Где-то в Ваетире.
Юг Кровогорья.
Сигурн невольно поёрзал, так как конечности порядком затекли и принялись ныть, моля хозяина о проведение каких либо действий. Легионер унял эти просьбы, когда из-за камней показались южане. Идти именно сюда Сигурну не хотелось от слова совсем. Северянин с радостью бы прыгнул во Врата Харды, но у него не было никого желания двигаться на поиски каких-то там артефактов, на Хребет Рогхара Убийцы Сородичей. Некогда этот человек нарёк себя Наследником Нерана и погруженный в безумие, он убил свою семью. Он истребил каждого, в ком текла хоть капля его крови, не жалея даже собственных детей, за что и был наречён именно так. За это южане убили его где-то в этих скалах. Было ли это безумие, навлечённое Тьмою, или легенда говорила правду и Рогхар, испив крови дракона, в своём безумие, ушёл не далеко от крылатых ящеров? Сигурн не знал, да он и знать не желал. Перед ним стояла другая задача. Уже третий день они шастали по эти хребтам, опираясь на обрывки мутной и странной карты, нарисованной стариком Ерантаром. Это не придавало Песцам особой надежды, однако это всяко лучше, чем идти туда, не знаю куда, и принести то, не знаю что! Хотя, если так посудить, именно эти они сейчас и занимались. Песцы чувствовали себя здесь неуютно. Здесь было слишком холодно и иногда вместе с потоками ветра, до их ушей доносились крики, как многим казалось, умирающего Рогхара. Луиза впрочем, на это не обращала внимания, и даже не понимала, почему это северяне так бояться южного хребта? Только позже ей сказала, что Рогхар был родом из Илайтана. Сигурн понял, что эти южане настроены не дружелюбно, так как один член его отряда, которого они кличили «Языком», прекрасно знал южные диалекты. Парень тихо шептал Данелу, главному увальню отряда, перевод разговора южан, тот в свою очередь передавал его капитану, а Луиза шептала на ухо Сигурну. Из всего их разговора было понятно, что они явились за тем же, за чем пришли и Песцы. Оставалось только решить, убить их на месте или сделать из них «проводников». Северянин представлял, что в наступающей темноте будет сложно обрушить на врага точный зал стрел, а значит оставалось либо подойти достаточно близко и одновременно опасно или же проследовать за ними. Песцы приняли решение следить за противником. Аккуратно, медленно, скрываясь за камнями.***
Тихий перевал, где даже в ночь пестрили оранжевые, золотые, алые краски камней и песка. На вершинах гор летала пара Красных Орлов, который как будто следили за не прошеными гостями. Песок под ногами до сих пор был холодным. Жаркое солнце юга не могло сопротивляться холодным ветрам с востока, а потому песок плотно замел тропы и следы южан были отлично видны, даже впотьмах, когда солнце скрылось за скалами, с западной стороны Хребта Убийцы Сородичей. По меньшей мере, час они шил за ними, не выдавая себя, вовремя прячась за камнями и валунами. В какой-то момент южане пропали из виду и Сигурн недовольно сплюнул, грязно выругавшись себе под нос. Луиза толкнула его в плечо, указывая на следы, ведущие к проходу в скале. «Они точно знали, куда идти» — подумалось Сигурну, решив обождать немного. Прошло вправду немного времени, как очередной крик, на этот раз откуда-то из глубин скал, врезался в тишину, заставив отряд Песцов содрогнутся. Сигурном скомандовал обнажить оружие и повёл людей по следам на песке, которые вели к проходу, тёмной расщелине, узкой на столько, что проходить приходилось по одному.***
Это была не обычная пещера, сразу же было понятно. Чаны с огнём, алтари из древнего камня, коридоры уходящие толи вглубь и вниз, толи вверх, как центру скалы и знамёна Красного Орла, пропитанные кровью, как и штандарты, так и знаки, нарисованные на стенах. Капитан Коутрен, Сигурн и Данел метнулись к стене, спрятавшись в тени чанов с огнём, остальные последовали их примеру, укрывшись в противоположном конце зала. Послышались звук битвы и та половина отряда, спрятавшая в правой части пещеры, у её стенки, вложили стрелы в тетивы своих луков. Данел подхватил ростовой щит и по команде капитана двинулся вперед, в коридор, переходивший в лестницу, ведшую в низ. Здесь не было зелени, как и бывает в подобных горных хребтах юга. Здесь было слишком много паутины, и затхлый воздух не давал дышать полной грудью. Зато южане успели зажечь чаны с огнём и поставить факела, не могло не радовать, потому что вновь ходить, а уж тем более драться, в темноте не хотелось ни кому. Шаг за шагом, они спускались вниз, и звуки битвы становились всё громче. Сигурн вздрогнул, когда отряд спрятался за колоннами большого зала, спустившись по лестнице. Южане, численностью меньше дюжины несли потери, падая замертво под ударами топоров двелкестов. — Проклятые горцы! —Ввыплюнул командир Песцов, когда последние южане в красных доспехах пали, каждый с тремя зазубренными стрелами в груди. Двелкесты — горный языческий народ, живущий по большей части в хребтах. Они подобны племенам Трейлиртора и Темногора, и живут кочевыми семьями, путешествуют от этих хребтов, до южных пустынь Даргона. Одетые в подобие доспехов из шкур животных, они украшали свои шлема и шапки оленьими рогами и мордами убитых зверей. Их оружие было совсем примитивным. Топоры, перевязанные какой-то тканью, урон наносили лишь заострёнными зубьями и клыками, прикреплёнными к ним. Мечи же вовсе не имели лезвия, вместо него, палка, имевшая с каждой стороны заострённые зубы животных. Сигурн хотел было скомандовать Песцам залп из луков, как встретился взглядом с по всей видимости, командиром двелкестов, голову которого украшали массивные рога оленя, а шлем выглядел как масса, усеянная клыками волка. Рявкнув что-то на своём языке, двелкест перешёл на общеимперский манер речи. — Вы не ваетирцы, но и не двелкесты! Зачем вы сюда явились? — — Они нас заметили — шикнула Коутрен. — Да ладно? — Сигурн выпучил глаза в удивлении, вернув меч в ножны. Он смело вышел вперед, и понял, что горцев здесь в два раза больше, чем самих Песцов, что в свою очередь, осложняло ситуацию. — Песцы! Оружие в ножны! — Приказ Сигурна был исполнен, пусти и капитан Коутрен не отпускала ладони с рукояти меча. Зал представлял собой пещеру, в центре которой стояла каменная площадка, на которую с потолка, из расщелин и дыр падал лунный свет. Колоны по углам площадки были похожи на сталактиты, сужавшиеся к своей середине и расширявшиеся на концах. На них были приклёпаны горящие факела, слабо освещающие лица двелкестов и Песцов. — Северянин. — Двелкест чуть кивнул, закрепив топор на поясе. — Двелкест. — Отвечал ему Сигурн, прикидывая, сколько стрелков было в отряде горцев. — Мы позволим вам уйти. Мы не враги, если вы сами не перейдёте черту — двелкест свистнул и показались из-за тени его собратья. Больше двух десятков. — Мы пришли за артефактами Красного Орла и без них не уйдём — гордо выдала Луиза, на что ответом её послужили непонятные фразы на языке горцев. — Они говорят, что южане пришли за тем же. Но они стали требовать, словно оно принадлежит им по праву. Вы так же будете требовать? — Двелкест указал на разрубленного пополам ваетирца. Видневшийся через маску край его рта искривился в ухмылке. — Должен быть другой путь. — Сигурн заметил, как напряглась капитан, а потому рукой велел каждому из Песцов убрать руки от оружия. — Будь по-твоему, пока что… — прошипела Коутрен. — Нас, Двелкестов, считают варварами. Но наш долг помнить, что мы потомки Красного Орла! Нас изгнали из наших земель! Нас преследуют как дичь на охоте, и мы отвечаем тем же. Мы охраняем могилы нашего вождя от тех, кто считает себя хозяевами песков Юга. Но ты прав, северянин. Путь есть. За моей спиной путь к хранилищу, а справа от меня путь к Залу Испытания. Законы чести для всех едины. Шлем и меч Красного Орла будут твоим, но торопись, не всех южан мы порубили здесь. Их отряд уже проходит Испытание. — с этими словами, двелкесты скрылись в проходе за их спинами, закрыв его на решётку. Песцам оставался один путь, путь направо.***
— Древние страсть как любили строить ловушки! — Ругнулся Данел, когда отряд проходил по утробному коридору, в котором огромные лезвия, качавшиеся из стороны в сторону, уже выполнились свою работу, разрубив двух ваетирцев. — Как они тогда мимо них проходили? — Ехидно выдал кто-то из отряда. — По всей видимости очень аккуратно. — Отвечал Сигурн. — За состоянием ловушек двелкесты следят исправно. Боги ведают, когда это всё было построено, и как ещё не обвалилось. — Капитан Коутрен еле сдержала рвотный позыв, увидев кишки очередной ваетирца, почту у прохода к следующему коридору с ловушками. Это всё казалось какой-то злой шуткой. Всё казалось таким обветшалым и старым, что дунь и всё, стены посыпаться прахом и порода над их головой упадёт, придавливая собою бедолаг. Стены и пыль. Вторая вещь помимо уже активированных ловушек, царствовавшая здесь. Оставалось только изумляться тому, какие разнообразные способы охраны древних артефактов были напичканы здесь. Вопрос заключался ещё и в том, сколько же времени, денег и жизней было потрачено на эту постройку? Тут были и лезвия, и отравленные дротики и камнепад, и хитрые растяжки, который активировали брёвна, откидывающие непрощённых гостей прямиком к предкам. С каждым новым залом они встречали трупы. В конечном итоге, один из южан дернул рычаг в массивном зале с колоннами в виде рыбы, змеи, орла и дракона. Из стенных отверстий засвистели стрелы и последний ваетирец пал, захлёбываясь собственной кровью. Дальше ждал лишь проход с закрытой решёткой. Приказав рассредоточиться, Сигурн с Данелом и Луизой принялись обыскивать тела, пока остальной отряд осматривал местность. Поживиться, впрочем, было мало чем. Здешние урны и сундуки давно изветшали, как и их содержимое. Брать какие-то подношения — себе дороже. В итоге, Песцы остановились на том, что перед ними стояла очередная загадка, увы, не решённая южанами-ваетирцами, в виду их скорейшего умерщвления. Песцы устали, а потому пока командиры устроили мозговой штурм, они принялись обедать, точнее, ужинать, потому что снаружи ещё царствовала глубокая ночь, а есть и спать хотелось неимоверно. Нервотрёпка была ещё та. То плита окажется нажимной и член отряда падал замертво, лишь бы не быть зарубленным пополам, то другая плита активировала копья из стенных отверстий, и отряд замирал на месте, в дюйме от ржавого острия. Им везло, пока что. А значит, стоило насладиться нехитрой снедью, потому что неизвестно, что их ждало за той решёткой. Луиза приметила, что треугольные камни можно было вертеть, выставляя один из знаков на место главного. Змей. Орёл. Грифон. Дракон. Данел смотрел на решётку с безнадёгой, потому что будь он хоть в два раза крупнее себя, а он был самым крупным из Песцов, то навряд ли бы он смог сломать плотные металлические прутья. Сигурн и Луиза устало потёрли глаза. Люди устали и спать хотелось необычайно. Шататься по пещерам и горным хребтам, это не какая-то прогулочка. Три дня нервотрёпки и бега за артефактами, которых в конечном итоге они могут и не заполучить. К мозговому штурму они были не готовы, тем более, когда на кону стояли их жизни. — Так, ваетирцы поставили на всех камнях Орла и их полили дождём из ядовитых дротиков. У нас один шанс против тысячи возможны комбинаций. — Подвёл итоги Данел. — Один против девятисот девяноста девяти — поправила его капитан. Данел кивнул, состроив справедливую гримасу. — Неран пришёл сюда, и Красный Орёл первым преклонил колени перед ним. Дракон и Орёл. Что до Змея и Грифона, есть идеи? — Выдвинул предположение Сигурн. — После Войны Восьми Близнецов герб Стонн’Касселов сменился на грифона, расправляющего крылья, а Змей… он был у Сайн-Ктора и Имнари. Как Имнари связаны с Красным Орлом? — Непонимающе высказалась Коутрен. — Змей на юге означал не Сайн-Ктор, он был символом Дуратхара, а он в свою очередь любитель заговоров и предательств. Что если Нерана, ну… Дракон… пришёл, и Красный Орёл запел, Неран погиб и стяги стали изображать Грифона, и Красный Орёл был убит во время ваетирского заговора. Дракон, Орёл, Грифон, Змей? — Предложил Данел, почёсывая изрядно отросшую бороду. Они переглянулись и, пожав плечами, решили расставить камни в таком порядке. Со скрежетом и гулом камни были перевёрнуты по своей оси и Песцы с замирающим сердцем стояли в стороне, пока Сигурн с молитвами устах дернул рычаг по центру зала. Послышался скрежет и звонкий гул металлических механизмов поднимающейся решётки. Песцы чуть ли не заплясали от радости, но зычный, пусть и уставший голос командира заставил их вынуть оружие из ножен и насторожиться.***
Зашеир Пашар устало потёр горбатую переносицу, свойственную каждому ваетирцу и с заметной болью взглотнул. Раны нанесённые Лоренцом до сих пор не зажили, и кошмары стали доставать капитана. Во снах он был Лордом Ваетира и главой Старейших Семей. Он был командором южных легионов. Его женой была Сейдиль Баша. Он был изгнанником и мятежником, кем он только не был. Но он прекрасно понимал, что всё это было видением, посланным Тьмою. Но видением столь сладким, видением столь желанным, что Пашар невольно подумывал, а почему бы ему не согласиться? Почему бы не шагнуть в темноту, как этого желает Он? Пашар, восседая на вороном коне, сплюнул в сторону и отмахнулся от мыслей о тьме. Не хватало ему закончить как Лоренц! Ему бы хотелось прийти раньше и забрать Сейдиль. Хотелось бы увезти её так далеко, как только можно, чтобы она жила под его крылом, чтобы она была его и только его. Но он увидел, как проклятый Падший сломал её шею и Зашеир стоял как вкопанный, не в силах сделать хоть что-то, кроме безрассудной и яростной атаки. Теперь он платил за это. Платил тем, что раны так и не зажили, наоборот, открылись с новой силой и кровоточили. Ему хотелось выть от боли, сдирать с головы волосы и кричать до крови в глотке. Однако путь предстоял не близкий. Собрание Домов состоится в Оазисе Дюмаран, а ехать до него предстояло через пустыню, рядом с границуй у Ли’Кар-каран. Пашар ненавидел юг, пусть и досконально знал каждую его традицию (может быть по этому-то и ненавидел). Он ненавидел жар здешнего песка. Терпеть не мог солнце, чьи лучи сжигали кожу до золотистой корочки. Пашару давным давно надоел этот край, ему было бы по душе сидеть в болотах Бэквотера, чем вновь жариться на солнце, полдня проводя без воды, а вторую половину дня выуживать из фляги последние капли испарившейся воды. Впрочем, был и у ночной пустыни некий шарм, заставлявший забыть о жажде, пусть и не на долгое время. Этот, поистине запоминающийся пейзаж тёмного неба, укрытого белым полотном из звёзд, созвездий и луны позволяющей рассмотреть песчаные холмы недалеко от их пути. Странная смесь тёмного-синего и жёлтого цветов, словно платье джейстенского покроя осыпали золотыми песчинками или же пылинками. Ярко сияющие звёзды, чей мертвый свет доходит до Климэнда сквозь лета. Были ли это лишь проявление природы после рождения мира? Или, как считали древние, это души святых, тех, кто при жизни удостоился подняться так высоко, чтобы быть рядом со Старыми Богами? Зашеир Пашар не знал, скорее, придерживался второго варианта, и сердце забилось медленней, словно раны его затянулись пусть и на время. Чем-то это темнота и золотые холмы песка напоминали ему о Сейдиль…***
Зал оказался почти пустым. За исключением того, что у стены, над которой синела дыра, из которой лился лунный свет, стояли три трон. На тронах сидели иссохшие трупы, к их древней плоти приросли столь же древние доспехи, а оружие крепилось не в поясных ножнах, а в железных кольцах. Луиза приметила, что на высоком выступе в боковой части пещеры стояли двелкесты, Скрестив руки на груди, как будто насмехаясь над Песцами. Девять Песцов, преимущественно стрелков, уже натянули тетивы на стрелы, рассредоточившись по небольшой пещере. Сигурн сплюнул, когда заметил любящихся от уха до уха двелкестов. Данел подошёл к трупам, незадачливо осмотрел его и плюнул тому на лысый лоб. С удивлением он выдал, когда посмотрел на его руки, ногти которых выросли до ужасающей длинны. Руки сжимал стальной шлем с рогами оленя, в причудливой гравировке. — А это часом не тот шлем, который мы ищем? — — ДАНЕЛ НАЗАД! — провопил Сигурн, когда три трупа, истошно хрипя и гремя костями, поднялись со своих мест. «Нежить! Растреклятая нежить!» - Только и успела подумать Луиза, как Песцы отправили стрелы в ходячих мертвецов. Мертвецы «не заметили» вонзившиеся в них стрелы и главный из них, носивший шлем Красного Орла, одним мощным пинком отправил Данела в полёт на другой конец небольшого зала. Гнусно посмеявшись, мертвец завыл, раскрывая то, что осталось от его челюсти. — Таешарен! Горин даза’ардан! — (Проклятые! Станьте мертвыми!) Двое его слуг, несмотря на свою обветшалость, метнулись к стрелкам и, взмахивая мечами крест-накрест. Благо их клинки оказались старыми и ржавыми, и кольчуги разрубить не смогли, мертвецы лишь ранили некоторых Песцов, но страх перед ходячей нежитью всё же сыграл решающую роль в начале сражения. Солдаты оторопели и зашагали назад, прижав самих себя к стенке. И мертвецы, злобно захохотав, принялись бить сильнее. Один из них вонзил клинок одному из Песцов прямо промеж рёбер, а второй, ударив лезвием горизонтально, вспорол другому солдату живот. Луиза спохватилась в тот момент, когда Сигурн понёсся на одного из мертвецов, в прыжке разрубая его голову на две половину. Коутрен в этот момент успела скользнуть в сторону, чтобы уйти от рубящего удара второй нежити. Краем глаза она заметила как Данел, схватил свой двуручный клинок с пола, выходя на поединок с главным из восставших из небытия (или же не уходивших в небытие). Капитан вовремя парировала удар ржавого клинка, отводя его в сторону от своего лица, и проведя контратаку, взмахнула своим клинком наискосок и чуть вниз, подрубая иссохшие и серые ноги полу-скелета. Тот, упав, разрубленный на четверть, попытался подняться и вцепился в ноги Луизы, та в ответ рубанула по его голове, и синий свет в мертвецких глазах потух, на этот раз навсегда. Благо и Данел сработал красиво и чётко. Пусть и мертвец был силён, но северянин в сил удара ему не уступал. Песец нанёс три вертикальных удара, мощных и смертно сносных, сначала разрубив левое плечо, за тем правое. И третьим ударом он разрезал голову мертвеца напополам, так, что две половинки расплылись. Когда бой закончился, то двелкесты ржали как дикие лошади, хлопая им, как бойцам арены. — Идите, легионер! Шлем и меч ваши по праву! Племена узнают о вашей… «удали!» — похохотав, двелкесты ушли. Данел поднял меч из руки убитого им упыря. Древний как эта пещера, клинок имел простецкую форму, за исключения горды в виде крыльев орла и эфесом, в стиле головы оного.***
Сигурну не хотелось хоронить молодых ребят в этом Богами забытом месте. Ночь вскоре должна была уступить место утру, а Песцы уже собрали камни, чтобы устроить двум погибшим курганы, близ этой пещеры. Сигурну пришлось избавить ребят от мучений. Оба они истекали кровь и плакали перед смертью. Северянин дрожащими руками выцарапал ножом на двух валунах их имена. Кульд и Геал. Оба были из Илайтана. Оба его земляки. Оба земляки Рогхара Убийцы Сородичей. Ему не хотелось хоронить их здесь. Он самолично отбирал их в отряд, а теперь они должны спать в сырой земле, рядом с Убийцей Сородичей! Ещё долго Сигурн стоял на коленях перед их курганами, пока очередной раскат смеха средь этого проклятого хребта не заставил их двигаться дальше.