***
Лифшиц проснулся, когда осеннее солнце уже вовсю светило в окно комнаты, в которой он устроился. На удивление, чувствовал себя парень после утреннего сна вполне неплохо. По крайней мере, отдохнувший организм уже не отключался, оказавшись в статичном положении. Да и пострадавший нос болел не так ощутимо. Сев на диване, Борис потянулся и осмотрел зал, совмещённый с кухней. В помещении было тихо, до слуха долетало только едва слышное цоканье часов на стене. Звонкова видно не было, поэтому хакер решил узнать, где он. Выйдя из комнаты, Лифшиц остановился в прихожей. Двери в спальню и санузел были закрыты, но за последней тоже стояла тишина. Подумав, парень решил справить свои потребности и нормально принять душ. В конце концов, простого умывания перед отключкой для нормального самочувствия было маловато. К тому же, вымывшись, можно было окончательно прогнать сонливость. По окончанию водных процедур Борис обратил внимание на то, что заполненная одеждой стиральная машинка уже закончила цикл работы и теперь помигивала лампочкой, оповещая об этом факте. Конечно, можно было бы развесить постиранные вещи. Но рыпаться на улицу без разрешения хозяина дома Лифшиц не стал. Ему хватило и того раза, когда он попытался свинтить из квартиры, куда их определил Николенко. Вместо того чтобы искать лишние приключения на задницу и морочиться с постиранной одеждой, хакер решил приготовить что-то на завтрак. Осмотрев кухню, Борис, помимо ранее обнаруженного чая и сахара, нашёл соль, какие-то приправы и нераспечатанную пачку кофе. Потому решил переключиться и заняться сначала приготовлением этого напитка. Пока же грелась вода, он осмотрел холодильник, в котором находились всякие консервы. А в шкафчике удалось отыскать упаковки разных круп, макарон и хлопьев. Когда чайник закипел, парень сделал себе кофе и принялся готовить макароны. Это было быстрее, чем морочить голову с кашей. Благо, найти нужную для готовки утварь тоже оказалось не сложно. В принципе, если бы в холодильнике имелось молоко, можно было бы вообще забить на готовку и поесть хлопьев, этим самым молоком залитых. Но так как, по известным причинам, ничего скоропортящегося в доме сейчас не было, пришлось довольствоваться тем, что удалось найти. Следовало сказать, что кулинария вообще не была сильной стороной хакера. Вот как-то не сложилось. Кашеварил он только для того, чтобы не загнуться с голодухи до визита в какое-то кафе или забегаловку с готовой продукцией. Да и в такие моменты старался особо не заморачиваться, и брался за максимально простые блюда. Доведя мучные изделия до удобоваримого вида, Борис решил их чем-нибудь сдобрить. Выбор его пал на свиную тушёнку. Выколупав содержимое консервной банки в кастрюлю макаронами, Лифшиц перемешал получившееся «блюдо» и добавил ещё немного соли. И, пока оно по новой нагревалось, отправил опустевшую жестянку в мусорное ведро и приготовил себе уже чай. Когда же его версия макарон по-флотски дошла до кондиции, наполняя комнату довольно неплохим запахом, парень насыпал часть в тарелку, умостился за столом и принялся есть.***
Из очередного сна Звонкова вывел стук посуды на кухне, а следом и приятный аромат свежеприготовленной еды. Немного поёрзав на тёплом месте, он потёр глаза и перевернулся на другой бок, недовольно морщась. Больные места сразу напомнили о себе и о произошедших ранее событиях. Андрей медленно сел и потёр шею, чувствуя себя разбитым. Из кухни доносилось постукивание приборов о тарелку. Лифшиц, видимо, уже успел освоиться и теперь вовсю пользовался благами хозяйского дома. Размышления о парне за стенкой навели на мысль о недавнем разговоре с правой рукой Николенко. Не то, чтобы Андрей ему доверял, но теперь его рейтинг упал ниже плинтуса. С самой первой встречи этот тип производил неизгладимое впечатление придурковатого клоуна, но, тем не менее, тупым он точно не был, хоть и стремился показаться ужасно остроумным дурачком. После разговора с Лакмусом, Звон почувствовал, что его кинули и оставили наедине с недалеким пареньком, который всё ещё упорно смотрел на мир сквозь розовые очки. И к тому же, по заверениям и Николенко, и его зама имел нездоровое свойство влезать в неприятности. Теперь связаться с Яном стало чуть ли первостепенной задачей, но с этим, всё-таки, киллер решил повременить, и пересидеть в укромном местечке, ожидая дальнейшего развития событий. Поднявшись с кровати, Андрей потянулся, игнорируя ноющие ребра, и немного поскручивался до характерного хруста позвоночника. Желудок заурчал, не выдержав доносившихся из комнаты напротив ароматов. Мужчина уже почти дошел до двери, когда остановился, поджав губы. Привыкший не заморачиваться по поводу одежды дома, он как обычно спал по пояс голый, но теперь в доме был гость. Поэтому футболку он всё-таки накинул, не имея привычки светить голым торсом не сколько из стеснения, сколько из-за нежелания демонстрировать полученные повреждения, и то, что осталось от предыдущих.***
Лифшиц уже доедал, когда услышал звук открывшейся двери и шаги в коридоре. Сомнений в том, кому именно они принадлежали, не возникало, но парень всё равно заметно напрягся. Андрей же вошёл в кухню, и быстро коснулся чайника. – Вкусно? – спросил он, ставя чайник на газ, и заглянул в кастрюлю. – Мне нормально. А вот понравится ли тебе – сказать не могу. Ты извини, кстати, что я тут без спросу хозяйничал. Просто будить тебя не хотелось, – с этими словами хакер продолжил доедать макароны, запивая их чаем и, параллельно, наблюдая за Звонковым. – Я не привередлив, – ответил тот и взял тарелку, чтобы наложить себе немного. – Ну, тогда приятного аппетита, – Борис же к этому моменту как раз закончил с завтраком, забрал свою посуду со стола и направился к мойке, чтобы это всё сполоснуть. Сунув тарелку в микроволновку, Андрей снял свистящий чайник с огня и заполнил чашку с кофе до самого верха. Забрав обе посудины, он устроился за столом, прямо напротив того места, где минутой ранее сидел Лифшиц. Закончив с мытьем чашки и тарелки, Борис приткнул их на сушилку. Ложка же после пребывания под струёй воды была отправлена в выдвижной ящик. После этого парень вытер руки и переместился к дивану, на который, в итоге, и сел, задумчиво глядя на завтракающего киллера. – Ты случайно не влюбился? – спросил Звонок, отправляя ещё одну ложку макарон в рот. Хакер от такой реплики широко раскрыл глаза. И даже, как показалось, подпрыгнул на месте. – Я что тебе, Лакмус, что ли? Косить под пидораса – его конёк. Звонок приподнял бровь и с непониманием уставился на Лифшица. Парень же понял, что это прозвище наёмнику ровным счётом ни о чём не говорило, и пояснил. – Лакмус – это кличка заместителя Николенко. У нас его все так называют. Правда, преимущественно, за глаза. Килелр только хмыкнул в ответ. – Вообще я хотел сказать, что ты пересолил. Хакер, услышав это, нахмурился и откинулся спиной на спинку дивана. – Я предупреждал, что тебе может не понравиться, – вот теперь за свои слова Лифшицу стало несколько стыдно. Вместо того, чтобы уточнить суть вопроса, он выпалил Андрею первое, что пришло на ум. Даже не подумав. Более того, он сейчас мог выставить в плохом свете не только Андрющенко, который с этим неплохо справлялся и сам, но и собственную персону. Пожалуй, с такой поспешностью следовало что-то делать. На самом деле макароны вышли довольно неплохими, но раз тема зашла о подручном Николенко, было бы полезно разузнать о нём побольше. – Давно его знаешь? – Три года. – И какой он как человек? – Да не знаю я. Он разный всё время. Иногда может косить под придурка, иногда – под заядлого гея. А, и ещё пугать умеет, да. Пожалуй, не хуже тебя, – на этих словах Лифшиц отвёл взгляд и заскользил им по линиям дощатого пола. – А вообще, он умный. И очень хваткий. Потому они с Яном и работают, мне кажется. Звонок запихнул оставшиеся макароны в рот и отодвинул миску, сменив её на чашку ароматного кофе. – Ты меня боишься? – Думаю, ты и сам это видишь. – Это хорошо. Надеюсь, хоть это удержит тебя от глупостей, – он отпил немного, глядя на Лифшица исподлобья. Парень под колючим взглядом Звонкова поёжился. И, как могло показаться, даже стал ниже ростом, заметно ссутулившись. Что ответить на эту реплику, он просто не знал. Обещать не тупить – вообще не вариант, тем более с его везучестью. А других идей на ум просто не приходило. Видя, как парень смутился, мужчина злобно ухмыльнулся и, откинувшись на стуле, уставился в окно, делая глоток из чашки. – И что же такое ты спёр, что за тобой теперь такая охота? – Базу данных Васильева и его ребят. Это как раз с ними на регулярной основе Ян цапается. Притом довольно серьёзно. Там, в общем-то, всё. Чёрная бухгалтерия, явки, пароли. Адреса, инфа на сотрудников. Маршруты. Торговые схемы. Я даже не понял полностью всего, но стащить этот ворох у меня получилось. Вот только следы замести, как видишь, нормально не вышло, – сказав это, Борис виновато развёл руками. Чего уж тут. Не попадись он так просто – всей этой истории, может, и не было. Андрей сдавлено засмеялся и чуть не разлил кофе, в очередной раз сёрбая из кружки. – Тебе, я смотрю, скучно живется. – Не скучно. Я бабки отрабатываю, – весь этот разговор нравился Лифшицу всё меньше. Рассказывать о себе, к тому же, киллеру, совершенно не хотелось. Звонков подпёр голову рукой, не сводя глаз с хакера. – Ещё скажи, что это была не твоя личная инициатива. – Моя. Но Ян тоже в этом был заинтересован. Потому, наверное, он и нанял тебя, когда меня взяли за задницу. – А теперь твоя инициатива поимела тебя, а разгребать это мне, – добавил он, прищурившись. Лифшиц в ответ на это заявление невесело ухмыльнулся. – В жизни всегда кто-то кого-то имеет. А у меня, скорее всего, просто карма такая – быть в принимающей позиции. – Тебя это устраивает? – А ты, значит, знаешь, как это исправить? Только прихлопнуть меня не предлагай. А то ещё уйду на перерождение, и мы снова встретимся потом. Лет через надцать. Андрей фыркнул. – Ты слишком дорого стоишь. Тем не менее, я имел в виду попытаться что-то поменять. Для начала неплохо было бы вернуться в реальный мир. В криминальном тебе делать нечего. – А тебе, значит, есть чего? – Лифшиц не имел ни малейшего понятия, к чему может привести его этот разговор. Но молча слушать демагогии от человека такой… своеобразной профессии, почему-то, не получалось. – К тому же, я очень сомневаюсь в том, что меня теперь из него кто-то отпустит. Взять, хотя бы, того же Николенко. – Как ты вообще к нему попал? Не по объявлению же. – Да нет, не по объявлению. А зачем тебе это? Что-то до сих пор ты не сильно интересовался моим прошлым, уж извини. – Мне же нужно знать, с кем я имею дело. Борис задумался. Пожалуй, с этого ракурса он на их странный диалог не смотрел. – Три года назад я решил попробовать одну штуку. Понятное дело, незаконную. До этого я так делал иногда, когда с деньгами было совсем плохо. Но суммы были небольшие, и меня, скорее всего, не особенно старались найти. А на счету Яна я прокололся. Уж больно добыча оказалась крупной. – Что, пытался его на бабки нагреть? – Ну да. Знал бы, что в итоге выйдет, уж лучше бы сидел на голодном пайке. – В таком случае тебе повезло, – мужчина отправил остатки кофе в рот и понёс посуду к умывальнику. – Что сразу не прикончили? Так это я знаю. Вот только что-либо менять теперь уже вряд ли получится, – кажется, не слишком приятная беседа, наконец, подходила к концу. – Кстати. Там наша одежда постиралась. Куда её? – Хорошо, если бы прикончили, а не... ещё чего поинтереснее, – Звонок принялся намывать тарелку. – С одеждой сам разберусь. Лифциц же остался сидеть на диване, нахохлившись и обхватив себя руками за плечи. Почему-то, ему стало холодно. Он и сам понимал, что смерть, по сути, не всегда самый дерьмовый вариант. Вот только одно дело принимать этот факт чисто умозрительно, а другое – столкнуться с подобным реально. А особенно – испытать на собственной шкуре. – А ты, наверное, большой специалист в таких вот «интересностях», – голос парня упал до шёпота. В принципе, он и сам сейчас не понимал до конца, адресовался ли его вопрос к Звонкову, или же просто являлся размышлением. – Кошмары после этого не мучают, нет? Тот отправил тарелку на сушилку, а за ним и чашку, хитро ухмыляясь. Лифшиц снова начинал наглеть, но теперь это не вызывало жуткого раздражения, скорее наоборот – чистый интерес и любопытство, насколько далеко тот сможет зайти и не получить затрещину. – Приходилось пользоваться, – ответил Звонок, вытирая руки. – И совесть меня не мучает. – Везёт, – сказав это, Борис отвернулся от хозяйничающего в комнате Андрея и уставился в окно, за которым периодически пролетали опавшие листья. На душе парня всё более явственно царапались кошки. – А тебя что, мучает? – спросил тот скорее риторически и отправился в ванную. Ответ на этот вопрос так и не прозвучал.