***
Парням с каждым разом становилось всё легче проводить время вместе, они научились понимать друг друга без слов, поэтому, придя в дом, они разулись и, как женатая пара, начали делать какие-то вещи по дому. Кас знал, что Мэри оставила сыну список дел на кухне, про которые Дин давно позабыл, поэтому сам решил заняться ими. Конечно же, Винчестер был не против. Всё-таки работающий Новак стоит того. Но совесть не позволяла стоять в стороне, и он присоединился к другу. Они помыли посуду, пропылесосили пол, оттёрли какое-то пятно странного происхождения в комнате Дина (за что его начали стебать) и прибрались в книжном шкафу. Всё было идеально. Это ОКР Каса имеет какие-то плюсы, хотя были и свои минусы, когда тот чуть ли не шипел на парня за то, что тот подвинул стул на пару сантиметров. Винчестер уже развалился на диване, когда заметил, что Кастиэль крутит что-то странное в руке. Боже, пусть это будет не то, о чём Дин подумал. — Какие хорошие сигары, — Бога не существует, это именно то, что Новак в руки брать не должен был. — А пахнет-то как. — Кас, это отца, убери назад, — скомандовал Дин, но Кастиэль его не послушал и уже засунул одну отраву себе в рот. — Эй! — Да успокойся, одну пропажу он не заметит. — Ты моего отца не знаешь, отдай, — вскочил Винчестер с дивана и попытался выхватить зажигалку из рук Новака. — Неа, — пробурчал он сквозь сигару и зажёг её. — Ммм, хороша. — Кас, блять. — Хочешь? — протянул Кастиэль украденную вещь Дину. — Раз уже испортил, то давай, но только не в доме, — схватил парень тёплую кофту, которую оставил в гостиной несколько дней назад. Они вышли на задний двор. Его пора подготавливать к Рождеству и достать лопаты из сарая, потому что потом через сугробы будет не протиснуться и Джон будет ругаться, но сейчас это не важно. Новак положил свои локти на перила, сделал затяжку и начал непроизвольно кашлять. Наркоша чёртов. Дин томно вздохнул и накинул тому на плечи свою кофту. Не хватало ещё того, чтобы скейтер от холода откинулся. Почувствовав мягкую ткань, парень усмехнулся, но не подколол Винчестера за излишнюю заботу. Он протянул сигару Дину и тот сделал небольшую затяжку, так как уже имел опыт в курении вещей отца. Ну не умеет старший Винчестер прятать запрещенные вещи, что поделать? — Что будешь на Новый год делать? — неожиданно спросил Кастиэль, наблюдая за тем, как ветер передвигает уже засохшие листья. — Не знаю, раньше мы ходили с ребятами на вечеринку, а теперь я изменил Лизе и лучше мне не появляться там, — пожал Дин плечами, в частности из-за прохладного воздуха. — Приходи к нам, anya (мама) и nővérem (сестра) уедут после Рождества почти сразу, так что на Новый год мы с Гейбом остаёмся одни. Дин уже выучил эти странные слова Каса (у Габриэля спросил, что они значат), так что понять, что Новаки собираются вместе, труда не составило. — А ты разве не пойдёшь в какой-нибудь притон наркоманов и фриков, чтобы отметить сменившийся цифры на календаре? — усмехнулся Винчестер, потому что не верилось, что в Новый год скейтер становится святошей. — Неа, не в этот раз. Они меня порядком достали, хочу просто спокойно посидеть дома с пивом и снеками. Если что, Самандриэль тоже придёт, так что ты будешь не один среди испанцев, — сделал он ещё одну затяжку, снова крепкую. — Тогда приду, и прекрати так сильно вдыхать, — выхватил парень сигару из рук друга. — Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее. — Цитатник хренов, — закатил Дин глаза и тоже сделал затяжку. — Если отец даст мне пизды, то тебе тоже пизда. — Ммм, хорошо звучит… Только давай в моей комнате, у меня смазка с кокосом, — хмыкнул Новак. — Ты теперь каждое моё высказывание в секс переводить будешь? — Будто ты не хочешь, — посмотрел он на Дина похабным взглядом. — Завались, — вернул парень голову Каса на то же место, где она и была. — Чёрт, почему сигары так быстро заканчиваются? — посмотрел Винчестер на окурок. — Всё хорошее быстро заканчивается, — встал Новак прямо. — Пошли в дом, не хочу видеть, как ты подыхаешь от холода. — Это ты выглядишь как смерть, а не я, — фыркнул Дин и кинул окурок в мусорный бак около забора. Конечно же, он попал. — Трёхочковый, Винчестер. — Спасибо, — тыкнул парень скейтера в бок, загоняя того в дом. Естественно, чтобы Кас не мусорил (хотя, если быть честным, мусорил больше Дин) они поднялись в комнату Винчестера, в которой Новак уже своеобразно обжился. После того случая он больше не ночевал в берлоге Дина, но они настолько часто стали зависать там, что половина гардероба хозяина провоняла вишней. Одежда была большой, так как параметры скейтера были намного меньше параметров Дина, но это того не останавливало. И вот опять, как только нога испанца переступила порог, он сразу же направился в сторону шкафа с одеждой. — Опять пиздишь мои вещи? — поднял Дин какую-то мятую потную футболку с пола и закинул в корзину с бельём. Кас начал издеваться над парнем из-за раскиданных вещей (особенно трусов, которые тот не стеснялся брать в руки и смотреть, как лицо парня превращается в самый красный в мире помидор, который, вероятно, вошёл бы в книгу рекордов Гиннеса), поэтому Винчестер обзавёлся прекрасной корзиной, о которой Мэри мечтала уже несколько лет. — Это не твои вещи, а наши, — не отрываясь от своего дела произнёс скейтер. — Что за мотивы СССР? — Коммунизм — деятель искусства, — фыркнул он и неожиданно остановился. Кастиэль медленно посмотрел на Дина фирменным взглядом «ты сёрьезно?». Хозяин комнаты нахмурился, а потом снова залился краской, когда татуированная рука Новака достала из шкафа упаковку вишнёвых сигарет. — А как же их «хуёвый вкус»? — Отдай, — буквально переместился в пространстве парень, но, хоть он и был быстрым, ловкость у него была плохой, поэтому Кас с лёгкостью начал перемещать свою руку с сигаретами. — Неа. Ты же их ненавидишь. Зачем тебе они в шкафу? — усмехнулся испанец. — И не говори, что это мои. Я другую марку курю. Здесь Винчестеру было нечем крыть, так как это была его единственная отговорка. Поэтому ему пришлось говорить правду. — Ладно, ладно! Я купил их, потому что они мне уже не кажутся такими противными. — Да ладно? — …А ещё они пахнут как ты, и их вкус напоминает твой поцелуй. Слишком ванильно, Винчестер. Новак сейчас его засмеёт, и Дин опять будет в дураках за излишнюю нежность, которая не свойственна испанцу. Но, на удивление парня, никакого подъёба не последовало. Вместо этого скейтер достал зажигалку, мастерски вытащил сигарету из пачки и поджёг её. Появился запах вишни. Кас сделал затяжку и выдохнул дым прямо Дину в лицо, отчего тот зажмурился. — Рад, что тебе нравится, — улыбнулся Новак одной из своих самых милых улыбок и чмокнул Винчестера в губы, плюхаясь вместе на кровать. В комнате стало душно. Стоило бы проветрить, поднять жалюзи — но окно казалось непозволительно далёким, а Дин только-только нашел удобную позу, умудряясь не навернуться с относительно узкой кровати. Голос Каса доносился словно сквозь вату. Винчестер уже дважды успел потерять нить разговора. Не то чтобы это было проблемой. Голос Каса убаюкивал. Новак говорил странновато, вроде бы и монотонно, а вроде бы и срываясь временами на интонации. Были и моменты, когда тот совсем углублялся в тему и начинал тараторить, забывая даже дышать в перерывах между предложениями. Как только прокуренной дыхалки хватало? Новак говорил странновато, но Дину это нравилось. И он слушал. — Нет, нет, ты представь. Снято одним кадром. Полтора часа беспрерывно движущейся по комнатам дворца камеры… Дин кивнул совершенно невпопад и опустил взгляд на ладонь, лежащую между ними. Широкую, крепкую ладонь, забитую чернилами. Он разглядывал руны не раз и даже подумывал загуглить их значение, но всё время эта мысль как-то вылетала из головы вместе с уходом Каса. Татуировки были слегка потёртыми, краска побледнела на местах, где кожа соприкасалась с кольцами. В этот раз их было четыре. Колец, в смысле, — один массивный перстень на большом пальце, замысловатое плетение, походящее на терновый венок, на безымянном, и ещё два из темного металла. Их Дин так и не смог разглядеть издалека, поэтому, особо не задумываясь, взял ладонь в свою, поднося ближе и теребя побрякушку на указательном пальце. Кас запнулся. Мимолётная тишина ударила по ушам, и Дин вопросительно вскинулся, глядя на чужой профиль. Новак не посмотрел в ответ, не выдернул руку, лишь поёрзал, устраиваясь удобнее, и продолжил заливать про шедевры кинематографа. Винчестер воспринял это как разрешение, продолжая перебирать чужие пальцы и слепо ощупывать форму колец, пялясь теперь уже в потолок. Вот так они и лежали. Почти касаясь плечами, на узкой кровати в душной комнате. Кас говорил, Дин слушал. Снизу доносились приглушённые голоса Мэри и Сэма, копашение на кухне, видимо, они вернулись раньше положенного времени, а Дин дышал вонью вишнёвых сигарет и чувствовал себя пугающе правильно.***
Чем больше они прогуливали, тем больше Дин видел разные стороны Каса. Бухой в стельку или громкий как ребёнок, которому не купили игрушку. Милый ангелочек или дьявол, одетый в сраку. Новак был многогранен и узнавать его было чем-то волшебным. Конечно, не когда тот лез со своими авантюрами к парню. И вот сейчас Дин смотрит на чуть сутулую, голую спину, перья на лопатках и слегка проступающие позвонки. Зеркало в комнате Винчестера висит низко — поэтому Касу приходится выебываться, чтобы одновременно видеть свое лицо в отражении и заодно не загораживать себе свет от люстры. — Ай, блять, — Новак вздрагивает вдруг, распрямляясь и роняя подводку на пол. — Лох, — Дин фыркает себе под нос, поближе притягивая к груди учебник по истории. — В глаз попало, — звучит почти что обиженно. Кас пытается проморгаться, шаря по ковру в поисках… карандаша? Кисти? Как вообще эту штуку назвать? И Дин продолжает просто смотреть. Потому что это странно — они теперь, вроде как, вместе, и не нужно стыдливо отворачиваться каждый раз, когда Новак ловит его взгляд. Помимо этого, кажется, между ними ничего так и не поменялось. Трахались они и раньше. Подводка вновь оказывается в руках, Кас пялится на нее с почти детской обидой. А потом, подумав о чем-то пару секунд, лезет в свой рюкзак, доставая на свет божий ещё больше косметики. Конечно, она просто валяется вразброс на дне сумки, и Дин уже перестал удивляться, находя в и без того измученных тетрадях Новака пятна от очередной блестящей поебени. Собрав всё в охапку, Кас невозмутимо пинает подтянутые к груди колени Винчестера, заставляя вытянуть ноги, и тот шипит. Больно, вообще-то. — Нет, — Дин дёргается, пытаясь вывернуться, когда этот дебил бесцеремонно начинает устраивать свой зад на его бедрах. — Не-е-ет, сука! Я тебе не Чарли, развлекайся с ней такой хернёй. Кас молчит, придавливая его своим весом и деловито раскладывая косметику рядом, как палач орудия пыток — а Дин обречённо перестает брыкаться, боясь того, что Новак ещё и свалится с кровати вдобавок. Вместо этого он просто отбрасывает зажатый между телами учебник и придерживает парня за бедро, что так и норовит соскользнуть с матраса. Будь на месте Каса, например, Лиза, — от этой мысли нехорошо тянет в груди — это могло бы выглядеть горячо. Привлекательно в каком-то роде. С Новаком же всегда всё через пизду; он сидит криво и косо, одним коленом задевая плечо — как только гибкости хватает? И одна из стрелок, незаконченная и кривая, в отличие от второй размазана чуть ли не по всему виску. Винчестер чувствует себя беспомощной тряпкой, потому что всё равно не может перестать смотреть. Хочется зарядить себе оплеуху, когда на лицо ни с того ни с сего лезет неуместная улыбка. Это вообще ни капли не мило. Кас убирает волосы с лица так основательно, что корни тянет болью. Косметика воняет приторно, кожа под ней зудит с непривычки. Да и вообще Новак не пушинка, несмотря на телосложение оголодавшего трупа — ноги под ним затекают и немеют. Но каким-то образом Дин не злится, глядя на комично сосредоточенное лицо напротив. Разве что высунутого кончика языка не хватает. Черт знает, сколько они так сидят. Процесс даже и отдаленно не похож на то, как красятся его знакомые девушки — Кас больше походит на ребенка, который по локоть забрался в краску. Размазывает почти всё пальцами, руки слегка дрожат. И всё равно — эта схема, видимо, работает, Дин не может не признать. Потому что ему нравится, как выглядят размытые стрелки Каса. Больше, чем любой макияж Лизы. Новак вертит его головой, как хочет, и ругается каждый раз, когда Дин неконтролируемо жмурится. Винчестер думает, что выглядит, наверное, как полнейший дебил с размалеванной рожей и широко распахнутыми глазами, но Касу вроде как нравится. Он разглядывает свою работу долго и внимательно, а потом быстро притягивает к себе для поцелуя, до боли сжимая пальцами подбородок. Подобное до сих пор выходит чуть неловко — они часто стукаются лбами, случайно кусают друг друга немного сильнее нужного, не знают, куда деть руки. Даже Кас, которому с парнями куда привычнее, застывает, стоит лишь Винчестеру прижаться чуть ближе. Того и гляди, ебнет или отодвинется. И сейчас Кас отталкивает его обратно к спинке кровати. Но продолжает смотреть. Теперь его ладонь зарывается в волосы на затылке и почти что мягко гладит. Дин довольно жмурится, подставляясь. — Ну, как получилось? — Хорошо. «Ты красивый» — Касу не нужно произносить это вслух, чтобы Дин понял, что именно об этом он сейчас и думает. А ещё Дину не нужно зеркало, чтобы знать, что это нихуя не так. Щелкает камера мобилы Новака, Винчестер недовольно распахивает глаза, но камера перед носом лишь щелкает опять. И опять. И нужно, вроде бы, возмутиться, но Кас смотрит на фотки с выражением лица ребенка в рождественское утро. В груди что-то теплеет, рожа начинает гореть за компанию. Дин отворачивается, неловко морщась. — Всё, свали. Я хочу умыться. — Нет. Кас откладывает телефон и целует парня в открытую шею. Кусает выше, совсем под ухом, да так сильно, что Дин шипит, а на коже точно остаётся след. А потом просто сползает ниже и растягивается у Винчестера на груди, уткнувшись носом в плечо, довольно посапывая в футболку. Дин думает — ебанутое животное. Думает, а сам тянется к чужим лопаткам, чтобы по памяти обвести контур крыльев.***
Соглашаться с Кастиэлем — это всё равно, что дать обезьяне гранату. Согласиться с ним пойти на вечеринку? Он притащит тебя в какой-нибудь притон. Сходить попить кофе? Вы его будете пить на другом конце штата. Пойти на концерт? И правда пойдёте на концерт, только без билетов, пробравшись за кулисы, а после того, как вас обнаружат, вам придётся убегать от охранников. Но всё же у него так горели глаза, когда Дин с ним куда-то шёл, что отказаться было практически невозможно. Поэтому они опять тащились непонятно куда, так как Новак решил, что Винчестеру не обязательно это знать. Уже выпал снег. Поэтому даже такому оборванцу, как Кас, пришлось нацепить тёплую куртку. Хотя Дин подозревал, что под ней явно что-то лёгкое, так как долбанутым ничего не писано. Благо идти было недалеко, и они уже скоро зашли в какое-то здание, которое как будто было сделано из души скейтера. Всё такое чёрное и «андеграундное». — Что это? — спросил Винчестер, снимая свою куртку. — Тату салон, — ответил Кас, расстёгивая свою. — Ты меня притащил в тату салон? — Ага. — Зачем? — Бить мне тату, конечно же. Прекрасно. Вот этого Дин точно не ожидал. Он даже выпал из реальности на пару минут. Ему, конечно, нравились тату скейтера (чего тот никогда ему не скажет), но по его скромному мнению, это уже было перебором, но Винчестер ничего не успел сказать, так как откуда-то появился татуировщик. — Hola, Em. Aún llegó (Привет, Эм. Всё же пришёл), — сказал парень. Класс, Дин-то ничего не понимает. — Hola, Ash. Ha pasado mucho tiempo. Y sí, ¿cómo voy a omitir una grabación en la que me grabé? (Привет, Эш. Давно не виделись. И да, как я пропущу запись, на которую сам же записывался?) — No lo sé. La nuestra dice que no has venido a las fiestas a las que todos te llamaban (Ну не знаю. Наши говорят, что ты уже несколько раз не приходил на вечеринки, на которые тебя все звали). — Simplemente no quiero ir allí y eso es todo (Я просто не хочу туда идти, и всё). — ¿Tu «no quiero ir allí» está parado detrás de TI y mirando la pared? ¿Cuánto tiempo llevas en una relación? (Твоё «не хочу туда иди» стоит сзади тебя и пялит в стену? И давно ты обзавёлся отношениями?) — No estamos saliendo del todo (Мы не совсем встречаемся). — ¿Pero te gustaría? (Но тебе бы хотелось?) — No tienes idea. Es lindo. Pero estúpido. Es mi tipo. No se lo digas. Él piensa que todavía estoy follando con alguien además de él (Не представляешь как. Он милый. Но тупой. В общем — мой типаж. Только ему не говори. Он думает, что я всё ещё трахаюсь с кем-то помимо него). — Espera, ¿tú no? (Стой, а ты нет?) — Por supuesto que no. ¿Por quién me tienes? He estado haciendo esto durante dos meses, por una razón. Ya lo dejamos. Vine a Tattoo Beat, no a hablar de mi incipiente enamoramiento (Нет конечно. За кого ты меня держишь? Я этого добивался два месяца не просто так. Вообще, завязываем. Я пришёл тату бить, а не разговаривать о моей зарождающейся влюблённости), — Кас повернулся и щипнул Дина, который рассматривал какую-то странную картину, за бок. — Хватит смотреть на мой рисунок. Пошли в зал. — Это твой? — удивился парень. — Он тот ещё художник, — усмехнулся татуировщик. — А я не знал, что ты рисовать умеешь. — Я нарисовал её членом, а теперь пошли, — испортил Новак момент и скрылся за дверью, оставив Винчестера в шоке. — Умеет же он пугать людей. Я Эш, — протянул парень забитую руку Дину. Он явно хотел перевести тему. — А. Я Дин, — встряхнул Винчестер головой. — Приятно познакомиться. Пошли, пока этот ничего там не учудил. Он уже пытался однажды набить сам себе тату. Как ты мог заметить, получилось не очень, — направился Эш за Касом. — Он что? — Руна на правом мизинце. Это он её бил. И запретил мне исправлять ситуацию. Теперь ходит с партаком и радуется. — Эй, это не партак! — крикнул Кас из-за какой-то тумбы. — Конечно, юный татуировщик, — закатил Эш глаза. — Давай сюда свой эскиз, над которым ты так долго старался. — Дин, достань из моего рюкзака планшет, — всё ещё вещал Новак, который, видимо, был уж очень сильно чем-то занят. Принцесса занятая. Дин фыркнул и скорчил рожицу, которую Кас не увидел, но Эш повеселился. Сумка скейтера была брошена на какое-то кресло вместе с курткой. Удивительно, как ещё при таких условиях этот портфель оставался жив. Планшет и вправду лежал там в целости и сохранности. Его чехол был облеплен разными наклейками, показывая хаотичную натуру хозяина, но при этом они были так аккуратно приклеены, что это показывало весь перфекционизм испанца. — Держи, — протянул Винчестер планшет парню. — Спасибо, — наконец-то поднялся он, и Дин смог рассмотреть, во что был одет Кас. Конечно, парень замечал странности своего друга и так же замечал пропажу некоторых вещей после прихода скейтера, но увидеть их искажённую версию на теле Новака он никак не ожидал. На испанце была серая футболка AC/DC, которую Дин нашёл у отца в старых вещах, но она была изрезана в некоторых местах до неузнаваемости. Это было красиво, да, но футболку жалко. — Ты серьёзно? — сквозь зубы спросил Винчестер. — Нравится? У меня ещё есть три таких штуки, а ещё какие-то толстовки, кажется, на одной был логотип школы, — хмыкнул Кастиэль и забрал свой планшет из рук друга. — Ya se llevan las cosas del otro. Eres exactamente caído (Оу, вы уже и вещи друг друга носите. Ты точно попал), — Эш подошёл ближе к парням. — Да, да, заткнись. Лучше посмотри на это, — открыл парень девайс. Дин тоже решил поглядеть, что нарисовал скейтер. Это был падающий ангел. Его крылья были устремлены вверх, а своей позой он показывал, как камнем падает на землю. У Винчестера даже перехватило дух. Есть хоть что-то, что у Новака выходит плохо? Он даже в отсосе хорош, хотя в его сексуальных навыках никто не сомневался. — И кто это падает? Люцифер? — усмехнулся татуировщик. — Это ангел Кастиэль, в честь которого меня и назвали. — Вау, звучит литературно, прямо как ты и любишь, — достал Эш какие-то чернила. — А ты не хочешь тату? — Кто? Я? — нахмурился Дин. Его тогда точно убьют. — Да, ты, мисс очевидность. Не ломайся, давай набьём тебе что-нибудь крутое, — улёгся Кас на кушетку. — Я даже могу нарисовать тебе эскиз. — Нет, спасибо, — предложение было заманчиво, но оставаться без руки не хотелось. Джон придерживался строгой политики «без всего, что останется навсегда». — Пф, слабак. Этот подкол Дин пропустил мимо ушей. И начал смотреть, как Новак мучается от боли, пока ему набивают ещё одно тату. Не смотря на то, что ему дали обезбол, его лицо выдавало всю боль, которую наносила игла. Это не могло не смешить Винчестера. — А кстати, — вдруг подал Дин голос, когда Эш уже приступил к финалу работы, — сколько ты Касу сделал тату? — Две, — сказал татуер, не отвлекаясь от процесса, — руны и крылья. — У тебя хорошие работы, — улыбнулся Винчестер. Это были его самые любимые узоры на теле парня, а если крылья вышли из-под умелых рук Эша, то их можно было боготворить. Так, стоп. — Погоди, ты ему крылья бил? — Ага. Моя самая масштабная работа. Он как переехал к брату, так сразу их и набил. — Но он же… — Дал за них? — усмехнулся Эш. — Честно, я брал с него деньги. — Главное, что брал перед сексом, а не после, — сквозь сжатые зубы проговорил Кастиэль. — И не ври, что ты был против. — Ладно, признаю, было хорошо, но эти два раза были первыми и последними, — сделал парень акцент на последнем слове, будто хотел что-то разъяснить. — Поверить не могу, он спал с тобой за тату, — шокировано произнёс Дин. — А ты спишь со мной за спасибо, так что радуйся, — фыркнул Новак, и татуировщик рассмеялся. — Si lo invitas a tu boda, quiero verlo (Пригласишь на вашу свадьбу, хочу это увидеть), — хмыкнул Эш. — No se casará conmigo. Todavía cree que es heterosexual. Es ridículo, estaba en su culo (Он за меня не выйдет. Он всё ещё считает, что он натурал. Это просто смешно, я был у него в заднице). — Qué lindo. Nombra al primogénito por mí (Как это мило. Назовите первенца в честь меня). — No hay (Нет). — Qué pena (Как жаль), — он провёл ещё раз по тату и начал смотреть на итоговый результат. — Как тебе? — Как всегда шикарно, — не мог Кас насмотреться на получившийся рисунок. — Я уже перевёл тебе деньги. — Хорошо, ты знаешь, что дальше делать. — Естественно. Они ещё что-то сделали с рукой Каса, и после этого тот начал одеваться обратно. Новак подколол ещё раз Дина за боязнь крови (вообще-то он не боялся крови, просто видеть кровь у Кастиэля было почему-то страшно), а тот в ответ начал подначивать друга за излишнюю чувствительность к игле. Они попрощались с Эшем и направились к скейтеру домой. Парни уже давно договаривались о ночёвке, и Мэри просто не смогла устоять перед обаянием испанца, который так умело говорил ей, что её сын не пострадает в его доме. Конечно, сам Дин бы с этим охотно поспорил. Уж точно одно пикантное место Винчестера пострадает в любом случае, потому что Кас просто не умеет иначе. На входе в логово Новаков их как всегда уже поджидала толстенькая Анна в радужном свитере. Она спала пузиком вверх, Дин просто не мог не умилиться такому прекрасному зрелищу. Кастиэль что-то фыркнул на испанском и несильно пнул Винчестера под зад, когда тот наклонился чтобы взять животное на руки. Ответной реакции он не получил, хотя так хотел. — Ты голодный? — спросил Новак, уходя в свою комнату, чтобы переодеться, так как Дин высосал ему все мозги своим бухтением про великую потерю вещей. — Ммм, немного, — зашёл Винчестер на кухню, всё ещё обнимаясь с Анной. — Там есть пицца в холодильнике, можешь разогреть! — Спасибо, мама! — крикнул парень, опустив собаку на пол и открыв дверцу. На удивление «хранилище» Новаков было обычным по своему наполнению. Никаких отрубленных голов, нет маринованных куриных ножек, простой набор. Помидоры, сыр, колбаса, какие-то странные банки с маринованными, кажется, огурцами с какими-то не английскими надписями, контейнер с тарантулом, молоко, торт и, наконец, та самая пицца. Ничего необычного, думал Дин, пока не присмотрелся повнимательней. — Кас!!! — буквально отпрыгнул он от холодильника, чуть не упав прямо на стул. — Что такое? — появился недоумевающий и полуголый Кастиэль в дверном проёме. Вид был замечательный, но сейчас Дин думал совершенно о другом. — Что. Это. За. Хуйня? — выделил парень каждое слово. — Ты про Фернандо? — У этого есть имя?! — Эй, у него тоже есть чувства. — Какого хрена у вас в холодильнике дохлый тарантул?! — Ну, — скейтер задумался, — его надо было где-то похоронить. — Ага, и вы похоронили его в вашем холодильнике. Точно. Так делают все нормальные люди. — Нам было скучно, мы были в Испании, и Гейб притащил дохлого паучка, — пожал он плечами и потянулся за тарелкой с пиццей в страшное пристанище Фернандо. — Я перехотел есть. — Неженка, — фыркнул испанец, закрывая дверь холодильника, предварительно вернув любимую еду брата на место. Габриэля, как обычно, не было в квартире, и в ближайшую ночь он возвращаться не собирался. Так что парни разместились в гостиной и начались смотреть очередной «шедевр кинематографа», попутно комментируя каждое движения актёров и пародируя их мимику. С Касом было весело. Веселее, чем раньше Дин проводил время с друзьями из школы. Хиллы всё время творили какую-то фигню, Бенни хвастался мышцами перед каждым встречным, Мэг делала пакости, а Руби её поддерживала. Ну а Лиза, естественно, большую часть времени липла к Дину, что тому льстило. С Новаком было наоборот. Конечно, он тоже творил всякую дичь, как, например, совал своим языком Винчестеру в рот наркотики или реагировал на паука на кухне как на обычное дело. Но атмосфера была более приятной. Было хорошо, спокойно. Казалось, Дин мог рассказать испанцу всё, о чём он думает и не получить за это осуждения или упрёка. Стёба, естественно, не избежать, но за шуткой будет скрываться поддержка и опора, которую парень давно искал. Он улыбнулся этим мыслям и неожиданно для себя уложил свою голову на колени скейтера. Его мозг явно перестал отдавать отчёт тому, что делает его тело. Сам от себя такого не ожидая, Дин опешил. Но лёгкий смешок и тёплая рука с кольцами на его макушке успокоили парня. Касу это нравилось. Дину тоже. И ничего менять не надо было. — Можно тебя кое о чём спросить? — неожиданно произнёс Винчестер, наблюдая, как на экране меняется сцена. — Конечно, — не задумываясь, ответил Кастиэль. — Где твоя мама? — этот вопрос уже давно его беспокоил. Даже, если Новак и сказал, что она приедет на Рождество, это как-то не успокаивало, что она живёт где-то в другом месте. Может, она была плохой или била Каса. От этих мыслей парня передёрнуло. Ему нужен был ответ. Так Дину будет спокойнее. — Живёт в соседнем городе, — спокойно ответил испанец, отпивая немного сидра. — У неё там своё агентство по переводу документов. Город больше нашего, и работы там больше. Поэтому мы и разъехались. Но мы созваниваемся каждую неделю. Делимся новостями. — А, понятно, — от того, что отношения с мамой у Кастиэля нормальные, Дину стало спокойнее. Он хотел ещё спросить про отца, но в памяти всё ещё появлялась пассивно-агрессивная реакция на вопрос про него, так что Винчестер решил, что это не его дело, лезть в отношения скейтера с отцом. Ведь у самого они были не лучше. Под успокаивающие поглаживания рукой по волосам и ровное дыхание скейтера Дин практически уснул. Фильм уже закончился, и Новак просто листал телеканалы, задерживаясь на каких-то программах, которые его заинтересовали. Где-то шла реклама, где-то были программы про жизнь на других планетах, и парень решил остановиться на какой-то рекламе. Кажется, это был мистер Пропер. — Он мне когда-то нравился, — усмехнулся Кас. — Этот лысый дядька? — нахмурился Дин. — Да, он такой, ну, сильный, стильный и прикольный. И слоган у него прикольный. С мистер Пропер веселей, дома чисто в два раза быстрей. — Мистер Пропер пиздабол, нихуя не моет пол, — хихикнул Винчестер, и его тыкнули за это в бок. — Не оскорбляй мои первые задатки гейства. — Мог что-то нормальнее выбрать? Лысый накачанный мужик, который моет пол? — нахмурился парень. — У всех есть свои странности. Вот кто тебе нравится, несмотря на то, что он выглядит нестандартно по меркам общества? — Ты. Кас резко замолчал, а до Дина начало доходить, что он сказал. — Понял, урыл, — потрепал скейтер друга по волосам. — Я рад, что ты разрешил добавить оттенки голубого в твою жизнь. — Как-то лирично для тебя, — начал Винчестер немного проглаживать коленку парня. — Не всегда же о письках шутить. Новак определённо умел испортить момент, а Дину следовало бы следить за тем, что он говорит, ведь его могут понять не так, как надо.