Машенька и Медведь

Посещение Спа-салона в разгар рабочего дня, для Кристины было делом привычным, если не сказать обычным, как умывание или чистка зубов. Даже несмотря на то, что стоил комплекс процедур совсем недешево для среднестатистического человека. Но не для Крис. Девушка посещала именно этот салон каждую неделю и пользовалась большей частью услуг из предложенного прайс-листа. — Ну наконец-то, — воскликнула она, заметив вошедшую в зал подругу, и перевернулась на спину, позволив массажисту-тайцу полюбоваться ее полной упругой грудью с бледно-розовыми сосками, напряженно указывающими на отливающий розовым потолок. — Думала, уже не появишься. Молодой парень чуть приподнял уголки губ в соблазнительной улыбке и принялся методично массировать манящие полусферы, одновременно наблюдая за реакцией девушки. Та реагировала странно, точнее никак. Перень даже на мгновение замер. В голосе ее сквозили раздраженные нотки, а уголки ярко-розовых губ брезгливо опустились вниз. — Извини, пробки, сама знаешь, да еще авария ... Думала не разъедемся до вечера, — пришедшая девушка отреагировала довольно спокойно, будто бы подобное пренебрежение было для нее вовсе не новым, а чем-то привычным, обыденным. Показав прайс-лист массажисту, указала на пункты необходимых процедур и, дождавшись его кивка, принялась раздеваться. Ангелина Вехновская — высокая худощавая девушка с фигурой, больше похожей на мужскую, чем на женскую. С совершенно плоской грудью, угловатыми рваными движениями и коротко стриженными прямыми волосами, напоминала Крис сорванца- беспризорника, жившего в соседнем подвале, в то время, когда еще совсем маленькая Крис "пешком под стол ходила". Работала персональным помощником у Вершинина, став для Кристины Орловой и "глазами и ушами" в головном предприятии холдинга "ИНГЕОКОМ". Совершенно разные как внешне, так и внутренне, девушки сошлись, тем не менее, и довольно неплохо ладили. Точнее Геля терпеливо, а порой и вовсе безразлично, воспринимала претензии и выговоры подруги, пропуская их мимо ушей. А Кристине были нужны именно те самые свободные уши, чтобы "сливать" накопившийся за день негатив. Вот и сейчас Крис недовольно бурчала, отвернувшись от Вехновской, словно дорожная пробка или случившаяся авария — дело ее рук. — Ну и что за новость ты хотела мне поведать? — спросила она, ложась на соседний стол для разогревающего перед основными процедурами массажа. Из-за бамбуковой шторки, колыхнувшейся и защелкавшей сегментами, появился второй массажист, такой же низенький и плечистый, как и тот, что работал с Крис, и принялся разминать затекшие мышцы Вехновской. Таиться и секретничать не имело смысла. Тайцы работающие в салоне не знали ни слова по-русски, за исключением хозяйки салона, маленькой тайки, прожившей в России добрый десяток лет и будучи замужем за одним из криминальных авторитетов. История этой любви была такой романтичной, что долго вертелась в сплетнях местных обывателей. "Большая редкость, кстати..." — мысленно хмыкнула Геля. Поэтому обстановку привыкли считать конфиденциальной. — О, новость обалденная! Тебе понравится, отвечаю...— мечтательно улыбнулась Орлова и посмотрела на подругу, ожидая вопросов, которые, по идее, должны были градом посыпаться на нее. Но Вехновская молчала и так же выжидающе пялилась в ответ. — То есть, у тебя получилось? — наконец спросила она. Тонкая дугообразная бровь поползла на лоб. — Вершинин не выглядит таким уж идиотом. По крайней мере на "слиянии" его юристы, да и он сам проверяли каждую запятую. — Естественно, но я буду не я, если не добьюсь своего. — Кристина сжала руки в кулаки. Пришлось покрутиться, чтобы провернуть дело. И подключить к делу Вершинина-старшего. — И он так просто согласился? — томно потянула Геля, прикрыв глаза. Руки парня, казалось, творили чудеса у нее на спине. — Совсем не просто, пришлось напомнить о долге. И показать один интересный документ. После этого дело пошло быстрее... намного быстрее. — Расскажешь? — Вехновская заинтересованно улыбнулась. Глаза горели от любопытства, а сама она нетерпеливо заерзала, отталкивая руку тайца, попросившего на ломаном английском перевернуться на спину. И Крис-таки рассказала: "Владимир Вершинин и Николай Орлов начинали свою частную предпринимательскую деятельность вместе. А до этого вместе же заканчивали экономический факультет университета, будучи студентами одного курса и работали на одном заводе. Вершинин — замдиректором, а Орлов — главным инженером. Но тут в стране началась перестройка, махровым цветом зацвел анархизм, преступность и прочие общественные явления. Предприятие, созданное ими, постепенно развивалось, росло, что греха таить, не без помощи криминала. Но ведь главное вовремя соскочить с этого несущегося на всех парах состава. Вершинин делал это виртуозно. Росло и благосостояние друзей. Когда Орлов решил, что того строительного бизнеса, что они успели создать ему хватит, и для себя и для безбедного существования любимой дочери на всю оставшуюся жизнь, Вершинин решил развиваться дальше. Решительный, не боящийся риска, прозорливый — он брал высоты нахрапом и при этом ни разу не ошибся. Удача благоволила Владимиру Степановичу. Он отделился, вложив все средства в захудалую но довольно крупную строительно-монтажную компанию, и начал поднимать новый бизнес. Часть акций выбросил на фондовый рынок, оставив себе немногим более пятидесяти трех процентов (контрольный пакет). Потому что собственных активов попросту не хватало. Эти- то акции через подставных лиц и компании приобрел Орлов. Но тут пришло время подумать об обучении сына. Амбициозный Вершинин решил для себя, что сын будет учиться ведению бизнеса не абы где, в захудалом "Живодрищинске" , а именно в Англии. Но выяснилось одно "но"... Денег на оплату обучения в престижном ВУЗе не было. Взять наличность из активов нового предприятия он не мог. Это бы значило его заведомую гибель. Да и в банке тоже дали "от ворот поворот". Оставить в залог опять-таки бизнес, только начавший подниматься с колен, означало бы разорение. Заложить недвижимость? Машину? На такой риск он не решился. Не долго думая он пришел к старому другу за помощью. Орлов, дочь которого заканчивала пятый класс школы, не будь дураком, смекнул, что будущий студент Кембриджа... Оксфорда или еще какого университета, прекрасная партия как в бизнес-партнерстве так и в браке для его дочери. Деньги другу он ссудил, но поставил условие: долг выплатить по окончании учебы Стаса. Сумма с учетом инфляции вернется либо наличными, либо акциями компании Вершинина. Сумма выходила приличная, но не смертельная. Вершинин надеялся, что ко времени окончания Стасом университета он сможет их легко вернуть. Друзья составили договор и Стас поехал учиться в Кембридж. Вершинин в бизнесе развернулся, рос быстро, вместе с ним росло и благосостояние Орлова. Он радовался своей прозорливости в выборе жениха для дочери и подсчитывал прибыль. Кристина же росла девочкой поверхностной, хоть и не глупой, но не интересовалась семейным бизнесом. И ко времени возвращения Стаса с дипломом управленца-экономиста все свои дни проводила в барах и ночных клубах, стрит-рейсинге и тусовках местного бомонда. Как-то на дружеских воскресных посиделках у Вершинина в особняке Орлов за бокалом виски упомянул о нежелании Кристины заниматься семейным делом. А заниматься им самому уже невмоготу. Года не те, да и здоровье подводит. Вершинин выступил со встречным предложением: продать бизнес ему. Орлов согласился, но потребовал брака дочери и Стаса. "Деньги должны остаться в семье! — говорил он. — Не дело бизнесу уплывать на сторону" Вершинин с его позицией был согласен. Друзья прилично под хмельком хлопнули по рукам, составили предварительный договор (причем семейный юрист Орловых не углядел в этом ничего противоестественного и завизировал документ по всем правилам). И дело стало двигаться к слиянию. Стас вернулся из Англии, но еще тройку лет брыкался и дулся на отца за ситуацию с матерью, игнорируя бизнес. Но тут у Вершинина старшего случился первый инфаркт. А может и не было ничего? А отец просто пытался подтолкнуть сына к возвращению в лоно семьи", — Орлова на минуту умолкла, будто собираясь с мыслями, а после продолжила. "Вершинин младший вернулся домой и в компанию отца, но у руля не встал. Так прошел еще год, а когда Владимир Степанович слег со вторым инфарктом, Стас созрел. Его вступление в должность совпало со слиянием двух компаний. За рулем образованного холдинга встал Стас. Но вскрылось очередное "но" Вершинин-младший предпочитал женщинам мужчин. Орлов повздыхал, посетовал на судьбу и принял от друга причитающиеся ему семь процентов акций и продал ему свою компанию за двести тысяч долларов. Но тут взбрыкнула родная дочь. Орлов был удивлен ее настойчивости и непримиримости . — Если я не интересуюсь строительным бизнесом, то ещё не значит, что склоню голову и смирюсь с потерей компании. Что мне эти жалкие двести тысяч, когда Вершинин ворочает миллионами! — кричала она и топала ногами. — Но как быть? Вершинин- младший — гей...— Орлов поморщился, как от кислого. — Что за брак у вас получится? Да и Владимир все же друг мне. — Не твоя забота мой брак... и плевать я хотела на вашу дружбу. Я не собираюсь горбатиться в офисе! Орлов покачал головой, дивясь амбициозности дочки. А Кристина взяла ситуацию в свои руки. Уломать Вершинина старшего на авантюру оказалось несложно. Достаточно было помахать перед его носом документом, что свидетельствовал о наличии в собственности "ИНГЕОКОМ" крупного пакета акций и пообещать вывести активы из бизнеса. Располовинить компанию, на развитие которой потратил годы, силы и здоровье, Владимир Степанович отказался напрочь. Подсунуть в банковские документы брачный контракт, тоже было плевым делом. Тем более, что выбор Стасом партнера Вершинина-старшего не устроил. Мальчик был никем. Нищий голодранец из нищей семьи. Если уж его лишили возможности хоть когда-нибудь увидеть внуков — продолжателей рода Вершининых — и передать компанию законным кровным владельцам, то партнер хотя бы должен привнести свою долю в бизнес, а не оттяпать кусок. Он с легкой душой вызвал Стаса, для того чтобы разобраться с бумагами банка. Стас в спешке и беспокойстве за своего мальчишку подмахнул, не глядя. Капкан захлопнулся. Дальше дело было за Кристиной. И Орлова справилась с задачей". — День рождения твоего босса был фееричным, — Крис истерично хихикнула и отправилась на шоколадное обертывание, оставив подругу размышлять и восхищаться своей удачливостью. *** По дороге на работу Вершинин пытался проанализировать ситуацию. Когда и с кем встречался в тот день, когда подписывали документы на слияние. Кто что сказал и вообще, кто присутствовал на мероприятии. Он прекрасно помнил, что юристы как "Строй Индастрис", так и "ИНГЕОКОМ", проверили каждый пункт договора, перечитали от корки до корки папку с документацией на предмет ошибок, нестыковок в документации и законности тех или иных действий по договорам и контрактам. И лишь потом происходила подпись обеими сторонами. "Так что нет, — решил он. — В тот день подлога быть не могло". Домой тоже никто не привозил документацию на подпись. Да и нет у него привычки брать работу на дом. Так уж повелось, что все вопросы должны решаться на местах в офисе. И это правильно. Стоит лишь раз дать слабину, и царствовать будут расслабленность и разгильдяйство. Единственный раз, когда он нарушил свое правило — это та встреча у отца, когда по его просьбе пришлось ехать и разбираться с бумагами из банка. Хотя как они попали к отцу, не понятно. Документы должны были быть отправлены в налоговую службу. Вершинин достал сигареты и прикурил, держа табачную палочку дрожащими пальцами. Бурлаков изредка поглядывал на него с водительского сидения и горестно вздыхал. Шефа было откровенно жаль. Ситуация прямо-таки жуткая. И как выбраться из "капкана", расставленного ушлой девицей, пока неизвестно. Вершинин потер прострелившие острой болью виски. Раньше подобное случалось нечасто. Но сейчас, когда возраст уверенно подкатывал к тридцати, постоянные проблемы и решение сложных организационных задач, все чаще давали себя знать в виде мигреней. "Надо будет наведаться к врачу... как вся эта тягомоть с Кристиной и ее аферой благополучно завершится". — Может в поликлинику? — будто прочитав его мысли, Николай хмуро посмотрел на своего работодателя. Сам бы он и не заметил, насколько часто повторяется этот жест, будто бы, потерев виски, можно было бы избавиться от боли. Но навел на это все тот же напарник Виктор — наблюдательный стервец. — Нет... не до поликлиник сейчас. Просто притормози у аптеки на Минской, а сам заезжай в ближайший двор и развернись. Я буду ждать тебя минут через пять на том же месте. Поедем в офис. Виски снова торкнуло болью. Стас старался не зашипеть и не застонать. Он не спал почти всю ночь. Вернувшись от Леньки, удостоверившись, что тот ничего с собой не сделает, он наскоро принял душ и еще сырой забрался в постель. Теперь, по прошествии месяца в компании парня, его огромная кровать размера "кинг-сайз" казалась чересчур большой и холодной. Он бы с удовольствием поменял ее на что-то более приемлемое для одного человека, но надеялся, что Ленька вернется уже скоро. В течение недели. "ИНГЕОКОМ" в ранние часы, когда только прибывает на рабочие мечта молодежь, гудел как разворошенный улей. Поднявшись лифтом на седьмой этаж в головной офис, он сухо поздоровался с секретарем — особой неопределенного пола — и прошел к себе в кабинет, осторожно прикрыв дверь. Ангелина, его личный помощник, проводила Вершинина взглядом, и включила кофе-машину. Босс предпочитал утро рабочего дня начать с чашки кофе. Но не успел напиток свариться, как включился внутриофисный селектор: — Ангелина... Девушка поспешно заняла свое рабочее место и нажала кнопку приема. — Слушаю Станислав Владимирович... — Так, Геля, собери мне глав всех отделов, заместителей и юристов компании. Через пятнадцать минут жду всех в зале совещаний. Прошу не опаздывать. Совещание проходило в ускоренном режиме. Сунувшая, было, в зал совещаний нос Вехновская была отослана в приемную с указанием отпечатать пару документов и деловых писем. Послушать, о чем говорят на совещании, не удавалось. Она уже возвращалась с папкой деловых бумаг, когда навстречу попались заседавшие. В зале остались лишь юристы ИНГЕОКОМ — люди опытные и смекалистые. Вехновская без стука отворила дверь и вошла. Оба юриста изучали какие-то документы. "Брачный договор", — решила она, кладя перед Стасом папку с деловыми письмами. — Внимательно изучите документ и попытайтесь найти лазейку, решения выгодные для меня, — распорядился Стас. — После обеда жду ваших выкладок по договору. Мне необходимо разобраться с этим как можно скорее. Затем поднялся, накинул на плечи пальто и пошел к выходу. — Николай Евгеньич, заводи ласточку и подгони к центральному входу. Спустившись на лифте он сбежал со ступеней и сел в салон сзади. Сердце лихорадочно билось а мозг плавился от постоянных дум об оставшемся в одиночестве Лёньке. — В главное полицейское управление. И поскорее.