Весьма зря. Скажите, за что же вы должны извиниться теперь?
Анадера вспоминает заданный вопрос. Точно! Это идея настолько бредовая, что она готова поклясться в её гениальности. Если девушка не попадёт в ответ, то уж либо всё, либо ничего. Мивру так же придётся умереть с мыслью, что от её рук погибло столько небезразличных сердцу людей и не совсем людей. Но в любом случае, наверное, тогда будет уже не до этого. Требуемые секунды текли сквозь пальцы, ещё чуть-чуть и Кэтсеро перестанет сопротивляться. Анадера в последний раз озирается в сторону близнецов, а затем поднимает взгляд на Эванза. Дьяволы в глазах смеются, а он нет. — Мы не должны были извиняться. Голос звучит куда острее, чем планировалось. Время словно замедляется, часы не тикают своим негласным чередом. Анадера холодна. Она надевает эту маску, чтобы выдержать взгляд дьявола… Нет, совсем не так. Разве дьявол карает за грехи? Бросьте, ему дела нет до смертных. А вот, что же на счёт бога? Ну, кажется, если ответ был всё же неверным, она сейчас узнает на том свете всё-всё-всё об это поподробней. Конечно, если он существует. Губы расплываются в снисходительной на первый взгляд улыбке. Однако может это из-за волнения, но девушке кажется, что та несёт в себе облегчение. — Бинго. Кэтсеро валится без сознания. Ивао готов выплюнуть лёгкие, тяжело отхаркиваясь. Сердце Анадеры делает кульбит. К таким эмоциональным качелям тело было явно не приспособлено. Ноги ужасно подкашиваются, но она стоит по-прежнему ровно, с расправленными плечами, высоко поднятой головой. Хочется присесть и выпить валерьяночки. Возможно, стоило всё же послушаться Митчелл и поспать лишние пару часов. Боже, что за бред! О таком и думать стыдно. Она же не потому сюда вырвалась, её ждёт другая, более глобальная и вместе с тем абсурдная цель — вытащить Рея. Но для начала выслушать его, прочитать нотацию, если понадобится даже врезать, но только бы помочь, разобраться со всем этим. Узнать, что же скрывается за маской безмятежности? — Пожалуй, единственный, кому бы следовало извиниться, это мне, — вдруг начал Брам, отчего девушка аж встрепенулась и в неверии уставилась на него. Кажется, Ивао, что более ли менее пришёл в себя, был подобного же мнения. В конце концов, не очень приятно, когда тебе хотели урезать предначертанные судьбой дни. Конечно же, если и она тоже существует. — Подобные методы воспитания не практичны и не несут за собой ничего кроме дальнейших непониманий. Немного позже, когда вы придёте в себя, я объясню, что конкретно хотел этим сказать. Так же было бы справедливо уточнить, что я ни капли не зол за прошедшую операцию. Однако разбор полётов и падений нам всё же стоит провести при следующей встрече. На этом всё. Ивао, отведи Кэтсеро к доктору Хэвлу и передай ему вот этот свёрток. Буду благодарен, если ты не будешь смотреть его содержимое. Как следует отдохните, а с оставшимися проблемами я разберусь самостоятельно. На этом вы отстраняетесь от мисси. Можете идти.Провал.
С одной стороны такой исход может показаться как очень даже неплохой. Никто из них не умер, все почти что здоровы, да и выговор — это всего лишь выговор. Анадера не могла, конечно, с точностью до ста процентов заявить, что уверена в подобном, но следующий обещанный Брамом разговор пройдёт тихо. Было ли это интуицией или она смогла разглядеть что-то в глубинах его аметистовых глаз, сказать нельзя. Глупо рассчитывать, что вообще возможно понять такого гения (или безумца?). Особенно, если и он себя не понимает. Правда о таких тонкостях его душевной организации Анадера не знала, да и навряд ли кто-нибудь другой об этом ведал. Всё что оставалось сейчас, надеяться на мнимые догадки, лоскутные ниточки наблюдений, что, увы, никогда не сложатся в должную картину. Отсюда и открывается обратная сторона медали — ей нужно попасть к Рею. Попасть любой ценой, но тогда мивр никак не может уйти из этого кабинета сейчас. Лишь шаг за порог, дубовая дверь вслед захлопнется, а возможность проскользнуть без лишних подозрений к Авантюристам помашет платочком. Надо что-то предпринять. Ивао, наконец, смог прийти в себя. Выглядел он также потрёпанно и довольно жалко, впрочем, сейчас никто из них достойным видом похвастаться не мог. На лице юноши — ничего, абстрактная пустота, но Анадера готова поклясться, что сегодняшний инцидент не прошёл ни для кого бесследно. Парень запомнит это надолго. В его едко-жёлтых глазах злоба и страх. Страх не за свою жизнь, за жизнь брата. Ивао подхватывает бессознательное тело и взваливает его на плечи, затем он также бесследно удаляется из комнаты. Анадере приходится открыть дверь, дабы помочь пройти им без особых затруднений, и рыбья морда кивает, наверное, в знак благодарности, если вообще есть за что благодарить. Девушке нет до этого дела, сейчас на уме совершенно другое: как бы найти предлог остаться с Брамом наедине и спросить за Авантюристов. Да, он сказал, что отстранил от дела, и всё же… Что же, чёрт возьми, сказать? Как назло в голове пусто в самый нужный момент. Она сжимает ручку двери и понимает, что если будет стоять и молчать ещё хотя бы пару секунд это вызовет подозрения. Мысленно приходится выругаться, и мивр делает шаг назад — Мистер Эванз, могу ли я кое-что спросить? — Анадера старается сохранить спокойствие, подстраиваться под темперамент других её лучшая черта. Она готова прикусить себе язык, если вслед за репликой последует отказ. — Смотря от того, что ты хочешь спросить. Мужчина даёт расплывчатый ответ. Лучше, чем ничего, но теперь разговор напоминают минное поле — один неверный шаг и всё взлетит на воздух. Впрочем, когда в последний раз удавалось поучаствовать в мирной беседе с этим человеком Анадера уже и не вспомнит. Приходилось сочинять на ходу. — Это по поводу Авантюристов. Митчелл сказала, что до встречи с нами вам приходилось допрашивать их. Знаю, вы отстранили нас от этого дела, но как человек, что долгое время занимался им, считаю, что имею право знать хотя бы о дальнейшей судьбе пойманных. Брам молчал. Казалось, он словно испытывал подчинённую гнетущей тишиной и неизвестностью. Так ему самому намного комфортней — остаются лишние минуты на размышления. Так легче всего вывести собеседника из себя. Впрочем, Эванзу сейчас не было никакого резона прибегать к подобному. Своим бездонным, всеобъемлющим взглядом, скрывающимся за ресницами полу прикрытых век, он всегда будто молвит: «никто и так неровня мне». И такое даже нельзя назвать завышенным самомнением — это объективная оценка. Он это знает. Все это знают. Все это твердят. Это столь же очевидно, потому как… — Что ж, я догадывался, что ты спросишь об этом, — конечно, как иначе. По-другому и быть не могло. — И мне бы в любом случае пришлось на это отвечать. При следующей встрече, ведь подобное стало бы хорошим опытом для вас троих. Наверное, я слегка погорячился, говоря, что отстраняю вас от дела. Не пойми меня неправильно, просто сейчас вы бесполезны для дальнейшего хода событий. Кэтсеро и Ивао следует отдохнуть после вчерашнего и…сегодняшнего. При переработке они становятся куда экспрессивней, чем тому положено — лишь дров наломают, да и только, а вот что касается тебя, Анадера — действия на автомате это, конечно, хорошо в некоторой степени, но не с твоим нынешним уровнем. Всем нужен отдых, особенно в подростковом возрасте при перестройке организма. Поэтому я бы настоятельно порекомендовал тебе отлежаться денёк другой, а дальше уже и посмотрим. Но, впрочем, предугадывая дальнейшее негодования, задам вопрос по-другому. Оцениваешь ли ты своё нынешнее состояние настолько хорошо, что уверенна в дальнейшем восприятии и переработки предоставленной информации? Подумай хорошо. — Да, — Анадера не могла ответить иначе. Даже если нынешнее психическое состояние и хромало на обе ноги ей по-прежнему нужно узнать что с Реем и как к нему пробраться. Поэтому приходилось намотать сопли на кулак — отдохнёт чуть позже. Возможно даже не на том свете. — Хорошо, — несмотря на утвердительный кивок, мужчина не мог так просто поверить словам мивра. Ему хорошо известно о её упёртости, которая выжимает все соки из организма. Поэтому он пошёл на некое ухищрение. — Если сможешь ответить на мой вопрос, то так уж и быть я расскажу тебе обо всём сейчас. Мне бы не хотелось терять время попусту и разговаривать со стенкой, поэтому я просто хочу знать, насколько ты сейчас продуктивна. Ты не против? — Никак нет. — Отлично, тогда начнём. В тот момент, когда я согласился с твоим ответом по поводу извинений, было ли это ложью? Что ж. Анадера впала в ступор. Если до сего момента она была уверена, в правдивости своих догадок, то вот сейчас всё это становилось под большие сомнения. Как бы так выразится, иным словами мужчина предполагал два развития событий: он согласился с выводом мивра, потому как изначально действительно это и подразумевал или же ему пришлось дать добро на любую догадку в не зависимости от её содержания. В иной вариации не важно, что Анадера бы сказала, так как Браму просто нужно было найти причину остановить созданную им же пытку. Подобные мысли спутывали все карты, так как теперь следовало размышлять о каждой мелочи, что ещё хоть как-то умудрилась задержаться в голове. И если вторая версия всё же являлась правдой, то какой смысл вообще в той сцене? Брам же не конченный садист, в конце-то концов, у любых действий есть своя подоплёка, просто следует её лишь хорошенько поискать, словно палеонтолог выкопать остатки древних форм жизни косточка за косточкой, чтобы впоследствии сложить удовлетворяющую картинку. Следовало рассмотреть две версии, как можно тщательней, но на данный момент провернуть подобное невозможно — лишний часок никто не подкинет. Приходилось опираться лишь на свои собственные впечатления, на чувства, на интуицию.Брам Эванз был доволен ответом девушки. Значит, сейчас ему действительно хотелось спутать все карты. В вопросе нет подвоха.
— Вы не солгали, — склонив голову на бок, Анадера качнулась на пятках, не забыв пожать плечами. Всё для того чтобы придать напускную беззаботность, аллюзию на уверенность в своих словах. Это тоже неплохая защитная реакция. Всё, что теперь оставалось, выжидающе смотреть на кукловода перед собой. — Почему? — мужчина внимательно наблюдал, словно испытывал на прочность, но собеседница была готова к подобному вопросу. Кажется, вся её легкая шутливая манера поведения только и ждала этого. Ещё бы, уж что-что, а предугадать такое сущая мелочь. Анадера знала, что ответить ещё до того как слова сорвались с его уст, ведь такое так часто слышишь от всех в этом месте. Большинству так сильно нужна причина следственная связь, что они забывают о самом главном. О торгах. — Что ж, это и вправду очень интересно, только вот, увы, ответа я дать не могу. Помнится, что мы договаривались лишь на один вопрос. Что поделать, уговор есть уговор. Вы просили согласиться или опровергнуть, а не дать развёрнутую точку зрения. Впрочем, если всё же мои догадки неверны, то на сегодня я не смею вас больше утруждать своим присутствием. Думаю, подобное вас должно устроить.Первое правило сделок — не делай сверх того, что просят. Не оценят.
Редкая расслабленная ухмылка коснулась губ Эванза. Откинувшись на спинку стула, он три раза постучал носком туфель по дорогому ковролину. Опять испытывал на прочность. Но даже так, несмотря на всю внешнюю вальяжность действий, чувствовалась некая субординация. Вглядываясь во всю его скупую мимику, оценивая язык тела, что так и твердил о той социальной вершине, что принадлежит ему и только ему, Анадера не чувствовала раздражение. Такое выказывают лишь глупцы, что не ведают о человеке прямо перед ними, но она знала, на что Брам способен, знала обо всех его змеиных уловках, что медленно загоняют жертву в угол, размеренно погружая в утробу своего желудка. Оставалось надеяться не быть проглоченной сегодня. — Ты права, меня действительно полностью удовлетворяет подобный ответ. Хитрость тоже должна поощряться, особенно в нашем деле. Впрочем, ты также должна знать о тонкой грани между хитростью и наглостью — последнее никто не ценит. Присаживайся, не стой на пороге. Мысленно Анадера с облегчением выдохнула, но радоваться на самом деле особо и нечему. Впереди ещё целое минной поле, а удалось успешно преодолеть только одну десятую часть. Закрыв, наконец, дверь, ручку которой она так тщательно сжимала до повышения температуры металла, девушка неспешными шагами приблизилась к креслу. Расположившись на нём, отчего-то показалось, что ноги стали гудеть от облегчения. Всё-таки тело явно не хотело подчиняться разуму. Спустя пару секунд, мужчина, сидевший напротив, поинтересовался: — Так что ты конкретно хотела узнать? Очень хотелось ответить: «всё и сразу», но проявлять нетерпеливость в самый можно сказать безопасный момент уж очень неразумно. Следует хорошо подумать, прежде чем открывать рот. Так с чего бы начать? — Помнится, перед тем как поручит задание, вы упоминали, что хотите завербовать Авантюристов. Насколько это возможно? — Шансов никаких, — холодно, даже несколько отрезвляюще ответил мужчина, ему и самому это всё не нравилось. Словно вся эта ситуация загнала под ноготь иголку и теперь докучливо саднила, напоминая о чём-то неприятном. Кажется, Анадера сейчас наступила на мину и ей со всей добротой душевной оторвали руку. Неужели…нет, только не это. Он же не убил их? То есть, девушка предполагала такой вариант, но… Даже верить не хотелось. Пусть Брам это опровергнет. Пожалуйста. — Ситуация обстоит не лучшим образом, то, что я предполагал изначально в корне не подтвердилось. Тот парень, которого ты поймала, оказался их лидером, если можно так выразиться крепкий орешек, навряд ли что-нибудь расскажет. Сейчас он всё больше напоминает самоубийцу. Не хотелось бы это признавать, но я бессилен против его идеалов. К тому же Нэн-способность паренька оказалось довольно проблематичной. Безусловно, окажись в наших рядах человек с подобным даром, перед нами открылась бы множество возможностей, однако держать такое при себе, словно иметь за пазухой бомбу замедленного действия — от неё больше вреда, чем пользы. Даже не знаю, скорее всего, я дам возможность доктору Хэвлу и Митчелл так же попробовать его допросить, хотя не удивлюсь, если кто-нибудь из них туда уже сунулся. А что касается его последователей, они ничего не помнят, это тоже происки той Нэн-способности. Сердце снова ушло в пятки. От облегчения. Рей и ребята ещё живы — можно сказать ещё не всё потерянно. Теперь оставалось только подвести к тому, чтобы запросить разрешение на их посещение, и четверть дела успешно выполнена. Только бы нигде не проколоться, только бы уговорить отпустить к ним.«Подожди ещё немного Рей, я уже иду»
— Глупо наверно даже спрашивать, но вы пытались надавить на него через близких? — серьёзности девушке было не занимать. Как того и предполагала ситуация следовало поддерживать диалог с точки зрения заинтересованности исключительно к успеху переговоров. Нельзя даже допустить малейших подозрений в свою сторону — нужно вести себя как обычно. Совершенно обычное дело, совершенно обычный диалог, совершенно обычная манера поведения. Уподобиться себе безразличной. — Судя по всему, при разделении во время побега их лидер изначально рассчитывал попасться. Видимо хотел сыграть как отвлекающий манёвр, дабы помочь укрыться остальным. Вы пробовали это использовать? — Да, конечно, но как уже говорил, не услышал от него и слова, — что удивительно, но теперь к подобному факту Эванз относился весьма отвлечённо. Кажется, изначально его задело не то, что он не разговорил Рея, а то, что произошло где-то за кадром. Возможно, это лишь его личные придирки или суждения, Анадера как бы ни старалась этого всё равного бы не поняла. В следующее мгновение, Брам стал выглядеть даже несколько восхищённым, если отблеск в его аметистовых глазах, можно так назвать. — Его идеалы меня поражают и ужасают одновременно. Объективно смотря, будь у подобного человека несколько иные пути достижения цели, то он вполне бы стал для нас колоссальной угрозой. Но идеалы — это обоюдно остры нож, от них много проблем. Они также несовершенны, как и людская жизнь, потому наверно человеку и опасно их иметь. Подобное суждение было несколько непонятно самой Анадере не столько сам его смысл, сколько его уместность. Просто, просто она знала Рея давно и… идеалы? У него правда были особые взгляды на жизнь, но мивр никогда их не понимала, воспринимала как интересную вещицу, но всерьёз не рассматривала. Как хрустальный шарик — на него время от времени посмотришь, полюбуешься, да и поставишь на место, забыв до следующей встречи. Так или иначе, даже сейчас она не хочет брать на веру ни слова Брама, ни своё очевидное легкомыслие. Только этого не хватало. Подумать об этом ей ещё придётся, но не сейчас. В данный момент нужно сделать решающий ход. Анадера начинает действовать. — Мистер Эванз, возможно, вы посчитаете это дерзостью, но могу ли я попробовать поговорить с ним. При его поимке у меня сложилось особо прочное впечатление об этом человеке. Не будете ли вы против, если я проверю свои догадки? Бровь Эванза изогнулась. Не совсем видно, но для его скупого на мимику лица это уже глобальное изменение. Кажется, он настроен весьма скептично. — Его способность позволяет влиять на сознание и копаться в воспоминаниях, думаешь, справишься? — Да, я буду предельно осторожна и если что сообщу немедленно обо всём охране. Но в любом случае, до этого не дойдёт, — всё также непреклонно ответила девушка. В какой-то степени огонь в её глазах, словно льдины, не мог не внушать доверия. Это что-то завораживающие, из ряда вон выходящее. Брам Эванз отступил — Ну, что ж, раз ты так говоришь, то у меня нет особо причин тебе отказывать. Поступай, как знаешь. Всю полезную информацию я и так получил, это вопрос времени, когда от него придётся избавиться.Не придётся вообще избавляться, если его уже не будет.
Пусть это несколько самоуверенно, но сейчас только и оставалось, что надеяться на лучшее. Путь к ребятам, к Рею, наконец, открыт, теперь всё зависит от дальнейших обстоятельств — самая грязная работа ещё впереди. Пробыв в кабинете ещё какое-то время и обсудив прочие мелочи, Анадера была нескончаемо рада покинуть помещение. Ноги словно так и влекло к бегству, к нижним этажам, где находятся тюремные камера — место, где люди долго не задерживаются. Но сейчас это не так важно. Впервые, мивр испытывает столь сильное воодушевление, ей приходится чётко контролироваться темп своих шагов. И уже на выходе она слышит то, что поймёт слишком поздно. — Анадера, не обнадёживайся. Люди сродни ему — самоубийцы. Для них уже всё кончено.Что это значит?