Пойдем домой

      Сакура развернула газету. Пропустив статьи, освещающие события в мире и в стране, она продолжила листать страницы. Пришлось пробежаться глазами по местным новостям и надоевшим объявлениям о скидках в супермаркетах, пока в конце газеты она не нашла то, что искала. Некрологи.       Затаив дыхание, она изучала их один за другим, не вчитываясь в имена, напечатанные красивым черным курсивом, обращая внимание только на то, были ли они мужскими или нет, и скрупулезно изучая следующий за ними текст.       «Любимый отец, дед и прадед…» — не то.       «После долгой болезни покинул семью, пораженный болезнью…» — не то.       «Выпустил несколько поколений студентов нашей кафедры за свою почти 50-летнюю карьеру…» — не то.       «Внезапно покинул нас…» — Сакура склонилась и стала читать дальше. — «… в столь молодом возрасте, мы даже не успели попрощаться. Отличный коллега, чей профессионализм и инициативность способствовали успеху нашей компании…» Подписано Правлением инвестиционной компании, которая прощалась со своим ценным и незаменимым «консультантом».       Консультант… Хм… возможно, это то, что она искала. Его звали Омори Сеген. Сакура просмотрела остальные некрологи. Это имя упоминалось еще раз. Теннисный клуб объявлял о кончине члена своего президиума, известного под тем же именем.       Она сделала мысленную пометку, но сдержала свой восторг. Она уже дважды обманывалась в своих предположениях. Третьего раза не будет. Она выплакала достаточно слов.       На следующий день она снова перечитала некрологи.       Вот он, тот самый.       «Безмолвно скорблю, в непоколебимой надежде увидеть тебя снова, в жизни на том свете. Бесконечно любящая тебя подруга…» Короткое сердечное послание от убитой горем возлюбленной. Хм, Мадара умел играть словами. Имя, подписанное внизу, было именно тем, которое они специально придумали на этот случай. Айко Кияма.       Сакура выпрямилась на стуле, чувствуя, как грудь распирает от прилива предвкушения и адреналина. И счастья. Вот и все. Настал ее черед сыграть свою роль. Пора.       Просто чтобы быть уверенной до конца, Сакура быстро загуглила адрес теннисного клуба. Район Мирай. Хм, достаточно богатый. Ирония заключалась в том, что он все время жил с ней рядом. Сколько месяцев она не видела его? Скучала по нему каждый день? Гадала, жив он или нет? Боль, как тонкое лезвие, пронзила сердце Сакуры, но она ее проигнорировала. Нет смысла зацикливаться на этом сейчас. Скоро она увидит его.       Она принесла картонную коробку с газетами за прошлые недели. Конечно, у нее был абонемент онлайн-версии местной газеты, но она уже знала, что не все статьи, особенно незначительные, публиковались на сайте. Это жульничество, между прочим.       Она начала методично просматривать раздел местных новостей. Пять дней назад в жилой части района Мирай сгорел дом. Несчастный случай — утечка газа — один человек погиб. Бинго, бинго, бинго.       Она на мгновение задумалась, кто же умер вместо Мадары… Вероятно, какой-нибудь бедный бездомный, которого никто не хватится и уж точно никогда не объявит в розыск.       Исключительно ради собственного интереса она изучала новости последних дней. Три дня назад в результате акта вандализма на парковке городской больницы сгорели семнадцать автомобилей и был нанесен серьезный ущерб самому высокому уровню парковочной башни. Похоже, Мадара и впрямь любил пожары… В городской больнице проводили судмедэкспертизы. Сакура поджала губы — у него останется еще один отвратительный шрам, если он на самом деле заменил образцы. Она съежилась при мысли о том, что Мадара отрезает свою плоть и как-то ее сжигает (Как? На газовой плите? С помощью паяльной лампы? Это же просто жуть!), чтобы сдать его на пробу пострадавшему от пожара. Но они хотели быть уверенными. Анализ ДНК был окончательным доказательством.       Ее так и подмывало съездить к сгоревшему дому, посмотреть, где и как он жил. Глупая идея. Она должна сосредоточиться на своей части плана. Ей больше не нужно было жить воспоминаниями, мечтами, скоро она сможет обнимать его, а не собственную подушку. Скоро снова увидит Мадару.       Сакура рассмеялась про себя. Скоро она узнает, является ли это имя его настоящим. Когда они познакомились поближе, он представился ей именно так: Учиха Мадара. Она была не настолько глупа, чтобы спросить, правда ли это имя — его, но он тут же выдал ей объяснение, что оно ему нравится больше всех остальных. Лучшая из более чем пятнадцати личин, под которыми он скрывался. Итак, каким бы оно ни было — настоящее или нет, — именно так она называла его, когда они встречались в придорожных мотелях, сидели в кино на тщательно выбранных соседних местах, покупая билеты по отдельности, пересекались в лесу после двухчасового похода с двух противоположных сторон.       Они были осторожны. Очень осторожны.       Четыре года тайных свиданий, четыре года тоски и страха, четыре года тщательного планирования.       Они подняли вопрос о принятии окончательного решения полтора года назад.       Ни его, ни ее агентство никогда бы их не отпустили. Их служба была пожизненной. Либо погибнешь на каком-нибудь задании — чем дольше работала Сакура, тем больше убеждалась, что все эти задания служили исключительно интересам той или иной действующей политической партии, а не на благо граждан, — либо, если реально повезет, будешь уединенно жить на роскошной вилле где-нибудь на Карибах и знать, что за каждым твоим шагом пристально следят.       Они должны были умереть. И умереть убедительно.       Он только что это сделал. Теперь настала ее очередь.       Сакура достала сумку, собранную на этот случай добрых полгода назад. Абсолютно новая одежда, все куплено за наличные в разных магазинах. Она критически перебрала вещи, отбрасывая некоторые явно непрактичные. Она рассчитывала провернуть этот трюк летом, после запланированного окончания его миссии в Южной Америке (или, по крайней мере, она предполагала, что он работал там), а сейчас была уже зима. Последние четыре месяца она умирала внутри, одержимо проверяя некрологи, ожидая сигнала. Сдерживая панику, не разрешая себе даже думать о том, что он умер именно тогда, когда они решили вырваться на свободу.       Новенькая зимняя куртка, пара перчаток для альпинизма. Летнее платье, в котором она хотела предстать перед Мадарой — выкинуто из сумки. Сентиментальность сейчас была неуместна.       Может, и к лучшему, что сейчас зима. Вода была еще опаснее, никто не стал бы рисковать жизнями ныряльщиков.       Сакура посмотрела прогноз погоды. Завтра утром синоптики обещали заморозки. Идеально.       Она не собиралась подставлять свое тело. Просто сделает так, чтобы никто и никогда не смог доказать, что на самом деле никакого трупа нет.       Водохранилище гидроэлектростанции было глубоким, стены отвесными. И там, где она планировала «упасть» на машине, вода уже всасывалась в турбины. Верная смерть. Не только для нее, но и для полицейских водолазов.       Она до сих пор помнила, как в детстве отец водил ее смотреть, как в их городе строили еще одну электростанцию. Турбины высотой в двадцать метров, десять их них — генераторы, и когда их включали, создаваемый ток был достаточно мощным, чтобы засосать в себя целый грузовик, не то что ее легковушку. Ее сплющит лопастями и никогда, никогда уже не достанут. Спасателям придется отключить всю силовую установку, но они не станут этого делать. Тем более сейчас, в разгар зимы, когда от станции зависел весь мегаполис.       Сакура только успевала поворачивать. Уже виднелось озеро, пятидесятью метрами ниже дороги. Она набрала номер своей самой докучливой знакомой и включила камеру. С приятной улыбкой и притворным интересом она завела светскую беседу. Через десять минут раздражающих офисных сплетен и периодических замечаний о ее «невезении» в поисках мужчины, Сакура решила, что этого достаточно, хотя она еще не доехала в место назначения. С отработанным наигранным страхом она схватилась за руль, пару раз качнула машину на дороге и закричала. Отчаянно размахивая руками, она стукнула телефон и уронила его в коробку, висящую под держателем. Она остановила машину, закрыла крышку и еще немного потрясла коробку. Из трубки до сих пор слышался голос приятельницы.       Сакура вздохнула и, апатично встряхнув коробку одной рукой, открыла крышку большого контейнера с водой, стоявшего на пассажирском сидении. Бросила туда коробку с телефоном и подождала, пока перестанут идти пузырьки. Этого будет достаточно. Она выудила мертвый телефон и кинула его в сумочку.       Теперь самое сложное. Она быстро сняла платье, оторвала от него клочок и бросила в машину. Сначала ножом, а затем и острым камнем (для более натурального эффекта, на случай, если какой-нибудь идиот все же захочет отключить всю силовую установку и вытащить машину), она проломила огромное отверстие в крыше. Потом порезала предплечье и размазала кровь по переднему стеклу и вокруг руля. Наконец с приготовлениями было покончено.       Хорошо, что ее машина была оснащена дистанционным управлением. Она установила его три года назад для какой-то миссии и за это время научилась им пользоваться. Она еще раз проверила ограждение в нужном месте — едва держащееся на винтах, точно такое же, каким она оставила его месяц назад. Закинув рюкзак на плечо, Сакура взобралась на утес, достала пульт и нажала на кнопку, заставив машину набрать скорость. Она чувствовала себя восьмилетним мальчишкой, играющимся с радиоуправляемой машинкой. Она вдарила по газам до максимума и затаила дыхание.       Машина снесла ограждение и полетела вниз, описывая изящную параболу. И, чуть не задев пару сосен, ушла под воду. Идеально. Просто идеально.       Велосипед был спрятан в кустах в паре сотен метров вниз по дороге. Воздух — в шинах, механизм хорошо смазан, важные детали закрыты пластиком, чтобы уберечь их дождя. Она должна была легко преодолеть двадцать километров крутого спуска до ближайшего города, но погода оказалась чертовски холодной. Однако это не имело значения. В городе ее ждала машина, которую она за наличные купила восемь месяцев назад в деревне на другом берегу. А потом она поедет на юг, в другой город, который располагался на границе. И там ее будет ждать он.