Птица из клетки

      — Привет, Киллуа. Не ожидала тебя здесь увидеть. Какими судьбами? — с лёгкой улыбкой на губах я поприветствовала мальчишку.       — Да так, услышал от Каила, что экзамен очень сложный, вот и пришёл сюда развлечься, — беззаботно пропел мальчишка, держа у себя под рукой скейтборд.       — Вот оно что. Я думала, тебя родители сюда послали, всё-таки, как никак, а лицензия — штука удобная.       — Ну не то чтобы. Я на днях из дома сбежал.       — А? — на секунду в моей голове произошёл сбой. Что-что он сделал? Я не ослышалась? Если нет, то почему Киллуа говорил об этом так, как будто бы это дело было само собой разумеющимся. И почему, когда паренёк озвучил такой ответ, Каил Сорфт пропал из моего поля зрения и скрылся в толпе. Как-то это слишком подозрительно. — То есть как?       — Ну, как-как. Ударил мать по лицу, брата в бок, и дал дёру, — конечно, теперь-то мне это многое объясняет!       — Ох, Киллуа, — присев на корточки, чтобы мои глаза были с его на одном уровне, продолжила, — Я понимаю, у тебе сейчас бунтарский возраст, да и порядки у вас в семье не ахти какие, и возможно это прозвучит глупо, но ты не пробовал поговорить об этом?       — Ещё как! Когда мать услышала о том, что я не хочу становиться наёмником, она как зарыдала, и целую лекцию прочитала по поводу того, какие у меня задатки. Представляешь?! — громко воскликнул мальчишка. Что ж, таким ответом я даже не удивлена. С одной стороны мне не особо нравится в каких порядках проживает мой юный знакомый, а вот с другой, не то чтобы я могла как-то повлиять на это. Всё же лезть со своим уставом в чужой монастырь не следует, особенно, когда этот монастырь является семьёй Золдик. Но и оставить всё как есть я тоже не могу. Надо хотя бы попытаться поддержать или помочь словесно. Что-что, а чесать языком это буквально моя основная работа.       — Ладно, хорошо. Спрошу по-другому — ты пробовал поговорить об этом с отцом?       Ответом на мой вопрос послужило красноречивое молчание. Не то чтобы я была уверенна в благосклонном отношении Сильвы, но с другой стороны между отцом и сыном прослеживается взаимное уважение, а это какой-никакой плюс.       — Что ж, понятно. Киллуа, не говорю, что ты поступил как-то не правильно или что-то ещё. Я полностью могу понять твоё желание свободы, но просто пообещай, что когда вернёшься домой — а тебе придётся это рано или поздно сделать, так как вообще не удивлюсь тому, что на твой след уже кто-нибудь вышел — ты первым же делом пойдёшь к Сильве, — мальчишка что-то хотел возразить по этому поводу, но я его перебила. — Не препирайся, Киллуа, если тебя кто-нибудь да и поймёт в твоей семье — так это отец. Если вам удастся достичь взаимопонимания, то ты лишишься своей главной головной боли — тотального контроля, понимаю не самая лучшая тактика, но по крайней мере наиболее выгодная.       Поначалу мальчишка выглядел весьма озадаченным и не стал что-либо отвечать. Он какое-то время ничего не говорил и размышлял над чем-то у себя в голове, и всё же под конец он сдался, соглашаясь с моей точкой зрения:       — Хорошо, я попробую с ним поговорить, только не обещаю, что сделаю это сразу. Всё же, когда вернусь туда, Миллуки так просто не простит мне то, что я его пнул, но после я сделаю это, — серьёзным выражением лица, проговорил Киллуа, от чего его брови забавно нахмурились. Чтобы хоть как-то вернуть мальчишке то прежнее беззаботное настроение я аккуратно погладила его по волосам. Его морщинки разгладились, уступая место лёгкому смущению.       — Я рада, что ты понял, — улыбнувшись мягко и настолько искренне, насколько вообще могла, встала с колен, отряхивая пыль. — Ну, а пока ты сдаёшь экзамен тебе нужно как следует развлечься и насладится этим временем, а если станет скучно, то ты знаешь, к кому обратится — подмигнув напоследок, я начала выискивать в толпе знакомую шляпу.       — Окей, — уже весёлым будничным тоном, согласился мальчуган.       На этом мы и разошлись. После того, как наш диалог завершился, в голову вернулись воспоминания о том, что я должна была сделать. Во-первых, было бы неплохо пообщаться ещё с некоторыми людьми, или хотя бы понаблюдать за теми, кого у меня нет в списке. Во-вторых, по мере наблюдения, следовало бы отыскать Каила, который будто сквозь землю провалился. Чёрт бы его побрал, опять чего-то удумал и затерялся где-нибудь. Да тут даже прятаться негде — всё как на ладони. А ещё он вроде как о чём-то мне хотел рассказать до прихода Киллуа, так что ещё и поэтому его поиски выдвигались на первый план.       Мне ничего не оставалось, кроме как запрыгнуть на одну из широких труб, что висели высоко вдоль стен. Забравшись на них, мне действительно стало легче найти свою «потеряшку». Но и с тем пока я отходила от Киллуа и запрыгивала на трубу, почувствовала какой-то пристальный взгляд на себе. Слишком знакомый, пристальный взгляд, хочу заметить. Для подтверждения своей догадки, использовала именно что Зецу, так как раскрывать свою ауру не хотелось, легче спрятать, чтобы лучше улавливать ауру, всех присутствующих. Я продержала его около трёх секунд, потому как вообще не любила чувствовать себя незащищённой без своего Нэн, но и этих секунд мне хватило, чтобы удостоверится в своей теории, и почувствовать присутствие хорошо скрытой ауры.       Мой взгляд мигом устремился в левую сторону. Там стоял высокий мужчина с сиреневым ирокезом. Он был похож чем-то на нашпигованный знакомыми иглами посиневший труп. Только вот, к сожалению, это был живой человек. Мимика его лица не менялась, но тело то и дело постоянно дёргалось, словно заевшие детали в механической кукле. Жуть. Иллуми раньше хоть своей красотой глаз радовал, а теперь то что? Плюс ещё одна причина не подходить к нему без лишней надобности. Но к несчастью рядом с ним сейчас стояла моя «потеряшка». И самое худшее, что у неё очень серьёзное выражение лица.       Запомните, если Каил Сорфт становится серьёзным, то тут пиши пропало. Этот человек даже не способен злиться, а потому степень его опасности проявляется в этой самой серьёзности. Он о чем-то говорил с Иллуми, хотя обычно тоже старался держаться от него подальше. И не потому, что он его боялся из-за опасности, тут это точно не подходит, так как Каил намного опытней и будет всё же сильней Золдика, ведь в конце концов Сорфт тоже из типа выдающихся и, тем самым опасных людей, хоть с виду и не скажешь. Его способность и владение Нэн просто поражают, к тому же он совершенствует их с одиннадцати лет, а сейчас ему уже двадцать девять. На моей памяти Сорфт почти никогда к людям с отвращением не относился или тем более не боялся. Но видать Иллуми стал этим исключением. Даже не знаю хорошо ли это или плохо, но думаю, мне стоит как-то вмешаться в их диалог, так как брови Сорфта нахмурились. Не хватало нам ещё тут конфликтов.       Спрыгнув с трубы, направилась прямиком к тому месту, где стояли те двое. Пока шла, мне удалось уловить некоторые отрывочные фразы, которые исходили от Каила, повезло, что имени Золдика он не называл. Иллуми же стоял и не произносил ни слова и, казалось, будто он совсем не обращал внимания на Сорфта, и смотрел куда-то сквозь него. Но вот в руках у него уже зажата пара игл, что не свидетельствовало ничему хорошему. Нужно быстрее вмешаться. Нам же тут только лишних драк не хватало!       — Ах, вот ты где, Каил! Я то тебя уже везде обыскалась, а ты опять к людям пристаёшь, — с натянутой улыбкой, подхожу к парню со спины и кладу свою ладонь ему на плечо, пару раз похлопывая. — Прошу прощение у вас, мистер…       — Гиттаракур, — холодным голосом отчеканил мужчина.       — Мистер Гиттаракур, вы уж извините моего коллегу, он частенько людей путает. Вы так напоминаете нашего общего знакомого, вот он вас и потревожил.       — Ничего, — его голова неестественно дёрнулась и повернулась в другую сторону. Поняв, что на этом наш диалог окончен, я схватила Каила за шкирку и притворно дружелюбным голосом крикнула в последний раз:       — Ещё раз прошу прощения, — оттащив Сорфта на приличное расстояние, я наклонила его голову настолько, чтоб наши глаза с ним были на одном уровне, и шикнула в ухо. — Ты что творишь, твою ж мать!       — Ну-ну, Анадера, не ругайся ты так, я всего лишь поприветствовал нашего общего знакомого, — нервным голосом произнёс мужчина.       — Какой к чёрту поприветствовал. От вас враждебностью за версту разило. Ещё чуть-чуть и вы бы в глотки друг друга вцепились. Нет, я, конечно, понимаю, что проигравшим бы ты не вышел, но неужто тебе захотелось стать врагом для всей семьи Золдиков?! Может быть, у тебя лишняя жизнь, где-нибудь завалялась, так ты мне её лучше отдай, чего на ветер то выкидывать, — но поняв, что моя гневная тирада может растянуться надолго, а мой собеседник просто её не выслушает и всё равно сделает всё по-своему, мне не оставалось ничего, как взять своё недоумение под контроль. Излишние эмоции в этом деле всё равно не помогут. – Ладно, не буду говорить тебе то, что ты и так знаешь, поступай по своему, как считаешь нужным, но прошу, не забывай, что от твоих действий зависит не только твоя жизнь, но и моя с Эвансом. Будет не очень-то хорошо, если одна из основных фигур Брама, пойдёт и наломает дров — это может сильно испортить положение дел.       Я неспроста упомянула в этом разговоре нашего босса, так как одним из лучших способов направить мысли Каила в нужно русло — это надавить на жалость. Большая слабость Сорфта — его трепетное отношение к дорогим людям. Он такой человек, который не задумываясь, отдаст свою жизнь за близких и будет пренебрегать своими желаниями для их блага. Определённо, это хорошая черта для человека, я бы сказала даже правильная, но всё-таки родные нам люди становятся огромной слабостью для нас, так как именно по ним приходит первый удар в случае чего. Но Сорфта такое не волнует, он всё равно вновь и вновь впускает в свою жизнь людей и бережно дорожит ими.       Именно в этом мы с ним сильно отличаемся. Я уже давно не пускаю никого в свою жизнь, и даже если вам может показаться, что я близка с кем-нибудь, то вы ошибаетесь. Мне всегда приходится выстраивать стены между людьми, чтобы они не стали дорогими, чтобы они не были частью моего мира; чтобы они не покидали и не оставляли за собой звенящую пустоту внутри, от которой сердцу хочется разорваться на миллионы крошечных осколков; чтоб не пришлось горевать об этом и мучатся от бессонных ночей, ворочаясь в кровати до утра, от разрывающегося осознания того, что ничего не смогла сделать, что была слишком слаба, и что в итоге ничего не вернуть.       Такой путь наиболее простой, ведь бежать от проблемы всегда легче, чем сражаться, но ещё одной такой утраты я не переживу. По крайней мере, не стану вести с кем-нибудь дружбу, до тех пор, пока не стану достаточно сильной, чтобы защитить себя и тех, кто мне дорог. Ровно до этих пор, а пока я и дальше буду отталкивать от себя людей и играть на публику, внушая, что всё это мне и не нужно, что и одиночкой прожить смогу.       — Ты права, я даже в порыве чувств, как-то об этом и забыл, — виновато улыбнулся Сорфт, но посмотрев на меня, он резво начал жестикулировать руками и удивлённо восклицать. — Ох, Анадера, у тебя кровь!       За своими мимолётными размышлениями, я и не заметила, как прокусила губу до крови. Очень дурная привычка — когда я о чём-то начинаю задумываться, неосознанно её покусываю. Стерев с подбородка стекающую каплю крови, я заговорила:       — Проехали. Кстати, а о чём вы говорили?       — Да ни о чём особо. Просто сказал, чтоб он не лез к Киллуа.       Мои брови нахмурились у переносицы, и слегка потерев виски пальцами, чтобы кровь получше приливала к голове, решила кое-что прояснить.       — Каил, я понимаю твоё желание помочь ему, но это семейные разборки и если Иллуми скрывает свою личность, значит это ему для чего-то нужно и ты не должен раскрывать его. Мы не вправе вмешиваться в дела Золдиков. Если Киллуа не научится справляться со своей семьёй, то он не сможет впоследствии стать самостоятельным. Это его жизненный путь и его испытание, так пусть он сам разберётся, ведь ты не сможешь ему вечно помогать. Да и тем более, тебе не стоит в нём сомневаться. Мальчишка развит не по годам, и решая его проблемы, ты просто оскорбляешь его. Думаешь, ему бы это понравилось? — когда моя речь была закончена, я ожидала услышать ответ на свой вопрос, или хотя бы какое-то раскаянье что ли, но вместо этого:       — Анадера, ты так выросла за последний год, тебя, прям, не узнать, — трепля мои волосы, проговорил Каил. — Ты всё правильно сказала, но я не собираюсь оказывать медвежью услугу, просто прослежу, чтобы Иллуми не начал действовать раньше времени. Такой ответ тебя устроит?       Мне ничего не оставалось, кроме как смирится под его тёплым взглядом и мягкой улыбкой, и лишь вздохнуть. Не знаю как вам, но вечно поддерживающее и понимающее поведение Сорфта, у меня всегда ассоциировалось с каким-нибудь заботливым старшим братом. Да, пожалуй, Каил и вправду относился ко мне как к младшей сестре. Растянув с небольшим усилием губы в улыбке, я спокойно согласилась.       — Конечно.       Из стены послышался звон. Похоже, кто-то ещё пожаловал в наши ряды. Оглянувшись, чтобы посмотреть, кто прибыл на этот раз, я даже слегка удивилась. Из лифта вышли три человека, но больше всего меня привлёк лишь один из них — мальчишка, возможно ровесник Киллуа, с торчащими, словно колючки, тёмными волосами и необычными карими глазами. И были они таковыми не из-за своего цвета, а из-за живого яркого блеска, который, казалось, вот-вот вырвется наружу, одаряя всех присутствующих своей лучезарностью. Паренёк, невинное светлое дитя, которое ещё не заляпано грязью этого мира. Но я бы ни за что не стала считать его слабым, ведь, в конце концов, он смог добраться до сюда, а это уже большой показатель.       Даже по первому взгляду могу сказать, что такие яркие люди впоследствии ведут за собой толпы народа. Возможно, эти его карие глаза, мне чем-то напомнили Каила. Да, определённо в их ярком блеске и есть то самое сходство. Было бы неплохо, если бы такой паренёк, смог подружится с Киллуа. Я, конечно, по возможности стараюсь встречаться с младшим Золдиком, да и Каил тоже всячески вместе с ним развлекается, но это всё не то. Киллуа просто необходим друг его возраста, это бы могло заставить его совершенно по-другому посмотреть на это мир, познать что-то новое и прекрасное. Но что-то я слишком размечталась. Всё же Киллуа ещё и нужен выдающийся друг, такой же, как и он сам, без этого фактора Золдику будет сложно находиться на одной волне со сверстником. Поэтому, почему бы и не понаблюдать за ним? Мне-то от этого ничего не убудет.       К этой небольшой компании подошёл наш недавний знакомый Томпа. Он поприветствовал ребят, и между ними завязалась беседа. В принципе, он рассказал им почти то же самое, что и нам, только, пожалуй, в меньшем количестве. Возможно, мне и дальше пришлось бы подслушивать то, что и так недавно слышала, но из глубин толпы послышался пронзительный вопль. Все присутствующие словно заворожённые оглянулись на источник истошного крика. Им оказался мужчина, чьи руки растворялись в воздухе, превращаясь в мелкие красные лепестки. Несмотря на ужас происходящего, выглядело это чересчур притягательно и даже завораживающе. Чем-то даже напоминало сезон цветения сакуры в дальних краях, в которых мне однажды довелось побывать. По всей видимости, создавшееся представление ничто иное, как чьё-то Нэн. Причём очень умелое, хочу отметить.       В гуще этих кровавых лепестков возвышался мужчина, чем-то похожий на клоуна или даже фокусника. У него до безумия красивые и выразительные черты лица: янтарные глаза с лисьим прищуром, бледная кожа, которая и без того выбелена гримом, выразительные скулы и острый слегка вытянутый нос. На его щеках, красовались две метки — на одной стороне голубая слеза, а на другой звезда. Его ярко-красные, я бы даже сказала неоновые волосы, заправлены назад, открывая широкий лоб без изъянов. Губы мужчины были растянуты в усмешке. Его когтистые руки, были разведены в широком жесте, и как только он убедился, что сотни глаз прикованы к его персоне, он заговорил низким, слащавым голосом:       — Ах, чудеса да и только, его руки распались на лепестки, и никакого мошенничества, — затем он выдержал небольшую паузу, и продолжил говорить, как бы объясняя заинтересованным зрителям причину произошедшего. — Осторожней надо быть, а если задел, то стоит извиниться.       Мужчина излучал опасность, нет, скорее не так, он и являлся той самой опасностью, даже удивительно, кто вообще в здравом уме полезет к нему, а уж тем более заденет. Только самоубийца, и, по всей видимости, тот неосторожный глупец им и являлся. Земля ему пухом. Но во всей этой ситуации меня волновал не столько сам этот инцидент, сколько этот самый фокусник. От чего-то он мне казался до боли знакомым, только я на сто процентов уверена, что не встречала такого опасного мужчину, да и его выделяющийся образ бы точно запомнила.       — Снова этот маньяк пожаловал, — произнёс Томпа, стоя неподалёку. На его брошенную фразу, послышались вопросы от тех самых мальчишек. Мужчина не стал долго держать интригу и ответил. — Номер сорок четыре — Хисока, — как только Томпа начал говорить, я неосознанно стала записывать всё, что он произносил в блокнот, но от услышанного имени, я чуть не сломала ручку. Хисока? Не уж то тот самый?! Пока бесконечные мысли в моей голове проносились, словно один миг, мои руки записывали всё то, что говорил номер шестнадцать — в том году он был как кость в горле, пока не убил одного экзаменатора…       Он что-то ещё говорил про дьяволов и экзамен, но я как-то не дослушала, так как меня одёрнул Каил:       — Хей, ты чего? — похлопал меня по плечу парень, выдёргивая из потока мыслей. Сделал он так не только потому, что я уже как минуту пялюсь в одну точку, но ещё и потому, что этой самой точкой стал тот фокусник. Мда, не очень-то хорошо, так как похоже эта точка пялилась на меня в ответ. Справедливо. Я не слишком резко отвернулась в сторону Сорфта, чтобы ответить на его вопрос, ну и ещё прервать зрительный контакт с тем парнем. Мне как-то не особо нужны лишние проблемы, так что, по возможности, нужно будет его избегать и не попадать в такие ситуации.       — Да так, просто призадумалась. Он довольно-таки силён, ты так не думаешь? — натянув лёгкую улыбку на лицо, игриво поинтересовалась у своего коллеги.       — Даже больше. Нужно с ним как-нибудь пересечься, он выглядит довольно интересным, — с широкой улыбкой проговорил Сорфт. Мне как-то не очень нравился его ответ, так как под его «пересечься» может подразумеваться, что угодно, вплоть от простого разговора, до ожесточённой бойни. Поэтому не остаётся ничего кроме как понадеется, что он имел ввиду именно первое.       — Как знаешь, — прищурив свои глаза, произнесла в ответ, продолжая дальше следить за тем мальчишкой, так как делать было особо нечего.       В какой-то момент Томпа высунул из своей сумки парочку банок сока и предложил парням выпить за знакомство. Конечно, зная, что там что-то подмешано, я бы могла остановить этих ребят от испития данного напитка, но какой в этом толк? Если они не смогут распознать подставу и будут слепо доверять каждому встречному, то им лучше и экзамен дальше не проходить, ведь он им может стоить жизни. Тот самый мальчуган немного отпил из этой банки, но тут же выплюнул содержимое, сопровождая замечанием, что сок этот просрочен. Вот это да! А мальчишка, то и вправду не простой. Надеюсь, они с Киллуа смогут подружиться. Ну, думаю, дальше мне ловить здесь нечего.       Прошло не так много времени, и мы с Каилом, чтобы хоть как-то скрасить скучные минуты, общались на отвлечённые темы. В какой-то момент в наш разговор влился лысый парень под номером двести девяносто четыре. Представился он как Ханзо и по секрету объявил нам, что он ниндзя. Стоит отметить, что говорил он об этом почти каждому. Хреновый из него ниндзя. С ним уже больше поддерживал разговор Сорфт, так как разговаривать по пустякам, особенно с теми людьми, которые мне не интересны, мне особо не хотелось, и просто залипала в стенку, изредка поддакивая. Но долго терпеть мне это и не пришлось. Высокая стена, которую я обозначила за передвижную, с грохотом начала подниматься вверх. За ней стоял мужчина в тёмно-фиолетовом костюме, который держал в руке странно дёргающийся звенящий будильник. Нажав на кнопку, он остановил его, и поприветствовал всех присутствующих.       — Приём кандидатов я объявляю закрытым. Начнём же экзамен на Хантера!