Лабиринты лжи

Сложно с точностью сказать, что овладело моим вниманием больше: красные пустоши Чистилища, что простирались до самого горизонта, над которыми грузно и угрожающе висели багряные тучи или вопли Мирабел за моей спиной. — Аминаэль?! Где он? — голос Мирабел вибрировал гневом бессилия. Было хорошо видно, что он не решился бы вернуться за товарищем, даже если бы тот был жив. — Он мертв, — коротко сказала я, заметив, как Дино сжал кулаки и челюсти. Его взгляд помутнел, откинув ангела в свежие воспоминания о гибели собрата. Озвучить это для него казалось весьма болезненным. Мирабел перевел на меня взгляд. В глазах ангела все еще бушевала адреналиновая буря, отчего они были неестественно широко раскрыты, а капилляры затянули белки кровавой пеленой. — Ты! — он угрожающе ткнул в меня пальцем, точно кленовым сиропом сочась пьянящей ненавистью, оседавшей горечью на корне языка. Случившееся в гроте обнажило ангела до самых нервов, явив истинную личину элиты столичной стражи небожителей. Стоявшие дыбом волосы и кровавые подтеки на лице и одежде заставляли думать, что он вот-вот лишится рассудка, а ведь наш путь только начался. — Нет, — Мирабел перевел взгляд с меня на Мими, что держалась за бок и болезненно хрипела в стороне, — вы! Это вы виноваты! Если бы он не подстрелил эту тварь, она бы просто сожрала вас, а мы пошли дальше. Справедливая жертва ради великой цели, а?! — Эй, полегче, герой, — голос Макса, как всегда спокойный, но источающий холод неприкрытой угрозы, просачивался в мою голову сквозь образовавшийся звон в ушах. Ангел, имени которого я даже не знала, спас мне жизнь. А я, не усомнившись ни на мгновение, дала субантрам растащить его на рагу. В голове билось эхо его предсмертных криков, от которых снова приподнялись дыбом волосы на затылке. Незваное чувство вины прокатилось по венам неприятной волной, покалывающей каждую клетку, просачиваясь, как яд. Яд, который медленно сжирает людей, не давая им никаких шансов спастись, яд, который толкает на глупые, опрометчивые поступки кого угодно. Но не меня. В том, что действие заклинания Лилу закончилось так не вовремя не было моей вины. И все же едкий осадок лег неприятным комом под диафрагмой. — Нет, Макс. Пусть выговорится, — я приподняла подбородок, отмахиваясь от мыслей о павшем ангеле, как от назойливого насекомого, и нарочито высокомерно посмотрела на Мирабел, не удостоив его даже привычной язвительной улыбки. — Иначе взорвется, а нам потом отмывайся. Один из раненых солдат Цитадели положил руку на плечо Мирабел, уводя его внимание от нас, окатив меня волной укоризны во взгляде. Тот слегка успокоился, хотя по прежнему нервно хватал воздух и сжимал кулаки, пытаясь унять дрожь. Я почувствовала прикосновение малиновой кислинки к своей ауре. Мими переводила виноватый взгляд, казалось, пересчитывая, скольких жизней нам стоило ее любопытство. — Нам нужно отдохнуть и помочь раненым, — вступил Люцифер. — После двинемся дальше. Единогласно согласившись, мы спустились к подножию каньона и разбили подобие лагеря. Пока одни латали раны, другие прочесывали окрестности в поисках потенциальных угроз. Хотя, угрозой был сам факт нашего пребывания здесь. Дыхание Чистилища в завывании сухого горячего ветра, что блуждал в зловещих лабиринтах карьера, нашептывало поэму скорой гибели любому, кто сюда попадал. Я много слышала об этом месте, но оказаться здесь, воочию увидеть и почувствовать энергию места столь неприветливого, что, казалось, небытие могло бы стать лучшим выбором нежели вечность в заточении. Не заметив никого по периметру, но все же сражаясь с параноидальным ощущением чужого присутствия, я направилась к остальным. По дороге со мной поравнялся Дино. — Будешь читать мне нотации? — спросила я, избегая взгляда ангела. — Нет, — коротко ответил Дино. — Мы не могли спасти его, не погибнув сами. — Я знаю. Шорох горячего песка под подошвами и ровный, неестественно умиротворенный голос Дино вдруг отозвался в венах жжением едкого раздражения. — Ты пытаешься вызвать во мне чувство вины? — прошипела я сквозь зубы, наконец взглянув на ангела. — Почему ты так решила? — все тем же ровным голосом, как старый монах, ответил он вопросом на вопрос. — Если бы не это решение, мы бы потеряли минимум двоих. Прости, конечно, но я бы не отдала жизнь за твою ангельскою задницу. — Ты думаешь, что я виню тебя в произошедшем, но на самом деле ты сама прекрасно справляешься. Я резко остановилась, до искр из глаз возмущенная заявлением, но Дино даже шаг не замедлил и просто молча ушел, оставив меня на едине с саднящим в горле комом противоречивых эмоций. Через силу проглотив услышанное, я глубоко втянула воздух и двинулась дальше в сторону лагеря. Рецепторов коснулись призрачные полутона витавших в густом раскаленном воздухе энергий. Не поняв ни источника, ни направления диффузии, я зашагала к лагерю, прислушиваясь к инстинктам. Справиться с чувством, что мы не одни никак не удавалось. В лагере царила атмосфера военного окопа. Некоторые бродили взад-вперед, как неприкаянные души, некоторые сидели с закрытыми глазами, облокотившись спинами на обточенные песчаными бурями камни. Нет, они не спали. Они пытались уйти в себя: скрыться от боли. Один из ангелов Мирабел едва слышно постанывал, пытаясь не выдать страданий, которые ему причиняла рваная рана в боку. Очевидно ему в столкновении с субантрой повезло больше, нежели Аминаэлю. Я сжала челюсти, пытаясь раздавить это имя. Стереть его в прах и пустить по ветру. От этого жеста заныли прожжённые ядом Мальбонте вены на шее. Найдя себе место под скалой поодаль от остальных, я уселась на песок и принялась натирать и без того отполированные до алмазного блеска лезвия своих клинков в попытке отвлечься. Моника занесла смуглую ладонь над предплечьем Донни, что обильно кровоточило. Тонкие пальцы подобно раскаленному стеклу испустили теплое свечение и накрыли рану непризнанного. Тот взвыл сквозь зубы. Гримаса боли исказила до неузнаваемости его лицо, а в воздухе потянуло вонью жженой плоти. Я сморщила нос, старалась дышать редко и поверхностно, словно этот запах мог впитаться в легкие. Моника в утешающем жесте сжимала ладонь Донни второй рукой, пока спустя несколько минут пелена агонии не спала с его глаз, после чего поднялась и сделала то же самое с остальными ранеными. Когда полевой госпиталь перестал исходиться стонами, каждый пытался найти себе дело. Те кому повезло отделаться парой царапин посменно патрулировали периметр. Лилу толкла какие-то зловонные травы в ступе, нашептывая заклинания из книги в потертом кожаном переплете. — Мне нужна вода, — сухо и коротко сказала блондинка. Стоявший рядом Мирабел вскинул бровь, бросив беглый взгляд на пустынный пейзаж вокруг, но Лилу хватило лишь взгляда на Донни и Монику, чтобы те поняли ее немой посыл. Непризнанный достал из рюкзака небольшой походный котелок и кивнул темнокожей подруге. Моника кивнула в ответ и подняла руку над котелком, отзеркалив движение. С ладоней обоих непризнанных сорвались легкие вспышки их способностей, что, встретившись, упали в котелок робкой струйкой воды в ореоле белесого пара. Получив воду, Лилу продолжила готовить свое варево. Я заметила, что Моника стала тереть виски, закрыв глаза и нахмурив брови. — Я бы не советовала вам слишком часто пользоваться способностями, — сказала я без тени сарказма в голосе. — Это еще почему, — встрял Мирабел. В этот раз я решила не заострять внимания на его привычке везде лезть без вазелина и тем же тоном ответила, продолжая полировать клинок. — Чистилище — это не место. Это сущность. Темная и прожорливая. — И что это значит? — спросил ангел, скрестив руки на груди. — Это значит, что потраченная здесь энергия не восстанавливается сама по себе, а поглощается живущими здесь тварями, — голос Макса раздался за спиной Мирабел. Видимо его караул закончился. — Периметр чист? — я подняла глаза на Фолла. Мне предстояло сменить его на ночь. К утру, с помощью Слизнорта в юбке, раненые должны уже быть в состоянии двигаться дальше. — Никого, кроме эти назойливых ублюдков, — Макс сунул руку в карман и вытащил за шею маленького крылатого ящера со сломанным хвостом, кончик которого был увенчан жалом, как у скорпиона. Существо извивалось в руках Фолла, угрожающе шипело и норовило ухватить того за палец полной игольчатых зубов пастью. — За пределами каньона их целая стая. Не факт, что не придут на запах, так что будьте на чеку. Закончив фразу, Макс приложил большой палец к голове ящера, как будто собирался бросить монетку. Под негромкий хруст маленьких позвонков тот неприятно вякнул и обмяк. Макс отбросил в сторону трупик неведомого хищника и устало завалился на песок рядом со мной. — Ты как? — Ты о чем? — переспросила я. — Руки в порядке? Я вспомнила, как схватила Монику за запястья, когда та собиралась поджарить субантр и нас всех за одно в тесных пещерах. Бегло взглянув на ладони, что еще розовели шрамами от ожогов, я цыкнула языком, что само по себе уже служило ответом. Улыбнувшись, Макс закрыл глаза, подложив руки под голову. — Разбуди меня, когда соберешься на обход, — сказал он, подавив зевок. — Зачем? — даже удивилась я. — Не нравится мне здесь. Не хочу, чтобы ты шастала одна ночью. — Мамочка, я уже выросла и могу сама... — Разбудишь, — отрезал Фолл, не дав мне договорить. Что-то тут не чисто. Макс крайне редко бывает серьезен настолько, чтобы не отпустить сальную шуточку в мой адрес. Он что-то видел. Или чувствовал. А может просто, как и я не может отделаться от мании преследования. В кои-то веки не став спорить, я молча согласилась. Я упорно старалась сохранять бдительность, прощупывала пространство вокруг аурой, прислушивалась к шепоту пустыни и ловила каждую молекулу блуждавших вокруг запахов. Но необъяснимая сонливость одолевала меня, рассеивая сознание под расползавшуюся прохладу кровавых сумерек. Не смотря на быстро падающую температуру, я проваливалась в липкую поверхностную дрему. — Мы должны немедленно что-то предпринять. Это просто неслыханная наглость со стороны серафимов, — воинственный женский голос просачивался в мое сознание, разбиваясь эхом о стенки черепа. — Если мы ответим на провокацию Цитадели, новой войны не избежать, — вступил другой голос, на сей раз — мужской. — Равновесие еще никогда не было столь хрупким, и мы должны сохранить его во что бы то ни стало, несмотря на то, что серафимы пытаются узурпировать власть и списать Ад со счетов. Я попыталась открыть глаза. Ощущение полного присутствия сбивало меня с толку, ведь сквозь этот разговор я продолжала слышать потрескивание костра, ворчание Мирабел и приглушенное бормотание Лилу. Резкий свет обжег сетчатку, вынуждая снова зажмуриться, но проморгавшись, я все же открыла глаза и застыла, забыв даже дышать. Я оказалась в просторном, дорого обставленном круглом зале. Помещение с высокими сводами, сплошь расписанными образами высокопоставленных адских чинов, что по трактатам пали в первой небесной войне, было ярко освещено огромными факелами, горевшими синим пламенем, не испускавшим тепла. Дворец Сатаны. Мое подсознание ответило на незаданный вопрос, словно вместе со мной в голове был кто-то еще. Я окинула взглядом присутствующих. В больших креслах, обитых кроваво-красным бархатом с высокими спинками и кованными золотыми ножками, стоящих кругом, важно восседали демоны, явно не плебейских кровей. Единственная женщина сидела, гордо вздернув подбородок и закинув ногу на ногу. Шлейф длинного платья растекался черной дымкой под ногами, скрывая рисунок на плитке. Легкие, как у стрижа крылья, словно отлитые из золота омытого в крови, зловеще оттеняли полные ярости глаза. «Алекто, — выдала мне память, хотя я впервые видела демонессу, а точнее богиню мести, как она себя звала». — Я думаю Абигор прав, — от голоса рядом кровь застыла в жилах: Абаддон. — Я доверяю его пророческому дару и считаю, что серафимы хотят выставить нас инициаторами конфликта. — А какого мнения всадники об этой ситуации? — громогласный голос Сатаны прокатился под сводами рокотом неоспоримого могущества. «Бафомет, — снова всплыло имя в голове». Тот самый прародитель правящей династии Ада. С тяжелых винтовых рогов тянулись хромовые цепи, черные, как адская копоть, они впивались звеньями в шею, отчего аура правителя, кроме привычного запаха серы, оттенялась шлейфом окисляющейся плоти. Дань уважения предку красовалась вполне правдоподобным изображением на груди Люцифера. — Дословно: до тех пор пока пророчество не обрушило Небеса на Землю, они не собираются участвовать в междоусобицах сторон. — Немыслимо, — рыкнула Алекто. — Неужели они и впрямь не видят угрозы, нависшей над нашими головами?! Сатана устало вздохнул, сжав золоченые подлокотники своего кресла. Скрежет его когтей по металлу был единственным проявлением истинных эмоций Властителя Ада. — Не волнуйтесь, — снова вступил Абаддон. — Мы с Андрасом организуем усиленную оборону наших границ и найдем провокатора до того, как Цитаделью будет предпринят следующий шаг. Закончив фразу, знакомый, как казалось до этого, князь Ада повернулся ко мне. Андрас. Имя отозвалось узнаванием. Мое имя. Я опустила взгляд на свои руки. Узловатые мужские пальцы мирно лежали на подлокотниках. Костяшки покрыты свежезажившими ранами. От кисти до локтя металлические боевые латы. Невозможно... Это точно мои руки... Я чувствую прохладу металла под ладонями. Я чувствую, как чешутся стягивающиеся ткани. Пытаясь не выдать своего замешательства, я снова застыла, внимая каждому слову присутствующих демонов. — Хорошо. Не дайте этим властолюбивым глупцам пошатнуть авторитет Ада. Мы такие же хранители равновесия, как и они. Надеюсь не нужно объяснять чем чреват ваш провал? — Нет, повелитель, — демоны почтительно склонили головы. — Ступайте. Все, кроме Алекто, встали и покинули зал. Повинуясь внутреннему "Я" демона Андраса — властителя тридцати легионов Адского войска и Цербера по совместительству, которое знало куда идти и что делать, я последовала за Абаддон. — Сегодня ты молчалив, как никогда, мой друг, — сказал он, не поворачивая головы. — Я обеспокоен, — голос, низкий и решительный, сорвался с моих губ не считаясь с моим соседством. — Подобное поведение несвойственно совету Небес. Почему Создатель не реагирует на происходящее? Я мысленно закатила глаза. Создатель уже давным-давно ни на что не реагирует. — Боюсь, что мы — дети его, теперь должны сами творить свою судьбу. Не для этого ли дана нам свобода мысли и выбора? — Надеюсь, наши дети будут мудрее нас. Абаддон промолчал, лишь улыбнувшись краем губ. Под глухое бренчание военной сбруи, что весила возможно больше моего настоящего тела, мы молча покинули дворец. За тяжелыми дверьми, ведущими наружу, царил хаос. Воздух был густо напитан страхом, злобой, отчаянием и жаждой мести, что в страшном танце смешивалось с запахами недавно утихшего побоища. — Все хуже, чем мы думаем, — сказал Андрас, умиротворенно наблюдающему за расстелившейся картиной Абаддон, но тот как будто бы не слышал. — Стеф? — голос Макса за спиной вышиб почву у меня из под ног. Абаддон оглянулся назад, затем удивленно посмотрел на меня, словно разглядел сквозь маску. — Стеф! Я резко распахнула глаза и выхватила кинжал из набедренных ножен, приложив его к горлу Фолла. Быстрые поверхностные вдохи вторили учащенному сердцебиению, а перед глазами словно было мутное стекло, сквозь которое я пыталась прорваться в реальность. — Эй, коротышка, ты чего? Остынь, — Макс медленно отодвинул лезвие указательным пальцем. — Что снилось? Дождь, обочина и коробка из-под телевизора? — гадкий смешок прокатился по лагерю. — Из-за шума крови в ушах, я не узнала голос. Если бы в этот момент я могла четко отделить реальность от вспыхивающих отголосков видения, то, скорее всего, сломала бы нос осмелевшему шутнику, но Андрас словно звал меня откуда-то из непроглядных глубин моего подсознания. — У нас гости, — прихвостень Мирабел вскочил на ноги и направил лук куда-то во тьму каньона, над пляшущими языками пламени от костра. Голова мгновенно прояснилась. Я почувствовала их запах раньше, чем увидела. Запах, который хочется назвать "пустым". Запах пыли на коже и заношенной до дыр одежды. Кажется именно так пахнет обыденность, никчемность. Они не обладали, какими-то собственными оттенками энергии, как будто были единым организмом. Непризнанные. И много. — Какого дьявола?! — прошипел Макс, вставая на ноги. — Нас окружили, — Люцифер прорычал это едва слышно, даже стоявшие рядом вряд ли расслышали из-за треска поленьев в костре. Он сжал кулаки и татуированная кожа до локтя занялась пламенем. Все остальные тут же вскочили, хватаясь за все, что попадалось под руку, чтобы в случае необходимости применить, как оружие. Не успел Люцифер оглянуться, как со спины к нему подскочила темная фигура. Рядом с горлом демона сверкнуло лезвие. Еще один схватил Мими, и пятеро взяли нас с Максом в кольцо. Трое с луками, остальные с разношерстными клинками. Все произошло в считанные секунды, не дав возможности среагировать. Мирабел с отрядом приняли оборонительную позицию, прикрыв спинами Лилу и Монику, но на них незваные гости как будто не обращали внимания. Нам с Максом заломили руки за спину. Я почувствовала холод металла у основания шеи. Дергаться опасно. Одно неверное движение и нож войдет мне в затылок. Это в общем-то выдавало в нападавших неплохие навыки. — Что происходит?! — рявкнул Мирабел, требуя объяснений. — Кто вы такие?! Еще один непризнанный вступил в световой круг от костра и откинул капюшон. Под ним оказалось приторно дружелюбное лицо, обрамленное густой, нелепой щетиной, в которой терялась улыбка от уха до уха. — Не волнуйтесь, братья, — заговорил он блаженным, едва ли не фанатичным голосом. Таким голосом восхваляют Шепфа всякие додики на Земле. — Мы здесь, чтобы спасти вас. — От кого?! — голос Ангела дрогнул, не то от наглости непризнанного бедуина, назвавшего их братьями, не то от яростного непонимания. — От этих адских отродий, разумеется, — как ни в чем не бывало ответил, судя по всему, предводитель, раскинув руки в стороны. Нас с Максом и Люцифера удерживали, скрутив руки за спиной, и все еще держали ножи у основания шеи, пока еще несколько по-прежнему не опускали луков с натянутой тетивой наготове. Рядом с перепуганной Мими тоже стояли два вооруженных клинками непризнанных. — С чего вы решили, что мы в плену? Мы с Максом переглянулись и разразились беспардонным приступом смеха. — Энди, — сквозь смех я обратилась к растерянному непризнанному, — не переведешь своим собратьям по небритости, что они малость напутали? — Закрой рот, грязная тварь! — один из стрелков ударил меня луком под дых. От удара, выбившего весь воздух, я закашлялась и упала на колени. — Ты что творишь, выродок?! — взъерепенился Макс, начав вырываться, но еще один непризнанный подоспел и помог его обездвижить. Мелькнула мысль, что нападавшие знали с кем имеют дело, отрезав Максу возможность трансформироваться. — Прекратите! — голос Дино резанул сталью в воздухе. — Насилие излишне. Мы не пленники. — Как же могут ангелы находиться в чертогах преисподней в окружении демонов иначе, как не в плену? — в блаженном непонимании главный непризнанный обернулся к Дино, склонив голову на бок. — Мы здесь по поручению Совета Серафимов, — вступил Мирабел властно понизив голос, чем перехватил внимание. — Демоны сопровождают нас, поскольку для ангелов незнакомы адские пути. — Правда? — все с тем же недоумением во взгляде спросил непризнанный. Остальные стали нервно переглядываться между собой. — Именно так, — Мирабел приподнял подбородок, придав воинственной деловитости своему виду. — К вашему сведению, вы удерживаете наследника адского престола и посмели поднять руку на представителя дворцовой стражи. Я подняла взгляд на ангела, решив, что он окончательно спятил, но поймав его взгляд, поняла, что это представление. — Вы даже не представляете своего наказания за эту дерзость, если сейчас же не уберете оружие, — прорычал Люцифер, зло сверкнув красными глазами. — Нам не нужны конфликты, — Лилу вышла вперед из-за спин прихвостней Цитадели, все еще прижимая к себе какую-то книгу. — Но у нас мало времени. Все бытие в опасности. — Посмотри на них, — прохрипела я. — Они понятия не имеют куда попали, и что здесь свои порядки. Неслыханная наглость. Кажется, воскресной казни не избежать. Все непризнанные перевели растерянные взгляды на своего лидера, который в свою очередь искал подвох в глазах каждого из нас по очереди. Не найдя того, что искал, он вскинул руку, подав жест отпустить всех. — Кажется мы вынуждены принести свои извинения, — непризнанный постоянно держал ладони сомкнутыми перед собой, как некий священнослужитель, ведущий паству, и это выглядело как минимум странно, как максимум не хило действовало мне на нервы. Как и его блаженная улыбочка. Макс помог мне подняться, грубо отогнав лучника, что ударил меня. — Кто вы вообще такие? — спросил Люцифер. — И что здесь делаете? — подхватил Дино. — Боюсь, что не могу дать вам развернутого ответа. Знаю лишь, что великая река отвергла нас, потому что нам было даровано прощение. — Сектанты что-ли? — спросила я Макса, наклонившись так, чтобы услышал только он. Фолл прыснул. — Это что нужно было сделать при жизни, чтобы даже Ахерон вас выплюнула, — сказал он уже вслух. Предводителю сказанное явно не понравилось, хотя внешне он виду не подал. — Мы не были праведны при жизни, но нам был дарован шанс искупиться. — Кем дарован? — с недоверием спросил Люцифер, приподняв черную бровь. — Как же? Создателем. Теперь была наша очередь нервно переглядываться. — Вы видели его? — спросила Лилу голосом, звенящим на тон выше обычного. — К сожалению, такой чести нас пока не удостоили, — ответил непризнанный. — Пока, — возмущение дрожало в голосе Мирабел. Как, впрочем, наверняка и в других ангелах, ведь Шепфа не появлялся уже целые тысячелетия, а тут, как выяснилось, снизошел до прощения убогих, которых Ахерон должна была унести на самое дно небытия. С чего вдруг они стали непризнанными было решительно непонятно никому из нас. Небритый предводитель предложил нам посетить лагерь "воинов равновесия", как они себя называли, горделиво распрямляя осанку каждый раз. На протяжении всего пути он дребезжал о том, как Шепфа говорит с ним, направляет. Обещает прощение за его исполненную волю, но когда мы пришли на место, то увидели лишь убогое прозябание среди блуждающих скал, что ночью приобретали еще более зловещий вид. Ничего, кроме костров и палаток из чего попало. Не ясно даже — как они защищаются от ночных хищников. — Создатель сказал, что, когда придет время, мы поймем, что нужно сделать, чтобы сместить весы Немезиды к свету, — не унимался Маркус: как выяснилось, его звали именно так. — Ага, — недоуменно сказала я, — и поэтому чалитесь здесь, на дне бессмертия? — Мы исполняем Его волю. Когда справимся с вверенной нам миссией, Он призовет нас в свое войско, а меня наречет престолом, даровав священное право служить Ему наравне с серафимами и херувимами. Я была не единственной, кто смотрел на непризнанного, как на ополоумевшего маньяка. Но по его лицу было абсолютно очевидно, что он полностью уверен в том, что говорит. — Мы должны лишь убить буревестника. — Кого? — хором переспросила половина нашей группы. — Буревестник, — повторил Маркус, посчитав нужным думать, что мы глухие, а не держим его за психа. — Знаешь, — ухмыльнулась я, — для такого важного пернатого, ты несешь слишком много всякой хероборы. В ответ он лишь негромко рассмеялся, как обычно смеются взрослые над очередным глупым детским вопросом. — Поэтому демонам и остается "чалиться", — это слово Маркус выделил особой интонацией, — как ты и сказала — на дне. Я почувствовала, как от Люцифера и Макса буквально запахло порохом. Вынуждена признать, что эти ребята дадут неплохую фору даже некоторым ангелам в погоне за титул самых заносчивых засранцев по эту сторону бытия. — Добро пожаловать в нашу скромную обитель, — как ни в чем не бывало продолжил Маркус. — Вы здесь живете? — с некоторой брезгливостью в голосе спросила Моника. — Мы паломники. Все, что у нас есть — это вера и смирение. — Единственное отличие от бомжей, я так понимаю, это то, что вы не сдохнете от голода в коробке из-под холодильника? Аура сопровождающих нас непризнанных загудела, как медь под высоким напряжением. Макс незаметно ткнул меня локтем в бок. — Саммерс, замолкни, — прошипел он, едва шевеля губами. — Давайте мы просто отдохнем и продолжим свой путь на рассвете, — с дипломатической вежливостью обратился к Маркусу Дино. — Конечно, — кивнул Маркус, — Дженетт и Белла помогут вам обустроиться на ночлег. Каньон и пустоши кишмя кишат хищниками, поэтому лучшее, что мы можем предложить в качестве извинений за этот неприятный инцидент — безопасность. Хотя бы на тот период, что вы находитесь в общине. Вперед вышли две непризнанные. Странно непримечательная внешность обеих создавала впечатление, что у меня замылились глаза. Стоило перевести взгляд на другую, как образ первой тут же блек в памяти, словно я вовсе никогда на нее не смотрела. Я посмотрела на Макса. Тот недоверчиво хмурил брови. По вибрации его энергии я чувствовала беспокойство и недоверие: происходящее не нравилось ему так же, как и мне. — Пожалуй, мы расположимся вон там, — сказал Люцифер, указав на парящую скалу в двухстах метрах от предполагаемой границы лагеря. Маркус посмотрел на Люцифера, затем обошел взглядом ангелов. Всех по очереди, проигнорировав только нас с Максом. Энди, Донни и Моника выглядели потерянными. — Как вам будет угодно. Но вы ведь не откажетесь разделить с нами ужин? Отказ мы сочтем за пренебрежительное отношение к нам. Интонация непризнанного не выражала угрозы в отличие от подтекста. Отказ поужинать непризнанные смогут воспринять, как оскорбление, мол высшие бессмертные кичатся своим превосходством, и смогут использовать это, как причину раздуть конфликт. В окружении такого количества непризнанных, исход потасовки предсказуем. Да, на нас нет цепей. Но мы пленники. Прекрасно. Вопрос в том, что им нужно? Обещание, что мы уйдем утром просто пыль в глаза? Или эти фанатики на радиосвязи с большим папочкой? Тогда, по логике, они должны быть так же заинтересованы в том, чтобы мы добрались до Колыбели. Странно это все. — С удовольствием. Благодарим за гостеприимство, — Мирабел с удовольствием забрал на себя все дипломатические функции. Не то, чтобы мне нравилось, когда кто-то говорил за меня, но в данной ситуации должен быть кто-то, кто выступит голосом группы, и раз уж он решил, что подойдет на эту роль — попутного ветра ему под хвост. В центре общины находилось большое кострище, вокруг которого расположилось больше двух дюжин непризнанных. В тот момент мне не показалось странным, что там не было ни стариков ни подростков, молчу уже о детях. Как и во всей общине. Реакцией на наше появление стало нервное перешептывание, в основном восхвалявшее нашу белокрылую братию. Но слышалось и презрительное шипение в адрес темной стороны. Однако больше всего внимания было приковано к Люциферу. Непризнанные расползались в стороны, как мыши, учуявшие кота, не спуская с принца полных благоговейного страха глаз. Немудрено, ведь по земным книжонкам именно он стал причиной изгнания людей из сада Создателя. С двух сторон от кострища располагались две деревянные "рогатки". Видимо опоры для вертела. Но что могло готовиться здесь? Тем более такого размера. Ответ не заставил себя долго ждать. В границы светового круга вклинился свет факелов. На, предположительно "том самом", вертеле несколько непризнанных несли тварь немыслимых размеров. Похожая на огромную сколопендру, она извивалась, пытаясь освободиться от пут. Визг монстра ввинчивался в уши, а с перевязанных челюстей капала кислотная слюна. Мои глаза расширились от ужаса перед этой тварью, в то время, как непризнанные заулюлюкали в ожидании трапезы. — О, Шепфа, что это? — завопила Лилу. Блондинка пятилась, вжимаясь спиной в стоявшего позади Дино. Его вид, собственно, тоже не выказывал восторга от происходящего. Мы словно откатились на пару миллионов лет назад и оказались в селении неандертальцев из какой-то параллельной вселенной, где вместо мамонтов охотятся на огромных насекомых. — Не стоит бояться, милая Лилу, это животное просто исполнит свою судьбу: даст членам нашей общины новые силы. — Варварство какое-то, — Мими брезгливо сморщила носик, как и стоявшая рядом Моника. В общем-то ни у кого из нас сие зрелище не будоражило аппетит. Но мы не знали, что худшее еще впереди. Даже я привыкла думать, что жертва должна быть мертва, перед тем, как съедена, но, видимо, непризнанные придерживались того же мнения, что и субантры: "живая" плоть вкуснее. Потому что вертел водрузили на опоры с живой тварью. Пустыня утонула в воплях агонии. В попытках спастись, насекомое яростно металось, насколько это было возможно, учитывая все петли и узлы, которыми оно было перетянуто. Оно размахивало множественными конечностями, как смертоносным веером, ищущим жертву в леденящем кровь танце, отбрасывая жуткие тени на остывший песок. Панцирь шипел от жара, наполняя воздух удушающим смогом. Насекомое жарилось в собственной скорлупе, и никто не двигался с места: кто от шока, кто от удовольствия.       Под кожей, покрытой крупными мурашками, я стремительно закипала, чувствуя волны дрожи, что поднимались к горлу и застревали там вместе со сдавленным рыком. Не выдержав, я выхватила самодельное копье из заплечной сумки стоявшего рядом непризнанного и метнула прямо в глаз твари. Она взвизгнула последний раз и обмякла. С острия, нашедшего выход у основания черепа, на раскаленные угли с шипением падали капли густой тягучей крови. Вокруг кострища воцарилась звенящая тишина, а все взгляды вцепились в меня, как клещи. — Это зверство, — сказала я, разрушив зыбкую тишину, нарушаемую лишь потрескиванием костра. — Демон хочет что-то рассказать нам о жестокости? — раздался голос из толпы, за которым последовал раскатистый смех со всех сторон. Перед глазами стало еще темнее из-за пелены клокочущего гнева. Под ногами зашелестел гонимый сквозняком песок. Послышался сдержанный "ах". Увидев глаза гончей, непризнанные, что стояли рядом, боязливо отступили на несколько шагов. — Твою мать, — ругнулась я себе под нос и, растолкав плечами всех, кто оказался на пути, вышла из толпы. По легким резанул почти ледяной воздух, который никак нельзя было назвать свежим. Но вдохнув полной грудью, я все же почувствовала некое подобие облегчения. Ночь была наполнена звуками. От отдаленного рева, до шелеста шустрых лапок под ногами. Видимо здесь, где никогда не светят звезды, под покровом темноты гораздо больше жизни, чем под едва пробивающимся сквозь кровавые тучи солнечными лучами. У самой кромки горизонта уже проклевывались первые предрассветные лучи. Как будто тонкая струйка раскаленной лавы разделяла небо и землю. Я почувствовала его раньше, чем песок зашуршал под подошвами, но все же позволила приблизиться. — Не стоило так резко реагировать, — сказал Дино ровным мягким голосом. — Если ты пришел с очередной лекцией, то лучше я скачаю себе подкасты Омара Хаяма на досуге. — Прекрати. Я же тебе не враг. — Это с какой стороны посмотреть, — прыснула я, по-прежнему не оборачиваясь. Дино глубоко вздохнул и долго молчал прежде, чем снова заговорить. — Слушай, я понимаю, что ты чувствуешь. — Неужели? — перебила я. — Так уж и понимаешь? — Тебе некомфортно, — продолжил ангел. — Ты чувствуешь себя в ловушке и скалишься на каждого от злости, что не можешь почувствовать себя в безопасности. Я прав? Я промолчала, одарив Дино лишь коротким взглядом. — Вот видишь, — не унимался Дино, — всем нам будет проще, если мы наконец начнем действовать заодно. Здесь мы не можем позволить себе делиться на ангелов, демонов и даже непризнанных. Одна маленькая трещина в доверии между членами команды может стоить нам жизни, а всем остальным... Дино не успел договорить, как со стороны общины донесся женский крик. Переглянувшись на долю секунды, мы синхронно раскрыли крылья и ринулись к источнику звука. В центре поселения явно что-то происходило, но в темноте и толкучке сложно было разглядеть, что конкретно. В воздухе послышался свист. Что-то пролетело мимо меня к Дино. Ангел болезненно вскрикнул и камнем полетел к земле, неестественно выгнув крылья. Снова свист и то же самое произошло со мной. Бола с тяжелыми металлическими шарами обвился вокруг основания крыльев во время взмаха. "Виртуозный бросок," — самая глупая мысль, которая пришла в голову, пока я летела вниз головой. Не успев правильно сгруппироваться, я упала на правое плечо. Хруст. С остатками воздуха из горла вырвался крик боли. Вокруг творилось черти что. Звон в голове от удара не давал сконцентрироваться. Ничего кроме снующих темных пятен на фоне кострища разглядеть не удавалось. Пошатываясь, я встала на ноги и вынула кинжал, взяв в левую руку. Дело дрянь. Справа в небо взмыл столб алого пламени. — Мне точно туда, — прошипела я сквозь зубы, крепко сжимая рукоять. Непризнанная девушка выросла передо мной и принялась размахивать узким клинком. С ней я без труда справилась бы и без рук, что уж говорить об "одной левой". Но ей дело не ограничилось. Непризнанные словно с цепи сорвались. Пришлось быстро на ходу освобождать крылья. Заметив меня, несколько принялись кружить вокруг, как шакалы, выжидая удобный момент для нападения. Я отбивалась, упорно стараясь оглушать нападавших, а не убивать. И мне это удавалось. Пока не увидела, что несколько непризнанных облепили Макса, которому уже не хватало пространства для маневра в этом хаосе. Чуть в стороне в похожей ситуации оказались Люцифер, Мирабел и Дино. За ними Астр, Энди и Донни защищали Лилу и Мими. Моника нещадно палила сизые перья в одиночку.       В момент, когда какая-то непризнанная вскарабкалась на шею Макса и занесла нож, я отбросила чертову нравственность и вынула из набедренной сумки горсть металлических звездочек. Заточенные до возможности резать кости, как масло, они впились в ладони, но мне было плевать. Подняв шквалистый ветер, я выбросила руку вперед. Найдя цель, маленькие убийцы справились на славу, подкинув Фоллу новый должок за свою шкуру. Непризнанные выли от боли, катаясь по песку, на который лилась кровь из открытых ран. Те, кому повезло меньше, лежали без движения. Моника потратила слишком много энергии. Это было заметно по тому, как пространство вокруг нее постепенно превращалось из ревущего пожара в столб пламени, с которым можно было бы справиться обычным огнетушителем. Я кивнула Максу и он, поняв посыл, ринулся на помощь девчонке. Слишком. Много. Голубей. Злоба застилала глаза, почти лишая рассудка. Последняя искра здравого смысла беспокоилась о том, смогу ли я остановиться, если сейчас отпущу себя. «Сконцентрироваться на цели. Не убивать без необходимости. Чистилище питается тобой,» — вторила я себе, как мантру уже который раз за две жизни. Я пыталась удержаться на поверхности собственного сознания. Цель. Помочь остальным. Вынув из ножен два трофейных варьена, уже омытых в крови по самые локти, я двинулась к Люциферу и остальным, игнорируя боль в сломанном плече, но передо мной вырос Маркус. — Я так и знал, — сказал он довольно тихо, учитывая вопли окружавшего нас боя, зная, что я услышу. Я не стала уточнять, что он имел в виду и пошла в атаку первая, но несуразный внешний вид совершенно не соответствовал реальным способностям Маркуса. Быстрые, четкие очереди ударов обрушивались на меня, как град каменных осколков во время обвала, но без цели убить. Маркус хотел, чтобы я выдохлась. Он играл, словно считал меня загнанной пташкой. Это быстро надоело, ведь он отгонял меня от стремительно терявших силы Люцифера, Дино и Мирабел. Остальных тоже быстро и уверенно оттесняли к скалам. Если ситуация не изменится, нам всем конец. И только Дьявол знает какого хрена вообще здесь произошло.       Макс отбился от своей партии и пришел ко мне на помощь, обходя Маркуса со спины. Когда тот обернулся, я бросилась на него, но чертов непризнанный перехватил выброшенную в атаке ногу и бросил меня через себя. Я прокатилась по песку и тут же вскочила на ноги, планируя следующую атаку. Но у Маркуса были другие планы. Он хищно улыбнулся начал нашептывать себе под нос заклинание, которое я уже слышала. Слова, истинного значения которых я не знала, вонзились в плоть, как сотни тысяч раскаленных игл, срезав меня на бегу. Я взвыла от боли и рухнула на колени, проехав на них метра три точно. Сквозь пелену агонии я смогла разглядеть лишь голубое свечение в глазах Маркуса, словно мир вокруг сжался до него. Ни бой, ни скрючившийся рядом Макс уже не представляли никакой важности. Только этот свет и обжигающая боль, словно мне в вены залили раскаленное стекло. Наслаждаясь моими страданиями, Маркус медленно приблизился. В лоскутах висевшей ткани, служившей рукавами, мелькнул металлический отблеск. — Не... смей, — прохрипела я, едва не подавившись словами, когда Маркус вытащил кинжал. — Шепфа наградит меня, ведь это я убил буревестника, — в глазах непризнанного плескалось чистое безумие. Маниакально расхохотавшись он занес руку надо мной.       Боль сковала все тело титановыми цепями, не давая ни единого шанса воспротивиться происходящему. — Нет! Стой! Голос на фоне угасал по мере того, как боль стирала границы сознания. Но вдруг под влажный хруст все в одночасье прекратилось. Волна почти блаженного облегчения прокатилась по телу, превращая мышцы в вату, и я рухнула на песок, как тряпичная кукла. А рядом, остановившись прямо у моего лица, прокатилась голова Маркуса. Застывшие глаза непризнанного уже не излучали голубого свечения, но все еще были полны благоговейного помешательства на миссии, которую не смог исполнить. К общему гулу добавились новые звуки и запахи. Новые энергии. Пересилив себя, я приподнялась на дрожащих руках и застыла. Гончие. Десятки гончих рвали непризнанных, расшвыривая серые тела, как ненужные ошметки. И демоны, что в смертельном танго одну за другой, нещадно срезали жизни "получивших прощение воинов равновесия", выкашивая их, как сорняки. Когда последние непризнанные, поняв, что их ждет, приняли решение спасаться бегством, а пыль побоища наконец улеглась, я смогла их разглядеть. Под черными капюшонами скрывались лица с печатью чистилища. Шрамы, готические татуировки и тяжелые украшения в проколах по всему лицу задавали настроение наших "спасителей". И волки. Они не трансформировались. С две дюжины чутких носов внимательно ощупывали наши ауры, уделяя особое внимание ангелам. Один из них подошел ко мне и протянул руку, предлагая помощь подняться. Замешкавшись на мгновение, я все же приняла помощь от незнакомца. Крылья каждого демона, что пришли к нам на помощь отливали смертоносными перьями, похожими на черную ртуть. Это выглядело странно. Необъяснимо, но почти завораживающе. Они выглядели как вышколенные солдаты в окружении огромных волков всех оттенков черного, что можно было себе вообразить. С такой же блестящей жесткой шерстью, как у Макса. Став плечом к плечу напротив нас, незнакомцы окинули оценивающим взглядом нашу помятую процессию. — Вы пойдете с нами, — заговорил один четко и безэмоционально. — Черта с два, — огрызнулась я, выпрямив спину, вопреки протестам собственного организма. — Боюсь, что у вас нет иного выбора, — коротко ответил другой демон в тот момент, когда за нашими спинами полукольцом встали несколько волков, демонстрируя свое численное и физическое превосходство. — Куда мы должны пойти? — выступил Мирабел. — Великая Матерь хочет принять вас у себя, — снова заговорил первый демон. Меня как обухом по затылку огрели. — Кто? — переспросил ангел. — Война, — с полной уверенностью в голосе сказала я, выдержав взгляд демона.