***
Бриджит Пайк, по прозвищу Светлячок, смуглая девушка с медовым цветом глаз. Все её тело было покрыто защитным противоогненным серебристого цвета костюмом, а на голове были огнеупорные очки. Уайлд, едва присев на подлокотник стула, на котором восседал во главе стола Джером, ненавязчиво положила ладошку тому на плечо и рассматривала приглашённых гостей. Пайк, как Жанна Дарк в сверкающих доспехах, восхищала Лару своей стойкостью, уверенностью и несмотря на её ожоги на лице, естественную красоту. После всех метаморфоз, что произошли с лицом Джерома, Лара по-другому стала смотреть на весь окружающий мир, в том числе и на людей с необычной внешностью. Бриджит была, как бы её назвали в цирке, факиром или пожирателем огня, но только она извергала огонь из специального устройства. На спине у девушки имелся некий аппарат и прицепленный к нему огнемёт, с помощью которого Светлячок зажигала огни преступного мира и заставляла всех считаться с ней. При их знакомстве Уайлд не почувствовала неприязни, недружелюбия или какого-то негатива по отношению к себе или к Валеске от этой девушки. И именно это отсутствие дало позитивный настрой на весь остаток дня, да и на будущее сотрудничество в целом. Бриджит с огоньком в глазах рассматривала Лару и, улыбнувшись пухлыми губами, произнесла: — Квентин лестно о тебе отзывался, когда пришёл на переговоры со мной, — она слегка наклонила голову набок, чтобы посмотреть на Валеску, а потом снова вперилась карими глазами в собеседницу. — Нравятся мальчики со шрамами на лице, да? Уайлд на это лишь робко опустила глаза, так как хотела бы открыто заявить, что не просто ей нравятся мальчики со шрамами, а она безумно любит одного единственного. Но нужно было держать себя в руках, дело-то серьёзное — переговоры и обещание любимому, что она не подведёт его, было первоочередной задачей, и она с ней прекрасно справится. По другую сторону стола сидел как раз антипод огню — лёд в облике заснеженного Виктора Фриза. Глядя на него, у Уайлд создавалось впечатление, будто замороженный альбинос с льдинками вместо глаз снарядился в скафандр астронавта. Только спецодежда на нём была довольно специфична — криогенный костюм, который поддерживал минусовую температуру его тела, и этот непрекращающийся поток механических звуков, что исходил из-за работы всего его аппарата жизнеобеспечения, потихоньку раздражал слух Лары. Знакомясь с ним, Уайлд натянуто улыбалась и пыталась хоть что-то считать с бледного лица Виктора. Но оно было непроницаемо, заморожено и лишено всяких эмоций. И вообще этот человек был немногословен и по этой причине Ларе не удалось составить конкретный портрет о нём. Рядом с Бриджит Пайк расположился Джонатан Крейн в своём лоскутном одеянии. Он с излишней подозрительностью смотрел на каждого за столом своим жутким, пронизывающим до костей взглядом. В противоположном от Валески конце стола сидел хозяин особняка. Уайлд очень рассмешил его вид. Эти взъерошенные угольные волосы, острые черты лица, чёрное пальто с тёмным мехом создавали вид какой-то птицы. Не пингвин, а лохматая цапля. Этот его взгляд, затравленный взгляд голубых глаз оставался таким же, каким его помнила Лара ещё в Аркхэме. Освальда до сих пор передёргивало от низкого с хрипотцой голоса Джерома. Уайлд наслаждалась этой запуганностью и нервозностью Кобблпота. Этим явным унижением в том смысле, что Джером вломился в дом Пингвина и оккупировал его без какого-либо сопротивления. Хотя Уайлд хотела бы совсем по-другому отомстить Освальду за разбитое лицо Валески в Аркхэме. Но, опять же, она должна держать себя в руках и не выходить за рамки дозволенного пока не осуществится план Джерома. А что будет потом — кто знает. Пока Уайлд с любопытством наблюдала за всеми присутствующими, её пальчики машинально переместились с плеча Джерома к его затылку и плавными ненавязчивыми движениями выписывали замысловатые круги. Всё её волнение зарывалось в мягкую медь и нежным теплом растворялось на бледной коже любимого человека. А в это время Валеска во всю беседовал с «Лигой страшилок», как он сам назвал их сборище, и поведал всем присутствующим о том, что собирается раскрасить город в безумные цвета. По его же словам, ему было совершенно параллельно, что потом натворят в мегаполисе все эти злодеи. Такой раскованный, с обворожительной улыбкой и искрящимся взглядом зелёных глаз. Лара упивалась своей исключительной единоличной близостью с этим неординарным парнем, который был неотразим в этой лимонного цвета рубашке, с завязанным галстуком, с принтом чётких линий наперекосяк и жилете серо-зеленоватого оттенка в клетку. Валеска обходительно вытянул ладошку Уайлд из своих взъерошенных волос и, пристально взглянув в её серые глаза, поцеловал запястье. Затем лишь движением глаз попросил свою спутницу сесть рядом, и в этот момент в столовую пожаловал отсутствующий союзник, мистер Тетч с важными новостями для Джерома.***
Сидя перед зеркалом в короткой сорочке и накинутом сверху пеньюаре, Уайлд расчёсывала волосы. В отражении, помимо своего, Лара наблюдала забавную картину: Джером в зелёной в полоску пижаме сидел по-турецки на кровати с балдахином. Он где-то успел раздобыть колоду карт и потрёпанную временем соломенную шляпку. Усевшись между подушками, он с едва уловимым интересом забрасывал по карте в головной убор, что располагался на противоположной стороне постели. Его выражение лица было одновременно сосредоточенно серьёзным и каким-то отстранённым, будто он мыслями был где-то очень далеко. Уайлд, бесшумно поднявшись с мягкого пуфика, подошла к проигрывателю винила и включила музыку. По комнате закружились приятные мелодичные звуки, ублажая слух нотками саксофона, который возбуждал и задавал ритм плавным движениям Лары. Ей хотелось обратить внимание Джерома на себя, хотелось расслабиться и расслабить его, хоть немного. Уайлд, медленно кружась, прижалась спиной к деревянному резному столбу кровати. Она обхватила его ладошками над головой и начала медленно опускаться вниз. При этом её взгляд был прикован к любимому человеку, который сверкнул глазами в сумрачном свете комнаты и теперь уже пристально наблюдал за девушкой. Лара со смущённой улыбкой запрокинула голову и столь же медленно начала подниматься на ноги, максимально прогибаясь в спине. Упираясь затылком в столб, Уайлд заскользила руками по своей шеи вниз, поглаживая грудь, спускаясь к животу и пряча одну ладонь между бёдер, а второй провела по ягодицам. Заметив, как Джером приоткрыл рот в изумлении, Лара, тихо усмехнувшись, схватилась рукой за тот же столб и, качнувшись, развернулась к нему спиной. Раскрепощённо виляя бёдрами под музыку, она запустила пальцы в распущенные янтарные волосы, а затем не спеша оголила плечи и, закусив нижнюю губу, повернула голову к Валеске. Парень с похотливой улыбкой и горящими желанием глазами облокотился на спинку кровати и следил, как хищник, за каждым движением Уайлд. Лара, сбросив пеньюар на пол, осторожно сминая сорочку пальчиками, забралась под шёлковую ткань и, схватив резинку трусиков, стянула их с себя. Позади раздался хриплый стон парня, переходящий то ли в рык, то ли мурлыканье. Уайлд, отбросив нижнее бельё в сторону, опустила ладони на постель и, как кошка, на четвереньках надвигалась на Джерома с игривой улыбкой на губах и грохочущим сердцем в груди от переполняющих её чувств, что испытывала, смотря в зеленый омут глаз любимого. Всё её тело трепетало от возбуждения, когда она присела на его бёдра и с нетерпением расстегнула пуговицы на пижамной рубашке рыжего. Лара с придыханием зарылась пальцами в рыжие волоски на груди Валески и прильнула к его шее, нежно целуя и спускаясь губами к груди. Его молочная кожа с россыпью веснушек источала присущий только ему неповторимый аромат, который сводил с ума. У Лары возникало дикое желание слизать каждую рыжую крапинку, чтобы частичка Джерома всегда была с ней. Валеска наслаждался такой нежной страстью Уайлд, поглаживая её бёдра и забираясь пальцами под сорочку затем, чтобы снять её. Он жадно сжимал её ягодицы, затем переходил ладонями на спину и пересчитывал подушечками пальцев каждый её позвонок, который выпирал, когда Лара, спускаясь поцелуями вниз по его торсу, выгибала спину. Его до жути обуревали смешанные чувства. Он практически разомлел от её заводного танца, от её томного многообещающего взгляда серых глаз. То, как она прикасалась к нему с такой чуткостью, с таким трепетным благоговением, ни секунды не вызывало сомнений в её искренности чувств к нему. Но он никак не мог выбросить из головы тот случай в Аркхэме, когда Уайлд так же соблазняла его своим телом ради личной выгоды, а после безжалостно оттолкнула, добившись своего. Джером, запрокинув голову, мучительно простонал и, поджав губы, заскользил ладонью по спине Лары вверх. Зарывшись пальцами в янтарные волосы на затылке девушки, он отдёрнул Лару от себя и пристально посмотрел ей в глаза. И не увидев на её раскрасневшемся от пылкой страсти лице ни малейшего намёка на фальшь, а лишь затуманенные от вожделения глаза и полураскрытый рот в исступлении, он впился в её губы. Пальцы с затылка медленно спустились на её грудь, неистово сминая, а второй ладонью он прижимал Уайлд к себе, надавливая на поясницу и не давая ей возможности оттолкнуть его от себя. Скользнув губами по подбородку Лары, Джером прикусил ей мочку уха и от протяжного дрожащего всем телом стона девушки по его коже расползлись сладкие мурашки. Он каждый раз изумлялся самому себе от того, как эта девушка распаляла его изнутри до потери самообладания. Это ощущение безумно кружило голову и одновременно заставляло скрежетать зубами от злости. Валеска обхватил шею Лары и, слегка надавив, проницательно посмотрел на реакцию Уайлд. Такая покорная, податливая, нежная и безумно ароматная плоть. Удовлетворённый этим видом, Джером провёл кончиком языка по зубам и, скривив губы в ухмылке, подхватил Лару за подмышки и опрокинул её на лопатки. — Снова играешь со мной? — опасно нависая над Ларой, он вглядывался в её глаза, пытаясь всё же уличить в шулерстве. — Нет, — хрипло ответила Уайлд, приподняв голову и пытаясь коснуться опухших от поцелуев губы парня. Она буквально тонула в чёрных зрачках Джерома, которые практически вытеснили зелёную радужку глаз. Ещё пара мгновений глаза в глаза, и Валеска нежно прикусил подбородок Лары, а потом попеременно покусывая и проводя языком по её коже, начал спускаться ниже. Положив свои ладони на грудь девушки, он оставлял влажную дорожку губами до пупка, и через несколько секунд томительного ожидания Джером снял последнюю ткань одежды с себя. Притянув девушку за бёдра ближе к себе, он своей грудью скользнул по животу Лары и сладострастным придыханием опалил её бледное плечо. Уайлд ощутила в теле приятное чувство наполненности, которое растекалось животрепещущим теплом по венам. С каждым движением бёдер парня нервные импульсы вызывали яркие искрящиеся эмоции, срывающиеся с губ томными стонами от удовольствия единения. Жар между телами нарастал от соприкосновения плоти вплотную так близко, что не осталось никакого пространства. Джером продолжал целовать ключицы Лары, шею и губы, продолжая двигаться всё настойчивее. Уайлд нежно обнимала его за шею, зарываясь пальцами в медные волосы на затылке и попеременно гладя их и дёргая от себя в порыве страсти. — Чёрт! …как приятно… — взбудоражено прошептала Лара и поймала затуманенный взгляд Валески. Джером облизнул свои губы и, самодовольно улыбнувшись, чувственно поцеловал Уайлд, углубляя поцелуй и громко дыша носом, он будто не мог насытиться девушкой. Но всё же резко вырвался из её пленительных объятий и заскользил руками по её влажному от пота телу, созерцая округлые мягкие формы, бесчисленные белые шрамы на рёбрах, образующие его имя. Прикрыв с наслаждением глаза и крепко схватив девушку за бока, он, снова и снова учащая движения, притягивал её к себе, скользя внутри глубоко и неустанно. Лёгкие электрические разряды под кожей нарастали, как снежный ком, и усиливали приятное напряжение внизу живота Лары. Ощущая его пальцы, впивающиеся в её бёдра, видя испарину на его изувеченном шрамами лбу, его порозовевшие щёки и грудь, то как он, зажмурившись в сладких муках, запрокинул голову — Лара чувствовала, что на грани потери сознания, что ещё немного, и она взорвётся, как праздничный салют, озаряя всю комнату яркими красками удовольствия. Ещё немного… И достигнув пика неописуемого блаженства, она на мгновение задержала дыхание, а затем, прикусив до крови губу, сладко промычала, вздрагивая всем телом на завершающих волнах…***
Среди ночи, после пропитанной диким желанием обладать друг другом близости, Лара проснулась от громкого и частого дыхания где-то рядом. А точнее, тяжёлого пыхтения. Открыв глаза, Лара увидела горящие зелёным пламенем глаза Валески. Щелчок. Он взвёл курок револьвера, направленного на девушку. Его безумный и взвинченный до предела вид заставлял оцепенеть от страха. Лара нервно сглотнула, не отводя серьёзного, настороженного взгляда от парня. Порой ей думалось, что его головные боли доконали его окончательно и он конкретно съехал с катушек. Она не раз заставала его стоящим перед зеркалом. Он скрупулёзно всматривался в своё отражение и, казалось, не мог понять, кто перед ним. Всё же по натуре Джером был исключительным нарциссом и то, что случилось с его внешностью, не могло не отразиться на его психике. Лара без резких движений села на край кровати, свесив ноги на пол. Парень крутанул барабан и снова взвёл курок. Уайлд почувствовала, как слезинка предательски скатилась по её щеке. Девушка на мгновение прикрыла глаза и, смирившись с мыслью о смерти от рук любимого, вновь уставилась уже покорными глазами на Джерома. Щелчок. Она осталась жива. Открыв рот, Лара облегчённо выдохнула. На его лице отразилась досада, а затем вмиг нахмурившись, он приставил дуло револьвера к своему виску. Уайлд нервно вздёрнула подбородком вверх и в упор посмотрела на Валеску. Её так и подмывало кинуться к нему и выбить оружие из рук. Но в тот же момент Лара ощутила такую усталость от всего безумия, которое вихрем кружилось в её жизни, что она подумала, а будь что будет. Или он, или она. Они оба безмерно страдали, оба неизлечимо больны. Так просто со всем покончить щелчком револьвера… И если он сейчас погибнет, то она отправится вслед за ним. Джером с жуткой ухмылкой и с трясущейся рукой нажал на крючок. Пусто. Неистовое бешенство и неудовлетворенность в зелёных мутных глазах. Дуло в подбородок. Щелчок. Ещё один! Ещё! Валеска зашёлся будто истерикой, а нервы Уайлд не выдержали такого напряжения. Она вскочила и, вцепившись в руку с револьвером, отвела её в сторону. — Шшш… Шш… — успокаивающе прошипела Лара, вплотную прижавшись к Валеске. Горький и истеричный смех парня раскатился по комнате: — Он не заряжен… Ха-ха! Уайлд подняла на Джерома полные гнева глаза — что за дурная шутка! Её охватила чудовищная злоба, и она несколько раз ударила кулачками парня в грудь: — … ненавижу! — шёпотом процедила сквозь зубы. Резко оттолкнув от себя Джерома, Лара выбежала из комнаты в одной лишь сорочке, совершенно не раздумывая, что кто-то мог увидеть её. Слёзы застилали её глаза, и она практически вслепую бежала по длинному коридору особняка. Она точно знала, где сможет выпустить весь накопившийся пар, и никто не услышит её криков бессилия и безысходности, с которыми она живёт внутри, скопившиеся с самой первой встречи с Джеромом. Босоногая девушка вбежала в ту часть дома, где находился огромных размеров бассейн. И там, не раздумывая и не тратя времени на спуск со второго этажа, перелезла через перила и солдатиком прыгнула в воду. Коснувшись кончиками пальцев ног до дна бассейна, Лара яростным мощным криком вытолкнула весь кислород из лёгких. Если бы этот крик был над поверхностью воды, то древние банши, услышав его, приняли бы за крик себе подобных. Выпустив весь пыл и гнев, Уайлд всплыла на поверхность и схватилась дрожащими пальцами за края бортика бассейна. — Ух ты! — противно воскликнул хозяин особняка, сидящий на укрытом полотенцем шезлонге. — Что, плохой сон приснился рядом с этим чудовищем? Лара смерила Освальда холодным взглядом, но ничего не ответила. Она прислонилась лбом к мокрой голубого цвета плитке в раздумьях. «Есть ли предел моему терпению?! Сколько ещё я способна выдержать подобных сцен от любимого человека?!» Глубокий вдох. Девушка нырнула вновь, стараясь коснуться скользкого дна пятками. Такое спокойствие, такая оглушающая тишина в ушах и лишь удары сердца нарушали её секундное уединение. Ей до безумия хотелось потопить все свои мысли, все свои несчастья, все промахи, всю свою жизнь. Здесь, сидя на дне этого чёртового бассейна. Раз и навсегда покончить со всем. Неожиданный всплеск воды заставил Лару открыть глаза. Она посмотрела вверх сквозь толщу прозрачной воды. Одна босая нога с подвёрнутой пижамной штаниной свесилась с бортика бассейна, за ней и другая последовала. Нехватка кислорода и покалывающее разум любопытство всё же заставило Уайлд всплыть. Кобблпота и след простыл. — Наплавалась, рыбка моя?! — поинтересовался Валеска с серьёзным и даже строгим взглядом. Джером, упираясь руками в бортик, опустил глаза на свои ноги в воде в ожидании ответа от девушки. Она молчала. Валеска недовольно поджал губы и нахмурился. Он понимал, что довёл девушку своими припадками безумия, но не знал, не умел извиняться. Извиняться по-настоящему, искренне. Он надеялся лишь, что она, как и прежде, поймёт его и всё будет как обычно между ними. Джером исподлобья взглянул на Уайлд и без притворства, рассчитывая только на её всепоглощающую благосклонность к нему, протянул ей свою руку. Лара, неотрывно наблюдая за Валеской, увидела с каким невероятным усилием над собой он пришёл сюда. Она нужна ему, она небезразлична ему. Да, у всех бывают плохие дни, бывают истерики, нервные срывы и Джером не исключение. Но сколько боли, сколько, сколько… Уайлд подплыла ближе к рыжему и ухватилась за его ладонь со шрамом от ножа. В её глазах блеснули игривые дьявольские огоньки, а губы расплылись в хитрой улыбке. — Нет, нет, русалка! Даже не думай. .— запротестовал со смешком в голосе Джером, но Лара уже дёрнула его за руку и утащила в бассейн. Валеска, с головой окунувшись в воду, притянул к себе девушку и, рассматривая её лицо, спросил: — Ненавидишь, значит? — кривая ухмылка на его губах и такой невероятно глубокий зелёный цвет глаз с расширенными зрачками. Лара сделала огромное усилие над собой и опустила взгляд в воду. Она поджала губы и быстро захлопала ресницами, будто пытаясь проморгаться от дурного сна. — Я так устала, Джером, — Уайлд в упор уставилась на парня неподдельной серьёзностью, а после заскользила изучающим взором по его лицу. Его выразительное молчание говорило о том, что он правильно понял Лару. Он прекрасно знал, о какой именно усталости говорила его спутница. Но момент совершенно неподходящий, и Джером в своей привычной манере лишь ухватил девушку за подбородок и спокойно с лёгкой улыбкой сказал: — Так идём отдыхать! Переодевшись в сухую пижаму, Лара снова легла в кровать. Повернувшись на бок и обняв подушку под головой, будто самую дорогую ценность во всём мире, утомлённо прикрыла веки. Лёгкие вибрации матраса, которые создавал Валеска, шумно укладываясь под одеяло, ничуть не мешали Уайлд забываться сном. А вот когда рука парня властно обхватила талию Лары, а его тело максимально прижалось к спине девушки, сон как рукой сняло. Лара распахнула глаза и вперилась в темноту комнаты в тот момент, когда ощутила, как на её подушку опустилась голова Валески. Он немного поёрзал, ища удобное положение, а после умиротворенно вздохнул и прошептал: — Потерпи ещё чуть-чуть. Осталось совсем ничего… «Было бы неплохо, если бы это была правда. Но разве он может остановиться? Джером — это беспощадная машина хаоса без тормозов. Вряд ли он сможет всё бросить и отойти в сторону, как заявил сегодня всем за обедом… он как вечный двигатель. Он как Солнце. Сначала ослепляет ярким светом, согревает лучами до такой степени, что остаются ожоги, а то и вовсе можно сгореть дотла. Нет, он комета, стремительно летящая в беспросветном ледяном космосе… — перед мысленным взором мелькнули его тёмно-зелёные глаза с расширенными до неприличия зрачками. — Чёрная дыра, поглощающая всех и вся без разбору. Безжалостная и беспрецедентная. Беспросветная…»