Ты с ним.

      Рыться в чужих вещах, игнорируя личное пространство, недопустимо в любых отношениях, но с Бокуто получилось иначе. Он не знал границ, был полностью нараспашку, что его эта открытость нередко пугала окружающих. Нельзя быть честным, лучезарным и жизнерадостным, это больно.       Сейчас парень имел, как он считал, полное право перебирать шкафчики стола в женском кабинете, в который вход, почему-то именно ему, был строго закрыт. Наверно, фраза /Т.и/, сказанная слишком опрометчиво, все же привела к неизбежному любопытству. А ещё, кроме «БОКУТО СЮДА НЕ ЗАХОДИ, ПОЖАЛУЙСТА» мотиватором для его поступка служили изменения в девушки, которые даже он, с его ненаблюдательностью приметил.       Внешне она, конечно, изменилась не слишком. Всё же, живя с Бокуто, игнорировать еду, сон и прочие биологические потребности невозможно. Парень считает традицией принимать пищу вместе, ему нравится сервировать стол перед каждым завтраком или ужином, обедают они чаще всего в кафе неподалеку от университета.       Изменения заключались в другом. Бокуто по глазам видел, как тоскливо девушка разглядывает всё вокруг, словно не обращает внимание на цвета, на события, пустота в черных зрачках поглощает окружающий их мир. И ему это не нравится, совершенно. Несмотря на более тихое поведение, в какой-то степени безэмоциональные реакции, волейболист замечает и повышенную тактильность. При просмотре фильмов, как они обычно и делают по вечерам субботы, /Т.и/ забирается на парня и прижимается крепче обычного, целуя через каждые пять минут.       Определенно Бокуто нравилось такое проявление внимания, пока оно не начало его настораживать. Ночью девушка залазила под руку парня, обхватывая торс ногой, хотя раньше она говорила, что так спать ей жарко, что тело парня слишком горячее для неё. Было приятно, но странно, потому что Бокуто уже привык к другому поведению.       В ящике стола парень находит блокнот, немного потертый на краях, с заломленными страницами, пересмотрев множество детективов он решает, что это несомненно личный дневник.       Бокуто оказывается прав.       Записи, где-то подтёртые ластиком, все же хорошо видны на белых листах в идеально ровную клеточку. Парень проникается ролью детектива, но не сосредоточенно вглядывается в текст. Страницы шуршат слишком слышимо в тихой комнате. Бокуто все равно просматривает записи, но не вникает в их суть. Только доходя до последней страницы он останавливается, решаясь всё же прочесть содержание, которое однозначно поможет ему понять девушку.

«Почему мне одиноко? Котаро всегда рядом, он поддерживает просто своим присутствием, но почему мне мало? Я так чертовски устала от себя. Хочу быть с ним каждую секунду, держать его руку, целовать. Почему так происходит? Он делает всё для нас, но я словно в броне, мне ужасно за это стыдно, он заслуживает большего, чем я могу дать. Я слишком многого требую от него и мне нужно научиться бороться с тоской самостоятельно, но чувствую, что словно бессильна. Как мне быть?»

      На лице парня происходят видимые изменения: закушенная губа выдает задумчивость, а яркость глаз постепенно снижается, когда Бокуто успевает подумать, что он плох для /Т.и/. Для молодого человека в приоритете всегда стоит девушка. Если быть честным, он всегда готов бросить спорт, если это будет нужно и важно. Котаро до глубины души дорожит возлюбленной, поэтому подобные записки больно бьют под ребра.       Непривычная серьезность и решительный шаг в сторону входной двери, Бокуто выходит прямиком на улицу, держа бумагу в руке. Он намерен забрать девушку с дополнительных и поговорить о её состоянии. Пускай и получит за нарушение границ, волейболисту важно знать, что его девочка в порядке или хотя бы будет в порядке.       /Т.и/ подходит к белой иномарке, усаживаясь на пассажирское сидение и хлопает ресницами, сосредотачиваясь на обеспокоенном и непривычно ровном взгляде парня. Днём её провожала жизнерадостная физиономия и теплые поцелуи, что случилось за три часа? Во рту пересохло от догадок о серьёзном разговоре.       — Прости. — речь волейболист начинает неспешно, сразу задабривая, чтобы не сразу получить. — Я залез в твой дневник и...       — Бокуто, зачем?       На висках девушки надулись небольшие венки, а брови сдвинулись к переносите, но она быстро одернула себя, понимая, что на Котаро повлияли её записи и, скорее всего, он очень переживает, так что ей не стоит злиться так сразу, ругаться не хотелось.       — Тебе плохо со мной? Я мало уделяю тебе внимания? — его речь была прерывистой, будто спазмы в горле не давали проходить словам текуче. — Ты ничего не чувствуешь? Эта последняя запись, она просто такая грустная.       Юноша отвел взгляд, стараясь не выдать слезливую пелену, но девушка заметила. Сдвинуться она сначала даже не смогла, слишком внезапно. Перечитывать дневник ей было не нужно, потому что вчерашняя заметка ещё теплилась в памяти. /Т.и/ даже не могла подумать, что на Котаро так отразится речь не о нём, а о ней. Он воспринял на свой счет её непостоянство, растерянность и тоску, но здесь был виноват не он. Она не знала кто.       — Котаро, я люблю тебя до безумия. Просто не знаю, что происходит, мне постоянно грустно и хочется быть у тебя под крылом все время. Я так устала.       Голова падает на панель, а девушка гладит тыльную сторону ладони юноши, измученно вздыхая. Казалось, будто он не поймёт, сочтет за отговорки, снова начнет выражаться слишком эмоционально и ресурсы, которыми /Т.и/ совсем не располагала, придется потратить на успокоение буйного парня.       Нет, Бокуто понял всё.       — Ты много работаешь в последнее время, а я пропадаю именно тогда, когда тебе нужна моя поддержка. Я возьму недельный отпуск, поедем в Яманаси. Но... — это «но» для девушки сейчас не было важным, она заливала слезами темную поверхность салона. — Ты будешь говорить мне все,что думаешь, даже если это неприятно. Согласна?       Парень сейчас почувствовал себя слишком похожим на взрослого мужчину, а не на двадцатипятилетнего парня, которым он и являлся большую часть времени. Бокуто держит заплаканное лицо в больших ладонях, стирая соленые капли.       — Согласна! — /Т.и/ громко шмыгает свое согласие и резко оказывается у лица парня, тепло целуя. — Но в комнату ты все равно не заходишь, хоть где-то все должно оставаться в том порядке, в котором я положила.       Юноша смеется почти в губы и его взгляд снова светлый и озорной, но более осознанный. Он стал более четко понимать, что девушка, какой бы сильной она не была, должна чувствовать себя спокойно и защищенно рядом с ним. Котаро сделает всё, чтобы это было именно так.