Полюбив тебя, проиграю я

      Бесконечная Бездна. Одно это словосочетание вселяет трепет и ужас в сердца каждого из ныне живущих. Находясь на стыке Двух Царств – людей и демонов –, она остаётся пограничной территорией, где покой – эфемерный процесс, а безопасность – пустой звук. В Бесконечной Бездне за каждым поворотом ожидает опасность. Живые существа причудливой формы и размеров, редкие, почти что мифические растения, которые за красивыми околоцветниками и удивительным листорасположением скрывают хищную сущность, неизведанные завихрения пространства и потоки раскаленной, пылающей лавы. Все в этом месте вызывает опасение и страх, но вместе с тем – восхищение и трепет. Ведь как можно не восторгаться столь парадоксальной, едва ли не сказочной природой? Изучая всегда лишь на бумаге, где скупым, официальным языком излагались общеизвестные факты и интуитивные предположения, которые не передавали и четвёртой части подлинной монументальности пространственного искривления, Шэнь Цинцю был бесконечно рад увидеть опасную зону своими собственными глазами. Жаль только, что посещение Бесконечной Бездны было отнюдь не исследовательской экспедицией, направленной на повышение уровня знаний будущих поколений, но попыткой предотвратить неизбежное.       Нестерпимый, почти что удушающий жар исходил буквально из каждой расщелины, что имела неосторожность попадаться по пути следования бессмертного. Но молодой мужчина, как будто этого не замечая, с завидным упорством продолжал двигаться вперед. Фа Жу предупреждала его, что на территории Бесконечной Бездны действуют свои законы и соблюдаются иные правила игры, чем во внешнем мире, но Шэнь Цинцю отказывался её слушать, желая, как можно скорее нагнать и образумить нерадивого Императора Трёх Царств. Теперь же он расплачивается сторицей, ощущая себя вновь желторотым птенцом впервые покинувшим родовое гнездо. Горный лорд знал, что перебои в работе внутренней Ци всего лишь временная проблема, которая исчезнет стоит только покинуть пространственный карман. Несмотря на это, иррациональный страх стать вновь никчемным и никому ненужным разъедал внутренности бывшего раба при каждом новом вдохе затхлого воздуха и очередном шаге вперёд. Впрочем, чего греха таить, какой бы ни была цена (будь то избиение очищающей плетью или вылазка в Сумрачную долину Страдающих Душ), бессмертный готов был её заплатить, лишь бы сохранить здравомыслие Ло Бинхэ на должном уровне.       Чего не сделаешь ради любви? Этим вопросом бессмертный задавался множество раз, лёжа на мягком ложе в своих покоях в Императорском дворце. И всегда находил лишь один ответ – все! Ради любви и человека любезному сердцу можно пойти на любые жертвы и вытерпеть все невзгоды. Ранее у Шэнь Цинцю был только Ци-гэ, затем появилась школа Цанцюн, а после в его жизнь ворвался Бинхэ. Признаться честно, горный лорд с первого взгляда невзлюбил вихрастого мальчишку. Уж больно сильно он напоминал заклинателю себя самого в раннем детстве. Со временем на смену нелюбви пришла откровенная ненависть, а вместе с ней и жгучая зависть. Шэнь Цинцю не понимал, почему работа спорилась в чужих руках, тогда как ему в своё время пришлось разве что не волосы рвать, чтобы достичь совершенства? Почему у этого мальчика была семья (хоть и приемная, но несомненно заботливая), тогда как бессмертному была уготована жизнь безродного раба? Почему, несмотря на злые старания мастера, что целенаправленно диктовал неверные практики, духовное начало Ло Бинхэ росло день ото дня, тогда как ему самому приходилось волком выть в Пещерах Единства Душ, чтобы подняться хотя бы на уровень? И однажды на все вопросы нашел ответ.       Во время Собрания Союза Бессмертных, как раз тогда, когда открылась Бесконечная Бездна и Ло Бинхэ вступил в схватку с Мобэй-цзюнем, чтобы (только вслушайтесь!) защитить раненного ледяными шипами наставника, что всегда был с ним столь строг и беспощаден, вскрылась правда об истинном наследии мальчишки. С появлением на лбу демонической метки, стали понятны все «почему», но одно единственное «что» все еще оставалось без ответа. К своему величайшему удивлению, взглянув в испуганные глаза напротив, что буквально молили о помощи, горный лорд не почувствовал знакомой ненависти, лишь дикий страх. Не перед будущим демоном, нет, но за него. Шэнь Цинцю понимал, что как только праведные секты узнают правду, за юношей начнется охота. В конце концов его поймают и публично казнят, а бессмертному придется молча наблюдать, как гибнут его личные старания и мечты. Поэтому он принял решение, которое в итоге привело молодого мужчину сегодня сюда. Сделал выбор не в пользу абоминации, но любви, и защитил то, что считал дорогим своему сердцу.       Обогнув очередное обугленное практически до основания дерево и зайдя за каменный уступ, Шэнь Цинцю остановился и, прикрыв глаза, стал вслушиваться в мрачную тишину вокруг. Работа его внутренней духовной энергии все еще оставляла желать лучшего, но заклинатель надеялся на слепую удачу и в конечном итоге был вознагражден. В трёх или четырёх чжан от него послышалось тяжёлое дыхание какого-то существа и размеренные человеческие шаги. По всей видимости, Ло Бинхэ вступил с кем-то в схватку и одержал безоговорочную победу. Но совсем не это тревожило горного лорда, а то, что своей безалаберностью и страстностью Владыка Трёх Царств мог привлечь к себе нежелательное внимание тех, с кем заключить мирное соглашение даже для такого искушенного политика, как Шэнь Цинцю, было крайне проблематично. Племя Фа, проживающее теперь на территории Бесконечной Бездны, было драконьим народом – гордым, высокомерным и невероятно сильным. Чтобы заполучить их в союзники во время битвы при Кровавом океане, что расположился на юге Империи Демонов, бессмертному пришлось пойти на многие ухищрения. И вот теперь все его жертвы могут пойти псу под хвост из-за нелепого желания мальчишки завладеть чудовищным артефактом и проникнуть в Священный Мавзолей.       — Император Ло, - донесся до усиленного слуха Шэнь Цинцю скрипучий голос лидера племени Фа, — что привело вас в Запретные земли?       — Я решил кое-что проверить.       Без тени стеснения ответил юноша в тёмных одеждах, криво усмехнувшись немолодому мужчине, пальцы которого тут же сжались в узловатые кулаки, что, несомненно, не укрылось от пытливого и внимательного взгляда Бинхэ. Горный лорд никогда не замечал за своим учеником узколобость мышления. Неусидчивость? Да. Несдержанность? Несомненно. Но не глупость. Однако сейчас заклинатель готов был поклясться, что взрастил не золотого льва, но недалекого мангуста.       — Проверить? – гневно прошипел мужчина. — Должно быть, Ваше Величество страдает провалами в памяти, раз уже успел позабыть, что Сумрачная долина теперь принадлежит нам!..       — Огненное нагорье, перешеек Лилян и Сумрачная долина Страдающих душ все еще находятся в руках этого Господина, как и вся Империя Демонов, - сладко пропел юноша, но его глаза опасно сузились, а в зрачках полыхнул огонь. — Разве это недостаточное оправдание моего нахождения здесь? К тому же, - уголки губ Ло Бинхэ приподнялись в сардонической усмешке, — ваша зверушка напала первой. Неужели мы могли позволить ей себя убить?       — Что? – в негодовании задохнулся лидер племени Фа, и лишь после того, как почувствовал на своём правом плече чью-то руку, поспешно выдохнул. — Ваше Величество! Между нами давно заключён мир. Мы утвердили границы наших земель. Но вы вторглись во владения демонов племени Фа без приглашения. Что это значит? Не желаете объясниться?       — Вы всего лишь мелкая сошка, лорд Фа! – прогремел над всеми холодный голос Шэнь Цинцю. — Как смеешь ты столь пренебрежительно обращаться к своему Императору?       В следующее мгновение на каменную поляну с утонченной элегантностью в каждом жесте и равнодушной надменностью во взгляде опустился бессмертный в одеждах цвета Цин. Шэнь Цинцю, откровенно говоря, недолюбливал тощего, вздорного старикашку. Он напоминал ему повзрослевшую версию столь ненавистного заклинателю господина Цю, что давным-давно сгнил в сырой земле. И тем не менее, вопреки жгучему желанию показать свою власть, яростный взгляд заклинателя был послан через плечо именно на Ло Бинхэ, который, удивленно вскинув брови, отшатнулся на два шага назад.       — Уч… Учитель?! – но тут же запнулся, огорченный ледяной флегматичностью бессмертного, который как будто забыл о существовании Императора, стоило только новой фигуре оказаться на сцене. Ей оказался никто иной, как младший брат действующего главы племени Фа – Фа Лин.       — Ах, лорд Шэнь, - манерно начал тот, скрывая за расписным веером хищную улыбку. — Не воспринимаете слова моего брата взаправду. Он просто расстроен из-за Китти, не более.       — Китти? – вопросительно вскинув бровь, поинтересовался Шэнь Цинцю, изо всех сил силясь не закатить глаза и тем самым разрушить свой одухотворенный и величественный образ.       Фа Лин неоднозначно пожал плечами и лёгким кивком головы указал на бессознательную тушу белого тигра, что лежала чуть поодаль. После чего резко захлопнул веер и с раболепной улыбкой повернулся к Ло Бинхэ.       — Император так силен, - вновь стал заискивать мужчина. — Он убил сотни моих сородичей в той войне. Стариков, женщин и детей. Несмотря на это, - он почтительно опустил голову, — мы всегда рады видеть вас в наших краях вместе с супругом. В особенности, когда знаем, чем вас порадовать.       Старый лис никогда не изменяет своим повадкам. Порой Шэнь Цинцю задавался вопросом, как столь хитрый и изворотливый человек мог принадлежать к драконьему роду, что априори был вспыльчив и горяч. Тем временем, по-своему расценив угрюмое молчание, Фа Лин, надменно улыбнувшись, продолжил преспокойно вещать.       — Синьмо! Вы ведь здесь ради него, не так ли? Я провожу. Прошу…       Рукой указав куда-то вглубь континента, младший мужчина двинулся вперёд. Ло Бинхэ последовал за ним, но был вероломно остановлен длинными пальцами, что с силой сомкнулись на чужом предплечье.       — Речи, как мед, а дела, как полынь, - брезгливо предостерег дорогого супруга бессмертный. — Бинхэ, я не думаю…       — Не волнуйтесь, Учитель, - мягко улыбнувшись и положив свободную руку поверх чужой, успокаивающе произнёс юноша. — Этот Господин справится с ношей, иначе не носить ему гордого имени Ло, ученика прославленного меча Сюя.

***

      Харбин – крупный, густонаселённый город на северо-востоке Китая, провинции Хэйлунцзян. Делает его знаменитым не только месторасположение (город тесно граничит с Россией), история основания (изначально посад основан русскими строителями, как железнодорожная станция Трансманьчжурской магистрали) и специфическая архитектура, типичная для Сибири, но и бурно развивающаяся отрасль местной экономики – туризм. Благодаря своему размещению, в Харбине и за его пределами множество живописных мест, которые привлекают любопытствующих путников, и, тем не менее, туристическим брендом и визитной карточкой города является ежегодный зимний фестиваль ледяных и снежных скульптур, способный вызвать трепетный восторг и сладостное упоение у самого скептически настроенного критика. Именно поэтому, а также из-за термальных источников Бэйго, что славятся своими уединенностью и изысканностью, я выбрал этот маршрут для празднования Чуньцзе.       Несмотря на простуду, которую умудрился подхватить во время внепланового происшествия на съёмках, отменять долгожданную поездку я не стал. И дело было даже не в деньгах, в которых я совершенно точно не нуждался, и даже не в атмосфере Нового года, которая намекает на то, чтобы проводить время с семьёй, а в печальных событиях, произошедших несколько дней назад и приведших к ухудшению настроения Юи-мэй. Как вы должно быть помните, четыре дня назад в самом разгаре приветственной вечеринки по случаю возвращения Шан Цинхуа на историческую родину, сестренке позвонил её агент и сообщил печальную новость по поводу отмены долгожданного контракта. И все из-за банальной накладки в финансах, случившейся в модельном доме Lanvin. Представляете? Нет, я, конечно, все понимаю. Иностранная компания, разорившаяся из-за чрезмерной расточительности президента и купленная за гроши бог весть кем, без того переживает не лучшие дни своего существования. Но в таком случае назревает вполне резонный вопрос – зачем было давать надежду, чтобы в итоге её разбить?       Как не странно, но вопрос до сих пор оставался риторическим, причиняя и мне, и менеджеру Юэ невообразимую головную боль. Сколько бы не объединяли усилий и как бы не старались, ответа найти нам так и не удалось. Поэтому, чтобы хоть как-то отвлечь дорогую сестру от тягостных мыслей, я предложил отправиться куда-нибудь на несколько дней. А так как за спа-отель давно было все уплачено, конечная точка путешествия была определена моментально. К сожалению, собраться всей семьёй нам так и не удалось. Встретив под одной крышей первый день нового года и вдоволь налюбовавшись ослепительными фейерверками, матушка торжественно объявила об отъезде в Великобританию, куда их с отцом пригласили новоиспеченные родственники супруги Шэнь Шуи. Я само собой посокрушался некоторое время, но в душе расслабленно выдохнул. Несомненно, я люблю своих родителей, но порой со своей чрезмерной опекой они переходят все мыслимые и немыслимые границы. Как думаете, чтобы случилось, позволь я им неделю жить со мной в одном здании? Нравоучений было бы не избежать. А мне, если честно, и пряток с папарацци хватает.       В конечном итоге, в отеле при термальных источниках нас поселилось пятеро. Компания осталась неизменной, но вот новых впечатлений добавилась масса. Уже то, что мне удалось несколько дней подряд проспать до самого обеда, считалось подарком небес. Все остальное для меня было сопутствующими удобствами, включающие в себя достаточно лёгкую, но питательную пищу (все-таки отель был частично лечебным санаторием), приятные спа-процедуры для лица и тела, точечный массаж и, конечно же, медитация и йога, призванные поддержать мои разум и фигуру в соответствии с нормальными критериями. Смена ли обстановки или же правильное дыхание на занятиях сделали своё дело, но спал я аки младенец. Лишь раз за все время новогоднего отпуска я видел то самое странное видение и то лишь в первый день заезда. Теперь я понимаю, чем важен здоровый сон, ведь только благодаря ему можно по-настоящему чувствовать себя счастливым. Ему, ну, и дружной компании соответственно.       Что касается проблемы Юи-мэй, Цинъюань по моей просьбе все свободное время посвящал поискам концов. Вопреки обещанию не вмешиваться, данному сестре, я не мог спустить на тормоза столь вероломный поступок. Конечно, несмотря на образ безнадежного мерзавца, который приклеился ко мне из-за выбранного амплуа, я вовсе не был ядовитой змеёй. Поэтому мне было разительно сложно представить, что я буду делать, когда, наконец, отыщу президента, причастного к расторжению контракта. И тем не менее, даже будучи крайне меланхоличным молодым человеком, который привык избегать конфликтных ситуаций, мой разум был расчетлив, а язык остер. Если у меня когда-нибудь все же появится возможность, я непременно в полной мере воспользуюсь ею, чтобы улучшить положение сестры. И уж поверьте модельному дому Lanvin не останется ничего другого, как согласиться с моими доводами, ведь у меня есть кое-что, что им страшно как необходимо. Но вот что именно, я до поры до времени сохраню в тайне. Секреты ведь бывают не только у женщин, не так ли?       Наконец, после довольно-таки продолжительных поисков (для Юэ Цинъюаня четыре дня все равно что месяц) нам удалось выяснить, что модельный дом был выкуплен биржевой фирмой, принадлежащей некой Дун Сюин, которая в свои сорок два схоронила третьего по счёту мужа. Если судить по статейным заголовкам, общественность считает даму бальзаковского возраста «чёрной вдовой», и вместе с тем букмекерские конторы активно принимают ставки на то, кто станет ее новой жертвой. Конечно, не мне лезть в чужой монастырь да со своим уставом, но может дело не в плохой карме вдовы Дун, а в том, что всем её мужьям было, ну, как минимум семьдесят пять? Разве это не очевидная причина смерти? А что если у них были сопутствующие болезни, которые и привели к летальному исходу? Кто-нибудь об этом подумал? Нет, я не стремлюсь защитить всех обиженных и обездоленных, просто во мне проснулось чувство элементарной справедливости, применимое к любому живому существу. К тому же Дун Сюин оказалась тем, с кем мне уже доводилось встречаться, а значит шаблонностью отношений здесь больше не пахло.       Услышав прекрасные новости этим роковым утром, я улыбался, словно сумасшедший, раздумывая о том, как после возвращения в Пекин договорюсь о частной встрече. Однако неотвратимая судьба, как обычно, решила все по-своему, сведя меня с госпожой Дун гораздо раньше положенного срока. То есть… не совсем свела, а предоставила возможность скорой встречи. Оказалось, что у вдовы имеются свои традиции празднования Чуньцзе, которые она, если верить слухам, переняла от своего первого супруга, заключающиеся в двухнедельной поездке в Харбин на горнолыжный курорт Цзихуа. Возможность случайного знакомства двух совершенно разных по своей натуре людей на огромной территории ничтожна мала. Но, как говорится, чем черт не шутит, пока бог спит? А, если вспомнить, что следующие два дня наша компания как раз собиралась провести на фестивале ледяных и снежных скульптур, а также посоревноваться в выносливости на высоком склоне, то случай сам собой просился в руки.       Вот только, кто ж мог знать, что погода, которая никогда не отличалась изменчивостью в северных районах Китая, подложит туристам огромную свинью. А собственная удача сыграет со мной злую шутку, вновь и вновь сводя меня с тем, кто поровну интересен и ненавистен моему черствому сердцу.       К слову, об этом. Я никогда не был тонким ценителем непогоды. Дождливому утру я предпочитал солнечный день, а морозной свежести – летний пляжный сезон. Вместе с тем, когда сегодня с утра каждый из моей немногочисленной свиты выбрал сухой угол в небольшом ресторанчике, я раскрыл зонт и ушёл покорять просторы одной из традиционных зимних ярмарок, что славилась своими нехитрыми, но стоящими внимания товарами. Здесь можно было найти все, начиная от дорогого горнолыжного снаряжения и заканчивая шоколадом с водорослями и чёрной морской солью. Но совсем не заурядные вещи привлекли мое внимание к новогоднему базару, а живая реклама чайной лавки. Несмотря на мою откровенную любовь к мокко с белым шоколадом, вкус которого дарил мне радость и бодрость, коллекционирование лучших сортов чая со всего мира было моим страстным хобби. И хотя я ничего не смыслил в классической чайной церемонии, моя душа буквально расцветала и пела стоило только новому напитку занять своё место на буфетной полке. Сегодня мой выбор пал на Си Ху Лин Цзин, что в народе величают «королём зелёных чаев». Из-за сложности сбора и обработки «Колодец Дракона с озера Си Ху» продают ограниченными партиями, поэтому даже семье Шэнь с её обширными связями до сих пор не удавалось найти и тем более приобрести столь редкий напиток.       К счастью, моей исключительной выдержки хватило, чтобы отстоять внушительную очередь, а редкой удачи – дабы купить небольшую пачку избранного чая. Увы, на этом мое везение закончилось. Потому как, стоило мне лишь отойти на пару шагов от чайной лавки, как в меня сзади со всего размаху врезалось нечто огромное и сильное. Неуклюже поскользнувшись на обледенелой после дождя дороге, я плюхнулся на землю, орошая мелкой грязью не только бледно бежевое кашемировое пальто, но и лицо. Также неожиданный удар привёл к тому, что с носа слетели очки, затерявшись где-то в сугробе, бумажные пакеты с диковинными побрякушками насквозь промокли, а открытый зонтик, отлетев на несколько метров, сломался под чьим-то тяжёлым ботинком. Но это еще что. Стараясь замедлить падение, я выставил руки вперёд и не только разрезал ладони в кровь о неровный лёд, но и, кажется, ушиб левое запястье, потому как даже малейшее движение в суставе причиняло мне острую боль.       — Черт! – болезненно поморщившись, я сделал попытку подняться, но все, чего удалось достичь, это сесть на мягкое место. Вот уж прекрасная картина получается. Так и вижу будущие заголовки статей: «Холодный принц в естественной среде обитания». Бррр… Я снова попытался подняться и вновь меня постигла неудача. — Да чтоб тебя!       Что-то скользкое и влажное коснулось моей щеки, пока я рукой пытался нащупать очки и все-таки рассмотреть виновника моего падения. Я вздрогнул и по наитии вытер тыльной стороной ладони лицо, которое почему-то было влажным. Нахмурившись, я поднял голову и… нос к носу столкнулся с кое-чем по-настоящему очаровательным. Нечто было большим, белым и мягким, отдалённо напоминающим пушистое облако в погожий день. И, как назло, невероятно тяжёлым и особенно игривым, когда дело касалось незнакомого человека. Громко тявкнув, белое облачко радостно подпрыгнуло на месте и, оббежав несколько раз вокруг, снова ткнулось мне мокрым носом в подбородок. А когда мои пальцы зарылись в тёплый, шелковистый мех на загривке, и вовсе проказливо поднялось на задние лапы, придавив передними мои плечи. Я несдержанно охнул, но спину продолжил держать прямо, хотя давление было невероятным.       — Иньхэ! – издали послышался звучный крик, заставивший острые собачьи уши дернуться. — Иньхэ, сколько раз я просил тебя не сбегать и не цепляться к прохожим? – раздалось совсем близко. — Ну, что за невоспитанный пёс!       Грозный голос хозяина на удивление не возымел никакого результата. Лениво зевнув, Иньхэ демонстративно отвернулся, из-за чего собачья голова легла аккурат мне на плечо, заставляя закашляться от обилия пряно пахнущей шерсти в носу.       — Господин! – словно опомнившись, взволновано позвал тягучий, словно патока, мужской голос. — Господин, с вами все в порядке? Давайте я помогу вам подняться. Иньхэ, место!       Тихий скулеж и тяжесть спадает с моих плеч. Я неуверенно поднимаю руку и растираю ноющие участки, силясь выдавить из себя дружелюбную полуулыбку. Вся эта ситуация не слишком веселая, но я точно знаю, что злиться на излишне подвижную и игривую собаку не стоит. Также, как и на хозяина. Ведь очевидно, что он это сделал не со зла, а просто не успел уследить за своим дорогим питомцем.       — Все нормально, - отмахиваюсь я, на ощупь находя протянутую руку и опираясь на неё. — Не стоит обо мне переживать. Пострадало лишь мое завышенное эго, не более.       Хриплый выдох и чужие руки резко дергают меня на себя. По инерции я ступаю несколько шагов вперёд и врезаюсь в крепкую мужскую грудь, затянутую кожей. Короткий смешок срывается с чужих губ, а влажное дыхание щекочет кожу за ухом. Я вздрагиваю то ли от морозного ветра, то ли из-за угрожающей близости и пытаюсь отстраниться, но ловкие руки тут же обвиваются вокруг талии и до рваного стона сжимают ушибленное левое запястье, покоящееся на груди.       — А говорите, что ничуть не пострадали, - шепнул мне на ухо насмешливый голос, усиливая хватку на пострадавшем лучезапястном суставе и вынуждая меня морщится и буквально шипеть от боли. — Я был прав, господин Шэнь. Домашнему коту и правда необходим хозяин.       Из-за произнесённых слов я дергаюсь, словно от удара. В памяти тут же всплывает дерзкий образ юноши с нахальной улыбкой и бесовским наваждением в омуте алых глаз. И почему капризная судьба раз за разом сводит меня с этим отвратительным человеком, как во сне, так и наяву? Это ведь должно что-то значить. Не так ли?       — Я скорее сожру собственную печень, нежели признаю за кем-то безраздельную власть над собой, - язвительно ответил я. — А теперь, господин Ло, будьте так любезны отпустить меня. Мне некомфортно, когда совершенно чужой человек вторгается в мое личное пространство.       — То есть у меня все еще есть шанс? – все также колюче поинтересовался Ло Бинхэ, кривя губы в усмешке, но выпуская меня из стального кольца своих рук.       — У вас – нет! – строго произношу я, откидывая с лица непослушную челку. — Особенные отношения мне заранее неинтересны, а дружеских и без вас мне хватает.       — Ой ли, - цинично смеется юноша, надевая мне на нос очки. Мир вокруг меня вновь начинает играть яркими красками. — Однако сейчас я вынужден настаивать на небольшой прогулке.       — Нет необходимости. Мы друг другу ничем не обязаны.       — Это так, - кивнул, соглашаясь Бинхэ. — Но думаю ваше кашемировое пальто нуждается в смене, лицо требует мыла, а ушибленная рука холода и покоя. Я остановился здесь неподалёку, - он обернулся, указывая куда-то вправо. — Несправедливо будет оставлять вас в затруднительном положении после озорных проделок Иньхэ. И пока вы вновь мне не отказали, скажу прямо – нам нужно поговорить!..       — А разве сейчас мы не разговариваем? – скрестив руки на груди, колко усмехнулся я.       — Поверьте, - лукаво выгнул бровь юноша, — вам, господин Шэнь, понравится то, что я хочу обсудить.       То ли здравый смысл, то ли нездоровое любопытство, а, быть может, оба этих чувства вместе, заставили меня повиноваться. Спустя пятнадцать минут неспешной пешей прогулки и веселого лая со стороны Иньхэ, который каждую свободную минуту тратил на милые шалости, заставляя меня искренне улыбаться, прозрачный лифт остановился, выпуская нас на президентский этаж. Ло Бинхэ, тихо извинившись, тут же поспешил вместе с псом в ванную комнату, оставляя меня одного в просторной гостиной. Это был мой не первый президентский люкс, но, повинуясь обостренному интересу, я все же со скрупулёзной дотошностью стал изучать обстановку, подмечая про себя бытовые детали. Несмотря на то, что номер с первого взгляда казался стерильным, в нём все же угадывались следы жизни клиента. Грязная чашка на столе здесь, несколько бельевых перьев там. Собачьи игрушки и миски, поводок на кушетке, скомканная футболка в углу. Все это, несомненно, говорило о неряшливости и небрежности юноши, но вместе с тем добавляло отельному номеру домашнего уюта, который я ценил превыше всего.       Что касается интерьера, то здесь все было в лучшем виде. В чёрно-белом стиле, неперегруженный лишними деталями номер был идеально создан для длительного размещения. Черный глянцевый потолок безупречно сочетался с молочно-бежевой краской стен и кирпичной кладкой, а мягкое ковровое покрытие в светлых тонах служило чудесным продолжением чернильных кожаных диванов. Также одной из отличительных особенностей местного президентского люкса было размещение на его территории живых комнатных растений. И пусть каждый горшок был подобран с учётом местного климата, это ничуть не унимало их достоинств. Нежные цветки камелий, неприхотливые – пеларгоний и яркие – фуксий, что может быть прекраснее в условиях умеренно-муссонного климата? Но отнюдь не безукоризненная комбинация простоты и дороговизны заставляла сердце щемить от восторга, но огромное панорамное окно, из которого открывался потрясающий вид на Харбин, который с высоты птичьего полета казался растревоженным, человеческим муравейником. Интересно, каков вид отсюда ночью? Наверное, не менее потрясающий нежели в Шанхае, где, кажется, будто каждый уголок земли усеян россыпью ярких светлячков.       Засмотревшись на туманные дали и снежные заносы города, я не сразу заметил чужое присутствие в комнате. И уж тем более никак не отреагировал на тяжёлый взгляд Ло Бинхэ, коим он прожигал меня буквально насквозь. К счастью, из очевидного замешательства и гипнотического оцепенения вывести меня смог тонкий аромат благородного чая, который я бессознательно принял из рук знакомца. Приблизив чашку к лицу, я несколько раз нелепо моргнул, после чего сделал глоток обжигающей жидкости. Приятное тепло разлилось во всем теле, а во рту взорвалась бомба вкуса, которая хоть и удовлетворила мою эстетическую потребность в прекрасном, но радости ничуть не прибавила. Все-таки для ярого фаната кофе чайная замена не казалась такой уж привлекательной.       — Вкусно? – игриво спросил Ло Бинхэ, а в его алых глазах полыхнул дикий огонь.       — Ммм, нет! – честно признался я, поднимая уверенный взгляд на юношу, которого мой ответ явно удивил. — Даже самому вкусному чаю я всегда предпочту кофе. Но благодарю за заботу.       — Странно, - почесал указательным пальцем щеку юноша. — Мне казалось, я четко видел пачку элитного чая в вашем пакете.       — Вы рылись в моих покупках?       — Боже упаси, - язвительно протянул Бинхэ, расплываясь в усмешке. — Просто собирал их после вашего головокружительного падения, господин Шэнь. Кстати об этом. Я взял на себя смелость заказать вам новое пальто. Оно скоро прибудет, а пока вы можете воспользоваться ванной комнатой, чтобы умыться.       Юноша неторопливой походкой подошёл ко мне со спины. Положив руки на предплечья, он нежно провёл ими вдоль тела, остановившись на плечах. Разница у нас в росте была незначительная, но сейчас я как никогда остро ощущал себя слабым и уязвимым, как если бы вмиг остался без одежды. Ловкие пальцы Ло Бинхэ пробежались по вороту кашемирового пальто, ненавязчиво коснувшись беззащитного загривка, заставляя меня мелко вздрогнуть. Сердце предательски пропустило удар, а дыхание, как на зло, участилось. Да, чтоб тебя! Для тебя социальный барьер шутка какая-то?       — И что это вы по-вашему делаете, господин Ло? – холодно поинтересовался я, кидая через плечо неодобрительный взгляд. Мне не впервой было находится с человеком в подобной близости, но в первый раз я ощущал себя, словно жирная мышь перед питоном. Было в этом Ло Бинхэ нечто такое, что заставляло человека не просто бояться его, но и… страстно желать?       — Просто помогаю Учителю избавиться от ненужной одежды, - плутовато усмехнувшись, на ухо прошептал юноша, заставляя меня испуганно съежиться и резко развернуться.       — Что?.. Что ты сказал? – теряя всякое высокомерие и игнорируя нормы морали, излишне фамильярно поинтересовался я. На самом деле, я не собирался сбрасывать лицемерные маски, но тембр голоса и манера речи юноши, которые я так отчаянно игнорировал все это время, уж больно сильно напомнили мне сон. В нём юноша в тёмных одеждах, который был как две капли воды похож на Ло Бинхэ, горячо и вожделенно звал «Учителем» своего супруга – молодого мужчину, что был точной копией меня самого. — Как ты… Вы меня назвали?       — Как? – насмешливо переспросил Бинхэ, удивленно хмуря брови. — Что такого особенного в почтительном обращении, что вы так разволновались? – каждое новое слово он сопровождал решительным шагом вперёд, из-за чего я делал короткий, но назад, желая увеличить между нами расстояние, пока не споткнулся о диван и не упал. — Быть может, мне стоит называть вас, хм, лао Шэнь? - Ло Бинхэ уперся руками по обе стороны от моей головы так, что между нашими лицами оставалось лишь небольшое расстояние. Его тёплое дыхание щекотало мне губы, а длинные волосы, собранные в низкий конский хвост, беспокоили пунцовые щеки. — Нет! – покачал он головой, вновь задумавшись. — Слишком официально. Как насчет «гэгэ»?       — Чушь! – едва слышно прошипел я. — Я ведь уже сказал…       — Да-да, - сокрушенно выдохнул Ло Бинхэ, волнуя своим дыханием мои щеки. — Особенные отношения не для вас. Но, - юноша коснулся моего подбородка слегка сжимая его и не давая отвести взгляд, — кто сказал, что я с этим согласен?       Он усмехнулся, чтобы спустя мгновение откровенно лизнуть большой палец и почти нежно стереть немного грязи с моего лица. После чего опустил взгляд на мое пальто, добавляя:       — Ну, так что? Вы сами умоетесь или мне помочь?       Смерив юношу испепеляющим взглядом, я отпихнул его в сторону и юркнул в направлении ванной комнаты. Позади себя я расслышал беззаботный смех, но конкретно сейчас он показался мне столь незначительным, в сравнении с бешено стучащим сердцем и вызывающими красными пятнами на лице. И почему подобные нелепицы происходят именно со мной? Неужели неуклюжесть, которую я всячески пытаюсь спрятать за холодной надменностью, в итоге сильнее моей силы воли? И ещё этот Ло Бинхэ. Откуда он взялся? И какого черта с того раза, как я впервые его увидел в медицинском центре в Даляне, его навязчивый образ преследует меня во сне, а теперь ещё и наяву? А эти его вызывающие речи… Тьфу ты! Я не какая-нибудь там глупая девица, которая спит и видит, как бы закрутить роман с привлекательным молодым человеком. О, небо! О чем я только думаю? Какая красота? Какие отношения? Хоть Шэнь Ву и настаивает на моем выходе из изоляции, я не вижу в этом никакого смысла. Моя работа гораздо важнее всякой там любви. Тем более с мужчиной. Более того с таким, как Ло Бинхэ.       Включив воду на максимум, я несколько минут тупо пялился на бурный поток. После чего неспешно умылся и насухо вытер лицо, поднимая к зеркалу оценивающий взгляд. Щеки от холодной воды, к счастью, больше не пылали багровым румянцем, но вот глаза цвета темного изумруда все еще лучились лихорадочным светом, выдавая тревогу и смятение владельца. Я никогда не был излишне впечатлительным, да и меня в принципе ужасно трудно вывести на какие-либо эмоции, но этому (крысенышу) мальчишке удалось в два счета. Как будто… даже не знаю. Мне сложно описать свои чувства, поэтому необходимо скорее уйти, как можно дальше от провоцирующего объекта и забыть о нём, как о страшном сне. Ведь не может же неуклонное проведение сталкивать нас все время? Не так ли? Это, как минимум, антинаучно.       Решение казалось вполне разумным, вот только я забыл о том, что изменчивая удача помахала мне рукой и скрылась в неизвестном направлении ещё час назад. Вот почему, когда покинул ванную комнату, я и рта не успел раскрыть, как меня усадили в мягкое кресло. А Ло Бинхэ, устроившись у моих ног на коленях, успокаивающе улыбнулся и приложил к ушибленному запястью холод, отрезая мне путь к отступлению. От ледяного компресса хотелось волком выть да на стены лезть, но спустя несколько минут кожа привыкла к контрасту температур, смягчая ноющую боль. Лишь почувствовав лёгкое головокружение и жжение в груди, я тяжело выдохнул. Лёгкие наполнились живительным кислородом, а в уголках глаз образовалась непрошенная влага, которую я тут же смахнул тыльной стороной ладони, не желая обнажать перед простым знакомцем истинные эмоции. Их всегда понимают превратно. А мне все еще дорога моя репутация, чтобы открыто пренебрегать ею.       — Итак, о чем вы хотели со мной поговорить, господин Шэнь? – словно невзначай поинтересовался юноша, смотря на меня плутовато из-под опущенным ресниц. Я лишь недоуменно нахмурился.       — Кажется, господин Ло, самую малость запутался. Ведь ещё час назад именно он уверял меня, что ему есть, что сказать.       — Странно, - задумчиво протянул Бинхэ, перекидывая на спину тяжёлый хвост. — Моя служба безопасности на днях засекла повышенную киберактивность, связанную со скачиванием данных о модельном доме Lanvin.       — И какое отношение это имеет ко мне? – вопросительно вздернув бровь, ровно спросил я. — Среди моих добродетелей программирование, увы, не значится.       — Зато ваш менеджер, как его там? – юноша показательно задумался, а мне пришлось собрать волю в кулак, дабы не закатить глаза. — Юэ Цинъюань? Кажется, он и софтостроение на «ты». Да и не думаю, что прирученная собака будет рыть землю без чёткого приказа.       — Даже если так, какое это отношение имеет к вам? – безразлично поинтересовался я, не выдавая ни единым жестом своего гнева и нервозности.       — А разве гендиректору не положено знать, почему интересуются его детищем? – вопросом на вопрос ответил юноша, криво усмехнувшись. Я неосознанно дернулся, но ловкая рука предотвратила любую возможность подняться, больно сдавив участок чуть выше колена. — Так что?       Чаша моего терпения заполнилась практически до краёв. Ещё одна капля и меня будет уже не остановить.       — Гендерная интрига? Как интересно, - иронично ухмыльнувшись, раздраженно хмыкнул я. — Вот только, боюсь, ни одна косметика в мире не способна обратить вашу мужественность в мягкость и сделать вас сорока двухлетней вдовой.       — Только ты способен похвалить и унизить в одном предложении, Учитель! - едва слышно прошептал Ло Бинхэ себе под нос, из-за чего информация прошла мимо меня. Невесело хохотнув, юноша поднял на меня немигающий взгляд алых глаз. — Тебя смущает только это, гэгэ? – обращение из его уст резало слух, но вместе с тем затрагивало потаенные струны души, о существовании которых я и не догадывался раньше. — И ты совсем не хочешь знать, почему я лично лишил сценариста Шэнь работы?       Ловушка захлопнулась. Зверь теперь в клетке, и я, наконец, узнаю причину вероломности ублюдка. Хотя в некотором смысле я уже знаю ответ. Осталось только удостовериться в своих догадках.       — А разве это не очевидно? – беззлобно ответил я, придвигаясь ближе к Ло Бинхэ, чтобы наши лица оказались на одном уровне. — Вы хотели привлечь внимание семьи Шэнь.       — Нет! – резко отрезал юноша и мне даже показалось, что родимое пятно в виде цветка Феникса на его лбу полыхнуло алым цветом. — Я желал заинтересовать именно вас.       — Что ж, - удивленно парировал я, приподняв уголки губ в слабой усмешке. — Вы добились своего, господин Ло. Я здесь, перед вами. Пьеса разыграна по нотам. Чего же вы хотите от нашего сотрудничества?       — Вас, - просто ответил Бинхэ, лукаво кривя губы. — Я. Желаю. Вас.       На несколько минут в комнате повисла драматическая тишина, нарушаемая лишь дыханием двух людей. Я широко раскрытыми глазами смотрел на Ло Бинхэ, который в свою очередь, наклонив голову набок, лениво рисовал узоры на моем бедре. И словно предыдущих жутко смущающих слов было недостаточно, вкрадчиво добавил:       — Я хочу, чтобы вы принадлежали лишь мне. Ваше имя, статус, тело. Каждая улыбка и взгляд, слезинка, стон, крик и негодование – все должно быть моим! – рыкнул Ло Бинхэ, а я лишь сильнее нахмурился, чувствуя, как где-то в горле трепещет сердце. — Вы должны видеть лишь меня, заботиться и любить. Попытаться понять, а не оттолкнуть, - юноша отложил в сторону пакет со льдом и нежно взял мои руки в свои, со скрытым безумием во взгляде, смотря мне в глаза. — Раскройте для меня свою душу и сердце, господин Шэнь, и тогда я положу к вашим ногам весь мир.       — Безумец! – выдохнул я, нервно вырывая руки из чужих. — Мои лицо и тело – товар, которым я умело спекулирую, а талант – подарочная упаковка. Но вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, что я – дешевая поделка, которую можно поставить на полку и забыть. Я принадлежу всем и в тоже время не принадлежу никому. Любовь не для меня, она для тех, кто в неё верит.       — Любовь – это война, а её принятие – это мир. У меня есть все время этой Вселенной и я готов ждать столько, сколько потребуется, если вы готовы уступить.       — Воевать ради мира, также абсурдно, как, допустим, трахаться ради девственности, - выдал я первое, что пришло мне на ум, скрещивая руки на груди. — Да, любовь – это война. Борьба, где каждый пытается завладеть другим. Отсюда ревность, собственничество, ощущение зависимости, даже в самых приемлемых отношениях. Как и всякая борьба, любовь не обходится без жертв. Всегда есть кто-то, кто любит больше, чем другой, тот, кто страдает и кто-то, кто терзается тем, что заставляет кого-то страдать. Разве минутное тепло того стоит? Нет, не думаю. Проще… - я на мгновение задумался, подбирая правильные слова, чтобы донести свою точку зрения. — Проще сбросить кого-то в бездну и стать для человека врагом, чем всю жизнь объяснять свои поступки и чувства.       Глаза Ло Бинхэ изумленно расширились, а с губ слетел рваный выдох. Я понимал, что звучу довольно напыщенно, но юноша должен знать мою позицию, чтобы, разочаровавшись, мог винить в этом лишь себя. На самом деле, я сыграл множество видов любви на экране. Страстную, безответную, безумную, плотскую и по-настоящему нежную. Я знаю, когда нужно улыбнуться, что сказать или когда стоит промолчать, я могу утешить и выслушать. Я знаю, как быть идеальным парнем, но на деле я никогда не был влюблен и тем более никогда никого не любил. Мое сердце не заходилось в безумном беге, у меня не перехватывало дыхание и мне не хотелось ни о ком заботиться и защищать помимо своей семьи. Но что-то в этом несносном, самовлюбленном и решительном юноше заставляло меня сомневаться.       — Как насчет небольшой сделки? – вновь заговорил я, выжидающе смотря на Ло Бинхэ. — Я хотел предложить её вдове Дун, но раз вы новый владелец Lanvin, с вами и согласовывать условия.       — Продолжайте… - кивнул юноша, едва усмехнувшись.       — Если вы возобновите финансирование дорамы, то я, как человек на пике своей популярности, легко смогу раскрутить ваш бренд, став лицом компании. К тому же, - я чуть замялся, жалея о том, что в моих руках нет подходящего предмета, дабы скрыть за ним лицо, — длительное сотрудничество предполагает частые встречи, которые станут гарантом нашей тесной дружбы.       — Я обдумаю предложение и в кратчайшие сроки сообщу свой ответ, - поднявшись, наконец, с колен, елейно ответил Бинхэ. — А пока, как насчет сделать первый шаг к сближению и перейти на "ты"?

***

      Над небольшим термальным бассейном, что затерялся меж рыхлых сугробов и припорошенных ночным снегом деревьев, клубился сизый туман, скрывающий за густой пеленой окружающую природу. Несмотря на промозглый холод, что вновь вступил в права в северной провинции, по некоторым причинам я выбрал именно уличную горячую ванну, чтобы расслабиться сегодня с утра. В отличии от своих сопровождающих, что предпочли ранним водным процедурам крепкий сон, я выбрал бодрость, а не ленивую негу. И все из-за того, что после встречи с гендиректором Ло, реалистичные видения, которые на какое-то время отступили, вновь ворвались в мою жизнь. Я не считаю это чем-то нормальным или откровенно естественным, но делиться с кем-то своими переживаниями не спешил. Нет, я не боялся того, что меня сочтут сумасшедшим и отправят к психологу, просто мне казалось, что этот бледный призрак прошлого должен быть лишь моим. И, пускай он капля за каплей отнимал мои силы, расстаться с историей на полпути я не мог.       Оттолкнувшись от борта источника, я лениво перевернулся. Поджав под себя ноги и положив руки на каменную кладку, я пристроил на них подбородок и глубоко вздохнул. Неугомонный ветер тут же коснулся своим морозным дыханием моих голых плеч и лопаток, а в груди предательски защипало, но я, отмахнувшись от неприятных ощущений, сосредоточил свой расфокусированный взгляд на подснежниках, что мужественно тянули свои белые головы к солнцу. Их силе и выдержки можно было лишь позавидовать. Поэтому порой я ловил себя на мысли, что нежный цветок гораздо выносливее меня. Глупо сравнивать человека и растение, я это понимаю, но ничего не могу поделать. Ведь окажись я на месте первого подснежника, давно бы погиб. Чего никак нельзя сказать о человеке из моего сна. Деля одну внешность на двоих, мы разнились, как огонь и вода. Наблюдая всегда со стороны и никогда не вмешиваясь в ход событий, тем не менее порой я ощущал весь спектр эмоций Бессмертного мастера, как если бы они принадлежали лично мне. Внешне оставаясь холодным и безучастным, внутри него всегда жили страх, одиночество и боль. Эти ужасные чувства были с ним всю его сознательную жизнь, но и они же сделали его сильнее. Ведь когда человеку нечего терять, разве он не становится непобедимым?       Табун приятных мурашек скользнул вдоль позвоночника, когда чья-то рука коснулась моего загривка. Нежные прикосновения продолжились, когда тонкие пальцы стали рисовать абстрактные узоры на спине, спускаясь ниже. Неужели я успел задремать? Конечно, в тёплой воде сделать это не так-то сложно и даже приятно, но, если я действительно во влажном видении, почему на этот раз я главный участник? Тем временем ловкие пальцы мазнули где-то в области поясницы, заставив меня резко дернуться и повернуться к источнику волнительной дрожи. Это определенно был не сон! И пусть перед глазами из-за дымчато-липкого тумана и отсутствия очков все плыло, не узнать насмешливый взгляд неестественных карминово-алых глаз было разительно сложно. С тех пор, как мы расстались на не самой оптимистичной ноте, прошло два дня. И пусть надеялся на здравый смысл молодого господина Ло и его предпринимательскую жилку, я не ожидал его появления так скоро. Ещё и при таких чудных обстоятельствах.       — Что ты делаешь? – холодно поинтересовался я, кидая на ухмыляющегося юношу испепеляющий взгляд. Мне было известно о страстной любви Ло Бинхэ к тактильной коммуникации, но когда это самое межличностное общение касалось лично меня, человека, который сводит физический контакт к минимуму, ограничивая его съемочной площадкой и близкими людьми, хотелось провалиться сквозь землю.       — У тебя такая гладкая спина, - честно ответил Ло Бинхэ, делая новую попытку приблизиться. — На ней даже свет отражается. Поэтому я захотел потрогать и проверить, такая ли она нежная и на ощупь.       — Если хочешь коснуться, то делай это открыто, - без задней мысли пробубнил я, на ощупь разыскивая очки, что заблаговременно снял, положив неподалёку. — Зачем делать это так странно?       — Как скажешь, - слабо пожав плечами, лукаво улыбнулся юноша. — Буду касаться открыто.       И вновь я ощутил на своем плече мягкое касание пальцев, а на щеке – влажное дыхание, которое заставляло сердце биться раненной птичкой где-то у горла. Я задыхался и не мог понять, что тому причина: жар воды, ажурная вязь тумана, лишающая зрения, но усиливающая остальные органы чувств, или напряженное тело, находящееся в шаге от моего. Шершавые, словно галька, подушечки пальцев погладили мое горло, после чего медленно скользнули вверх, чтобы ущипнуть подбородок. Я недовольно нахмурился и тут же отскочил в сторону, поднимая в воздух целый ряд сверкающих на солнце водных брызг, которые попав на распущенные темно-каштановые волосы Ло Бинхэ лишь усугубили его необыкновенную притягательность.       — Думаю, - необычайно низким голосом начал я, отводя взгляд, как можно дальше от юноши, — твои прикосновения не совсем уместны. Будь я женщиной, то их легко можно было счесть домогательством и открыть уголовное дело.       — Но раз ты мужчина…       — Нет! – перебил его я, массажными движениями растирая точку меж бровей, чтобы унять внезапную головную боль. Ну, что за неожиданно похотливый ребенок?! — Я не мужчина, а актёр, - продолжил после незначительной паузы. — И на меня устремлены сотни тысяч глаз. Одно неверное движение или взгляд – и моей творческой карьере придет конец.       — Что-то я не заметил ограничений со стороны госпожи Цай, - раздраженно фыркнул Бинхэ, гневно сверкнув алыми омутами из-под опущенных ресниц. Нарочно проигнорировав возмущенный выпад и необъяснимую привязанность ко мне гендиректора Lanvin, я вновь опустился в горячую воду и скрестил руки на груди.       — Зачем ты здесь? - сменил я тему разговора, не желая обострять конфликт. — Неужели пришёл сообщить своё решение?       — А разве мое нахождение здесь не прямой ответ? – кокетливо спросил Ло Бинхэ, как будто не он только что сердито сверлил меня взглядом. — К тому же Иньхэ безумно соскучился по своему новому другу. Как я мог отказать?       — Облачко здесь? Где?       — Ему пришлось остаться с моим помощником. Подожди, Облачко? – удивился юноша. — У тебя довольно странные ассоциации…       — Не страннее твоих, - сухо ответил я, цинично усмехнувшись. — Кто вообще в здравом уме назовет столь игривого и подвижного пса «Млечный Путь»?       — Сдаюсь, - вскинув руки перед собой, насмешливо сказал Ло Бинхэ. — Твоя взяла. Но может нам все-таки перебраться в более подходящее место и обсудить контракт?       — Ты прав, - кивнул я в такт собственным мыслям и словам.       — Заодно познакомишь меня со своей семьёй.       — Да, - продолжил кивать я, но, вовремя спохватившись, сам себе возразил: — нет! Этому ни в коем случае нельзя произойти.       Творческая удача, на которую я полагаюсь большую часть своей актерской карьеры, сегодня вновь сыграла со мной злую шутку. Впрочем, я заметил устойчивую тенденцию: каждый раз вблизи Ло Бинхэ меня преследуют сплошные неприятности. То потолок обвалится, то кисть забью и руки поцарапаю, то теперь семейный завтрак под пристальным вниманием четырёх пар глаз. И если взгляд Шан Цинхуа был рассеяно-обескураженным (оно и не мудрено, ведь проводить отпуск подле своего нанимателя не совсем комфортно), то плутоватое воззрение Юи-мэй и Ву-гэ и излишне недоверчивое – Юань-гэ сводили меня с ума, заставляя ежеминутно закатывать глаза. Я-то привык к неусыпной опеке со стороны семьи, но вот посвящать в неё посторонних людей (несмотря на существенный прогресс в наших с Ло Бинхэ взаимоотношениях, я в любую минуту без сожалений могу от него отказаться) мне не больно-то и хотелось. Но разве меня кто-нибудь слушает? Нет, конечно, нет.       К счастью, благоразумия юноши хватило на то, чтобы не посвящать семью в подробности нашей встречи и сделки. На самом деле, я не собираюсь все время держать в секрете инцидент и истинное лицо Бинхэ, но пока контракт с Шэнь Юи не будет подписан, я предпочту помалкивать. Сестра такой человек, что легко может отказаться от помощи, а потом болезненно это переносить, травя своим несчастным выражением лица мою душу. Поэтому лучше некоторое время выждать и уже тогда идти с повинной. Что касается условий сделки между мною и господином Ло, то здесь все оказалось более-менее тривиально. В контракте было всего три пункта:       1.Компания Ло Бинхэ должна была стать моим эксклюзивным представителем в шоу-бизнесе;       2.Пока действительно соглашение, я обязуюсь выполнять любые требования контрактора в рамках закона;       3.В течении года я должен буду выступать в качестве рекламного лица модельного дома Lanvin.       В свою очередь Ло Бинхэ обязуется взять на себя все финансовые расходы, связанные не только со съемками дорамы, но и мной. В конечном итоге, мы сошлись на двух пунктах из трёх, так как менять в новом году агентство и менеджера в мои планы не входило. Вопреки тому, что мне пришлось пойти на большие уступки, я был счастлив, подписывая контракт. Кто ж знал, что в итоге сделка изменит всю мою жизнь. И, если честно, я не уверен, что в лучшую сторону.