Древо Ада

      — И помни, Фрейя, тебя прикроют.       Голос, приглушённый тканью и металлической маской, как обычно звучал ровно, уверенно, так, если бы его владелец рассуждал о поездке в супермаркет воскресным утром. Френк — наш негласный лидер — организовал для выживших развлечение. Как ни крути, а боевой дух нужно было поддержать, ибо люди слишком крепко боялись демонов. Мы не могли обеспечивать стопроцентную защиту, потому кто-то всё время пропадал. Но вот придать уверенности, разжечь пламя в замерших от ужаса сердцах — это в наших силах.       Несколько недель мы готовились к сегодняшнему шоу, в главном номере которого надлежало выступить мне. Толпа уже достаточно разогрелась от предыдущих представлений, а я была обязана утолить жажду крови и азарт окончательно.       Отсюда было слышно, как свистят, вопят и улюлюкают люди, созерцая арену с наспех импровизированных, вытесанных в камне, трибун.       — Френк, но что если…       — Тс-с, — он мягко оборвал меня, приложив указательный палец к тонкой прямой прорези на маске, где должны были быть губы. — Всё пройдет по плану, не переживай.       — Меня беспокоит не план, а наш Охотник, — выдохнула я, понимая, что безудержное волнение сковывает по рукам и ногам.       Френк крепко стиснул мои плечи и, чуть встряхнув, промолвил:       — За предателем следят. Мы сделаем всё, что потребуется для защиты людей. Ты же завершишь представление. Выжившие должны поверить в тебя, Фрейя. Должны поверить в твое бесстрашие и безоговорочное лидерство.       — Но я не лидер и мы оба это прекрасно знаем, — покачала головой я и чуть повела плечами, показывая Френку, что хочу высвободиться из его рук.       Со скрипом отворились решётчатые врата на противоположном от нас конце арены, толпа завопила ещё громче, а на песок семеро вывели огромного демона, пока ещё скованного цепями, угрожающе рычащего, сотрясающегося всем своим жирным, чешуйчатым телом.       Френк отвёл край плаща и отстегнул с пояса кинжал с резной рукоятью, на конце которой было изображено лицо гарпии. Два небольших рубина, вставленные в качестве глаз, кроваво поблёскивали в тусклом свете ламп. Лезвием служил острый клык, некогда принадлежащий одной из тварей ада.       — Пусть ты и не лидер, зато убедительная актриса, — с этими словами Френк вручил мне свой кинжал, который, как он считал, приносит удачу и оберегает владельца. Однажды он лишился его на поле боя и случилось несчастье: лавовый демон выбежал из разлома и взорвался прямо возле Френка. Мы тогда думали, что он погиб, однако его отбросило взрывной волной, практически полностью спалившей лицо.       Френк выкарабкался и приказал сообщить выжившим о его гибели, — даже если кто-то и увидел бы его, узнать бы не смог, настолько изуродовал огонь его плоть, — а также объявить о том, что ответственность за лагерь возложена на меня.       И с тех пор лагерь разделился: нашлись те, кто не захотел подчиняться женщине. Лидером восставших стал Охотник, стреляющий из снайперской винтовки с безупречной точностью, за что и получил такое прозвище. Однако бунт его был недолгим, а люди, следовавшие за ним, вернулись в наше убежище. Сам мятежник предпочел изгнание, хоть ему и предоставили выбор — уйти или остаться. Он уходил в очень непогожий день, и серая пелена дождя быстро скрыла мужчину в потрёпанном плаще... Но я-то знала: он вернется, такие амбициозные и сильные люди просто так не сдаются...       — Пора, Фрейя, — голос Френка оторвал меня от размышлений. — Тебе нужно проснуться.       Слова Френка продолжали эхом разноситься в моей отупевшей голове, в то время как вокруг звучало уже почти привычное рычание, клацанье, треск и лязганье. То были самые простые звуки из вечно-шумной жизнедеятельности демонов.       За три или четыре дня, что меня таскали по лагерю в клетке, словно трофей, я немало насладилась обществом этих безобразных и тупых тварей. У большинства из них недостаток мозгов компенсировался острыми рядами клыков и шипов, а те, кто удостоился хоть крохи сообразительности, разгуливали по лагерю с таким надменно-важным видом, будто являлись генералами армии самого Дьявола, а то и сами вот-вот станут на его место.       И, тем не менее, у всех этих размалёванных, рычащих, плюющихся, жующихся, ревущих, клокочущих, рогатых чудищ хватало ума не пытаться сожрать меня. Все только пялились, ну ладно, некоторые облизывались с противным причмокиванием, но не трогали.       Мне была не очень понятна цель такого обхода по периметру всего лагеря демонов, раскинувшегося на несколько десятков миль. Раз в день я получала зажаренное до тёмной корки мясо, и каждый раз меня так и подмывало спросить, а чьё же оно и которая часть тела мне попалась. Однако пришлось эти мысли отбросить, так как мои стражники, кажется, вообще говорить не умели, даже почти не рычали без причины.       В тот момент, когда я уже решила, что демонстрация моей скромной натуры никогда не кончится, демоны внезапно опустили носилки с клеткой и распахнули решетку. Самый безобразный из стражей сунулся внутрь, схватил меня за шкирку и буквально выкинул наружу. Я шлепнулась на живот, а лицом ткнулась прямо в глинистую лужу, да ещё и подванивающую мочой.       Шершавые лапы оторвали меня от земли и потащили в сторону зияющего прохода, явно ведущего глубоко-глубоко под землю. Тоннель действительно уходил вниз, в нём было ужасно душно, темно и тесно. Спуск занял у нас не так уж и много времени, но к моменту, как в конце пути замаячил красно-оранжевый свет, с меня уже сошло семь потов. Один плюс — грязь на лице немного размыло, минус — эта самая грязь, вперемешку с потом, попадала прямо в рот, потому как дышать через нос этим обжигающим воздухом было неимоверно тяжело, практически невозможно.       И вот меня втолкнули в просторное помещение, освещённое немногочисленными факелами, наполненное паром, плеском и женским смехом. Он вполне мог бы сойти за смех человеческих женщин, если исключить из него проскальзывающее местами шипение и шибко неестественные, вульгарные, заигрывающие нотки, которые стали нарастать, как только следом за мной в помещение вошел мой уродливый конвоир: кривые клыки, торчащие из-под разорванных губ, раскосые, далеко расставленные глаза и нос, напоминающий свиной пятачок. Но именно этот «несравненный» красавец заставил демонесс заискивающе хихикать и перешёптываться.       Демон что-то прохрипел на непонятном мне языке и толкнул в спину, заставив тем самым выйти вперёд. Сквозь клубы густого пара я смогла разглядеть, что ко мне движутся две фигуры. Не успела я, собственно, и глазом моргнуть, как очутилась в когтистых ручках стройных, но в то же время крепко сложённых демонесс, абсолютно голых, как мне поначалу показалось. Приглядевшись, я отметила, что самые интересные части их жилистых багряных тел закрыты чем-то твёрдым, напоминающим корку застывшей лавы.       Пока меня вновь тащили невесть куда и не понятно зачем, я с опаской глазела по сторонам и отмечала про себя, что в этой подземной бане, наполненной представительницами ада, имеется чёткая иерархия: молодые и на любителя красивые демонессы прислуживали пузатым раздувшимся чудищам. Только что они из себя представляют в общем и целом я толком не смогла понять: огромные бледно-коричневые шары, томящиеся в горячей воде, с рыхлой, едва ли не разварившейся кожей — вот и все наблюдения. От одного взгляда на них появлялось желание скривиться.       Когда я попыталась внимательнее рассмотреть один из таких шаров, меня вдруг лизнули за ухом шершавым грубым языком, а после прозвучал приторно-сладкий голос демонессы, что шла справа:       — Девчонка совсем невкусная. — Она обиженно выпятила чёрные пухлые губы, отчего её аккуратное личико приобрело невинное выражение.       Тут же меня лизнули за левым ухом и прозвучал ответ:       — Да, надо бы её вымыть, — тяжёлым, грузным голосом изрекла вторая, — иначе госпожа не обрадуется.       — Какая ещё госпожа? — вырвалось у меня ненароком. Я даже не сразу узнала свой голос, неожиданно низкий, хриплый и даже как будто измождённый.       — Ты помалкивай, — рыкнула та, что слева. — Мясу не положено болтать.       Слово «мясо» возымело свой эффект и заставило меня изо всех сил упираться ногами в грубую, скользкую каменную дорожку, по которой меня вели на съедение. Когда же мне удалось-таки затормозить конвоиров, поняла, что от подобной затеи лучше отказаться, ибо она могла стоить мне рук.       Демонесса, которая показалась мне милой, подскочила вплотную, а я не имела возможности отшатнуться, потому как она дёрнула меня на себя. Её оскалившееся лицо было в сантиметре от моего, когда она злобно фыркнула, обдав горячим дыханием, обнажила клыки и дернулась к моей шее. Я уже попрощалась с клочком плоти, а то и белым светом, как вдруг демонесса замерла, хохотнула, а схватив меня за щёки, буквально промурчала:       — Я же сказала, дорогуша, ты — невкусная. Хоть все люди для нас и есть мясо, тебе повезло: повелитель определил тебя на службу. Вот только мы в толк не возьмем, чем ты это заслужила, м? — с этими словами она взяла меня под руку, даже нарочито дружески легко толкнула бедром.       От такого поворота событий я и слова промолвить не могла. Прежде мне не доводилось встречаться с представительницами женской части демонов. Видела инкубов, но эти твари не в счет, потому как относятся к существам бесполым, лишь на время принимающим ту или иную оболочку.       Сейчас я не могла понять, заманивают меня на пир или же я действительно удостоилась «чести» служить одному из этих разбухших шаров. В голове внезапно всплыла идея потянуть время, даже попытаться сбежать по возможности. Здесь всюду пар — видимость плохая, да и постоянный плеск, вперемешку со смехом и гулким говором, может заглушить ненужные звуки. Но вот беда: из оружия у меня только тот бесполезный костяной кинжал, однако это всё же лучше, чем ничего.       Чем дальше мы шли, тем крепче становилось мое желание бежать. Да вот только куда? Выбраться из этой бани — угодить в лапы войска Самаэля. И даже если мне каким-то чудом удастся миновать его многоглазых соглядатаев, выдержать неизбежное паническое напряжение, что тогда? Куда дальше? Не к ангелам же возвращаться и этим… нефилимам.       Демонесса внезапно толкнула меня вперед, тем самым предоставив свободу, отцепив от своих крепких рук. Вот он момент. Сейчас или никогда. Ещё в клетке я освободила руки и заново связала веревки так, что в любой миг могла их сбросить.       Плетеный пут, так долго терзавший мои запястья полетел в лицо второй демонице, которая остановилась справа. Мгновение её замешательства позволило мне беспрепятственно кинуться на «миловидную» конвоиршу. Я запрыгнула на неё, крепко стискивая коленями твёрдую шершавую талию, левой рукой схватилась за жёсткие волосы этой твари и всадила кинжал ей в сонную артерию. Судя по тому, как обильно полилась кровь из раны, такой сосуд и у демонов имелся.       Вместе с содрогающимся телом я рухнула на пол, а подняв кинжал для новой атаки, отвлеклась на неестественное зрелище: тёмно-коричневая кровь, покрывавшая все лезвие, начала впитываться в кость, отчего рукоять судорожно завибрировала в моей ладони. Не успела я опомниться, как получила пинок тяжелым копытом по почкам и кубарем слетела со своей жертвы.       — Поднимайся! — пробасила демонесса. — Живо!       Меня хватило только на то, чтобы перевернуться на спину. Как выяснилось, падая, я выпустила кинжал из рук, и теперь он очутился у моей взбешенной противницы. Где-то неподалеку послышался плеск, за ним несколько резких команд и отчетливый топот нескольких пар ног, вернее — копыт, приближающийся к нам.       «Время, тянуть время», — стучало у меня в голове, пока я на локтях отползала подальше от демонессы, вознамерившийся попугать меня перед расправой. Она скалила клыки и клацала челюстью, шипела и неестественно изгибалась, почти как змея.       — Акша, это ты? — раздался скрипучий голос откуда-то из-за клубов пара, как раз в тот миг, когда рассвирепевшая демонесса уже практически насела на меня.       — На помощь! — внезапно, даже для самой себя, завопила я. Какая же глупость, звать этих исчадий, но, о, чудо! Сработало!       Цокот копыт ускорился, а спустя несколько напряжённых мгновений из мглы выступил добрый десяток демониц. Трое оттащили от меня брыкающуюся демонессу-конвоиршу, в то время как две другие оторвали меня от сырого грубого пола.       — Что здесь происходит? — рявкнула демонесса с ярко-красной кожей и золотыми волосами. Её чёрные глаза буквально метали молнии, однако держалась она гордо и не давала злости выбиться наружу в качестве дрожи. — Отвести обеих к госпоже! — не дождавшись объяснений, распорядилась она, и нас с демоницей поволокли вперед к неминуемой, как мне казалось, каре.       Спустя некоторое время меня и Акшу поставили на колени перед круглым каменным бассейном, заполненным едва колышущейся лавой. Внезапно она начала клокотать и пузыриться в самой середине, а из глубин начало появляться нечто. Ту, что предстала перед моим взором, я уже видела в лагере ангелов, подле самого Самаэля.       Блёкло-зелёные глаза внимательно изучили сначала демонессу, покорно склонившую голову перед хозяйкой, а после обратились ко мне. Изувеченное лицо Лилит перекосилось в жутком подобии улыбки, и она лёгким взмахом руки приказала всем прислужницам удалиться. Акша тоже было поднялась, но тут Лилит проговорила:       — Останься. — Стоило всем демонессам скрыться за пределами видимости, как госпожа добавила: — Покажи, что у тебя в руке.       Акша покорно вытянула руку вперед, а на раскрытой ладони покоился мой кинжал, который я жаждала вернуть. Тем временем Лилит выбралась из своей огненной ванны и, подхватив оружие, держа его на самых кончиках пальцев, поднесла поближе к глазам, чтобы изучить получше.       — Хм… — Она нахмурилась и не глядя сцапала когтистой серой рукой Акшу за подбородок и дёрнула к себе. Демонесса зашлась булькающим хрипом, а на пол полилась тёмная кровь, под струю которой Лилит поднесла лезвие кинжала. Даже с расстояния я могла слышать, как вибрирует оружие, питаясь густой влагой, прежде поддерживающей чью-то жизнь.       Завершив свой демонстративный эксперимент, Лилит легко оттолкнула Акшу, которая сверзилась прямо в изголодавшуюся и ненасытную лаву, пожирающую всех, кроме избранных. Созерцая картину с шипением тающей плоти, я невольно содрогнулась в лёгком ужасе.       — Вот ты, значит, какая, — усмехнулась госпожа, смерив меня алчным взглядом. Всё в ней было фальшью, ложью и наигранностью. Порочный голос с лёгкой хрипотцой убаюкивал слух, душил бдительность, располагая к собеседнице. Мне довелось встретиться с самой искусной обольстительницей всех миров. Однако противиться ей было неимоверно сложно. Попроси она прыгнуть меня вслед за Акшей, я бы выполнила поручение и не моргнув.       — Фрейя, деточка, — нараспев протянула Лилит, качая рогатой головой. — Бедная, бедная Фрейя. И что же мне с тобой делать?       Она схватила меня за подборок, точно также как и Акшу мгновение назад, и заставила встать на ноги. Цепкая, сильная рука тянула меня все ближе к перекошенному лицу демоницы, а я не могла даже воспротивиться. В голове было абсолютно пусто. Внезапно она отпустила меня и легко погладила по щеке тыльной стороной ладони.       — Кто-то может сказать, что ты очутилась не в том месте, не в то время. Но на твою беду и мою радость — это не так. Судьбой тебе начертано выполнить величайшую миссию.       — А ты здесь при чём? — Внезапно что-то щелкнуло во мне, разум воспротивился сладкоречивости.       Лилит дерзко рассмеялась, а уняв этот злобный порыв, чуть склонила голову набок и ласково прошелестела:       — Я направлю тебя и твое оружие, смертная. В отличие от своих детей, я не списываю человеческую дочь со счетов так быстро.       Демонесса протянула мне костяной кинжал рукоятью вперед, но принять его я не спешила. Это ведь означало подписать себе приговор, фактически заключить сделку с дьяволом.       — Милая, подумай о том, что тебе выпал шанс подорвать планы Смерти. Ему плевать на тебя, на твоё стремление выжить, а при первой же возможности он раздавит тебя без сожалений. Следуй за мной, ибо я есть сила. Ты же понимаешь, что как бы крепка ни была решимость моих детей — им не выстоять. Ты же всегда действовала расчётливо: выбирала сторону победителя.       Те слабые толчки бьющейся в агонии свободной воли давно затихли. В словах Лилит я видела спасительный свет, желанный выход из положения. Набравшись сил, я покорно взглянула на госпожу, всем своим видом выражая согласие. Спустя мгновение в моей внезапно окрепшей руке очутился костяной кинжал, судорожно дёрнувшийся от пульсации крови под кожей.       — Идём, дорогая, — Лилит приглашающе раскинула руки. — Ты должна узнать о всех изъянах в плане моего сына.