Ты с ним.

Какой же восхитительный и редкий вид: Ойкава, растянувшись на постели, кусает одеяло, возбужденно дергая бедрами вверх. Подтянутые мышцы пресса подрагивают от каждого неторопливого касания языка, скользящего между соблазнительными изгибами мышц. Мокрые дорожки покрывают тело измученного ласками волейболиста. Он лично согласился сегодня сдаться /Т.и/ в её похотливые неумелые руки, которые жаждали научится доставлять парню удовольствие, доминируя над ним. Ойкава не был против такого и он, на самом деле, совершенно без проблем сдал позиции, связующий любил эксперименты и интуиция подсказывала ему, что о подобном новшестве он точно не пожалеет. Пускай сейчас он снова извивался, не получая желаемого оргазма, мучаемый девушкой, ему все же нравится всё что происходит. То, как эти хрупкие пальцы обвивают его шею, сдавливая так правильно и нужно, что теряя контроль над собой он мог лишь хрипло стонать, не прекращая просить большего своим телом: дергая бедрами, шепча что-то непростительно пошлое. /Т.и/ упивалась своей безграничной, на данный момент, властью. Она давно планировала покорить мягкую пятую точку своего горячо любимого парня, это было не так сложно, как оказалось. Ойкава попросил лишь пару дней на подготовку, которая сейчас достаточно облегчает всю игру. Анальная пробка, которую девушка выбирала с присущей осторожностью, отлично действовала на разгоряченного не терпящего волейболиста, заставляя его выгибаться от приятных ощущений. Мышцы поддавались давлению, когда девушка вытягивала игрушку наполовину, растягивая парня, слушая его неожиданно громкие всхлипы, приглушенные плотно закушенным одеялом, а затем она нещадно возвращала игрушку внутрь, оставляя её без движения несмотря на задушенные просьбы Тоору.Смазка, стекающая вниз по ложбинке между ягодиц так и хотелось собрать пальцем и протолкнуть их внутрь, но /Т.и/ ещё не наигралась. —Тоору, дорогой, —тон контрастирует с жёсткими движениями ладони на члене и это пробирает до мурашек— ты же так хочешь кончить? —Да, да, да! Его растерянный взгляд, бегающий по выбеленному потолку и вскрики отдаются спазмами в подрагивающем от возбуждения животе. Он выглядит непозволительно привлекательно с растрепанными волосами и желанием, отражающимся от всего его тела. —Тогда тебе нужно хорошо попросить, чтобы я наконец-то трахнула тебя тем, чем ты захочешь. Перекидывая одну ногу через голову юноши,/Т.и/ вздрагивает от мгновенно появившегося на внутренней стороне бедра горячего дыхания, обжигающего также и мокрый вход, жаждущий горячего языка Ойкавы. Он мгновенно понимает что требуется, чувствуя это в груди и губами. Но все же брюнет не уверен можно ли ему прекратить выполнять приказ: не касаться себя и девушки. —Тебе придется работать только ртом, малыш. Приступай. Пожалуй это единственный раз, когда девушка может назвать его «малыш»—сейчас он такой беззащитный перед ней, так просящий. Тоору облизывает мокрые складочки широким касанием языка, задерживаясь на клиторе, горячо и максимально мокро целуя горошинку, подавляя желание прикоснуться к ней. Когда половые губы начинают перебирать во рту, оттягивая и засасывая их с пошлыми звуками, девушка, как бы ей не хотелось себя сдерживать, выдает довольный стон, показывая Ойкаве, старательно выводящим круги на клиторе, что он все делает правильно. Она не продержится долго, слишком умелы эти губы и язык, слишком приятно брюнет трется носом. Кажется он даже о своем возбуждении забыл, прекращая вздергивать бедра. У /Т.и/ звезды пролетают перед глазами, когда парень начинает отрывисто чмокать клитор, отрывая губы на мгновения и возвращая их обратно. Контраст воздуха, холодного и горячего, доводит до сумасшествия. Девушка кончает обильнее, чем думала, удерживая себя навесу, чтобы ненароком не задушить Ойкаву, так старательно слизывающего её соки с бедер и своих губ. —Я молодец? Похвала всегда важна для Тоору, будь это спальня или волейбол, или просто отношения—не важно. Он хочет быть хорошим. И у него это прекрасно получается. Слезая с лица возлюбленного и передвигаясь ближе к его изнывающему набухшему члену, девушка обжигает головку прохладным воздухом. —Мой хороший мальчик, ты такой умница. Думаю ты заслужил всё то, что я обещала. —Я хочу твои пальцы. Черт, я ужасно хочу твои пальцы внутри. И такой честный волейболист подкупает, заставляет новую волну возбуждения, гораздо сильнее предыдущей, сковать живот и заставить клитор задрожать. Теперь уже девушка не медлит, вытягивая пробку под, наверно, слишком протяжный стон. Мышцы судорожно сжимаются, отвыкшие от привычной уже наполненности, а Тоору ведет бедрами, прося вернуть приятное чувство. И он получает его, но гораздо лучше и больше, чем может представить. Пальцы, хорошо скользящие внутрь из-за смазки, заполняют парня, ему сейчас явно не хватит два, поэтому /Т.и/ вводит сразу три, разводя их внутри, ощущая как мягкие стенки сдавливают их внутри. Глаза следят за всеми изменениями на лице парня: он сосредоточен на ощущениях, но все же расслаблен, стараясь получать максимальное удовольствие от двигающихся более настойчиво, чем раньше, пальцев. Шумный вдох через нос и звонкий стон, который совсем не напоминает голос Ойкавы, раздается в стенах спальни, когда к спешным движениям внутри добавляется ладонь на пульсирующем члене, истекающем предэякулятом. Набухшая головка требует внимания,/Т.и/ знает как заставить Тоору закричать. Пока пальцы потирают чувствительные стенки, кажется, задевая простату, потому что никак иначе она не может объяснить хнычущие звуки от волейболиста, который буквально сам насаживается на её уже четвертый палец, прося что-то неслышное. Жаркий рот, полный слюны, скопившейся от такого извращенного удовольствия, накрывает чувствительную головку и Ойкава кричит, дергаясь вверх, что даже немного пугает, но /Т.и/ это нравится, он такой беспомощный и молящий, как будто никогда и не был тем, кто зажимает её в любом углу. Пальцы в заднице волейболиста двигаются в быстром темпе всё чаще задевая ту самую важную точку внутри, а губы девушки плотно сомкнуты на, готовом взорваться члене. —Прошу, пожалуйста, могу я кончить? —он метается в стороны, практически умоляя подарить ему долгожданное блаженство. —Кончи для меня, будь хорошим мальчиком. И как только губы возвращаются на головку, а язык проводит пару линий по ней одновременно с резким сжатием пальцев внутри, Тоору кончает, трясясь в невероятном сочетании с жалобными стонами наслаждения, которое наконец-то достигнуто. Горячая сперма выплескивается в рот девушки и она глотает, вытирая рот влажной ладонью. Выскальзывая из парня и вытирая его салфетками, приготовленными заранее, она убирает все не нужное с кровати, приводя в порядок и себя. Накрыв измотанного Ойкаву пледом и устроившись рядом она все ещё слышит его и своё невероятное сердцебиение. —Я вообще не жалею, что пожертвовала маникюром ради этого. Ты как? —Спустя только несколько минут ей удается отдышаться и озвучить вердикт эксперименту. —Ни о чем не жалею. —казалось бы коротко и шумно дыша заключил Ойкава, но придвинувшись к девушке и уложив голову на её обнаженную мягкую грудь все же решил продолжить.— Надеюсь ты ещё раз повторишь это, боже, было невероятно, я даже не думал что мне так понравится. —Ты бы видел себя. —картинки пролетают перед глазами вызывая желание засунуть руку вниз и поиграть с собой пальцами, но Тоору опереживает, накрывая промежность ладонью. —Дай мне двадцать минут и помогу тебе может и не только руками.