Квинтэссенция

Натасканный на охоту и убийства зверь не пожелал расставаться с новой игрушкой. Услышав звуковой сигнал «место», он попытался забрать с собой безжизненное тело в зубах, но с неохотой выронил сразу же после красноречивого выстрела из мощной винтовки. Пугливо прижав уши, монстр послушно забрёл в ангар со сломанным внешними воротами, которые с противным скрежетом чудом закрылись за его спиной. Минуя следы борьбы в виде отметин громадных когтей на земле, ям и немалых глыб, отряд военных подошёл к одиноко лежащему на пустыре беглецу. Напряжённые солдаты, наслышанные об опаснейшем роботе, держали оружие наготове, и по мере приближения ступали всё медленнее и тише, но внезапно всех по-хозяйски растолкал бесстрашно вышедший вперёд учёный. Ходжо. О наглости и вседозволенности руководителя Научного департамента ходили легенды. Но куда больше — об его одержимости познанием неизведанного, толкающей на отчаянный безрассудный риск. Не испытывая ни капли страха, учёный без сомнений подошёл к металлическому телу и посмотрел на беглеца сверху вниз. Губы растянулись в довольной как у сытой змеи ухмылке, а отблеск на очках скрыл хищный взгляд глаз. Сейчас Ходжо мог разглядеть только спину и бок робота. Густая пыль местами едва скрывала сильные потёртости на песочно-бардовой броне, а местами обратилась в грязь, смешавшись с кровью. Последнее преподнесло сюрприз. Игнорируя предупреждения солдат, Ходжо поставил ногу на плечо робота и дерзко перевернул его. Грудь пересекал порез от клинка стража-паука, на корпусе и конечностях виднелись тёмные кровавые ожоги от плазменных пушек, нанесённые Бегемотом разрывы и вмятины, а в довершение трещины на шлеме и глазах-фарах из-за удара по голове. Ходжо задумчиво почесал затылок, не решаясь как поступить дальше. Что лучше? Препарировать и посмотреть что внутри? Или… Для проверки он грубо пнул робота. Который, перепугав военных, дёрнулся всем телом и сверкнул некоторыми светодиоидами, после чего сразу замер. Ходжо с жуткой улыбкой бросил взгляд через плечо. — Обездвижьте и доставьте в лабораторию. — Туда, где потенциал образца раскроют полностью. Заметив толпу рабочих, которые вышли из комплекса и заинтересованно наблюдали за происходящим, он обернулся назад. Кулаки раздражённо сжались. Сплетен не избежать. Больше всего Ходжо ненавидел лишнее внимание: обращённые любопытно-напуганные взгляды, ходившие по Корпорации байки. А ещё сильнее, когда эти взгляды и сплетни появлялись за спиной. В таких условиях работать невозможно. И это если забыть, что комплексу срочно требовался недешёвый ремонт и столь же недешёвое восстановление армии охранных дронов. Кто знает, когда новый образец придёт в себя и вновь попытается сбежать, разнеся всё вокруг. Этот проект следует перенести в более… подходящую… Спокойную и безопасную обстановку, где нет лишних ушей и глаз. Туда, откуда не сбежит даже эта тварь и куда не дотянет свои ручонки Президент. И такое место есть. — Нет, приготовьте к транспортировке, — вновь скомандовал Ходжо. — Закуйте в самые прочные замки и наденьте намордник, чтобы оно не могло кричать. Мы отправляемся на Бишмарк. — гордо развернувшись, он пошёл к зданию, оставив военных наедине с их обязанностями. * Перед глазами стояла тьма. Уставшее сознание с трудом различало происходящее: скрежещущий гул огромного механизма ввинчивал раскаленный болт в болящую голову, а речь на слишком знакомом, но всё ещё непонятном языке то била сенсоры резкими звуками, то сливалась в серый шум. Неподвижные руки и ноги ощущали неумолимо прочные тиски, символ его нынешнего бессилия. Тяжелая голова безвольно болталась при каждой встряске, которую затуманенный разум едва осознавал. Но вот до тошноты яркий свет вонзился в померкшие глаза-фары варфрейма и грубо вытолкнул Хоука в реальность. Мигнув, светодиоиды засияли. В поле зрения оказался покрытый бликами пол… Металлический пол. И его варфрейм созерцал с высоты собственного роста. Следующее, что привлекло внимание — прожектор у противоположной стены, источник раздражающего глаза неестественно белого свечения. Только зародившуюся мысль прервала тряска. «Меня перевозят? Но куда?» Превозмогая раскалывающую голову боль, Хоук наклонил шлем ниже, с интересом рассмотрев оковы, а затем на пробу подёргал руками. Перекрещенные за спиной, они немедленно отозвались болью затекших мышц и связок. «Сколько я так еду?.. Или лечу?» Тиски на ногах вдавили колени в стену и одновременно вытянули голени вперед, вынуждая стоять в неудобном положении. Упасть же не давали дополнительные крепления вокруг стоп. «Плохо. Даже если я и вырвусь, то Умбра не сможет быстро идти, не говоря о беге. Видимо, на то и расчёт…» Металлический грохот привлёк чужое внимание. Разговоры стихли, и вместо них зазвучали шаги. Хоук поднял взгляд, силясь разглядеть пленителей, но специально включённый слепящий свет мешал это сделать. Белый халат был единственным, что удалось различить, из последних сил напрягая глаза. Разум подкинул тревожные воспоминания. Не реагируя на боль, Умбра яростно сжал в кулаки заведённые за спину руки. Шлем исказился бы страшным оскалом, не сдавливай пасть до скрежета челюстей тугие ремни. * Девушка в халате, держа ручку и тетрадь, с любопытством разглядывала пришедшее в сознание существо. Игнорируя прожектор, оно смотрело загнанным зверем. Учёная знала, от немедленной гибели экипаж вертолета отделяли лишь специальные оковы, призванные удерживать ужаснейших монстров. Но это не пугало. Отнюдь, близость смерти разжигала ещё больший интерес. Она наслаждалась каждой секундой, проведённой рядом, опьяняющей свободой. После приземления у неё не будет ни безграничного доступа к подопытному, ни разрешения на самостоятельные эксперименты, а беспощадное видеонаблюдение зафиксирует все действия. И посмотреть было на что. Даже скованный по рукам и ногам, робот излучал силу, а металл очерчивал структуры, напоминающие крепкие мышцы. Да и было ли существо роботом? Алая жидкость, текшая из рваных ран при погрузке в вертолёт, слишком сильно напоминала кровь, хоть и испускала неестественное свечение. Девушка мельком глянула на стоящие за пуленепробиваемым стеклом колбы. Скорей бы получить ответы! Регенерация существа поражала воображение: от серьезных повреждений брони остались лишь глубокие рытвины и борозды, "шрамы", которые скоро затянутся. О, профессор точно заинтересуется этим. Васильковые глаза учёной вновь метнулись на шлем к странным фарообразным глазам. Выжидающий взгляд был осмыслен, как у любого разумного существа, и полон ярости, напомнив о вутайских пленных. — А оно говорит? — девушка бросила вопрос через плечо. Позади послышались перешёптывания. — Говорит. — последовал ответ. — Ну… Я слышал об этом… — смуглокожий пехотинец неопределённо пожал плечами, в ответ на обращённый к нему взгляд. Учёная раздражённо поджала губы: «Неужели так трудно было прислать очевидцев? Тех же ТУРКов?» — Отогнав мотком головы негодующие мысли, она вновь посмотрела на пленника. Пришедшая идея была опасной, невозможной и безумной, но слишком сладкой, слишком соблазнительной. В конце-концов, профессор не запрещал контакт. Сохраняя дистанцию, она осторожно шагнула вперёд. — Тебе знаком наш язык? — Глупый вопрос первым сорвался с губ. Мысленно, учёная хлопнула себя по лицу: — «Ну и как он ответит с запечатанным ртом?» — но вопреки неловкости ситуации она не спешила нарушать воцарившуюся тишину, словно ожидая чуда. Робот опустил взгляд. Хоук судорожно перебирал воспоминания недавних событий. Все они по-прежнему казались очень бредовым и страшным сном, от которого невозможно проснуться. Но это не сон… Боль в мышцах злорадно напоминала о реальности происходящего. И что самое страшное, до потери рассудка, он — опытный тэнно, переживший не одну войну и повидавший слишком много для своих юных лет, совершенно не знал, что происходит, куда его перевозят и чего от него хотят. — Этого не должно было случиться… — Хоук поднял взгляд на девушку, но без надежды на понимание. — Я просто хотел быть нужным своему миру. Хотел и дальше следовать своей миссии… — тэнно уронил голову. — Почему?! Ну почему это случилось именно со мной?! За что мне это?! — В эмоциях он задёргался всем телом, грохоча тисками. За спиной удивлённой девушки оживились пехотинцы, снимая оружие с предохранителя и направляя его на разбушевавшегося пленника. Но как внезапно он вспыхнул агрессией, так внезапно же и стих, вновь обессиленно опустив голову. До людей донёсся тяжёлый вздох. Молодая ученая в шоке выпустила блокнот и только опыт лабораторной работы помешал вслед за ним рухнуть на пол. Робот говорил! Изданное им клокочущее рычание определенно было осмысленной речью, свойственной каждому разумному существу. Девушка недоверчиво уставилась на перевязанную пасть. Она могла поклясться, звук шёл ниже, напрямую из глотки! Пехотинцы с опасением переглянулись и активно зашептались, не сводя оружия с пленника. Но в глазах ученой не было ни капли страха, лишь научный интерес, заставивший схватить блокнот и быстро черкануть заметку. Сейчас судьба даёт ей последний шанс удовлетворить любопытство. — Мэм, вы уверены… — движением головы учёная оборвала пехотинца. Мешающийся прожектор резко потух. — Яркий свет пугает его. — Но системы безопасности разработаны не просто так! Существо не должно запомнить наши лица! Девушка фыркнула. — На тебе шлем. Попроси о переводе, если боишься работать с чем-то серьёзнее городских хулиганов. Ученая приблизилась к пленнику, жалея о невозможности подойти вплотную. Взгляд детально изучал внешнее устройство речевого аппарата. Песочная броня на шее обнажала металлическую подвижную глотку, что ребристой трубкой тянулась к закованной в металлическую пластину нижней челюсти, от которой по бокам головы расходились две чёрные трубки к затылку. Зародившееся предположение об устройстве речевого аппарата было незамедлительно внесено в записи подобранной с пола тетради. «Традиционный речевой аппарат переоборудован в оружие. Второй речевой аппарат, предназначенный для вербального (неагрессивного) воздействия, встроен в нижнюю челюсть с прямым подключением к… — девушка склонила набок голову, затрудняясь определить сущность образца: биологический или синтетический. Но вскоре необходимое слово было подобрано: — центральной системе. Вскрытие покажет больше». Когда бьющий в глаза свет погас, тэнно смог разглядеть нескольких людей, с явным страхом и нервозностью сжимающих винтовки. Их шлемы с тремя глазами-визорами скрывали лица, и только стоящая впереди брюнетка не показывала страха. Поглощённая наблюдением, она приблизилась, с интересом разглядывая варфрейм и явно желая подойти ещё ближе, но остатки разума напоминали о мерах предосторожности. Каждый миг Хоук чувствовал, как эта ситуация давит на психику… Неизвестность пугала, сгущалась злобной тьмой вокруг души. Чувство собственной беспомощности нещадно тянуло за струны терпения и благоразумия, подобно боли, сковывающей тело. Устремлённые на варфрейма взгляды раздражали своим неутомимым любопытством, а шёпот и тихие переговоры тревожили слух хуже гудящих механизмов транспорта. «Пусть они заткнутся… Ослепнут… Пусть исчезнут!». Под невидимым давлением Хоук напряжённо опустил голову. В Изначальной Системе мало кто не слышал про тэнно. Им молились, как ангелам-спасителям, или презирали как демонов Бездны. Но всё же, несмотря на весь мистический ореол тэнно, ещё никогда Хоук не ловил на себе таких взглядов… Многочисленных, пожирающих, сверлящих до костей. Лицезреющих смертоносного воина, как диковинку. Неведомую зверюшку в клетке, на которую можно пялиться, пока не надоест. Которую можно даже потрогать. Склонившись, девушка продолжила рассматривать пойманного тэнно. Когда она приблизилась ещё на пол-шага, руки варфрейма сжались в кулаки и напряглись, а глаза-фары уставились диким кубрау. Но учёная, увлеченная записями в тетради, казалось, и вовсе не заметила предупреждений. Непереводимая фраза, скорее всего обращённая к себе, стала для Хоука «красной тряпкой». Он яростно зарычал и с грохотом дёрнулся в тисках. — Отойди. От. Меня. — процедил он. Взгляд метнулся к охране. Накалённые до предела военные трясущимися руками держали оружие наготове, а их пальцы уже лежали на спусковых крючках. Девушка тоже заметила это и, развернувшись к охране, вновь что-то приказала. «Вдох, выдох». Хоук поспешил успокоить и Умбру, и себя. Да, он по-прежнему напуган и растерян, но направленные в голову стволы отрезвляли угрозой. Меньше всего хотелось, чтобы Умбра опять пострадал от необдуманных действий своего оператора. Пока это возможно, не следует накалять обстановку. Хотя… Куда уж хуже? Нет ничего страшнее участи пленника и подопытной крысы в неизвестном и враждебном мире, находящимся в чудовищной дали от дома… Случайно взгляд тэнно зацепил заполненные алой жидкостью колбы, стоящие в специальных пазах под куполом прочного стекла. Пришедшее осознание зажгло глаза варфрейма ярче и заставило бегло осмотреть своё тело с заживающими ранами. В воспоминаниях вихрем пронеслись твари в пробирках… А следом подопытные лабораторий Орокин. Варфреймы — обычные люди, мутировавшие под действием особого штамма Заражения. Если та алая жидкость то, о чём подумал Хоук… Дела куда хуже, чем можно вообразить! Высокотехнологичная раса Орокин за многие века не взяла под контроль это бедствие. И даже модифицированный штамм, Гельминт, не подчинялся полностью их воле до прихода тэнно. Эти же неразумные младенцы понятия не имеют, какой огнемёт попал в их руки! И самое ужасное, ему, оперативнику поддерживающей мир фракции, остается только наблюдать. В плену он не предотвратит катастрофу. Тягостные мысли прервал грохот и резкий удар, от которого Хоука безвольно мотнуло, а оковы неприятно врезались в тело. Гудение механизмов усилилось, пол завибрировал и резко наклонился, чтобы вновь сотрястись. Зараженная кровь в пробирках опасно взбултыхнулась. Люди, с трудом удержавшись на ногах, испуганно переглянулись. Ученая отошла от варфрейма с явной неохотой и, крикнув непереводимый приказ, указала рукой в сторону. Побледневший охранник сорвался с места. Но упал и проехал вперед, когда транспорт вновь тряхнуло. Затылок Умбры с громким стуком встретился со стеной, и варфрейма мотнуло влево. Резкий рывок едва не вырвал крепления из стены, когда пол стал вертикален. Подскакивающий от тряски транспорт рухнул вниз. Легшие на пол люди прижали руки к голове и по инерции съезжали все дальше. Гудение двигателя затихло, а до сенсоров продолжали доноситься отзвуки взрывов. «Да что за чертовщина тут происходит?!» Большой черный вертолет с белым иероглифом на красном ромбе окружили три меньших темно-серых без всяких обозначений, которые немедленно открыли огонь. Неповоротливый транспортник с трудом увернулся от очередей и осколков конвойного вертолета, собратья которого пытались сдержать врага вдалеке. Густые облака внизу были единственным выходом… Транспортник наклонил нос и замедлил оба пропеллера. Но противники, маленькие и быстрые, поспешили следом. Зацепившись, крюки пропороли обшивку и поймали цель в ловушку: маневру препятствовала сила тяги других машин, и двигатель натужно загудел, выравнивая высоту. Натянув тросы, вражеские вертолеты подлетели вплотную. Проклиная эту планету, Хоук мотнул головой, избавляясь от боли в затылке. С настороженностью он наблюдал за своими пленителями, которые оживлённо готовились к бою. «С кем?» — назрел весомый вопрос. Не думая о поиске укрытия, девушка кричала приказы, заслонив собой пленника. Пехотинцы перегруппировались у двери и принялись прикладом винтовок сбивать продырявившие обшивку крюки. Но вскоре новые зацепили дверь транспортника, чтобы под натяжением тросов вырвать её с корнем. Превозмогая ворвавшиеся в кабину потоки сильного ветра, пехотинцы спрятались за стенами дверного проёма и застреляли по неизвестному врагу. Но практически все смельчаки тут же упали замертво, пробитые ответными выстрелами. Чья-то винтовка, всё ещё сжимаемая мёртвой хваткой, выпустила очередь внутрь кабины. Рикошетящие от стен пули просвистели возле учёной, заставив её наконец пригнуться. Рефлекторно Хоук дёрнулся всем телом и обратил внимание на вспышку света за спиной от коротнувших наручников. Послышалось трение тросов. В салон запрыгнули неизвестные. Их мускулистые тёмные фигуры, облачённые в чёрную одежду сверкнули лезвиями обнажившихся мечей, внушив страх выжившим пехотинцам. Секундное затишье грозилось вот-вот прерваться выстрелами, но вместо этого разорвалось криками и хлюпаньем разрубаемых тел. Мастерски орудуя мечами, незнакомцы беспощадно расправились с пехотинцами быстрее, чем те успели открыть огонь. А после, смахнув кровь с лезвий, всунули оружие в ножны. Жестокое зрелище разрубленных трупов, привычное любому тэнно, заставило однако всё внутри съежиться от напряжения. Хоук поднял взгляд на убийц, не зная чего ожидать. Ясно одно: волей-неволей он был втянут во вражду двух местных фракций. Незавидное «везение» — оказаться меж двух огней в незнакомом мире, ведь любой исход конфликта сулил явно не в пользу пришельца. Убийцы замерли по стойке смирно, устремив отрешённые безэмоциональные взгляды перед собой. Вскоре в кабину транспортника зашли ещё двое. Лицо первого скрывала маска, руки — защитные перчатки, а второй поспешил снять капюшон, освободив собранные в небрежный хвост темные волосы. Первый равнодушно посмотрел на убитых и бросил скучающую реплику. Второй раздраженно огрызнулся и отрывисто крикнул команды солдатам, которые также отрешенно двинулись вперед. Хмыкнув, первый направился следом. С затаенной надеждой и волнением Хоук дернул на пробу руками. Неисправные кандалы, ослабив свою хватку, разболтались на запястьях. «Если приложить ещё немного усилий…» — руки за спиной начали максимально незаметно и бесшумно проводить манипуляции с тисками, а пристальный взгляд варфрейма фиксировал всё происходящее в кабине. Глаза-фары наблюдали за каждым человеком и его действиями, в то время как слух сосредоточился на непереводимом диалоге, а разум молил Звёзды, чтобы никто не замолк. Если хоть кто-то обратит внимание или заподозрит… Такую упущенную возможность Хоук не простит себе никогда. Стремление к свободе нещадно сжигало терпение, но благоразумие кое-как остужало это пламя. Нельзя торопиться, иначе движения привлекут внимание, но и медлить не вариант! Пока запястье одной руки с трудом выскальзывало из металлических тисков, тэнно предпочёл оценить обстановку. Без боя не обойтись — нежелательный вариант, но ничего не поделаешь. Первым делом вниманием завладели убийцы пехотинцев. Сразу видно: истинные машины для убийств, не то что встреченная ранее солдатня и охрана. Ужесточённые разумы, притупившиеся эмоции, доведённые до автоматизма движения с оружием… С этими ребятами могут возникнуть реальные трудности. «Что же до остальных…» — взгляд переметнулся на двоих чужаков. Человек в маске вальяжно обошёл стол и невесомо прикоснулся к стеклу, скрываещему образцы крови. «Предусмотрительные ублюдки…» — презрительно стиснул зубы Хоук, вспомнив как сильно качало транспорт. Но колбы, к большому сожалению, ни капли не пострадали. Человек в маске подобрал с пола блокнот и пролистнул несколько страниц, изучая содержимое. Скучающий взгляд поднялся с записей и подобно выстрелу пронзил прикованного тэнно. Хоук резко замер, руки за спиной, наконец свободные от оков, судорожно сжали ненавистные кандалы в страхе раньше времени раскрыть себя. * — Научный департамент нашел себе новую интересную игрушку… — протянул человек в маске. Предчувствуя его дальнейшие действия, учёная попыталась преградить путь, но сразу же была поймана и грубо остановлена солдатами. Пленник поднял взгляд на подошедшего и тут же отклонил голову в сторону, пытаясь избежать прикосновения. Рука в стерильной перчатке провела по трубке на шее, которая в записях значилась как вторичный речевой аппарат, хлопнула по глухо стукнувшей броне и с интересом коснулась лобового рога. * Руки варфрейма напрягли мышцы, крепче сжимая бесполезные тиски. Такая наглость со стороны незнакомца вызывала импульсивное желание схватить его за глотку освободившимися руками. Наглеца можно было бы попытаться взять в заложники, но… Прикованные ноги, освобождение которых стало бы слишком проблематичным, заставили отметнуть план. «Спокойствие… — тэнно покорно склонил голову, стараясь не обращать внимания на прикосновения и пронзающий взгляд. — Ещё немного…» * — Предназначение выроста интригует, не находишь? — малахитовые глаза встретились с горящими яростью васильками на бледном лице. Девушка бессильно дернулась в сильных чужих руках. — Этот робот создан не для кучки террористов! — Простите мое невежество! — Человек согнулся в издевательском поклоне: — Видимо разведка ЛАВИНЫ работает отвратительно, если пропустила сотрудничество Шинры и гостей с далеких звезд. Только странно, что зеленые ифритики не оставили инструкций, а судя по записям в этой прекрасной книжице, — он демонстративно потряс блокнотом, — и вовсе сбросили «подарок» на сверхсекретную базу. Или я не прав? Щеки против воли покраснели, и брюнетка пробормотала: — Все-равно он не ваш. — Досадное упущение. Но ненадолго. Диалог перебил третий голос: — Заканчивай лясы точить, не на базаре: мы знатно пошумели, а главной цели на борту не оказалось. Надо улетать, пока Шинра не прислала новые вертушки, — оперативник поправил хвост и удивленно глянул на ученую: — А эту что не приказал Воронам прихлопнуть? Меч второго солдата немедленно оказался у горла ученой, и от острой заточки по шее потекла струйка крови. — Вот вечно ты, Дайт, всё портишь, — человек в маске поморщился: — Я хотел предложить нашей пленнице стать нашей гостьей: ЛАВИНА заинтересована в перспективных молодых ученых. — Перед носом девушки появилась ее тетрадь, а Ворон всё также отстранённо отвёл меч: — Меня весьма впечатлили твои наблюдения и стройная логика суждений. — Да я скорее вечность проработаю с Мальборо чем примкну к людям, желающим ввергнуть мир в хаос! Дайт хмыкнул: — Ну и чего ты ожидал, восторженного прыжка на шею? Хватит возиться. Берем робота с пробирками и уходим. Ворон, получив немой приказ, потянулся к мечу: ЛАВИНА не оставляет свидетелей. Как вдруг пленник свободными руками сорвал с лица сдерживающие ремни и пронзительно закричал. Оглушённые и ослеплённые люди зажали уши и преклонились к полу. * Призванный клинок, полный энергии, бодро засиял и вмиг разрубил ненавистные тиски. После первого же шага Хоук упал на колени: изнывающие от боли ноги не слушались, но они были свободны! Острие меча упёрлось в металлический пол, становясь опорой для поднимающегося тэнно. Двое убийц на удивление быстро оправились от оглушения. Обнажив мечи, они переглянулись и разделились. С намерением защитить, первый вернулся к своим хозяевам и пленнице. А второй вышел вперед и для устрашения описал в воздухе круг мечом. Хоук замер, с готовностью держа клинок двуручным хватом: — «Боя не избежать… — Умбра напрягся, когда правую руку противника окутало зелёное свечение. — Звёзды, помогите мне». Слух уловил едва различимое скрипучее потрескивание, и варфрейм немедленно откатился в сторону. Рядом тут же рухнула ледяная глыба. Хоук ответно взмахнул мечом. Воздух разрезало энергетическое лезвие. Оно не задело увернувшегося противника, но продолжило полёт прямо к алым склянкам, которые издали красноречивый стеклянный звон. Вид крови, стекаемой из разбитых ампул, внушил облегчение. Хотя бы в создании Гельминта Орокин, наученные горьким опытом, были гораздо предусмотрительнее и сделали его менее живучим вне организма-хозяина или лабораторных емкостей. Вскоре кровь иссохнет до состояния бесполезного пятна. «А теперь надо выбраться самому… — глаза метнулись к дверному проёму. — Варфреймы с лёгкостью переживают падение с любых высот. Плевать, где сейчас пролетает этот транспорт… Лес, пустыня, океан. Всё равно уж лучше так, чем оставаться здесь, в кандалах. Я им не дамся!» Первый убийца привлёк внимание блеснувшим желтым свечением. Оба бойца тут же обзавелись полупрозрачным щитом такого же цвета, полностью защищающим спереди. «Снова это колдовство. — прозвучала тревожная мысль. Иначе это явление Хоук не мог назвать. Подобными силами в Солнечной Системе обладали только тэнно и варфреймы, и в большинстве случаев, им находилось объяснение. Сейчас же… Слишком многое оставалось непонятным. — Если щиты такие же прочные как у стражей в лаборатории, пробить их будет не просто. Но… — варфрейм с готовность принял удобную позу. — похоже, со спины они вообще не защищены.» — рывок оставил мерцающий послеобраз и след из сияющих искр. За уязвимой спиной противника Хоук тут же замахнулся. Но сияющее лезвие разрубило лишь воздух, когда убийца вовремя отклонился в сторону. Противники одновременно взмахнули оружием. Мечи со звоном столкнулись и заскрипели друг о друга. Взор на миг исказили помехи, а тело пронзила боль от электрического заряда, заставив Хоука отпрянуть. Браслет на вооружённой руке солдата сверкнул зелёным светом, раз за разом посылая в тэнно быстрые молнии. Теряющие силу щиты варфрейма расползались по броне голубоватыми волнами энергии. Решающий удар их уничтожит. Убийца замахнулся, но меч рубанул лишь послеобраз. Хоук вновь оказался за спиной противника и немедленно вонзил острие клинка в пол. Разлетевшиеся копья повредили пронзающим уроном бронежилет и оглушили солдата вспышкой боли, и следующим точным ударом, тэнно пронзил уязвимую спину врага. После падения первого в стороне послышались ускоренные бегом шаги. Меч второго разрубил воздух, когда Умбра отклонил в сторону торс. Последующий удар Хоук успешно заблокировал Величественным клинком и ногой отпихнул от себя противника. Тот отшатнулся и ненадолго замер, чтобы вновь со вспышкой зелёного цвета применить магию. Но вопреки тревожному ожиданию атаки не последовало. Вместо этого зелёное исцеляющее свечение окутало истекающего кровью поверженного солдата. С боевой готовностью убийца вновь направил острие меча на Хоука и вновь ринулся в атаку. Раздающийся при столкновении враждующих мечей, металлический звон с каждым разом всё сильнее действовал на нервы. Хоук понимал, восстановление второго противника — дело времени. Если он встанет на ноги, то вырваться из плена вряд ли получится. Но чем сильнее были удары Величественным клинком, тем и сильнее они истощали. А меч убийцы, словно издеваясь, ловил и блокировал каждый выпад. «Чтоб его! Он даже не нападает, тянет время!». В очередной раз мечи перекрестились в блоке. Умбра устремил пристальный взгляд исподлобья на напряжённое лицо врага. У варфрейма появился план. Искривлённое лезвие его клинка немного развернулось и зацепилось за чужой меч, а челюсти разомкнулись в крике… Ладонь солдата сжала шлем, грубо заткнув Умбре рот. Тэнно опешил и одной рукой перехватил чужое запястье, направив меч в горло врага. Который с размаху ударил варфрейма головой о ближайшую стену. Повреждённые щиты коротко вспыхнули голубоватым светом. Последующая череда ударов, сопровождаемая жутким грохотом и треском металла, оставила в стене немалые вмятины. Вспышки щитов на броне варфрейма сменили цвет с голубого на красный. Сопротивляясь, Хоук напряг вооруженную руку, но солдат с силой впечатал её в стену, обронив свой меч. А свободной оставалось только беспомощно сжимать чужое запястье. Однако в какой-то момент после особенно сильного удара, хватка металлических пальцев ослабла, а сопротивление прекратилось… Варфрейм мигнул светычами и обмяк. Солдат остановился и на мгновение расслабился, решив, что бой окончен. Неожиданно Хоук вырвался и полоснул врага невыпущенным из хватки мечом. На месте разреза бронежилет распахнулся, обнажив пробитую металлическую пластину, но плоть солдата чудом уцелела. Он отскочил к оправившемуся от ран товарищу, и оба устремили на тэнно выжидающие взгляды. Хоук накрыл ладонью затылок шлема. Глаза-фары в последний раз мигнули, и тэнно тряхнул головой, избавляясь от головокружения и помех. Взгляд исподлобья и рычание доходчиво выразили гнев, а рука увереннее сжала засиявший ярче меч. Хоук был готов продолжить. Выстрел из крупнокалиберного пистолета оглушил всех. Тэнно замер подобно статуе, а Величественный клинок упал на пол и со звоном испарился в воздухе. «Что…?» — пошатнувшись, Хоук едва удержался на ногах, но реальность потемнела от обилия помех, а слух прорезал белый шум. Зрение ненадолго прояснилось. Знакомая учёная под шокированные взгляды всё ещё направляла на него дымящееся дуло пистолета… Украденного из кобуры одного из хозяев убийц. Происходящее вновь затуманилось, когда учёная с невозмутимым выражением лица направила пистолет себе в висок и прошептала какую-то фразу на своём языке. Помехи вновь расступились. Хоук искренне пытался удержаться на ногах, но пол предательски накренился. Несколько неловких шагов назад и пол ушёл из-под ног… Рука зацепилась за повреждённый дверной проём, но тут же соскользнула. Бегущий вдогонку зеленоглазый человек в маске едва успел затормозить у самого края и с негодованием уставился на падающего варфрейма. Помехи вновь сгустились, погружая во тьму. В последний момент тело ощутило удар плашмя о воду, а больная голова утянула разум в пучину.