Неудачник

На следующий день после того, как мы посетили Аль-Саифа, мне нужно было выбраться в город и прикончить мою цель, которую я упустил, убегая от стражей с мальцом. Делов-то: пробраться в хорошо охраняемое здание и исподтишка вонзить клинок между ребер моей жертве, оросив белое перышко ее теплой кровью... Ничего сложного, но проблема все-таки возникала - куда деть Таразеда? Не могло быть и речи о том, чтобы взять его с собой, да и с Маликом его оставлять не хотелось бы: дитя - помеха работе... Понятное дело, что больше мне не к кому было обратиться... Я задумчиво потирал виски, облокотившись о стол товарища и раздумывая над своей маленькой глазастой проблемой. - И долго ты так еще собираешься стоять? - мимо прошел Аль-Саиф с кипой свитков, за которым, как хвостик, прошествовал мальчуган, неся толстенную книгу в кожаном переплете. - Работа сама себя выполнять не будет. - Я думаю. - Оно и видно, - товарищ всегда был остр на язык. - И что за дума посетила нас в столь ранний час? - Слушай, перестань язвить... - я откинул голову назад и прикрыл глаза, разминая затекшую шею. - Лучше скажи, что последишь за мальцом, пока меня не будет. - Не скажу, - фыркнул Малик, заваливая стол свитками. Таразед к этому времени дотащил книгу и безуспешно пытался уместить ее на столешнице вместе со всем остальным содержимым. - Я и так выполняю всю самую скучную работу в братстве. Он забрал у мальчика книгу и поставил на полку, смахнув оттуда пыль рукавом. - Да ладно тебе, - я закинул руки за голову и уставился в цветастый потолок. - Всего пару часов... - Это для тебя пара часов, а для меня - целая вечность... Аль-Саиф обошел стол с другой стороны и открыл шкатулку с перьями, вынув оттуда одно перышко и протягивая мне. - Будешь должен. - Само собой! - я разулыбался, схватив перо и пряча его под робой. - Любой каприз... - Любой каприз, говоришь? Малик ухмыльнулся, отчего у меня по спине побежала дрожь. Не люблю я, когда он так делает... - Ну, да... в разумных пределах конечно... - Тогда поработай-ка почтовым голубком, Альтаир, - мужчина покопался на своем столе, выудив откуда-то из-под кипы бумаг небольшой сверток. - Это нужно будет передать в Бюро в Акре. - Я туда еще не скоро попаду... - Ничего, я могу и подождать, - Аль-Саиф взмахнул рукой, показывая, что разговор окончен. Я спрятал сверток в отсек на поясе и молча выбрался на крышу, щурясь от яркого солнца. Оно нещадно палило, прыгая бликами по крышам, и моя белая роба сияла призрачным светом в его лучах. Не понимаю, почему мы не носим черное? Натянув капюшон на голову, я быстро заскользил вперед, перепрыгивая с крыши на крышу и балансируя по шатким деревянным мосткам, соединяющим соседние здания. Моей целью сегодня был Талал, крупнейший работорговец Палестины, поставляющий живой "товар" в Акру. Говорят, его считают лучшим стрелком султана, и ходит молва, что он в одиночку расправился с целой бандой разбойников. Что ж, посмотрим, насколько он меток. Я спрыгнул на землю и осмотрелся по сторонам: ничего подозрительного я не увидел, кроме пары стражей, шумно беседующих о чем-то, но им явно было не до меня. Отогнав нехорошие мысли, я шагнул в дверь здания, где по легенде должна была находиться моя жертва... Малик был так сильно поглощен работой, что не заметил, как детская ладошка скользнула под деревянную крышку шкатулки и утащила оттуда пару перьев, незаметно испарившись вместе со своим владельцем. Таразед вскарабкался на верхнюю полку стеллажа с книгами и пускал оттуда своих "охотничьих птиц": перья, завихряясь в воздухе, медленно падали на пол, колеблясь от каждого сквозняка, и мальчик представлял, будто они парят высоко в небе и камнем падают на головы своих жертв. - Дядя Малиии... - дитя хотело показать свою забаву Аль-Саифу, но, не удержавшись, полетело вниз, захватив с собой пару толстенных томов. - Эх... - крякнул ассасин, бросая свои дела и поспешно кидаясь к мальцу. - Доигрался? Мелкий молча сел, поджав губы, и шмыгнул носом, из которого уже текла маленькая струйка крови. Его серые глаза тут же наполнились слезами, и он готов был разреветься, но осекся, увидев укоризненный взгляд мужчины. - Ревут только малыши, - заметил Аль-Саиф, вытирая платком нос Таразеда. - Даже я не плакал, когда лишился брата и левой руки... Я без задней мысли шагнул вперед и вздрогнул, резко развернувшись назад, когда дверь перед моим носом захлопнулась. Это была ловушка. - Ловушка... Очень умно... - со злобой проскрипел я зубами, заметив в окне наверху чью-то фигуру. - Ну, что, работорговец... - Не называй меня так. Я только помогал им, как помогали мне. - Пленив их, ты не сделал ничего хорошего. - Пленив? Я обеспечил им безопасность, готовя их к долгому путешествию... - Да они стали бы рабами! - меня выводил из себя его мерзкий педерастический (пардон!) голос. - Покажись! В нескольких шагах от меня распахнулась решетка, и, не долго думая, я вошел в открывшийся проход, оказавшись в полной темноте. В крыше открылось небольшое окошко, озарив столбом света центр зала и слабо осветив каменные стены и вооруженных воинов, стоявших на выступах под потолком. - Выйди на свет, и я окажу тебе последнюю услугу, - буквально пропел голос, и воины стали окружать меня, спрыгивая на пол. Когда последний из них оказался у меня за спиной, из тени вышел инициатор всего этого представления, вальяжно расположившись на выступе, в недосягаемости для меня. - Вот он я... Чего ты хочешь? - Спускайся! Бейся по-честному! - Похоже, ты сам не желаешь помочь себе... - покачал головой Талал, чуть наклонившись вперед и оперевшись руками о колени. - Ты ставишь под угрозу мою работу, поэтому должен умереть. И он пафосно развернулся и не менее пафосно удалился, оставив меня наедине со своими телохранителями. - Убейте его! - крикнул кто-то из них, и я почувствовал, что сейчас мне будет не до Талала. - Четверо на одного?! - взревел я, обнажая меч, и пинком отправил первого нападавшего на пол. - Не очень-то честная схватка! Но ясное дело, о честности тут и речи не могло быть. Я резал и кромсал, но каждый раз, когда я убивал одного из них, на его место приходил другой и все начиналось по новой. Когда мое дыхание сбилось, а вокруг валялся пяток трупов (о которые я постоянно спотыкался), я прыгнул на лестницу и начал карабкаться вверх в надежде прикончить этого ублюдка любой ценой. Но он, видимо, думал по-другому. Талал трусливо сиганул на крышу и со всех ног кинулся прочь, перепрыгивая с одного дома на другой, не хуже самого опытного ассасина. - Стой, ублюдок! - заорал я, отставая от него на пару метров. Работорговец ловко соскочил на землю и несся по улице, расталкивая прохожих, как ураган, сметая все на своем пути. Я поднажал и прыгнул с крыши на землю, сбивая его с ног и погружая клинок в открытое горло. - Больше тебе некуда бежать. Молись своим богам. - Ты глупец. Братство уже сильно... - просипел Талал, смотря на меня угасающим взглядом. - Скоро ты сам это поймешь... - Покойся с миром... - я окрасил белое перо его кровью и опустил голову своей жертвы на землю, пальцами прикрыв потухшие глаза и поднявшись с колена. Что-то меня сильно обеспокоило в его словах, но я никак не мог понять, что именно... Когда я возвратился в Бюро, солнце уже перекатило на другую сторону небосвода и припекало еще сильнее, зажаривая меня под своими лучами. Я стянул капюшон и вытер пот со лба, осматривая картину, представшую передо мной: Таразед мирно сидел на лавке, листая какую-то книгу с яркими рисунками, а Малик спокойно занимался своей работой, что-то записывая на бумагу чернилами. - Я вижу, у вас все было спокойно? - я протянул ему окровавленное перо и уселся на скамью рядом с мальчиком. - Да, все просто замечательно... - задумчиво пробормотал Аль-Саиф, а потом поднял глаза и подмигнул мальчугану. - Кстати, Альтаир, набери в следующий раз орлиных перьев. И побольше...