Ты с ним.

Кулинария, а особенно кондитерское дело было тем, в чем Тендо чувствовал себя также уверенно, как и волейболе, когда блокировал атаки соперников. Только разве что во время сотворения очередного кулинарного чуда его лицо не украшала высокомерная ухмылка. Ну и куда же без обворожительного вора на кухне? /Т.и/ была как и самым важным зрителем, так и самым прожорливым воришкой сладостей со стола, где работал Сатори. Маленькие шаловливые пальчики ныряли в тесто, утягивая вкусную сырую массу в рот под недовольные усмешки красноволосого. Ему нравилось готовить под внимательным и азартным взглядом возлюбленной, которая пачкала его футболки мукой и напрашивалась на очевидное наказание, съедая добрую часть фруктовой начинки для пирога. На какой-то праздник, обозначенный парой совершенно спонтанно, название которому они так и не придумали, просто решили, что в этот день будут дарить подарки,/Т.и/ приготовила маленькую коробочку для Сатори, который уже в нетерпении ждал её в спальне. —Это тебе, надевай и жду тебя на кухне, буду сама тебе готовить шоколад! —Девушка чмокнула Тендо в нос и вприпрыжку ускакала на кухню, растапливать шоколад, желая сделать милые конфетки в форме цветов. Спустя какое-то время на кухне появляется волейболист, смотрящий на девушку с явно созревшим планом в его красной шальной голове. Фартук с красными пандами болтался на худощавом обнаженном теле, спереди прикрывая края боксеров. Длинные руки обвились вокруг плеч девушки, притягивая к себе и целуя в макушку множество раз. —Спасибо, такая милость. —Когда я дарила тебе фартук я не предполагала что ты снимешь футболку. Прижимаясь к Сатори ближе,/Т.и/ водила руками по оголенным мышцам спины, слегка царапая их ноготками, зная, что красноволосый обожает такое и каждый раз возбуждается от незначительного прикосновения к лопаткам. Девушка этим активно пользовалась сейчас, сочетая с поцелуями в открытые участки груди. Сатори спускал руки на талию, прижимая бедра /Т.и/ ближе к своим. Дыхание от этого действия сбивается, а когда сладковатый поцелуй расцветает за ушком, то /Т.и/ почти мгновенно покрывается румянцем, на что Сатори не обращает внимания, продолжая целовать шею и языком дразнить мочку уха, что так горит. —Если хочешь продолжения, то сними фартук. Девушка отстраняется, прерывая терзания своей тонкой шеи и позволяет Тендо снять подарок, потому что в нем он выглядит сексуально лишь наполовину, красные панды умиляют, а секс дело серьёзное, но не для Сатори, который веселье любит втискивать в любую часть своей жизни. Развернув фартук на себе так, что он колыхался на спине, как плащ супергероя, волейболист снова притягивает девушку к себе, влажно целуя губы, раскрывшиеся в возмущении, которое пропадает быстро, также как и её шорты, сдёрнутые вниз. —Принцесса, я хочу полить тебя шоколадом.—пускай и не звучит как вопрос, но все же Тендо спрашивает. Он все ещё исследует где и как ему можно подступить к девушке. Не услышав отказа, а лишь согласное мычание, Сатори усаживает слегка румяную /Т.и/ на стол, на мгновение отходя за топленым шоколадом. Он был не горячим, а едва теплым, но тягучим, Тендо проверил. Когда он повернулся, то полностью обнаженная пассия лежала на столе, вытянув руки вверх, согнув колени и соблазнительно выгнувшись в пояснице. Слюни волейболиста могли начать вытекать из уголка губ, как при виде сочной клубники, которая даже на вид сладкая. Тонкая струйка теплого шоколада касается живота стекая по нему вниз, Сатори облизывается, а девушка вздрагивает от ощущения чего-то липкого на матовой коже. Но касание языка, самым его кончиком, вмиг убирает дискомфорт. Руку волейболиста она самостоятельно притягивает к своей груди, прося контакта, ласки, хотя в этот раз прелюдия будет достаточно долгой. Шоколад снова покрывает живот, но уже выше, ребра пачкаются в нём и Тендо жадно собирает десерт губами, нарочно задевая кожу зубами, заставляя девушку нервно вздыхать и выгибаться к нему навстречу. Пальцами он покручивает сосок, который скоро тоже окажется во власти его горячих шоколадных губ, которые вычерчивают узоры на мягком животе. Свободная рука по-хозяйски ложится на бедро, поднимаясь выше гладящими движениями пока большим пальцем он не оказывается непотребно близко к пульсирующему клитору, который жаждет внимания не меньше, чем губы девушки. Целуя Сатори она чувствует сладость шоколада, а также желание Тендо, которое буквально заставляет его дрожать, нависая над ней. Соски тоже не избегают участи быть вылизанными горячим языком с привкусом шоколада, он обводит каждую горошинку поочерёдно, прикусывая и зализывая снова. Он прекрасно знает как нужно надавить, как прихватить губами, чтобы девушка начала стонать громче. Узоры по ареолам, сменяющиеся легким прохладным дыханием, делают /Т.и/ податливой и чувствительной. Хочется большего, хочется ещё и Тендо словно слышит её мысли, касаясь узловатыми пальцами клитора и девушку прошибает дрожь. —Да! Пожалуйста, не останавливайся! Эта просьба не требует словесного подтверждения от волейболиста, он не собирался останавливаться, спускаясь на колени перед столом он располагает голову между бедер, укладывая её ступни на свои плечи и рассматривая девушку внизу, почему-то ему нравилось смотреть как мышцы влагалища сокращаются от возбуждения и как смазка начинает сочиться обильнее. Язык пачкается в соках, погружаясь в /Т.и/, волейболист слышит взволнованный вздох, сменяющийся протяжным стоном, слаще, чем любое угощение. Мотивирует продолжить в этом же темпе. Кончик проходит по разведенным половым губам, задевая палец, дразняще потирающий клитор, пульсация отдается на языке, как и вкус десерта, которым также служит его любимая девочка. Она извивается от умелых ласк, поднимаясь на локтях, чтобы разглядеть с каким удовольствием Тендо причмокивает её складочками, прикрыв глаза. —Сатори, хочу тебя внутри. Взгляд юноши, кажется, потемнел и от азарта, с которым он вылизывал промежность, прижимаясь к ней лицом так плотно, что казалось он задохнется, не осталось ни следа, он сменился похотью и оголенным желанием оказаться внутри, доставить удовольствие им обоим уже другим способом. —Ложись на живот. —приказной тон, такой несвойственный ему, показывает, что он возбужден сильнее обычного. —Не хочешь видеть моё лицо? —желание поддернуть красноволосого вырывается усмешкой, но обрывается, когда он подхватывает на руки, закидывая ноги к себе на предплечья. —О нет, дорогая, все же хочу смотреть как ты будешь закатывать глаза. Сатори направляется к стене, прижимая /Т.и/ спиной к прохладному бетону персикового цвета. Максимально открытая поза, которая заставляет беспокоиться о выносливости волейболиста, не позволяет свести ноги, но это и не стоит делать. Освободившись от белья Тендо опускает одну девичью ногу к себе на бедро и резко проскальзывает внутрь, сразу набирая темп. А /Т.и/ вскрикивает, больше от неожиданности, нежели от боли. Она сама прекрасно чувствует как её стенки обвивают парня, буквально утягивая его обратно внутрь, когда он выскальзывает, чтобы снова ворваться. У Тендо красивый, длинный член, который доводит /Т.и/ до сумасшествия, задевая такие точки внутри, до которых её юркие пальцы точно не дотянутся. Шлепки голой кожи сопровождаются укусами молочных плеч блокирующего, который в ответ на это лишь голосисто стонет, признаваясь себе, что все же спина и плечи его самые чувствительные места. Набранный темп подводит к грани сначала /Т.и/, которая откидывая голову на плечо юноши шепчет что-то, но он плохо разбирает слова, зато отлично понимает язык тела. Свободная рука спускается вниз, растирая горошину клитора в темп с движениями внутри горячего лона. /Т.и/ хватает пары секунд, чтобы простонать в изгиб шеи томную песнь для парня, замедляющемуся, чтобы она смогла отдохнуть, и чувствующему очень отчетливо, как пульсирующее лоно стягивает его внутри, да и позу нужно сменить, иначе Сатори точно прекратит чувствовать руку. Пока он переносит её снова на стол, укладывая на него спиной, девушка все ещё трясется от оргазма, прижимаясь к горячему торсу волейболиста. —Я могу продолжить? В ответ она сама начинает двигать бедрами и Тендо рычит, стискивая ягодицы стальной хваткой, заставляя всхлипнуть от боли, сменяющейся наслаждением от ощущения крупной головки внутри. Горячо, влажно и так пошло. Сатори готов прямо сейчас вколотить сексуальное тело в стол, но не хочет так быстро заканчивать, поэтому замедляется, делая проникновение не столько резким, а сколько глубоким и чувственным. Его плечи наконец-то отпускают и он может вытянутся и посмотреть на пылающее алым лицо возлюбленной. —Раз уж мы сегодня обма…—приходится жадно глотать воздух, обрываясь на полуслове, когда Сатори оказывается ещё глубже—.зываем меня всем, то может ты кончишь мне на лицо. В этот момент она отчетливо ощутила как член внутри стал тверже, а Сатори промычал согласие, снова ускоряясь, вынуждая девушку придерживаться за края стола, чтобы не соскользнуть. Он будет наглым лжецом, если скажет, что ни разу не представлял как делает это, как его сперма заливает ресницы девушки, её прямой нос. Уже воображая, как он осуществит свою фантазию, Тендо подводит себя к концу, толкаясь пару раз и выскальзывая из нутра /Т.и/. Она сразу понимает что делать. Спускается на колени перед Сатори, сжимающим себя одной рукой, она послушно открывает рот, вытягивая язык, прикрывая глаза, она хочет смотреть на него, но беспокоится, что жидкость попадет в глаз, поэтому не рискует, у неё еще будет шанс. Сатори не медлит и ему хватает пару сильных касаний вверх-вниз по напряженному стволу, чтобы белые капли начали выплескиваться на румяное лицо. Ему кажется это нереальным, оргазм отдается далекими отголосками наслаждения, потому что Сатори слишком сосредоточен на лице девушки, на её языке, который собирает капли, отправляя их в рот. Чертовски, незаконно, бессовестно горячо. —Дай мне полотенце, как насмотришься. —девушка слегка усмехается, представляя возбужденное лицо юноши, а затем чувствует как с лица стирают остатки спермы. —Конфетка, это было что-то, теперь тебе нужно в ванну, а я пока уберусь. Ты такая вкусная, мой самый настоящий и лучший десерт. Сатори выцеловывает плечи и родинки на шее, носом трется о мягкую кожу. Он уже полон энергии, видимо вид так его зарядил. /Т.и/ смеется ему в плечо, ответно целуя. Он так пахнет шоколадом, да и сладким оказался не только запах Тендо. —Конечно, сладкий.