Лабиринты лжи

      В течении всего следующего дня мы упорно тренировались, стараясь одновременно не растратить силы попусту. По слухам младшая Уокер отправилась в лагерь этим же утром со следящим медальоном и каким-то камнем, что должен бы уничтожить ключ от врат Шепфа. Мне очень хотелось иронизировать над этим, но времени не было. На закате нам предстоит отправиться в чертов грот. Концентрация была ниже нуля, причем не только у меня. Никто не знал, что точно нас ждет. По легендам, еще после первой небесной войны подходы к Колыбели были отрезаны со всех сторон. С Юга до Северо-Востока знаменитой долиной смерти, в названии которой было больше пафоса нежели реальной связи со всадником, и проклятым горным хребтом, пронизанным тысячами узких проходов, проеденными то ли субантрами, то ли черт знает еще какими тварями с противоположной стороны. А те, кто после войны остался по ту сторону, стали лишь страшилками для бессмертных детишек. То, что я помню из рассказов Абаддон: когда-то Колыбель была сердцем Ада, столицей. Местом средоточия темных сил, что держали весы Немезиды в равновесии тысячелетиями, пока Небеса не решили, что делить мир поровну они не хотят. По окончании тренировки мы с Максом отправили всех отоспаться и приготовиться. На неврозе я сначала бродила по территории академии, то и дело искоса поглядывая на башню. Паранойя мало того, что не исчезла — она крепчала день ото дня. Все вокруг казалось подозрительным и каким-то враждебным. Каждый кривой взгляд, каждый шорох некогда ухоженных зеленых оград, каждая тень, мелькнувшая за углом приводила все мои инстинкты в состояние граничившее с психопатией. Не в силах с этим бороться, я отправилась в комнату. До заката оставалось шесть часов. Достаточно, чтобы наточить оружие и поспать. Я быстрым шагом шла по коридору и, миновав лестницу, ведущую в пустующие залы для торжеств, совсем рядом почувствовала чужую энергию. Из-за угла мне навстречу вышла фигура ангела, что собирался отправиться с нами. — Мирабел, — коротко поприветствовала я, приподняв подбородок, инстинктивно пытаясь казаться выше. Высокий, поджарый парень с тяжелым взглядом смотрел на меня сверху вниз, во всех смыслах. В серо-зеленых глазах читалось откровенное, неприкрытое презрение. После тренировочного боя он еще долго сверлил мне спину взглядом, как будто условный проигрыш стал для него невыносимым унижением. — Хотел кое-что тебе сказать. — Ты выбрал плохое время. Я попыталась обойти ангела, но он отзеркалил мое движение и преградил путь. Я подняла глаза, чувствуя, как взгляд затягивает черной дымкой гнева, который мне все сложнее сдерживать в присутствии белокрылых. После случая с Астром в Адском архиве мне так и не удалось понять, что именно произошло, как, впрочем, и Ребекке, но близость ангела была сродни некой аллергии. — Я искренне надеюсь, что вы с дружком не водите нас за нос. — Только этим и занимаемся, — я закатила глаза, подавив скучающий зевок. — Как Ребекка вообще может доверять отребью вроде вас. Сама мысль о том, что успех миссии зависит от двух адских дворняг уже смехотворна. Фитиль гнева вспыхнул во мне раньше, чем я успела это осознать, а в костях появилась легкая тянущая боль. — Если ты планируешь выжить, — я медленно подошла вплотную и прорычала, в упор глядя на Мирабел, — то советую тебе подружиться с таким отребьем, как я, иначе, я с удовольствием буду смотреть, как субантры начнут рвать тебя на ошметки и даже не подумаю сдвинуться с места. А если хочешь стать моим врагом, то стань в очередь. Я не моргая смотрела в глаза Мирабел до самого последнего слова. Даже не заметила, как слегка приподнялась на носочках, сочась кристально прозрачной угрозой. Договорив, я обошла ангела, толкнув его плечом, и направилась в свою комнату, чувствуя тяжелый взгляд в спину. — Тебе не удастся провернуть то, что ты задумала, — голос Мирабел эхом пронесся по коридору. — Клянусь Шепфа, я тебе не позволю. — Иди к черту, Мирабел, — огрызнулась я и, не оглянувшись, повернула в нужный коридор. Кажется, я очень глубоко задела хрупкое эго ангела. Он догнал меня и, грубо схватив за плечо, развернул и прижал к стене. Его локоть ощутимо надавил на горло, сократив доступ кислорода к легким. Я успела подумать, что драка перед походом в грот субантр — не самый хороший расклад, и изо всех сил постаралась сдержать пульсацию гнева, с новой силой пробудившуюся в костях. Холодный сквозняк прополз по коридору, указывая на то, что давалось мне это с большим трудом. — Не смей так разговаривать с солдатом Цитадели, — он говорил так, будто в серьез считал себя сильнее, уверенно и громко, но все равно сквозь сжатую челюсть, не скрывая своей брезгливости. — Никогда отребью не разрешалось говорить так с ангелом. — Ты правда считаешь, что белые крылышки наделяют тебя абсолютным бессмертием? — мой голос был ровным, но только дурак не считал бы угрозы из сказанного. — Я считаю, что таким как ты не место на небесах, — фыркнул ангел, благоразумно отпустив меня и отступив на шаг, — не рассчитывай на толерантность с моей стороны, я не Дино. Ангелы помнят кто ты, и откуда пришла. С этими словами Мирабел развернулся и пошёл прочь. Желание разорвать ему горло зубами быстро сменилось растерянностью от сказанного. Дино? Причем здесь Дино? Он следит за мной? Или просто знает больше, чем я? Проводив взглядом спину Мирабел, я пошла дальше по испещренному трещинами коридору жилого корпуса. Я была уверена, что этот парень никто иной, как засланец Ребекки и не принесет с собой ничего, кроме проблем. А еще это значило, что за ним нужно следить во все глаза: чтобы он не мешал и не сдох, черт бы его побрал. И что он вообще имеет в виду? В чем именно меня подозревает Ребекка? Уж не в том ли, что мы с Максом сбежим, бросив этих идиотов в Чистилище? Признаться самой себе, именно так бы я и сделала. Но Фолл мне не позволит. Я пыталась поспать, но стоило мне сомкнуть глаза, как перед ними с ужасающей скоростью неслась череда слайдов запечатлевших последние события. Все мои кошмары, глаза Абаддон, когда он говорил, что явится за расплатой, слова Макса о том, что мы уйдем, как только белокрылые снобы получат, что хотят. Хотелось верить ему. Черта всех Фоллов — стремление к размеренной и комфортной жизни, подальше от чужих междоусобиц. Они знают вкус жизни и знают ей цену. Вдох застрял в горле вместе с воспоминанием о Шоне. Мне пора отпустить его. Он заслуживает того, чтобы прожить полноценную счастливую жизнь без меня. И мне, возможно, тоже стоит попытаться. Сон не шел. Раздраженно отбросив одеяло, я встала и подошла к окну. Под диафрагмой неприятно ворочались разношерстные предчувствия. Шпиль башни упирался в небо, что постепенно тускнело, предвещая скорые сумерки. — К черту, — фыркнула я, и, накинув украденную с Земли куртку вышла из комнаты. Фолл открыл дверь за секунды до того, как я постучала. — Что-то случилось? — спросил Макс, потирая полотенцем мокрые волосы. Я скользнула взглядом по обнаженному торсу, которым он так хвалился перед каждой более или менее симпатичной демоницей в Аду, проследив за парой бегущих по золотистой коже капель. — Жрать хочешь? — Мать твою, Саммерс, ты сама женственность. Ни одна девушка не приглашала меня поесть так, как ты, — Макс рассмеялся приятным уху грудным смехом, покачивая головой из стороны в сторону. — Есть я хотела позавчера. Сегодня я уже готова рассмотреть вариант того, чтобы освежевать пару белых голубей. Макс раскрыл дверь шире в приглашающем жесте и направился к массивному шкафу из темного дерева. Я вошла в комнату, которая уже насквозь пропиталась его энергией. Рядом с Фоллом всегда витает тонкий аромат сырого дождливого леса. Он пахнет домом. Озон, хвоя и мокрая земля, те запахи, что дарят умиротворение, несмотря на то, что обладатель этой ауры — чертова гора мышц, которая при желании расколет череп, как орех. Такая же невзрачная комната, как моя. Кровать, шкаф и дверь в ванную. Мраморный пол и потолок так же покрыты венками тонких трещин из которых местами сочился запах сырости. — Ты правда веришь, что нас отпустят, если мы вернемся? — Нам не обязательно возвращаться, — спокойно ответил Макс, скинув полотенце, что было повязано на бедрах. Я закатила глаза и фривольно развалилась поперек кровати, опершись спиной на холодную стену. — Что ты имеешь в виду? — Мы просто отдадим кристалл тому, кто дойдет с нами до цели и они принесут его этой неадекватной фемке, — быстро, как в рассказах об армейской жизни, Макс натянул штаны и черную водолазку, закрепив на поясе ножны со своим любимым зубатым ножом, после чего повернулся ко мне. — Как тебе? — Ты о плане или том, что снова засветил свою задницу? — О том и том. — План слабоват, задница тоже, — сказала я наиграно уставшим голосом, словно подавила зевок и встала с кровати. — А я всегда говорил, что ты лесбиянка. Я не смогла сдержать смешка и ударила Фолла по плечу. — Идем уже, достал. Мы достаточно быстро отыскали просторный зал, в котором по всей видимости устраивали пиршества. Сейчас же на столах были выставлены скудные остатки провизии. Видно, что Мальбонте до сих пор крепко держал за горло ситуацию с поставками. Я нагло уселась на столешницу, подобрав под себя ноги в турецкой позе и оторвала ножку от индейки, которая на фоне прочего выглядела и пахла более или менее съедобно. — Брать врага измором — хорошая тактика, — словно прочитал мои мысли Макс. — Как обстояли дела в лагере, когда ты уходил? — спросила я, откусывая кусок. — Как в любом военном лагере, — Макс пожал плечами, обозначая свою позицию к заданной теме. — Из всех, кто заметил твое исчезновение, больше всех ерепенился Саферий. Клялся Малю, что принесет ему твою голову. Мы с Максом одновременно рассмеялись, не скрывая ироничной издевки над демоном. — Удачи ему на поворотах, — хохотнула я, откусывая очередной кусок. — Ваше высочество, не отужинаете с нами? Из-за колонны показалась фигура Люцифера. Собирался он попытаться подслушать или нет, я не знала, но и проверять не стала, тут же обозначив его присутствие, как почувствовала перечный зуд в носу. — Разве сидеть на мебели — не кошачья привычка? — в красных глазах Люцифера мелькнул едкий огонек. Я подняла взгляд на демона, в то время, как Макс предпочел демонстративно его проигнорировать. — Еще одна шутка про собак, и я тебе кишку на горло намотаю, — я кивнула на стол, не разрывая зрительного контакта с Люцифером. — Советую тоже поесть. В следующий раз это может случиться не скоро. — Есть что-то, что я должен знать о том, что нас ждет? — спросил Люцифер, взяв со стола тарелку с едой. — Например? — переспросила я. — Ну не знаю, — пожал плечами демон. — Ты же нагоняешь ужаса на всех. Убеждаешь всех, что мы умрем. Тон Люцифера тут же отозвался неприятным жжением. — Нагоняю ужаса? Твоя придворная физиономия была когда-нибудь в чертогах собственных владений? Чистилище — это не парк развлечений, а там куда мы направляемся живут твари, которые и не снились никому из вас. Вы считаете себя высшими бессмертными, а в итоге вам понадобилась пара низших демонов для того, чтобы получить древнюю побрякушку, потому что не представляете как заполучить ее самостоятельно. — Не советую так со мной разговаривать, — рыкнул Люцифер, сверкнув красными глазами исподлобья. — Стеф, — Макс попытался пресечь назревавшую потасовку, но я проигнорировала его и, спрыгнув со стола, подошла вплотную к принцу Ада. — Мне стоит напоминать, что я первая в очереди на свежевание для того, чтобы пернатая задница твоего высочества стояла здесь и ерепенилась? Ты строишь из себя демона из всех демонов, презираешь нас, а на деле стоит умело надавить лишь на одно слабое место и твое эго расползется по нитке, как дешевые колготки. Можешь считать меня кем угодно, как и твои белокрылые дружки, но не смей затыкать мне рот. До тех пор пока жизнь таких важных выродков, как вы, зависит от таких, как я, засунь свое самомнение туда, откуда оно не будет меня нервировать. Видно было как Люциферу хотелось сломать мне что-нибудь за мою наглость, но даже если бы я могла отмотать сказанное назад, я бы повторила все слово в слово еще хоть тысячу раз. *** — Почему мы отправляемся именно после заката? — спросила Моника, набрасывая на плечи походный рюкзак. Я повернулась к непризнанной, параллельно проверяя достаточно ли я нашпиговала себя оружием. — Потому что так мы доберемся до грота к рассвету. В светлое время суток субантры менее активные, а значит у нас больше шансов не стать закуской. Девушка нервно сглотнула и замолчала. В зале совещаний собралась гребаная толпа: Дино, Люцифер, Астр, Моника, Донни, Энди, Мими, Лилу и чертов Мирабел. Наши взгляды пересеклись и показалось, что в воздухе сверкнули искры чистейшей ненависти. Ничье присутствие так не выводило меня из себя, как его. Даже Лилу, которая паковала какие-то свои ангельские дешифровщики в рюкзак так не раздражала. Она важна, как сказал Геральд. Что ж, ее жизнь я, по крайней мере, попытаюсь сохранить. В отличии от выскочки, которого прикончила бы своими же руками. Убедившись, что все готово, я осмотрела наш отряд самоубийц. Шепфа, нам только походного марша с барабанами не хватает. Видимо слово «оксюморон» появилось именно тогда, когда кто-то попытался соединить слова «ангелы» и «конспирация». Геральд и Ребекка раздавали указания, и каждый рьяно мотал на ус каждое их слово. Нас с Максом же тактично игнорировали. И на том спасибо. Вскоре к нам присоединилось еще несколько ангелов. Все парни довольно крепкого телосложения, создававшие впечатление опытных бойцов. — Н-е-е-ет, — практически заскулила я, запрокинув голову назад. — Вы в своем уме? — Я должна быть уверена в том, что миссия пройдет успешно, и никто не пострадает, — голос Ребекки был как всегда холодный и безучастный. И это говорила женщина, которая отправила собственную дочь прямо в логово врага. — Чтобы никто не пострадал, лучше вообще оставить их всех здесь, а не идти такой толпой. — Мальбонте наверняка уже в курсе куда вы направляетесь. Скрытность уже не столь важна. — Ага, поэтому давайте отправим на экскурсию пару взводов. — Это не обсуждается. Мирабел и его отряд состоят в дворцовой страже Цитадели и прекрасно обучены. С ними вам будет безопаснее. Я встретила взгляд Мирабел. Кривая издевательская ухмылка растянулась на губах ангела, напоминая мне, что я под микроскопом двадцать четыре часа в сутки. Надеюсь он не имеет власти над лентой, иначе быть беде. Эгоцентризм этого идиота может стоить кому-то из нас жизни. — Готовьтесь, — добавила Ребекка, тоном дав понять, что дискуссия окончена, — скоро закат. Едва солнце скрылось за кромкой горизонта, наш батальон отправился в путь. Это был самый тихий полет в моей жизни. Ничего, кроме шуршания перьев и шепота ветра. Серебро лунного света как будто смыло ненадолго все различия между нами. Сейчас, под покровом ночи, луна была свидетелем тому, как все мы стали монохромно серыми и тому, как всем нам было одинаково тревожно. Невольно вспомнилось высказывание о том, что все самые кровавые битвы проходили под солнцем, ночь же видела множество актов любви и преданности. И вправду, в темноте казалось, что мы все похожи гораздо больше, чем сами могли бы подумать. Время было ограничено, поэтому мы все спустились в Ад, стараясь как можно быстрее миновать руины, кишащие мародёрами и бывшими заключенными тюрьмы. Я заметила, как на щеке Мими блеснула слезинка, когда мы пролетали над одним из разрушенных дворцов. Видимо, это был ее дом. Темные колонны, подсвеченные бегущими по улицам ручьями раскаленной породы, выглядели зловеще и навевали тревогу. Ангелы все время боязливо оглядывались, шарахаясь и хватаясь за рукоять оружия от каждой тени, в то время, как мы с Максом сканировали каждый метр вокруг. Люцифер не проронил ни слова с тех пор, как мы покинули школу, но плотно сжатые челюсти и нависшие над глазами темные брови все сказали за него. Ему тяжело видеть в каком упадке пребывают его владения. Вполне возможно, что мои слова, что он не знает ничего о том, что происходит за пределами дворцовых стен, задели его глубже, чем он показал бы. К счастью, нам удалось не привлечь лишнего внимания, и вскоре все девять кругов остались позади. Перед нами расстелилась безжизненная пустошь, что всегда считалась парадной в Чистилище. Редкие, на вид мёртвые деревья тянулись корявыми лапами к небу, втыкаясь в лунный диск, как в игольницу. Покачиваясь на ветру, они жалобно скрипели, как дряхлые старики. Чуть впереди, отражая серебряный свет, просматривалась та самая река, несшая души грешников в мир вечных страданий. — Дальше идем пешком, — сказал Макс, сбросив высоту на берегу. — Почему? Это лишняя трата времени, — один из прихвостней Мирабел, имени которого запоминать я не посчитала нужным, действительно сразу идентифицировал себя, как послушного пес, как бы иронично это ни звучало. Такой говор я замечала за десятками лизоблюдов Саферия. — Потому что мы как косяк гусей, привлекаем слишком много внимания. Дельта Ахерон не самое дружелюбное место, красавчик, — Макс говорил коротко и спокойно, не желая распаляться на ангелов, которых в нашей дружине оказалось больше чем демонов. Лишние междоусобицы могут оказаться чертовски несвоевременными, учитывая насколько натянуты сейчас отношения между сторонами. Черные воды Ахерон были похожи на нефть, в которой увязли тысячи душ. Местами поверхность вздрагивала и растягивалась, словно кто-то пытался прорваться сквозь поверхностное натяжение, разбегаясь серебряной рябью и снова стихая. Иногда можно было услышать стоны неупокоенных, растворявшиеся в деревьях. От всего этого даже меня иногда пробивало на дрожь, хотя все это уже давным-давно было привычным делом. — Как давно это было, да? — голос Макса снова приобрел привычный шутливый тон. — Как будто целую вечность назад, — прошептала я, наблюдая за тем, как неупокоенный пытался прорваться сквозь поверхность Ахерон, не то завывая, не то плача. — Нужно держать ухо востро. Возьмешь мои шмотки. — Красоваться будешь? — подтрунила я. — Голубей пугать, — Макс подмигнул мне и скрылся в темноте близлежащих деревьев. — Куда это он? — спросил Мирабел, кивнув в сторону, где исчез Фолл. — Пойди, посмотри, — огрызнулась я, наклонившись за рюкзаком. — Наглая шавка, — выплюнул один из прихвостней, ночной воздух рассек характерный звук обнаженного оружия. Ангел сделал несколько широких шагов в мою сторону, но перед ним вдруг выросла фигура Дино. — Достаточно, — от его голоса воздух будто остыл на пару градусов. — Защищаешь эту мерзость? Ты же ангел, — явная насмешка прокатилась сдержанным смехом среди стражников Цитадели. — У нас общая цель. Дискриминация сейчас абсолютно не к месту. Ангел сделал еще один шаг навстречу, когда тень вокруг нас стала гуще. Низкое утробное рычание раздалось надо моей головой, заставив смельчака опешить и сделать несколько шагов назад. В другой ситуации я бы с упоением злорадствовала над этим, но сейчас готова была поклясться, что что в глазах ангела мелькнул уже знакомый голубой свет. Или все же показалось? — Идемте, скоро рассвет, — я сказала это сухо и отрешенно, бросив взгляд на ангела, который набрался глупости мне угрожать. Всю дорогу Макс шел в ипостаси волка, что отпугивало мелкую шушеру, что следовала за нами по пятам, не покидая тени деревьев. Люцифер шел в паре шагов позади, но вдруг поравнялся со мной и неожиданно панибратски ткнул локтем в бок. — А ты почему не превращаешься? Я закатила глаза и повернулась к демону. — У меня аллергия на шерсть. Люцифер цокнул языком, но донимать меня все же не стал. Он присоединился к Мими, которая явно чувствовала себя не в своей тарелке. В нашей «дружной» компании у нее был только Люцифер. Непризнанные тоже сбились в кучу и явно старались привлекать к себе как можно меньше внимания. И только Лилу гордо вышагивала одна, время от времени примыкая поближе к Дино. Мирабел со своей сворой замыкал процессию, выполняя, как следует, хотя бы одну свою функцию — прикрывать тыл. По потрескавшейся земле уже тянулись длинные рассветные тени, когда мы наконец добрались до грота. Огромная пасть из темных вулканических пород заглатывала Ахерон, унося ее черные воды в самые глубокие недра преисподней. Раньше я часто задавалась вопросом: что нужно было сделать при жизни, чтобы стать пленником реки смерти. Но ответ так и не пришел ко мне, даже сквозь годы в Чистилище. Сейчас же я прекрасно понимала, что жила, как шушера на окраине. Не в Аду и не в Чистилище как таковом, ведь большая его часть была скрыта от большинства бессмертных за вуалью неминуемой смерти. Из грота веяло сыростью и холодом. А еще страхом и отголосками смешанных энергий. Здесь кто-то был. — Держитесь рядом. Прикрывайте друг друга, — Макс, вернувший себе человеческий вид еще тогда, когда на горизонте стал проглядываться рваный контур горных вершин, принялся раздавать указания. — Лучше всего разбейтесь на пары и следите за напарником. Внутри скорее всего будет много узких участков. Так что советую поберечь крылья. — А с каких пор псы раздают приказы? — голос Мирабел все больше укоренялся в моей голове, как синоним к желанию убивать. — С тех пор, как ты не хочешь сдохнуть здесь, как тупой щенок, в котором гордыни больше, чем веса. Прихлебатели было собрались что-то ответить, но Мирабел поднял руку, отдав приказ к молчанию. — Тем не менее, серафим Ребекка поручила нам безопасность экспедиции. Мирабел абсолютно не обязательно было заканчивать фразу, чтобы Макс услышал сокрытую в ней угрозу. — Ну что ж, тогда веди свою экспедицию, — все стали нервно переглядываться в ожидании потасовки, но Макс вел себя максимально сдержанно, я бы даже сказала дружелюбно. — Проведи пока брифинг, а мы разведаем обстановку внутри, — Макс дружественно хлопнул ангела по плечу и направился было ко входу, но я его остановила. — Макс, — позвала я подняв бровь, когда волк развернулся, — ты, кажется, забыл, но они не видят в темноте. Там может быть даже для нас слишком темно. — И что ты предлагаешь? — Я знаю заклинание внутреннего сияния, — голос Лилу в подобной обстановке показался мне до больного неестественным. Неудивительно, что я забыла о ней. — Какое заклинание? — в этот раз голос подала Моника. Энди и Донни стояли позади, явно стараясь держаться в стороне и от ангелов, и от демонов. — Оно делает видимым свет души. Субантры слепы, поэтому мы не выдадим себя, если его используем. — Сколько оно действует? — спросил один из ангелов. — Около трех часов. — Можете смело делить надвое, — сказал Макс, нахмурив брови. — Это еще почему? — спросил Люцифер. — Поверь мне на слово. — Что нужно для заклинания? — вмешался Мирабел. — У меня все есть, — ответила Лилу и принялась копаться в набедренной сумке, выуживая какие-то пузырьки. Собрав все, что нужно, блондинка уселась на землю и принялась смешивать ингредиенты в небольшой деревянной ступе, что-то нашептывая себе под нос. Я четко слышала каждое слово, но не понимала значения. Небесная ведьма. Звучит как название к дешевенькому фэнтези-триллеру в мягкой обложке, которые обычно продают в привокзальных киосках. — Готово, — сказала Лилу поднимаясь на ноги. В руках у нее находился небольшой пузырек с жидкостью, излучавшей теплое, едва уловимое глазу свечение. — Это нужно закапать в глаза. Переминаясь с ноги на ногу каждый подошел к девушке, получив свою порцию зелья. Все, кроме нас с Максом. — Ты тоже решила воздержаться? — Макс слегка толкнул меня локтем. — Типа того, — я предпочитала думать о том, как быстрее выбраться из грота, нежели о том, как лучше в нем обосноваться. — Так, — Мирабел повысил голос, чтобы его все услышали, — делимся на пары, всегда держим напарника в поле зрения и не отделяемся от основной группы. — Ну вот. А ты говорила, что он не способен на умные решения. — У меня хреновое предчувствие, — сказала я, проигнорировав иронию Фолла. — Все будет хорошо. Сделаем дело и свалим. — Обещаешь? — я подняла взгляд, чтобы увидеть безмерный оптимизм в светлых глазах. Казалось, именно сейчас это действительно могло бы меня приободрить. Макс закинул свою тяжеленную руку мне на плечо и крепко обнял, молчаливо отвечая на вопрос. Вход в грот был поистине огромным, вопреки моим собственным воспоминаниям. хотя, мы никогда не приближались к нему настолько. Своды пещеры, высотой метров двенадцать отражали казалось даже эхо нашего сердцебиения. Ахерон ныряла во тьму пещеры, маня нас за собой. Медленно и осторожно мы продвигались вниз, вглубь пещеры, надеясь не встретить никого в узких проходах. Света, что отражался от влажных стен, едва хватало для того, чтобы что-то разглядеть, но на нашей с Максом стороне все еще были острый слух и обоняние. Холод и сырость все больше пронизывали, вонзаясь под кожу, по мере того, как мы спускались все глубже под землю. Временами приходилось хвататься за скользкие выступы, потому что то, что осталось от берега больше походило на канатную дорогу. Вскоре пришлось постоянно прижиматься к стене, а ног то и дело касалась ледяная вода. Я не видела пленников реки смерти, но чувствовала, как они пытаются удержаться за мои щиколотки, лишь бы не кануть в небытие. — Стойте, — скомандовал Макс, выставив руку, преграждая путь остальным. — В чем дело? — по голосу я поняла, что вопрос был задан Люцифером. — Стеф, слышишь? Я закрыла глаза, хотя в царящей вокруг тьме это было бессмысленно, пытаясь выудить нужный звук среди дрожащих сердец дюжины бессмертных. — Водопад? — наконец расслышала я. Отдаленное эхо развивающейся о камни воды свидетельствовало о том, что мы явно не идем в тупик. Где-то впереди пещера снова должна расшириться. — Будьте на чеку, — скомандовал Макс и двинулся дальше. Под землей, в объятиях густой холодной тьмы ощущение времени и пространства казалось совсем размыло. Невозможно было понять сколько мы уже шли и какое расстояние преодолели. Лишь несмелые шаркающие шаги, дыхание и сердцебиение, которое уже тоже было сложно определить, как собственное наполняли собой пространство. На секунду я даже пожалела, что отказалась от зелья. Тем временем шум водопада становился все отчётливее. По пещере пахнуло свежим воздухом, а впереди проглядывался тусклый розоватый свет. Желание скорее выбраться из темноты приглушило инстинкт самосохранения. И не только моего, поскольку все чуть прибавили шаг. Вскоре мы оказались на отвесной скале, ведущей в пещеру, в которой вполне мог бы поместиться небольшой город. Воды Ахерон срывались вниз с огромной высоты параллельно исполинским сталактитам, которые люминесцировали чарующим свечением всевозможных цветов. Виды поражали воображение и сильно разнились с моими представлениями о подземном мире Чистилища. Но ни в коем случае нельзя было расслабляться. — Не расходимся и смотрим в оба, — приказным тоном сказал Мирабел, но большинство присутствующих уже во все глаза любовались видами и не слышали ничего вокруг. Мы спустились к озеру у подножия водопада, которое оказалось полным чистейшей горной воды, испускающей мягкое ультрамариновое свечение, что казалось невозможным, ведь это все еще Ахерон. Подойдя к берегу озера, я увидела что вода неподвижна, как огромное зеркало, искаженное легкой рябью на поверхности, а под ним туда-сюда снуют белесые силуэты неупокоенных. Заметив меня, один из них бросился вверх и зло ударился о поверхность, словно пытался выпрыгнуть из воды и вцепиться мне в глотку, но вода не дрогнула. Даже рябь не усилилась. Решив не дразнить я отошла от берега и вернулась к группе, которая в полном составе зачарованно вертела головами. SoundTrack: Blind Channel — Trigger Сталактиты отбрасывали разноцветные блики друг на друга, создавая чарующие иллюзии на стенах и сводах пещеры. Этим хотелось любоваться вечно, но что-то внутри меня неспокойно ворочалось. Пересилив себя, я сконцентрировалась на звуках и запахах и чуть не подавилась ударившимся в горле сердцем, когда увидела их. Десятки, нет, сотни субантр облепили своды пещеры. Их напоминающие бутоны головы, смертоносные перья и уродливые когтистые лапы смешались в единую кишащую массу. Я нервно сглотнула, сделав несколько медленных невесомых шагов к Максу. — Когда-нибудь видела их так много и так близко? — прошептал он практически одними губами. — Хотела бы не видеть, — ответила я. — Пс-с, — позвала я Энди, который в этот момент оказался ближе всего к нам. Поймав взгляд непризнанного, я проникла в его мысли, максимально быстро показав окружавшую нас картину. Кровь отлила от лица Энди, от чего оно стало землисто серого цвета, отражая весь переживаемый им ужас. Я приказала ему предупредить остальных и, не издавая ни звука, возвращаться в тоннели. Нервно озираясь, на ватных ногах Энди поплелся к остальным. Я слышала, как его сердце пустилось в прерывистый галоп. И субантры тоже могут услышать. Эти слепые твари обладают отменным слухом и все, что нас сейчас спасает, это шум водопада и звуки, которые издают они сами. Довольно быстро все осознали наше положение. В глазах ангелов плескалась паника. Даже Мирабел со своими прихвостнями не был готов к такому стечению обстоятельств. — Быстро, уходим, — прошептала я, махнув рукой в сторону разлома в стене пещеры, уводившего во тьму. — Стеф, — Макс кивнул в сторону Мими, что застыла рядом с нашим билетом в один конец. Демоница медленно приближалась к расположенному на каменном выступе гнезду. Мои глаза сами собой расширились, когда я услышала едва ли уловимое для обычного слуха копошение под пестрой скорлупой. — Мими, нет! — я все еще шептала, боясь лишь того, что мой голос пройдется рябью эхо под сводами, но меня все же услышали. И не только Мими. На мгновение все звуки в пещере растворились. Казалось даже сердца замерли, когда под потолком зашуршали, прислушиваясь и принюхиваясь десятки хищных птиц. Цепляясь за трещины и выступы когтями и шипами на сгибах крыльев, несколько крупных субантр зашерудили по стенам в поисках источника звука. Я чуть не подавилась собственным дыханием, но замерла, буквально приказав собственному телу слиться с окружением. В этот момент вероломно, разбив на осколки остатки моей веры в то, что нам удастся выбраться отсюда, Мими слегка вскрикнула, испугавшись хруста скорлупы рядом с собой. Желая расширить свой мир, наверняка надеясь вкусить свежей плоти, птенец субантры проклюнулся, высунув уродливую сморщенную голову и раскрыв в требовательном писке увенчанную игольчатыми зубами пасть. Отшатнувшись от гнезда Мими споткнулась о камень и рухнула на спину, пытаясь отползти подальше. В этот момент рядом с гнездом грузно приземлилась взрослая птица. Прислушиваясь, она мотала головой, пытаясь найти незваного гостя. За спиной я услышала испуганное «Ах» от кого-то из наших. Ребра стянуло ледяной цепью страха, мешавшей получить хоть небольшую порцию кислорода. — Замри, — прошептала я и припала к земле, почти ползком двинувшись к Мими. Ее сердце билось так быстро, что казалось вот-вот разорвется. Демоница оцепенела от ужаса, вцепившись длинными ногтями в сырой грунт. К матери-субантре присоединились еще две, приземлившись в нескольких метрах от нас, продолжая прислушиваться. Странные, напоминавшие стрекотание, звуки наполнили пещеру. Стая знает, что у них гости. Я медленно приблизилась к Мими, вплетая свою энергию в ее, дабы не испугать и не выдать нас. Кисловатая малиновая аура насквозь прогоркла от пропитавшего воздух страха. Казалось, что вокруг Мими вот вот начнут собираться росинки адреналина, что в последующем превратятся в туман чистейшего ужаса. Субантры продолжали мотать головами в поисках малейшего шороха. Тем временем сердцебиения остальных стали настолько отдаленными, что даже я их почти не слышала. Лишь знакомый скрип костей затаившегося неподалеку Макса. Я мысленно взмолилась, чтобы он не превратился в волка: проходы слишком узкие, если застрянет, все, что останется — это клубки шерсти, которыми эти твари будут давиться ближайшую неделю. Практически не дыша, я медленно коснулась предплечья Мими. Она резко развернула ко мне голову, но не издала ни звука. Зрачки были настолько расширены от плещущегося страха, что не было видно радужки. Я проникла к ней в голову, показав разлом, в котором должны были скрыться остальные, на что Мими коротко кивнула и попыталась максимально тихо подняться на ноги. Но сердце ее продолжало отбивать гонг, что все же не укрылось от слуха одной из субантр. Птица приблизилась, нависнув над нами. Кроваво красный бутон раскрылся на голове, пока та с усладой втянула пропитанный адреналином ягодный шлейф Мими. Субанра раскрыла зубастую пасть, разразившись режущим слух призывным кличем, который в одно мгновение оборвала пронзившая горло стрела, что просвистела над нашими головами. Птица рухнула на землю, клокоча и булькая хлещущей из горла кровью, но было поздно. Масса копошащихся по сводам тел встрепенулась, услышав зов. — Бегите! — эхо чьего-то голоса пронеслось раскатом грома по пещере, мгновенно отрезвив нас с Мими. Мы подорвались и, не разбирая ничего под ногами, бросились к разлому. Воздух наполнился свистом смертоносных перьев и стрекотом зубастых пастей, чуть приглушаемых шумом крови в ушах. Преодолев открытое пространство, мы нырнули во тьму вслед за остальными. — Ищите укрытие, прикрывайте друг друга, — кричал Мирабел, выпуская одну за другой тонкие изящные стрелы в месиво из когтей и зубов, что пыталось протиснуться в узкий коридор. Бегущая впереди Моника, резко развернулась и выбросила перед собой руки. Красноватое свечение нарастало подсвечивая смуглую кожу. Я бросилась к ней, схватив за запястья, что обжигали, как раскалённый до бела металл. — Спятила? Здесь слишком мало места, ты всех нас убьешь! — рявкнула я, чувствуя, как запузырилась кожа на ладонях. Непризнанная, тряхнула кудрявой головой, словно сбрасывая наваждение и снова побежала, оглядываясь на ходу в поисках укрытия. Время от времени прихвостни Цитадели, разворачивались и выпускали новый залп стрел, прикрывая отстающих, но субантр как будто меньше не становилось. Вскоре тесный тоннель расширился, превратившись в лабиринт из пещер и разломов, тьма которых казалась гуще самого небытия. Все еще слишком узкий, чтобы лететь, но уже дававший шанс на удачный маневр. Худшее, что сейчас может случиться — это заклинание перестанет действовать, и все они сдохнут здесь самой нелицеприятной смертью, которую смогут себе вообразить. Рядом мелькнула аура Люцифера. Он забрался на откос одного из природных помостов, раскачивая большой валун. Поняв план завалить этих тварей камнями, я добралась до него двумя прыжками и уперлась спиной в камень, а ногами в стену пещеры. Мышцы напряглись до вполне ощутимого болезненного жжения, но валун все-таки поддался, и град крупных камней с грохотом покатился по склону, обрушившись на субантр, что заполнили пещеру раздирающими перепонки предсмертными криками, что в прочем ни капли не смутило тех, кого не завалило. Они продолжали гнаться за нами, топчась по трупам своих сородичей. — Твою мать, — выругалась я. — Полностью согласен, — подхватил Люцифер. — Уходим! Чуть раскрыв крылья, чтобы смягчить падение, я спрыгнула на уровень ниже и побежала по узкому откосу, временами хватаясь за выступающие камни, чтобы не упасть. Люцифер бежал следом. Прямо под нами Донни и Моника, пользуясь возможностями пространства отправляли ледяные и огненные залпы в субантр. Энди и Астр увели Мими с Лилу чуть в сторону, к узкому проходу, в котором они, судя по всему, собирались спрятаться. Мирабел со своим отрядом прикрывал отступление остальных. Пещера постепенно расширялась, давая пространство для полета, что скорее было плохой новостью. Множественные коридоры, уходящие вглубь гор, и острые выступы пополняли список вариаций нашей смерти помимо субантр, которые вот-вот могли взлететь. И тут я поняла, что не вижу Фолла. — Макс! Где Макс?! — крикнула, перекрикивая рев погони. Вдруг одна из птиц, охваченная огнем Моники, как живой факел, взметнулась в воздух с жуткими воплями, рассекая пространство вокруг себя, острыми, как бритва перьями. Несколько из них просвистели совсем рядом, вонзаясь в породы, местами высекая искры. Сама же субантра, охваченная отчаянной паникой, врезалась в каменный помост, прямо подо мной. В считанные мгновения ноги перестали чувствовать опору, и в граде обломков я полетела в бездну вместе с горящим телом субантры. Расщелина все сужалась, не дав мне шанса раскрыть крылья. Я уже почти смирилась с тем, что Стефани Саммерс канет в небытие прямо здесь, но чья-то рука в последний момент схватила меня за предплечье, кубарем прокатившись по острым камням. Запахло кровью. Как на маяк, на запах крови тут же среагировала субантра, что ползла по отвесной скале, как уродливый пернатый паук. Повернув голову в нашу сторону, она во всю ширь раскрыла пасть и закричала, как охрипшая чайка. Я отчаянно пыталась найти опору ногами, чтобы подтянуться и помочь Люциферу вытащить себя, но подошвы каждый раз предательски соскальзывали. Субантра спрыгнула с уступа, намереваясь разорвать нас в шматки, но в полуметре над землей ее от нас отделил металлический свист. Нас накрыло веером кровавых брызг. Проморгавшись я увидела Макса, почувствовав, как у меня мгновенно отлегло. Он быстро помог Люциферу вытащить меня из расщелины и четким приказным тоном проговорил: — Уходим в узкие тоннели по левой стене, — в глазах Макса я видела холодную решительность, он четко намерен выбраться отсюда. — Срочно прижги раны, или вы не сможете оторваться, — это уже предназначалось Лично Люциферу. — Вперед! Молча подчинившись, я сорвалась с места, прислушиваясь к шагам двух пар ног позади и на ходу сканируя все вокруг в поисках отставших. Учуяв едва уловимый шлейф ауры одного из ангелов, я нырнула в узкую пещеру слева от основного коридора. Еще ангел. Дино! Нужно найти остальных и валить отсюда к хренам собачьим. За поворотом, в почти непроглядной темноте я увидела одного из ангелов Мирабел, который в слепую махал мечом, отгоняя от себя троих субантр. Тяжелое осознание пришло мгновенно. Действие заклинания закончилось. Он обречен. Эта мысль неприятно ужалила меня поднявшись кислым комом к горлу. Субантры кружили вокруг него, как шакалы, дожидаясь удобного момента для атаки. Мое внимание привлекло движение справа, после чего носа коснулся знакомый запах. — Идиот, — буркнула я себе под нос и бросилась наперерез Дино, который явно намеревался помочь бедняге. То есть быть сожранным за компанию. Перехватив ангела в месте, где два узких тоннеля пересекаются, я резко развернула его, увлекая с собой в углубление в стене, и зажала рот ладонью. — Ты не можешь помочь ему, — прошипела я, пытаясь понять — не солгала ли я ему и самой себе. Дино попытался освободиться, но я сильнее вжала его в стену. Из-за угла послышался душераздирающий вопль ангела, вонзавшийся в каждую клетку болью отчаянной борьбы за вздох. Крики несчастного смешивались с криками субантр, влажным хрустом костей и звуками разрываемой плоти. Я чувствовала, как каждая мышца Дино напряжена. Чувствовала, как мои собственные натянуты, как струны за мгновение до того, как лопнуть. Ангел поразительно долго цеплялся за жизнь, но вскоре его крики растворились в чавкающих звуках, что издавали субантры, вырывая куски плоти из того, что осталось от солдата Цитадели. Сглотнув кислую слюну, я медленно убрала ладонь от рта Дино, ожидая, что сейчас он сорвется на мне, обвинит в том, что я дала ангелу, имени которого даже не знала, умереть, помешав ему вмешаться. Но он молчал. Я едва его видела в темноте, но в глазах его не было укоризны. Лишь неизгладимая вина и сожаление. Из-за угла послышался голос Макса. — Эй, уходим. Кажется, мы нашли выход. Я излишне резко отстранилась от Дино, словно прикосновения превратились в удары тока. Макс выгнул бровь, но ничего не сказал. Лишь кивнул головой, дав команду следовать за ним. — Где остальные? — шепотом спросила я Макса, когда мы пробирались сквозь проход, который от шага к шагу становился все уже. — Наверху. По крайней мере те, кого удалось найти. — Скольких потеряли? — спросила я. — Узнаем, когда выберемся. Дальше шли молча, прислушиваясь к каждому шороху. Где-то вдалеке все еще слышались крики субантр, которые еще долго будут преследовать меня аккомпонируемые предсмертным воплем разорванного на куски ангела. Вскоре густой затхлый воздух стал немного свежее, а коридор круто повел вверх. Взбираясь по почти отвесной скале, наравне с усталостью, я почувствовала блаженное облегчение. Мы живы. Казалось, что я провела под землей целую вечность, и тусклый свет сверху манил меня, как огонь мотылька. Не пожалев оставшихся сил для того, чтобы выбраться, мы наконец оказались на поверхности. Макс подал мне руку, затем помог Дино. Горячий сухой воздух скользнул по коже и ворвался в легкие с вязким и тяжелым чувством облегчения. Мы выжили. Но в ушах до сих пор были предсмертные вопли ангела и звуки, с которыми его тело рвали на куски, как тушу животного. Не всякий демон пожелает врагу так умереть. Свет не был ярким, но после темноты пещер резал глаза даже сквозь веки. Когда я вновь привыкла к дневному свету, передо мной открылась совершенно немыслимая картина. Бескрайняя красная пустыня, напоминавшая владения самого Хаоса. Таким я его себе и представляла. Если задуматься о том, что люди очень похоже передают это место на картинах и в сказаниях, особенно из греческой мифологии, где его называли Тартар, могло бы показаться, что кому-то удавалось выбраться отсюда в мир живых. Неприветливый угнетающий пейзаж, что менялся гонимыми ветром песками каждую минуту, одновременно пугал и завораживал. Тяжелые багряные облака висели низко над этой пустыней, грозя разразиться кровавым дождем, а воздух был пропитан древним злом: первоисточником всех людских страхов, начиная с зари времен. — Мама, я дома, — тихо проговорила я, не в силах оторвать взгляд.