Ты с ним.

      В промежутках между поцелуями Куроо успевает шептать что-то лениво-сладкое, прижимается к обнаженной женской спине грудью, отдавая жар, скопленный за ночь. Температура его тела всегда кажется выше собственной и есть в этом что-то особенное. Каждую ночь прижиматься к огромной мускулистой батарее очень приятно.       Пока солнце уже во всю прогревает землю, пара ещё не полностью поборола утреннюю сонливость и нега сна всё ещё блуждает где-то рядом. По выходным они заслуженно отсыпаются, Куроо не встает на пробежку ранним утром, а /Т.и/ не подскакивает вместе с ним, бурча о том, что она ненавидит такой режим. Пара выходных дней всегда остаются сонными, реже активными, но если брюнету что-то стрельнет в голову, то даже /Т.и/ его не остановит.       Сейчас девушка по праву наслаждается сонными поцелуями в шею, ближе прижимаясь к теплой груди парня. Его руки по-привычному блуждают по женским бедрам, задевая ткань белья, но в этом нет ничего пошлого. Куроо по утрам чаще нежный и тактильный, ему с самого пробуждения требуется максимум внимания и к этому привыкаешь.       Обычно первое, что делает девушка, просыпаясь, целует Куроо в грудь или подбородок, реже в лоб — все зависит от странной позы в которой они проснутся. Когда он открывает глаза, то девушке приходится неизбежно полежать минимум пять минут плотно прижатой к парню, почти лишаясь воздуха. Ей нравится это.       Неспешно разворачиваясь в руках парня, девушка смотрит на него полуприкрытыми глазами, пожалуй, их стоит открыть только чтобы в очередной раз посмотреть на только что проснувшегося Куроо. Он заслуживает особого внимания с этой нелепой причёской, которую он все не может укротить уже несколько лет.       — Доброе утро.       Тецуро целует в лоб, с утра его губы особенно мягкие и если бы не вялое состояние после сна, то девушка бы впилась в них при первой возможности, но сейчас уместнее нежится в этом уюте.       — Доброе, как всегда шикарно выглядишь.       Рука девушки зарывается в чёрные жесткие волосы и она смеется почти неслышно, замечая как брюнет хмурится, снова слыша выпад в сторону его прекрасных локонов, спутавшихся за ночь.       — Когда-нибудь ты прекратишь это говорить.       — Только если ты подстрижешься налысо.       Распахнув глаза парень резко дёргается, почти болезненно скидывая женскую руку с головы и нависая над хрупким обнаженным телом. Во взгляде лишь на долю секунды промелькивают искры, непонятные для девушки, но не оставшиеся без внимания.       Низкий бархатный голос, проникающий в каждую клеточку тела, заигрывающе хрипит над левым ухом, а те самые жестковатые пряди щекотят щеку и лоб. Непривычная утренняя резкость вводит в ступор, также как и слова парня сковывают конечности.       — Ну тебе же нравится хватать эти волосы, когда я делаю тебе приятно. Признайся.       Нахально оставляя поцелуй на нежной коже шеи Тецуро вновь возвышается, невинно, совершенно неожиданно, хлопая ресницами, тонкими и черными. Несмотря на чистейший взгляд чеширская улыбка выдает игривое настроение парня, который настойчиво требует признания от, растерявшейся и красной как помидор, девушки.       И он его обязательно получит, но не сейчас. Зацепившись ногами за крепкий торс, а руки устроив на загорелых плечах, девушка постаралась рывком перевернуть парня, ехидно растягивая губы в ухмылке. Но Куроо лишь покачнулся, даже когда она освободила ногу и подбила его колени, он устоял на ногах. И это раздражающее выражение лица стоило видеть, парень силился не засмеяться, но проиграл сам себе.       Он уткнулся в плечо девушки, что так и не расцепила руки на его плечах, и хрипло засмеялся, стараясь делать это не очень громко. Его трясло и он действительно прилагал усилия, что бы не оглушить девушку привычным смехом сумасшедшей гиены.       — Ты такой противный. — глубоко выдохнув /Т.и/ засмеялась, как коала фиксируясь на парне, казалось он даже не чувствует её вес.       Тецуро расслабился и опустился на кровать, прижимая девушку к ещё теплой простыне. Горячий торс и грудь согревали обнаженное женское тело, а от теплого дыхания в шею мурашки бродили по рукам, кусаясь.       — Хотела быть сверху? — парень ждет ответного мычания и получив его, продолжает. — Прости, но только я могу быть главным в постели.       Волейболист откатывается вбок, накрывая девушку одеялом, чтобы она не потеряла его драгоценное утреннее тепло, которое он хочет отдавать ей безвозмездно, лишь бы видеть как она нежится в объятиях.       — Признаю твоё господство. Сделаешь нам кофе?       /Т.и/ утыкается носом в нос парня, закрывая глаза, такая близость кажется очень интимной, личной и делить время пробуждения не хочется ни с кем, кроме Куроо, никакое время не хочется делить. Парень притирается носом, морщась и превозмогая желание обнимать и целовать, пока девушка не отключится, в нем чувства бьют через край.       — Как скажешь.       Целует в губы, лениво и медленно, но совсем недолго, отстраняясь под недовольное бурчание. Выползать из кровати не хочется совершенно, но дама хочет традиционный утренний кофе, а значит Тецуро обязан осуществить это желание. Он обещал себе, что будет радовать её даже выполнением таких рутинных прихотей.       Когда юноша выходит из комнаты, направляясь в уборную он слышит звонкий проснувшийся голос:       — Кто из нас ещё главным оказался!       Ухмыляется так по-доброму, совершенно ясно понимая, почему именно эта несносная особа стала его избранницей.