***
Поздний вечер. Восемнадцатое апреля. Брайан потянулся к ручке стеклянной двери бара и вдруг замер, как бы не решаясь зайти. «Да что же это я?.. В самом деле что-ли?..». Он выдохнул и, увидя, как кто-то приближается к двери с той стороны, наконец, вошёл. В нос тут же ударил терпкий запах крепкого алкоголя и табака, на секунду вскружив голову. Оглянулся. Помещение это было не то чтобы большим, но и не то чтобы маленьким. Во всяком случае побольше кофейни, в которой он работал. Отделано оно было тёмным, с красным подтоном, деревом. У левой стены стоял бар, за которым находился молодой парень, бармен и, готовя очередной коктейль, делал вид, что слушал пьяного мужчину, сидящего за стойкой, вида в общем-то абсолютно безобразного. У правой стены — полностью занятые столики, за которыми пьяные люди. Несмотря на то, что ещё был вечер они громко хохотали, иногда выкрикивали браные слова, чем-то стучали. За двумя столиками даже играли в карты, то и дело бросясь оскорблениями в сторону друг друга. Брайан прошёл к бару и сел за одним из барных стульев, подле того пьяницы, уже успевшего, кажется, уснуть, положив голову на руки. Мерзкое и как будто засаленное помещение вызывало лишь отвращение. «Зачем я вообще сюда пришёл?», — спросил он у самого себя. Закончив разговор с официанткой, бармен, наконец, обратил внимание на посетителя. — Здравствуйте, в первый раз у нас? — спросил тот, через минуту рассматривания нового гостя. — А как вы узнали? — удивился Брайан, уже в общем-то наплевав на внезапный приступ брезгливости, и сложил руки на барной стойки. — Столько отвращения во взгляде и неуверенность в движениях, — равнодушно ответил бармен. — Какой вы проницательный... Бармен хмыкнул и, улыбнувшись одним уголком губ, ответил: — Вы правы. Этот дар не многим даётся, поэтому я им даже горжусь. — Думаете, проницательность — это дар? — Что ни на есть настоящий! Он помогает узнать о другом человеке то, что сам он вряд ли бы о себе сказал. Позволяет видеть как бы насквозь души людей и их желания. Тебя не так просто обвести вокруг пальца. Ну чем же не дар? Брайан кивнул, согласился. — Ох, ну Вы только посмотрите, — сказал бармен, посмотрев на посетителей за столиками — Вот кому по-настоящему жить хорошо! Целыми днями после работы пьют, веселятся, в карты играют. И ни о чём не думают, кроме рутины. Пустое счастье ведь оно в глупости. Что ни на есть глупости. Брайан на секунду обернулся, осмотрел выпивших людей. — Да разве это жизнь? А уж тем более, счастье? — горько произнёс он. — Не знаю, сэр, не знаю... А в чём Ваше счастье? Брайан задумался. «А ведь правда... В чём же?», — спросил он у себя, не найдя ответа на поверхности. — Не решили ещё значит, — сказал бармен, после почти минутного молчания — Ничего. Решите ещё. Может быть. Вновь между ними повисла пауза на некоторое время. Нарушали тишину лишь громкие мужские голоса сзади. Бармен, наконец, продолжил: — Ну а Вы? Что Вы забыли в такой убогом местечке? На пьяницу не похожи... Брайан пожал плечами, подперев голову кулаком. — Давайте я попробую угадать, — сказал бармен, старательно выстраивая сосредоточенную гримасу — Вы... Пришли заглушить внутреннюю боль, вызванную каким-то событием в своей жизни. — Снова эта Ваша проницательность? Бармен почти смущённо захихикал. — Вы правы, — игривым тоном ответил он, но через секунду, неожиданно серьёзно продолжил: — В Вас есть что-то такое... несчастное что-ли? Что-то такое, что прямо кричит о помощи извне... Да и люди часто так делают. — Напиваются до беспамятства, чтобы заглушить внутреннюю боль? — Да, да! Если хотите знать моё мнение — это того не стоит. Убегая от проблемы, Вы её не решите, а только хуже сделаете. Это поможет лишь на короткий промежуток времени. И вот что дальше? Вновь пить, пока не станешь алкоголиком? — немного помолчал, переводя глаза на людей за столиками. Вновь заговорил: — Знаете, за время работы с людьми и алкоголем я много историй слышал. Измены, проблемы на работе, в дружбе, отношениях, смерти близких людей... Но Вы... У Вас что-то совершенно другое, что-то более несчастнее... Я это чувствую, — говорил бармен, смотря в глаза Брайану, да так, будто ещё чуть-чуть и он увидит всю его сущность. Брайан нахмурился, прищурив глаза. «Какой удивительный человек... Дух захватывает да так, что даже страшно становится!». — Знаете, Вы как будто... — бармен говорил вдохновлённо — Как будто состоите из этого самого несчастья. Будто с самого начала именно Ваша судьба закончится очень печально и ужасно рано... Брайан заметно напрягся. Он почувствовал, как сердце забилось быстрее. Стало тревожно. — Ладно, что это я Вас здесь пугаю! Увлёкся я сегодня что-то, — заметив реакцию собеседника, легко продолжил бармен, начиная перебирать бокалы. Это уже была своего рода привычка. Брайан немного помолчал и вдруг спросил: — Вы верите в судьбу? Вы её упоминали. — А? Ах, да, судьба... Да, в какой-то степени верю. Мне кажется только глупый будет за это осуждать. Ведь почти для каждого человека важно верить во что-то такое необъяснимое наукой. В судьбу, Бога, Вселенную, астрологию и так далее. Так появляется надежда. А надежда это то, что неприменно спасает человеческие души. Вера во что-либо объединяет в людей в некую группу, собранную, сплочённую и иногда помогающую друг другу, вот что именно, по несчастью; и уже на основе хотя бы этого, эту самую группу уже можно назвать семьёй. Ну а Вы? Верите во что-то? Веруете ли в Бога? — бармен вновь посмотрел на Брайан, следя за реакцией. — Ещё не решил. Думаю, к вере приходят только те, кто был вынужден к ней прийти с самого рождения из-за окружения, либо очень отчаявшиеся люди. — А Вы ещё, значит, не настолько отчаялись, да? — вдруг ухмыльнулся бармен — А слышали ли Вы что-нибудь о бесе? — Бесе? Слышал. Это вроде мифическое существо, толкающее людей на плохие поступки. — Мне кажется вера в него Вам ближе всего, не так ли? — подозрительно произнёс бармен, явно намекая. В глазах же его будто застыла насмешка. Брайан начал паниковать, но попытался скрыть этот факт: — Да разве можно веровать в беса, не веруя при этом в Бога? — А почему нет? Ладно, нагрузил я Вас совсем, — он улыбнулся, возвращаясь к перебиранию бокалов. — Вы так и не ответили на вопрос. Почему именно сюда пришли? — Брайан не помнил, чтобы ему задавали такой вопрос. — Первый попавшийся бар, что встретился мне на пути. Я не знал ничего о нём. — Не знали? — расхохотался бармен — Позвольте! Только ленивый не знает о вечных побоищах и пьяных выходках в этом баре. По слухам сюда приличные люди не ходят. Послушайте, Вы просто не могли об этом не знать! — Но я правда ничего такого не знал... — Не местный что-ли? — Нет, всю жизнь здесь живу. Бармен недоверчиво хмыкнул и вновь отвернулся к бокалам. «Я что, правда так сильно выпал из реальности?». От этой мысли стало горько. Обычная ночь стала для него роковой и поменяла всю жизнь. Поменяла его самого. Он вновь обернулся к мужчинам за столиками. Теперь они уже не казались такими безобразными и мерзкими. Скорее, несчастными. Но несмотря на это, они пытались веселиться и выходить из болота тоски и печали, пусть и такими способами. Брайан тяжело вздохнул. Он сам от природы был характера лёгкого, весёлого. На данный же момент от этого лёгкого и весёлого характера не осталось и следа. — Кстати, Вы так ничего и не заказали. Ну что, будите пить? — заговорил бармен с прежней ухмылкой. Брайан задумался. Собеседник его настораживал. «Он либо просто издевается, либо... Нет, бред! Он ничего не может знать! А вдруг знает?! Нет, нет, нет, ерунда, чепуха, полный бред! Я паранойю и мне всё это кажется, и на самом деле он разговаривает со мной обычно?.. Да он ведь издевается надо мной! Знает и издевается, урод!». Его снова охватила злость. Бессмысленная, тупая и сильная. Он и не заметил, как начал противоречить самому себе. — У Вас глаз дёргается, — говорил бармен с усмешкой (или Брайану так показалось?). Брайан закипал от ярости и уже хотел было ответить, но не успел: один из мужчин за столиками вдруг подошёл к бару, встал совсем-совсем рядом с Брайаном и приобнял его за плечи одной рукой. — Здарова, дорогой, — пьяным прокуренным голосом сказал достаточно крупный мужчина — Чего это ты тут один сидишь? Пойдём, пойдём со мной, — и быстрее, чем кто-либо опомнился, он неуклюжей походкой, повёл его к своим знакомым. Растерянного Брайана усадили за столик. Тот здоровяк сел рядом, махнул рукой бармену и прокричал: — Эй, ему тоже чё-нить принеси! — Я-я не буду, — испуганно ответил Брайан. — Как это не будешь? А зачем тогда пришёл? — Ну не дави ты так на него, — тягучим, мягким голосом произнёс, словно промурлыкал, весьма неплохо выглядящий мужчина. Весь его облик был для такого места и компании не то, что необычным, а даже не суразным: приличный и даже чистый тёмно-синий костюм, аккуратно уложенные светлые волосы, не из дешёвых часы. Он не был пьян, скорее немного выпившим. Мужчина плавно откинулся на спинку стула. «Бармен же говорил, что сюда приличные люди не ходят?», — мысленно удивился Брайан. — Бенедикт Локк, — представился мужчина, сощурил глаза — А Вы, собственно..? — Брайан... Бенедикт ухмыльнулся. — А фамилия? — Томас. — Хм-м... Томас, Томас, Томас... Что-то знакомое, — задумался Бенедикт. «Только этого не хватало! Может ошибся?». Тот здоровяк, что сидел подле, неосознанно сильно хлопнул Брайана плечу и сказал: — Будем знакомы, Брайан, я вот Том. Так, блять, бармен, чё-то я не понял, где выпивка? — и тут же рядом появилась официантка с подносом. Она поставила бутылку какого-то дешёвого алкоголя и пустой бокал на стол и, метнув на посетителей презрительный взгляд, удалилась. Здоровяк наполнил бокал алкоголем и отдал в руки Брайану. — Знаете, я наверное всё-таки... — неуверенно протянул Брайан. — С дуба рухнул? Чё ты с самом деле? Брайан посмотрел в бокал, вздохнул и подумал: «Действительно, что это я? Для этого же и пришёл...». Он ещё несколько секунд всматривался в алкоголь. Наконец, решился и выпил. — Так, Том, чё ты хотел там нам рассказать? — спросил мужчина с не аккуратной чёрной бородой, что сидел чуть левее. — А, да! Забыл совсем, — Том хлопнул себя по лбу — Помните жену мою? Я рассказывал о ней? — Да ты только о ней говоришь всё время! — выкрикнул кто-то за соседнем столиком. — Тихо, сейчас уже намного серьёзнее! Так вот, с моей бабою-то тайно хмырь какой-то встречается. — Ферьёзно фто-ли?! — И чё делать-то будешь?! — С кем?! — Тихо, тихо, — остановил выкрики приятелей Том — Рассказываю... За болтовнёй мужчин Брайан постепенно расслабился и даже сам иногда вступал в диалог. Но благие минуты эти длились не долго, вскоре Бенедикт позвал его отойти. — Слушайте, я вспомнил откуда мне Ваша фамилия знакома, — начал он — Мой брат расследует дело об убийстве Ника Томаса, произошедшего два года назад. Это Ваш родственник? — Нет, — соврал Брайан — Просто фамилии совпали, такое бывает. Бенедикт хмыкнул. — Странно, мне казалось, что да... Ну тогда ладно, идём-те обратно, — он повернулся, чтобы уйти. — Подождите! — остановил его Брайан — Что Вы здесь делаете? Вы просто так выглядите... и в таком месте... — Слухов наслушались? — усмехнулся Бенедикт — Я тоже... Я психиатр-нарколог. Здесь наблюдаю за алкогольно-зависимыми, работу исследовательскую пишу. — А, понятно... Они вернулись. «Его брат расследует это дело... И сам он психиатр... А вдруг он понял, что я соврал?! И теперь наблюдает за мной, ибо я вызвал подозрение?!», — эта мысль вызвала панику. То-ли на Брайан так подействовал выпитый алкоголь, то-ли постоянный стресс, что он сам и не понял, что вероятность правдивости его мысли мала. Разговор с Бенедиктом вернул прежнюю тревогу. Он выпил ещё несколько бокалов алкоголя. Решил выйти, аргументируя это тем, что хочет покурить и подышать свежим воздухом. Была уже глубокая ночь. Время летело незаметно. «Может, уйти?», — подумалось на его пьяную голову. «Но это же будет выглядеть подозрительно?.. Зачем я вообще столько пил?». Ещё минуту он стоял и смотрел в одну точку, переминаясь с ноги на ногу, как вдруг проезжающая машина остановилась около него. Дверь открылась и из неё вышел Тим. «Твою же мать, только его здесь не хватало!», — выругался про себя Брайан, пошатнувшись. Тим встал правее, в двух метрах от него, достал из кармана всё того же тёмно-серого пальто зажигалку и сигареты. Вытащил одну из пачки и закурил. Спустя пару затяжек, он всё-таки начал говорить: — Здравствуйте, мистер Томас. Чего делаете здесь в столь позднее время? — Догадайся, — грубо ответил Брайан, уже не в силах соблюдать субординацию. — Ну-у... — Тим усмехнулся, делая очередную затяжку — Видимо пили в этом баре. Причину, конечно, угадать не сумею, но, наверное, что-то очень серьёзное... — он наконец-то посмотрел на Брайана — Кстати, мне думалось что этот бар не очень приличный. — Почему? Ты ж не местный? — Я когда приехал только, хотел с новоиспечёнными коллегами в бар сходить. Начал варианты предлагать (те, что увидел, когда по городу ездил), предложил этот, а мне и говорят, что заведение это ой какое неприличное. «Даже он об этом знал. А ты, всю жизнь здесь живущий, нет.», — упрекнул внутренний голос, отчего стало ещё тяжелее. Из бара послышались крики. — Ну вот, сейчас драка начнётся и кто-нибудь из персонала вызовет полицию, — прокомментировал Тим, выбрасывая окурок в мусорку — Поздно уже, я Вас подвезу, садитесь в машину. Как будто бы приказной подтекст его фразы Брайана возмутил. — С чего вы взяли, что я поеду куда-то с ВАМИ? — А с кем поедете? Послушайте, хватит на сегодня тяжёлых переговоров. Я на работе устал, задержался до позднего времени, Вы, я уверен, тоже устали весь день кофе готовить и с людьми разговаривать. У Вас завтра выходной, насколько я знаю. Давайте не будем ещё сильнее портить друг другу настроение, а просто сядем и поедем по домам. Брайан вздохнул. У него правда не было сил с кем-то спорить или вообще о чём-то думать. — Ладно. — Ну вот и отлично, — сказал Тим и зашагал к автомобилю. Он открыл дверь у переднего сидения для Брайана и выжидающе на него посмотрел. Брайан, чуть помедлив, подошёл и сел. Тим расположился на водительском. — Введите свой адрес в навигаторе, я пока не очень хорошо здесь ориентируюсь, — Брайан так и сделал. Минут пять ехали молча. — Что у Вас произошло? — вдруг спросил Тим, не отрывая взгляда от дороги. Брайан промолчал, отвернувшись к окну. — Ладно, понимаю, не моё дело... Как день прошёл? — снова попытался завести диалог Тим. В ответ вновь молчание. — Говорить не хотите? Всю остальную дорогу они проехали не говоря ни слова. Брайан почти засыпал, поэтому когда машина остановилась, он не сразу это понял, а лишь через минуту, после того, как почувствовал на своём плече чужую ладонь. Тогда он неохотно бросил «спасибо» и вышел из машины. Вошёл в дом. Когда проходил мимо зеркало, споткнулся о вторую ногу и чуть не упал, но вовремя схватился за поверхность зеркала. Он поднял взгляд на своё отражение и вздохнул. Но отчего-то оторвать глаза от себя он не смог. Брайан смотрел в зеркало около трёх минут, когда ему показалось еле-заметное движение в своём отражение. «Показалось.», — успокоил себя он, но от зеркало не отошёл, продолжая смотреть. Вдруг вновь движение и какое-то странное изменение во взгляде. Сердце забилось быстрее. «Показалось!», — повторил внутренний голос. И тут губы Отражения как будто зашевелились, выговаривая чёткое: «нет.». Брайан в миг протрезвел и упал, еле сдерживая крик. В глазах Отражения застыла насмешка, о да, ещё чуть-чуть и он бы рассмеялся! Брайан не смел и шелохнуться. Сердце билось так, будто готовилось выпрыгнуть, а сам Брайан начал задыхаться, он не заметил, как задержал дыхание. — Я смотрю, не слишком ты и страдаешь, — продолжил Отражение — И живёшь тоже, вроде, неплохо. Будто и не убивал никого. А? Ну чего ты молчишь? Брайан не мог выговорить ни слова. Страх парализовал его полностью. Отражение опустился на корточки и вновь заговорил: — Была б жива твоя бабка. Винила б себя — это точно. Она ведь могла предотвратить то страшное преступление, искоренив в тебе зло ещё в детстве. Ты же помнишь? Брайан задрожал крупной дрожью, часто дыша. Он понял, о чём с ним хотят поговорить. — А? Помнишь? Тот солнечный день, когда ты напугал её до невозможности? Разум Брайана насильно поместил его в воспоминание...***
Обычное воскресное июльское утро. Прекрасный день, в который можно погреться под лучами яркого жаркого солнца, покупаться в бассейне или просто никуда не идти. Среди этой идиллии на заднем дворе пятого дома восьмой улицы стоял обычный десятилетний мальчишка. Стоял он у белого красивенького дома одной добрейшей души «кофейной» пожилой женщины, подняв над головой большой камень, запачканный кровью. Он глядел в зелёную траву под своими ногами, часто дыша. Вдруг на лице его появилась улыбка. Из дома вышла женщина — его драгоценнейшая бабушка. — Чего ты здесь делае... — она недоговорила, увидев окровавленный камень в руках внука. Женщина подошла ближе и тут же прикрыла рот рукой, расширяя глаза от ужаса. На траве она увидела забитого насмерть серенького котёнка.***
— Жестокость проявлённая в детстве всегда влияет на ребёнка в будущем. И твоя бабушка это знала, но так испугалась, что сделала вид, будто ничего не было, — Отражение медленно встал — Знаешь, как искупить такой тяжелейший грех? — он сделал шаг вперёд, выходя из зеркала. Брайан тут же подскочил на ноги и стал отходить в проход в гостиную, выставив перед собой руки. — Не подходи ко мне, — слабым голосом сказал он. Всё ощущалось настолько реально, что он и мысль не допустил о собственной невменяемости. — Правильно думаешь. Страданиями! Подойди же ко мне! — чуть ли не кричал Отражение. Брайан стал отходить быстрее, пока не наткнулся на кресло. Он упал в него, парализованный страхом. Отражение начал приближаться быстрее. Брайан закричал. — Чего же ты бежишь от самого себя?! — Да кто ты такой?! — дрожащим голосом спросил Брайан. — Я — это ты, но ты — это не я. — Не подходи ко мне! — только и продолжил повторять Брайан, но вдруг заметил на журнальном столике лампу, схватил её и швырнул в Отражение, но не попал. — О Господи, не подходи ко мне! Не подходи! — из глаз брызнули слёзы и он вновь закричал. — Пожалуйста, не подходи ко мне! Прошу! — Куда же я теперь от тебя уйду? Ты должен принять страдания, чтобы вылечить свою грешную душу, иначе никак! — Замолчи, я уже принял эти страдания давно! Как убил, с этого самого момента! — кричал Брайан. Отражение остановился прямо перед ним. — Я тогда не брата своего убил, я себя убил! Своими же собственными руками я забил не его, а человека своего внутреннего! Человека в душе! Теперь же я бездушное, низменное существо! — он разрыдался, смотря на Отражение. Отражение нагнулся, опустив лицо близко к лицу Брайана. — Ты сам себя наказал. Но знаешь, в чём два главных вопроса? — он перешёл на шёпот — Первый: Достаточно? Второй: сожалеешь ты о том, что брата убил или о том, что себя на страдания обрёк? Когда в дверь начали стучаться, Отражение исчез. Но Брайан после не вспомнит, как его расспрашивали перепуганные криком соседи, без приглашения вошедшие в не закрытую дверь.В голове были лишь два заданных вопроса.