Шанс на счастье

Моему явлению домой явно не хватало вереницы цыган с медведями, именно такое впечатление произвел черный автомобиль на жителей шоссе д’Антен, где и располагалась квартира, в которой я проживала вместе с бабушкой и дедушкой последние несколько лет. Мы с дядей чинно поприветствовали соседей и поднялись наверх. Мама и Лили вели себя настороженно рядом со мной, а от их натянутых улыбок так и скользило фальшью на несколько миль вокруг, конечно, они старались выдавить из себя радушие и радость встречи, однако эти напускные чувства, резко контрастировали с ласковой улыбкой отца. Хотя, выглядел он подавленно, он то и дело бросал на меня взгляд из-за спины матери и это очень напрягало меня, а внутреннее напряжение перерастало во внешнее, я не могла расслабиться, поэтому сидела с прямой спиной, что казалось будто бы через несколько минут я встречусь с кем-то высокопоставленным, вроде премьер-министра или королевы Великобритании. Единственными, кто действительно был рад меня видеть, были бабушка с дедушкой. Они восторженно ахали, удивлялись и сопереживали моим рассказам. И я была им благодарна за это. — О чем ты так увлеченно рассказываешь, Туни? — проворковала мама, совершая переход из кухни в гостевую залу, где мы расположились на диванах и креслах. — О нашей поездке в джунгли вместе с академией, это было нечто вроде летней практики. — ответила я с такой же улыбкой на лице, как и у нее. Сейчас, когда я подросла и мое лицо стало больше походить на взрослое, я стала еще яснее понимать, что на маму я не похожа от слова совсем, все во мне было от папы, бабушки и дедушки. Но дальше, мой ход мыслей не успел развиться, его грубо прервал мамин визг. Она шлепнула ладонью по стеклянной столешнице. — Знала я, что от вас другого ожидать и не следует, отправили мою дочь куда? В Джунгли! Вы хоть понимаете, как это опасно! — мама взвилась как ужаленная, она подскочила на ноги, я лишь сжала чашку. Этот спектакль был продуман, она только и ждала момента, чтобы его учинить. Вот только зачем ей все это? Знать этого я не могла. — Я надеялась, надеялась, что вы сможете позаботиться о моей дочери, во время ее учебы, но нет. Вместо этого вы отправляете ее в джунгли! Мы забираем ее, как только заканчивается наша поездка, мы заберем ее обратно домой. Дальше я не слышала ничего, мама кричала на бабушку, дедушку, на отца, а они в ответ кричали на нее, упрекая. Правда была на стороне матери, она имела права меня забрать, стоило ей только слово сказать в жандармерии, полиции. Все мои мысли крутились вокруг ее слов. Они заберут меня? Правда заберут и пальцем не шелохнут? Я не понимала зачем это им, как и не понимала зачем им я, уж в сильную любовь поверить мне было трудно. Я сидела и смотрела как жизнь моя рушится. Что будет со мной, с Бенджамином, который любит меня и ждет, что будет с Эрминой, огонёк в глазах которой гаснет с каждым днем, и что, наконец, будет с моей учебой в Шармбаттоне? Я не смогу поступить в Хогвартс, а вернуться и продолжить мне тоже никто не даст. Я поднялась с места, сурово взглянула на мать и спросила: — Зачем я вам в Лондоне? — Мы решили, что учебы с тебя хватит, пора научиться зарабатывать себе на хлеб. Будешь машинисткой при банке, в котором работает отец. — Я вздрогнула, наборщицей текста они хотят меня сделать? У них опять проблемы с деньгами, раз уж им понадобилась я в качестве лошади. — Но зачем? Петуния получает здесь отличное образование, у нее, итак, всегда будет хлеб с маслом, нет никакой нужды тащить ее в Лондон. — Дедушка обошел меня, заслоняя собой. Жестом руки он отправил меня в комнату и я, повинуясь, прошла туда. На кресле возле трюмо восседала моя младшая сестренка, которую в детстве я безумно любила и старалась окружать заботой и вниманием. Которой старалась быть другом и опорой. — Здравствуй, сестрица. — Улыбнулась она, перебирая в руках нитку жемчуга, которую она выудила из правого ящичка трюмо. — Ты отлично жила все эти годы. Смотри, какой крупный жемчуг, настоящий? О, а эти чудесные платья, что висят в твоей гардеробной, сколько их у тебя, двадцать? — Здесь тридцать шесть. — Устало протянула я, все так же стоя в дверях своей же спальни. — Вот, — протянула Лили, касаясь гребня с перламутровым покрытием, подарком дедушки на какой-то праздник, кажется даже им и придуманный. — А у меня два платья и дешманская бижутерия. — Зато, на Хогвартс тебе отваливают прилично: форма, учебники, метла… — Начала перечислять, загибая пальцы. Я была здесь полноправной хозяйкой и не должна была позволить выбить себя из равновесия. Сдерживая свой гнев, я плавно переместилась к сидящей на стуле сестре и забрала жемчуг из ее цепких рук. — Хочу предупредить, я не собираюсь работать на твои нужды и не буду. Знаешь почему? Я не уеду, а если все-таки родители насильно заберут — сбегу. Я убрала жемчужную нить обратно в правый ящичек. — Ты знаешь, что копаться в чужих вещах — верх неприличия? — О, а на тебя это правило не распространяется? Кажется, это ты в детстве шарилась по родительским тайникам. Или годы в элитной школе стерли это из твоей памяти? — Лили усмехнулась, наслаждаясь своими словами. — В элитной школе магов… Родители пока не знают, но мне ничего не стоит им рассказать. — Удивительно, что ты так долго смогла удержать язык за зубами. В детстве даже этим ты не могла похвастаться. — Парировала я этот неумелый шантаж. И решила прекратить это. — Я рекомендую тебе покинуть мою комнату, мне хочется отдохнуть. Пожав плечами, Лили хмыкнула что-то вроде «как пожелаешь» и вышла, хлопнув дверью. Я с наслаждением выдохнула, разгладила складки на одежде и прошлась несколько раз из одного угла комнаты в другой. Крики все еще были слышны из гостиной, я представила, как Лили сидит там и с наслаждением слушает родительскую ссору. Хотелось уйти и тихонько выскользнув из коридора, я проскользнула к камину. Для того, чтобы раствориться в пространстве мне понадобилось несколько секунд. Через пару мгновений я оказалась в уже знакомом мне поместье. Рядом со мной тут же очутилась миловидная девушка, кажется ее звали Валери. Узнав меня, она склонилась в скромном реверансе и пообещала сопроводить меня к Бенджамину, не оповещая об этом хозяев. Я благодарно кивнула и проследовала за ней по темным коридорам. Бенджамин обнаружился в своей спальне, он полулежал на софе и читал какую-то книгу. Он поднял взгляд и его лицо озарилось радостной улыбкой. Валери вышла, закрывая двери и я наконец смогла выдохнуть и дать волю эмоциям. Я расплакалась как маленькая девочка. Я стояла и плакала не в силах даже объяснить, что произошло. Спустя пару мгновений я почувствовала, как руки Бенджамина сомкнулись в замок вокруг меня. Вскоре я успокоилась, и тяжело вздыхая, пересказала ему приключившееся сегодня. Мы переместились на кушетку, я лежала на его груди, прерывисто вздыхая. Он молчал, только тихонько поглаживал мою макушку. Рядом с ним было спокойно, он ничего не говорил, но излучал уверенность и тепло. Я провалилась в глубокий сон, сама того не заметив. Открыв глаза в следующий раз, увидела надо мной Эрмину. Она сидела у кровати и ласково перебирала пряди моих волос. От неожиданности я вздрогнула, и женщина улыбнулась мне своей привычной улыбкой. — Мы не против чтобы ты гостила у нас, но было бы лучше, если бы ты не сбегала из дома. Я была очень удивлена, когда зашла в комнату к своему сыну и увидела тебя мирно спящей у него на груди. — Она вздохнула и многозначительно посмотрела на меня, но смахнув это серьезное выражение со своего лица, улыбнулась убрав свою руку от моих волос. — Одевайся и спускайся вниз, Жерару очень интересно выслушать твою историю. Она вышла из комнаты, а я поднялась в кровати и осмотрелась. На прикроватном столике лежала стопкой сложенная одежда. На воротнике я заметила бирку и меня охватила нескончаемая любовь к этой семье. Почему мои излияния хотелось выслушать месье Жерару, я не понимала, но это было лучше, чем возвращаться к родным. Умывшись и причесавшись, я вышла к этим людям. — Для начала, я хотела бы извиниться за то, что потревожила вас своим присутствием. — Начала я после того, как все формальности в плане этикета были соблюдены. Мы завтракали, и я рассказала всю историю, умолчала только о самом важном. То есть, о перерождении. Говорить было тяжело, я рассказала им о том, что для родителей я учусь в школе художеств, а о способностях к магии знает лишь Лили. Эрмина лишь охала, ахала, а Жерар лишь сохранял внешнее спокойствие и задавал наводящие вопросы. — Максимально подозрителен для меня тот факт, — наконец сказал Жерар, спустя некоторое время задумчивости. — что твои родители не имеют магических сил, с учетом того, что твои бабушки и дедушки прекрасные маги. Ты, случайно, не замечала чего-либо странного? — Нет, только в один момент они будто бы стали хуже ко мне относиться и это продолжалось до того момента, как я не сбежала во Францию с дедушкой и бабушкой. — Похоже на проклятие, или сделку…- задумчиво произнесла Эрмина, размазывая сироп по тарелке. — Быть может тебе лучше вернуться в Лондон и разузнать это? — Спросил Жерар и в ту же секунду добавил. — Бенджамин отправиться с тобой. По крайней мере до сентября.