Нет дыма без огня

Когда Юнхо заходит в квартиру хёна, он придерживает в руках галлон газировки и квадратную мягкую сумку. Сонхва кидает непонимающий взгляд на сумку. — Кимчи, маринованная редька… Это всё от мамы, — отвечает тонсен. — Я ещё сварил рис. Заехал в магазин, купил мяса… Надеюсь, у тебя хотя бы сковородка есть… — Где-то должна быть, — пропускает его в свою квартиру Пак, забирая из рук вещи. — Не удивлюсь, если её не окажется, — улыбается Юнхо, разуваясь и стягивая черную кожанку. — Вряд ли ты вдруг поменял свое отношение к еде, хён. Сонхва никогда не делал чего-то особенного из приемов пищи. Посещение ресторанов или званых ужинов было, скорее, данью его статусу. Он и не разбирался в них сильно, как, собственно, и в самой еде. Обычно, тот, с кем он встречался в таких местах, выбирал то или иное заведение. Дома ему было проще либо перекусить овощами и фруктами — он привык так питаться, живя в субтропиках и в Африке, — и хлебом. Когда он снова оказался в Сеуле — быстрорастворимая лапша стала его верным другом. Еда была всего лишь способом получить энергию. Порой её и вовсе можно было заменить правильно подобранным коктейлем таблеток. — Привет, я — Чон Юнхо, — Чон проходит вслед за Сонхва, который ставит газировку и сумку на барную стойку, и замечает на диване в гостиной молодого парня с ярко-красными волосами. Многозначительно смотрит на хёна, едва заметно ухмыляется. Ясно. Понятно. — Чхве Чонхо, — кивает младший, отрываясь от изображения на стене напротив. Там действительно идет один из мультфильмов, по которым фанатеет Чон. — О, это какой сезон? Второй или третий? — Второй, они сейчас думают, что все превратились в зомби… — Ага, понял, — Юнхо под тихий вздох хёна проходит в гостиную. Что-то говорит Чонхо по поводу сцены на экране, тот отвечает. Сонхва качает головой и начинает разбирать сумку. Достает из шкафов стаканы, тарелки. Ищет сковородку, миски для кимчи и редьки, глубокую тарелку для риса. Находит палочки, ложки и даже лопатку для жарки. Раскладывает еду по расставленным тарелкам, мискам. Ставит сковородку на плиту. Кладет вакуумные упаковки с мясом рядом. Оно красное с мелкими прожилками жира. Его вид и текстура, сжатая пластиком и пленкой вызывает в голове непрошенные ассоциации. Бордовая кровь пузырится в пластиковых складках упаковки. Очень хочется покурить. Но идти в курилку лень. Он проводит рукой по волосам, лохматя их. Проходит к холодильнику, достает бутылку воды. Достает из ящика длинный нож и вертит его в левой руке. — Хён, я помогу, — вскакивает с дивана Юнхо. Чонхо оглядывается и немного удивленно смотрит на мужчину с голубыми волосами. Тот подходит к Паку, забирает нож из рук и толкает бедром в сторону барной стойки. Чон быстро вскрывает упаковки, кидает куски на сковороду. — Это не та сковорода, хён, — замечает он, когда мясо не начинает шкварчать. — Мм? — Сонхва закрывает бутылку, из которой пил. — В смысле не та? Юнхо быстро осматривает все кухонные шкафчики и достает другую сковороду, как две капли воды похожую на ту, что стоит на плите. Что-то проверяет у ее ручки. Довольно кивает. Меняет их местами, перекидывает мясо с одной на другую. Секунд через двадцать мясо начинает шипеть и издавать приятный аромат. — Ничего не меняется, — смеется Юнхо. — Черный генерал Пак и кухня по-прежнему абсолютно не совместимы. И что бы ты без меня делал, хён? Сонхва тихо смеется. — Капитан передавал тебе привет, — говорит тонсен. — Ты так и не приехал в отделение… — У меня нет времени, правда, — Пак забирается на стул и тащит пальцами из миски желтый кусочек редьки. Жует, проглатывает. Вкус очень знакомый. — Мамин фирменный рецепт, — улыбается Юнхо. — Я отправлял редьку вам в Кейптаун, по-моему… Или в Мумбаи… Короче, да, ты уже её ел. — Я ничего и не спрашивал, — поднимает руки вверх в защитном жесте старший. — Как служба, помимо капитана? — Да как обычно… — Юнхо двигает некоторые куски на сковородке, какие-то переворачивает. — Фартука у тебя, конечно, нет… — Могу дать тебе футболку? — предлагает генерал. — Да, не норм… Вроде я не свинота, — он поворачивается спиной к сковороде и смотрит на Сонхва. — Плохие парни ловятся, делишки крутятся… Ха-ха… Что у тебя нового помимо трех разгромных интервью о деятельности Совета?.. Тебе точно это нужно? — Юнхо-а… — Молчу-молчу, — пожимает плечами Чон и смотрит на Чонхо, который по-прежнему сидит на диване и делает вид, что безумно увлечен мультфильмом. Потом смотрит на Пака, касается волос и делает большие глаза. Черный генерал закатывает свои, устало вздыхает и прикладывает руку ко лбу. Юнхо многозначительно поигрывает бровями, не переставая улыбаться. Потом разворачивается обратно к сковороде, проверяет мясо. Он немного притаптывает на месте. — Дай мне тарелку, что ли, какую-нибудь, — говорит Чон, переворачивая куски и приподнимая те, что уже готовы. Пак, наблюдающий за весело пританцовывающим на его кухне Юнхо (привычка не стоять спокойно на месте за полковником Чоном успешно сохранилась), уже собирается встать со стула, как чувствует на спине руку Чонхо. — Я помогу, — говорит парень, огибает стойку, быстро находит большую тарелку и подает Чону. — Сиди. Сонхва кивает. Младшие быстро справляются с мясом, добавляют его на стойку к остальной еде и садятся на два других стула за ней. — Чем ты занимаешься, Чонхо-ши? — спрашивает Юнхо, уплетая за обе щеки мясо и кимчи. — Эмм… Сейчас ничем, — смущенно отвечает Чонхо, хватается за стакан с газировкой и делает несколько глотков. — Хён сказал, что у тебя было день рождение недавно, — пытается выйти на контакт Чон. — Что подарили? — К-квартиру, — младший утыкается взглядом в тарелку перед собой. — Ого, вау, у тебя должно быть крутые родите… ли… — начинает восторгаться Юнхо и замечает взгляд Сонхва, который отрицательно качает головой. Глаза Чона становятся слишком широкими, а губы ухмыляются. — Да ладно… Хён! Мне тогда тоже. — Что тоже? — Квартиру на день рождение, — пожимает плечами Юнхо. — Как ты помнишь, оно у меня… — В марте, да, — улыбается Пак. — Даже не думай. У тебя есть квартира. Тебе хватит. — Электрокар? — мило улыбаясь, предлагает тонсен, а Чонхо вскидывает на него взгляд. Темный, серьезный. Сонхва замечает, что он закусил щеки изнутри. — Чонхо, он шутит, — касается предплечья младшего черный генерал и чуть сводит брови к переносице, строго смотря на Юнхо. — Собаку? — предлагает еще один вариант тот. — Коллекционное издание всех сезонов любого мультфильма, что я назову?.. — О, такое и я хочу, — присоединяется Чхве, оборачиваясь к Паку. — Стоп-стоп-стоп, — Сонхва вообще не понимает, что тут происходит. — Во-первых, твой день рождения уже был. Во-вторых, Юнхо-а, давай хотя бы до конца года доживём, а потом уже будем на март загадывать, хорошо? Черный генерал чувствует, как Чонхо сжимает пальцами его колено. — Командир, вечно твоё «доживём», — хмыкает Юнхо. — Как скажешь… Кстати, я слышал до конца ноября можно подать заявку на спецкурс по компьютерной графике в Едином университете… и там среди преподавателей есть Ли Дже Ын… — Да ладно? — вырывается у Чхве. — Ага, я вот даже думаю, может взять отпуск. Курс длится три недели, — Юнхо отправляет кусок мяса в рот. — У меня и так уже около трех месяцев неотгулянного отпуска накопилось… — Это неочень хорошо, — пожимает плечами Сонхва. — Тебе нужно больше отдыхать. — Там нужны какие-то специальные навыки? — оживляется Чонхо. Ли Дже Ын — один из создателей мультипликационной вселенной, что была популярна в Сети. Несколько разных мультфильмов объединялись в целый многогранный мир с перекрестными ссылками, некоторые персонажи появлялись в эпизодах других веток повествования. Чонхо обожал эти мультфильмы. Графика в них была захватывающей. Ему пару раз удавалось смотреть их в режиме виртуальной реальности в кибер-клубах — полное погружение, которое не оставило его равнодушным. — На том свете отдохну, — хмыкает Чон. — Это что-то вроде первой ступени… Я думаю, что они хотят за три недели отсеять просто его фанатов, и оставить только тех, кому реально интересна графика… Там пишешь письмо мотивационное, делаешь видео-визитку про себя… Ну и документы — айдишку с результатами единых экзаменов прикладываешь… По-моему, там общий балл не должен быть ниже 65, что вообще просто божеское требование… — Ты со своими восьмьюдесятью двумя хоть где-то проходишь с запасом? — хмыкает Сонхва. — Если учесть, как упростились задания сейчас… и то, что я сдавал экзамены Академии, это все сто, хён, — отвечает Юнхо. — Сто — это сто, — разводит руками Пак, у которого как раз-таки в аттестате из Академии были все сто баллов. Не то, чтобы ему вообще был интересен этот курс по графике. — Выпендрёжник, — фыркает младший. — Капитан плохо на тебя влияет. Что за неуважение к старшим? — Забили, — останавливает его Чон. — Чонхо-ши, если ты соберешься подаваться, скажи мне… Вместе веселей будет учиться. — Что?.. Да, да, спасибо, — тихо говорит Чхве. Его пальцы всё это время отбивают странную чечетку на колене черного генерала. Юнхо накладывает себе рис, кладет рядом несколько кусочков редьки. Сонхва проводит рукой по затылку Чонхо, чуть сжимает его шею. — Все в порядке? — наклоняется к уху. Его дыхание немного щекотно. — Ага, — младший замечает свои пальцы и тут же убирает их. — Извините. Он слезает со стула и уходит в спальню. — Я что-то не то сказал? — провожает его взглядом Чон. Они разворачиваются к еде. — Без понятия, — пожимает плечами Сонхва, отправляя в рот немного риса. Юнхо наслаждается мясом, кимчи. Не стесняясь, наливает себе газировки. Сонхва показывает большой палец ему вверх, прожевав особо удавшийся кусок мяса. — А у тебя кинк на красные волосы, да? — Юнхо-а, — тянет Пак в который уже раз за вечер.  — Милый мальчик, хён, — высказывает своей мнение тонсен, хотя черный генерал его и не просил. — Только забитый немного… Как его родители к тебе относятся? И к тому, что ты даришь ему квартиры? — Бля, это всего лишь одна квартира, — выдыхает Пак. — У него нет семьи. И ему негде было бы жить после двадцати… — Что?.. Серьезно?.. Это точно какие-то отцовские… — голос Чона затихает, когда он видит возвращающегося из спальни Чонхо. — … заморочки… Черный генерал спрыгивает со стула и подходит к Чхве, переплетает его пальцы со своими. — Что-то случилось? — Нет, ничего, — глаза младшего слишком избегают его взгляда, чтобы этот ответ был правдой. Сонхва наклоняется и целует его в щеку. Парень вскидывает на него глаза, поднимается на носочки и быстро ловит губами его губы. Где-то со стороны Юнхо имитирует рвотные позывы. — Это, давайте может рубанемся во что-нибудь? Гонки там… или футбол… Ну или можно второй сезон досмотреть… — Нет- нет-нет, это без меня, — отмахивается Сонхва. — Ну, хён, — ноет Юнхо. Пак делает страшные глаза показывает ему язык. — Немного? — Чонхо кладет руку ему на талию и притягивает к себе. Черный генерал смотрит на его лицо: специально вытянутые вперед пухлые губы, просящее выражение глаз. Чон тут же делает из себя такого же щеночка. — Хватит! Что вы тут устроили?.. — сдается Сонхва и проходит на диван. Младшие, улюлюкая, несутся следом за ним. Они успевают досмотреть второй сезон, и даже посмотреть первую серию третьего, потому что клифхангеры никто не любит. Устраивают несколько виртуальных заездов. Потом Юнхо вспоминает игрушку, в которой ты через Сеть можешь устраивать бои с игроками. Решает показать свои навыки ближнего боя. Заставляет пару раз сразиться с кем-то по Сети Сонхва. Черный генерал, конечно, побеждает оба раза. Это достаточно несложно, пройдя военную подготовку и проведя всю жизнь в боях и на миссиях. Раздается стук в дверь, когда Чон отрабатывает какой-то выпендрежный захват на голограмме своего противника. Чонхо идет открывать дверь. Сонхва как-то запоздало соображает, что они никого не ждут и что стоило открыть дверь самому. Полминуты ничего не происходит. Юнхо продолжает находиться в Сети и сражаться с другим игроком. Черный генерал поднимается с дивана и проходит в коридор. На пороге стоит капитан Ким Хонджун, который уставился на Чонхо. Они оба не произносят ни слова. — Могу чем-то помочь, капитан? — нарушает идиллию Сонхва. — Ты не явился по повестке, — сглатывает Ким, переводя глаза на черного генерала. — И тебе здравствуй, — кивает Пак. — Какого хуя ты заявился ко мне домой? — Насколько я знаю, эта арендованная квартира, — парирует Хонджун, добавляя, — и даже не тобой. — Детали. — Пригласишь войти? — С чего бы тебе вдруг стало нужно приглашение? — хмыкает Сонхва. — Заходи. Чонхо, верни в реальность Юнхо, пожалуйста. Тут его начальство явилось… Пак разворачивается и возвращается на кухню. Хонджун провожает взглядом Чхве, закрывающего дверь и возвращающегося к дивану в гостиной, разувается, проходит к барной стойке. Оценивает взглядом остатки прежней роскоши в виде остывшего риса, чуть заветренных кусочков редьки и остатков холодного мяса. Кимчи было сметено под чистую. — Что? — Пак прислоняется бедрами к кухонным шкафам и, скрестив руки на груди, смотрит на капитана, который залезает на стул. — Это твой сын? — Ты ебанутый? — не выдерживает в ответ генерал. Его, если честно, уже порядком подзаебала эта параллель. — Вдруг у вас тут семейный ужин, — пожимает плечами Ким и почему-то расслабленно откидывается на невысокую спинку стула. — Откуда тебе знать, что такое семейный ужин, — Сонхва знает, что бьет по больному. Цветные волосы капитана выдают отсутствие соулмейта в таком возрасте. — То есть я не зря зашел? — Нахуя ты вообще тут? — О, капитан, вечер добрый, — запрыгивает на соседний стул Юнхо. Чонхо остается сидеть на диване. Черного генерала немного беспокоит его застывшая фигура и взгляды, которые он бросает на них. — У меня выходной.  — Я в курсе, — кивает Ким. — Ты теперь тут живешь? Он берет палочки Сонхва, потому что сидит на стуле, на котором во время ужина сидел он, подцепляет несколько кусочков редьки и отправляет себе в рот. — Мм… маринад госпожи Чон. Божественно, — он смотрит то на Юнхо, то на Сонхва. — Так, что тут за посиделки бойфрендов? — Хонь, съеби в туман. — Принцесса… — Ой, я даже помню, как ты стонал это подо мной, — выгибает бровь Пак. Юнхо давится невовремя взятым в рот рисом. — Вот так сразу? Хоть бы детей пожалел, — хмыкает Хонджун. Смотрит на Юнхо. Оборачивается и смотрит на Чонхо. Поворачивается обратно. — Если завтра ты не появишься в отделении, я вышлю наряд. Ты понял? — По фигуре наряд, надеюсь? — Думаю, что с тебя и черной формы хватит, — пронзает черного генерала взглядом капитан. — Где твой благоверный? — Я тут, хён, — улыбается во все тридцать два зуба Юнхо, салютуя палочками. — Я — не тупые сеульские журналисты. Меня вы своим спектаклем не одурачите, клоуны, — морщится полицейский. — Где Чон Уён? Сидящий на диване Чонхо округляет глаза и смотрит на Сонхва. — И зачем тебе понадобился Уён-ши? — спрашивает Пак, убирая черные пряди с лица назад. — «Уён-ши»? Слишком формально для ёбаря, не находишь? — Капитан, — угрожающе тянет гласные генерал. — Я смотрю, тебе по вкусу дисциплинарные взыскания. Любишь, когда жестко, да, Хоня? — А ты не забыл, принцесса, — вторит ему Хонджун. Юнхо уже даже немного не понимает, от кого из своих хёнов он больше в восторге. Они друг друга явно стоят. — Завтра, чтобы был в отделение. Юхно, пошли. Дело есть. -Да бля… — Без бля. Собирайся, поехали. — Что ещё? — Нашли три тела в контейнере в южном порту… Надо разобраться, что, кого, куда, — Ким хватает кусок мяса и активно его пережевывает. Спрыгивает со стула. — Спасибо за гостеприимство… — Да, может, этот контейнер к нам с Окленда приплыл уже с ними, — ноет Юнхо, но тоже спрыгивает и поправляет ворот клетчатой рубашки. — Вот и разберешься, обувайся, — кивает на обувь Хонджун, потягивается и зевает. — Завтра до обеда, Сонхва-ши. — Капитан, — вскидывает подбородок Сонхва. — Ты… — поворачивается Хонджун к парню, что сидит на диване. Переводит взгляд с него на Пака, потом обратно. — Если будет нужна помощь, звони. Чонхо получает запрос на одобрение контакта от капитана Отдела особых поручений полиции Сеула Ким Хонджуна. После кивка Сонхва принимает его. Хонджун успевает обуться, толкает натягивающего кожанку Юнхо к выходу. — Хён, на связи, — Чон все также улыбается, когда выходит из квартиры. — Даже не поцелуешь его на прощанье? — оглядывает черного генерала взглядом Ким. — Боюсь, ты будешь ревновать, — подходит Пак к двери. — На связи, Юнхо-а. Будь осторожен. — Ну-ну, — ухмыляется капитан. — Хорошего вечера. До завтра. Сонхва хлопает дверью, скорее всего, задевая… Да, по слышным ругательствам капитана в коридоре, он задевает его дверью по спине. *** — Мы уже обсуждали с тобой, что между мной и Юнхо ничего нет, — говорит Сонхва, забираясь в кровать к Чонхо. Недовольный младший сидит, облокотившись голой спиной о стену, уткнувшись в одну точку. Пак проводит пальцами по его руке, поднимается до плеча, чуть щекочет за ухом. — Зачем тогда ты позвал его? — Чхве выходит из чат-комнаты с хёнами, сбрасывает Сеть с глаз и поворачивается к черному генералу. — Познакомить вас. — Мм… мне он неинтересен. — Он хотел познакомиться с тобой. В конце концов, если он выступает вместо тебя на публике, он имеет право знать, — отвечает мужчина. — Я не просил его быть вместо меня на публике, — недовольно закусывает нижнюю губу Чонхо. — То есть ты думаешь, что выдержал бы? — пристально смотрит на него Сонхва. — Постоянно летающие вокруг тебя датчики, запросы на комментарии, тупые вопросы о личной жизни, постоянное сравнение с ней… — Ты думаешь, что я ребенок, но это не так… Я… — Твои волосы такого же оттенка, как и её, — чеканит черный генерал. Чхве удивленно вскидывает брови. Пак тут же реагирует: — Ты даже не удосужился почитать о ней и посмотреть фото. Мне хватает комментариев от тонсенов об этом… Ты готов читать, что ты просто замена? Что я тебя выбрал только из-за цвета волос и ничего больше? Чонхо опускает голову и молчит. — Ты не можешь вытерпеть меня и Юнхо пятнадцать минут на кухне, чтобы не устроить сцену… — Я и так… — парень сжимает одеяло, поднимает голову и смотрит в черные беспросветные глаза напротив. — Я и так знаю, что не подхожу тебе. Ты же — идеальный черный генерал четвертой звезды Пак Сонхва. Нахуя тебе сдался такой, как я?! Что?.. Даже Юнхо-ши тебе подходит больше… А я… Он встает с постели и начинает ходить туда-сюда рядом с кроватью, потом останавливается. — Я даже школу не закончил, хён, — на одном дыхании произносит Чонхо. — Юнхо-ши говорил про этот курс графики, а я сидел и, как дебил, понимал, что я даже этого не могу. У меня нет аттестата… Я сбежал из детдома в пятнадцать… И так и забросил учебу. Никто никогда не говорил мне, что это важно… Я пытался тупо не сдохнуть от голода… И когда Ёсан-хён забрал меня к себе, у меня появилась крыша над головой и еда. Это все, что мне было нужно… — Ты слишком доверяешь Ёсану, — хмурится Сонхва. — Слишком доверяешь хёнам… — Ты мне тоже хён. — Я себя тоже имею в виду, — кивает Пак. — Я не понимаю… — растерянно выдыхает младший. Его бесит, что он мало что понимает в происходящем. Его хёны находятся на каком-то другом уровне, что ментально, что социально. Он же весь как на ладони. Он не умеет плести интриги, составлять «многоходовочки», как любит называть свои изощренные операции Уён-хён, не умеет использовать всех вокруг, как это делает Минги, не умеет лезть напролом, как Сан, не умеет скрывать свои эмоции, как Сонхва. Он так отчаянно боялся ехать к Сонхва после вечеринки на его день рождения. Потом Ёсан-хён написал ему, чтобы он ехал и не боялся, потому что он всё выяснил с его партнёром. Так и написал «партнёром». Чонхо не чувствовал и не чувствует себя партнёром в этих отношениях. Он постоянно чувствует себя несмышленым недоросшим ребёнком, с которым надо возиться, которому надо все объяснять, который не в состоянии не целоваться с другими людьми, стоит ему выпить чуть больше своей нормы. — Мы уже выяснили всё с Ёсаном, — устало отвечает Пак. Чонхо и не заметил, как сказал последнюю мысль вслух. — Но со мной ты это не выяснял, — бормочет он. — У тебя отношения со мной или с хёном? — Что? — Сонхва запоздало осознаёт, что это был неправильный ответ. Правильным было бы четкое «с тобой». — Значит, то, что говорит Сан-хён правда? — Что ты имеешь в виду? — Он сказал мне, что ты живёшь у Ёсана-хёна, — говорит младший. — Это было временное решение. — Но тебе есть, где жить… — Мы работали над планами для «Оры». Чонхо, пожалуйста, — черный генерал устало трет виски. — Ты хоть с кем-то из своего окружения не спишь? — зло спрашивает Чхве, а Сонхва испытывает ужасающее чувство дежавю. Репутация ловеласа, свободного во взглядах, приправленная пикантными слухами, правильными снимками с неудобных ракурсов, забитое расписание и широкий круг социальных контактов, всегда сопровождала его жизнь. Когда он только начинал критиковать систему соулмейтов, его оппоненты всегда заявляли, что он делает это только для того, чтобы оправдать измены жене. Справедливости ради стоит заметить, что ни один из них в браке не изменял. Но Сонхва было выгодно поддерживать эту идею, потому что это означало, что семья не представляет для него особой ценности, а значит и не является рычагом давления на него. Младший так и не слышит ответа на свой вопрос, смотрит на него и, поджав губы, утвердительно качает головой своим мыслям. — На диване посплю, — он выходит из спальни. Сонхва пару раз бьется затылком об стену и вздыхает. Трясёт головой из стороны в сторону, на сетчатке срабатывает напоминание — без семи минут два ночи. Можно заняться «Орой». Когда черный генерал заканчивает, часы показывают пятнадцать минут пятого. Он и сам не заметил, как после «Оры» зарылся в Сеть, изучая, что там пишут про него, Юнхо, Южный Альянс, переход севера города под полный контроль Ateez. Ему надо хоть немного подготовится к завтрашнему «опросу». Мужчина отключается от Сети и устало трёт глаза. Встаёт с кровати, берёт одеяло и выходит в гостиную. Чонхо сопит, уткнувшись носом в одну из диванных подушек. Еще одна подложена под голову. Легкий плед землисто-карамельного цвета натянут почти до ушей. Пак качает головой и накрывает его сверху одеялом. Садится прямо на пол у головы парня, гладит его по слепяще красным волосам. Утыкается сначала лбом в его плечо, потом — щекой. *** Солнечные лучи заставляют Сонхва недоуменно жмурится. Ноги затекли, под головой какое-то непонятное шевеление. Он и не заметил, как заснул посреди гостиной. — Сон… хва… — младший удивленно смотрит на черного генерала, полулежащего на полу. — У тебя будет болеть спина… иди ляг нормально… — Нам надо… — старший зевает, вытягивает руки вперед, разминая их, — … поговорить. — Да… да, если ты так считаешь, — Чонхо садится на диване, создавая из одеяла кокон вокруг себя. Сонхва разворачивается, притягивает к себе колени и продолжает сидеть напротив него на полу. Смотрит снизу своими темными драконьими глазами на этого теплого не до конца проснувшегося медвежонка. Молчит. Парень передергивает плечами, кутает их в одеяло еще больше, трет лицо правой рукой, сжимая концы одеяла левой. Ключицы чуть открываются, Пак видит усеянную веснушками кожу, взгляд поднимается до родинки на шее справа. Черный генерал в одно движение подбирается вперед, встает на колени, которые предательски трещат. Чонхо тихо смеётся. Его смех совсем затихает, стоит почувствовать там на шее рядом с родинкой губы Сонхва. Он сглатывает, Пак перемещает губы на его дернувшийся кадык. Чуть посасывает кожу, легко прикусывает ее. Чхве прикрывает глаза. — Мм… интересный разговор, — бормочет парень. — Угу, — Сонхва проводит руками по его коленям, поднимается вверх по бедрам, проводит по рукам, плечам. Левую руку возвращает обратно на колено, а правой убирает с лица красные пряди. Проводит костяшками пальцев по щеке. Чонхо открывает глаза. — Доброе утро. — Доброе, — бормочет он в ответ. Голос черного генерала тихий, спокойный, словно бархатный, он мог бы убаюкать Чонхо обратно в спячку. — Ты должен выслушать меня очень внимательно, — говорит Сонхва, не отрывая от него взгляда. Чхве медленно кивает. — Тебя окружают очень опасные люди. И я — один из таких людей. Я уничтожил слишком много жизней. Многие хотят мне отомстить. Если они узнают или поймут, что у меня есть слабое место, они в него ударят, не задумываясь. Ты понимаешь, о чём я говорю? Чонхо кивает, высвобождает правую руку и накрывает ей руку генерала на своём колене. — Тебе не следует доверять никому, кто знает о нашей связи, Чонхо. — Никому?.. Минги-хён? Юнхо-ши? Сонхва отрицательно качает головой. — Сан-хён? Уён-хён? — Чхве даже думает, что у генерала разыгралась паранойя, когда видит, что тот всё также продолжает водить головой из стороны в сторону. — Ёсан-хён? Пак шумно вдыхает и выдыхает, переворачивает руку и сжимает в ней пальцы Чонхо. — Ёсан обещал позаботиться о тебе, если со мной что-то… — Нет. — Да. — Сонхва, нет… — Но это не значит, что ты можешь ему доверять, — отрезает черный генерал. Он понимает, что сейчас разобьет сердце одному мягкому медвежонку, но все равно произносит это: — Ёсан — мой соулмейт. Он пообещал позаботиться о тебе, но это не значит, что ему это нравится. — В с-смысле с-соулмейт… — Чонхо выдергивает руку и сдергивает одеяло на груди. — Что?.. Я… Я не понимаю… Он смотрит на Пака, протягивает руку и касается его волос, словно пытается проверить настоящие они или нет. Волосы все еще по-вороньи черные, немного жестковатые. — Но… нет… ты… вы… он… это игра какая-то для тебя, х-хён? — не выдерживает младший. Глаза начинает щипать. — Это не смешно… Зачем… Сонхва забирается на диван, обхватывает парня за плечи и прижимает к себе мягкий комок, кладя подбородок на красную макушку. Он начинает осторожно качать его в своих объятьях, слыша, как Чонхо тихо всхлипывает. Чхве кажется, что у него внутри что-то медленно разрывается на части, что еще чуть-чуть и он начнет харкать кровью. Ему как-то один раз задели легкое на миссии, так ощущения были примерно такими же. — Как… к-как давно ты з-знаешь? — Я знал об этом еще до знакомства с тобой, — отвечает Сонхва. Красная макушка поворачивается и на Пака смотрят большие карие глаза. Генерал завороженно смотрит в ответ. Такой яркий парень. — Чонхо… — Я… — он шмыгает носом, кое-как вытирает щеки рукой, которую с трудом достает из-под одеяла. — Я ничего… ничего не понимаю, хён… Сонхва отрывает одну руку от его плеч, проводит большим пальцем по щекам. Осторожно проводит пальцами под подбородком, очерчивает указательным пухлые губы Чхве. Тот продолжает смотреть на генерала, тяжело дыша. Рассветные лучи смягчают обычно хищные черты лица Пака. Чонхо подмечает морщинки в уголках глаз и вокруг губ, синеву утренней щетины. Мужчина выглядит непривычно домашним. Они продолжают смотреть друг на друга и молчать. Сонхва вопросительно приподнимает правую бровь. Чонхо мотает головой. Пак ложится на спину, тянет парня на себя. — Тебе будет… — Мне не тяжело, прекрати, — он заставляет Чхве распластаться сверху и накрыть их обоих одеялом с головой. Ногам, торчащим с края дивана, немного прохладно, но зато они оказываются в сумраке, разделенном только на двоих. Чонхо поднимает глаза и снова смотрит на генерала. Тот приоткрывает губы, но тут же поджимает их. Парню кажется, что в глазах напротив мелькает испуг, но такое только показаться и может. Это ведь генерал четвертой звезды… — Ты замечательный, — в какой-то момент тихо говорит Сонхва. Он складывает руки на груди, младший смущенно бодается в них лбом, потом устраивает на них подбородок и продолжает смотреть на него. — Ты замечательный, — фыркает Чонхо в ответ. Черный генерал улыбается. — Вовсе нет. — Тогда и я нет. — Это так не работает, ребёнок, — губы Пака все еще растянуты в улыбку. Чхве молчит. — Мне всё равно, — после продолжительной паузы говорит он. — Что всё равно? — Ты знаешь… — Мм?.. — Я вижу, как ты смотришь на меня, — парень быстро касается губами его руки и придвигается ближе. Сонхва медленно закрывает глаза, когда он снова их открывает, лицо Чонхо совсем близко. Его дыхание оседает на губах черного генерала. — Мне всё равно, кто твой соулмейт, кто мой соулмейт. Просто смотри так на меня всегда — словно я тебе нужен. — Ты мне нужен, — мужчина подается губами вперед и тут же разрывает поцелуй. Он серьёзно смотрит на младшего и повторяет: — Ты мне нужен, Чонхо. В этот момент Чонхо забывает обо всём и всех: как ему выносит мозги Уён, как над ним стебётся Минги, как пытается настроить его против генерала Сан, как хорошо помнит привычки своего командира Юнхо, как сильно держит за подбородок Ёсан, когда терзает его губы, и как нестерпимо ярко светит холодная сверхновая в ясных глазах капитана полиции Ким Хонджуна. Чонхо весь в этом моменте. Он и есть этот момент. Все, что он может сказать перед тем, как поцеловать Сонхва: — Я люблю тебя, хён.