Грядущее

Трепещущее сердце, запах жареного мяса, уличной пыли, молока и горного свежего перелива. Мелодия громких мужских голосов, топота копыт скота и завывания вихрей. Крепкие пальцы на ее запястьях разомкнулись, высвобождая из плена, но лишь положив начало новому кругу ада. Сакура находилась в состоянии иррационального ужаса, когда снова увидела Учиха, вину ее ночных кошмаров, спустя столь короткий промежуток времени после их прощания. Мужчина не так-то хорошо замаскировался, как она думала. Его длинные волосы были забраны в низкий хвост, свою обычную броню он сменил на серо-синюю хлопковую юкату, цвет лица стал загорелее и темнее. Носил хенге, чуть подправляющее ширину спины и делающее его худее, нескладнее, но в общем и целом он оставался Мадарой Учиха. Она знала, что теперь отступник скитался по свету в поисках силы, которую он в скором временем должен был обрести. И это, кстати, ещё одна ее проблема. — Что ты тут…? — Ирьенин не успела договорить, потому что в следующий миг мужчина, выпустивший ее руки, показался ей очень странным, неестественным . Он и сам тяжело дышал, на золотом лбу проступила испарина пота, тёмный оникс глаз затуманился. — Харуно, — слабо пробормотал он. В нос ударил знакомый запах и тяжесть чужого тела. Мадара рухнул на неё опираясь руками о стену, и куноичи инстинктивно схватила его за плечи, прижимая к себе. Что с ним? Что происходит? Теперь она начинала понимать, отчего весь путь в толпе сопровождала такая знакомая жгучая тревога. Не знала, как именно Мадара оказался здесь в стране Молний одновременно с эскортом Конохи, но чувствовала исходящую чудовищную, ядовитую чакру, не его собственную. Знакомая, пугающая, разрушающая все. Сакура и сама задыхалась, ощущая как нос мужчины упёрся ей в ключицу - он весь согнулся. Ее рука задрожала от фантомной боли. Глоток вязкой слюны. Сакура скрыла свою чакру, пытаясь определить, не следят ли за ними. Чисто. — Мадара, — попыталась внятно сказать куноичи, чуть повышая голос, — отведи меня в безопасное место, — он приподнялся, взгляд все ещё был туманным, блуждал где-то между ее лицом и шеей. — Пойдём за мной, Харуно, — казалось, самого передернуло из-за такого проявления слабости. Сакура понимала, идти за отступником, который еще и был Мадарой Учиха – самое глупое, что могла сделать в этой ситуации, однако Сакура просто не могла оставить его. Это чувство объяснить сложно, долгий отрезок жизни куноичи ненавидела Мадару, презирала его и винила во всех бедах этого мира. Но сейчас… Многое изменилось, и Сакура не была готова ответить на то, чем обоснована ее нездоровая привязанность к этому человеку. Они обогнули фонтан. Звонко журчащие струи били ввысь, распыляя вокруг облачка влаги, и снова оседали росою на гранёных боках. Улочки, зачастую жавшиеся к скалам с одной стороны и оканчивавшиеся обрывом с другой, были узки, часть домов врублена прямо в гору, а то, что последний этаж мог выходить одной стороной окнами вровень с землёй было обычным делом. Описать это шумное, пропахшее пряностями место можно было одним словом – торговля. В порту недалеко отсюда постоянно швартовались галеи и караки, большинство площадей было отведено под базары, а лёгкий ветерок звенел колокольчиками и медными трубочками на вывесках многочисленных лавочек. Среди этого торгового изобилия, где каждый продавец призывно голосил о качестве своего добра, будучи готов исполнить любой каприз покупателя, процветали торговые картели, дающие деньги взаймы под проценты на все радости жизни. У самой башни Каге все пестрело роскошью и буйством красок. Броско выглядели воины в причудливых шлемах в виде диковинных зверей и птиц и в расписных старинных доспехах. Однако не стоило забывать, что эти вооружённые катанами люди отнюдь не для красоты патрулировали деревню или же охраняли своих господ. Сакура первым делом заметила их свирепые взгляды и отличную военную выправку. Впрочем, пока они для нее никакой опасности не представляли: эти воины обнажают клинки только по необходимости, а не ради прихоти. Положение дел могло бы измениться в худшую сторону, узнай кто-нибудь в ее спутнике Мадару Учиха. Тобирама был лучшим сенсором в мире, мог ли он вычислить беглеца или еще хуже понять, что они вместе… Легкий голосок страха защебетал в ухо о том, что если ее поймают, Сенджу перестанет ей доверять и не возьмет с собой на земли предков. Глупости. Раньше Мадара уже обманывал его чутье, он единственный был способен на это. Они спускались в низы, дальше от центра. — Если тебя узнают…, — злобно и тихо пробормотала Сакура в спину старого знакомого, будто и не было всего времени разлуки. Почему он оказался в этой деревне именно сейчас, так далеко от родных краев? Мадара вполоборота обернулся, блеснув раздраженным ониксом. Она не могла отделаться от того, что видела его лицо, даже сквозь плотную маску. — Поменьше кричи об этом, Харуно. — Проблемы со слухом? Мужчина усмехнулся, скалясь. Она шла за ним по петляющим лестницам и переходам, понимая, что они забрели в бедную и заброшенную часть горного города – улицы стали грязнее, запахи резче, а шумные лавки поредели, пропали. Они остановились у маленького серого дома в низине, рядом с которым на грязном покрывале лежал бездомный смуглый человек. Пахло рвотой. Куноичи подавила желание скривить лицо и последовала за мужчиной внутрь. Это была маленькая гостиница низшего сорта. В глаза и нос ударил дым. Неокрашенные глиняные стены, на которых виднелись жирные пятна и трещины, несколько подушек с заплатками на полу, маленькая керосиновая лампа, занавешенные тряпками окна, табачный смог и запах алкоголя. На татами сидело несколько мужчин, выпивающих саке и играющих в сеги на деньги, они громко гомонили, пока пожилая женщина в простой юкате подливала им. Несколько мужчин бросило ей заинтересованные взгляды в спину. Мадара не удостоил их и каплей внимания, спокойно поднялся по лестнице и завел ее в небольшую комнату с красными обоями и множеством восточных лиловых подушках, разбросанных по коричневому футону. Шторы на окнах были плотно задернуты, мягкий лиловый полумрак плясал на дешевых бархатных стенах, персики и виноград на позолоченном блюдце остались нетронутыми, и над ними жужжала надоедливая муха. Больше мебели не было - лишь несколько узлов с вещами и пара свитков. Как только он захлопнул дверь, сразу же неестественно сгорбился и тяжело осел на мягкое покрывало. Повисла тишина. Сакура замерла посреди затхлой комнатушки, пока мужчина прикрыл глаза, тяжело дыша. В полумраке красновато-лиловых оттенков, она ловила хрипы, следила за движением грудной клетки. Меняется объем черных смоляных прядей и тон кожи становится бледнее, выцветает, плечи расширяются и ребра, словно стремятся выпрыгнуть из тесного, чужого тела. В таком состоянии он походил на диковинного демона из старых сказок. Не каждый мог хорошо выполнять такие дзюцу в тяжелом, нестабильном состоянии – это напрямую зависело от контроля чакры. Хенге было снято, и Мадара снова стал собой. До боли знакомым в каждой мелочи и каждой морщинке. В душном, маленьком помещении, она полностью ощутила гнет тягучей энергетики, рука мелко задрожала и она могла поклясться, что ей показалось, будто рукав кимоно разорвался, оголяя красно-бордовые борозды мяса и гноя с кусочками отслаивающейся кожи. Воздух затянуло мутной пеленой, она тяжело сглотнула и подошла к мужчине, опустилась на футон рядом с ним. Серые тени плясали на бледном лице, темные дуги пролегли под глазами. Аккуратно она протянула хрупкую ладонь к широкой грудной клетке и дотронулась, Мадара инстинктивно схватил ее запястье и больно сжал. — Это я… — тихо и внятно сказал куноичи, заглядывая в глаза мужчины. Несколько долгих секунд он пылал невидящим взором и со вздохом выпустил ее руку. «В таком состоянии… как он нашёл меня?» Она аккуратно перевернула его на спину и схватилась за край одежды, смоченной потом и… и липкой кровью. Сакура закусила губу, нахмурившись. Если догадки подтвердятся, дела примут совсем плохой оборот. Она достала свой подсумок с ампулами и положила его на подушку, от которой сразу же полетела пыль, достала шприц и вколола слабое обезболивающее, которое еще оставалось. Сакура стянула темную ткань с мускулистой спины мужчины и замерла. Огромный, багрово-оранжевый след когтя. Она шумно втянула потяжелевший, раскалённый воздух и притянулась за лечение неподатливой раны. Не нужно было тратить столько времени и сил на это, когда существовала конкретная миссия, когда Мадара угрожал в деревне, когда он ввязался в самую опасную и жестокую игру с сопутствующей тьмой, поглощающей его и все на пути. Но чакра уходила и куноичи упорно продолжала бороться с тягучей ядовитой аурой исходящей от гнойных пузырей и розовых ожогов. Рана от кьюби буквально отравляла Учиха. Что же она делала? Помогала человеку, который планировал с помощью силы демона превратить ее деревню в пепел. Но у него ведь не получится, правда? В темном помещении время тянулось медленно, она и сама выдохлась, вспотела, не знала, сколько прошло со времени их встречи на пыльной улицы и через, сколько ее начнут искать. Тобирама мог почувствовать лапы демона на ней… С тяжелыми мыслями куноичи ослабла, Мадара заворочался во сне и схватил ее за руку своей, резко повалил на кровать и властно сжал талию. Она попыталась вывернуться из хватки. — Черт, отпусти! — зашипела ирьенин, отпихивая тяжёлого мужчину, но он даже во сне не переставал нарушать границы ее личного пространства. Ее утянуло в омут тревожной дремы, кровавых лент, сиреневых глаз, людей с костяными копьями и белыми рогами. Чужая рука сжимала ее бедро. Тягучая река расплылась тысячью пушинок. Все плыло, тело казалось невесомым и теплым, во рту чуть пересохло. Перед глазами стояло белое покрывало из чистого, прохладного, белого, мягкого снега – оно ложилось на горячую обнаженную кожу, остужало ее, пахло хвоей и жизнью. Свозь обильный покров, она видела силуэт с черной гривой, инородный и какой-то неестественный, неспокойный – он пах чернотой и гнилью. — Спасибо, Харуно, — донёсся до нее голос Мадары, — теперь это точно было в последний раз. Он был инородным в чистом белом океане и также быстро растворился, как и образовался там. Куноичи снова накрыло мягкой волной… прохладно, ветер, дуло довольно сильно, снег разлетелся в разные стороны. Сакура резко вскочила с футона, окно было раскрыто и из него тянуло горной прохладой. Никого… Она вспыхнула и попыталась избавить от всех чакровых следов на месте и, пытаясь понять, сколько проспала, начали ли ее уже искать. В попыхах спускаясь по винтовой каменной лестнице, испачканной зловонной канализационной водой, она остановилась из-за преграды на пути. Проход загородила пожилая, маленькая женщина в серой простой юкате, золотых вычурных серьгах, будто снятых с другого человека, с безумным блеском черных глаз. — Красивая женщина, хочешь узнать свою судьбу? — проскрежетала незнакомка, вытягивая к ней морщинистую скорченную ручонку с серыми когтями. В ее рту явно недоставало кривых зубов. Сакура напряглась, пытаясь отмахнуться от шарлатанки. — Не интересует. Женщина настырно схватилась за ее рукав и куноичи подавила желание выхватить нож посреди толпы людей. — Я…я вижу покойников, целую армию… тысячи мертвецов за твоими плечами. Не отпускают тебя два, один добрый, другой злой, — лицо карги побелело глаза забегали, брови свелись хмурой дугой, — чужая ты… везде чужая, одна и уготована миссия важная. Впереди белый человек, за спиной черный, один холодный, другой раскалённый, их объединяет ветвь мира, но между ними вражда кровная, за руки твои добрый покойник цепляется – бережет, а к ногам недобрый липнет, ищет везде, во всех мирах, убить хочет, душу раскусить на части, — Сакура замерла, глядя на серую стену впереди, внутри все похолодело, вязко свело мышцы дрожью. Шарлатанка могла угадать про мертвецов по выправке ниндзя. Это не так уж сложно, но узнавание в описаниях Мадары, Тобирамы и Хаширамы было необъяснимо. Не подослали ли эту женщину враги деревни? — Вы просто знаете меня, — сухо сказала девушка, внимательно следя за каждым вздохом женщины. — Я знаю, что ты на перекрестке путей, что предстоит еще искупаться в лунном свете и встретиться с тем, кто так долго за тобой гнался. — И что же дальше? Чем все закончится? — с легкой усмешкой осведомилась Сакура. — Смертью. Грубым и низким голосом отозвалась женщина, прежде чем раствориться среди людей.

***

Харуно стояла перед дверью Каге рядом с Хакумо. Она мялась с ноги на ногу, не зная, куда деть глаза и руки. Тобирама сейчас находился внутри помещения с советом старейшин и Райкаге. Несмотря на то, что она не была сенсором, девушка чувствовала враждебные колебания чакры Нидайме. Ничего хорошего это не предвещало. Она даже не успела распаковать свои вещи, оставшиеся в свитках и сумке на бедре, которая пульсировала от оружия. На деревню Облака опустилась ультрамариновая дымка вечера, из окна лился голубой и призрачный свет луны. Глаза ее спутника оставались холодными и спокойными, его черные волосы отливали глубоким синим. За дверью слышались напряженные разговоры и разряженная враждебностью энергия. Узел внутри живота закручивался. Дверь вдруг распахнулась, из нее вышел Тобирама, желваки на его скулах заходили, взгляд горел враждебностью. Не говоря ни слова, он посмотрел на растерянную куноичи. — Мы уходим. Сейчас же. — Что? — Сакура моргнула, — но… — внутри все на мгновение остановилось. Она готовила себя к чему-то подобному, но, пожалуй, было слишком резко. Дочь Райкаге все еще была больна, и без помощи Сакуры у нее не было шансов выжить. Харуно просто не могла так уйти и бросить человека, ведь это был ее долг медика. Паника и растерянность овладели ее притупленным сознанием. — Господин, вы хотите покинуть деревню? — без тени удивления поинтересовался Хакумо, на его лице плясали голубые тени. Было видно, что он готов их выкинуть из Облака прямо сейчас без предисловий и сборов. Тобирама не посчитал нужным отвечать ему, он подтолкнул Харуно к выходу. — Нет, — чуть решительнее произнесла она, — я не могу! Там… Сакура сама не заметила, что в этот момент, они уже торопливо брели по винтовым лестницам, оплетающим гору и, то выходящим на улицу, то снова углубляющиеся в части башни. Общее напряжение и притворная спешка в свете бледного лика луны и безлюдных горных балконов напрягали и подгоняли. Нидайме бросил на нее ледяной взгляд. — Это приказ. — Что происходит? — Сакура резко остановилась и уперла руки в бока, раздражение и тревога начинали овладевать. Из башни их отпустили слишком легко. Мужчина тоже остановился, его окружали темные ночные облака и высокие пики скалистых гор. Витиеватая терраса, уходила вниз, они уже покинули основную башню, а на улице не было никого. Воздух стоял чистый, горный, свежий. Вдруг, Нидайме резко выхватил кунай, и он сделал это настолько быстро, что Сакура даже не успела по-настоящему испугаться. Вот он стоял напротив нее спокойный, а через секунду с занесенным оружием бросился к ней. Раздался свист металла, Харуно моргнула, потрясенная скоростью произошедшего, она в шоке посмотрела на грудь мужчины перед ней и обернулась назад. Пять сюрикенов. Таким было гостеприимство «дружественной страны». Если бы Тобирама не успел, то летевшее в нее оружие, могло достигнуть цели. Она замерла на несколько секунд пораженная тем, как незаметно и близко смерть подкралась на этот раз, как глупо. Сенджу уже тащил ее за руку, словно тяжелый груз к воротам деревни, оглядываясь и сканируя местность. Перед ними появился такой же настороженный Кагами. Тобирама так сильно сжимал запястье, что на нем начали образовываться лиловые разводы от крупной мужской руки, но это было последнее, о чем она думала в ту минуту. И когда они покинули деревню, быстро бросились к границе, Сакура немного привела свои мысли в порядок, переходя на бег, усиленный чакрой. — Я не понимаю, что произошло? Переговоры прошли плохо? Облако не настроено на союз? — Не были настроены изначально. Это лишь предлог и уловка, чтобы нас поймать. Сакура сглотнула, стараясь поспевать за мужчиной. Чаща сухого редкого леса рябила в глазах. — Что дальше? Вы изначально знали, что миссия не увенчается успехом, тогда зачем все это? Почему нас так легко выпустили, если мы были нужны в качестве заложников? — сама внутренне знала ответ на последний вопрос, но лишь надеялась, то он не подтвердиться. Засада. Альбинос криво усмехнулся. — Нас никто не отпускал. Чем дальше мы уходим от деревни, тем проще будет применить силу, не вступая в открытую конфронтацию. Сакура резко остановилась, чуть не врезавшись в большое дерево, чувствуя злость и панику. Тобирама тоже нетерпеливо затормозил, его лицо было более хмурым, чем обычно. — Так значит, мы мчимся в западню? — Нас ждут Теруо и Кейго. Я отправил им импульс. Сакура нервно закусила губу. Решимость и ощущение неправильности происходящего все еще не отпускали ее. Она сглотнула. — Я не могу. — Что, Харуно? — Я не могу уйти, когда там осталась эта больная девушка. Без моей помощи она умрет. На его лице пролегла тень. В этот момент Сакура дернулась, потому что почувствовала быстрое приближение знакомой чакры. Среди кустов появились двое тяжело дышащих шиноби из их команды. — Тобирама-сама, Сакура-химе, Кагами, — Кейго подбежал к мужчине, — как только я почувствовал импульс, мы сразу же приступили к выполнению плана. У вас все в порядке? Никто не пострадал? — Я чувствую подозрительную активность чакры на границе, —заметил хмурый Теруо. Сенджу кивнул. — Нам нужно будет разделиться, чтобы обойти засаду. Отправимся немедленно. Сакура начинала злиться по-настоящему. Он серьезно снова проигнорировал ее? Все были осведомлены о каком-то «плане» кроме нее. Харуно слишком часто позволяла себе терять людей за последнее время, она просто не могла так расцениваться жизнями, как обменной валютой из-за политических разборок стран. Ее нефритовые глаза яростно загорелись. — Вы меня не слышали? — вышло резче, чем планировалось, — я никуда не пойду без нее! Она - мой пациент. Все, кроме Тобирамы ошарашенно уставились на нее. Кагами вышел вперед. — Сакура-сан, мы не можем вернуться. Это слишком опасно, в первую очередь для вас. По нашим данным, они хотели получить именно вас в качестве ценного ресурса для страны и заложника, которым можно было шантажировать Коноху. Сенджу раздраженно дернул бровью и сделал несколько шагов к Сакуре. Она почувствовала немую волну гнева, исходящую от него, отчего захотелось попятиться, но девушка стойко подавила свой порыв. — Эта женщина не дочь Райкаге. Подставной человек, она нужна чтобы удержать видимость дипломатической миссии, — заметил Тобирама, наблюдая как лицо куноичи становиться все мрачнее. Чертовы ублюдки использовали живого человека как приманку. — Она живая, а не предмет, — злобно проговорила Харуно. — Твоя дипломатическая миссия как куноичи Конохи закончена, — тяжело вздохнув с раздражением, осведомил ее Нидайме, сделав еще один шаг. — Нам нужно скорее убираться отсюда! — поддакнул Кейго, его брови были сведены к переносице, тревога все сильнее нарастала в лице шиноби. — Отлично! Это без меня…— она развернулась, но Нидайме поймал Сакуру за руку, с силой дернув на себя. — Ты не оставила мне выбора. Харуно захлебнулась в возмущении, когда он грубо закинул ее себе на плечо, как мешок с мукой. Захотелось забиться от бессилия и вырваться, но мужчина крепко и осторожно придерживал ее за бедра. Сакура возмущенно заколотила по его спине пытаясь извиваться. Ками, за что ей это? Не драться же с Вторым Хокаге в самом деле. — Пусти меня! Вы… невыносимый, — простонала она, сдаваясь. Тобирама не обратил никакого внимания, на удивленные и ошарашенные взгляды команды и молча повел их в путь, все еще таща куноичи на плече, словно пушинку. Ночь все ещё держала в цепких объятиях тьмы и лунного света. Леса сменялись друг другом, Сакура чувствовала своим телом каждый резкий рывок, от которого внутренности сворачивались в узел. Шиноби двигались на дикой скорости. Пока она болталась головой вниз, думала о том, что все-таки не вернулась к пациентке, ведь не могла ослушаться прямого приказа. Да и чтобы пришлось делать в стране, где ее хотели держать в заложниках? Если миссия виделась изначально Тобираме и его брату «фальшивой» и опасной, зачем они вообще отправлялись? Сакура нахмурилась, все ещё глядя вниз на крупные ветки деревьев, пролетающие с бешеной скоростью. Нидайме снова ей что-то недоговаривал. — Пустите меня! Я могу идти сама, — вспыхнула она, когда в глаза бросилась высота, на которой они находились. Тобирама остановился, ставя ее и одаривая суровым взглядом. — Надеюсь, приступ истерики прошел, — заметил он. Сакура закатила глаза и поравнялась со всеми. — Нам нужно разделиться, — спустя несколько минут известил будущий Второй, — Харуно, подави свою чакру. Я пойду с тобой, Теруо, Кагами и Кейго, — он кивнул, безмолвно отдавая им какие-то приказы. Сакура снова нахмурилась, они все ей что-то недоговаривали. Но больше раздражать Сенджу она не была намерена. Харуно молча подавила всю свою энергию. Он посмотрел на неё мгновение, явно сканируя, и кивнул, разворачиваясь в указанном пути. Сакура бросила один взволнованно растерянный взгляд на напарников, прежде чем пойти за ним. — Удачи, — напряжённо прошептал девушке одними губами Кейго. — Почему мы разделились? — бросила Харуно, пытаясь привыкнуть к темпу бега будущего Второго Хокаге и не отмахиваться руками от тонкого салатового бамбука, миллионами ветвей пестрящего перед глазами. Она нахмурилась, почувствовав странную пульсирующую энергию вокруг себя, — вы… вы подавляете мою чакру? — Вероятно, ниндзя облака охотятся на тебя, поэтому Кейго и Теруо уводят подозрения, — сказал он. Сакура нахмурилась. — Что вы вообще делали в Стране Молний? Кажется, это было не ради политического визита, — язвительно добавила она. — Не время. — Вы… это связано с лазутчиками? — догадалась девушка. Страна Молний вертелась у неё на языке, своём недавно она уже слышала упоминания об этом месте, но не придала этому значения. А имя, имя… она где-то его уже слышала, но только где? И когда? Девушка резко остановилась посреди бамбуковой чащи. Ее глаза расширились от внезапного осознания. И она резко вспомнила инициалы, написанные на последних строчках. — Хакумо!!! Наш проводник - точно человек, о котором писали Хэнэко. Значит, они связаны… и Дайме замешан? Тобирама тоже остановился. Бледный голубой свет просачивался сквозь тонкие изящные зелёные стебли бамбука и отбрасывал на его лице тени. Вокруг не было ни дуновения, ни шороха. Неестественная тишина среди миллиарда длинных салатовый деревьев. — Не думаю, — он покачал головой. — Хэнэко много раз упомянула, что любит бывать в стране молний, она… Я вспомнила, как подписались отправители. — Кто? — требовательно спросил мужчина. — «Подруги» Г. и К. — пробормотала она, понимая, что это ничего не значит. По лицу Нидайме проползла тень, которая резко перемерила ауру вокруг. Ему о чем-то сказали эти инициалы. Стоило им только миновать бамбуковые густые заросли и снова войти в лес, состоящий из толстых, могучих деревьев, как Сакура почувствовала удушающие хлысты чужой чакры на своей шее. Сильной, агрессивной, опасной. Луна висела высоко в небе, бирюзовый свет разливался по большой поляне, и тёмные деревья-великаны вокруг стояли неподвижно, хмуро сдвинув сучья-брови. Все на мгновение замерло, стихло. Резкий толчок в области солнечного сплетения - Тобирама перестал подавлять ее чакру, он выхватил Рэйден из ножен. Сакура насторожилась, она была готова к атаке в любой момент. Резко, напряженную тишину разрядил пронзительный, неприятный, смех. Куноичи обернулась, вскидывая голову на двух ярко-одетых высоких и мускулистых мужчин, находящихся в окружении десятка рядовых шиноби деревни Облака. Оба ниндзя во главе очень схожи лицами, телосложением и даже одеждой, вероятно, они были близнецами. У первого светлые глаза с темными склерами, кожа серого тона и длинные серебряные волосы с чёрными кончиками. Его черты были грубыми, лишенными привлекательности, а на голове располагались два рога. Сакура проследила взглядом все его тело, отмечая также характерные отметины на лице, совсем как у Наруто. Одежда обоих состояла из обычных бронежилетов Кумогакуре с чёрной окантовкой, натянутой на пурпурную форму без рукавов и длинными воротниками, фиолетового налобного протектора и пары таких же на запястьях. У правого светловолосого мужчины на плече нанесена татуировка кандзи "серебро" . А на шее у него была большая тыква, привязанная при помощи тугой верёвки. У его брата она заметила идентичный рисунок, только со значением "золото" . Насколько она знала, в это время они еще не украли великие артефакты Мудреца Шести Путей, но все равно были очень сильны. Харуно сглотнула, когда частички недостающей картины выстроились в ее голове. Г. и К. из письма Хэнэко, Хакому, а теперь перед ней стояли великие и ужасные братья Гинкаку и Кинкаку - одни из сильнейших шиноби, которых знал их мир. Живые и очень сильные. Дочь феодала шпионила для них, но почему? Ради чего она предала свою родную страну и на кого променяла долг и честь? Сакура не успела обдумать все свои новые неутешительные выводы, когда в неё полетела стена кунаев. Куноичи уклонилась, анализируя численный перевес противника. Несколько шиноби во главе с Хакумо бросились на неё, Сакура топнула ногой, вливая в неё чакру. Земля задрожала. Пошла трещинами. Мужчины охнули, теряя бдительность. Харуно быстро сложила печати. — Суитон! Водопад!! — Крикнула она, вызывая огромный поток воды, направляя его на Гинкаку и Кинкаку. Она обернулась на Нидайме, заметив его мгновенное удивление и выражение, чем-то напоминающее мимолётную довольную усмешку. Техника в исполнении куноичи окрашивала потоки в чуть более бирюзовый цвет, но все же она была плотной, мощной и возвышалась над деревьями-великанами. Девушка удовлетворенно наблюдала за тем, как огромная волна бирюзовой буйной воды накрыла братьев, распространяя ударную мощную отдачу и брызги во все стороны. Это должно было дать немного форы, но… Через секунду из-под заслона ее водопада, вырвались целые, невредимые и слегка промокшие Гинкаку и Кинкаку. Мужчина, с серебряными волосами сузил на неё глаза, и не успела Сакура среагировать, как в ее сторону, рассекая воздух свистом, полетела булава на жёсткой цепи. Земля вокруг задрожала, провалилась вниз с пылью и шумом. Харуно уклонилась в последний момент, но острие оружия задело плечо, раздирая и опаляя жжением кожу. Зашипела, хватаясь на рану, не заметив, что в воздухе цепь изогнулась и устремилась в ее сторону. Мгновение, чтобы понять, что происходит. Все слишком быстро. Ее реакция на этот раз подвела и Сакура поняла, что это конец. Резкий хруст разрубил огромный дуб пополам, дерево упало в расщелину. А на его месте могла быть она... Девушка поражено раскрыла глаза, не заметила, как моментально Нидайме поймал ее и перенёс на несколько метров поодаль. И все ещё держал ее на руках, хмуро глядя на своих врагов. Кинкаку усмехнулся. — Какая встреча, — рассмеялся он, — снова Морской дьявол? Если она не ошиблась, то из курса истории было известно, что Тобирама и Гинкаку с Кинкаку не раз сходились в боях, последний из таких унёс жизнь легендарного Лорда Второго. Тревожный узел в груди и недавно пережитый шок, не давали ей собраться. Кровь опалила кожу руки. — Для тебя в этом нет неожиданности. — Тобирама быстро опустил испуганную Харуно на землю и оказался перед ним, занося удар мечом, от которого золотой брат уклонился, закусив губу. Две вещи произошло в этот момент. Множество временно-обезвреженных, потрёпанных, в ссадинах, ушибах и воде ниндзя появились из ниоткуда, устремляясь в ее сторону. А им наперекор бросился сильный поток агрессивного ветра. Сакура почувствовала тепло рядом с собой и обернулась, увидев, что спиной к спине с ней стоял Кейго. Рыжеволосая вспышка кивнула и направила свой агрессивный ветер на несколько ниндзя Кумо. Видимо, Тобирама отправил им импульс, но почему она не видела других? — Западня со всех сторон, Кагами и Теруо сражаются, — пояснил он, — ну что надерем им задницы, Сакура-химе? Вопрос был явно риторическим, потому что в следующую секунду он отталкивал нескольких ниндзя угрожающим потоком сильного ветра. Девушка обернулась, чувствуя бушующую, опаляющую воздух чакру Кинкаку, Гинкаку и Нидайме. Тобирама носился среди них, словно серебристая молния, он был невероятен в скорости, Сакура даже не могла разглядеть его движения. Несмотря на чудовищный объем чакры, которым обладали братья, Сенджу оказался намного более ловким и быстрым. А еще он был великим тактиком. Сакура схлестнулась кунаями ни с кем иным, как с Хакумо, но теперь она была уверена, что спина надёжна закрыта. Янтарные глаза напротив светились холодной жесткостью, пробирающей до костей. Сакура с силой надавила на кунай, от чего сталь затрещала, и противник сделал несколько вынужденных шагов назад, скрипнув зубами. — Чего вы добиваетесь? — спросила она, занося удар, приправленный чакрой. Хакумо в последний момент пригнулся, дерево за его спиной разлеталось в щепки. Их оружия снова встретились, а от силы столкновения двух шиноби, множество хрустальных бирюзовых капель взлетели вверх. Вода от ее техники струилась по трещинам в земле, словно искусственные ручьи. — Не нужно совать нос в чужие дела, а то можно его лишиться, — злобно прорычал оппонент, складывая печати. Из его рта вырвалась огненная струя. Сакура быстро поставила водный, тонкий, но прочный круглый щит, радуясь, что теперь она имела такой полезный навык в своём арсенале. Струя была слишком близко и могла не оставить от ее лица ничего, кроме тлеющего уголька. Харуно разозлилась, усмехнулась. — Так, значит, Хэнэко помогала вам узнавать информацию об аппарате управления Конохи и обо мне? — крикнула она, переходя в близкое тайдзюцу со своим противником. Его лицо исказилось удивлением, и на мгновение она даже пожалела о сказанном. Хакумо весь сгорбился, растерянный он пропустил ее удар в живот, почти не приправленный чакрой, но все же отлетел на десяток метров назад, хватаясь за рукой за рёбра. Закашлялся. — Откуда ты… — Сакура приставила к его горлу кунай, но не встретила сопротивления, — она не причём…— отчаянно бормотал мужчина, — это все я, из-за меня. — Что из-за тебя? — куноичи сильнее придавила острие к горлу, приводя ниндзя в чувства. — Она… моя невеста. Тишина оглушила тяжестью сказанных слов. Это было глупостью и абсурдом. Даже Сакура понимала, насколько неравным мог быть такой брак. Дочь феодала и простой шиноби, тем более из вражеской страны. — Тайная. Мы хотели пожениться, но из-за отца Хэнэко не могли, а потом я попал в передрягу… назад пути не было, либо жизнь либо служба Гинкаку-саме и Кинкаку-саме. Из-за меня Хэна тоже оказалась под ударом разоблачения наших отношений. Они угрожали, что феодал узнает и опозорит ее на всю страну, если она не добудет информацию, угрожали мною. Сакура судорожно переваривала сказанное, явно не ожидая таких откровений от врага. Парень поднял взгляд карих умоляющих глаз. — Убей меня, но не позволь им сделать это с ней. Искренняя мольба в его глазах стянула внутренности множеством тонких игл. Эти смазливые мальчики всегда заставляли ее сомневаться. Иногда Сакура бывала слишком мягкотелой для наемницы. Она вздохнула, подняв шиноби рывком за шкирку над собой, и нанесла ещё один удар ему в челюсть. Он приглушенно вскрикнул, улетая в кусты. Не смертельно, но встать ближайшее время красавчик Хакумо не сможет. Сакура размяла шею и вернулась к Кейго, который вовсю орудовал ветром и кунаями. Тобирама тоже сражался тайдзюцу с великими братьями. Вокруг царила шумная неразбериха, везде мелькали вспышки техник, и слышался скрежет оружия. Воздух был разряжен напряжённой чакрой, то вздымалась вода и молнии, то вихри Кейго поднимал небольшой, серый ураган. В момент, когда Сакура снова вернулась в строй, ещё одна трещина поползла на земле, на это раз от разрушительного боя Нидайме и его старых-новых врагов. Тобирама оглянулся на Кейго. — Уходи, за медика головой отвечаешь, — резко рыкнул он, появляясь рядом, пока шиноби Кумо видимо гонялись за водными клонами. — Есть, — строго и отчаянно выпалил Кейго. Он направил поток ветра в оставшихся ниндзя, уворачиваясь от их сюрикенов, подбежал к куноичи и схватил ее за руку шершавой, вспотевшей ладонью. — Держись за меня, — кинул он, увлекая удивленную Сакуру за собой. Их сразу же взяли в кольцо враги, и рыжеволосый мужчина выругался сквозь зубы. Сакура попыталась вырвать свою руку, но он крепко держал. Ей не понравилась перспектива бежать и оставлять Тобираму без подмоги и медицинской поддержки. — Черт, сейчас будет неприятно, — проговорил он, окружая их стеной из плотного, черного ветра и на ходу доставая странный свиток с печатью клана Шимура. — Что это? — сквозь мощные потоки серого ветра прокричала куноичи. Она увидела через вихрь пытающихся сломать купол врагов и то, как Тобирама складывал печати, а в него летела волна оружия. Сакура дёрнулась вперёд, но чужая рука притянула ее к Кейго и в следующую секунду внутренности скрутились в комок, ноги подкосились. Чувство, похожее на сильный рывок, на мгновение вызвало темноту в глазах.