Машенька и Медведь

— Ну и что ты об этом думаешь? — Кристина отпила из своего стакана искрящийся напиток, богатого рубинового оттенка и аккуратно опустила его на салфетку, слева от тарелки с куриными грудками по-каталонски. Насыщенный аромат сладкого перца, чеснока и базилика разливался в воздухе, подогревая аппетит. Женщина втянула носом воздух, чуть прикрыв от наслаждения глаза. План, родившийся в ее очаровательной голове, требовал детальной проработки и обсуждения как минимум. Прошел уже месяц, как она переселилась в этот непрезентабельный сруб, который Вершинин упрямо называет домом, хотя на дом он не тянет даже отдаленно, скорее на сарай с удобствами, да и те относительные. Больше всего напрягал примитивный душ с лейкой смесителем. Никакого тебе джакузи, никакой кабины с гидромассажем. Положа руку на сердце, Кристина все еще надеялась, на то, что её детская мечта о Стасе в качестве мужа исполнится, но Вершинин не обращал на нее никакого внимания, запретив ей не только лезть в его дела и управлять домом, но и спать с ним в одной кровати. Да он больше внимания уделял этому лохматому волку Потапычу, чем ей, жене. Кристина посмаковала как обычно это слово, с умилением и замиранием дыхания покатав его на языке, а после сплюнула: «Сволочь!» Все ее попытки общаться заканчивались его молчанием и уходом в другую комнату. И если быть честной с собой, она бы давно съехала с его ограниченных удобств и спокойно вернулась в дом отца, который был раз в десять (конечно это немного преувеличенная цифра, — подумала она) больше чем Стасов теремок. Но гордость и желание настоять на своем не отпускали. А еще надежда, что раз случившаяся телесная близость сломает лёд. Можно было бы попробовать сломить сопротивление притворившись беременной, но подобный вариант Крис даже не рассматривала. Она охотнее продаст свою часть бизнеса кому-то чужому и махнет куда-нибудь вроде Канар, Мальдивов или Ибицы, но нянчиться и менять пеленки вершининским спиногрызам не будет ни за какие деньги. — Ну что ж, план достоин обсуждения и признания. Мне интересно, когда ты собираешься приступить к его реализации? — Вехновская сделала глоток минералки из своего стакана и с прищуром посмотрела на сидящую напротив женщину, зацепив вилкой кусочек феты из своей тарелки с салатом. Что-то большее, чем Греческий салат, Геля позволить себе в этом ресторане не могла, да и тот обошелся ей в ощутимую для бюджета сумму. Девушка сжала губы в тонкую линию. Аппетиты Орловой, пардон Вершининой, Ангелине были не по карману, а поддерживать отношения становилось все труднее. Но избавляться от нее пока было рано. Она еще не выполнила предназначенное для нее Гелей. Кристина всегда была импульсивна в своих действиях и неиссякаема на пакости. Этим она как нельзя кстати подходила и на роль орудия мести, и на роль жертвы. Геля мысленно поаплодировала «подруге». С такой изощренной фантазией Кристины на каверзы ей, Вехновской, ничего не нужно было делать. Тут понаблюдать, там направить, а после подставить подножку или, на крайняк, «дружеское» плечо. — Да хоть завтра, но для этого мне и нужна была твоя помощь. Ты не откажешься, — решила Кристина и это был не вопрос. Она была уверена, что Вехновская не посмеет отказать, после всего, в чем приняла участие до того. Геля прищурилась, сложив руки на груди: — Не откажусь, но не бесплатно. Вилка звякнула о тарелку и Кристина откинулась на спинку стула, точно также скрестив руки. — Наши отношения переходят на новый уровень? — одна бровь Вершининой поползла вверх, отчего она стала похожа на мультяшную ворону, а вся миловидность сползла с лица, как грязь по мокрому стеклу. — Я рискую не меньше твоего, а может и больше, как исполнитель, надо полагать. Ведь я не ошиблась? Ты эту роль приберегла для меня, Крис? — Нет, ты не ошиблась, — Вершинина умолкла, подождав, пока официант вновь наполнит ее бокал и отойдет от столика. Ангелина в это время накрыла ладонью телефон и незаметно нажала запись. — Вот этот препарат, — она вынула из сумочки небольшой флакон, на дне которого лежали две маленькие капсулы. Ангелина аккуратно, стараясь не дотронуться до флакона, вилкой развернула его к себе. — Ты решила отравить мужа? — она бросила взгляд на флакон и вновь на Кристину. Ядовитая улыбочка расползлась на ее лице. — Ну что ты, всего лишь усыпить на некоторое время. Препарат с отсроченным действием. Часа через три после приема его будет клонить в сон и появится ощущение алкогольного опьянения. Этого вполне достаточно, чтобы он, приехав домой, завалился в постель. А дальше дело техники. Я справлюсь и сама. — Только лишь состояние опьянения? Ты не забыла про побочный эффект? — Вехновская скептически хмыкнула. — На этот то эффект я и рассчитываю. Так что, поможешь? Геля достала из внутреннего кармашка клатча ручку и на салфетке написала сумму. А затем развернула ее и подтолкнула к Кристине. Та бегло скользнула взглядом по написанному. — Хм, — ухмыльнулась, доставая карту и телефон. — Губа не дура. Не многовато ли? — За это полагается срок, ты осознаешь это? А я рискую больше твоего. — она вилкой указала на ампулу. Кристина откинула панель телефона собираясь сделать перевод средств, но Вехновская остановила ее, прикрыв ладонью экран. — Э нет, дорогая, только наличными. — А ты не настолько глупа, как казалось поначалу, — Крис достала из сумочки пачку банковских купюр перевязанных аккуратной лентой. Теперь усмехнулась Геля. Она с трудом сдерживала выражение ярости наползающее на лицо, прикрыв его маской равнодушия и цинизма. — Отлично, — Кристина наблюдала как деньги и ампула с капсулами исчезли в недрах Гелиной сумочки. — Вскроешь капсулы в чашку с кофе незадолго до отъезда Стаса домой. Вкус препарата достаточно горький, и кофе в этом случае очень хорош, чтобы отбить послевкусие. И учти, осечек я не приму. — Думаю, тебе не стоит волноваться. Вечером, как выполню позвоню. Геля поднялась из-за стола, положив в папку со счетом пятьсот рублей, и не оглядываясь, не прощаясь, двинулась к выходу. Руки девушки дрожали от едва сдерживаемой ярости, губы сжались в ниточку, а уголки чуть опустились. Казалось, она брезгливо морщится. — Сука, — прошептала она, едва выйдя за дверь. — Грязная лживая сука. Геля была зла на Кристину за ее подлость и высокомерие, зла на Вершинина за его правильность и горячность (труднее всего было мстить ему, он не был похож на отца), зла на саму себя. В ее планы не входило вмешиваться во все это так глубоко, планировала остаться в стороне, а теперь она вымазалась во всем этом дерьме по самые плечи. Открыв дверь машины, она с облегчением упала на водительское сиденье и выдохнула. Напряжение, сковывающее ее последние полчаса, схлынуло, оставив за собой какое-то опустошение, безэмоциональный вакуум. Посидев минут пять, достаточно, чтобы прийти в себя и продолжить вендетту, она повернула ключ в замке зажигания, и автомобиль, несмотря на возраст, почти бесшумно тронулся с места. *** Прошедший месяц для Васнецова был достаточно насыщенным в плане работы и в такой же степени пустым в плане отношений. Свои вечера он проводил дома. Никуда ходить не хотелось, как и никого видеть тоже. Пару раз в неделю у него обиталась Окси и они смотрели ее слезомойные сериалы под попкорн и газировку. Пару раз в неделю заскакивал Николай. Да, теперь сдружившись с ним, Лёнька позволял себе звать его по имени и менее официально. За это время Васнецов пристрастился к футболу, к которому ранее был достаточно равнодушен, мог на пару с Николаем раздавить по бутылочке безалкогольного пива, слопать приличный пакетик соленых крекеров и уснуть в обнимку на диване. Почему безалкогольного? Ну вы же помните, Лёнька реагировал на алкоголь достаточно странно, а позориться перед военным отставником Васнецов считал ниже своего достоинства. Сам же Бурлаков приезжал на машине и неизменно с пакетом продуктов. Поначалу Лёнька ершился, топал ногами и требовал унести все. А после тяжело вздыхал, когда открывал пустой холодильник и раскладывал продукты по полкам. Выбрасывать еду он не привык. С Бурлаковым они сошлись во мнениях во многом. Тот внимательно слушал Лёнькины рассказы об архитектуре и самих архитекторах, затем рассказывал курьезные случаи происходившие с ним и сослуживцами на службе, да и относился к Лёньке как к сыну, которого у него не было. Так между ними наладились довольно доверительные отношения плана отец-сын. Единственная тема, которую ни тот ни другой старались не затрагивать — Это Вершинин и его семейная жизнь. Хотя пару раз Бурлаков и пытался завести разговор о шефе, но Лёнька достаточно категорично осаживал его словами и поднятой в останавливающем жесте рукой: «Не желаю ничего знать! Не желаю говорить о нём, о них!» А после делал огромные глаза и на выдохе спрашивал: «А как там Потапыч?» Об этом умнейшем засранце Николай с улыбкой и вдохновением мог рассказывать до бесконечности. Даже пару раз привозил его с собой к Лёньке, естественно с разрешения начальства. В эти дни Стас топил свои неудачи в вине. Даже Потапычу позволено бывать у Лёньки, а вот ему путь в спальный район столицы заказан. Васнецов по-прежнему не хотел его видеть, и те пару дней, что он ухаживал за ним больным, были последним ярким воспоминанием об их совместном житье. Стас тосковал. Никогда не думал, что желание видеть парня, сначала бывшее простой жаждой стабильности в отношениях и рассматриваемое как удобство, перерастет в столь безудержную страсть и понимание, что он единственный, кого хочется видеть рядом всю жизнь. Просыпаться, глядя на дрожащие кукольные ресницы на порозовевших ото сна щеках; засыпать, целуя его манящие губы; зарываться носом в его кудри, вдыхая аромат зеленого яблока — любимого шампуня Лёньки (расскажи кому — засмеют, но он и сам теперь пользуется этим шампунем. Глупо? Может быть, но хоть какое-то ощущение близости и причастия). Виктор — второй охранник, смотрел на него с жалостью. Казалось, шеф терял себя в этих недоотношениях. Да еще и крутившаяся вокруг Кристина. Стас видел, что она затаилась, стараясь не делать лишних телодвижений, но чувствовал волну отторжения всякий раз, когда она находилась поблизости. Он понимал, что это ее спокойствие — готовность змеи перед броском и старался быть начеку. Единственной отдушиной, когда Вершинин мог действительно расслабиться, была работа. Только в офисе он скидывал все щиты, защитные слои и мог себе позволить быть собой. А вот с разводом, который он жаждал пока было глухо. Сам бы он давно отказался от холдинга (гори он синим пламенем!), но Лёнька ему этого никогда не простит. Приходилось искать окольные пути и возможности для официального развода. *** — Сергеич, подготовь мне отчет по договорам с заводом металлоконструкций в Саратове. Они задерживают поставки фурнитуры уже на неделю. Мне это не нравится. Да, созвонись с ними, пусть проинформируют о ситуации на заводе, — Вершинин снял очки и потер переносицу. Он весь день просидел за компьютером и теперь глаза горели огнём. — Не думаю, что после вчерашнего их звонка на заводе что-то изменилось, — Петров поднялся, сложил бумаги в папку и уже собирался покинуть кабинет, вслед за остальными служащими и ожидавшим его Васечкиным, они собирались вместе в спорт-бар, но вопрос Вершинина заставил его остановиться. — Вчерашнего звонка? Почему я ничего не знаю? — А вот это надо спросить у твоего помощника или помощницы, — Александр поморщился. Вехновская и правда была далека от идеального персонального помощника генерального директора холдинга, как Марс от Земли. И он не понимал, зачем Стас держит рядом с собой эту безэмоциональную холодную рыбу с отсутствием профессионализма. Даже его шестилетние близнецы справились бы с этой должностью лучше. Да, Кристина Орлова его подставила круто. Но это не повод окружать себя бесполыми существами типа андроидов. А после хмыкнул своему сравнению. По дому у него бродила пара таких умных игрушек, подаренных Вершининым на день рождения его сыновей. Да даже эти роботизированные куклы справились бы лучше со своей работой. — А что случилось на заводе, ты можешь мне сказать, или так и будешь вилять и отбрёхиваться? — Он вновь поднял глаза от бумаг и посмотрел на Петрова. Александр пожал плечами. — Ничего существенного, сбой программы на поточной линии. Но ошибку не могли устранить три дня, профессионалы, — хмыкнул он, — а потом пришлось ждать возможности отправки деталей, там какие-то нестыковки на ЖД. Железнодорожники требуют оплатить простой вагона, а заводские не хотят, говорят нет средств, хотели по лизингу провести, но железнодорожники не соглашаются. Стас нажал на кнопку селекторной внутриофисной связи. — Ангелина, зайдите ко мне и принесите чашку кофе. — естественно он устал, но домой к «жене» (у Стаса даже язык не поворачивался так назвать Кристину) возвращаться не было никакого желания. Ангелина появилась в дверях кабинета с дымящейся кружкой в руках и папкой подмышкой. Александр пожал плечами и покинул кабинет, тактично прикрыв за собой дверь в приемную. Становиться свидетелем сцены, когда Стас станет распекать свою помощницу, он не собирался. Стас дождался щелчка доводчика в двери и поднял взгляд на свою помощницу. — Геля, ты можешь мне ответить, почему я узнаю о неполадках на ЖБК в Саратове не от тебя, своего помощника, а от зама? Это вроде относится к твоим обязанностям, разве нет? — Станислав Владимирович, вы смотрели сегодня ежедневник? Я все отметила там вчера перед уходом, — Вехновская сложила руки на плоской мальчиковой груди. Если бы она не была женщиной, то была бы очень даже привлекательным парнем и Стас понимал, что он стал бы не единственным, кто обратил бы на нее внимание. А так, нет! Никогда! Хотя даже она была бы предпочтительней той ряженой куклы, что топтала ковры в его доме уже месяц. Он поднял кружку с кофе и сделал глоток, напиток показался необычным, но довольно приятным на вкус. Вехновская, затаив дыхание, следила за его реакцией, не находя в себе сил расцепить дрожащие от страха руки. Какой из нее мститель-отравитель, когда от страха подкашиваются ноги, а от кажущегося хладнокровия, темнеет в глазах. Она уже сотню раз за этот день пожалела, что согласилась «помочь» Кристине. И только мысли, о необходимости отомстить, удержали ее от того, чтобы смыть ампулу с пилюлями в унитаз. Стас тем временем заглянул в ежедневник и извинился. — Прости, не было времени свериться с планами на сегодня. Секундная неловкость за несправедливый выговор была забыта и Геля молча, поджав губы, вышла в приемную. В голове шумело, ноги от страха подкашивались, и хотелось, как ни странно, выпить чего-то покрепче. А еще хотелось бежать, бежать далеко и не оглядываясь. Что-то с ней явно было не так, а с местью не заладилось с самого начала. — Можешь идти домой, — раздалось по селекторной связи и Вехновская сорвалась с места, будто подгоняемая демонами. В подземном паркинге машин почти не было, звенящая тишина давила бетонной плитой. Геля огляделась в поисках своей машины, утром она опаздывала и бросила ключ парковщику, поэтому расположения своей старушки Ауди не знала, ключ ей после доставили уже в приемную с мальчиком- курьером. Нажав на кнопку брелока, краем глаза увидела мигнувшие фары своей машины и пошла в ту сторону. Рядом была припаркована машина Крис. Что она делала в офисном здании Геля не знала, да и это мало ее интересовало. А вот маленькую месть осуществить стоило. Достав из сумки небольшой металлический гвоздик она огляделась на пустой паркинг, — в обозримом пространстве никого не было, — ударом ноги загнала его в покрышку. Удовлетворенно хмыкнув, села за руль и тронулась с места. Кристина не гоняла и максимум, что могло с ней произойти с этим гвоздем — это лопнувшая посреди дороги покрышка. Да и гвоздь с нею точно связать не смогут. А вот к примеру порванный тормозной шланг сразу вызовет массу вопросов. *** Часа через полтора Стас снова потер усталые глаза и поднялся, чтобы размять кости. Покачнулся. Решив, что устал сильнее, чем казалось поначалу, решил ехать домой. Он созвонился с Николаем и спустился в паркинг. Бурлаков уже ждал его там, прямо у входа и, спустя пару минут, они тронулись с места, не заметив последовавшей за ними машины. Кристина явно следившая за мужем удовлетворенно хмыкнула. Осоловевший и слегка дезориентированный взгляд Стаса говорил о том, что капсулы уже начали действовать. И в скором времени он окажется в одной с ней постели. А там уж она постарается, чтобы он забыл своего мальчишку. Спустя полчаса она припарковалась во дворе стасова теремка, следом за его машиной, заперев таким образом его в доме. Даже если захочет сбежать, а это вряд ли после приема двух капсул легкого снотворного, да и еще и наверняка с каменной эрекцией, на которую она так рассчитывала, то ничего у него не выйдет. Когда Крис поднялась наконец в «супружескую» спальню, в которой ей было отказано уже месяц — такого унижения ей не приходилось терпеть ни разу— она юркнула под одеяло и с улыбкой потянулась рукой к Вершинину. Замерла. Через мгновение ее вдохновленный ожиданием взгляд принял озадаченное выражение, а губы недовольно поджались. «Неужели лекарство просрочено? А она отдала за эти две капсулы около ста баксов». — Кристина сверкнула в темноте глазами и привстав на колени аккуратно стянула с мужа белье. Затем разделась сама и намазав член Стаса гелем для интима (надо же, не думала, что пригодится!), отвернувшись спиной, закрыла глаза. Не заметив при этом мигнувшего глазка камеры под потолком в углу, на стыке двух плинтусов. Если не знать, куда смотреть, то и не догадаешься о видеонаблюдении. Даже такой вариант был для нее годным, лишь бы убедить, что между ними что-то было. *** —Похоже Криска пошла ва банк. — Виктор улыбнулся и указал Николаю на манипуляции над спящим телом хозяина. То, что Стас даже не пошевелился, показалось Бурлакову подозрительным, но может притворяется, что спит, решил он и выключил камеру. — Подсматривать за шефом нехорошо, — отвесив подзатыльник Виктору и переключаясь на камеры во дворе. *** — Может сходим в кино? — Оксана опустила свое вязание. Шарф, на который она путала нитки за последние полчаса увеличился еще сантиметров на десять. Лёнька лежал на диване, укрывшись пледом. — Что ты лежишь как колода? Ну, давай… — Тебе мало телевизора? — Не хочешь в кино, давай в боулинг? Ну, Лёлик, прекрати киснуть… неужели жизнь сошлась клином на твоем Вершинине? — Ага и журавлиным косяком пролетела мимо, как всегда… — прошептал тихо, с горечью. Изнутри к горлу поднимался ком, глаза начинало пощипывать от собиравшихся слёз. А вот это, по мнению Васнецова, было определенно лишним. Оксана вздохнула и вновь застучала спицами. Какое-то время в комнате царила тишина, нарушаемая лишь едва слышным бубнежом телевизора в соседней квартире и стуком спиц, а после Лёнька развернулся и посмотрев в потолок произнес: — Клин клином вышибают. А знаешь, Матвеева, пойдем-ка в клуб! — Ты уверен? — Окси подозрительно прищурилась. — Что ты задумал, Лёлик? — Но поднялась с кресла и пошла собираться. — Только пообещай мне, — наставила ему палец в грудь, — ничего лишнего… — Обещаю, — Васнецов улыбнулся одними губами, отчего улыбка показалась насквозь фальшивой. — Оторвемся по полной! Встретимся у твоего подъезда через полчаса. «Он попытается, — решил Лёнька, — попытается жить не только жалостью к себе… хотя бы в этот вечер. В клубе было полно народу. Гремела музыка и воздух был тяжелым и влажным от разгоряченных танцами потных тел и смеси ароматов разнообразного парфюма. Лёнька, ведя Окси за руку, с трудом протолкался к бару и выдохнул, лишь когда смог наконец опуститься на высокий барный стул. Во сполохах света цветных ламп, то загоравшихся, то гасших под ритм музыки всплыли образы новогодней ночи и первого знакомства с Медведем-Вершининым, которые сейчас были совершенно некстати. Он пришел сюда не для того, чтобы ностальгировать и предаваться воспоминаниям, а для того, чтобы забыться. Подняв взгляд на бармена, он заказал пару коктейлей «Голубой лагуны» и откинулся на низенькую спинку едва прикрывшую поясницу. — Не слишком ли крепко для тебя? Может не стОит? — Матвеева прокричала едва ли не в самое ухо. — СтоИт, еще как стоИт, — улыбнувшись в ответ отшутился Васнецов и намахнул сразу половину конического бокала на тонкой высокой ножке. Еще какое-то время он цедил коктейль, присматриваясь к окружающим, а после встал и призывно покачивая бедрами двинулся на танцпол. Призывно подняв руки и прикрыв глаза, он плавно покачивался в такт музыке. Буквально почти сразу сзади нарисовался плечистый парень на первый взгляд очень похожий на Бандероса. Смуглый, с горбинкой нос, орлиный взгляд темных глаз, темноволосый, по сравнению со светлокожим Васнецовым выглядевший как итальянец. Он аккуратно обнял Лёньку за талию и зарылся носом в отросшие на затылке Лёнькины кудри, время от времени прижимаясь пахом к обтянутому джинсой васнецовскому заду. Со стороны казалось, что он трахает парня прямо там на танцполе и от этого, возбуждение, поднявшееся в чреслах Оксаны повысило свой градус. Она с улыбкой смотрела на друга, но никакого желания остановить его не было. Естественно, завтра будет стыдно и Лёнька будет как минимум жалеть, что поддался искушению. Но Окси считала, что на его долю достаточно серых беспросветных дней, должно быть и что-то светлое. А эту болезненную любовь пора вытравить из души и сердца друга. И если ему для этого нужен вот такой разовый трах, то так тому и быть. Оксана отвернулась к бару и заказала себе еще один коктейль теперь уже «Кровавую Мэри», а когда повернулась к танцполу, Васнецова и парня, окучивавшего его, уже не было. Потанцевав и выпив еще один коктейль, Оксана собралась уже ехать домой, когда у выхода в коридор раздался женский визг. Она резко развернулась и побежала на испуганные голоса, требовавшие срочно позвонить в скорую. Предчувствие чего-то нехорошего, темного сверлило мозг, и Окси осторожно пробралась сквозь толпу к человеку лежавшему на полу. Волнистые темные волосы разметавшиеся по плечам, знакомая голубая рубашка с черным кантом на воротнике и манжетах (подарок ее Лёньке на прошлое Рождество) пропитавшаяся кровью с левого бока, и левая рука, с тонким серебряным ободком на пальце державшаяся за этот бок. Тошнота подкатила к Горлу Оксаны и липкий страх толкнул вперед, бросив на колени перед лежавшим телом друга. Слезы застилали взгляд. — Лёня, Лёнечка, родной, да за что же? — Лихорадочно всхлипывала, двигаясь на коленях перед вздрагивавшим стройным телом Васнецова. Полезла в карман, ощущая на руках липкую массу, выхватила телефон. Шум в голове превратился в звон, но она не обращала внимание, листая справочник в поисках номера Стаса почему-то окровавленными пальцами. Сейчас было не до реверансов и ее мнения об их отношениях. Она знала, что Лёнька никогда не простит, если она позвонит ему. «Ну и пусть!» — сейчас Стас единственный, кто мог разрулить ситуацию. Трубку подняли на третьем гудке. Послышался отборный мат, а потом злой голос рявкнул: — ДА? Оксана всхлипнула, только сейчас заметив медиков склонившихся над телом парня и пытавшиеся оттащить её чужие руки. — Стас, Станислав Владимирович, — произнесла с трудом сквозь душившие слезы. — Тут Лёнька, — рыдание прервало ее слова. — Что случилось, что с ним? — Стас, зажав телефон плечом, лихорадочно натягивал на себя брюки. Отсутствие нижнего белья и присутствие Кристины не вызвало вопросов — с этим можно было разобраться позже. Сейчас главное было понять, что с Лёней. В трубке раздался всхлип, а затем незнакомые голоса прокричали: «Расступитесь, пропустите!» И голос Окси будто бы забил гвоздь в его сердце: — Стас, он ранен… много крови… повезли на скорой. Не знаю куда. Не успела спросить. — снова раздавшиеся рыдания Стас слушать уже не стал, выскакивая на улицу. И только теперь обратив внимание на запершую его машину Орловой. От души выругавшись, он оббежал вокруг и сел за руль. Нажав кнопку на пульте открыл ворота и рывком тронулся с места, на часах в салоне было чуть больше двенадцати. Вызвав на бортовом компьютере список больниц и телефоны, он стал набирать номера один за одним, в груди сжавшиеся внутренности готовы были развернуться пружиной, когда он вылетел на шоссе и понесся в сторону Москвы. Первые шесть номеров, близлежащих к району проживания Васнецова больниц, ответили отказом, такого больного не поступало. И Стас набрал номер Склифа* . В трубке долго шелестели бумагами, а после утвердительно ответили: больной с ранением поступил десять минут назад и сейчас находится в операционной. У Вершинина сжалось сердце, пропустило удар. Он отвлекся от дороги, прикрыв глаза, выдохнул. Машину тряхнуло, слепящий свет фар встречной фуры, приближавшейся слишком быстро, заставил зажмуриться на мгновение. Сильный хлопок, похожий на выстрел, пролетел мимо еще заторможенного снотворным сознания, вырывая из рук руль. Машина вильнула, дернулась, запоздалый удар по тормозам не позволил остановиться на скользком от прошедшего вечером дождя дорожном полотне. Раздался удар, скрежет металла, боль полоснула по лицу, левой руке, впилась ломом в позвоночник и сознание накрыло тьмой. Склиф* (сокр) — НИ институт скорой помощи имени Н.В. Склифосовского.