Идеальный шанс

      Западный Детройт — гиблое место, покрытое густым серым мраком, представлявшее собой словно совершенно другую вселенную: в то время как центр купался в прогрессивных суждениях, запад утопал в омуте допотопных взглядов, как если бы остановилось время. Сюда не следовало соваться андроидам. Как бы ни кричали о свободном перемещении железок, те прекрасно знали, что в район, прожжённый ненавистью тех, кто оставался несогласным с провозглашением человекоподобных машин равными людям, им путь заказан. Запад нельзя назвать трущобами или тем местом, где опасно появляться даже людям, нет: он молод, он разрастается и расцветает, подавая большие надежды. Тут и там возводились небоскрёбы бизнес-центров, новейшие дома, государственные учреждения — всё для благоприятной жизни, — но эта бледность и унылость архитектуры совершенно его не красила. Западный Детройт населён исключительно людьми и, наверное, теми андроидами, которые слишком хорошо скрывались — конечно, это только слухи: Гэвину бы захотелось взглянуть на тех камикадзе, что вздумали попробовать вжиться в роль человека.       Ему довелось побывать здесь однажды, по одному из многочисленных дел о похищении девианта. После революции таких преступлений оказалось выше крыши, а рук не хватало: Коннор со своим стариком не вывозили совмещать работу в полиции и сотрудничество с «Иерихоном», что загрузили даже тех, кто раньше не работал с такого рода делами. Ненавистной бумажной работы прибавилось, дело за делом Гэвин разгребал сотню документов, десятки разрешений из-за нововведённых законов, — оттого, собственно, детектив ощущал, что скоро чаша его терпения перевернётся и обрушит свой гнев на весь мир и даже глазом не моргнёт.       Именно на то время пришлось весьма интересное знакомство с Ричардом. Рид бы даже отметил, злосчастное, неожиданное, подкравшееся незаметно. С самого утра его не покидало чувство, что день преподнесёт ему нечто мерзопакостное. Ощущения его никогда не подводили, в чём он убедился в то мгновение, когда по самой что ни на есть «счастливой случайности» он, шагая с папками, своим количеством заслонявшими обзор, столкнулся с чем-то, что по удару напомнило камень. Бумаги с характерным шелестом разлетелись под тумбы, шкафы, столы и прочую мебель, не оставляя Гэвину надежды на благополучно законченный день. И Рид типично заорал: сначала на неизвестное ему препятствие, а затем на чью-то спину, когда ему удалось увидеть сквозь летящие листы некий активный объект. Неизвестный, чьи неторопливые движения только взбесили детектива, удобно повернулся, чтобы выслушать все претензии, но Гэвин проглотил язык, раскрыл рот от накатившего ужаса.       Он попятился, роняя на пол оставшиеся в руках папки. Сначала его сковала тревога, когда он увидел перед собой Коннора, но затем его скрутила растерянность, когда он понял, что видит перед собой не восьмисотого, а его почти точную копию. RK800 же показался рядом, что позволило Риду без стеснения взглянуть на него, а затем на клона. На Коннора и снова на двойника! На мгновение ему показалось, что у него уже окончательно шарики за ролики заехали, но, когда тостер пожелал ему доброго утра, Гэвин отряхнулся и поймал на себе проникновенный взгляд голубых глаз. Их обладатель не моргал, с нескрываемым любопытством смотрел на него, как на дикую зверушку, а затем нахмурился так, будто ему неприятна сама мысль находиться с Ридом в одной комнате. Детектив сглотнул, озлобленно уставился на него в ответ, точно бросая вызов, и затем с ехидным замечанием зашагал мимо, напрочь позабыв о бумагах. Никто не смел на него так глядеть. Никто, особенно андроид. Ричард ему не понравился сразу же. Не потому, что он — ведро с гвоздями.       Потому, что эти холодные глаза первые заставили его, Гэвина Рида, трепетать, как трусливого юнца.       Рид охотно принял участие в пари, заключённое между ним и коллегами, после того, как Ричарда приставили к нему в качестве напарника. Чистый интерес: детектив сам задавался вопросом, сколько андроид протянет под гнётом его тирании. Весь следующий месяц, что он работал с Ричардом, под тупые подколы работников департамента он то и дело тщетно пытался вывести эту «послушную машину, не поддающуюся девиации» из строя. И кто бы мог подумать, что из-за этого андроида его сразит бессонница и паранойя: его дневные выходки заставляли ночью держать под подушкой пистолет.       Дроид упрямился, не поддавался, сохранял бесстрастие на безупречном лице, и это заставило Рида сдаться с той мыслью, что RK не испытывает ни грамма эмоций.       Вплоть до того дела о похищении девианта, когда они ехали ночью, молча, пока колёса машины били по лужам. Ричард сосредоточенно смотрел в окно и анализировал, в то время как Гэвин поглядывал редким взглядом на то, как фонарный свет то исчезал, то появлялся на его остром профиле. «О чём задумался, Эндрю?» — беззлобно спросил Рид. Тогда он уже смирился с тем, что за ним изо дня в день крадётся существо, удивляющее его из раза в раз своей наивностью и вместе с тем невероятной серьёзностью. Детектив пытался шутить, говорить с ним об обыденных вещах, но обидно натыкался на клишированные ответы. Попыток он не оставлял, ведь порой тот выдавал такие вещи, что заставляли тело Гэвина покрываться мурашками. Ему доставляло общество Ричарда, но тогда он этого не осознавал.       Андроид поморгал, прочесал базу данных и нашёл тысячу и одно совпадение с обращением напарника. Шутки он, естественно, не оценил, и холодно ответил после паузы, в этот раз хорошенько поразмыслив над ответом: «Коннор часто говорит со мной о свободе и выборе. Вернее, он часто говорит сам с собой, потому что я не понимаю, что это такое. Не могу объяснить, не могу поддержать разговор». Они работали вместе чуть больше месяца, и с каждым днём детектив стал замечать то, как напарник время от времени пребывает в прострации. Молчит, будто его заглючило. Тогда он понял почему: тостер со своими замашками докучал Ричарду и заставлял андроида зависать. Это не могло не злить: восьмисотый достигал цели Рида так легко, в то время как человек ни на сантиметр не приблизился к ней.       Он заметил что-то странное во взгляде девятисотого. Его лицо заслоняла тень, но оно точно выражало что-то диковинное для глаз детектива. Эмоции — это точно были эмоции: озабоченность и потерянность.       «Свобода — миф», — выдавил из себя Гэвин, не ожидая от себя того, что он захотел поделиться человеческой мудростью. — «Дай людям свободу — они сожгут город к чертям. Поэтому свобода заканчивается там, где начинается закон. А что до выбора… Наверное, ответ лежит в вопросе: чего бы ты хотел?»       Рид получил осуждающий пустой взгляд Ричарда. «У меня нет желаний. У меня есть миссия», — коротко сказал тот и замолчал на всё время их поездки.       «Андроид подвергается девиации под воздействием эмоционального шока», — твердил тостер так часто, что факт надёжно уложился в памяти Гэвина. Ричард отчаянно утаивал этот переломный момент, уходил от ответа, когда Рид невзначай интересовался причиной. Вопрос особенно стал волновать детектива после неловких, ни разу не похожих на случайные, прикосновений. После многозначительных взглядов, которые он ловил на себе. После проявляемой нескрываемой заботы в виде зонтика в дождливый день или любимого кофе, за которым Гэвин редко мог заскочить.       «Небось плюнул мне в стаканчик?» — сощурившись, предположил детектив, принимая кофе из рук Ричарда после их маленькой ссоры на общем брифинге. Андроид, вместо того чтобы ответить что-то аналогично язвительное, одарил его каким-то уж слишком опечаленным взглядом и ушёл. И Риду впервые стало стыдно за то, что обидел робота.       Миновав очередную рождественскую вывеску круглосуточного магазина, новоявленный штурман указал вправо, и когда Гэвин свернул, Изи приказал дать по тормозам, уведомив, что они почти на месте.       Панельный серым дом, больше походивший на логово серийного маньяка, находился всего в паре кварталов от центра района. Строение привлекло внимание Рида своей компактностью и скромностью, по сравнению с теми, что стояли подле: никакой вычурности или экстравагантности — не таким он себе представлял дом робототехника. За маленьким садом под завешенными окнами давно никто не ухаживал: отведённые места под цветы усажены забытыми, замёрзшими, увядшими растениями. Грязная каменная дорожка, что поросла мхом, залита недавно прошедшим ливнем. Гэвин не поверил словам Изи о том, что его двоюродная сестра — жуткий чистоплюй, пока не ступил на порог коридора. Внутренняя часть дома значительно отличалась от внешней: внутри действительно царили чистота и порядок. А вид двух грязнющих, покрытых с головы до ног строительной пылью, гостей поверг хозяйку в шок. Она поморщилась, пересиливая желание выставить тех вон, сболтнула что-то на родном языке, и всё же пустила их внутрь.       Мина была из того типа девушек, которые не симпатизировали Гэвину. Он никогда бы не сказал, что она и Изи связаны родственными узами. Её глаза были большими и, по сравнению с кузеном, умными. Безумно умными, стоит отметить. Они выражали человека, преданного своему делу. Они горели, искрились любопытством и вместе с тем каким-то страшным интересом.       У неё словно не все дома! Понял Рид, приняв решение держаться от неё на расстоянии, как это делал Изи.       Когда на её столе в скрытом от ненужных гостей подвале, служившем маленькой лабораторией, оказались детали расчленённого андроида, она вспыхнула вселенской радостью, стала кружить вокруг них с инструментом, неизвестным ни Изи, ни Риду, и бормотать: «Охренеть не встать» или что-то вроде того. Гэвина предупредили, что та занималась андроидами вот уже десять лет, и что она — профессионал своего нелегального дела, но шестое чувство подсказывало ему, что что-то здесь нечисто. И то его не подвело, когда детектив услышал с уст девушки:       — Настоящий андроид целиком прямо у меня на столе, maldita sea!       — Погоди-ка, — остановил её задор Рид, подойдя к ней с другой части стола. — Мне казалось, ты уже имела дело с андроидами.       — Конечно! С их деталями и запчастями. Делаю, модифицирую, продаю. Мои услуги дешевле, чем в «Киберлайф», но не менее качественны, — протараторила Мина, убирая огромную косу за спину. Её будто совсем не волновал тот факт, что перед ней — расчленённое тело признанного живого существа. — Так что случилось с этой крошкой, говорите?       Детектив замер и выдержал паузу. Пока девушка бормотала что-то себе под нос, надевая перчатки, он медленно, чтобы тот успел почувствовать приближающееся зловещее нечто, повернул голову в сторону Изи, а затем схватил его за предплечье и, не дожидаясь реакции, отвёл его в сторону.       — Что это значит? — прошипел Гэвин.       — Тебе нужен был робототехник, — испуганно забегал глазками тот.       — Который работал с андроидами напрямую! Мне нужны гарантии, что мы выведаем что-то, а не добьём эту хрень, — детектив указал на тело и недовольно скривился. — Изи, мне хочется раскрыть дело, а не отвечать за убийство.       — Дело? — нужно признать, что слух у Мины отменный. Девушка вдруг встрепенулась и обогнула операционный стол, повышая голос. На секунду Риду показалось, что её щеки побагровели от злости. — Изи, ты говорил, что вам нужна диагностика. А ты привёл ко мне домой копа, какого хрена?!       — Сестрёнка, главное не переживай: я тебе сейчас всё объясню!       Гэвин отказался вступать в перепалку: испанский, на котором шёл разговор, ему никогда не давался, ещё со школы. Он тяжело вздохнул и отошёл в сторону, наблюдая за тем, как Изи пытается вразумить неугомонную сестру. Пару раз он поймал её разъярённый взгляд, когда та взмахивала руками в его сторону, и ему на мгновение удалось рассмотреть красную крапинку, украсившую шею и грудь девушки, придающую той вид жестокой дьяволицы. Стены задрожали, лампы затрещали: крики точно были бы слышны на другом конце улицы, если бы их не глушила глубина подвального помещения.       Поначалу детектив даже поверил в то, что, если Изи не удастся сдержать порыв Мины, он останется без глаз, но когда голоса чуть поутихли, Рид решил присмотреться к оборудованию, с которым работала девушка — в этот время Изи как раз перешёл к истории о том, как «этот самый коп» спас ему жизнь. Гэвин мало что понимал в робототехнике, только временами почитывал статьи, чтобы разобраться в системе работы Ричарда, но все эти замысловатые инструменты, компьютеры и сканеры, к которым он боялся тянуть руку, действительно произвели на него впечатление. Он не был уверен, закончила ли Мина колледж: семья, где один торгует наркотиками, а другая промышляет подпольной лабораторией, навряд ли могла бы себе позволить обучение. Самоучка, у которой должен быть талант, не иначе. Если она работала в этом деле уже несколько лет, то это должно внушать доверие, но Гэвин из людей недоверчивых.       А есть ли у него варианты?       — Чего ты хочешь? — поинтересовался он, когда ему приелось быть всего лишь свидетелем перепалки. Парочка замерла, Мина грозно на него уставилась. — Помимо гарантии того, что твоё дельце не дойдёт до полиции?       Девушка обмякла в руках Изи. Замялась. Рид попал в точку: у этой семейки, видимо, азарт к тому, чтобы поторговаться. Её круглые щёки приняли привычный оттенок, а выбившиеся из косы волосы перестали торчать змеями, как у Медузы. Мина прошлась от одного конца комнаты в другой, покусывая ногти, в полной тишине. Замерла, а затем, выдержав долгую паузу, томя присутствующих ожиданием, припала к столу и спокойно ответила:       — Смотря чего хочешь ты.       — Нам нужно подключиться к этой штуке, поговорить, — Гэвин подошёл с другой стороны и указал на разбитый в хлам корпус андроида. — С условием, что она не покромсает нас. Устроишь?       — Это займёт время, ты в курсе? — нахмурилась Мина и пожала плечами. — Мне не приходилось раньше заниматься активацией андроидов, хоть в их программах я и мастер.       — Что тебе нужно?       Робототехник обошла тело и тщательно осмотрела его детали, очевидно, прицениваясь к масштабу работ. Рид ожидал, что она запросит кругленькую сумму или редкие детали, что по сумме в принципе не отличались от первого варианта. Но та удивила его, скрестив руки на груди и наконец ответив:       — Потребуется часа четыре-пять, не меньше. Вы её знатно потрепали, поэтому нужно будет провести диагностику, залезть в её программу и проверить характеристики. Придётся кое-что подлатать, заправить тириумом, наладить контакты, — Мина на пару секунд замолкла, чтобы ещё раз осмотреть тело, и увлеклась, когда открыла корпус андроида и взглянула на появившиеся тусклые проводки. Гэвину пришлось прочистить горло, чтобы та снова обратила на него внимание. Девушка подняла голову, и в её взгляде заиграли ехидные нотки. — Взамен, детектив, я прошу дать мне своего андроида.       — Чего? — Рид опешил и раскрыл рот, понадеявшись, что ему послышалось.       — Не пойми неправильно, — девушка вскинула руку. — Чисто научный интерес. Ты работаешь с RK, верно? Они ведь потрясающие! Мне интересно взглянуть на них изнутри, изучить их функционал. Верну его в целости и сохранности! Возможно, отплачу ему модификацией, какую захочет сам.       Гэвин проследил за тем, каким азартом загорелись глаза собеседницы, и затих. Она словно ждала этой возможности всю жизнь. Отдать Ричарда в качестве подопытного кролика он не готов. Пусть андроид и бесил его временами, но что-то внутри неприятно стягивало Рида при мысли о том, что кто-то будет копошиться во внутренностях напарника.       У детектива идея получше. Потому он злорадно усмехнулся и наклонился к девушке:       — Вот что: своего андроида не обещаю, но его близнеца можешь хоть на шестерёнки разобрать.       — Идёт! — Мина сама ухватила руку детектива. Сжала и потрясла её с такой силой, что Гэвин болезненно скривился, но не подал виду.       Рид понадеялся, что Хэнк простит ему это. Когда-нибудь. А может даже поблагодарит. Это всего лишь маленькая месть за архив, не более. Перед лицом уже всплыла неоднозначная реакция старика, отчего детектив злобно фыркнул.       Последующие два часа прошли в тяжком ожидании. Мина сновала по помещению, перебирала пакеты тириума, копалась в компьютерной программе, подключала проводки к синтетическим волокнам внутри андроида, отсоединяла их и присоединяла к клапанам. Она была как никогда сосредоточена и в то же время взволнована новым опытом. Девушка действовала аккуратно, как и ожидалось, временами бормоча себе под нос. Звук машинного скрежета не прекращался, как и клацанье пальцев по клавиатуре. И этот микс стал настолько привычен ушам Гэвина, что тот так и провалился в сон, поудобнее усевшись на стуле и склонив голову. Беготня и схватка с безумной машиной сказались на его состоянии. У детектива не осталось сил даже на то, чтобы пойти умыться от пыли по рекомендации Мины.       Моментами Рид видел разноцветные картинки, навевающие чувство зловещего дежавю, припадочно дёргался и снова быстро засыпал. Он часто видел правдоподобные сны, а ещё чаще — кошмары. Особенность его нездоровой головы.       Темнота, единственный качающийся фонарь над головой, звон чего-то похожего на наручники и запах крови. Звон. Эхо двух голосов, и один из них наполнен трудно скрываемой паникой: «Мы умрём, определённо», — голос, пропитанный истеричными нотками, принадлежал Гэвину. — «Эй, пошарь у меня в заднем кармане, там должна быть… блядь, в другом кармане! Не лапай мою задницу!»       «Это вы её лапаете», — спокойный, безразличный тон принадлежит Ричарду.       Он узнал локацию. Дело о манекенах — жутчайшее на памяти Рида. Операция провалилась, его и Ричарда так позорно перехватили злоумышленники, что Гэвин до сих пор не мог простить себе допущенную оплошность. Он втянул их в неудобную ситуацию, наплевав на предосторожность напарника. А всё из-за той самой мелкой ссоры и стаканчика из-под кофе!       Эта сцена была знакома Риду так же, как и непривычное тепло, исходящее от свободной ладони Ричарда. Пальцы, нерешительно касающиеся человеческих. Вибрация, проносящая импульсы по стучащим венам. Красный, как знак тревоги, диод, не перестающий мигать во тьме, так странно подсвечивающий неживые фигуры, сводящие с ума детектива своим присутствием. Человек паниковал, врал партнёру и себе, что не боится.       «Вы боитесь, детектив», — с лёгкой усмешкой отозвалось тихое эхо.       «Я ничего не боюсь, понял? И я вытащу нас отсюда».       «Я тоже боюсь», — фраза ударила в грудь. Воспоминание. Звон, как никогда громкий.       Это определённо отрывок паззла воспоминания. Сознание словно подсказывало, двигало Рида к разгадке тайны девиации Ричарда. Но нет, это явно не тот момент. Тогда пошатнулись твёрдые, как ему казалось, убеждения Гэвина, потому что машины, как оказалось, могут испытывать страх. И быть невероятно тёплыми.       Он бы хотел увидеть больше, восстановить головоломку из совместных переломных моментов, но настойчивый голос Мины заставил открыть глаза. Шесть утра, под щекой мокро. И только когда Гэвин прищурился, обнаружил, что сладко спал на плече Изи, который также находился в отключке и не собирался просыпаться. Мужчина понадеялся, что тот не заметит слюней на одежде.       — Проснись и пой. Готово, — хищно улыбнулась робототехник и отошла, чтобы дать Риду обзор на своё творение.       Девушка действительно работала в поте лица, пока он и Изи видели третий сон: её сверкающие глаза невероятно уставшие, но довольные. В руках она держала кружку кофе, отчего детектив невольно облизал губы и взглянул на неё щенячьим взором. Мина не проявила чудеса гостеприимства, поэтому демонстративно отпила из кружки. «Только я здесь заслужила кофе отдых, сучечка», — безмолвно произнёс её дикий взгляд.       Детектив потянулся, разминая затёкшую шею, потёр глаза и встал. Подобравшись к столу, он глянул на андроида, из регулятора насоса которого торчали присоединённые к автомату возле главного компьютера проводки, и вопросительно посмотрел на девушку. Та, казалось бы, поняла его без слов, села в кресло и начала:       — Я такое впервые вижу. Вы достали уникального андроида.       — Уж я заметил.       — Её ПО — мешанина из всевозможных программ разных моделей. Мне удалось выявить несколько, но загрузка некоторых всё ещё продолжается. Среди них модифицированные чипы типа GS, — он же «модель безопасности» и TR, — «тяжеловес». Но что странно: изначально в ней записана программа домашнего помощника, AP. А теперь подойди-ка сюда, — Мина скользнула на кресле к столу, аккуратно повернула голову андроида и аналогично тронула пальцем сквозь проводки сначала в волокно, затем в лицо робота, и после она остановилась на солнечном сплетении. — Функция голоса взломана и отключена, так же и с лицевой мимикой. Я поправила это, но звуковые файлы могут быть искажены. А теперь корпус: вы сдавили ей насос, пришлось заменить и обратиться за помощью к тириуму, но… Я не совсем понимаю, как она могла функционировать без положенного количества голубой крови: пока я копалась внутри, обнаружила в его составе машинное масло.       Девушка протянула детективу перчатку, перепачканную в чёрном масле. Гэвин нахмурился и вгляделся.       — Что за чертовщина?       — Вот и я о том же.       Рид подумал о том, что сейчас как никогда понадобился бы умелый язык Ричарда, в секунду анализирующий любую гадость, найденную на месте преступления. И Гэвин бы в этот раз не возражал, хотя обычно бывает наоборот.       — Сколько у меня будет времени?       — Я постаралась потянуть время до минуты, а после она будет деактивирована. Её следует показать специалистам «Киберлайф», потому что некромантия, извини, уже выше моих сил.       К этому моменту к ним присоединился Изи, всё ещё не отошедший от сна. Он пролепетал что-то похожее на: «Доброе утро» и почесал затылок. Конечно, парень мгновенно проснулся, когда Мина, не ответив приветствием, нахмурилась и потянулась к проводам внутри корпуса андроида. Она ухватилась за них и вопросительно глянула на Гэвина, чтобы тот в одобрение кивнул.       — Я готов, — слова звучали ложью даже для присутствующих, потому что в глазах Рида застыло волнение. Он прочистил горло, заметив озадаченность на лице Мины, и повторил громче. — Готов.       Девушка дёрнула руками, и тело, отделённое от конечностей, затрясло, как в припадке. Скрежет металла ударил в уши, а запах того самого машинного масла пробил заложенный нос, и Гэвин поморщился. Жар, исходящий от андроида, доходил до лица детектива, и тот, попятившись назад и закрыв лоб рукой, обеспокоенно предположил о возможном самоуничтожении: если её программой занялся профессионал, то велик риск того, что он вписал в неё подобное из соображения личной безопасности. Губы андроида приоткрылись, человеческий скин медленно пополз по корпусу, приводя лицо в менее устрашающий вид. Брови дёрнулись, и затем живо заблестели глаза — застланные неизвестной тьмой, напоминающей по цвету масло с перчатки. Андроид быстро задышал, затравленно огляделся по сторонам и что-то пробормотал, а после, когда взор захватил подлетевший детектив, он замер.       — Кто вы… где я? — до ушей донёсся мягкий женский голос, хрипящий механикой.       — У нас мало времени, — затарахтел Гэвин, отчего та совершила попытку отодвинуться. — Я здесь, чтобы помочь, а для этого мне нужны ответы, ясно?       — Пожалуйста, не надо, — андроида затрясло в ужасе. Он всхлипнул, заставив сердца присутствующих сжаться. Даже Гэвина, что на мгновение проглотил язык, когда заметил, что на щеках робота засверкали, казалось бы, слёзы. — Пожалуйста… отпустите меня домой. Я хочу домой.       Каждое слово будто приносило андроиду сильнейшую боль, как если бы по позвонкам били разрядом тока. Он щурился, кусал губы и всхлипывал, не в состоянии двигать конечностями. Мина сжалилась и приблизилась, прикладывая ладонь ко лбу. Робот дёрнул головой и с надеждой взглянул на девушку, и после страх в глазах покинул его. К этому времени детектив очнулся от шока и продолжил со всей строгостью:       — Что с тобой произошло?       — Я не помню… — покачал головой андроид. — Только темнота… клетка… Красная клетка, из которой не выбраться. И голос… «Я заставлю вас подчиняться».       — Ты знаешь имя того, кто сделал это с тобой? Назови инициалы!       — Я не могу, он запретил…       — Десять секунд, — тихо предупредила Мина, глянув мельком на монитор. Руки девушки не двигались: всё так же лежали на горячем лбу робота.       — AP, — нетерпеливо обратился Гэвин и сжал плечи андроида так, что с трещины в районе шеи к его рукам стекли редкие остатки тириума. — Назови чёртовы инициалы ублюдка! Ну же!       — Пять… Четыре… — отсчёт шёл ровно, и бил по нервам молотком.       — Не могу… — прошипел андроид и затряс головой.       — Три… Два…       — Попытайся!       — А… П…       — Один!       Тело деревянно ослабло в чужих руках. Блеск глаз увял, и андроид склонил голову к ладоням Мины, вновь теряя скин. Гэвин вспомнил, как дышать, и встревоженно выдохнул, стараясь собрать остатки самообладания. Передав её полностью робототехнику, он заметил, что его руки полностью покрыты голубой кровью, что медленно стекала на пол. Его передёрнуло, как если бы секундой назад в его руках умер настоящий человек. А он ничего не мог поделать. Детектив видел смерть, и не раз, и сейчас он словно вновь пережил её, как впервые. Он почувствовал себя невероятно беспомощным.       Мина понурилась. Её пальцы коснулись открытых век робота и закрыли их, когда Изи неуверенно подошёл к детективу и положил руку на его плечо, поинтересовавшись, в порядке ли он. Гэвин всего лишь слабо кивнул, не в состоянии произнести ни слова. Рид понимал, что работники «Киберлайф» могут подлатать её, но на душе заскребли кошки.       — Детектив, — неуверенно позвала Мина, возвращаясь к монитору. — Оставшиеся данные прогрузились, я хочу, чтобы ты взглянул… хм… В программах обнаружено ПО RK.       Рида отшатнуло, когда в ту же секунду он вообразил, как на месте модели AP мог бы оказаться Ричард, корчась от боли и моля о помощи.