До последнего вздоха

      Юнги тяжело открыл глаза и недовольно засопел в чужую грудь. Отодвинувшись немного к стене, он поднял взгляд. Хосок всё ещё спал, не собираясь делить с ним раннее пробуждение. Зевнув, Юнги чуть выше поднял его руку и снова устроился у него на плече, прикрывая глаза. — Не собираешься вставать? — послышался сверху хриплый голос. Чон чуть пошевелил рукой, выбирая удобное положение, а потом снова замер, позволяя омеге пристроиться ближе. — Это ты ранняя пташка, — пробормотал Мин, потёршись кончиком носа рядом с его ключицей. — А я собираюсь поспать ещё пару часов.       Хосок согласно кивает и, прижав его ближе, вновь проваливается в сон. Юнги втягивает носом цитрусовый аромат и тоже засыпает, не собираясь открывать глаза до полудня точно.       Но всё же проснуться пришлось раньше, когда в дверь настойчиво постучали. Юнги осмотрелся — Хосока рядом не было, поэтому пришлось вставать самостоятельно, чтобы открыть дверь. На пороге стоял встревоженный Тэхён. — Я надеялся, что найду тебя здесь, — протянул он на выдохе, заходя внутрь. Юнги пригладил волосы, кивая. Голос не подчинялся после резкого пробуждения. — Всё хорошо? — Да, всё хорошо, — Юнги пригладил волосы, собираясь уйти в комнату и переодеться, но понял, что всю ночь спал в рубашке Чона. Выскочив в своей одежде под ливень ночью, он и не подумал, что она может не высохнуть к утру. Вздохнув, он возвращается к столу, предлагая Тэхёну сесть, и первым опускается на стул. Подгибает ноги и снова широко зевает. — Я не заметил, что ты вчера ушёл. Вы с Хосоком… Говорили об этом заранее? — младший омега присаживается напротив. Юнги качает головой, не поднимая взгляд. Он не знает, как описать их с Чоном отношения — они просто есть. Не так, как с Хёнджуном — когда ты обязан думать о нём, а просто потому что… мысли об альфе сами лезут в голову. Юнги может ждать его у края леса после охоты, зная, что Хосок почувствует его заранее. Это… нормально. Нужно ли им говорить об этом? Мин предпочёл бы отрицательный ответ. Его и так всё устраивает. — Мы с ним просто… — Вы с ним просто влюблены, да это каждый щенок видит! — Тэхён всплёскивает руками, но Юнги на него шикает, сгоняя смущение. Пусть это и правда, озвучивать её Мин пока не решался. — Мне не говорить об этом? — старший кивает, а потом всё же поднимает голову на друга. — Думай о своей свадьбе, а потом поговорим о… нас с Чоном. — Тогда сразу после свадьбы я пойду к тебе за ответами, — радостно вещает Тэхён, пока Юнги не перебивает его тихим смешком. — После свадьбы вы с Чонгуком прямой дорогой пойдёте домой за щенками, — Ким краснеет, но смеётся тоже, на самом деле чувствуя лёгкость на душе. Свадьба с Чонгуком совсем не пугала. Он готов был отправиться на церемонию прямо сейчас — прыгнуть в объятия к оборотню и получить ещё сотни тысяч поцелуев. Навсегда остаться рядом с ним, родить ему хорошеньких волчат и быть самым счастливым. Таким, каким и не мечтал стать раньше. — Юнги, ты проснулся? — слышится оклик от двери, и оба омеги оборачиваются, глядя на вошедшего через пару минут альфу. Тот удивлённо здоровается с Тэхёном, пока последний не убегает с тихим смущённым смехом, пожелав ему доброго утра. Хосок провожает омегу взглядом и садится на его место напротив Юнги. Тот смотрит на свои колени, стесняясь поднять взгляд. — Всё нормально? Ты хорошо себя чувствуешь? — Да, почему ты спрашиваешь? — Мин всё же поднимает голову, переборов смущение, словно его и нет. Как утром. Это нормально для них. — Ты прибежал вчера мокрый насквозь. Я волновался, что ты заболеешь. Поэтому ходил к лекарю, чтобы взять для тебя ромашки.       Юнги готов прямо сейчас позорно расплакаться. Эта забота сбивает с толку, ломает все представления о жизни, что сложились «до», заставляет чувствовать себя совершенно другим человеком. Он утирает нос рукавом кофты и улыбается слабо. — Спасибо, Хосок-а.       Хосок кивает, поднимаясь из-за стола, чтобы положить травы в чайник. Юнги вовсе не чувствует себя больным, но вполне чувствует себя по уши влюблённым. Альфа тем временем делает ему чай, позволяя сосредоточиться каждому на своих мыслях. Мин и за это ему безумно благодарен. — Перебирайся ко мне, до свадьбы осталось всего два дня, — говорит оборотень всё же, заканчивая приготовления. Юнги поджимает губы, но почти не думает. Когда альфа оборачивается к нему, чтобы поставить чашку на стол, Мин улыбается, словно бы ответ был само собой разумеющимся. — Переберусь.

***

      Тэхён порхал бабочкой все два дня до свадьбы. Чонгук всё не мог налюбоваться на его энтузиазм — омега был готов браться за все дела сразу, всегда улыбался и цвёл, как летние розы. Сам Ким с восторгом думал о предстоящей свадьбе. Вплоть до судьбоносного дня. Уже с самого утра его тошнило от волнения, а глаза вот-вот готовы были пролить слезы. — Ну чего ты раскис? Ты ведь так ждал этого дня, — Сокджин мягко погладил его по спине, пока младший дрожащими руками цеплялся за край своей рубашки. — А если что-то пойдет не так? Я забуду обряд? Забуду отдать ему платок? Или упаду прямо перед всеми? — Тэхён вскинул голову, глядя на вошедшего в спальню Юнги. Тот поставил перед ним чай с ромашкой и уселся рядом, приобнимая за плечи. — Ещё немного и твой жених сойдёт с ума. Я уже устал говорить ему, что с тобой всё хорошо и это омежье, — Мин улыбается, слыша слабый смешок от младшего. Тот вытирает глаза и чуть откашливается. — Вот так гораздо лучше. Давай, нам с тобой ещё многое предстоит сделать. Свадьба не ждёт и твой Чонгук тоже.       Тэхён кивнул с улыбкой, поднимаясь. Сегодня ему предстояло стать замужним омегой, и он не должен бояться этого. Ведь там его будет ждать не Сону, а Чонгук, который любит его всем сердцем, и которого любит сам Тэхён. У них должно быть всё хорошо.       Юнги мягко расчёсывает ему волосы, убирая отросшие пряди с лица. Тэхён передаёт ему красивую заколку. Мин смотрит на кристальные крылышки бабочки, приоткрывая рот от восторга. — Что это такое? — удивлённо спрашивает омега, вызывая у Сокджина за спиной улыбку. И, пока Тэхён не успел ответить, говорит: — Когда-нибудь и у тебя будет подобное украшение. — Правда?       Получив вместо ответа ещё одну улыбку, Юнги возвращается к Тэхёну, собираясь расспросить об этом Хосока чуть позже. Тот явно не будет лишь загадочно улыбаться в ответ ему, как Главный омега. — Уже пора переодеваться, Тэ. Церемония через час, — Джин подзывает его к себе, держа в руках лёгкую белую ткань. Ким поднимается с места, замечая, как нервно трясутся его руки. Кажется, что он обязательно уронит и букет, и платок, когда будет стоять перед старейшиной и Намджуном. Заметив это, Сокджин обхватывает его щеки, оставляя звонкий чмок на лбу. — Прекрати нервничать. Все будет отлично. — Метку больно ставить? — спрашивает негромко Тэхён, а Джин невольно укладывает ладонь на изгиб шеи, чуть потирая. Задумчиво сжимает губы, словно вспоминает. — Только первые минуты. Но у альф острые клыки, думаю, все пройдёт легко. Потом ты даже не будешь её чувствовать. Не забивай голову, давай, улыбнись. Мы все обожаем твою улыбку, малыш, — Сокджин отпускает его и указывает снять рубашку побыстрее, пока он не передумал помогать Тэхёну со всеми завязками. — Живот покалывает, — вздыхает омега, заставляя Джина нахмуриться. — Потому что хватит волноваться! — отвесив ему подзатыльник, старший омега накинул на его плечи лёгкую белую ткань, завязывая костюм со спины. Поправив наряд, Сокджин улыбнулся, осматривая его. — Выглядишь сказочно, — Юнги подходит к другу ближе, но обнимать не рискует, словно боится разрушить идеальный образ жениха. — Чонгуку так повезло, — Мин всё же треплет его за щёки и отступает, разглаживая свою одежду. Сокджин кивает на дверь, намекая, что им пора идти.       На улице вечереет. Тэхён нервно кусает нижнюю губу, сжимая в пальцах край блузы. Дорожка к Чонгуку усыпана тысячами белых лепестков. Ким и не пытается понять, что за цветы заменяют ему тропинку. Под ногами они ощущаются мягкими и прохладными. Свечи освещают всё чуть лучше, и Тэхёну кажется, что под ногами вовсе не лепестки, а самый настоящий снег.       Чонгук смотрит на него восхищённо, жадно, любяще. Хочется прямо сейчас взвыть и заскулить от вида омеги. Тот мягко ступает к нему по цветам, смущённо тупит глаза и улыбается, вызывая у Чона трепет в груди. Его тёмные волосы аккуратно прибраны заколкой с хрустальными крыльями бабочки, но альфе хочется убрать её и самостоятельно поправить мягкие пряди. Когда Тэхён останавливается рядом, Чонгук осторожно, словно может сломать, берёт его за руку, видя блеск в чужих глазах. — Начнём церемонию, — хрипит старейшина, дрожащей рукой призывая к тишине. Его хриплый голос медленно начал проговаривать молитву, о которой Сокджин рассказывал Тэхёну пару раз. Что-то вроде традиции, от которой они не могут отказаться. Тэхён покосил глаза на Чонгука, поймав его взгляд. — Мог бы обратить внимание на старейшину, — шепчет омега, улыбаясь легко. Ему и самому не хочется смотреть на старого оборотня, хочется скорее сказать клятву и сбежать с альфой обратно домой, чтобы посвятить время друг другу, как супруги, а не просто как странная и неожиданная парочка волка и человека. — … защищать его, как самое ценное в своей жизни? — до Кима доносится лишь обрывок вопроса, заданный Чонгуку. Тот слушает внимательно и держит его руку чуть крепче. Тэхён понимает, что он один пялился на альфу, пока тот отвечал на вопросы старейшины. О верности, о любви, об их семье. Ким и не слушал, зациклившись на Чоне рядом. Альфа отвечает согласием, поворачивая к нему голову. Тэхён чуть дёргается, переводя взгляд на старейшину. Старый волк смотрит прямо в глаза, собираясь задать вопросы. У Тэхёна потеют ладони от страха перед тем, как он что-то скажет не так. — А ты, омега? Клянёшься ли ты быть его сердцем до конца своей жизни? — Тэхён поджимает губы. Снова вспомнилось то, что он проживёт гораздо меньше, чем его альфа. Но тем не менее всё, чего хотел бы омега — быть для Чонгука его поддержкой и опорой. — Да, да, конечно, — нервно проговорил он, понимая, что задержался с ответом. Сердце было готово выскочить из груди, и, кажется, его стук заглушал все вокруг. Чонгук чуть крепче сжимает его руку, принося спокойствие, словно обещая забрать все его тревоги. Да и что может случиться, пока его волк рядом? Тэхён чуть расслабляет плечи, прекращая с таким упорством сжимать чужие пальцы.       Перед ними появляется Намджун. Тэхён понимает неожиданно, что старейшина закончил со своими вопросами, теперь их очередь говорить. Перед тем как вожак объявит их парой. Чонгук легко тянет его за руку, чтобы омега повернулся. Тэхён смотрит в его глаза, видя только то, что хотел бы сейчас — обещание быть рядом. Даже если он не сможет и слова вымолвить вместо молитвы, даже если свалится к его ногам от переизбытка чувств. — Тэхён, — негромко окликает альфа, вызывая у того улыбку. В голове неожиданно проносится тот самый момент, когда Тэхён взглянул в его глаза в первый раз — полные боли и страха, — с каждым днём которые всё больше заменяло доверие. Как сам Ким перестал видеть в нём зверя — только своего альфу, не важно в каком обличье. — Я знаю, сколько трудностей ты пережил до того, как оказаться здесь. Помню, как болезненно отреагировал на историю об омеге, отдавшем жизнь за своего альфу. Поэтому я обещаю, что ты никогда не будешь чувствовать себя обязанным или несчастным рядом со мной. Ты — мой омега, и я никогда не пожалею о том, что выбрал тебя.       Тэхён чуть сильнее сжимает его руки и опускает голову. Он мог с точностью сказать, что Чонгук понимает его лучше остальных — такие простые слова попали в самую точку. Тэхён хотел забыть о своём прошлом, оставшись только в настоящем, и Чонгук пообещал ему это. Что ещё он мог желать? Все слова вылетели из головы, горло сжало. — Я… — пришлось откашляться, чтобы его голос звучал чуть громче и без хрипотцы. Слова в голове совершенно не складывались. Что он хочет сказать? Я всегда буду с тобой? Я клянусь быть только твоим? Я обязательно подарю тебе двоих щенков, и мы будем самой счастливой парой? Он долго репетировал, как скажет: «Я клянусь быть твоей силой, всегда быть с тобой и до самого конца любить только тебя», — но теперь это всё кажется ненужным и лишним. Чонгук и так это знает. — Я так благодарен тебе за то, что ты мне доверился тогда. Я люблю тебя, — получается выдавить из себя, и Ким шагает ближе, утыкаясь носом в его плечо.       Намджун напротив них тихо откашливается с улыбкой, напоминая, что они ещё не закончили. Тэхён шмыгнул носом и отстранился, кидая виноватый взгляд на вожака. А потом чуть напряжённый на клыки Чонгука.       Альфа мягким движением отодвинул ткань с его плеча, подступая ближе. Тэхён вздрогнул, почувствовав тёплое дыхание на шее. Чонгук оставил мягкий поцелуй, пытаясь его хоть немного расслабить. Омега отклоняет голову, чувствуя, как кожи касаются чужие зубы, а потом клыки рвут её, оставляя метку. Зажмурившись, он вцепился в бока Чона, пытаясь сдержать слезы. Белая ткань его одежды начала пропитываться кровью, окрашиваясь в красный. Чонгук отстранился. — Кровь в нашей жизни обозначает не только смерть, но и рождение новой жизни, — спокойно проговорил Намджун, видя полные слёз глаза Тэхёна, который старался не шевелить плечом, чтобы не тревожить открытую рану. — Отныне ты больше не юный омега, свободный от каких-либо забот, Тэхён. Теперь ты взрослый омега, любимый и любящий, связанный кровью со своим альфой. Как и ты, Чонгук, обязан оберегать и заботиться о своём омеге. Поздравляю, — вожак мягко улыбнулся, кивая Тэхёну. Тот нетерпеливо дернулся и посмотрел в сторону друзей. Джин указал ему на пояс, проговорив беззвучно губами: «Платок». Ким спохватился, слишком резко выдёргивая позабытую вещь из-за пояса. — Мой первый подарок как твоего мужа, — прошептал он, протягивая Чонгуку тканевое изделие с рукотворной вышивкой. Альфа нежно улыбнулся, забирая платок из его рук, а потом мягко промокнул омежьи щёки, целуя в уголок губ. — Спасибо, Тэ. Я люблю тебя.

***

      Тэхён смахнул слезу с щеки, нетерпеливо выдыхая. Его плечо всё ещё болело — укус, который сейчас зацеловывал Чонгук, налился синим и фиолетовым. Выглядело это страшно и болезненно, но в сердце у омеги отдавалось лишь теплом и счастьем. Он носит метку Чонгука, своего альфы, того, кого он сам выбрал, что может быть лучше? — Ты такой красивый, — шепчет Чонгук, оглаживая его ладонью по обнажённой груди. Тэхён плотнее прижимается к нему спиной, прикрывая глаза. Альфа ещё раз целует его шею, проведя пальцами по затвердевшим соскам. Ким ойкнул и вздрогнул, чуть поёрзав на его коленях. Чонгук тихо рыкнул, опуская руку на его живот.       Тэхён шикнул и, убрав его руку, повернулся к нему лицом, складывая руки ему на плечи. Альфа погладил его по бокам и мягко поцеловал в ключицу рядом с синяком. — От меня пахнет тобой? — с лукавой улыбкой спросил Тэхён, наклоняя голову. В его глазах блеснули озорные искры. — Пахнет. — А я хочу сильнее, — Тэхён обхватил руками его щёки, наклоняясь сверху, чтобы поцеловать. Альфа обвил его пояс руками, но Ким почти сразу отстранился и опустил одну его руку ниже, выгибаясь. — Я серьёзно, Чон, сейчас не время медлить.       Чонгук усмехнулся, но ни слова не сказал, сжимая его ягодицы. Тэхён вздрогнул и снова прижался к его губам, чувствуя, как альфа давит пальцами на колечко мышц. Инстинктивно напрягается, но почти сразу же расслабляется в крепких руках. Чонгук отлично знает его тело, и сам Тэхён уверен в том, что подсказки брюнету не нужны. Альфа не спеша его растягивает, наслаждаясь поцелуями Кима. Омега двигается навстречу, насаживаясь сильнее на пальцы, сдерживает голос, чтобы раньше времени не использовать все козыри. Убрав руку мужа, Тэхён сам двигается ближе, привстав с его колен. Чонгук напряжённо хмурится, когда омега опускается на его член, вцепившись ему в плечи. Метка пульсирует, Ким чуть ёрзает на его бёдрах, ища удобное положение. — Спасибо, что забрал меня, — проговаривает Тэхён, приподнимаясь, чтобы опуститься обратно. По позвоночнику уколами пробегается дрожь. Ким закусывает нижнюю губу, стараясь ускориться в своих движениях. Ноги неудобно разъезжаются, и омега недовольно хнычет, вызывая у Чонгука тихую усмешку. — Спасибо, что спас мне жизнь, — он подхватывает Тэхёна под ягодицы, помогая осуществить желаемое. Ким откидывает голову назад, обнажая шею, и совсем тихо стонет, сжимая плечи Чонгука чуть сильнее. Конечно, ничего не изменилось — они и до этого занимались сексом, и до этого были парой, но всё-таки было что-то внутри другое. Может, осознание того, что теперь они действительно связаны. Или метка так повлияла? Тэхёну и сравнить не с чем. — Я люблю тебя, — говорит Чонгук ему в шею, а потом снова кусает, не погружая клыки глубоко в кожу омеги. Тот и так натерпелся сегодня. Тэхён напряженно сводит брови к переносице и тянется к своему члену, пару раз проводя по нему пальцами. Чон ещё раз касается губами его метки, и Ким крупно вздрагивает, сжимая его внутри. На пальцах остаётся сперма, омега соскальзывает по его плечам чуть ближе, утыкаясь носом ему в висок. Чонгук сильнее сжимает его ягодицы и кончает вслед за ним, плотнее прижимая к себе за пояс, оставляя их в сцепке. — Тянет, — шипит Тэхён, стараясь не ёрзать. Чон откидывается назад, придерживая его за спину. Омега чуть дёргается и замирает, сложив руки у него на груди. А потом чуть всхлипывает. — Малыш, ты чего? Тебе больно? — обеспокоенно спрашивает Чонгук, не зная, как лучше заглянуть ему в лицо, чтобы не принести ещё больше дискомфорта. Но Ким сам поднимает голову, упираясь ему в плечи. Покачал головой отрицательно, а потом смахнул слезу, скатившуюся к кончику носа. — Я просто… Слишком много впечатлений за день. Я утром чуть с ума не сошёл от волнения. Всё думал, что бы было, если бы я не решился подойти к тебе. Остался бы в деревне, вышел замуж за Сону и остался бы несчастным на всю жизнь. А если бы это был не ты? И мне бы откусили пару пальцев! — Тэхён округляет глаза эмоционально, а потом смотрит на свои руки, слыша тихий смех альфы. Тот перехватывает его ладонь, целуя пальцы. — Хорошо, что никто их тебе не откусил.

***

      Тэхён откинулся на тёплый песок, жмурясь на ярком солнце, пока Юнги рядом заинтересованно рассматривал ракушку на ладони. Сокджин чуть поодаль стряхнул капли воды с рук, направляясь к ним. — Почему ты не ешь фрукты? — старший посмотрел на Тэхена, который вслушивался в журчание воды, прищурив глаза. Солнце грело кожу, запахи растений приятно щекотали нос. Сокджин подошёл ближе и чуть нахмурился. — Не хочется, — Тэхён пожал плечами и улыбнулся, глядя на хмурого хёна. — Тебе нужны витамины. Твой запах в последнее время не такой выраженный, это плохо, — Джин не стал упоминать предсказание, лишь знал, что волки теряют запах при болезнях и слабостях. Он знал это и совершенно не брал во внимание то, что Тэхён никогда не был оборотнем.