Лабиринты лжи

Вряд ли кто-то смог бы описать словами то, с какой кинематографичной усталостью на лице, Мальбонте смотрел на меня, когда я заявила, что хочу добраться до Книги Бытия. Он был настолько красноречив в своем молчании, что я не находила слов и просто ждала хоть какого-нибудь ответа. Мальбонте же продолжал сидеть в кресле рядом с кроватью, закинув ногу на колено в такой непривычно «земной» для него манере, и подпирал голову рукой. — Скажешь что-нибудь? — голос слегка хрипел от волнения. Осознание своего темперамента никак не нивелировало ни дрожи в голосе, ни холодного пота по спине, ни глубинного первобытного страха перед Малем. Да, я знала, что ему глубоко параллельны большая часть моих выходок, ведь рядом с бессмертным, прожившим три тысячелетия в муках заточения, я просто шкодливый глупый ребенок, неспособный контролировать свои истерики. И тем не менее убийственно гремучая смесь кипела в крови рядом с ним. Какое-то необъяснимое строптивое желание увидеть его настоящего без этой брони, единственная лазейка сквозь которую — это обсидиан его глаз. Обнаженного до голых нервов. Желание, закаленное льдом непоколебимого уважения и доверия. Я не знала связано ли это с красной нитью пророчества, что связывала нас, либо же это некое незнакомое моему отчасти смертному разуму чувство, моя больная к нему привязанность была очевидна. — Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? Ряд ровных белых зубов обнажился в непривычно снисходительной улыбке. Даже хмурая морщинка меж темных бровей исчезла на долю секунды. — Например, где ее найти, — я слегка растерянно пожала плечами. — Что тебе даст знание о том, где Книга Бытия, если ты не сможешь к ней прикоснуться? — В каком смысле? — К ней может прикоснуться только Создатель. Книга пишет судьбы, питаясь энергией, которые души отправляют во вселенную. Вмешиваться в судьбы может только Создатель. Я глубоко задумалась над этими словами, но озвучивать мысль пока не стала. — Андрас что-то знал, — сказала я, внимательно отслеживая настроение Маля, вновь оказаться молотом для ветхой мебели я не хотела, — он пришел к Книге перед смертью. Хотел в чем-то убедиться. — И, как итог, Книга его… — Его убила не книга, — перебила я, — Его убил ангел. — Кто именно? — глаза Мальбонте потемнели больше обычного, тяжелые мысли поплыли густым смогом в воздухе. — Я не знаю. Но раз кто-то убил его, чтобы не подпустить к Книге, выходит он мог к ней прикоснуться? Мальбонте мрачно молчал, анализируя услышанное. — Маль, я была там, — я поспешила оговориться, — то есть, да какая разница, я чувствовала эхо от Книги. Да, оно невероятно сильное, но оно не убивает того, кто к ней приближается. Андрас мог ее коснуться, значит и я смогу. Он сказал, что это изменит исход войны. И, скорее всего тот, кто убил его, знал об этом. Маль многозначительно посмотрел мне в глаза. Взвесив свои мысли, он коротко кивнул и молча открыл книгу, лежавшую все это время у него на коленях. — И это все? — спросила я. Маль продолжил молча читать, полностью игнорируя мое присутствие. Раздражение неприятно защекотало в венах. Приняв правила, я так же молча прошла к кровати и нагло завалилась поперек. Прохладное покрывало почти не пахло. Как, если бы на нем почти не спали. Мальбонте даже бровью не повел. Я перевернулась на спину и, свесив голову с края кровати, стала наблюдать за полукровкой «вверх тормашками». Он выглядел почти умиротворенным, но аура его вибрировала и явно переживала какие-то метаморфозы. До рассвета оставалось всего пара часов. — Как ты думаешь, почему Шепфа может контролировать только ангелов? — спросила я, отгоняя мысли о горящих синим огнем глазах Дино. — Против нас у него только песнь падших, а против полукровок видимо вообще ничего? Раз с тобой не смогли справится даже в том возрасте. Слабовато для всемогущего Создателя. — Поэтому ты решила, что справимся и без приманки-Уокер? Сердце пропустило несколько ударов. Стоило подумать о том, что мне может за это быть перед тем, как заявиться сюда. Но сейчас идти в отказную не было смысла, поэтому я просто промолчала, демонстративно изучая свои ногти. — Ты значительно усложнила задачу тем, кого сама тренировала, — все с той же меланхоличной усталостью в голосе констатировал Мальбонте. — Меня не заботит судьба пушечного мяса. Они знали на что идут, и цель их благородна в некоторой степени. А что на счет тебя? Справишься с двумя исполинскими выродками? Губы Мальбонте дрогнули в едва заметной полуулыбке. Руку, до этого подпиравшую голову, он положил мне на лоб, почти бережно убрав с него непослушную прядь волос. — Может все-таки стоило убить тебя еще тогда, в Цитадели? Может, следующий цербер, рожденный на Земле, не приносил бы столько досадных неприятностей? — А не соскучился бы еще за три тысячи лет? Я заглянула в непроглядную глубину его глаз, пытаясь угадать мысли, но мгновение рассыпалось в пыль с оглушительным ревом горна. — Пора, — тихо сказал Маль. Лагерь гудел, как рой шершней. Демоны сновали туда-сюда, разбирая оружие и экипировку. Кто-то выглядел бодро, видимо встав еще до горна. Кто-то в полусне пытался не отставать от остальных. Месиво из перьев, плоти и металла постепенно приобрело очертания легиона справедливости. Всего несколько недель назад все они были просто отшельниками. Бродягами уничтоженного царства. Но общая цель сотворила невероятное превращение. Я видела армию, готовую нести возмездие, сносить самоуправство ангелов неудержимым цунами и возродить былое величие преисподней. — Ну что, готова? — с задором спросил подошедший Малфас. — Давным-давно, — улыбнулась я. Плотный поток воздуха, который я последнее время все чаще использовала вместо рук, стянул волосы в тугую косу, пока я прилаживала на пояс хлыст с шипованным концом, рядом с ножнами. Бросив в набедренную сумку жменю острых металлических звездочек, я решила, что не буду брать с собой слишком много оружия. Много лишней массы в полете и, как результат сниженная маневренность. Моим оружием было мое собственное тело. Вряд ли любой из моих любимых кинжалов шел бы хоть в какое-то сравнение, чем мощь зубастых пастей трёхглавого волка. Армия демонов построилась в ровные ряды за границей лагеря. Вооруженная до зубов и преисполненная уверенности в победе. Энергия грядущего побоища концентрировалась в воздухе, сбиваясь в плотные багряные тучи, искрящие статическим электричеством. Ветер крепчал и на сей раз ни я, ни Малфас были не при чем. Я, Малфас и Саферий заняли свои позиции рядом с Мальбонте, ждущим пока армия будет готова выдвигаться. Ветер зло трепал смольные волосы. Крепкое тело было облачено в боевую броню, способную быть оружием сама по себе, и все же Мальбонте был вооружен до самого темени, видимо желая сохранить максимум энергии для дессерта в лице Шепфа. Демоны первой линии атаки так же были похожи на строи из живой брони. И каждый держал в руках по охапке цепей, сдерживающих озверевших от голода субантр. Огромная стая оголодавших летающих монстров уже пробуждала в голове леденящие душу картинки. За ними простирались сотни демонов со щитами и копьями. За ними несколько рядов лучников и демонов с полезными в бою способностями. В самом конце были расформированы те, кто нес груз ответственности за припасы и запасы оружия, а так же те, кому выпала удача тянуть огромные катапульты. Путь к Саду лежал через две дюжины городов небожителей, каждый из которых, скорее всего, уже до отказа нашпигован новопризнанными. Тучи сгущались. Напряжение, висящее в воздухе, можно было рубить топором. Демоны ждали обращения своего главнокомандующего. Мальбонте сделал шаг вперед. — Тысячелетиями демонов угнетали и принижали ангелы, — громогласно начал он, и, казалось, даже небо отзывалось на его голос, — тысячелетиями мир и порядок контролировался только их понятиями о равновесии и справедливости. Тысячелетиями Ад покорно склонял голову, молчаливо принимая законы Небес. Позабыв честь и гордость, демоны превращались в олицетворение мелочных людских пороков. Демоны стали навязанной причиной греховности смертных, — от гула возбужденной толпы задрожала земля. Мальбонте удалось коснуться нужных струн, — Успокоились ли Небеса на этом? — Нет! — почти хором ответила армия, как единый организм. — Демонов вытеснили из Великого Совета. Демонам всячески препятствовали в формировании равновесия сил во вселенной. В конечном итоге демонам запретили даже любить. Сегрегация тьмы от света привела к новой войне, и даже это не остановило Небеса. Но сегодня начинается новая эра. Эра, в которой демоны не будут прятаться, как крысы по подвалам. Эра, в которой демоны покажут всю мощь Ада и вернут свою роль в формировании равновесия. Эра в которой Небеса поплатятся за тысячелетний гнет! Энергия, которую Мальбонте вложил в эти слова отозвалась вспышкой алой молнии. Толпа взорвалась торжествующими воплями. Нужное настроение было задано. Мальбонте взлетел к самому краю купола, туда, где переливалась энергия амулета, защищавшего лагерь. В момент, когда его пальцы сомкнулись, спрятав камень в кулаке, на секунду мне показалось, что Маль просто исчез, хотя я продолжала отчетливо видеть каждую деталь. Амулет полностью скрыл энергию Мальбонте. Логичность этого решения настигла меня мгновенно, ведь на нее, как на маяк, можно было бы направить все силы. Лишившись мотивации в лице Мальбонте, многие демоны скорее всего мгновенно потеряю из виду конечную цель. Вот почему ему нужны были приближенные, вроде Саферия и нас с Малфасом: чтобы победа была получена даже, если он не выживет. — Так давайте же обрушим Небеса, — голос Мальбонте слился с раскатом грома, разорвав воздух. Ровным строем армия тронулась с места вслед за своим военачальником. В первых нескольких городах, в которых окопались ангелы, моей основной функцией было создавать «нелетную погоду.» Но с каждым новым пунктом на карте становилось все сложнее. Ангелы использовали все более эффективные техники боя, что было явно направлено на то, чтобы медленно ослабить и проредить ряды сильнейших бойцов. Не без потерь, мы медленно но верно продвигались к Саду, оставляя за собой смерть, хаос и разрушения. Там, где ступала нога демона, можно было по колено увязнуть в раскисшей от крови земле. Как саранча, мы захватывали новые территории, заполняли города, выкашивая, как сорняки, всех, кому хватало глупости встать на пути. Несколько месяцев к ряду я не слышала ничего кроме предсмертных воплей и звона оружия. Не видела ничего кроме трупов и пожираемых пламенем городов. Не чувствовала ничего, кроме запаха гари и крови. Мой внутренний демон окончательно сбросил оковы и пустился во все тяжкие. Чем больше крови я пила, тем легче я трансформировалась в цербера и обратно. Я наслаждалась хрустом костей в зубах, тем, как дразнит язык горячая кровь и тем, как растекается по венам выпитая энергия. Ангелы, обладающие способностями, стали отдельным деликатесом. Ничего человеческого во мне к тому времени уже не оставалось, а значит и жалости быть не могло. Soundtrack: Ice Nine Kills — A Grave Mistake Хотела бы я иметь возможность предвидеть, что увижу его снова. Узнаю силуэт среди царящего вокруг хаоса, в котором уже давно не было места белому цвету. В мире бессмертных теперь преобладали сочетания черного с красным, мрачно оттеняемая непроглядными тучами, что следовали за армией Мальбонте. И все же я узнала его. Сразу. Мгновенно. Даже среди смрада жженой плоти я почувствовала чертову мяту. Дино сражался с группой демонов, нанося четкие выверенные удары тяжелым двуручным мечом. И даже побеждал. Двое из трех демонов упали лицом в землю и замерли, получив смертельные ранения. Третий, замешкавшись, лишился головы. Жалкие секунды превратились в смолу, не давая мне шанса оторвать взгляда от измазанных в крови и копоти белых крыльев. Со спины к ангелу подкрадывалась субантра. Вопреки любой логике, которой должен был придерживаться демон на войне с Небесами, я выхватила копье из рук пролетающего мимо демона и метнула. Оно со свистом пролетело до цели, пробив голову субантры насквозь, как виноградину. Всего в полуметре от Дино. Он резко обернулся на звук. Содержимое черепа субантры стекало по рукояти копья, пока голова медленно скользила к земле. Дино поморщился от этого зрелища и поднял взгляд туда, откуда прилетело оружие. Он нашел мои глаза, мгновенно изменившись в лице. Видимо не ожидал быть спасенным демоном. Дино было подался в мою сторону, но я, использовав пролетающих мимо бессмертных, сражающихся в воздухе, как прикрытие, тут же исчезла из поля его зрения. Далеко улететь не удалось. Падающим метеоритом на меня обрушилось тело ангела, почти истерично машущего кинжалом. Пока мы летели к земле, он все же нанес мне несколько ударов и вогнал лезвие под ребро. В пробитое легкое хлынула кровь. Камнем мы рухнули на землю, подняв столб пыли. В последний момент перед падением мне удалось чуть сместиться и не раскрошить себе позвоночник. Хотя удар все равно оказался достаточно сильным, чтобы в глазах потемнело, а последний воздух вырвался с кровавым кашлем. Напавший на меня ангел тем временем собирался довести начатое до конца и прикончить меня. Уклонившись от выпада, я выхватила шипованных хлыст и выбросила его вверх, зацепившись за пролетающую над нами субантру. Зубастая тварь не успела понять, что произошло, а я успела сбить ангела, нанеся удар в грудь обеими ногами. Его отшвырнуло на обломок обрушившегося острова. От силы удара вокруг разлетелось крошево из породы. Не дав ангелу опомниться, я вспорола ему горло когтями. Прохрипев что-то невнятное, ангел рухнул на землю и навеки замер. Я быстро проверила, есть ли опасные ранения и собиралась взлететь, как кто-то схватил меня за предплечье и уволок в темноту большой трещины в куске острова, который при падении наверняка похоронил под собой пару десятков бессмертных. Острые выступы оцарапали спину сквозь ткань одежды. Высокая фигура вжала меня в стену, крепко сжав горло. И я уже чуть было не подумала, что мне конец, когда этот кто-то жадно, почти грубо вцепился мне в губы. — Что ты делаешь?! — рыкнула я, грубо оттолкнув от себя Дино. — Ты все еще жива, — тихо констатировал он, пытаясь снова приблизиться. Но я не позволила. Вытащив из ножен кинжал, я была готова убить ангела, как только хоть один звук из песни падших сорвется с губ. Я не хотела этого делать. Но сделала бы, дай он мне повод. Но Дино не двигался. Он просто смотрел на меня, и аура его гудела, как трансформаторная будка. — Я хочу спасти тебя, — вдруг сказал Дино. — Что? — едва не разразившись нервным смехом переспросила я. — Мы можем просто уйти. Никто из нас не должен умирать вот так. Просто позволь мне. Ты же сама этого хотела. Дино протянул мне руку, я тут же отпрянула, подметив, что ангел отрезал мне путь к выходу из расщелины. Выглядело это все максимально неправдоподобно, и тон его вызвал кучу подозрений. Пытался Дино усыпить мою бдительность, танцуя на пепелище моих к нему чувств, или же просто был сильно взволнован нашей встречей не было для меня очевидным, поэтому я решила перестраховаться. — Ты себя слышишь? — издевательски хохотнула я. — О каких «нас» ты говоришь? Не существует никаких «нас», Дино. Мы обречены. То, что сделали ангелы с моим родом, то, что они продолжают делать с демонами, все это легло непреодолимой пропастью между нами. Так что лучше спаси себя и свою душу, если сможешь, и лучше не попадайся мне на глаза. Мои слова сочились ненавистью и презрением, которые я испытывала ко всему миру, но не к нему. Но ему это знать было абсолютно не нужно. Край подсознания выхватил приближающегося Ноа. Он чувствовал, что я в ловушке и инстинкты обязали его защищать альфу. Нельзя было подпускать его к Дино. — Стефани, я… Я не дала ему закончить фразу. Резким порывом ветра ангела вынесло из расщелины, как пробку из бутылки. Убедившись, что приземление было не смертельным, я взмыла в воздух навстречу к спешащему в моем направлении Ноа. Заприметив меня, демон ускорился, хотя опасность, пусть сомнительная, уже миновала. Я не успела заметить, как он принял на себя, предназначавшуюся мне горящую стрелу, прикрыв меня собой. Из-за его плеча я видела шквал таких же стрел, спешащих вслед за первой. Создав небольшой вихрь, я успела спасти нас обоих. Поблагодарив Ноа взглядом, я ударила крыльями и взлетела выше, чтобы с высоты оценить ситуацию. Недалеко впереди наша армия уже проникла в стены очередного города. Еще одна победа на пути к Саду. Капитуляция — лишь вопрос пары часов времени. Стоит катапультам разрушить то, что осталось от города и можно будет устроить пир смерти на его руинах. Найдя глазами фигуру Мальбонте, сражающегося наравне со стихийными демонами, я направилась к в его сторону, трансформируясь на лету. Земля содрогнулась под тяжелыми лапами. Мир приобрел совсем другой вид в калейдоскопе трех пар глаз. Мышцы приятно тянуло от желания продемонстрировать всю свою мощь. Расталкивая и топча ангелов на своем пути, я пробилась к воротам города и, перепрыгнув через стену, принялась нести смерть по узким улочкам. Багряные крылья сверкнули над куполом Капитолия. Тот, кто пытался спастись, окопавшись внутри, должен был понимать, что игра окончена. Ровным строем, демоны таранили высокие каменные врата. Те содрогались, покрываясь паутиной трещин, но стоически выдерживали удары. Заприметив цербера, воины расступились, освободив мне путь. Не пренебрегая временем, я уперлась в мощеную дорогу всеми четырьмя лапами и, не пожалев сил, приложилась плечом. Стены здания жалобно заскрипели. Куски колонн обрушились градом обломков. Тогда я приложила больше сил и снова врезалась плечом во врата, что из последних сил старалась сдержать натиск. Новый шквал осыпающихся обломков. И снова. На четвертый раз врата все же слетели с петель, разлетевшись на куски от удара о землю. Очередная крепость взята. Рядом с Мальбонте выросли Саферий и Малфас. Я вошла внутрь, не трансформируясь обратно, следом за ними. Тяжелые шаги отдавались гулким эхо в темноте и сырости коридоров. Обычные деревянные врата в зал местного совета, разумеется, не были препятствием. Воздушным буром, которому научил и меня не так давно, Малфас разнес их в облако щепок. Зал Совета почти ничем не отличался от других завоеванных нами городов. И все они почти ничем не отличались от зала Совета Цитадели. Разве что степенью вычурности. Городишка держал осаду почти две недели и это не лучшим образом сказалось на облике главного здания в том числе. Архангелы, спрятавшиеся внутри, трусливо пятились к стене, метая взгляды от Мальбонте к огромному трехглавому волку рядом с ним. Запах их страха будоражил во мне инстинкт хищника. Как загнанные животные, небожители жались к стене, дрожащими руками направляя лезвия мечей в нашу сторону. Две дюжины стражников вокруг нас, разумеется, не прибавляли отваги. Ангелы стояли перед выбором. Капитулировать или принять казнь с присущей только ангелам гордостью. Марионетки Шепфа были физически не способны принять факт того, что демоны ступили на тропу войны не ради власти над Небесами. Хотя, теперь, вкушая торжество победы над каждым завоеванным городом, некоторые их нас могут об этом не вспомнить. Власть ослепляет. Отравляет сознание, заставляя забыть кем мы являемся и потерять из виду конечную цель. Слегка замешкавшись под тяжелым торжествующим взглядом Мальбонте, один из архангелов, с виду обманчиво дряхлый старик, поднял меч и бросился в одиночную атаку на полукровку. Смехотворное зрелище, но хотя бы за отвагу можно было убить его быстро, без мучений. Одним, едва уловимым движением пальцы Мальбонте сомкнулись на горле смельчака. От неожиданности тот выронил меч. Металл звонко ударился о мраморный пол, усыпанный крошевом осколков. Еще один ангел, выглядящий куда моложе других представителей Советов, которые мне попадались за время с начала войны, было дернулся на помощь, но мой рык легко смог его переубедить. Сглотнув ком в горле, парень боязливо пятился обратно. Архангел трепыхался в попытках высвободиться из стальных тисков. Я не понаслышке знала каково это, когда пальцы Маля сжимают горло на грани хруста позвонков. — Молись, — приказал Мальбонте, вглядываясь в глаза архангела. Я была не единственная, кто повернул голову, решив, что ему послышалось. Даже сам архангел еще больше раскрыл рот в удивлении, пытаясь поймать спасительный вдох. — Молись! Голос Мальбонте стал ниже. Вонзался под кожу раскаленными иглами первобытного страха. Глаза стали полностью черными, а скверна потянулась по лицу рисунком черных вен. Достигнув кончиков пальцев, она проникала в тело архангела вызывая вспышки слепой боли. Старик зашелся болезненным воплем, продолжая попытки высвободиться. — Молись! — рявкнул Мальбонте так, что содрогнулись стены. Архангел зашелся хриплым кашлем, но все же начал бормотать что-то невнятное. — Громче! Я хочу, чтобы Он услышал тебя! Так вот в чем дело. Мальбонте хотел привлечь внимание Шепфа. Хотел, чтобы он знал, что мы приближаемся. Голос архангела стал громче, хоть и оставался таким же надрывным. Бормотание стало похоже на внятные слова. — Еще громче! — требовал Маль, продолжая отравлять небожителя. Молитва наполнила своды полуразрушенного зала и раздражающе вибрировала в воздухе. Старик повторял один и тот же набор слов, в которых время от времени проскакивало имя Мальбонте. Но ничего не происходило, и я чувствовала, как Маль теряет терпение. Но вдруг глаза архангела вспыхнули голубоватым светом, а лицо охватило блаженное спокойствие несмотря на то, что по лицу продолжали ползти тонкие струйки тьмы. Через несколько мгновений в глаза вернулась осознанность, а воздух практически заискрился от заполнившей его энергии. Сила, сравнимая лишь с Мальбонте, циркулировала в переливах энергий присутствующих в Зале Совета, создавая ощущение, что я в озере, отравленном бензином. Слишком резкий контраст энергий, слишком много чужих эмоций, слишком большая мощь для замкнутого помещения. Архангел вдруг заговорил не своим голосом. Спокойно, почти беззаботно обращаясь к Малю. — Я слушаю тебя, сын. Лицо Мальбонте перекосило от гнева. Вряд ли, что-то в этой вселенной могло разозлить его больше, чем подобное обращение от того, кто был причиной тысячелетних страданий. — Надеюсь ты ждешь меня, отец, — зло передразнил он, скрипнув зубами. — Очень скоро мы встретимся.