Yandere!Genshin x Reader

— …Аякс? Звучание твоего голоса — идеальная смесь нежности и скромности. Чайльд никогда не оставляет простора для фантазии. Если Одиннадцатому Предвестнику Фатуи что-то нужно, он не остановится до тех пор, пока не разъяснит все до мельчайших подробностей. Тебя всегда удивляло, как он мог нашептывать крайне интимные вещи, не краснея и не проваливаясь в неловкое бормотание. Догадывался он или нет, но за год совместной жизни ты успела изучить все его желания, вплоть до самых незначительных из них. С тем, как часто Чайльд затрагивал определенные темы, иной исход был бы невозможен. Просто будь милой и заботливой супругой. Поцелуй его по возвращении домой. Спроси, как прошел день. Приготовь сытный и вкусный обед. Обязательно скажи, как сильно тосковала по нему. Согрей его постель. Список можно продолжать бесконечно. Все эти действия сводятся либо к неприятным хлопотам, либо кажутся унизительным наказанием. Тем не менее, взявшись за навязанную роль, ты была намерена исполнить ее до самого конца. Твоей игрой восхитились бы ведущие театры Фонтейна. Ты улыбалась Чайльду, смеялась над его шутками, целовалась с ним — что это, если не проявления любви? Быть может, он понимал, что все твои эмоции являются лишь искусным притворством, возможно — нет. Как бы то ни было, это работало раньше и работает до сих пор. На завтра у вас запланирован поход на рынок, который будет первой прогулкой на свежем воздухе за долгие несколько месяцев. Ты даже обвела этот день красным цветом в календаре, на что получила несколько ехидных комментариев от мужа. — Не терпится поскорее потратить мои деньги? — шутил он, получая в ответ согласные кивки и легкий, звенящий смех. На деле ты бы предпочла проглотить ржавые гвозди, но, к сожалению, твои возможности были весьма ограничены. За тобой неотрывно наблюдали, не давая и секунды свободного времени. Слуги Чайльда следили за каждым твоим вздохом так, словно от этого зависела их жизнь. Садовники вежливо приподнимали шляпы, едва завидев твое приближение, но ощутимо напрягались, стоило тебе подойти к кованым воротам, отделявшим имение от внешнего мира. Повара интересовались, понравилось ли тебе их последнее творение, стоя таким образом, чтобы у тебя не было доступа к острым кухонным ножам. Но больше всего раздражали горничные. Суетливые и вечно о чем-то шушукающиеся, они напоминали мышей. Они частенько подслушивали под дверью. И если ты вела себя слишком тихо, стучались в комнату, якобы чтобы спросить, не нужно ли чего. Ах, какое коварство! Ну, они хотя бы пытались делать вид, что не следят за тобой круглые сутки. — Аякс? — ты зовешь его снова. Твой голос вьется и дрожит, как никогда ранее. … По-прежнему нет ответа. Ты затихаешь, не позволяя себе даже лишнего вздоха. Вглядываешься, выжидаешь, прислушиваешься. Он точно спит, ты можешь определить это по мерному храпу и нежному дыханию. Помимо Чайльда тишину прорезают звуки напольных часов, подаренных одним из дипломатов Фатуи на вашу свадьбу. С момента торжества прошло чуть более года. С тех пор ты ни разу не появлялась на публике. Твоя рука тянется под кровать, пальцы пытаются нащупать спрятанное там нечто. Тик. Они упираются в деревянную рукоять. За которую ты и хватаешься липкими от пота ладонями. Так. Медленно, умопомрачающе-медленно ты поднимаешь свои руки так, словно выуживаешь тяжелое, наполненное водой ведро из колодца. Вот оно! Намерения ясны как день, и ты осуществишь свое грязное дело в этот вечер. Плевать, что произойдет потом. Гори все синим пламенем, пускай в конце и останется одна дорога — в ад. Тик. Приподнявшись, ты вглядываешься в до боли знакомые черты. Остается лишь удивиться тому, каким невинным он кажется во сне. Потоки лунного света омывают молодое лицо в обрамлении грязно-каштановых волос, серебристая нить слюны вяло стекает по подбородку. Ах, даже сейчас Чайльд полон лицемерия. Как бы то ни было, ты приняла решение еще с тех самых пор, как злой рок свел вас. Так. Острие ножа смотрит прямиком на мужчину. До сих пор боги были глухи к твоим мольбам, но пока все идет как по маслу. Если так будет и дальше, ты простишь им равнодушие. И наконец сможешь отпустить себя. Только бы сработало, только бы сработало, только бы… Лезвие опускается ниже, практически упираясь в единственное уязвимое место — сердце. Нечто сродни холодному спокойствию омывает тебя подобно дождю в весеннюю пору. Руки больше не дрожат, дыхание выровнялось, а разум — кристально-чист. Пожалуй, впервые в жизни твои мысли стали столь ясными, как сейчас. Пришло осознание, что на протяжении этого долгого года далеко не Чайльд являлся твоей главной проблемой. Корни настоящей угрозы были закопаны куда глубже, и имя им — сомнение. Ты все еще играешь или просто действуешь согласно обстоятельствам? Стоит ли и дальше продумывать план побега или проще будет смириться и принять свою судьбу? Опустишься ли ты до убийцы или продолжишь отстаивать моральные принципы? Сомнения. Сомнения. Чертовы сомнения! Душа утопала в них, барахталась в темных водах; потоки смрадной слизи словно впитались в каждый аспект твоей личности. Впрочем, какая теперь разница? Ты наконец осмелилась переступить черту. Если твое сердце состоит из плоти, — думаешь ты, едва касаясь острием мужской груди, — то пусть прольется кровь. — Не ожидал, что ты будешь улыбаться в такой момент. Он с легкостью ловит твое запястье одной рукой. Кобальтовые глаза мерцают во тьме, проглядываясь сквозь полуопущенные ресницы. Ему почти не нужно прилагать никаких усилий. Нож с громким стуком падает из вмиг ослабевших рук, оказываясь вне зоны досягаемости. Сама не понимая зачем, ты тянешься пальцами ко рту, чтобы проверить истинность его утверждения. Так и есть. Твои губы искривлены в искреннейшей из улыбок, которые ты дарила ему за последние несколько месяцев. Отчасти это напоминает Чайльда, но он скорее дружелюбно скалится, обнажая ряд зубов. — Десять дней, — широко ухмыляется он. — Десять дней я все думал и гадал, что же ты сделаешь с украденным ножом. Полагаю, чего-то такого и стоило ожидать, м? Ты вздрагиваешь, но не позволяешь ему увидеть больше эмоций. — Разве? — Именно. Я ожидал слезы, истерики. Но то, как ты собрала себя в кучу… Признаюсь, я поражен. — Похоже, ты не очень-то высокого мнения обо мне. — Наоборот, — Чайльд меняет ваше положение. Теперь он нависает телом сверху, удерживая твои запястья в своей руке. Пальцы другой ласково проходятся по щеке. Его лицо искрится чистейшим безумием. — Я восхищен. В противном случае ты бы не стала моей. В ответ на эти слова ты отводишь взгляд, и тихо отвечаешь. — …Я не твоя. Он вмиг напрягается. Едва бы это заметили посторонние, но к настоящему моменту ты успела вызубрить его поведение назубок. Он молчал, словно соглашаясь с твоими словами. Однако в случае Чайльда ты бы предпочла наказание бездействию. Кто знает, что творится в закулисье его головы? Будто машина с пыхтением обрабатывает полученную информацию, решая, что делать дальше. — Моя, — в итоге утверждает он, поглаживая твою щеку подушечкой большого пальца. — До сих пор я просто не трогал твое сознание. Кстати… Чайльд склоняется ниже, обжигая ухо горячим дыханием. — Полагаю, нам стоит поработать над этим. Что думаешь?