***
Вова смущённо стучал пальцами по краю тумбочки. Серёжа молча улыбался, рассматривая парня. Казалось, подросток не постарел ни на день, однако психиатр, коим, как позже выяснилось, являлся Серёжа, замечал ту вселенскую грусть и тяжёлые вздохи. Смотреть на взрослого было так странно и пугающе, что Вова совсем растерялся. Хотелось извиниться, расплакаться, ещё раз извиниться, а потом обнять его крепко-крепко. Однако Вова не мог. От любого прикосновения будто исходила жгучая боль, а слова извинения застряли в горле вместе со слезами. Вова просто молчал, иногда перебивая тишину протяжными вздохами и сверлил пол взглядом. Серёжа почему-то продолжал улыбаться. — Ты… ничуть не изменился, молодой, — наконец выдал старший, отчего Вова вздрогнул и перевёл растерянный взгляд на лицо некогда самого близкого друга. — А ты… — он замялся, смущаясь, — извини… Я правда не хотел чтобы тот раз… со страховкой… я… Извини, — как-то скомкано произнёс подросток, пряча глаза в пол. Смотреть на него сейчас не было ни сил, ни желания. — Ничего, Вов, все ошибаются, ты не исключение, — он мягко улыбнулся. — Собирай вещи, переедем на второй этаж, там тепло и светло, не то что тут… Вова чуть поморщился, когда Серёжа поднялся и протянул ему руку. — Я… Я сам. И он действительно поднялся, ловя на себе взгляд, полный непонимания. Быстро свернув одеяло втрое и выудив из тайника в матраце телефон, Вова на секунду затормозил. «Что должно произойти, чтобы я воспользовался лезвием, что прожигает в сознании дыру своим существованием? Серьёзно, что? За эту неделю произошло столько странных событий, а ты даже не вспомнил о нём… Неужто самокопание стало лучше физической боли?» — Вов? Ты идёшь? Парень снова вздрогнул, быстро кивнул и спрятал телефон, который гипнотизировал уже минуту. А может наоборот? Может телефон гипнотизировал его своим чёрным выключенным экраном? «Как же хочется позвонить». Тряхнув головой, парень наконец обернулся на нахмуренного мужчину. Взгляд Серёжи был устремлён куда-то за спину Вовы, в сторону заколоченного окна. Выглядело это так, будто мужчина видит там кого-то, а это, честно, было жутко. Проследив за взглядом друга и, естественно, никого там не заметив, Вова тяжело вздохнул и осторожно коснулся плеча Серёжи, тут же отдёргивая руку. Это касание далось ему с трудом. — А… А, да, прости, я задумался… — как-то рассеянно пробурчал Серёжа, разворачиваясь и быстрым шагом топая на выход. Внутри Вовы родился ещё один вопрос. Хотя, вопросов и так было слишком много… Быстро шагая вдоль коридора к лестнице, подросток вдруг подумал, что неплохо было бы встретить Густава, а потом удивлённо застыл, пару раз хлопая глазами. В голове заработали шестерёнки. «— Он действовал из личной выгоды, буквально изнасиловал тебя, а ты хочешь продолжить общаться с ним? Тебе вдруг стало интересно как он, как его самочувствие? Ты долбоёб?» «— Но он заботился обо мне, подарил одеяло, проводил со мной время, чтобы мне не было одиноко! Я не могу обвинять его из-за одного мелкого проступка…» «— ОДНОГО МЕЛКОГО ПРОСТУПКА?!» Вова поёжился, закрыв глаза. Собственное подсознание на него только что накричало, ха-ха, какая ирония, атака с тыла, так сказать. Серёжа вздохнул, взяв Вову за локоть и ведя по лестнице вниз. Подросток мгновенно очнулся, настойчиво убирая локоть из хватки парня. Объяснять свой поступок Вова не спешил, да и не надеялся что тот поймёт: с последней встречи воды утекло слишком много, перед Вовой сейчас стоял абсолютно другой человек, с которым Вова знаком не был. Это пугало. — Это для тебя нормально? Что произошло и почему ты избегаешь физического контакта? — Серёжа нахмурился отпирая дверь в пятьдесят восьмой кабинет. Вова распахнул глаза, сверля табличку. Пятьдесят восьмой… отмычка… побег… Серёжа настойчиво подтолкнул вновь зависшего парня внутрь, запирая за собой дверь и только после этого спокойно вздыхая полной грудью. — Вова! Хватит выпадать из реальности, что с тобой случилось? — Серёжа опустил парня на диван, укрывая одеялом. Вова, слово податливая марионетка, подчинялся указаниям сильных рук, в этот раз даже не вздрогнув от прикосновений. Внутри было как-то пусто. «Что бы я не делал, получается плохо. Чего бы я не желал, этого никогда не будет. Почему?.. Лёша отвернулся от меня при моей нелепой попытке доказать… просто что-то кому-то доказать… Наверно, я старался доказать свою самостоятельность? Ответственность? Что я, чёрт возьми, пытался доказать… Каждый раз когда я пытался стать важным, значимым, незаменимым, всё выходило абсолютно наоборот и я лишь сильнее убеждался в своей ничтожности». «Что ж, видимо такова моя судьба: вечность жить в страхе, что тебя заменят, неудачно влюбляться и искать спасения в людях, которые причиняют боль. Господи, какой же я ущербный…» По щекам парня покатились незаметные дорожки слёз, заставляя Серёжу заметно напрячься. «Как же хочется к Лёше, как же хочется домой, как же хочется спокойствия, любви и заботы… Неужели я и правда не заслуживаю всего этого?» Серёжа опустился на колени в ноги к парню, осторожно беря ладонь в руку и растирая холодные пальцы. Вова поёжился, но не перестал смотреть в даль, редко шмыгая носом и прикрывая усталые глаза. «Что бы было, если бы того Лёши, Лёши из сна, просто не существовало? Я бы сошёл с ума? Насколько было бы больно? Я бы… выжил?» Удивительно, но прикосновения парня совершенно не приносили дискомфорт, скорее наоборот, приносили какое-то внутреннее спокойствие, напоминало о тепле и, почему-то, о доме. Вова тяжело вздохнул, наконец, переведя взгляд на сидящего в ногах мужчину. Он не знал сколько времени прошло, поэтому заметно удивился, замечая сосредоточенного на чтении Серёжу. Тот не прекращал мягко поглаживать пальцы подростка, однако взгляд его был всецело посвящён книге. Вытянув из тёплых рук свои пальцы, Вова поёжился и завернулся в одеяло. Серёжа, привлечённый движениями парня, захлопнул книгу, грустно улыбаясь. — Вов, что случилось? Подросток поджал губы, закрывая глаза. — Хочется в душ и новое одеяло… — тихо проворчал он, уставившись в потолок. Серёжа, заметно приободрившись, засуетился, бегая от шкафа к шкафу и вынимая всё необходимое. — Пойдём, молодой, что-что, а ванну и новое одеяло я устроить тебе точно смогу! — он по-доброму заулыбался и у Вовы в животе запорхали бабочки. Вот же он, человек, которого ты любил год назад, человек, что может заставить чувствовать себя комфортно даже в психушке на краю мира, без Лёши, Дрейка, Гаечки, Гвина… Человек, за которым ты пойдёшь, если он тебя поманит. — Но потом мы поговорим, — чуть строже добавил он, пихая в руки немного погрустневшего парня полотенце и сменную — о Господи, не больничную! — одежду.***
Вова расслабленно вдыхал запах чистого пододеяльника, понимая что это, наверное, одна из разновидностей счастья. На Вове, впервые за полмесяца, была надета не больничная пижама, а самый настоящий тёплый свитер, пропахший странным одеколоном врача, но не потерявший от этого уют, немного большие по размеру мешковатые штаны и махровые носки с котиками. Вова счастливо улыбнулся. Ему позволили остаться в кабинете Серёжи, потому что подросток наотрез отказался оставаться в первую ночь на втором этаже в одиночестве. Серёжа лишь грустно улыбнулся, раскладываясь рядышком с диваном, на матрасе. — Вов, я не первый год работаю психиатром и мне, к сожалению, знакомы все те симптомы, что ты проявлял сегодня за те пару часов что мы успели провести… вместе… — он тяжело вздохнул, рассматривая парня в темноте. Вова угрюмо молчал. Рассказывать не хотелось, это же… ну… слишком лично, слишком серьёзно… Вова пока не привык, Вова видел в нём не психиатра, а бывшего парня, бывшего лучшего друга… — Хочешь конфетку? — после минутной тишины грустно спросил врач, а Вову словно током ударило: он сел на диване, медленно поворачиваясь на парня и сглатывая. Flashback. «— Вот полное повиновение не люблю, это как то скучно, — фыркнул Серёжа, поправляя кудряшки и крутясь на стуле. — Хотя, на самом деле, изнасилование довольно возбуждает, — он сладко улыбнулся, замечая как краснеют щёки подростка. — Да ну, нет, мне не нравится. Если бы меня изнасиловали, я бы возбуждения не чувствовал совсем, — Вова поморщился, копируя жест парня и крутясь вокруг своей оси на офисном стуле. — Хочешь, попробуем? Обещаю что будешь умолять меня не останавливаться, — резко придвинувшись вплотную и останавливая кружащегося подростка, улыбнулся тот. Вова вспыхнул, пару секунд тупо смотря на своего парня, после чего заторможено кивнул. — Ха, это было просто! Как конфетку у ребёнка отобрать… — Серёжа довольно улыбнулся, чмокая Вову в висок и поднимаясь. — Конфетку?.. — не понял Вова, выйдя из транса позднее нужного и уловив лишь последнюю часть реплики. — Ну да! Хочешь конфетку? — с лица Серёжи не сходила довольная улыбка. …Вова действительно умолял не останавливаться». End flashback. «Как, блять, понять, предложил ли он мне конфетку на самом деле или вспомнил тот случай, тот разговор?» — Да… Как конфетку у ребёнка… — зачем-то проговорил вслух Вова, ловя довольный взгляд серёжиных глаз. Скорее всего, Серёжа просто радовался тому, что парень не забыл, но когда дошёл смысл, стало совсем не до улыбок. — Вов, тебя изнасиловали? — нахмурился врач, садясь на импровизированной кровати и гипнотизируя тёмные глаза. Вова всхлипнул.***
Когда Вова позвонил впервые за неделю, Лёша чуть ли не прыгал от радости. Он соскучился по голосу парня, а ещё ему жизненно необходимо было узнать, как парень себя чувствует и всё ли у него хорошо. Быстро сняв трубку, Лёша честно старался не улыбнуться как маньяк, но спустя уже пару слов парня, улыбка сама появилась на лице. Силажик ухмыльнулся, одними губами прошептав: «Влюблённый дурак». — за что тут же отхватил несильный удар по плечу. — Как у вас там, Лёш? — голос, на удивление, был бодрым и весёлым, что не могло не радовать Лёшу. — Ну, как-то потихонечку, помаленечку, но мы безумно скучаем. Как там твой план побега? — Лёша быстрым шагом нарезал круги в родном кабинете психолога: видно было, что волнуется. — Ну… — послышался глубокий вздох, — пока на начальной стадии, но я нашёл здесь неожиданных знакомых и пока не спешу с побегом, — он замялся. — Помнишь… Серёжу?.. Лёшу передёрнуло. «Того самого Серёжу из-за которого ты страдал, резался, винил, ненавидел себя? Того самого Серёжу, что причинил больше боли своим отсутствием, чем постоянным вмешательством в жизнь? О, эту скотину сложно забыть, поверь, Вов». — Да, — сухо проговорил старший, ловя заинтересованный взгляд психиатра. — Так вот… Он выжил, теперь работает психиатром… — Лёша хмуро слушал улыбчивый голос парня. Да, голос может быть улыбчивым, может заставлять улыбаться в ответ, как и обычная улыбка. — Это же прекрасно, правда? Старшего отчего-то хмурился с каждым словом, представляя рядом с Вовой Серёжу. Наверное, подросток будет счастлив вновь возобновить отношения с некогда любимым человеком? Стало больно. — … Ну, собственно всё что произошло за эти пару дней, — не унимался Вова, впервые за все звонки почувствовав себя свободнее. Он говорил в привычном темпе, не проглатывая слова из-за шёпота и судорожного дыхания. Лёша бы даже подумал, что звонок подростка похож на тот дружеский звонок, когда долго не видел человека в живую, конечно же, соскучившись. На губах скользнула улыбка. — У нас всё тоже хорошо… Вот, недавно нам рассказывали про работу в соседнем Комплексе Евклид, типа по обмену, но на это пока никто не согласился, — Лёша вздохнул. — Думаю, если бы ты согласился, я бы пошёл с тобой, — задумчиво пробурчал он, ловя смущённый кашель на том конце провода и хитрую ухмылку психолога. — Это… ну… — голос Вовы почему-то стал серьёзным и грустным, — не подавай мне ложных надежд… пожалуйста… — тот грустно улыбнулся, — я ведь могу посчитать этот жест весьма милым и романтичным. — С кем это ты там?.. — на том конце послышался взрослый мужской голос, по-видимому, Серёжин. Лёша с силой сжал телефон. — А? Да нет, ни с кем, — голос Вовы сразу же смягчился, после чего он скомкано пробурчал «пока» и отключился. Хес тихо зарычал, откинув телефон куда-то на диван. Сиша благоразумно молчал, ожидая пока старший начнёт первым. В этот момент Лёша был похож на загнанного кота или чай. Знаете, такие странные сравнения часто посещали голову молодого психолога, но он предпочитал держать их в себе, а то мало ли, психом посчитают. На загнанного кота Лёша был похож, потому что в данный момент его грудная клетка часто-часто вздымалась, а глаза хаотично бегали туда сюда, словно у кота, загнанного в тупик. На чай же были похожи почти все люди на свете: знаете, есть такой сорт чая, похожий на засохший бутон — бросишь в кипяток, подождёшь и вуаля, перед тобой яркий, красивый и ароматный чай. Вот Лёша был в точности таким: ему нужно было время и понимание, и он раскроется первым, сделает первый шаг, расскажет. Сиша ждал буквально пять минут. — Я… я не могу его любить. Я боюсь сделать больно, — выдохнул парень, пряча застенчивый взгляд в пол. — Кому? — Лёша чуть нахмурился от вопроса, растерянно поднимая взгляд на психолога. — Ему? — Нет, Лёш. Ты боишься сделать больно себе. Если ты вдруг обидишь Вову, тебе же будет так же неприятно… Всё потому что ты его полюбил. Соответственно, ты не хочешь делать больно ему, чтобы не было больно тебе, — задумчиво прикрывая глаза, проворчал тот. — И… и что, что если я не хочу делать больно ни ему, ни себе? Сиша грустно улыбнулся. — Такие проблемы нужно решать, как минимум, вместе с Вовой, когда вы уже будете в отношениях, — он подмигнул, наблюдая смущённый румянец. — Начнём с выставления границ дозволенного и взаимного уважения чужих интересов. Но это, конечно, только с тобой на приёме сделать не удастся, — он хихикнул, заваривая чай и протягивая кружку парню. Лёша тяжело вздохнул, забирая дымящийся напиток и двигаясь чуть в сторону, освобождая место рядом с собой на диване. — Лёш, не бойся любить. Это нужно и тебе и Вове, — он грустно улыбнулся, хотя вышло натянуто. — Вы справитесь с этим вместе, главное верить в это и никогда не замалчивать проблемы: если что-то случится — Вову за шкирку и бегом ко мне. Лёша отчего-то засмеялся, представив как и правда берёт подростка за шкирку, как котёнка. Что бы сделал Вова? Фыркнул, улыбнулся, обиделся? По телу разлилось приятное тепло. От любой мысли о Вове, всегда пробегали мурашки, вызывая улыбку. Сиша толкнул парня в бок, обиженно засопев: — Я ему тут распинаюсь, а он в себя ушёл! — Прости-прости, — улыбнулся Лёша, продолжая слушать про личные границы, общие интересы, взаимную поддержку и многое другое. «Надо будет сделать Вове предложение», — он снова рассмеялся, чувствуя обиженный взгляд. — «Нет, ладно, перебор. Но съехаться нам точно надо будет! Блин, а как предложить встречаться, если ты уже проебался с этим и оттолкнул его… Ох, это будет непросто…»