Печаль минувших дней

Звякнул колокольчик. Два подростка, шатен и рыжий, зашли в уже давно знакомое и хорошо изученное кафе и направились к столику. Задание по поимке убийцы медсестры зашло в тупик, а потому Чуя решил развееться и посидеть там, где ему становилось легче. Дазай же сам увязался за ним, клятвенно пообещав, что не будет бесить его. И Чуя согласился. Вместе с этим бинтованным мудаком и его вечными шутками по поводу и без будет легче отвлечься от произошедшего тогда с Мори. Чуя до сих пор нихуя не понимал, почему это произошло, зачем и, главное, как к этому относиться. Он абсолютно точно не влюблён в своего босса. И поэтому не мог дать никаких намёков, что хочет поцелуя с ним. Чуя был в этом уверен на все сто процентов и даже больше. А почему же он тогда, не задумываясь, ответил на поцелуй, он предпочитал не думать. Он вообще предпочитал не думать о том, что прозошло. Насколько это было, конечно, возможно. Через несколько секунд после того, как Двойной Чёрный сел за столик у окна, к ним подошёл молодой парень с волосами, покрашенными в ярко-зелёный, которого взяли вместо Чуи, когда он уволился. — Рад вас видеть, ребята, — дружелюбно поздоровался с ними официант. — Я тоже, Акихико-кун, — натянул на себя улыбку Чуя, отбрасывая все мысли, которые только что крутились у него в голове. — Как ты? Как остальные? — Я замечательно. Сдал уже все вступительные экзамены. Осталось дождать результатов и можно будет уже поступать. — Уже выбрал университет? — спросил Чуя, слишком отчётливо осознавая, что ему никто не задаст этот вопрос. — Да. Точнее между двумя выбираю: один здесь, в Йокогаме, а другой в Токио. Если всё-таки поеду в Токио, придёться бросить эту подработку и найти там другую. С остальными тоже всё хорошо, — едва Акихико произнёс это, как тут же себя поправил, кое-что вспомнив. — Хотя нет, Макото приболела. Уже давно и, похоже, серьёзно. Теперь мне из-за этого работы прибавилось. — Когда мы последний раз сюда заходили, она ещё была здесь. — Ну да, — зелёные волосы дрогнули от кивка. — Она тогда последний раз и появлялась на работе. Вроде ей посреди дня поплохело, и её отпустили. — Слышишь, Дазай, — обратился к напарнику, сидящему напротив, Чуя. — Это всё из-за твоего придурочного предложения от чистого сердца. Довёл бедняжку. — Неправда, — ухмыльнулся Осаму. — Ей очень понравилось моё предложение, и она бы согласилась, если бы ты тогда не вмешался. Ты разрушил нашу любовь. — Конечно. И каждый раз, когда я тебя затыкаю, я тоже разрушаю твою любовь со всеми этими девушками, — с сарказмом протянул Чуя, а после обратился к Акихико. — Он чуть ли не каждой встречной предлагает двойное самоубийство, а потом ноет, что никто не соглашается. Зеленоволосый выгнул бровь и посмотрел на шатена с какой-то опаской или настороженностью, с какой смотрят на энергичных и непредсказуемых пациентов психбольницы. — Ясно... — протянул официант. — Нет, на самом деле этого стоило ожидать. Одновременно учиться и работать — серьёзная нагрузка на организм. Особенно если учиться, как она, на медицинском. Боюсь представить, что со мной будет в следущем году... Так, — парень встряхнул головой, возвращаясь мыслями к настоящему, — что-то я отвлёкся. Что заказывать-то будете? Юные мафиози сделали заказ, который им вскоре принесли. Чуя тут же набросился на еду, в то время как Дазай смотрел на своего любимого краба, будто его чуть ли не заставили его взять. Нет, он ел, но как-то не так охотно, как обычно. — Что такой тихий? — первым разрушил молчание между ними Чуя, с усмешкой спросив. — Неужели задумался о своей "единственной настоящей возлюбленной", твои отношения с которой я вероломно разрушил? Может проведать её хочешь, восстановить отношения, так сказать? Дазай в ответ как-то странно ухмыльнулся: — Очень мило, что ты так беспокоишься обо мне и моём душевном состоянии, Чуя-кун. Но нет, не думаю, что хочу её проведать. Вряд ли это будет полезно для меня. — Как хочешь, — сказал Накахара, не понимая серьёзен его напарник или нет. Хотя он уже, пожалуй, привык к такому непониманию. Дазая сложно понять, если вообще возможно, в чём были большие сомнения. Через несколько секунд Осаму встал изо стола со словами: — Скоро вернусь. — Можешь не торопиться, никто не расстроится, если ты останешься там, — ответил Чуя уже шедшему в сторону туалета Осаму, зная, что лжёт. Оставаться одному за столом решительно не хотелось, особенно надолго. Перспектива того, что он действительно привязался к этому бинтованному мудозвону, не прельщала, а потому была отброшена как можно дальше, ненароком, таким образом, уступив место мыслям о том поцелуе в кабинете босса. Чуя не знал, как вести себя с Мори, как вообще смотреть ему в глаза, после того, что он, нет, они сделали. Вроде это всего лишь поцелуй (для него самого первый, ну и что?), ничего больше, однако Чуе всё равно становилось не по себе от мыслей о нём. Да, некоторые могли и спать со своими начальниками, но во-первых, обычно это бывают разнополые пары, к которым отношение в обществе весьма лояльнее, а потому и состоять в них хотелось, пожалуй, больше, во-вторых, это же Мори. Его можно ненавидеть, бояться, уважать, благодарить, работать на него, но не целоваться и тем более не ебаться (что бы насчёт этого ни говорил и ни думал Дазай). А в-третьих... как такого как Чуя вообще возможно целовать, заботиться или даже любить? С этими мыслями и угрюмым выражением лица Накахара опустошил бо́льшую часть своей тарелки, когда почувствал запах гари. И почувствовал он его явно не один, судя по недоумённым взглядам и сморщившимся лицам некоторых посетителям. Акихико направился к источнику запаха, который Чуя уже определил, — туалету. Туалету, в котором сейчас находился Дазай. "Что этот придурок, блять, там учинил? — первым делом раздражённо подумал Чуя. — Покурить решил? Или ещё одно здание поджечь?" От последнего предположения парень похолодел и тут же встал, чтобы найти этого "придурка", но не успел сделать и шага. Раздался взрыв.