До последнего вздоха

      Юнги всегда спал крепко. Ему обычно не мешали громкие звуки или кошмары — он никогда не помнил своих снов и игнорировал всё, что окружает его, пока он спит. Однако в этот раз он не был уверен, спит ли он вообще. Вокруг всё было непривычно реальным и знакомым. И незнакомым одновременно. Он точно мог сказать, что за его спиной находится дверь, а на той полке с книгами лежат знахарские рецепты. Но откуда бы ему вообще знать, что там за книги?       Перед ним сидел незнакомый омега. На столе напротив каждого из них стояла чашка с малиновым чаем, Мин отчётливо чувствовал насыщенный аромат. Вокруг было достаточно темно — комнату освещала лишь свеча, стоящая по середине стола. Из-за этого на стенах отплясывали тени, напрягая. — Мне иногда кажется, что он придёт за мной, чтобы добить, — говорит Юнги тихо, хотя и понятия не имеет, о ком говорит. Ему показалось, что он даже не открывал рот. Точно ли он говорил? И точно ли знает того, о ком он сейчас сказал омеге напротив? Ему так кажется, что нет, потому что он не мог вспомнить никого, кто бы мог «прийти за ним». В голове смешались реальность и эта размытая картинка. Он был в ней? Это с ним вообще происходит? Вселился в чужое тело? Или он наблюдает со стороны? — Если такое и случится, что очень вряд ли, — отвечает ему второй омега, касаясь руки. Голос у него низкий и мягкий, а руки тёплые и нежные. Они внушают Мину чувство спокойствия. — У тебя есть Хосок. — Ты думаешь, он будет рисковать и что-то делать ради меня? Человеческого омеги? Деревня важнее. — Я думаю, он мог бы убить за тебя, — звучит его голос спокойно и почти расслабленно. Словно он говорит о повседневных вещах, как покупка сахара в супермаркете. Для него это было само собой разумеющимся? Фраза снова прокрутилась в голове Мина. «Он мог бы убить за тебя».       Юнги открывает глаза и чувствует, как слипаются ресницы. Почему-то щёки мокрые, как и наволочка его новой подушки. Ему показалось, что он скучает. По светлому силуэту, сидящему напротив. Почему тот омега назвал ему имя Чона? Потому что Юнги общался с ним перед сном? Не хватало ещё думать об этом альфе дольше положенного. Вытерев щёки, он сел на кровати. За окном только светало, но спать почему-то совершенно не хотелось. Может, думать о Чоне было не так и плохо, как о своей обычной жизни.       Юнги поднялся с кровати, собираясь сходить в душ, пока никто не проснулся. Его голова была наполнена разными мелкими мыслями, словно старая коробка с барахлом на чердаке. Он попросту не мог в них разобраться, складывая всё в одну кучу. Накинув на плечи спортивную кофту и натянув любимые спортивки, он побрёл в сторону балкона на втором этаже. На улицу выходить не хотелось — его немного пугали охранники по периметру, но на балконе их не было, зато был тот же самый свежий и морозный утренний воздух. Облокотившись о перила, он глянул вниз: бетонная дорожка была серой и мокрой после ночного дождя. — Чон Хосок, — протянул он задумчиво вслух, поднимая глаза к небу. Что-то не давало ему покоя в этом мужчине, каким бы спокойным и безопасным он ни выглядел. Но Юнги был уверен, что бояться его не придётся. Было в нём что-то такое… словно гарантия того, что Юнги будет в порядке.       Осознав, что становится зябко, он разворачивается, чтобы вернуться в дом, но, толкнув дверь, понимает, что она не поддаётся. Несколько раз подёргав за ручку, он нервно закусил губу — в комнате по ту сторону стекла никого не было, а теплее не становилось. Юнги сунул руку в карман, вытаскивая свой телефон, и тут же выругался — он снова не заряжался ночью. Видимо совсем был старым, раз отказывался даже через новый кабель получать энергию. Теперь совсем было несмешно. Юнги подошёл к перилам и перегнулся через край, оглядывая территорию, — как назло не было даже охраны. Пару раз он позвал их, но никто так и не показался. По спине пробежал холодок. Настоящий или от паники — Юнги не понял, но точно мог сказать, что ему было и холодно, и страшно. Не хотелось бы просидеть здесь долго.

***

      Хосок встал раньше обычного, чтобы успеть удивить Юнги. Попросив повара приготовить что-нибудь симпатичное на завтрак, чтобы «по-омежьи, как из фильмов», Чон отправился в душ. Пусть Юнги почувствует себя тем, у кого всё есть, и кому всё можно. А потом поймёт, что Хосок всегда будет тем, кто будет следить, чтобы у него всё было и всё ему было можно. Эти мысли прибавляли энтузиазма. Он мог бы посвятить пару недель только тому, чтобы баловать омегу.       Постучавшись к нему с подносом в руках, Хосок чуть улыбнулся своим мыслям. Наверняка Юнги ещё спит. Он всё ещё помнит, как ясный день, его лицо, озарённое утренними лучами солнца. Омега чуть морщился и утыкался Чону в плечо, сонно открывая глаза, если его это будило. А потом засыпал снова, сжимая его руку или сворачиваясь под боком. Хосок что угодно бы сейчас отдал, чтобы вновь увидеть это и чтобы таким было каждое утро.       На стук никакой реакции не последовало. Хосок, ожидая этого, пихнул дверь плечом, но, как только он оказался в комнате, застал пустую постель. Оставив поднос на столе, Чон вышел из комнаты, направляясь на кухню. Оттуда слышались чужие голоса. Неужели Юнги встал так рано вопреки своим словам о трудностях с ранними подъёмами? — Господин Чон, доброе утро, — Джиян поклонился, чему последовали и другие. Хосок не ответил, выискивая Мина глазами. На кухне его тоже не было. — Где Юнги сейчас? — спросил он с напускным спокойствием, сканируя остальных взглядом. Джиян и Енсан переглянулись коротко, что не укрылось от взгляда Хосока, но первый омега в растерянности ответил: — Мы не видели его сегодня, господин Чон. Может, он ещё в комнате?       Чон качнул головой, уходя спешно из кухни. В своей спальне Юнги не было, в ванной тоже, в гостиной Хосок бы сразу его заметил. Больше альфе на ум не приходило, куда Юнги мог деться в этом доме. Он не такой и огромный, хотя… С непривычки для Мина он может казаться чересчур большим.       Хосок поднялся на второй этаж и остановился. В воздухе очень слабо чувствовался запах Юнги. Чон повёл носом, боясь издать хоть какой-то звук, и обернулся в сторону балконной двери, прикрытой наполовину шторой. К стеклу с обратной стороны прислонился Мин, сидя на полу. Хосок дёрнулся, как от удара тока, и почувствовал, как его температура тела падает от испуга. Дверь была закрыта изнутри. — Юнги, — позвал он омегу, рывком открывая дверь. Младший почти падает к его ногам, не ожидая такого резкого движения, но альфа присаживается к нему, сразу пряча в тёплые объятия. Юнги слышит, как у него быстро и громко стучит сердце. — Боже, ты холодный. — Потому что я замёрз. Думаю, я провёл на этом чёртовом балконе около часа, — пробормотал Юнги ему в шею, неудобно извернувшись в объятиях. Хосок прижимает его к себе сильнее, чем нужно, но Мин молчит, не пытаясь отстраниться. Чувствует испуг альфы. Это то ли пугает Мина, то ли льстит. Но точно заставляет смутиться. — Что произошло? — Хосок упирается коленом в пол и поднимает его на руки. Юнги ойкает, вцепляясь ему в плечи, а потом смотрит возмущённо. — Эй, я могу ходить! Поставь! — омега поджимает пальцы на ногах, чувствуя приятное покалывание от тепла. Хосок не обращает внимания на его возмущение, и Юнги тоже замолкает, наблюдая за чоновым лицом. У оборотня острая линия челюсти, глаза такие холодные и тёмные, наверняка прячущие в себе целый океан эмоций. Мину хочется погладить его по щеке, чтобы успокоить. Это странное желание отдаётся в груди чем-то привычным, словно бы он всегда так делал.       Хосок опускает его на свою кровать, закутывая в одеяло, а потом уходит, возвращаясь уже с завтраком на подносе через пару минут. Юнги поджимает губы от переполняющих эмоций. Как он должен реагировать? О нём никогда и никто так не ухаживал и не заботился в отличие от Хосока, который взамен почему-то ничего не просит. — Так что произошло? — Чон присаживается на край кровати, наблюдая, как Юнги впивается острыми зубками в сэндвич. Омега жмёт плечами, быстро жуя, а потом поворачивает к нему голову. — Дверь захлопнулась, и я не смог ни до кого докричаться. — А почему ты не позвонил мне? — Мой телефон довольно старый, поэтому он либо моментально разрядился на холоде, либо, что более вероятно, не заряжался вообще, — тихо, будто пристыженно пробормотал Юнги, отводя глаза. — В следующий раз буду внимательнее. Ты-то чего завёлся? — Ты же замёрзнуть там мог. А если бы я не заметил? Что бы… — Хосок в последний момент останавливает себя от того, чтобы произнести: «Что бы я делал без тебя снова?». Меняет на простое: — Что бы тогда было? — Почему ты так заботишься? Что я тебе должен? Почку? Ты меня на убой готовишь? — без особой серьёзности спрашивает Юнги, роняя голову на плечо и закидывая в рот дольку персика. Хосок качает головой, а потом тянет руку к его боку, чуть прищипывая пальцами. — Не на убой, но покормить тебя не помешает.       Мин фыркает, отставляет поднос и выползает из-под одеяла, перебираясь на колени к альфе. Хосок не двигается, смотрит на него снизу, пока омега задумчиво перебирает его тёмные волосы. Чон чувствует, как холодная омежья кожа касается его собственной, и вздрагивает. Не решается что-либо говорить. — Разве тебе не нравятся худые? Как я? — деловито спрашивает Юнги, обхватывая запястья Чона и располагая его ладони у себя на поясе. Альфа чуть плотнее сжимает его пальцами, но всё ещё молчит. — Я ведь в твоём вкусе, — говорит Мин уверенно, и Хосок наконец кивает. — Так, может, погреешь меня? — Это так, ты в моём вкусе, — он роняет Юнги на кровать, упираясь коленом в постель и нависая над ним. Омега хитро, заискивающе улыбается, на что Хосок отвечает такой же улыбкой. А потом альфа легко щёлкает его по носу. — Грейся под одеялом и завтракай. Повар старался между прочим.       Он поднимается и, поправив футболку, идёт прямиком в холодный душ. Ему точно хотелось бы погреть Юнги более действенным методом, но пока что было рано. Чон ведь дал себе обещание, что не станет с ним спать без отношений, значит, он его не нарушит. Юнги лишь смотрит ему вслед, приподнявшись на локтях.       Сбросив с себя одежду, альфа включает прохладную воду, закрывая напряжённо глаза. Юнги его провоцирует уже, кажется, из интереса, и Хосок боится, что даст слабину и поддастся своим желаниям. Он бы хотел поддаться. Ощутить омегу полностью, касаться его гладкой кожи, целовать припухшие губы и плотно сжимать талию, пока Мин будет царапать спину в порыве страсти, после обязательно лукаво улыбаясь. Хрипло выдохнув, мужчина сжимает пальцы в кулак и опускает руку вниз к налившемуся кровью члену. Не стоило вообще об этом думать. Только раздразнил сознание понапрасну. Но вид разгорячённого Юнги перед глазами никак не пропадал. Въелся в подкорку, мучая разум всё сильнее. Думая о том, как омега бы выгибал спину и облизывал свои губы, Хосок чуть быстрее задвигал рукой, сжимая зубы. Мин под закрытыми веками закусил нижнюю губу и прикрыл глаза напряжённо, поднимая брови, а потом тихо прохрипел: «Ещё, Хосок-а». Под тихий рык альфы по телу разлилась волна удовольствия. Вовсе несравнимая с тем, что могло бы быть, но тоже расслабляющая. Хосок почти раздосадованно посмотрел на белёсые брызги на стенке душевой и снова закрыл глаза. Как мальчишка.

***

— Он пригласил меня на свидание, пап, — тихо и смущённо проговорил Тэхён, опуская глаза. Улыбка всё не хотела сползать с его радостного лица, пока он рассказывал родителю о том, что между ними с Чонгуком произошло. Старший омега ласково улыбался в ответ, сложив руки на бёдрах.       Юнсу очнулся от наркоза ещё утром, с удивлением обнаружив себя в отдельной палате Центральной больницы. Доктор любезно объяснил, что все расходы оплачены господином Чоном, а потом уточнил, знает ли омега такого. Мужчина лишь с улыбкой ответил, что это альфа его сына. Доктор удивился, но ответ его удовлетворил.       Весь оставшийся день до прихода Тэхёна Юнсу читал принесённые медбратом книги — кажется, он был не в больнице, а в санатории с очень большой платой за обслуживание. Знать, во сколько всё это обошлось, он бы не хотел, просто чтобы не волновать Тэхёна. Его мальчик наверняка будет чувствовать себя обязанным вернуть всё Чонгуку, хотя и не просил о помощи. Альфа сам так решил, верно? Юнсу радовала мысль, что о Тэхёне смогут хорошо позаботиться и дать то, что он сам не смог. — Я даже не знаю, что мне надеть, потому что не знаю, куда мы пойдём. Я дико нервничаю, — бормочет Тэхён, зажав ладони меж коленей. Старший Ким отводит взгляд с лёгкой искрой беззлобной усмешки. — Даже не знаю, малыш. Может, спросишь его друзей, какие места он предпочитает? Он знакомил тебя с друзьями? — уточнил мужчина, чуть наклоняя голову вперёд, чтобы увидеть его лицо. — Нет, — Тэхён качает головой, но задумывается. — У него есть старший брат, но он меня пугает. Всегда так хмуро выглядит. А ещё… Сокджин-хён. Мне кажется, они близко знакомы. — Тогда почему бы тебе не спросить у него? Я думаю, твой Чонгук и так тобой очарован, что тебе даже стараться не придётся, но, если вы поедете на пикник, в красивой блузке и вправду будет неудобно, — Юнсу протягивает к нему руку, поглаживая по щеке. Младший ластится ближе, прикрыв глаза. Он слишком переживал за родителя, и сейчас омеге хотелось остаться здесь подольше, слушая голос папы. Потому что он слишком нервничал. Кажется, как сердце ускорилось в момент, когда Чонгук наклонился к нему вчера, так и не замедлялось больше. Он мог думать только об этом, поэтому утром пролил на себя горячий кофе и чуть не забыл разбудить Чона на работу. — Сокджин-хён выглядит очень добрым и понимающим, но я всё равно немного побаиваюсь и его тоже. Он из тех омег, что… — Тэхён задумался над тем, как можно описать оборотня. Он был улыбчивым и милым, но всё же исходила от него эта опасность. Возможно, даже не от него, а от осознания того, что за его спиной почти самый влиятельный альфа Кореи, который по щелчку пальцев за своего мужа разорвёт кого угодно. — Что внушают уважение и страх одним видом. — Не хочешь стать таким же, м? — папа Тэхёна лукаво улыбнулся, поиграв бровями, а Тэ задумался, представляя себя на месте Сокджина. В красивой блузке, с бокалом вина в руках и Чонгуком рядом. Альфа представлялся ему с тёмным, пугающим взглядом, прижимающимся к груди омеги. Словно предупреждал, что любое лишнее движение в его сторону может стать последним. Такая картинка Тэхёна и смущала, и радовала. Ему нравилось то, что он представлял, и поэтому он решительно вытащил из кармана телефон, набирая сообщение Сокджину с просьбой встретиться, если у того есть возможность. Ответ пришёл через пару минут — оборотень ответил согласием и отправил несколько смайликов, обозначающих его воодушевление. Тэхёну стало чуть легче дышать. В конце концов, Сокджин был очень милым омегой.

***

      Сокджин тихо хихикнул от щекотного дыхания в шею и продолжил смотреть в телефон. Встреча с Тэхёном должна была состояться только через полчаса. Намджун рядом обиженно выдохнул из-за недостатка внимания, а потом чуть оттянул ворот кимовой водолазки, проходясь клыками по выделяющейся венке. Омега вздрогнул от горячего языка и шикнул, дёргая плечом. — Джун-а, ты же знаешь, я не люблю секс в машине, тем более за полчаса до встречи, — протянул Сокджин, наклоняя голову, чтобы уйти от укуса. Альфа что-то пробормотал ему в шею, а потом прижался губами к нежной коже и замер, обнимая его. — Ты сегодня больно необщительный, зато тактильный чересчур, — Джин улыбнулся, всё же чуть отпихивая его и поворачиваясь корпусом. — Я обещаю, мы ненадолго, а потом можем провести день вместе, пока детей нет, — омега наклоняется, прижимаясь губами к чужим. Намджун придвинулся ближе, чуть нависая над мужем. По телу прошлась приятная дрожь — за столько лет он всё ещё не устал от таких минут ласки от Сокджина. Они так долго вместе, но всё ещё иногда кажется, что они влюблённые подростки, только-только признавшиеся в своих чувствах. — Я люблю тебя, — шепчет Намджун ему в губы, на что Джин кокетливо улыбается и тихо хихикает. Настроение потрясающее. — Я тебя тоже, — омега, наконец, выбирается из машины, приглаживая волосы. Намджун выходит вслед за ним, поправляя куртку. Сокджин всё шутил о том, что он в подобных вещах выглядит, как тот самый крутой парень из универа, которого интересуют только тусовки и мотоциклы. Ни тем, ни другим Намджун не интересовался, но Сокджину всё равно нравилось, когда его серьёзный альфа выбирался из рубашек и пальто в футболки и куртки. — Тэ будет ждать нас наверху. Пойдём?       Намджун перехватил его руку, согласно кивнув. Ему на самом-то деле было абсолютно всё равно, зачем и куда они идут. Он был бы рад увидеть Тэхёна и только потому согласился поехать с Сокджином, а не отлёживаться дома в свой законный выходной. Джин по пути рассматривал витрины, задерживая взгляд на детских отделах. Он слишком любил баловать Бомгю — Юмин была достаточно взрослой, чтобы баловать себя самостоятельно. — Что за внимание к игрушкам? Ты так засматривался, только когда был беременным, — усмехнулся Намджун, когда омега в очередной раз завис взглядом на ярком конструкторе. — Ну нет, третьего ребёнка заводить я точно не собираюсь. Просто подумал, как же быстро они растут. Наша жизнь уже катится к завершению, а они будут жить без нас ещё пять с лишним веков, — Джин опечаленно вздохнул. — Я подумал, что детям Тэхёна и Чонгука было бы тяжело. Если бы они тогда… Родились. Сейчас, когда они заведут детей, Чонгук состарится вместе с ним, это не так плохо, да? Хоть какой-то плюс. — Ты слишком много думаешь, — альфа остановился, перехватив его за талию. Сокджин поднял голову, всматриваясь в лицо мужа. Тёмный взгляд Намджуна успокаивал его разволнованное сознание. Джин уложил руки Джуну на плечи, показывая, что готов выслушать его. — Чонгук уже взрослый мальчик, и давно уже в состоянии сам решить свои проблемы. Как и Хосок. Они были щенками тогда, но теперь они оба самостоятельные взрослые. Чонгук поступает разумно, не торопя их с Тэхёном отношения. Надеюсь, что и Хосок делает всё правильно. Но всё, что мы можем делать, — надеяться и помогать советами. — Ты прав, — Джин вздыхает и чмокает его в щеку. Братья Чон давно не были щенками, и у них давно была своя жизнь отдельно от них. Это печалило Сокджина, но он не пытался что-либо восстановить. Отдалиться — было решением братьев. Омега улыбается легко и тянется к его уху. — Ты очень горячий, когда делаешь такое серьёзное лицо.       Закусив губу, Джин подмигивает мужу и отстраняется, намекая, что им пора бы подняться наверх.

***

      Тэхён приходит на семь минут раньше запланированного времени. Он так нервничал перед этой встречей, что не мог ещё дольше ждать дома. Сокджина он заметил сразу ещё издалека. Красивый и статный омега — такого при всём желании проигнорировать не выйдет. Как и крупного альфу рядом с ним, ласково глядящего на мужа. Тот о чём-то рассказывает, иногда жестикулируя ложечкой для мороженого в воздухе. — Добрый день, — здоровается негромко Тэхён, подходя ближе. Сокджин и Намджун поворачиваются к нему. Старший омега широко улыбается, пока Джун его пристально рассматривает. Тэхён опускает глаза, чтобы не встретиться взглядом с альфой, а потом садится напротив пары, ближе к Сокджину, зажимая ладони между бёдер. — Извините, что так внезапно выдернул. — Ты не должен извиняться! — Джин ласково улыбнулся, а потом коснулся его плеча. — Тем более, я рад тебя видеть. Это мой муж Ким Намджун. Намджун-и, это Тэхён, я тебе о нём рассказывал.       Намджун кивнул омеге, отмечая, что тот и вправду выглядит как прежде. Разве что волосы светлые, но в остальном — это был действительно Тэхён. Омега тоже кивнул ему, подняв глаза лишь на секунду из уважения. — Рассказывай, что случилось, а потом расскажи, как у вас с Гук-и дела, ладненько? — Собственно, поэтому я и написал, — Тэхён отводит глаза на цветочный отдел, остановившись на ярко-жёлтых хризантемах. Ему было ужасно неловко говорить о подобном, особенно учитывая, что перед ним сидят два взрослых волка. — Я думаю… Точнее, я уверен, что мы с Чонгуком, кажется, нравимся друг другу. И он позвал меня на свидание, поэтому я в смятении. Я совершенно не представляю, куда он может меня отвести и буду ли я соответствовать, — взволнованно проговорил парень, надеясь, что покрасневшие щёки привлекают не так много внимания. Сокджин с Намджуном переглянулись. — А куда бы ты хотел сходить на вашем свидании? Вы обсуждали, что тебе нравится? — Нет, мы… Мы не обсуждали это. — Так куда бы ты хотел? — переспросил Намджун, привлекая внимание к себе. Тэхён задумчиво закусил нижнюю губу. Какое бы свидание он считал идеальным? Ким не особо любил активный отдых, и ему не хотелось бы гулять по такой погоде, как сейчас. — Мне нравятся художественные галереи, — неуверенно произнёс он, думая, нравятся ли они Чонгуку. Ведь на свидании интересно должно быть обоим. Всё ещё при мысли о том, что это не просто встреча, а свидание, Тэхёна колотило. Он идёт куда-то с Чонгуком. С оборотнем, который наверняка до этого встречался с моделями и сыновьями очень влиятельных родителей. И с вероятностью девяносто процентов ни один из них не был человеком. — Тогда позвони ему прямо сейчас и скажи об этом, — говорит Намджун, вызывая у Тэхёна нервную дрожь. — Но он ведь на работе… — Ничего, тебе он точно ответит, — Сокджин отмахивается, но видя непонимающий взгляд, нервно усмехается, отводя взгляд. — Ну то есть, ты ведь очень редко ему звонишь. Он точно ответит тебе. Он расстроится, если не угодит тебе с местом свидания. Поэтому намекни ему как-нибудь мягко.       Тэхён кивнул, вытаскивая телефон. Найдя контакт Чонгука, он замер. Нажать на вызов оказалось сложнее, чем он думал. А вдруг он действительно отвлечёт альфу? Или тот не ответит? Да Тэхён же не наберётся смелости позвонить ему ещё раз после этого! Выдохнув через рот, омега всё же нажимает на зелёный кружочек, прикладывая смартфон к уху. Гудки звучат всего два раза, когда Чонгук отвечает. Словно сидел прямо над телефоном и ждал, пока Ким позвонит. — Да, Тэ, что-то случилось? — слышится обеспокоенный голос, и Тэхён сам не замечает, как расплывается в смущённой улыбке. Сокджин оглядывается на Намджуна, хитро улыбаясь, мол, посмотри на него. Альфа кивает, приобнимая мужа за плечи. Он тоже был рад видеть Тэхёна и Чонгука вместе. Он бы точно не пережил, если бы с Сокджином тогда что-то случилось. От мрачных мыслей стало не по себе, и мужчина уткнулся носом в тёмную макушку омеги, прикрывая глаза и слушая разговор краем уха. — Нет, нет, всё в порядке, я просто… — Тэхён поднял глаза на Сокджина, который кивнул, поддерживая его, чем чуть не ударил Намджуна по носу. — Я просто хотел спросить, не хочешь ли ты на нашем свидании сходить в картинную галерею? Я бы хотел посмотреть, если ты не против. — Конечно. Я всё равно собираюсь большую часть времени любоваться тобой, — проговорил альфа, вызывая у Тэхёна судорожный кашель. Омега резко попрощался и сбросил звонок, улавливая смех Джина напротив. Старший вытер уголок глаза, наконец поднимая на него глаза. — Вы такие милые! Я так рад за вас, — искренне сказал Сокджин, потянувшись через столик и укладывая ладонь ему на щёку. Тэхён опустил глаза, улыбаясь слабо. Он тоже был рад.