Новогоднее чудо

      Чонгук просыпается самым первым из своей семьи. Но самое главное — он выспался. Ни альфочка, ни альфёнок не потревожили сон родителей и дали им поспать, по крайней мере ему. Альфа медленно открывает глаза и сразу видит умиротворённое личико истинного. Они спали лоб в лоб, едва прикасаясь кончиками носа. У омеги слегка подрагивают реснички, волосы запутались между собой и некоторые пряди упали прямо на глаза и щёки. А ещё он улыбается во сне уголками губ, кажется, видит хороший сон, что не может не радовать. Ох, как Тэхён прекрасен. Он словно ангел, спустившийся с небес, такой чистый и светлый, не то, что он. Они идеально подходят под первую строчку какой-то известной песни, где говорится, что «каждому дьяволу положен свой ангел», вот только в их паре альфа сам нашёл его. Тогда ещё Ким сидел один за столиком в кофейне и плакал, и все проходили мимо, не обращали внимания, которое, кажется, так нужно было омеге.       — Почему столь прекрасное создание роняет кристальные слёзы? — Чон не страшась подошёл к парню, бросив свой байк с другом на улице.       — Что? — всхлипывает на тот момент шатен и смотрит на незнакомца бездонными зелёными, вернее даже изумрудными глазами, правда, покрасневшими из-за слёз.       — Что ревёшь, принцесса? Принц не едет?       Омега заплакал лишь сильнее, чем даже напугал альфу, который попал в яблочко с первого раза, вот только «принц» не не едет, а бросил и ушёл. Так они и познакомились. Чонгук забрал Тэхёна из кафе, посадил к себе на байк, извинившись перед другом, и до поздней ночи катал по городу, стараясь отвлечь от горя, поднять настроение и подарить незабываемые ощущения, да и впечатления тоже. И в ту же ночь получил свой первый поцелуй у подъезда общаги. Это не Ким поспешил, это истинные нашли друг друга.       Часы на телефоне показывают только-только восемь утра, а значит можно позволить себе немножко поваляться в постели. Тем более прямо под боком спит любимый омега. Чонгук прикрывает глаза, но практически сразу распахивает их, одновременно с этим улыбаясь. Альфёнок толкнулся и задел, наверное, ножкой его руку.       — Доброе утро, крошка, — шепчет Чон и невесомо проводит кончиками пальцев по большому животу своей пары, у которого задралась футболка, оголяя натянутую кожу, — мой хороший, поспи ещё немножко. Давай не будем будить папу?       Альфёнок снова толкнулся, но уже гораздо слабее, словно действительно услышал и понял отца. А Чонгук решил, что это судьба — пора вставать. Может, он успеет выпить чашку кофе до пробуждения сына. Да и нужно умыться, надеть домашнюю одежду, не в трусах же идти, да футболке. Всё-таки он не дома (а жаль).       На кухне спиной ко входу сидит Минхо в халате и тапочках и как-то загадочно смотрит в окно. Только обойдя стол альфа замечает, что у старшего в руках кружка, а судя по запаху — пьёт он сейчас кофе. Мистер Ким его словно не замечает, а может наоборот намеренно игнорирует. Наверно, это всё же к лучшему. Но Чонгук тоже хочет кофе, а хозяйничать на чужой кухне при самом хозяине — идея так себе. В диалог вступить приходится.       — Доброе утро, мистер Ким.       Кажется, Минхо действительно Чона не замечал, а сейчас испугался: руки дернулись, а вместе с тем и кофе из кружки чуть не выпрыгнуло. Альфа посмотрел на источник раздражения и кивнул, снова переводя взгляд на окно. Ну не подумал же он, что к нему обратились просто так?       — Разрешите, я тоже сделаю себе кофе?       — Если я скажу, что запрещаю, ты уйдёшь?       — Постараюсь выяснить причину.       — Тогда молча делай, без разговоров.       — Спасибо.       Неловкая тишина, прерываемая лишь звуками приготовления крепкого кофе. Минхо всё смотрит в окно, сразу понятно, о чём-то думает. И прерывать его думы совсем не хочется. Поэтому Чонгук хочет уже поскорее скрыться в гостиной, но у самого порога его тормозят.       — Присаживайся. Куда сбегаешь? Или тебе неприятна моя компания и ты спешишь уйти? А может мне сразу уйти с моей кухни?       — Эм… Нет, — слегка ошарашен Чон логической цепочкой тестя, поэтому «послушно» садится за стол напротив альфы, — я просто не хотел мешать вам, да и Ёнджун может в любой момент проснуться. Не хотелось бы, чтобы он разбудил Тэ.       И снова тишина. Чонгук спокойно пьёт кофе, не чувствуя никакой скованности, и смотрит на гостиную. Он не мальчик уже (ну да, ему целых 26 годиков), это не знакомство с родственниками, стесняться нечего. А вот Минхо наоборот словно чем-то взволнован, нервно постукивает по кружке пальцем и несколько тяжело вздыхает. Но резко берёт себя в руки.       — Так ты — страж закона? Полицейский на высокой должности?       — Да, — так же спокойно отвечает младший и смотрит на тестя.       — Участвуешь в разных операциях, даже, наверно, возглавляешь некоторые, руководишь подразделениями, возишься с документацией…       — Вы прекрасно осведомлены моими обязанностями.       — Заставляешь сына лишний раз переживать.       — Не даю повода. У меня не преступный район, наоборот, достаточно спокойный.       — Бездельничаешь.       — Своих дел хватает. Я же не криминалист. На работе не задерживаюсь, а если нужно — предупреждаю. И о каждом задании Тэ знает. Он может в любой момент прийти ко мне, двери в кабинет всегда открыты.       — Прямо-таки идеальный.       — Думаю, каждый альфа старается быть таким для своего омеги, для своей семьи.       — И дерзкий.       — Я…       — Доброе утро, мальчики! — прерывает начинающую ссору старший омега, а, может, обошлось бы всё простым спором…       — Доброе утро, Минхёк-щи.       — Прошу тебя, Чонгук, не так официально! Просто по имени или папа.       — Доброе, любимый, — Минхо целует мужа в скулу, когда тот наклоняется.       — О чём болтаете, Чонгук~и?       — Да так, о любви к семье.       — Очень глубокая тема для раннего утра. Вы кушали? Хотя, вижу, только кофе и пьёте. Минхо, никакого гостеприимства! Чонгук, что приготовить? Омлет? Яичницу? С беконом, помидорами и зеленью, конечно. Или, может, блинчики?       — Тэ любит кушать карамель, если вам не трудно, лучше блины. Как раз пока он проснётся…       — Такой заботливый. Правда, я не уверен, что у нас есть карамель… Минхо, не мог бы ты…       — О нет-нет, не нужно! Она у нас с собой.       — Ого, как подготовились.       — Я пойду, проверю, как там Ён~и.       — Конечно-конечно, — улыбается вслед зятю Минхёк, — ты тоже был таким.       — Почему это был? Я и сейчас такой.       — Сейчас я не беременный, и дети у нас взрослые с своими семьями.       Чонгук улыбается. Ему всегда нравился Минхёк. Единственный из всей семьи Ким, кроме, естественно Тэхёна, кто не пилил его, а только поддерживал, и даже защищал пару раз. Вернее… По началу отнёсся так же остро и враждебно, как и альфы, потом начал просто игнорировать, а когда его окончательно достали выходки мужа — словно смирился с выбором сына и принял в семью, а вот Минхо перешёл на игнор (Намджун подкалывать не перестал). Зато сейчас снова прикопался… Всё пытается Тэхёна настроить против мужа, ну что за детский сад?       Альфа осторожно заглядывает в комнату, где спит Ёнджун. По идее спит. Спал. Потому что сейчас комната пустая. И как он пропустил пробуждение сына?.. Альфочка не умеет что-то делать тихо, и не факт, что достал бы до ручки двери, и вообще заплакал бы, когда проснулся. Чонгук поспешил в «их» спальню. Однако! Тэхён лежит на кровати один, всё ещё спит, а значит, ребёнка рядом нет. Нет, Ёнджун, конечно, может и дальше лечь спать, но не в гостях точно. Поэтому альфа снова идёт в комнату сына. И вот теперь всё встало на свои места. Видимо, ребёнок, пока его не было, повертелся, а к возвращению отца в комнату — проснулся. Вот только, не на кровати, а на полу запутанный в одеяле, которое смягчило падение. А может быть он просто нечаянно скатился. Поэтому Чонгук его и не нашёл первый раз. И на следующую ночь он обязательно огородит его подушками со всех сторон, повертеться ребёнок любит. А сейчас малыш, как и полагается, со слезами на глазах и готовый заплакать в голос. Но родитель подходит быстрее, чем ребёнок успевает жалобно кого-нибудь позвать, и поднимает на руки.       — Доброе утро, солнышко. Как спалось? Решил утром в прятки поиграть с отцом, да? Я еле нашёл тебя.       Ёнджун звонко смеётся, прикрыв ручками ротик, когда родитель приложил свой указательный палец к губам и прошептал: «Тшш, папа ещё спит». Чонгук помогает сыну умыться, передевает в кигуруми, выслушивая миллион вопросов «А поиму? Де? Как? Кто?», а на некоторые даже отвечает. Всё-таки, альфочка не всегда внятно говорит, из-за чего его не всегда можно понять. Нужно будет попозже сходить с ним к логопеду, хотя они с Тэхёном тщательно следят за тем, чтобы их чудо не проглатывало хотя бы те звуки, которые уже знает.       — Афа, куати хою…       — Пойдём, конечно. Дедушка блинчики делает, будешь с карамелью, как папа, или с вареньем?       — Ммм, как ти-а!       — Как я?       — Да!       — Какие мы хитрые.       Ёнджун вперёд отца забегает на кухню, но тут же разворачивается и прячется за ногами родителя. Слишком много звуков: телевизор играет, на сковородке масло шипит, чайник закипает, дед и дедушка громко разговаривают… Чонгук поднимает ребёнка на руки, на что альфочка насупился, и сажает за стол на «высокий» стул. Глаза мальчика еле-еле на уровне стола, что заставило родителя усмехнуться.       — Ёнджун, сиди, сейчас я налью тебе сок и посажу на колени.       — Зайчонок, а хочешь к деду на колени? Не стесняйся.       Альфочка отрицательно мычит, прижимаясь к отцу. Чонгук ерошит блондинистые волосы и наклоняется что-то прошептать на ушко. У ребёнка моментально расцветает улыбка на лице, после чего он встаёт на ножки и тянет ручки и деду.       — Ап! Деда ап!       — Ну давай.       Кажется, Чонгук впервые видит такую добрую улыбку у тестя. Минхо немного отодвигается на стуле назад, и усаживает внука на свое колено, придерживая одной рукой. Младший альфа поставил перед сыном кружку с соком, после чего удаляется с кухни. Самое время будить Тэхёна, а то омега всё проспит. Но стоило только свернуть в коридор, как в спальню открывается дверь и оттуда выходит сонный блондин.       — А я как раз иду тебя будить. Доброе утро, — Чонгук сразу подходит к истинному и обнимает, укладывая его голову себе на плечо, и сам утыкается носом в венку на шее, где отчётливее всего слышится аромат мужа, который не смешан с запахом их крошки. Взбитые сливки сводят альфу с ума, особенно в сочетании с собственным белым шоколадом.       — У вас так вкусно пахнет, что лежать в кровати и дальше показалось мне преступлением. Так хочу… Это блины? Я так хочу блины с карамелью. Просто умру, если сейчас же не поем именно этого. И горячий шоколад, Ммм.       — Шоколад сейчас сделаю, блины почти готовы, и карамель из машины принесу.       — Где Ён~и?       — Сидит у деда на руках, наверно, уже кушает.       — Хорошо. Пожалуйста, пойдём и мы кушать. Я очень хочу, Чонгук~а…       — Не хнычь, Тэ. Идём.       Омега с порога со всеми здоровается, целует в макушку сына и сразу садится за стол, прямо напротив огромной стопки блинчиков. Альфа приходит через две минуты и ставит рядом с мужем банку сгущёнки, пакетик с солёной карамелью и бутылку с обычной карамелью (просто вспомнил, что продукты в последний момент положил в чемодан, а он-то в комнате), и сразу делает горячий шоколад, но использует белую плитку (которая тоже всегда с собой в большом количестве), а не молочную.       Ёнджун сейчас очень похож на своего папу. Оба измазаны кто сгущёнкой, кто вареньем, щёки набиты, как у хомяков, и словно на скорость едят, ну, или кто съест больше (конечно же Тэхён выигрывает). Чонгук по очереди каждому делает замечание, но как будто его кто-то слушает. А Минхо ещё и шипит. Ну действительно, тут Чон не подумал. Как можно устоять перед домашними блинчиками? Ну как бы никак!       — Сейчас полчаса отдыхаем и гулять! Ёнджун, идём мыть ручки, да и щёчки тоже. Что нужно сказать?       — Спасибо!       — Молодец, пошли.       — А папа?       — И папа сейчас придёт. Спасибо вам огромное за завтрак, очень вкусно! Тэ, будем в гостиной, не торопись, — стоило альфам скрыться, как оба родителя чуть ли не окружили еле сидящего сына, который наелся, довольно улыбается, как чеширский кот, и наглаживает свой живот.       — Тэхён, ну куда тебе гулять? Сиди дома и отдыхай. Позаботься о малыше.       — Да, Тэ, папа прав.       — Ну вы, ИК, ой, извините, чего? Мы каждое утро и вечер гуляем.       — С ума сошёл? — в один голос запротестовали родители.       — Я?       — Ложись в кровать, поспи. Хочешь, книг принесу, можем фильм посмотреть.       — Тэхён, на улице холодно, скользко и небезопасно в такую погоду. Ты же заболеешь и выйти не успеешь. Не слушай своего оленя.       — Пап, отец, мне…       — Нам доктор сказал, что в режиме дня обязательно должны быть минимум две прогулки, но не долгие. Это полезно и для крошки, и для папы. Ходить обязательно нужно, а ничего активного Тэ и не делает, — за спиной как никогда вовремя появляется Чонгук и словно в защитном жесте обнимает мужа.       — А тебя не спрашивали.       — Отец, прекрати. Я всё это время гулял и ничего не было. После прогулки хороший аппетит, а после идеальный дневной сон, полдник, прогулка, ужин и…       — Но вечером ещё холоднее!       — Ну я же не в домашней одежде гуляю! Тем более, мы гуляем всей семьёй. Чонгук внимательно следит и как я одеваюсь, и как я себя чувствую на улице.       — Но…       — Мистер Ким, Минхёк-щ… То есть, эм, папа? Не нужно так переживать. Тэхён вернётся в дом уже минут через двадцать. Сегодня не холодно…       Всех прерывает звонок. Конечно же Минхо, как хозяин дома, идёт открывать дверь, чтобы узнать, кому дома не сидится, потому что на часах только одиннадцать, а Намджун с семьёй обещали быть к обеду, то есть у часу. И какое было удивление, когда на пороге стоит именно он и сыном.       — Привет, отец! А у нас получилось приехать раньше, ничего страшного? ТэТэ уже здесь?       — Намджун?       — Привет, папа! О, Тэхён, вы тоже тут! И, видимо, давно. Как я по тебе соскучился! Юта, солнышко, проходи. Давай не будем пускать холод в дом. О… Здравствуй, кхм, Чонгук.       — Джун~а, — первый из оцепенения выходит именно Тэхён и налетает на старшего брата с объятиями.       — Какие вы уже большие! Восьмой месяц, да? Скоро рожать?       — Да! А ты! Во-первых, да. Я тоже скучал по тебе. А во-вторых… Ты вообще! Пропал, не выходил на связь чуть ли не полгода! Ни со мной, ни с родителями! А мне переживать нельзя! А ты! Да я тебя!       — Спокойно, Тэ. На то была причина.       — Где Джин-хён?       — В машине, скоро подойдёт.       — Дядя Тэ! — к разговору наконец-то присоединяется омежка, который только сейчас понял, что перед ним любимый дядя — у омеги запах изменился и вообще вон какой живот вырос, так сразу и не узнать.       — Привет, Юта, мой хороший. Ты так вырос! Ёнджун, если что, в гостиной.       — Хорошо! А, дядя Чонгук! — омежка в визгами налетает на альфу и обнимает, словно родителя. Как ребёнок любит Чона, это что-то с чем-то. Намджун ревнует своего сына жутко, поэтому и объединился с отцом против (подколы сменил на «месть»)…       — Привет, маленький принц. Как дела?       Чонгук скрылся от злых глаз старших альф в гостиную к сыну. Минхёк всё же подходит ближе к сыну, но ведёт себя несколько холодно, сдержанно, потому что этот негодник Ким Намджун пропал со всех радаров, как уже отругал его Тэхён, который волновался по началу не хуже папы. Минхо, конечно, тоже не доволен таким поступком сына, но спасибо, что на ужин приехал.       — Вам на третьем этаже спальни уже готовы.       — Пап, я же говорил, что мы уедем сразу после ужина.       — Не передумали?       — Почему? — одновременно задают вопросы омеги, и альфа только хотел ответить, как в дверь постучали. Намджун улыбается, и сразу открывает мужу. Все замирают.       — Эмм, здравствуйте.       Сокджин проходит в прихожую, весь укутанный в тёплую одежду, а на руках он держит совсем маленького ребёнка, закутанного чуть ли не больше, чем папа. Малыш что-то недовольно мычит и дёргает ручками. Альфа забирает сына из рук мужа, чтобы истинный разделся, и сам осторожно распутывает крошку. Тэхён молча, не скрывая шокированного взгляда, подходит к брату и помогает снять тёплые вещи с младенца, который с любопытством рассматривает нового знакомого с похожим на отца запахом.       — Здравствуй, Сокджин, — первый нарушает тишину Минхёк. Омега кивает в ответ, немного прячась за спину мужа.       — Кто это тут такой маленький, такой красивый? — умиляется Чон.       — Это Хендери, омежка, и нам уже годик и два месяца (просто 2 месяца по-русски), — представляет сына Намджун.       — Вы скрыли от нас внука? — озвучивает очевидное Минхо.       — На то были причины, отец.       — Я, конечно, этого не совсем понимаю, но это же замечательно! — лепечет Минхёк.       — Поздравляю вас! — поддерживает Тэхён. — Удивительно, у вас две очаровательные омеги, у нас уже второй альфа на подходе. Чонгук хочет третьего, омежку.       — А мне с моими прекрасными омегами замечательно.       — Чонгук~а, любимый, ты только посмотри!       Альфа выходит из гостиной с двумя обезьянками на руках. Юта шепчет, что нельзя шуметь, а то братик начнёт плакать, Ёнджун быстро кивает головой, а Чонгук подмигивает обоим. Омежка сразу рассказал любимому дяде, что у него родился братик. И даже поведал причину, почему они «играли в прятки» со всеми.       — Привет, Хендери, — улыбается Чон, — рад познакомиться с тобой. Какой ты очаровашка, все альфы будут у твоих ног, — младенец улыбается, дёргает ножкой и тянет ручки к новому знакомому.       — Чон, решил всех омег у меня забрать? — читать, как «украсть всех омег семьи Ким».       — Намджун-хён! Ну перестань! Гуки просто с детьми хорошо ладит.       — Намджун-щи, и в мыслях не было.       — Афа, когда погу подимём? — недовольно мычит Ёнджун.       — Ты прав, сын, уже пора собираться.       — Папа, я тоже хочу погулять с Ён~и и дядей Гуки! Можно?       — Конечно можно, родной, — мягко отвечает Джин, хотя Намджун еле слышно рычит «нельзя».       — Тэ? — уточняет Чон.       — О, Тэхён-и, ты тоже пойдёшь?       — Да, Джин-хён.       — Я с вами. Наму~ Достань коляску, пожалуйста. Зря только мы разделись… О! И нужно Юту потеплее одеть, Намджун, слышишь?       — Да, любимый.       — Не торопитесь! Пока мы оденемся… — оправдывается Чон.       — Папа, отец, вы не идёте? — строя жалобные глазки, мямлит Тэхён.       — Ну раз все решили идти…       — Ну тогда расходимся одеваться, — объявляет Чонгук.       — Уа! Гу-гу-гу!        Сокджин забрал у мужа малютку, взял старшего сына за ручку и они пошли в гостиную, семья Чон скрылась в спальне, Минхёк пошёл сначала на кухню, чтобы хотя бы немного прибраться (не оставлять же срач на столе), а альфы многозначно переглянулись. Ох уж этот Чонгук.       — Ты знал, что он мусор?       — По жизни или в плане профессии? Тэ говорил, что он работает в полиции, да, причём давно.       — Его недавно повысили ещё… Значит, ты в курсе, как с мусором нужно обращаться?       — И как с копами тоже.       — Согласен?       — Будет весело.       — Мальчики, а ну-ка разошлись! На каких-то заговорщиков похожи, — причитает с кухни омега.       Почему похожи? Они и есть заговорщики. Берегись, Чон-похититель-омег-семьи-Ким-Чонгук.