Внеплановое происшествие

День у Дориана не задался с самого начала. Проснулся он с первыми лучами солнца… на скамейке в скайхолдском саду! С окаменевшей шеей и плечами. Весь продрогший до такой степени, что аж зуб на зуб не попадал! Ещё и после очередной внеплановой пьянки жутко хотелось пить… И отрубить себе голову, чтобы она не трещала при малейшем вдохе! Всё-таки не стоило Дориану напиваться два дня подряд. Но как же можно было отказаться, когда Варрик позвал играть в Порочную Добродетель?! Однако и тогда Павус собирался только лишь поиграть, а не дегустировать всё пойло в баре, но… видимо, что-то пошло не так. А что именно, он не помнил, к сожалению. Но на неприятном пробуждении беды Дориана не закончились: когда он встал, то обнаружил на себе вместо стильной кожаной мантии какую-то потрёпанную белую простыню! «Ужас», — думал альтус, глядя на босые ступни с покрасневшими от холода пальцами, выглядывающими из-под подола бесформенной накидки. Но это объясняет, почему он так сильно замёрз… Однако где же одежда Дориана?! Проиграл в карты? Или испачкал и на пьяную голову решил, что лучше ходить в простыне? Оглушительно чихнув, Дориан поплотнее закутался в импровизированное одеяние и под изумлённые взгляды церковников и садовников гордо удалился внутрь цитадели. Одевшись, отогревшись, опохмелившись и наевшись, Дориан уже начал думать, что жизнь наладилась, и за это утро более ничего не выведет его из равновесия. Но зайдя в библиотеку, он обнаружил, что новый надоедливый эльф-библиотекарь забрал все книги, что Дориан кропотливо собирал вокруг своего кресла! А объяснил он это тем, что «другим желающим тоже могут понадобиться эти книги». Если они кому-то действительно понадобятся, то эти «кому-то» могут просто воспользоваться языком и попросить Дориана их отдать! К тому же в библиотеке достаточно книг, чтобы посетителям не приходилось за них драться. Но нет же! Этому остроухому зануде приспичило всё сделать по-своему. Со злобным пыхтением Дориан нарезал круги по всей библиотеке, заново собирая свои книги. Это было делать непросто, ведь библиотекарь разложил их по местам, которые сам счёл подходящими. Но раз Павус решил, то, несмотря ни на что, отыщет все, что ему нужно. А на ночь вокруг своего кресла поставит огненные мины! Не боевые, конечно. Но достаточно сильные, чтобы остроухий выскочка раз и навсегда запомнил, что собственность Дориана трогать нельзя. После пары часов непрерывной беготни гнев поутих, но внутри альтуса до сих пор всё клокотало и рвалось от праведного негодования. «Вот теперь хуже уже не будет!», — наивно полагал Дориан… Нагрузившись сразу десятью книгами, Павус неторопливо возвращался к своему уголку, но на противоположной стороне библиотеки среди стеллажей заметил до боли в сердце знакомый силуэт, и крупно вздрогнул, едва не выронив свой груз. Затаив дыхание, Дориан как мог вытянул шею и пригляделся: широкие плечи, обтянутые тёмно-синим жилетом, и аккуратно причёсанные волосы определённо принадлежали Инквизитору. Ошибки быть не может! Но что же Максвелл здесь делает в такой ранний час? Хотя какая разница?! Пока Дориан задаётся ненужными вопросами, Инквизитор может уже снова упорхнуть по своим архиважным делам! Не веря своему счастью, Павус поскорее поставил книги к другим стопкам и, вооружившись своей самой очаровательной улыбкой, бесшумно подкрался к Максвеллу. Но только на подходе Дориан заметил, что за широкой инквизиторкой спиной кто-то стоит. И стоит неприлично близко! Это была девушка с рыжими кудрями, миловидным личиком и хрупким телосложением. Аристократка? Но без маски, значит, не из Орлея. Платье её слишком тусклое, чтобы принадлежать ферелденке. Да и украшений маловато, потому вряд ли она из Антивы. Быть может, гостья из Вольной Марки? Но тогда она землячка Инквизитора. Вдруг они родственники? Как бы Дориану хотелось, чтобы это было так! Но внешностью они ни капли не похожи… А пока Павус истязал себя умозаключениями, таинственная незнакомка шёпотом что-то говорила Максвеллу. Он не перебивал её и, насколько мог судить альтус, был очень внимательным слушателем. Дориан ещё ни разу не видел рядом с Максвеллом посторонних девушек, не входящих в состав Инквизиции. Хотя, если вспомнить, Инквизитор близко общался с очень ограниченным числом людей. А тут вдруг эта… особа. И почему она прижимается к Максвеллу так близко да к тому же по плечу его поглаживает?! Хотя, куда интереснее, почему он позволяет ей это делать?! Невольно улыбка Дориана стала напряжённее, глаза подозрительно сузились. Навострив уши, он попытался подслушать, о чём таком интересном нашёптывала Тревельяну незнакомка. И ему показалось, что он даже что-то начинает слышать. Но тут алые губки девушки замерли на полуслове, а её взгляд устремился прямо на Павуса. Как же быстро выдал себя Дориан… Если бы Сэра узнала о его шпионском провале, до посинения ржала бы весь вечер, а потом ещё неделю глумилась. Но Дориан не собирался так просто признавать свою оплошность. Зря, что ли, он годами оттачивал свои актёрские навыки? — Милорд Инквизитор, ты ли это?! — Павус вложил в эти слова всё удивление, на которое только был способен. Растянув губы от уха до уха, он как ни в чём не бывало расслабленно облокотился на ближайший стеллаж. Дориан искренне надеялся, что его громкий и внезапный возглас заставит Максвелла отстраниться от этой… леди. Но он не двинулся с места и, более того, когда повернулся, выглядел так, будто зажиматься с девушками по углам — его обыденное занятие. — Здравствуй, Дориан, — Максвелл медленно улыбнулся и почему-то загородил собой спутницу. Он словно не хотел, чтобы Павус заметил её. — Не ожидал встретить тебя здесь в такую рань. За внешней приветливостью и спокойствием Дориан разглядел досаду и лёгкое недовольство в голосе и взгляде. Судя по всему, Инквизитор был не рад, что их разговор прервали. — Могу сказать то же самое, — Дориан мягко и грациозно оттолкнулся от стеллажа. — Не представишь ли мне свою очаровательную спутницу? Уголок губ Максвелла чуть дёрнулся, взгляд скосился в сторону. Он молчал дольше положенного, но всё же кивнул и сквозь стиснутые зубы бесстрастно процедил: — Да, конечно, — Максвелл отступил в сторону, позволяя девушке выйти вперёд. Дориана чуть не передёрнуло, когда он взял её тонкую ладонь в свою. — Миледи, разрешите представить вам моего друга, Дориан Павус из Тевинтера. Альтус, поймав холодный взгляд девичьих глаз, медленно поклонился. Но не было в его жесте ни капли учтивости, лишь дежурное соблюдение этикета и капелька издёвки. А судя по ответной натянутой полуулыбке, гостья отвечала Дориану взаимным неприятием. — А это, — продолжил Максвелл без запинки, — Амина Дабенфорд, моя невеста. *** «Деловое предложение?» — Максвелл едва удержался, чтобы ехидно не усмехнуться. Похоже, он недооценивал леди Дабенфорд куда больше, чем предполагал. Максвелл ещё не знал, что Амина собирается сказать, но ему уже нравились эти заговорчески-игривые искорки в её глазах. — Я внимательно слушаю вас, миледи, — Инквизитор чуть наклонился вперёд, чтобы лучше расслышать гостью. — Ничего из того, что я предложу, не станет для вас непосильной ношей, милорд. А быть может, что-то даже развлечёт… — Амина явно специально подходила к сути дела издалека. «Заметила, чертовка…» — в мыслях по-доброму усмехнулся Максвелл. Она одна из немногих, кто так быстро заметила, что политические игрища в орлесианском стиле со всеми этими хитроделанными уловками, фальшивыми улыбками, завуалированными угрозами и ножами в спину на самом деле не на шутку веселили Максвелла. А всё потому, что он умел Играть. Всё-таки аристократическое происхождение давало о себе знать. — Продолжай, — кивнул Инквизитор. — При всём моём уважении к вам, но выходить замуж не входило в мои планы на ближайшие годы, — Амина чуть поджала губы и нахмурила тонкие брови. Максвеллу на миг даже показалось, будто она сожалеет, говоря об этом. Неужели не хочет обидеть? — Однако отец с вашими планами не считается? — слишком очевидное предположил Максвелл. — Весьма прискорбно, но это так, — Амина тяжело вздохнула. — Отец крепко убеждён, что я пригожусь семье только выгодным браком и на более выдающиеся достижения не способна. — Какая жалость, что он не замечает ваших интеллектуальных талантов, — Максвелл покачал головой, искренне негодуя. — Мне приятно слышать поддержку из ваших уст, милорд, — уголки её губ дрогнули в улыбку. Настоящую, с ямочками на щеках. Но секундой позже она вновь деловито продолжила: — Несколько месяцев назад я приняла решение покинуть родительский дом и уехать учиться в Антиву. — Почему же именно туда? — Максвелл непонимающе нахмурился. — В Орлее учебные заведения намного лучше. — Знаю, — кивнула Амина, грустно усмехнувшись. — Но у отца есть хорошие связи среди высшей орлесианской знати, потому путь в Орлей мне заказан… — Я понял, — Максвелл поморщился так, будто под нос ему сунули варёное брокколи. — И как же вы решили сбежать в Антиву? — Во-первых, я обзавелась финансами на первое время, — Амина загнула один палец. — Во-вторых, вела тайную переписку с директором лучшего антиванского университета и получила разрешение приехать на вступительные экзамены, — загнула второй палец. — В-третьих, подыскала торговый корабль, идущий прямиком в столицу Антивы, и договорилась с его капитаном, — загнула третий палец. И тут же сжала ладонь в кулачок. — Через пару дней я должна была уехать, но тут вмешался отец со своей женитьбой и силком потащил меня сюда! Максвелл был приятно поражён: эта девушка не только строила грандиозные планы на будущее, а ещё и в жизнь их притворяла. Причём довольно умело! Невероятно, что она выросла такой смышлёной и предприимчивой, живя в такой семье, как её. — Чем же я могу вам послужить, миледи? — Максвелл действительно не понимал, что может сделать для Амины. Она уже сделала всё сама. Прежде чем озвучить просьбу, Амина прильнула ещё ближе к Максвеллу, положив ладонь на его плечо. — Притворитесь перед моим отцом, будто всерьёз настроены на свадьбу. Это усыпит его бдительность, а я тем временем смогу уехать, — горячий шёпот Амины щекотал шею Максвелла, она почти касалась макушкой его подбородка. Инквизитор не торопился отвечать, обдумывая её план. Он был не плох, но теперь Максвеллу не позволит совесть так просто отпустить Амину в незнакомую страну. Но леди Дабенфорд расценила по-своему его молчание. — Если я сбегу, вы сможете обвинить отца в обмане и более он не сможет вас беспокоить, — чуть подумав, она добавила: — А если припугнёте его, он отдаст всё, что вы только пожела… — Миледи, — мягко, но настойчиво перебил её Максвелл, — я готов оказать вам всю возможную поддержку. Более того, моя советница, Леди Монтилье, напишет своей семье в Антиву и они примут вас, как дорогого гостя. А если что-то пойдёт не так с университетом, станут вашей защитой и поддержкой. С каждым словом Максвелла брови Амины медленно ползли вверх, а губы приоткрывались, но застыли будто бы в беззвучном вопросе. В глазах её ясно читалось недоверие, но что-то отвечать она не торопилась. Помолчав с минуту, Амина кончиком языка облизнула губы и осторожно, подбирая слова, заговорила: — Ваше предложение — невероятная щедрость, милорд, — она снова очаровательно заулыбалась. — Чем же я могу оплатить вам на столь широкий жест? Вот оно что… Амина думает, что Максвелл попросит что-то взамен. Хотя с чего бы ей так не думать? Она росла среди людей, что и пальцем не пошевелят, если им это будет не выгодно. Амина не поверит, что Максвелл помогает ей просто потому, что может это сделать. Не поверит в искреннюю доброту его намерений. А раз так, придётся говорить с ней на её же языке. — При всём уважении к вам, миледи, — ехидно усмехнулся Максвелл, отвечая Амине её же словами. — Но в мои планы тоже не входило жениться в ближайшие годы. Пусть даже и на такой прекрасной кандидатке, как вы… — Вы мне льстите, милорд! — Амина с наигранным смущением отвела взгляд и надула губки. — Конечно, нет, — Максвелл игриво подмигнул ей, шире улыбаясь. Но сразу же мучительно поморщился и продолжил: — К тому же, не хочется мне видеть своим тестем вашего отца. — Мне бы тоже не хотелось видеть своим отцом вашего тестя, — образ кокетливой барышни снова спал с лица Амины. Она тяжело вздохнула, но тут же вздрогнула и спешно заговорила: — Вы не подумайте, я люблю отца и свою семью, но… — поджав губы, она пыталась подобрать слова, чтобы описать чувства, которые испытывала к своим родственникам. — Но наступает пора, когда лучше уехать и любить семью на расстоянии, чем остаться рядом и ненавидеть их? — предположил Максвелл, вспоминая свою жизнь среди десятка старших братьев и сестёр, а также бесчисленного количества тётушек и дядюшек, лица и имена которых он при всём желании не вспомнит. В такие моменты Максвелл понимал, что если бы его не забрали в Круг Магов, его жизнь была бы точно такой же, как у Амины. И он не был уверен, что нашёл бы в себе силы и решимость, чтобы пойти наперекор всем, как это сделала она. — Пожалуй, вы правы, милорд… — леди Дабенфорд вернула лицу напускное спокойствие. — Вы приятно поражаете меня рассудительностью. Я невероятно рада сотрудничать с вами. И надеюсь, что… Амина замолчала на полуслове и направила взгляд куда-то за спину Максвелла. Он нахмурился, не понимая причину заминки, и хотел было спросить в чём дело, но его перебил возглас, раздавшийся позади: — Милорд Инквизитор, ты ли это?! — яркий тевинтерский акцент не давал сомневаться в том, кто потревожил Максвелла и Амину. «Демон…» — мысленно простонал Тревельян. Он искренне надеялся, что удастся скрыть и от друзей, и от всего мира его внезапную «помолвку». Хотя этой надежде суждено было умереть быстро — Максвеллу ничего не утаить, покуда на него направлены тысячи любопытных глаз союзников и врагов. Что же… Инквизитор обещал притвориться женихом, значит, придётся соответствующе представлять Амину Дориану. «Моя невеста», — так легко и без запинки слетело это с губ Максвелла. Будто это было обыденностью. Будто было правдой. Но после этих слов с лица Дориана спала маска веселья и беззаботности. Его взгляд потух, игривость в глазах сменилась сталью. На губах он даже не пытался удержать и тени улыбки. Плечи опасно напряглись, словно тевинтерец собирался кого-то ударить. Максвелл не подал виду, что заметил стремительные перемены в поведении друга, но в голове его настойчиво жужжало: «Почему?.. Почему он так расстроен?!» — О, вот как… — горькая печаль читалась в голосе Дориана. Сердце Максвелла остро кольнуло непониманием и настойчивым ощущением, будто он только что по глупости сделал какую-то серьёзную ошибку. Похожее Тревельян испытывал в юности, когда, упражняясь в огненных заклинаниях, создавал в руках крохотную искру, которая секундой позже взрывалась ему прямо в лицо… — Совет вам да любовь, милорд Инквизитор, — резко развернувшись, Дориан с высоко поднятой головой скрылся за стеллажом. Почти сразу его шаги слышались на лестнице. Ум Максвелла требовал догнать Павуса, тихо-тихо на ушко шепнуть правду и объяснить, что вовсе Амина не невеста и это всё не более, чем Игра. Но тело его не подвело — как бы ни хотел Максвелл, ни рукой, ни ногой он так и не шевельнул. И это было правильно! Нельзя, чтобы кто-то, кроме советников, знал об обмане. Пусть Инквизитор верит своим друзьям как себе, но что-то даже от них нужно скрывать… Хотя бы пока Амина не пересекла границу Антивы. — У вас с этим тевинтерцем что-то было? — непринуждённо поинтересовалась леди Дабенфорд, вырывая Максвелла из мыслей. — С чего ты взяла?! — Инквизитор едва не подавился воздухом от негодования, чувствуя, как щёки заливает жаром. Он удивлён. Да, именно удивлён, а не смущён! — По его взгляду более чем очевидно, что он хочет закопать меня живьём, — легко пожала плечами Амина, возвращаясь к лицезрению книг, но уже на другой полке. — У Дориана уже есть возлюбленный. И это наш общий друг, — парировал Максвелл, уверенный в своём аргументе. — Да-да-да… — Амину его доводы совершенно не впечатлили. Но комментировать это она не стала. Её молчание было красноречивее любых слов. — Думаю, ты просто напомнила Дориану о его собственной невесте. У них там сложная ситуация… — Максвелл уцепился за эту мысль, как утопающий за верёвку. Да, вот именно! Дориан просто вспомнил прошлое, потому и расстроился. С чего Максвелл вообще взял, что имеет настолько сильное влияние на жизнь друга? Всё-таки мир не крутится вокруг него! — Возможно-возможно… — и снова в голосе Амины слышался только сарказм. Её было бесполезно переубеждать. И с какой стати Максвелл должен это делать?! — Подозреваю, гостья утомилась долгой поездкой и желает отдохнуть? — Инквизитор говорил твёрдо, намекая на конец разговора. — О, вы так проницательны, милорд! — Амина без лишних слов его поняла. Едко усмехнувшись, она бросила колкий взгляд на Максвелла и размеренной походкой, легко виляя бёдрами, пошла к лестнице. Но на первой же ступени обернулась, заметив, что следом за ней не идут: — Неужели вы заставите свою наречённую в одиночестве блуждать по незнакомым коридорам да ещё и надрываться книгами?! Её наигранно обиженный тон немного повеселил Максвелла. И всё-таки ему немного жаль, что росли они с Аминой порознь, а их нынешнее общение не продлится долго. Если бы она не уезжала так скоро, у них были бы все шансы стать отличными друзьями. Забрав книги, Максвелл пропустил девушку вперёд. Амина благодарно улыбнулась и с каким-то странно-довольным лицом спешно спустилась по лестнице. *** Это было невыносимо… Дориану казалось, что от боли в груди становилось трудно дышать, подкашивались ноги и темнело в глазах. Сердце будто вырвали из груди, переломав в труху все рёбра, и порубили на мелкие кусочки, при этом Дориан чувствовал каждый удар несуществующего тесака. Он плохо осознавал, как нетвёрдой походкой дошёл до таверны, заказал себе выпить и одним глотком опрокинул в себя целую кружку алкоголя. Кажется, это был эль. Но это неважно. Дориан всё равно не чувствовал ни вкуса, ни запаха пойла. Трактирщик обновил напиток, но когда альтус собирался приложиться к кружке, кто-то крепко похлопал его по спине. — Чего сидишь в стороне, Посверкунчик? — Варрик указал пальцем за спину. — Пошли к нам! Мы с ребятами обсуждаем последние новости. — А почему нет? — пожал плечами Дориан и легко спорхнул с высокого барного стула, не забыв прихватить свою кружку. За дальним столиком у стены помимо Дориана и Варрика собрались Сэра, Железный Бык, Блэкволл и Кассандра. — Нашёлся ещё один желающий обсудить невесту Инквизитора? — недовольно фыркнула Кассандра, завидев подошедшего тевинтерца. У Дориана от упоминания той девушки на миг сжалось сердце и по спине пробежал зябкий холодок. Но внешне он лишь удивлённо вскинул брови и бесцветно спросил: — Какую такую невесту? — Дориан сделал крупный глоток, расслаблено откинувшись на спинку стула. — Да самую обычную! — вспылила Сэра, сидевшая прямо на столе перед Дорианом. — Ещё одна важнячая богатая манда! Но страшная, как Архидемон, и плоская, как доска. Да у Соласа и того жопа получше, чем у этой Жабенфорд! — Дабенфорд, — поправила Кассандра, закатив глаза. — Да с фига ли ты меня всё время поправляешь?! — ещё пуще распалилась Сэра, едва не бросившись на Искательницу через весь стол. Блэкволл на всякий случай подальше отодвинул свою кружку. — Ещё скажи, что рада тому, что эта напыщенная стерва будет нами командовать! Кассандра гневно нахмурилась, испепеляя эльфийку убийственным взглядом, и уже было открыла рот, чтобы ответить, но её опередил Варрик: — Лютик, да никто тут не рад! Мы все здесь пребываем в глубоком… — Ахуе! — закончила за него Сэра. Спрыгнув со стола, она ловко подхватила кружку с элем у проходящей мимо разносчицы, которая этого даже не заметила, ведь была занята кокетными переглядками с Железным Быком. — Да, и там тоже, — примирительно кивнул Варрик. — Но с чего ты вообще взяла, что Инквизитор позволит своей невесте тут хозяйничать? — Кассандра не желала отмалчиваться, сводя все миротворческие старания своего кавалера под ноль. Сэра от негодования поперхнулась элем, пролив на себя половину кружки, и толком не успев прокашляться, заголосила так, что её слышали все три этажа таверны: — Да потому что жена Инкви тоже станет Инкви! Кассандра что-то отвечала Сэре на повышенных тонах, но для Дориана, кажется, пропали все звуки вокруг. Жена… У Максвелла будет жена. А потом дети. То есть… у него будет семья. Обычная счастливая семья, где есть женщина и мужчина. Семья, которой никогда не будет у Дориана и не было бы у Максвелла, если бы он ответил на чувства альтуса. «Как хорошо, что я ему не признался…» — вдруг прозвучал голос в голове Дориана. А ведь и правда — хорошо. Излей он позавчера свои чувства, сегодня Максвеллу было бы неловко одновременно смотреть в глаза и ему, и невесте. — …эй, усатик, чего молчишь? — Железный Бык легонько пихнул Дориана в плечо. А когда тевинтерец, наконец, поднял на него свой стеклянный взгляд, протянул ему флягу с алкоголем. — Будешь? Дориан знал, что за пойло ему предлагает Бык: то самое, которое наповал свалило и Хоука, и Инквизитора. Вместо ответа альтус выхватил флягу из чужих рук и сделал пару больших глотков. Алкоголь едва не встал жгучим комом в глотке, но Дориан быстро сглотнул. Мараас-лок почти моментально ударил в голову, разгоняя кровь по венам. Смуглые щёки, шея и даже уши загорелись огнём. — Ну хоть лицо порозовело, а то сидел бледный, как юнец перед первой ночью с девкой, — довольно усмехнулся Железный Бык, забирая флягу из ослабевших пальцев Павуса. — Что?.. — непонимающе нахмурился Дориан, замечая, что картинка перед глазами опасно поплыла. — Говорю, странный ты какой-то сегодня, — будто между делом ответил Бык, игриво подмигнув всё той же фигуристой разносчице, что «случайно» задела его руку своим бедром, когда проходила мимо. — Грустный… Случилось чего? — Случилось, — уложив голову на предплечья, тихо буркнул Дориан. Из-за шума потасовки Бык едва его расслышал. — С добрым товарищем не поделишься? — уточнил кунари, когда понял, что Дориан не собирается продолжать откровенничать. — Нет, — вновь непривычно коротко и блёкло ответил альтус, чувствуя, что каждое слово будто вытягивает из него силы. Ему казалось, что ещё немного и он даже следующий вдох сделать не сможет… — Ещё выпьешь хоть? — Железный Бык ненавязчиво покрутил флягой около головы Дориана. Тот приподнялся, рассматривая металлическую плашку нечитаемым взглядом. Кажется, он о чём-то думал и, что-то для себя решив, потянулся за флягой. Но Бык, словно это ему и было нужно, нарочито медленно стал отодвигать её от альтуса. — Не хочешь как хочешь, — кунари безразлично пожал плечам. — Стой! — всполошился Дориан, когда выпивка ускользнула из-под носа. Но воевать за фляжку Железный Бык не собирался, потому отдал по первой просьбе, при этом оскалился довольнее прежнего. Но альтус этому значения не придал. Вдоволь налакавшись хитро деланного спирта, Дориан заметил, как потяжелела голова, но она хотя бы перестала кружиться. Руки стали плохо слушаться и, скорее всего, ноги тоже. Дориан надеялся, что такой сильный алкоголь подействует на него как нечто веселящее. Что он хотя бы на время забудет о Максвелле и будет наблюдать за горячим спором Сэры и Кассандры, временами вставляя едкие фразочки. Но больше ничего не изменилось. Грудь всё ещё раздирала боль, а на сердце как было погано, так и осталось. — Какого демона… — сквозь плотно сжатые зубы прошипел Дориан, но тихо, потому его никто не услышал. Медленно, словно крохотная искра на сухой соломе, в его груди разгорался жгучий гнев. Но неясно, из-за алкоголя или же недавнего потрясения. Хотя какая разница из-за чего?! Дориан даже залить свою печаль не может, ведь если выпьет ещё хоть глоточек, превратится в плаксивого мальчишку, который только и может, что мотать сопли на кулак! А он не заплачет. Уж точно не из-за того, кто выбрал не его! Так низко Дориан не позволит себе опуститься. Даже если до смерти хочется свернуться клубочком на полу и выть, пока не охрипнет голос… Вот что чувства делают с людьми — безжалостно ломают, делают из них бесхребетных кукол и заставляют наступать на горло гордости и принципам. А ведь Дориан, кажется, готов сломаться… Нет, такого не будет! И что за глупости лезут на пьяную голову? Он альтус из рода Павусов, а ведёт себя, как деревенская простушка! Но в этом виноват алкоголь. Из-за него и без того расшатанные нервы стали невероятно чувствительными к самым нелепым мыслям. Со всей возможной ненавистью Дориан испепелил ни в чём не повинную фляжку и, мстительно царапнув по её металлическому боку, впихнул в руки Железному Быку. Проигнорировав вопросительный взгляд, Дориан неторопливо встал, проскрипев стулом по полу. Но он не заметил, что на него подняли глаза все сидящие за столом. Даже Кассандра с Сэрой замолкли на полуслове. — В Тень это всё! — напоследок буркнул Дориан, не заботясь, расслышали его или нет, и всё так же неспешно вышел из таверны, чудом не врезавшись лицом в дверной косяк. Спустя три секунды дружного молчания Кассандра не выдержала первой: — Что это с ним? — она посмотрела на Варрика, полагая, что её проныра уж точно знает, в чём дело. Но гном в ответ лишь тяжело вздохнул и, прикрыв глаза, сжал переносицу. — Ты серьёзно?! — брови Сэры взлетели к неровно остриженной чёлке. Искательница на миг опешила такому бурному удивлению, не понимая странности своего вопроса. — Да походу не один Инкви тугодумом оказался! — А усатик неплохо держится, — сочувствующе-одобрительно подметил Бык. — Не то слово! — фыркнула Сэра. — Я б на его месте этой Жабенфорд все космы выдрала! Но вдруг эльфийка, неожиданно потеряв интерес к разговору, забрала украденную кружку и вприпрыжку поскакала в другой конец зала. Туда, где мелькнула светло-каштановая макушка Нитки Хардинг. Кассандра не успела ответить и лишь прожигала спину Сэры негодующим взглядом. — О чём это она? — Искательница повернулась к двум другим друзьям. Но увидела, что за столом остался только Блэкволл. Похоже, Железный Бык скрылся с той разносчицей, когда Кассандра отвлеклась на Сэру. Но Искательница не собиралась оставаться без ответа и впилась в Серого Стража требовательным взглядом. Он старался делать вид, что не замечает этого. И получалось у него это плохо: его щёки покраснели, причём явно не от эля, а глаза метались из стороны в сторону, будто что-то ища. Когда Кассандре надоело ждать и она едва успела открыть рот, чтобы что-то сказать, Блэкволл подскочил со своего места, словно ужаленный, и на ходу заголосил: — Я вспомнил! Мне надо… Кхм… Идти… Туда! — он едва нашёл, в какой стороне выход. Кажется, за всю жизнь Кассандра не удивлялась так сильно, как сегодня. Молча она присела рядом с Варриком и, не брезгуя, сделала пару глотков из кружки, которую принёс Дориан, но забыл о ней. — Что со всеми происходит? — в её голосе не было привычной приказывающей нотки. Кассандра искренне не понимала причины странного поведения сослуживцев и очень уж хотела разобраться, чем это вызвано. — Ох, Кассандра… — будто вековой старец вздохнул Варрик. — Приготовься, история будет долгой. *** Амина, как и обещала, послушно осталась в выделенной ей комнате. Ещё Максвелл попросил её по мере возможности не привлекать к себе внимания. Но, кажется, она и не собиралась отвлекаться от своих книг до самого вечера. При всей любви Тревельяна к учёбе, но даже ему такая лютая страсть Амины к знаниям показалась необычной. Впрочем, это было Максвеллу только на руку. Он хотел как можно скорее рассказать Жозефине об их с Аминой плане, но она уж очень долго вела беседы с банном Дабенфордом. Инквизитор мог, конечно, срочно вызвать советницу к себе. Но лучше было бы, если бы он притворился, что очарован своей невестой и ни о чём другом не может думать. Это поможет не вызывать подозрений ни сейчас, ни в будущем. А потому остаётся поручить слуге доложить, когда Жози освободится, и просто ждать… Оставшееся утро и вторую половину дня Максвелл занимался мелкими делами, доработкой их с Аминой плана и просто старался не попадаться на глаза друзьям, ради избежания неудобных вопросов. Но когда время стало клониться к вечеру, а солнце — к горизонту, он готов был лезть на стенку от нетерпения. К счастью, вскоре Жозефина пришла к нему сама. Максвелл стоял на балконе своих покоев и, впервые за время обитания в Скайхолде, наблюдал, как небо окрашивается в алые, оранжевые и золотистые оттенки. Очень красивое и умиротворяющее зрелище… Но именно сейчас за спиной раздались мягкие шаги. — Вы ждали меня, Инквизитор? — голос Жозефины казался уставшим, но при этом довольным. Максвелл коротко кивнул и, не теряя зря времени, спросил: — Ты получила, что хотела от Дабенфорда? — он повернулся к советнице, облокотившись поясницей на перила. — Да, но… не совсем, — Жозефина коротко вздохнула и пояснила: — Банн очень мнительный человек и, как ни странно, весьма недурно ведёт Игру. Подтолкнуть его к какому-либо решению без чётких гарантий для него весьма… непросто. — Другими словами, он ждёт, когда нас с Аминой обвенчают в Церкви, — Максвелл закатил глаза. — Да, — с неохотой кивнула Жозефина и уже собиралась что-то добавить, но Инквизитор остановил её, вскинув ладонь. — Думаю, для тебя не секрет, что сама Амина может не слишком хотеть замуж, — оттолкнувшись от перил, Максвелл сделал пару медленных и коротких шагов к советнице. — Это, конечно, возможно… — осторожно ответила Жозефина, чуть нахмурив брови. — К сожалению или к счастью, но так и есть, — Максвелл загадочно улыбнулся и на одном дыхании выложил советнице план, разработанный с Аминой и доработанный им самим в часы ожидания. — …всё должно быть готово максимум за сутки. Раз ты говоришь, что банн человек мнительный, то он легко догадается, что моё увлечение Аминой фальшь и медлю я специально. — Понимаю, милорд… — Жозефина помолчала пару минут, обдумывая услышанное. Её брови сошлись ближе, а на лице появилась озадаченность. Похоже, восторга от идеи Инквизитора она не испытывала. — Но быть может… — Жозефина! — грубо рыкнул Максвелл, угрожающе нависая над ней. — Слишком много «но» я слышу от тебя за последние дни. И мне это совершенно не нравится! — понизив голос, он продолжил: — Если считаешь, что я забыл о твоих тайных интригах, ты ошибаешься. Я не прощаю обмана, но такой профессионал в политике, как ты, нужен Инквизиции. И это единственное, что останавливает меня отправить тебя в отставку… — Милорд, я правильно понимаю, что у меня нет возможности вам отказать, иначе… — Жозефина запнулась, до конца не веря в то, что произносит. — Да, иначе я закрою глаза на то «единственное», — на удивление даже для самого себя, Максвелл сказал это со стойкой решимостью. — Признаю, твой уход станет непоправимым ударом для Инквизиции, но я готов справляться с последствиями своего решения. На самом деле, Максвелл не хотел терять Жози, потому что она заслуженно была одной из лучших политиков Антивы, Ферелдена и Орлея, и пришлось бы очень постараться, чтобы найти ей замену. Да и вряд ли нашёлся бы человек, который мало того, что согласился бы работать с самой скандальной организацией десятилетия, так ещё и сумел бы сравниться с леди Монтилье. К тому же, вслед за ней из Инквизиции ушли бы верные Жозефине люди, а важные спонсоры и союзники, с коими она вела переговоры, — разорвали бы связи. Но и уступить он не мог, потому что дал обещание Амине, а советники должны слушать его, даже когда не согласны с принятым решением. Потому Инквизитор с замиранием сердца ждал ответа советницы. — Я поняла вас, милорд, — смиренно кивнула Жозефина, понимая, что в этом вопросе Тревельяна не убедят никакие аргументы. — Приготовления будут закончены к рассвету, письмо семье я напишу немедленно и отправлю с вороном Лелианы, — помедлив, с неохотой добавила: — Я найду способ… договориться с банном исполнить обещанное с учётом новых обстоятельств. Максвелл едва удержался, чтобы облегчённо не вздохнуть. Он не хотел отстранять Жозефину и уж тем более не хотел видеть на её месте кого-то другого. Именно поэтому его собственная решимость удивляла Тревельяна. — Я рад, что мы сумели друг друга услышать, Жози, — дружески похлопав её по плечу, Максвелл вернулся к созерцанию горизонта. Вот только пока они с Жозефиной говорили, солнце уже спряталось за горы, напоминая о себе лишь тонкой алой полоской над снежными вершинами. «Снова не повезло…» — разочарованно вздохнул Максвелл, когда шаги за спиной стихли, а балконная дверь щёлкнула замком, закрываясь. *** Максвелл понимал, что его ультиматум Жозефине не пройдёт бесследно для женщины, которая знает всё на свете, как иногда кажется, — для Лелианы. Она точно не оставит это без внимания, ведь они с леди Монтилье подруги. К тому же, Соловушке — как любил называть её Варрик — будет очень интересно узнать, почему Инквизитор раскидывается такими ценными кадрами. Не прошло и тридцати минут, как бесшумно и совершенно незаметно в комнате возникла серая тень в капюшоне. — Милорд, — Лелиана стояла перед рабочим столом, грозно возвышаясь над Максвеллом. Если бы он не ожидал её появления, точно бы подпрыгнул до потолка… — Чем обязан столь позднему визиту? — Инквизитор отложил отчёты в сторону и встал из-за стола, подходя ближе к советнице. — Вы и сами прекрасно это знаете, — в глазах Лелианы блеснул угрожающий огонёк. — Потрудитесь ответить, почему вы угрожали Жозефине отставкой? — Ты и сама это знаешь, — в тон ответил ей Максвелл, борясь с острым желанием сложить руки на груди. Вступать в дискуссии с таким человеком, как Лелиана, опасно. Её действия невероятно сложно просчитать, а грамотно возражать — на порядок сложнее. Но Максвелл готов рискнуть, ведь в своей правоте уверен. Пусть и с парой оговорок… — Милорд, вы не можете разбрасываться такими угрозами, — неумолимо стояла на своём Лелиана. — Жозефина не заслужила к себе такого отношения. — Тогда что она заслужила, ослушавшись моего приказа и очень крупно подставив меня? — Максвелл хищно оскалился, чувствуя, как изнутри грудь обжигает гнев. — Но ситуация под нашим контролем и всё складывается исключительно в нашу пользу… — спокойно парировала Лелиана. — Хватит! — не выдержал Максвелл. Проглотив остальные грубые слова, он продолжил более спокойно: — Много ли вы видели командиров, которые терпят и поощряют неповиновение свои подчинённых? Неужели Герой Ферелдена был одним из них? Глаза Лелианы удивлённо расширились от неожиданного вопроса, но она быстро взяла себя в руки, снова нацепив холодную маску на лицо. Она явно была не рада упоминанию своего бывшего командира и командора Серых Стражей Ферелдена, ныне неизвестно где шатающегося с антиванским убийцей. Но, судя по её задумчивому выражению лица, это сравнение помогло ей взглянуть на ситуацию под другим углом. — Не думаю, что вам стоит судить о полководческих способностях Стража Кусланда, — грозно отчеканила Лелиана, не желая приплетать к спору старого друга. — Но я поняла, к чему вы клоните, милорд. Более аналогичной ситуации не произойдёт, даю слово. Однако, — она заглянула в глаза Инквизитору, — и вы пообещайте, что не будете бросаться столь опрометчивыми угрозами. — Конечно, — охотно кивнул Максвелл. — Рад, что мы услышали и поняли друг друга. Выяснив всё, что было нужно, Лелиана хотела было удалиться, однако подумав, сказала: — Я могла бы помочь Жози избавиться от банна, припомнив парочку фактов из его тёмной биографии… — она точно знала что-то такое, что заставит Генри отдать всё, только чтобы сохранить эти секреты. Максвелл невольно улыбнулся. Во-первых, он не ожидал, что Лелиана спросит его позволения, чтобы загнать банна в безвыходное положение. Во-вторых, до чего же советница искусна в своём деле — она явно заранее выяснила всю подноготную Дабенфорда. — А сама Жозефина не будет против? — Максвелл знал, что советницы пусть и подруги, но методы друг друга частенько не одобряют. — Она может ничего и не узнать… — губы Лелианы медленно растянулись в коварной улыбке. Это выглядело жутко, даже немного кровожадно. — Если банн заупрямится, я не стану препятствовать твоей деятельности, — ухмыльнулся Максвелл, где-то в глубине души сочувствуя упрямому Генри. Коротко кивнув, Лелиана бесшумно ушла. Даже скрипа двери не было слышно. На миг Максвелл подумал, что она на самом деле стоит где-то на лестнице. С лёгким беспокойством на сердце он подкрался к выходу, заглядывая через перила. Внизу никого нет, а тяжёлая дубовая дверь надёжно прикрыта. Облегчённо выдохнув, Максвелл прислушался к тишине комнаты. Чем дольше он так стоял, тем сильнее чувствовал, как из-за усталости дрожат и подкашиваются ноги, как опускаются плечи, как тяжелеют веки, как саднит глаза от долгого перенапряжения. Обидно, что за этот день ничего грандиозного сделано не было, а Максвелл устал так, что готов рухнуть на свой же расшитый золотом ковёр. Наверное, это всё из-за стресса… Случайно метнув взгляд вниз, Максвелл увидел у дивана бутылку вина с нечитабельной этикеткой. Откуда оно? Кажется, Дориан принёс прошлой ночью. Задумчиво поразглядовав тёмное стекло бутылки, Максвелл твёрдо решил отпраздновать этим вином окончание всей этой истории с банном. И Дориана нужно обязательно позвать. Но только ради того, чтобы вместе с ним завалиться пить к Быку. Да, только ради этого… *** Открывая глаза на следующий день, Максвелл уже знал, что план уже приведён в исполнение и Амина благополучно покинула Скайхолд. Это ему подсказало отменное чутьё… ну и записка Жозефины, что лежала на прикроватной тумбочке. В записке же был краткий инструктаж того, что Инквизитор должен был сделать, чтобы помочь советнице осуществить план. Чувствуя злорадное предвкушение, Максвелл с не свойственной ему придирчивостью приводил себя в порядок: полностью помылся, натерся маслами, до идеальной гладкости прочесал волосы, даже не поленился их уложить и, как вишенка на торте, надел самую дорогую одежду. Глядя на себя в зеркало, Максвелл понимал, что выглядит как самый настоящий расфуфыренный аристократ. И у него есть огромный риск быть неузнанным Сэрой, что могло привести к тому, что эльфийка запульнёт в него самым пропитанным и жирным пироженным… Но он готов был рискнуть, ведь почему-то искренне хотел выглядеть неотразимо, когда выпроводит Дабенфорда восвояси, оставив ни с чем. Когда покажет очередному высокомерному банну, что его власть, богатство и влияние на самом-то деле ничегошеньки не стоят, а из себя он не представляет ничто иное, как полное ничтожество. Кажется, Максвелл немного садист… Но открытие не удивляет. Неторопливо он спускается в главный зал и, стоило ему там появиться, как десятки глаз, словно по волшебству, приковались к нему. Взгляды были очень разные — от кокетливо-заинтересованных до придирчиво-оценивающих. А среди них Максвелл даже заметил знакомую пару светло-карих глаз. И принадлежали они Варрику. Гном смотрел на Инквизитора удивлённо, откровенно разглядывая его позолоченный кафтан вместо привычного кожаного жилета. — Отлично выглядишь, Макс… То есть Инквизитор, — хмыкнул Варрик, когда Максвелл проходил мимо. — Прошу, не пожирай меня так взглядом… Я смущаюсь! — посмеявшись, он похлопал Тетраса по плечу и пошёл в сторону лестницы. Ему нужно было попасть в гостевое крыло. Уже на подходе к комнате Амины царила суматоха: слуги бегали туда-сюда, а завидев Инквизитора, испуганно прятались кто куда мог; из-за двери нужных покоев доносились истеричные повизгивания банна Дабенфорда. Широкая улыбка против воли растянула губы — пока что всё шло так, как планировалось. Убрав с лица кровожадность и состроив невинно-влюблённую мордашку, Максвелл распахнул дверь. — Приветствую вас, банн, — он «озадаченно» нахмурился. — По правде говоря, не ожидал увидеть вас здесь… Дабенфорд медленно обернулся на окрик Инквизитора. Выражение его лица трудно было описать одним словом, ведь оно за какие-то доли секунды менялось от бледного и растерянного до лживо-улыбчивого. — Ах, милорд Инквизитор, какое счастье видеть вас! — в остекленевших глазах Генри не было ровным счётом никаких эмоций. — Вы так хорошо сегодня выглядите… Сменили укладку? Но Максвелл не слушал его бубнёж. Быстрым взглядом он прошёлся по комнате: шкафы и ящики были настежь распахнуты, всем желающим показывая, что они либо пусты, либо наполнены незначительным барахлом; на полу и постели неряшливо разбросаны платья, туфли и даже нижнее белье. Одним словом, складывалось ощущение, будто кто-то очень спешил, собираясь в дорогу. И это, очевидно, не более чем постановка, устроенная Аминой. «Умница!» — в сердцах ликовал Максвелл её импровизации. Если бы была возможность ещё раз встретиться с Аминой, он бы обязательно отдал ей должную похвалу. Впрочем, эта девушка и сама знает, что способности её интеллекта весьма впечатляющие, и вряд ли нуждается в подтверждении этого. — Что… — изображая ещё большую растерянность, Максвелл вновь взглянул на банна. — Что здесь произошло? Где моя невеста?! — Милорд, произошло маленькое недоразумение… — губы Дабенфорда скривились в подобие улыбки, а один глаз истерично задёргался. Но тут из-за спины Инквизитора вышла Жозефина: — Попрошу вас объяснить, уважаемый банн, почему ваша дочь была замечена в гавани Редклиффа в сопровождении ваших людей? — голос леди Монтилье был спокоен и твёрд. Генри не успел и звука издать, как Максвелл перехватил инициативу: — Что это ещё значит?! — полный ярости взгляд на миг лишил банна дара речи. — Куда вы дели Амину? — Милорд, я не имею к этому никакого отношения… — Генри каждое слово выдавливал из себя через силу. А сколько выдержки ему стоило удержать самообладание, и представить сложно! — Боюсь, это ложь, — легко парировала Жозефина и протянула Дабенфорду какое-то письмо. Максвелл не знал, что в нём написано, но ему это было и не нужно, судя по тому, что советница не дала его прочесть. А значит, письмо предназначалось именно банну. По мере прочтения фальшивая маска сползала с лица Генри, открывая его истинные эмоции: в отвращении дёрнулась нижняя губа, брови стянулись к переносице, а в прищуренных глазах читалась неприкрытая ненависть и… понимание происходящего. — Чего вы хотите? — сквозь плотно сжатые зубы прошипел Дабенфорд, прожигая взглядом дыру в оппонентах. Если бы Максвелл меньше встречался с аристократической агрессией, ему бы точно стало очень неуютно. Но он был привычен: политическая сторона его работы нередко заставляла общаться с не самыми воспитанными и дружелюбными представителями «высшего» общества. Хотя в работе Жозефины их было на порядок больше. Медленно растянув губы в злорадной ухмылочке, Инквизитор сладким тоном сказал: — Жозефина, дорогая, — он отступил в сторону, пропуская советницу вперёд, и шуточно сделал полупоклон, — не смею больше заставлять тебя ждать. — Благодарю, милорд, — Жозефина же держалась профессионально спокойно, будто только что вовсе не опустилась до шантажа. С гордо поднятой головой Максвелл вышел из комнаты, не забыв драматично хлопнуть дверью. *** К обеду весь Скайхолд уже гудел, словно пчелиный улей. Шепотки и смешки слышались из-за каждого угла, ведь и слуга, и вельможа считал своим долгом поглумиться над «глупеньким банном», который хотел обмануть Инквизитора, но его вовремя разоблачили и прогнали с позором на родину. Стоя на балконе второго этажа цитадели, Максвелл триумфально возвышался над всем этим балаганом. Его скучающий взгляд блуждал по главному залу, изредка останавливаясь на каких-то случайных группах людей. Но его бессмысленное времяпровождение прервало цоканье тонких каблучков о голые камни. — Вы сыграли прекрасную партию, цветик мой, — ярко выраженный орлесианский акцент мадам Вивьен сильно резанул слух. — Но не кажется ли вам, мой дорогой, что от этого брака пользы было бы куда больше, чем от… — она на миг задумалась, подбирая подходящее слово. — Нет, не кажется, — грубовато ответил Максвелл, понимая, что иначе Вивьен будет рассуждать на эту тему до конца века. Хотя на самом деле она права. И какая-то аристократическая часть сознания Максвелла это прекрасно знала. Но ему не было дела до выгоды, когда на кону стояла свобода. А её Инквизитор ценил весьма и весьма дорого. Оттолкнувшись от перил, он неторопливо спустился в главный зал. Звуки вдруг заметно стихли и все взгляды вновь прилипли к нему, стоило Максвеллу едва туда войти. Забавно было подметить ещё и сочувствующие взгляды среди остальных. Инквизитор поднялся в свою комнату и тут же вспомнил о бутылке вина, что так одиноко стояла в тени дивана. Подхватив его, Максвелл на миг задумался, стоило ли идти напиваться среди дня или же лучше было бы начать планировать долгожданную экспедицию. Терзаясь сомнениями, он вышел на балкон. Оттуда открывался отличный вид на двор Скайхолде, который временно оккупировали для тренировки: отряд новобранцев по площадке гонял новый помощник Каллена сэр Мишель де Шевин, а недалеко от них тренировались Боевые Быки. Бык гонял своих бойцов как в последний раз. Он заставлял их выполнять на вид сложные приёмы, но, если у кого-то что-то не получалось, каждому лично готов был показать движения хоть тысячу раз. Одним словом, Бык отличный командир. Но в последнее время Максвелл не замечал его в компании кого-то не из отряда Боевых Быков. То есть в компании Дориана. Сам же тевинтерец вроде бы и в таверну захаживал нередко, и к Быку заметно потеплел, но почему-то дальше у них ничего не шло. Может, у них наступил кризис в отношениях? Или успели поссориться? Или они снова начали обоюдно тупить? Так или иначе, придётся Максвеллу снова выяснять, в чём у них там проблемы. И скорее всего, выяснится многое, ведь из-за последних событий и обилия работы он совершенно забросил свои своднические обязанности. Всё! Максвелл решил уделить этот день своим друзьям, ведь дела не убегут, а о счастье горе-влюблённых позаботиться некому. В голове Инквизитора уже зрел хороший план действий и первым пунктом его было — напоить Дориана тем самым вином, которое Максвелл крутит в руках. А дальше… видно будет. Только сделав шаг к балконной двери, он вдруг вспомнил, что на нём тот выпендрёжный костюм. Поморшившись, Максвелл немного скорректировал план. Первый пункт: сменить одежду на более человеческую и привычную! *** — Дориан! — Инквизитор вальяжно облокотился на книжный стеллаж и протянул другу бутылку. — Как насчёт культурно распить этот прекрасный напиток? Павус сидел в своём любимом кресле — самом удобном во всей библиотеке — и почему-то глядел на Максвелла так, будто увидал демона в балетной пачке. Нет, серьёзно! У Дориана было такое вытянутое лицо и такой растерянный взгляд, что Максвеллу стало как-то не по себе. Может, Павус в тайне стал трезвенником? — Чего молчишь?.. — напряжённо спросил Максвелл. — Мне Сэра на лбу «хуй» написала? После последнего вопроса Дориан наконец «ожил». Мягко посмеявшись над шуткой, он отложил книгу, которую читал, и расслаблено подошёл к Инквизитору. — От этой эльфийки можно ожидать всего, так что смотрись почаще в зеркало, — Дориан забрал вино из чужих рук. В его глазах мелькнуло узнавание. — О, у вас отличный вкус, милорд! Павус подошёл к столику возле кресла и, убрав лишние книги на пол, поставил на него бутылку. Секундой позже рядом стояли два фужера неясно где припрятанные. — Боюсь, мой уголок не такой роскошный и удобный, как твои покои, но всё же располагайся! — Дориан приглашающе махнул к столу, разливая вино по бокалам. Кресло у Павуса было только одно, значит, кому-то придётся стоять, а Максвелла такой расклад не устраивал. — Секундочку… — он огляделся по сторонам в поисках чего-то мало-мальски подходящего на роль стула. И такой объект быстро нашёлся — небольшой ящик стоял у соседнего стеллажа. Не задумываясь, что у него внутри, Максвелл быстро притащил его к столу и поудобнее уселся. — А вот теперь можно и выпить! — Находчиво, — одобряюще кивнул Дориан и взял свой бокал, а второй протянул Инквизитору. — За освобождение! — вдруг сказал Максвелл и в два глотка опустошил половину фужера. Вино было отменным на вкус и пилось легко, будто сок. И не разбирайся Инквизитор в алкоголе, то подумал бы, что это действительно не алкогольный напиток. Дориан же почему-то не торопился пить. Непонимающе нахмурившись, он уточнил: — Какое-такое «освобождение»? — но почему-то в его голосе не слышалось вопроса. Он будто знал ответ, но лишь хотел убедиться. — От «счастливой» помолвки, конечно! — горько усмехнулся Максвелл, чувствуя острое желание ещё глотнуть алкоголя. Но сдержался, ведь он сюда пришёл не чтобы напиваться до умопомрачения. — Ты… — Дориан тяжело сглотнул, до конца не веря в услышанное. — Не хотел жениться? Тяжелый вздох сорвался с губ Максвелла. Погладив большим пальцем прозрачное стекло своего бокала, он осторожно ответил: — Понимаешь… Жена, дети, семья — это прекрасно, но… — Инквизитор пожал плечами. — Не для меня! Не сейчас, по крайней мере. Взглянув Дориану в глаза, Максвелл чуть испуганно не вздрогнул — тевинтерец смотрел на него так… странно! Во взгляде Павуса читалось искреннее счастье со смесью животного желания. «Мне кажется! Кажется! Кажется… — твердил себе Максвелл. — Это всё вино будоражит мою фантазию!» — Ну, кхм-кхм… — Инквизитор неловко поёрзал на ящике и сделал первое, что пришло на ум: — До дна! — он залпом выпил всё оставшееся в своём бокале и уже наливал себе новую порцию. Дориан же лишь слегка пригубил вино, откидываясь на спинку кресла и закидывая ногу на ногу. Ещё долго с его губ не сходила заговорческая полуулыбка.