Древо Ада

      «На тебя не должна пасть тень подозрений. Действуй осторожно и постарайся заручиться поддержкой одного из Всадников».       Я возвращалась с ночной вылазки не таясь, ведя за собой под уздцы приобретенного не совсем честным путем коня. Эта кусачая нежить являлась порождением демонической магии: колдуны пытались создать скакунов подобных тем, что обитали в Дальних Землях. Но выходило у них лишь жалкое, полуживое подобие, достаточно омерзительное на вид и с крайне скверным характером; скорость животного тоже оставляла желать лучшего, но оно было выносливым и уж в любом случае сильнее обыкновенной лошади.       Попадающиеся на пути ангелы смеряли меня неодобрительными взглядами, качали головами и морщились при виде скотины, шествующей у меня на привязи. Но всё их недовольство было лишь самой мелкой из неприятностей: прямо по курсу нарисовалась Ярость, а судя по тому, с каким бешенством раздувались ее ноздри, я поняла, что сейчас будет в лучшем случае скандал.       — Ты! — взревела Всадница и размашистым шагом затопала ко мне навстречу.       Я замерла на месте в заправской позе, расставив ноги на ширине плеч, зацепившись большим пальцем за ремень.       — И тебе доброго утра, — хмыкнула я и даже не поленилась наградить Ярость широкой улыбкой. Она быстро подхватила мой настрой: лицо разъяренной Всадницы разгладилось, и она проговорила елейным голоском:       — Что же на этот раз наша змейка задумала? Уж не с демонессой ли я тебя нынче ночью видела?       — Всё так, — согласилась я, а брови Ярости медленно поползли вверх. — Икшасс помогает мне, — тут я понизила голос до шепота, — кажется, я ей нравлюсь. Эти демоницы, знаешь, немного развратны.       Ярость поспешила скрыть удивление, вызванное тем, что я не отнекивалась:       — Ну и в чём же она тебе помогала, могу я узнать?       — Достать вот это. — Я сдернула с плеча сумку на ремне и, растянув узелок, показала содержимое. Внутри было полным-полно маленьких круглых жестяных баночек. — В них содержится вещество, ускоряющее регенерацию. Так как здесь мы все восстанавливаемся крайне медленно, я решила, что запас такой чудотворной мази не помешает, на всякий случай.       Ярость запустила когтистую руку в сумку, выхватила одну из жестянок и брезгливо покрутила. Тут её взгляд упал на символ, выцарапанный на дне.       — Вульгрим? — хохотнула она, но тут же посуровела. — И чем ты расплатилась с этим пройдохой?       — Все обошлось не так дорого, — пожала плечами в ответ я и уже собралась двигаться дальше, как вдруг ладонь Всадницы упёрлась мне в грудь.       — Не думай, что тебе тут доверяют лишь потому, что за тебя заступается мой брат. Один проступок и можешь распрощаться с головой. Не путайся под ногами, не лезь, куда не просят.       — Хорошо, мамочка, – хохотнула я, закидывая сумку на плечо. Ярость уже собиралась выдать нечто язвительное в мой адрес, но я опередила её: — Эрин не видела?       — Возможно, — шикнула моя собеседница, еле сдерживая гнев.       — Ладно. Сама найду. — Я дернула повод и зашагала дальше, небрежно вскинув руку над головой в знак прощания.       Ангела я нашла посреди лагеря, беседующей с одним из своих подчиненных. Мужчина выглядел болезненно и даже чуть пошатывался, а на его спине… Вид замотанных окровавленными бинтами культей от крыльев заставил меня невольно поморщиться. Эрин с глубочайшим состраданием глядела на собрата и что-то тихо говорила, но вдруг заметила меня. Кивнув собеседнику, она обогнула его и устремилась в мою сторону.       — У меня есть кое-что для тебя, — произнесла я, прежде чем Эрин успела открыть рот, чтобы пожурить меня. Лицо ангела из недовольного стало слегка удивленным, что было только на руку. — Вот, держи. — Пошарившись в сумке я протянула ей сразу три жестянки, еле удерживая их меж пальцев.       Эрин замерла в нерешительности, явно раздумывая, стоит ли вообще принимать что-либо из моих рук. В её ясных глазах четко отобразилась внутренняя борьба, которая могла бы продолжаться до бесконечности. Еле сдержавшись, чтобы не фыркнуть, свободной рукой я перехватила запястье ангела и плюхнула на её ладонь жестянки. Эрин не дрогнула, однако её губы чуть раскрылись, словно бы она хотела вскрикнуть.       — Да брось! — Я хлопнула её по плечу. — Они не кусаются.       — Что ж… — наконец-то она заговорила. — Очень мило с твоей стороны. А что это?       — Огненная мазь, — пояснила я, завязывая сумку. — Для твоей раны. Намажь, и шрам станет аккуратней.       Эрин уставилась на меня так, будто бы в первый раз увидела. В эту же секунду на её лице появилось отражение брезгливости. Она явно хотела выкинуть жестянки с их содержимым куда подальше.       — Ты действительно думаешь, что я буду пользоваться этой демонической дрянью?       Пожав плечами, я усмехнулась и протянула в её сторону раскрытую ладонь:       — Не хочешь, давай обратно. Будешь тогда обузой в предстоящем походе. Выбор у нас тут, знаешь ли, невелик…       Эрин одарила меня уничтожающим взглядом, но жестянки не вернула. Меня так и подмывало похвалить её, как домашнего питомца, но вместо этого я произнесла то, что должно:       — Мир? Временный, конечно, — поспешила добавить я, пока на меня вновь не обрушился град ненавидящих взглядов.       — Посмотрим на твое поведение.       — Отлично! — воскликнула я, потерев руки. — Пойду, вздремну часок-другой, а ты приглядывай за нашими маленькими друзьями, а то набедокурят чего. — Подмигнув Эрин на прощание, я, несколько поспешнее, чем требовалось, прошествовала к коню, намереваясь отправиться на северную окраину лагеря. Стоило мне вскочить на спину животного, как Эрин вдруг окликнула меня, задав странный вопрос:       — Фрейя, не расскажешь, что с твоими волосами? На альбиноса ты не похожа, с твоим-то оттенком кожи…       Я еле удержалась от того, чтобы закатить глаза. Неужели эта ангельская курица действительно решила записать меня в число подружек? Мило, насколько это возможно в моем случае, улыбнувшись, ответила:       — Как-нибудь в другой раз.       Настаивать Эрин не стала и, кивнув на прощание, удалилась по делам, а я прянула коня, и тот затрусил меж стройных рядов палаток. Удачное место для того, чтобы подремать нашлось не сразу, но подходило идеально, будучи неприметным. Завалившись на мешки то ли с крупой, то ли с песком, я закрыла глаза, понимая, что это абсолютно бессмысленно — в Безвременьи тело не требовало отдыха. Однако почти за три десятка лет у меня выработалась достаточно сильная привязанность ко сну, потому я не преминула воссоздать хоть жалкое подобие любимого занятия. Лишь на закате должен был явиться гонец от Самаэля, а значит, времени у меня ещё предостаточно…       С лёгким оттенком удивления в глазах на меня глядел этот странный пришелец. Он был не похож ни на демона, ни на ангела. Подобное существо я встречала лишь однажды. Та же мощь, та же энергия исходила от этого бледного всадника. Может, и он удосужится спасти меня?       — Убей, — простонала я, скривившись в рыдании. — Убей меня.       Хоть я ещё и стояла на ногах, удерживая вываливающиеся внутренности, жизнь вытекла в тот момент, когда нас с Френком предали.       Пришелец не проронил ни слова; лезвие косы сверкнуло подобно молнии, а для меня наступило желанное забвение. Ненадолго, однако.       Сначала перед моими глазами был лишь огонь, но когда пелена рассеялась, я нашла себя стоящей на коленях перед тремя гигантскими каменными изваяниями с огромными разверзнутыми пастями, пылающими жаром. По всему пространству эхом прокатился могучий рокочущий голос:       — Знаешь ли ты, смертная, почему стоишь здесь, перед Советом?       Ответить я не смогла — язык словно прирос к нёбу, — потому лишь отрицательно помотала головой, надеясь, что это не разозлит говорящее изваяние.       — Ты обвиняешься в уничтожении расы людей, — пророкотала уже другая голова.       Когда до меня дошел смысл сказанного, я хотела вскочить на ноги, но не смогла: какая-то невидимая сила давила на плечи, заставляя чувствовать себя скованной.       — Тебе есть что сказать в своё оправдание? — вопросила третья.       Преодолевая оцепенение и борясь с леденящим душу ужасом, я наконец-то заговорила:       — За всю жизнь я не убила ни одного человека и не понимаю, откуда взялись такие обвинения.       — Как последней представительнице своего рода, тебе надлежало хранить свою жизнь. Продолжить и возродить.       Я оторопела. Обвинения были более чем глупыми. Необоснованными. Что этим каменным бошкам было знать о том, как тяжко нам всем давалось выживание? Если бы только демоны причиняли вред… Стоя на каменном полу на коленях, вдыхая жгучий воздух, пропитанный серой, я предалась воспоминаниям ушедшего дня. Дня, в котором все ещё были живы…       То был лишь вопрос времени, когда мы — люди — начнем грызться друг с другом. Однажды начавшаяся вражда не прекращается до тех пор, пока кто-то один не выиграет. Или же стороны просто истребят друг друга. Меня, Френка, весь наш лагерь предали самые верные и ревностные защитники. Под предлогом нехватки провизии меня надоумили сделать вылазку на поверхность. Естественно, я решила попытать удачи: разведка принесла благие вести. Вдевятером мы покинули убежище, а на оставшихся людей тотчас напали демоны, устроив себе самый настоящий кровавый пир.       Дарек — один из семерых наших с Френком поверенных, лучший разведчик — вёл нас по открытой местности, забирая всё дальше на запад. Под конец дня сделали привал, даже не думая, что с лагерем могло что-то приключиться. Отлучки и раньше имели место быть. Назначив дозорных, я стала устраиваться на ночлег, где-то рядом уже сопел Френк. Вокруг было тихо и спокойно.       Под покровом ночи всё и случилось: двое схватили меня по рукам и ногам, раздался приглушенный удар, вскрик, шум падающего тела. Кто-то водрузился на меня сверху. Было жутко темно, лица я не видела… но думаю, что первым меня изнасиловал именно Дарек.       Светало… К этому времени мужчины со мной уже наигрались, и я валялась как тряпка на серой сухой земле. Я словно бы ничего не чувствовала: ни ветра, ни холода, однако руки сами по себе подрагивали, а тело нестерпимо ныло. Послышался треск разгорающегося костра — мои мучители решили позавтракать. И тут, стоило пламени разгореться, засвистели стрелы. Кто бы ни стрелял, я была рада, что целятся они метко: судя по звукам, уже трое рухнули замертво.       Топот ног, звон вынимаемого оружия, резкие команды, боевые кличи — всё смешалось у меня в голове, причиняя дискомфорт. Хотелось скрючиться, подтянуть к себе заледеневшие онемевшие ноги и скулить. «Пусть все умрут, — думала я. — Пусть все умрут». Перед самым моим лицом шлёпнулась отрубленная человеческая рука, забрызгав кровью. Я дёрнулась, а через мгновение была оторвана от земли грубой рукой. Шею обдало горячее и зловонное дыхание демона. Я отвернулась, а мимо уха просвистел метко пущенный нож, вонзившийся твари в глаз. Мёртвый демон повлёк меня за собой на землю. Френк сбросил мешающуюся разрезанную верёвку с запястья и ринулся в бой. Наши спутники уже были мертвы, вокруг толпилось около трёх десятков демонов — шансы оказались неравны…       Френка ударили кулаком в лицо, проржавевшая маска соскользнула и отлетела в сторону. Собравшись с силами, я поднялась на ноги, неуклюже метнулась к Френку, оттолкнув его от нового удара. Чёрная грубая сталь полоснула меня по животу. Вспыхнувшая боль заставила на мгновение забыть о происходящем, а рука сама по себе накрыла рану. Словно находясь под гипнозом, я глядела на кровь, согревающую кожу, как бы насмехающуюся своей теплотой. Где-то прямо передо мной Френк согнулся пополам, пронзенный тяжелым двуручным мечом, но видела я это размыто. И тут демоны ушли. Всё было кончено…       Совет терпеливо ждал, пока я отвечу, пока я покаюсь. Но каяться мне было не в чем. Я понимала, что убивать они меня не будут — я уже и так мертва. Тело будто бы не принадлежало мне, хоть и было материальным, — сердце не билось.       — Я готова, — ровным голосом сказала я. — Можете отправить меня в Ад.       — Нет, смертная. Наш вердикт иной. — Третье изваяние ярко вспыхнуло, заговорив. — То существо, что убило тебя, Бледный Всадник. Он собственноручно возложил на себя непосильную миссию, и ты поможешь ему встать на верный путь.       Я вспомнила того мужчину и невольно содрогнулась. Казалось, что он может убивать взглядом, не то что бы оружием. Нужно быть больше чем человеком, дабы противостоять ему.       — Если ты справишься, — начала первая голова, — то получишь прощение.       Слово «прощение» будто бы хлыстом ударило меня, заставив улыбнуться. Работать задарма не придётся. Такие условия располагали к сотрудничеству. Я всегда стремилась выживать, всегда стояла там, где есть выгода.       — Что нужно делать?       Я проснулась как по резкой команде, а в носу до сих пор ощущался удушающий запах сернистого газа. Некоторое время ушло на то, чтобы восстановить дыхание. Только очухавшись до конца, я поняла, что вокруг уже темно, а на небе светят немигающие чужие звезды.       «Меня кинули!» — это было первой мыслью, потому как ещё до захода солнца Икшасс должна была меня разбудить. Та самая краснокожая демонесса, с золотыми волосами, что спасла меня в банях, стала моим невидимым куратором. Невидимым в прямом смысле слова: она могла становиться незримой при желании.       Чертыхаясь, я поднялась с мешков и, едва потрудившись размять затёкшее тело, бросилась на поиски хоть кого-то живого в округе. Лагерь по-прежнему стоял на месте, но с наступлением ночи казался необитаемым. Я крупно сомневалась, что Смерть возьмет с собой большой отряд. Скорее всего дело ограничится его семейством и Эрин с её личной охраной.       Выпытав у первого же попавшегося под руку ангела, где сейчас находится наш предводитель, я снова ругнулась и, даже не поблагодарив пернатого, призвала синегривого коня и пустилась прочь от лагеря. Путь мой лежал на север, а временной разрыв составлял три с небольшим часа. Полагая, что у меня есть все шансы нагнать Всадников, я неслась верхом по пустыне словно ураган.       Когда ночь сгустилась, набросив на себя непроницаемый черный балахон, посреди мрака, вдалеке, мне привиделся отблеск костра. Я пришпорила коня, которого нещадно гнала уже который час подряд. Смерть и не думал брать меня с собой, но кто его спрашивает?       Конь стремительно нёс меня по иссушенной равнине, а я буквально припала к его холке. Действительно, отсвет мне не померещился: вдалеке уже начали прорисовываться неоформленные тени. Теперь трепетный красно-оранжевый огонь служил мне самым верным маяком.       Не сбавляя скорости, я влетела в круг света, развернула коня и пустила его вкруговую. Глазами, привыкшими к непроглядной тьме, я выискивала Смерть или Войну, однако ни того, ни другого здесь не было. Щелчок арбалетного крючка и звон тетивы прорезали ночной мрак. Выбора у меня не было, и я соскользнула со спины коня на землю; болт чиркнул по седлу, именно там, где мгновение назад было мое бедро, чудом не задев бок коня.       Демоны заскрежетали зубами, отовсюду послышался звон вынимаемого оружия. Значить это могло только одно — подчинялись они не Самаэлю. Медлить я не стала и заняла оборонительную позицию, уже который раз за сутки ругая свою неосмотрительность: сначала уснула, теперь это… Засвистел новый арбалетный болт, а я еле успела уклониться, и наконечник оцарапал мне щёку. Пока стрелок отвлёкся на перезарядку, у меня выдалось время, чтобы отразить первую ближнюю атаку. Мощный удар демона едва не выбил клинки из моих рук. Изо всех сил напрягая мышцы, я впилась в рукоять так, что та врезалась в кожу, грозясь оставить после себя мозоли, а ногой попыталась оттолкнуть противника. Однако моя атака пришлась ему не в живот, а в бедро. Демон чуть ослабил напор, я отбила клинок на безопасное от лица расстояние и нырнула вниз, уворачиваясь от кругового удара хилого с виду чёрта.       Кто-то поставил мне подножку, когда я пыталась провернуть контратаку. Грохнувшись на спину, крепко приложилась затылком, да так, что даже искры из глаз едва не посыпались. Но рассусоливать и скулить было некогда, и я перекатилась на левый бок. В нескольких сантиметрах от моей головы землю с хрустом пробила хитиновая клешня. Чья-то цепкая лапа схватила меня за ногу и резко дернула на себя. Происходящее набирало ужасающие обороты, я не успевала следить за всеми противниками, отчего и очутилась в когтистых лапах. От первого пленителя мне удалось избавиться, выдавив тому глаза, но тут же со спины налетел второй. Удерживая меня под мышками, он, клацая челюстями, пытался добраться до моего уха. Я брыкалась как могла, но знала, что силы рано или поздно покинут меня…       Короткая очередь пистолетных выстрелов заставила демонов встрепенуться. Подняв присущий им шум и гам, они и не заметили за всем этим приближающийся грохот тяжёлых боевых коней. В круг света ворвался Раздор, а за ним Война. Чёрный конь встал на дыбы, молотя по воздуху мощными копытами, а его Всадник метко поливал свинцом стоящих поблизости демонов. Война тем временем на скаку сносил головы тем отродьям, что расположились по окружности. Через мгновение я почувствовала, что хватка моего пленителя ослабла, а сам он валится на землю. Подобрав клинки, я бросилась в бой, не столько из-за того, что хотела крови, а из-за того, что боялась показаться бесполезной.       Когда все закончилось, Всадники спешились. Раздор оглядывал поле битвы, а Война направился к моему коню, который галопировал вокруг и брыкался, сопровождая свои буйства диким ржанием.       — Ты цела? — спросил Раздор, повернувшись ко мне. Его голос звучал ни гневно, ни встревожено. В ответ я просто кивнула головой, так как всё ещё не могла отдышаться после боя.       Война молча подвел ко мне обузданного коня и протянул поводья. Я постаралась улыбнуться ему, но он даже не взглянул в мою сторону. Делать было нечего, вслед за нефилимами я вскарабкалась на спину животного и двинулась за ними. Впереди нас ждал Маркелл.