Новогоднее чудо

      Чонгук, как и предполагал, в дом попал не сразу, но по своей вине. Он сам решил немного задержаться в гараже, а всё потому, что нужно было достать многочисленные вещи из багажника, то есть чемодан и пару подарочных пакетов для семьи Ким, которые, в итоге, всё же остались в салоне машины ждать, когда приедет старший брат омеги. Дверь открыл Тэхён, который реально успел надумать, что муж решил остаться в гараже, приняв слова отца буквально.       Между прочим омега минуты три отчитывал родителя, и даже поставил перед фактом, что если буллинг на альфу не прекратится — ноги его здесь больше не будет. Минхо, конечно же, хотел сказать пару ласковых сыну, мол «какого чёрта ты смеешь меня шантажировать?!», но убийственный взгляд заставил передумать моментально, да и Минхёк успел дать подзатыльник. Ёнджун уделил дедушкам всего пару секунд на обнимашки и спрятался за ногу папы, чувствуя, как родитель недоволен их поведением, да и просто застеснялся немного, словно резко осознав, что плохо помнит этих людей. Мальчик медленно обернулся к двери, хотел, видимо, улыбнуться отцу, вот только альфы за спиной не оказалось.       — Де афа? — хнычет альфочка, жалобно смотря на папу, задрав головку наверх.       — Сынок, дома жарко, давай дедушка поможет тебе раздеться и мы пойдём искать отца, хорошо?       — Не, афа скал, то мы погу!       — Чуть позже, солнышко. Мы же только приехали.       — Афа скал, то ти то погу надо.       — Ён~а, идём ко мне, к дедушке. Мы сейчас с тобой выберем самую лучшую комнату, а потом пойдём гулять на большую горку, что скажешь?       — Хою! — заулыбался ребёнок и позволил себя раздеть.       — Пап, а можно нам занять две? Мы с Гу приучаем Ёнджуна спать в своей комнате.       — Оу, а не рано? Ему же только-только три исполнится.       — Пап, скоро родится крошка, в конце января, он будет спать с нами, просыпаться по ночам и так далее. Я хочу, чтобы у Ён~и был здоровый крепкий сон. Потому что если помимо нас с Гу будет каждые полтора часа просыпаться ещё и он…       — Ты прав. И как, спит?       — Спит. Только иногда приходит.       — Хорошо. Но, я не думаю, что на первом этаже комнаты есть прямо рядом… Через расстояние, в начале коридора и в конце.       — Ничего страшного, Чонгук побегает.       — Де конаты?       — Какие канаты, малыш? — не понимает Минхёк.       — Комнаты, пап. Ёнджун, коМнаты, повтори.       — Конаты.       — КоМнаты.       — Команаты. Пап!       — Не ругайся. Пойдём выбирать, где ты будешь спать, — улыбается старший омега.       — Да!       Ёнджун ухватился за пальчик дедушки и сам потащил его, куда глаза глядят, кажется, моментально позабыв о комнатах. Огромный дом — новое неизученное маленьким человечком пространство, где всё так интересно, столько всего хочется потрогать, по возможности потащить в рот… Минхёк, конечно, всё показывает и рассказывает, куда бы мальчик не указал своим пальчиком. Правда, периодически взрослый совсем не понимал, что пытается сказать ему внук, а это очень злило альфочку.       А в это время в дом вошёл Чонгук с чемоданом, приобнимая мужа за талию. Ребёнок, увидев родителей, сразу же бежит к ним и просится к отцу на руки, всхлипывая, грозясь заплакать, ведь дедушка его не понимает и не даёт то, что нужно ему именно сейчас. Ну, а Чон кто такой, чтобы не поднять сына и не успокоить его?       — Ён~и, ты выбрал себе комнату? — мягко спрашивает Тэхён, обнимая мужа за руку.       — Нет, — сжимается альфочка и прячет личико в шее альфы.       — Сын, а почему ты не слушаешься папу с дедушкой? Разве так должен вести себя альфа?       — Афа…       — Не так.       — Чонгук, не ругайся, он просто очень любопытный и мы не дошли до комнат, правда, Ён~и? — защищает внука омега.       — Да…       — Гу, наверно, нужно сейчас погулять, а после покушаем, да?       — Да, так и сделаем.       — Ну какое гулять? Темень на улице. Вон как снег идёт.       — Папа, Ёнджун долго сидел в машине, ему нужно куда-то выплеснуть энергию, а то он нам спокойной жить не даст. Да и мы с Чонгу ему пообещали. И ты, кстати, тоже.       — Я думал, вы просто его отвлекаете.       — Пап, ну что ты такое говоришь?!       — Тэхён, не ругайся с папой, совсем от рук отбился, — ворчит Минхо.       — Тэ, идём в комнату, — мягко шепчет Чонгук, прижимая к себе.       — А ты куда его уводить собираешься? Не влезай в семейные разговоры.       — Отец, Чонгук, нравится тебе или нет, тоже часть семьи.       — Ким Тэхён!       — Я уже четыре года Чон!       — Папа.       Все, то есть омега и его родители, моментально успокоились, обратив внимание на ребёнка, который заметно сжался и жалобно смотрит на родителя. Чонгук, который держит Ёнджуна на руках, тоже обеспокоенно посмотрел на сына. А у мальчика глаза на мокром месте, и тянется он к папе. Тэхён понял, что виноват, ведь альфочка, да и в принципе все дети чувствительны к чужим феромонам, а к родительским ещё сильнее. А тут и он неосознанно их выпускает, и его родители… Это давит на малютку, пугает, и Чон не может полностью их перебить, потому что чувствует истинного и старается его защитить, помочь. Поэтому Ёнджун и плачет. Тэхён в миг меняется, и не только в лице. Он тянется к сыну, целует ручки, Чонгук пересаживает ребёнка на другую руку, чтобы мальчик стал ближе к папе, который, в свою очередь, сразу целует в носик и вытирает слёзки.       — Прости, пожалуйста, Ён~а. Папа напугал тебя, да? Моё чудо. Не нужно бояться, солнышко. Идём, сейчас переоденемся и пойдём гулять.       — Не, пап. Не хою. Хою аап. Афа, ап!       — Ты хочешь походить по дому?       — Да, ап, хою, Афа.       — Мистер Ким, вы не против?       — Ну как я могу отказать любимому внуку. Минхёк походит, правда, любимый?       — Минхо!       — А Чонгук поможет Тэ-Тэ.       — Беременным сыном прикрываетесь?       — Гук, хотя бы ты!       — Извините, — слегка кивнул головой альфа, — сынок, пойдём переоденемся в домашнюю одежду и дедушка тебе всё покажет и расскажет.       — Не, хою и ты бою.       — А ты потом мне всё покажешь.       — Ага.       — Бери папу за руку и идём.       Чонгук опустил альфочку на ножки и взял чемодан. Минхо закатил глаза, но не ушёл, а остался стоять и наблюдать, как сын с альфами и мужем скрываются в коридоре. Вот ещё, позволит он Чону бродить по дому. Будь его воля, он бы держал его в гараже максимум, и то не факт, лучше на улице. И вот что Тэхён нашёл в этом альфе? За семь лет не изменился. Вернее, знаком-то он с альфой четыре года… Сын умудрился его скрывать три, Чону на счастье, и познакомил перед фактом замужества. И как он раньше-то этого не заметил? А так это что получается… Появился из ниоткуда, украл сына из дома, вскружив голову глупой любовью, обрюхатил, чтобы не сбежал, не даёт работать в компании, и сам омега ходит весь довольный. Ну он что, не видит, какой его муж на самом деле? Ему же нельзя доверять, абсолютно. И вообще, кем этот работает? Как только обеспечивать семью успевает? Байкер недоделанный, наверно машины чинит и пропадает по ночам на трассе в очередной гонке, а бедный Тэхён сидит дома и света белого не видит, пока с сыном занимается. Тем более ещё и снова беременный. Да альфе же пофиг на семью, это в его доме он играет заботливого мужа! Наверняка изнасиловал, гад. Или вообще занимается домашним насилием. Нужно срочно заявить на него в полицию, нанять охрану, чтобы доказательства были, чтобы надолго засудить. Ну конечно, как он раньше этого не понял, ведь его сын ходит уставший, с синяками под глазами, и, наверняка, они повсюду, просто омега их скрывает под одеждой и боится слова лишнего сказать, точно.       — Минхо, ты чего застыл?       — Нашего Тэ нужно спасать.       — От кого это?       — От его этого. И внука тоже. Это домашнее насилие.       — Ты вообще идиот, я не понимаю? Что ты несёшь? Хватит! Наш сын счастлив с его истинным альфой, у них через месяц родится второй ребёнок, какое насилие?       — Ты не видишь, как выглядит наш Тэ?       — А ты хочешь, чтобы он прыгал выше потолка на восьмом месяце? Значит так, либо ты немедленно прекращаешь весь этот цирк, либо до вечера завтрашнего дня куда угодно уезжаешь из дома. Тэхёну нельзя волноваться, нервничать, переживать, тем более у него большой срок. А ты своим враждебным настроем против его мужа… Не мучай детей!       — Всё хорошо? — из коридора выходит Тэхён, который держит за руку сына, переодетого в кигуруми в виде серого зайчика. — Нам не терпится посмотреть сказочный замок, да, Ён~и?       — Да. Ап! Ап!       — Идём конечно. Минхо, накрой пока на стол. Ёнджун кушать будет?       — Мы перед сном ему дадим молоко с печеньем, ему вполне хватит.       — Хорошо, отдыхайте. Ён~а, идем скорее, я такое покажу.       Минхёк с альфочкой пошли сразу к лестнице. Ребёнок одной рукой держится за большую и тёплую ладонь дедушки (у папы руки вечно холодные), а второй — за перила. И медленно, по ступеньке, они поднимаются на второй этаж.       Минхо скрылся на кухне моментально, потому что стыдно с сыном оставаться один на один. А Тэхён пошёл за ним. Отец всё делает молча, это даже как-то напрягает, если честно. Он разогревает еду на сковороде, сбоку закипает чайник, в микроволновке греются пироги к чаю, а ещё холодильник пищит, «ругается», что его не закрыли. Омега хочет помочь родителю, вот только тот взглядом указывает на стул, мол «сядь и не мешай». А что ему остаётся делать?       — Где муж твой? — прерывает тишину альфа.       — Стелет кровать в комнате, где будет спать Ёнджун. Потом ещё у нас постелет.       — Понятно. Ты… Правда счастлив с ним?       — Да, отец, безумно.       — Если что — ты мне сразу скажи. Не нужно ничего терпеть.       — Эм, а что терпеть?       — Насилие в свою сторону.       — Что?       — Я шучу. Это так, на всякий случай. А кем твой альфа работает?       — Такое ощущение, что ты не знаешь, как его зовут… Он Чонгук, отец. В это году его повысили, и теперь он генеральный суперинтендант.       — К-кто? Это… В полиции?       — Да.?       — Так он… Мусор? — скорее сам себе шепчет Минхо.       — Что?       — Говорю, так вот оно что. И как служба?       — Может, сам об этом спросишь?       — Нет-нет, завтра поговорим. Вы отдыхайте, кушайте. Я пока буду в своём кабинете. Приятного аппетита.       Родитель ушёл так быстро, даже, скорее, сбежал, что Тэхёну стало страшно, о чём думает его отец. К счастью, через две минут на кухню зашёл Чонгук, заставляя полностью переключиться на себя. Они неторопливо ужинают, размышляя, как долго хватит терпения у папы омеги ходить с их сыном, который, на самом деле, тот ещё энерджайзер. По-хорошему, надо бы с ним чем-то активным позаниматься, в идеале поиграть на улице, но оба за день так устали… Завтра к обеду придёт Намджун с семьёй, у него сыну, омеге, пять лет, поэтому должно быть полегче, потому что дети будут играть больше друг с другом, только следи за ними и всё.       После ужина семья перешла в гостиную. Тэхён уселся Чонгуку между ног и полностью облокотился на него. По телевизору показывают «Один дома», периодически прерываясь на рекламу. Но смотрит фильм только омега. Альфа наглаживает живот и разговаривает с крошкой. Альфёнок активно пинается после каждого предложения, давая понять, что он полностью поддерживает отца. У них вообще такая связь крепкая, как будто Тэхён здесь так, просто временный дом для человека.       — Скоро мы с папой будем держать тебя на руках, целовать, гладить. Ты будешь не давать нам спать, просить кушать… Ты нас сделаешь такими счастливыми несмотря ни на что, крошка. И твой старший братик будет тебя защищать и заботиться. И любить, как мы. Вы будете лучшими друзьями, а мы будем вами гордиться. А потом у вас появится ещё один младший братик, милый омежка, и…       — Гу~ Хватит, пожалуйста. Может мне скажут, что я вообще больше детей не смогу иметь. Ой!       — А мы с альфёнком не согласны.       Сверху послышался детский плач. Но родители не спешат на него подниматься. Тэхён уверен в своём папе, который его сейчас успокоит, а Чонгук в том, что его истинный не просто так остаётся сидеть на диване. Правда, минут через семь Минхёк спускается с ревущим ребёнком на руках и виновато поглядывает на сына, который на этот раз уже встал, шепнув мужу «сиди, я скоро».       — Прости, Тэ. Он упал и испугался сильно, — объясняет старший омега, при этом обнимая альфочку, который явно хочет к родителю, старается вырваться.       — Папа! Пап. Папа~       — Тшшш, Ён~а. Идём в комнату, да? Моё солнышко. У собачки боли, у котика боли, а у моего Ёнджуна всё пройди, — папа дует на покрасневшую коленку, целует, а потом в щёчку, вытирает слёзки.       Ребёнок явно капризничает. Омеги уходят в комнату вместе, а Чонгук, как ему сказали, остался сидеть на большом мягком диване, перед камином, в тёплом доме… Альфа даже не заметил, как задремал, как голова свалилась на бок, как звуки вокруг стихли и свет, кажется, стал тусклее.       — Что он тут завалился? Тэхён из комнаты выгнал?       — Минхо, не шуми. Тэ укладывает Ён-и спать. Сейчас за Чонгуком вернётся. Иди в спальню, я сейчас укрою зятя пледом и приду.       — Но Минхёк, милый, это мой плед, — жалобно простонал альфа.       — Дурак…       — О, Тэ идёт, не придётся накрывать. Теперь идём.       — И с кем я живу… — удивляется омега и мягко улыбается сыну, слегка кивнув ему, тем самым говоря «спокойной ночи» и отмахиваясь от благодарности за заботу.       Омега садится на диван к своему истинному, мягко обнимает, не боясь нарушить чужой сон, наклоняет голову так, чтобы увидеть его лицо и тепло улыбается, когда Чонгук причмокивает слегка надутыми губками. Явно что-то снится. Оно и понятно, полтора часа за двое суток — чертовски мало, его альфа устал. Хоть бы Ёнджун проспал всю ночь, чтобы Чон выспался. Завтра тяжёлый и длинный день. Тэхён словно интуитивно чувствует, как будет нужен завтра истинному.       — Гу~ — шепчет Тэхён на ушко Чону и целует в тёплые губы. — Гук~а, любимый…       — Ммм…       — Пойдём в кровать, Гу~       — Тэ? — сладко зевает альфа и потягивается.       — Идём, солнце.       — Угу, сейчас.       — Давай~       Тэхён тянет на себя, помогает поцелуями открыть глаза, а потом встать. Он ведёт Чонгука за собой в спальню (а альфа шаркает по полу тапочками), стягивает свитер с засыпающего на ходу великана (на самом деле, брюнет выше всего на пару сантиметров), помогает надеть футболку и толкает на кровать. С джинсами младший справляется сам, правда, оставляет их на полу. Блондин их складывает и убирает к свитеру на табуретку. После чего переодевается и сам. Стоит только ему выключить свет и лечь, как длинные руки истинного тянут на себя. Чонгук лбом утыкается в макушку, одну руку просовывает под голову мужа, вторую укладывает на живот и блаженно выдыхает. Его омега рядом, значит всё хорошо.       — Ёнджун спит? — хрипло-сиплым голосом спрашивает Чон.       — Да, мы с папой его уложили.       — Тогда предлагаю и нам спать.       — Ты уже!       — Тшш. Спокойной ночи, Тэ.       — Спокойной. Набирайся сил, мой альфа…       А в это время на втором этаже в спальне семьи Ким Минхо рвёт и мечет, ходит из стороны в сторону и возмущается. Минхёк, в отличии от него, спокойно, с лёгкой улыбкой лежит в кровати и рассматривает всякие разные развивающие игрушки для деток, чтобы подарить Ёнджуну на день рождения. Вернее как, подарки-то давно готовы, и на Рождество, и на дни рождения внука и сына, и на Новый год, но альфочка прошептал, что он очень хочет железную дорогу, которую папа не хочет покупать. Поэтому вместе с ней он ищет что-нибудь полезное, чтобы не получить от Тэхёна потом. Он сам знает, как тяжело заниматься воспитанием, когда все дарят всё, что нельзя, делая родителей плохими. И особенно тяжко с альфами, тем более, которые считают отцов чуть ли не всемогущими идолами, а пап… Нет, конечно пап они тоже обожают, стараются слушаться (тем более, когда поступает угроза: «сейчас всё отцу расскажу»), но… Но сейчас не об этом (просто наболело).       — Вот что ты мельтешишь из стороны в сторону? Лучше помоги внуку подарок выбрать.       — Чонгук — мент, ты понимаешь? Причём не просто мент, а на высокой должности!       — Не понимаю, что ты так завёлся-то? Это же наоборот хорошо! У нашего сына надежный альфа, который сможет защитить всю семью!       — Мой сын не должен встречаться с мусором! Он же… Сокровище!       — Во-первых, они замужем. Во-вторых, а чем полицейский плох, а?       — Да он… Он!       — Так вот оно что! Неосуществившиеся мечты! Байка не было, популярности в ВУЗе тоже, тем более, что в полицейскую академию не взяли, а пошёл по стопам родителей, вернее, куда они послали, не отвоёвывая свои желания, а сейчас всё это есть у мужа сына. Класс!       — Всё-то ты понимаешь…       — Вот только ты не видишь, что я люблю тебя. Такого, какой есть.       — Но с этим мусором…       — Конечно, разрушь семью! Вот только у тебя ничего не выйдет. По крайней мере, я этого не допущу! Уважай выбор своего сына!       — Ты прав… Я погорячился. Завтра же извинюсь.       — За все четыре года? Лучше бы ты и дальше не интересовался жизнью нашего сына и его семьи…       — Не правда.       — Вот и докажи.       — Докажу! — отвечает Минхо. — Хорошо, что Намджун на моей стороне. Устроим Чону приём в семью. Да, припозднились на четыре года, зато…       — Что?       — Всё хорошо. Давай показывай, что ты там нашему внуку нашёл?