соседи с привилегиями

София медленно открыла глаза. Веки были тяжелыми, тело ощущалось, будто окутано пуховым одеялом, конечности еле двигались. В нос ударил резкий запах плесени. Софи попыталась встать на ноги, но тело все еще не слушалось ее. - Давай же, - подбадривала она саму себя, эхо ее голоса заполнило все помещение. Наконец совладав со все еще немного онемевшими ногами, девушка поднялась и огляделась. Вокруг было темно, только одна точка света, словно звезда, маячила вдалеке. Глаза еще не до конца пришедшей в себя девушки все никак не могли привыкнуть к темноте, она протянула руку влево, вправо, повертелась на месте и ни во что не врезалась – уже хорошо. Единственной мыслью, успевшей посетить сознание Софи, когда к ее лицу прижали платок была мысль о том, что это снова Майкрофт. Возможно, добавив элемент с платком он думал улучшить свою шутку, выводя ее на новый уровень убедительности. Но сейчас, находясь в полном одиночестве в густой черноте непонятно какого здания, мысли начинало уводить в намного менее приятную сторону, чем Майкрофт Холмс. Когда сознание Софии окончательно пришло в норму и полное согласие с глазами, она смогла различить очертания окружающей ее обстановки. Девушка стояла на покрытом ковролином полу, усыпанном дурацкими геометрическими узорами, перед ней – несколько рядов кресел и рубка киномеханика. Это же… - Романтично, не правда ли? – девушка подскочила от громкого голоса, внезапно раздавшегося непонятно откуда. Софи ощущала, как ее сердце отбойным молотком колотится в груди, как ком давит на горло с такой силой, что она не может сделать даже маленький вдох. Коленки задрожали, а из головы внезапно улетучились все мысли. Все, до единой. - Думаю, именно так ты представляла ваше первое свидание, - незнакомый голос будто бы звучал сразу отовсюду, из каждого угла зала, - так банально. Тебе подходит. Голос, учтивый и мягкий, сдавливал сознание девушки, сдвигаясь, как стены в Египетской ловушке. Сохранять невозмутимость становилось невозможно, поэтому Софи сделала пару шагов назад, упираясь спиной в большой белый экран. Голос исчез, стоило Софии перевести дыхание, как громкий щелчок и яркий свет прямо в глаза снова сбили ее с ног. Висевший напротив Софи проектор включился, ослепляя ее резким выстрелом белизны, она заметалась, не зная, куда спрятаться, спрятаться от все еще звучащего в ушах противно тянущего гласные голоса и режущего глаза света. Софи дергано отшатнулась от экрана, будто ошпаренная, и повернулась спиной к проектору, стараясь спасти собственные глаза, слезящиеся от света и страха. Оказавшись лицом к экрану, девушка не сразу поняла, на что смотрит, а точнее, на кого. Когда в слегка подрагивающем изображении на экране она узнала два знакомых силуэта, сердце провалилось, кажется, в фойе этого кинотеатра. На экране они с Шерлоком сидели на скамейке, его худая изящная рука вытянута в сторону Софи, он сжимает стакан с кофе. С капучино. Щелчок, и изображение меняется. Софи видит, как перед глазами все начинает плыть из-за слез, но несмотря на это, все еще может различить на экране себя, сидящую на бордюре, без шарфа. Она делает два шага назад, спотыкается о ступеньку и падает на спину, больно ударяясь головой. Щелк. Вот Шерлок смотрит на нее из окна, в тот день, когда она впервые приехала на Бейкер-стрит. Щелк. Вот они с Молли идут в кафе напротив Бартс. Щелк. Вот Шерлок помогает ей выйти из такси, аккуратно придерживая за локоть, в тот день, когда Майкрофт чуть не довел их обоих до нервного срыва. Щелк. Вот они с Шерлоком курят, высунувшись из окна его квартиры. Щелк. Щелк. Щелк. - Я не понимаю, - Софи ужаснулась собственному голосу, хриплому и низкому, задыхающемуся. Происходящее казалось абсолютно сюрреалистичным. Софи отползла назад, уже не ощущая, как шершавый ковер стирает ее ладони. Она не чувствовала, как из раздраженных светом глаз стекают слезы, не чувствовала, как бешеным боем заходится пульс, как сдавливает грудную клетку и как от удара об пол раскалывается голова. Единственное, что ощущала София это то, как боль пронизывает ее сердце. Если бы не состояние шока, она бы презрительно фыркнула и усмехнулась собственной поэтичности. Может, она просто умерла? В том переулке, может, ее сразу и убили, а сейчас она попала в ад и отбывает свои грехи, находясь в мире, где единственным источником света являются воспоминания, которые она так старательно пыталась стереть из сознания? Кем бы ни был зловещий голос, он явно знал, что делал – боль от чувств к Шерлоку была отличной вишенкой на торте страданий, вызванных похищением, страхом и физической болью. На все это можно было закрыть глаза, но почему-то, закрыть глаза на мелькающие на экране фотографии было невозможно. Веки просто не смыкались, никак. - Ты, что, следил за мной? – снова дал о себе знать неизвестный, имитируя женский голос, передразнивая мысли Софи, - нет, дурочка, - добавил он уже ниже. Собрав все оставшиеся силы в кулак, София поднялась на ноги и повернулась лицом прямо к прожигающему белому лучу. Если он хочет ее растоптать, если хочет уничтожить – пусть при этом смотрит ей в глаза. Мимолетная слабость ушла, отвернувшись спиной к приносившим ей столько горечи фото девушка почувствовала себя увереннее. Она вытерла руки о джинсы и убрала волосы с лица. - Оловянный солдатик снова стоит, - двери рубки киномеханика открылись, и из-за них показался невысокий мужчина в дорогом костюме. Он сделал пару шагов вперед, спускаясь на три ступени. - Как я уже говорил, - сказал он, засовывая руки в карманы брюк, - я не следил за тобой. Точнее, следил, но не за тобой. Ты слишком скучная, Софи, - протянул он, хныча, делая вид, будто кулаками утирает слезы, - Шерлок тоже так думает, правда? Скучная-скучная девочка, скучная, как плохая книга, - певуче протянул он и пожал плечами. Хотелось подойти и затолкать ему что-нибудь в рот, чтобы замолчал. Мерзкий голос резал слух, а смысл сказанного… Почему-то уже не делал так больно, как должен был. К несчастью для похитителя, София и без него знала, что является слишком скучной для Шерлока. Она так долго и так упорно, с такими гневом и ожесточением твердила это самой себе, что в какой-то момент стало просто не больно. Фотографии выбили из нее уверенность, слишком резко, слишком остро напоминая обо всех приятных моментах, но девушка понимала, что нужно взять себя под контроль. Если он хочет увидеть, как она ползает в слезах, то она никак не может позволить себе удовлетворить это желание. Если Шерлок не уважает ее, если этот похититель не уважает ее, даже если весь мир не уважает ее, она будет уважать себя сама. Она должна, потому что больше некому. Помирать – так с достоинством, а не в соплях. - Какая смелость! – усмехнулся похититель, - Почему внезапно ты стала так уверенна в себе? Думаешь, Шерлок придет и спасет тебя? Зачем ему это делать? – он спустился на еще одну ступень, сокращая расстояние между ним и Софи, - Зачем ему спасать такую глупую, слабую, скучную девчонку? Девушка ухмыльнулась. Былой шок отпустил, а то, что неосязаемый голос обрел телесную форму придало ей смелости. Тот, кто стоял перед ней, может и был преступником, но, что важнее, он был всего лишь человеком. Всего лишь человеком, который хотел сделать ей больно своими словами. К сожалению для него, благодаря соседству с Холмсом у Софи иммунитет к такому. - Если Шерлок не придет меня спасать, - сказала Софи, делая шаг на ступеньку выше, оказываясь почти наравне с незнакомцем, слыша его тяжелое дыхание, видя, как недовольно сужаются его большие глаза и как в карманах руки сжимаются в кулаки, - то зачем тогда ты меня похитил? - Потому что он недооценивал тебя, Софи, - знакомый голос никогда еще не звучал так красиво, - как и я.