Обещанное письмо

      Обито слышал крики жены через полуоткрытую дверь кабинета, сидя на скамье. Его сводило. Страх за неё и за сына, крики боли, что не мог бы выдержать даже стойкий. Молился, складывая руки вместе, приложив к лбу, закрыв глаза, оперевшись, локтями, об колени. Молился, чтобы всё хорошо прошло. Но когда перестал слышать крики жены, а вместо него громкий плач малыша, он успокоился, вздохнув от счастья, что всё прошло успешно. Благодарил высшим в мыслях, с дрожью в плечах и улыбкой.       Парень слышал невнятную панику среди медиков. Что-то произошло. Поднявшись со скамьи, перед его носом сразу увидел каталку, на которой лежала женщина с накрытой белой тканью на всё тело. Вопросительно взглянул на уходящую каталку. И когда вышел врач, что принимал роды, сказал: — Вы муж Рин Учиха? — Да, я! Как она? А с ребенком всё в порядке?! — очень волновался из-за увиденной каталки, надеясь, что это была не та, о котором мог подумать. — Ребенок здоров. У вас мальчик. — Карасу… — облегчённо вздохнул. — Но роженица умерла после рождения ребенка. Возникли осложнения во время родов. Внутреннее кровотечение. Поэтому, только ребёнок и выжил. Сожалею о потери…       Овдовевший мужчина присел снова на скамью, услышав от врача. Схватился, руками, за голову, не мог поверить в то, что она умерла. Не слышал ничего, кроме оглушенного звона в отверстии уха. Остался один с новорожденным ребенком на руках.       На похоронах, на котором Учиха стоял со скорбным и опечаленным видом под дождём, глядел на надгробие. Серое, дождливое небо, капельки дождя стекали по лицу Обито, от которого ещё не моргнул и не двигал глазными яблоками. Взгляд устремлён лишь на надгробие с надписью имени покойной жены. Всё также душевно глух, не слышал, что ему говорили друзья. Ощущал их лишь прикосновение к плечу, но ничего не слышал.       После погребения, брюнет забрал малыша с госпиталя в родной дом, напоминающий присутствие жены. Дом, который был просто обычным, теперь присутствуют больше серые тона, а то и темнее, как у мертвых. Пыльный дом. Он пришёл в комнату Рин и положил малыша Карасу на кровать. К счастью, малыш не громко вопил, лишь издавал привычные звуки для младенцев. Сам же сел за стол, смотря на него издалека. Не было той радости сейчас. — Хоть тебя слышу, сынок. До этого других не мог услышать. Теперь я один… с тобой.       Обито случайно заметил конверт на краю стола. Тот самый, что писала ныне покойная. До этого никогда не заглядывал, это было не прилично читать секреты. Но когда он взял в руки, ощутил, что что-то внутри есть. И раскрыл его. Развернув бумагу, ана ней написан не только имя отправителю, но и текст. Он для Какаши. Стал читать: «Дорогой, Какаши. После той ночи, на вряд ли установим, когда-нибудь связь. Я поступила неправильно с Обито, я очень виновата перед ним по-настоящему. Пишу тебе, чтобы ты простил меня. Простил обман, жестокость и манипуляцию над тобой. Я любила тебя, только любила. Но поздно поняла, что есть человек, который, до сих пор, остался. Несмотря на то, что и он не доверял мне. Всё же, я благодарна за подарок, полученный тобой, хоть это и против воли. Когда родиться Карасу, я перестану следовать за тобой. И расскажу правду Обито. Он должен знать, что это я виновата в том, что вы разругались. Использовала чувства, обманывала, и делала вид, что люблю. И письма, которые ты присылал ему, сжигала из ревности. Как мне ещё очиститься перед тем, как начну жизнь с чистого листа. Рядом с Обито, и с нашим сыном. Ещё раз, прости за всё. С уважением, Рин Учиха.» — Рин… — опустил записку, что из руки упала, с грустью и с поступлением слёз от долгого держания. Внезапно, ребенок завопил громко, став плакать. Подбежал молодой отец и поднял на руки малыша, прижав к себе, успокаивая и шепча, — прости, Карасу, я не буду больше грустить. Ты у меня всё, что осталось. Тише-тише, сыночек, тихо. Всё будет хорошо. Всё хорошо…       Обито попросил соседку, живущая через дорогу, присмотреть за малышом пока уйдет по делу важному, на что согласилась та, взяв на руки мальчика. Пока такая возможность появилась, он решил придти в дом Какаши. Увидеть, возможно, его письма, что присылал. Почему такая уверенность? Неизвестно.       Когда прибыл к двери пустого и пыльного дома, он вошёл, увидев паутину в углу, будто Хатаке и не ночевал вовсе. Вспомнил, что тот на миссии на очень долгое время. Извинившись за вторжение шепотом, прошелся по коридору пыльной и вошёл в его комнату. А как он догадался — чёрт его знает снова. В ящике стола, став рыскать, нашёл несколько писем. Можно увидеть, что это целая стопка, замотанная в красную ленту. И все они на один и тот же адрес. Но увидел на столе бумагу, отличающаяся от других. Отличился своим синим цветом по тонким краям. Взяв именно его, начал читать, садясь на стул. Верхняя строчка написана за пределами территории, словно дополнил то, что не хватило на обычном поле. «Пишу, в последний раз тебе. Надеюсь, не забуду передать лично в руки. Но если ты читаешь его, Обито, значит не забыл. Я самого юношества влюблён в тебя, этого мог ты не заметить, так как смотрел на Рин влюбленно. Я скрывал чувства, боясь, что ты не примешь их, или хуже того, станешь досаждать ими. Когда вы начали встречаться, я понял, что ты счастлив с ней и оставалось стоять в тени. Но она лишь обманывала тебя. И в тот момент, Рин просто накинулась и пыталась переспать со мной, угрожая тобой, но ты во время подоспел, что благодарен тебе. Но и разочарован в разрыве связи. Я впервые почувствовал ещё большую боль, чем просто боль от невзаимности когда ты сказал, что я разрушил твою жизнь. Я надеялся, что мы снова начнём сначала, но узнал, что ты уже женат на ней. И я потерял шанс. Оставалось лишь уйти и притвориться, что ничего не было. Добавочная запись: После того как узнал, что у тебя будет ребёнок, который не от тебя, ты так счастлив был. А я снова — в дураках. Использованный и выброшенный. Ты понимал эти чувства от меня. Если бы только я мог помешать дальнейшему развитию ваших отношений, то бы снова смог собрать кусочки отношении воедино. Это всё моя нерешительность сыграла злую шутку. Я возьму задание от Пятой, чтобы не вернуться больше в Коноху. Спасибо, Обито. За дни, проведенные с тобой, хотя бы, как друзья. Мне, точно, этого хватило. С любовью, Какаши Хатаке. P.S: Хоть бы ты его увидел сразу…»       После прочтения письма, у Обито было непонятные чувства, по отношению к Хатаке. Сердце снова заболело. Как в тот момент с разлукой с Нохара. Схватился за голову, опустившись вниз со стола и кричал от боли щемящей, опускаясь на пол. На колени. Боль не утихала. Прилёг на пол, обняв свои ноги и продолжал плакать, но беззвучно. Ком в горле. Одна обманывала, другому сделали больно. Цепочка последовательности бед, как оборот Колеса Сансары. Остался совершенно один, ведь нет ни её, ни его. Всё ещё слышал за окном постукивание каплей дождя по крыше и по окну. — Рин… это ведь ты плачешь… или ты… Какаши… — говорил бредни, от которых ни лучше, но и не хуже.       Смотрел на стену с подавленным выражение лица, не моргая и не шевелясь. Оставшись наедине с собой и с мыслями в голове.