Квинтэссенция

      Где-то в глубине трущоб затерялось здание, одинокое, белое и изящное — осколок забытого мира, немой свидетель расцвета и упадка: гордый страж когда-то — ветхий памятник сейчас. Потерянная память — потерянная история. Неизвестная церковь, приют неизвестного божества, теперь служила приютом одной девушки, одного странного робота и целой поляны цветов. * — Проходи, не бойся, - Робот застыл в дверях, настороженно озираясь по сторонам. Поколебавшись пару секунд, девушка коснулась металлической руки, чтобы соединить два разума воедино, оплести своей сияющей аурой размытую туманность с плотной, инородной сердцевиной, окутать и проскользнуть сквозь цельную крепкую стену. Когда-то давно она уже проворачивала этот трюк... Вместо кожи — перья, которые нежно треплет ветер, вместо рук — крылья, которые скользят по потокам, вместо носа и рта — прочный клюв. Безумная идея показалась лучшим способом доказать безопасность укрытия. "Не волнуйся. Мы ненадолго". Невидимо прикоснуться, успокоить и дитя Гайи, и дитя иного мира, пусть ни тот, ни другой не поймут ее слов. Придерживать крепче чужую ауру. И лететь. Созерцать. Наблюдать. Вот верхний уровень Мидгарда, Города-на-Плите или Пиццы, как прозвали его внизу. Восемь "кусочков" — восемь секторов, и в центре каждого торчит реактор Мако, похожий на уродливую грибную ножку. Если верить слухам, то раньше вместо Мидгарда было восемь городов! Но слухам она не верит. Зачем строить города так близко? Птица чуть снижается, и девушка старается заострить чужое внимание на следах Шинры, на вывешанных повсюду логотипах и эмблемах, на пехотинцах в шлемах с красными визорами и на огромной, теряющейся в облаках, царапающей небо башне со множеством этажей. Так чтобы спутник точно заметил. В поле зрения даже попадается искаженный ребенок Гайи, человек со светящимися Мако глазами, и девушка мягко просит птицу взлететь повыше. Верхний город богат, ярок и блистателен, но опасен: от Шинры тут не скроется даже невидимка. Посылать образы неудобно, и девушка искренне жалеет, что пришелец из другого мира не поймет мидгардского языка. Маленькое сознание неразумной птички начинает уставать, и девушка тут же отпускает её, боясь навредить. А напоследок дарит горсточку своей энергии, благодарность и силы для перелета. Короткий скачок: не забыть попутчика. Теперь они - безымянный грызун. С небес на землю, а точнее в трущобы, под Плиту. На все сектора не хватит сил и времени, но много и не надо. Они рядом с её убежищем. Белое здание тянется вверх. Говорят, раньше оно было особенным и даже называлось иначе, но как и почему, никто не помнит. Грызун бежит по округе: карабкается по самодельным стенам, протискивается сквозь щели в дома, залазит на плоские крыши, и нигде не встречает пехотинцев с красными визорами. Ни следа Шинры. Здесь почти не патрулируют, поэтому по улицам спокойно прогуливаются семьи обычных небогатых людей. Среди запутанных переулков разносятся детский смех и звуки игр. Простота и уют. Безопасность. Дом. Почувствовав грань, девушка спешит отпустить грызуна и, крепко держа сознание гостя, вернуть каждого в родное тело. Только бы её план сработал... Металлическую руку резко выдернули из хватки, вселив тревогу. Не удалось? Эмоции не прочесть по металлической маске, на которую легла ладонь, как в приступе мигрени у человека. Глаза-фары мигнули, и робот мотнул шлемом, что-то пробормотав. В тоне неразборчивой фразы не слышалась враждебность, а жесты не говорили о намерении уйти. Шлем в задумчивости уставился на потолок.

***

Странные ощущения от увиденного сложно описать. Видение, вызванное незнакомкой было... Информативным. Подозрения насчёт пехотинцев в трехглазых шлемах подтвердились — на верхнем этаже их слишком много. Да ещё и эти зловещие башни, плюющиеся дымом в зеленое небо... Неуютное зрелище вызывало пропитанный тревогой калейдоскоп смутных воспоминаний. Если незнакомка легко вселяет разум в животных, то это внушает... Восторг. Уважение. В союзницах она будет крайне полезным приобретением. Но можно ли вообще доверять в этом бездновом городе?! Шлем недоверчиво наклонился. — Видение — предложение убежища? Откуда такая доброта? — Девушка непонимающе моргнула. "Мда... Стоило попытаться." - Задумчивый взгляд медленно сверлил милую красную куртку. Для предательницы девушка была слишком милой и безобидной, слишком прямолинейной... Но внешность любит обманывать. "Сомневаюсь в чистоте намерений. Какова цель этого жеста? Контракт: хочет что-то взамен? Или ловушка? — Огоньки заносились по глазам-фарам: — Не хочу это проверять... И не хочу выискивать подвох..." Робот вздохнул. Он устал бежать. Устал ждать удара. Пусть его судьбу решат Звёзды. Чтобы не передумать, робот скорее пересек порог и кивнул, демонстрируя единственный понятный жест — согласие. Лицо незнакомки озарилось улыбкой облегчения. Робот послушно брёл за убежавшей вперед девушкой, которая временами оглядывалась из-за плеча. Конечно, догнать ее не составило бы труда, если бы не причудливые витражи, причудливый свод и другие элементы а... ар.. ар-хи-тек-ту-ры. Рассматривать её оказалось неожиданно увлекательно. В центре просторного помещения с несколькими рядами пыльных сидений красовалась поляна жёлтых цветов, на которые падал свет из широких щелей в деревянном участке крыши. Знакомые растения... Одно из них робот до сих пор сжимал металлической ладонью. Пристальное внимание зажгло ярче глаза-фары. Ни в городе, ни в пустошах не встречалось ничего такого же... Красивого. После джунглей робот вообще не видел растений. Почему же тут они выживают и цветут? Девушка затормозила и остановилась, поманив рукой. Голова раскалывалась от вопросов, которые не пропустит языковой барьер. Вот бы новые видения прояснили больше... Девушка опустилась на колени возле странных цветов и приглашающе похлопала рядом. Наверно, отказываться не стоит. Скрестив ноги, робот сел рядом и выжидающе посмотрел. Девушка широко улыбнулась и что-то сказала, показав на себя. Глаза робота непонимающе моргнули, огоньки разбежались и снова сфокусировались на незнакомке. Опять что-то пробормотав, незнакомка вздохнула, покачала головой и медленно повторила, ткнув пальцем себе в грудь. — А-э-рис. В осознании шлем оживлённо дёрнулся вверх. — Имя. Твоё имя. — Робот тыкнул пальцем в девушку. — Аэрис. — Незнакомка активно закивала и, выжидающе задержав на собеседнике взгляд, указала на него в ответ. Робот неловко потупился, осознав, что ответ на её немой вопрос по прежнему затерян на задворках его повреждённой памяти. Всё то время он и не задумывался, как много важного позабыл... Рука по привычке потянулась к шлему и прикоснулась к зажившей ране, которую выдавало разве что светлое пятно. И как ей объяснить?... — Я... Я не знаю своего имени. — Покачав головой, он пожал плечами: — Не помню... Робот задумчиво уставился на цветы. И снова мелодичные слова, в которых теперь отчётливо слышалась жалость, прозвучали на ожидаемо непонятном языке. Улыбнувшись, девушка подбадривающе сжала металлическую ладонь. Робот замер в предвкушении третьего видения, но незнакомка мягко разорвала касание. Робот понурился. Значит, больше информации пока не будет... Девушка медленно сорвала желтый цветок, словно специально демонстрируя каждое свое движение. Медленно и осторожно приблизилась. Протянула руку, аккуратно обхватив основание рога. Осторожно потянула на себя. — Ты хочешь, чтобы я наклонился? Зачем? — Движения стали настойчивее: — Хорошо... Послышалось шуршание, а край глаз заметил мелькающий стебель, который увлечённо завязывали в какой-то сложный узел. Закончив, девушка улыбнулась и что-то воодушевленно сказала. — Не понимаю... — Робот с интересом ощупал рог, на котором теперь красовался желтенький цветочек. Мило. Но бесполезно. Зачем незнакомке вообще понадобилось это бессмысленное действие? Пожав плечами, робот попытался оторвать лишнее украшение и недоуменно моргнул, когда по плечу прилетел легкий хлопок. Незнакомка строго покачала головой. — Хочешь, чтобы я оставил? Ладно... Голова задумчиво прошлась взглядом по потрепанному потолку, где в паре мест даже виднелись деревянные заплатки. Сразу видно: держится на честном слове, как и всё в трущобах. Что делать дальше, как дальше вести "беседу", робот не знал, но девушка опять проявила инициативу. Любопытный взгляд поднялся выше, рука потянулась к виску — сейчас там осталась только потрескавшаяся краска. Огоньки в глазах заметались. — Что ты делаешь? Не надо... — Робот испуганно замер, не зная, как объяснить, чтобы не испугать, не оттолкнуть потенциальную союзницу. Дважды повторив какую-то успокаивающую фразу, она легонько огладила шлем. Знакомое чувство... Как будто по телу прошёлся слабый электрический разряд — не больно, но мышцы одновременно онемели и свелись судорогой. Разум отгородился от реальности: от испуганного лица, от помех, от тела, покрытого металлом. Вместо привычного мрака - смутно знакомое мягкое освещение, пробуждающее ностальгическое тепло и отгоняющее тревогу. Собственные глаза, не искусственные фары, сморгнули лёгкую слепоту после долгого сна, но несмотря на все усилия, хорошо различили только женский силуэт напротив, чья рука медленно приближалась, вслепую ища макушку головы. Живая, не металлическая кожа приятно ощутила тёплые ладони, а пальцы ласково растрепали живые, настоящие волосы. Некто нежно улыбнулась и что-то ободряюще шепнула. Собственное лицо, настоящее, способное на эмоции, озарилось улыбкой. Вовремя придя в себя, робот успел сохранить равновесие и поднял руку, пытаясь отгородиться от обеспокоенных прикосновений. Приятные ощущения из видения пропали, оставив печальную пустоту. Как возникшая на секунду ампутированная конечность...  Растерянно бегающие по сторонам глаза-фары всё ярче светились вопросами, пока не вспыхнули осознанием. — Не видение... — Робот коснулся головы и перевёл взгляд на Аэрис. Ощущения были знакомы, как и женщина, имя которой так и вертелось на языке! Нет, видения Аэрис не вызывали этого зудящего чувства узнавания: — Воспоминание! Я видел воспоминание! Робот схватил опешившую девушку за руку. — Ты можешь исцелять? С тех пор как меня ранили, я мало что помнил о себе. — Робот показал на светлый след от пули, надеясь что собеседница поймет хотя бы часть смысла: — Я всё ещё чувствую повреждения внутри. Можешь исправить? Починить. Какое-то время девушка смотрела на робота с явным непониманием, а после бережно вытащила руку из некрепкой хватки. Глаза-фары понуро опустились, а задумчивый взгляд вернулся к поляне цветов. Прежнее рвение угасло. — Хотя...  Может, те помехи возникли неспроста. Неизвестная энергия, неизвестная техника... и странная реакция. Возможен риск. — Кайрос,— Улыбнувшись, девушка тыкнула в робота пальцем и погладила цветок на шлеме, но, опомнившись, сделала шаг назад. — Что? — Глаза-фары непонимающе моргнули, и робот выжидающе замер. — Кай-рос,— Девушка медленно, по слогам произнесла неизвестное слово и аккуратно коснулась металлической руки: — Кай-рос. Робот растерянно качнул головой. Что происходит? В голове не возник новый образ, собственное тело не чувствовалось иначе. Тогда зачем...? Ободряюще улыбнувшись, девушка указала на себя. — А-э-рис. А потом снова коснулась робота. — Кай-рос. Огоньки в глазах робота засияли ярче в осознании. — Имя. Для меня... — Робот неловко накрыл шлем ладонью, загородив ярко горящие эмоциями глаза, словно человек, неумело пытающийся скрыть слёзы. Чужая доброта неожиданно тронула до глубины души, пробуждая благодарность, разжигая надежду, отгоняя грусть. Новое имя звучит странно и непривычно, но каким-то образом этот... Осколок нашёл себе место в повреждённом кодексе собственного Я. Наконец-то появилось заветное слово, которым можно себя назвать! — Кайрос... — По слогам выговорил он подарок, тыкнув себе в грудь. Довольная улыбка Аэрис внушала тепло и доверие. Кайрос больше не одинок.