О бедном шисюне замолвите слово!

      Гребень осторожно прошелся по густым волосам, слегка влажным от масла. Острые зубцы легонько царапали кожу головы, и Мин Фань подумал, что, если бы они были отравлены, это была бы элегантная смерть. — Твой вид должен остаться невозмутимым, пока не вернешься сюда.       Мин Фань постарался не думать о том, что прекрасные руки шицзуня пахнут так же, как его волосы, так как испачканы в масле. За собственные гормоны стыдно, и Мин Фань мысленно извиняется перед Шень Цинцю за то, что тот стал его одним большим фетишем. Это ни в коем случае не любовь. Влечение, основанное на идеализации. Шень Цинцю восхищает его и как личность, создавшая себя сама, и как красивый человек, сочетающий в себе все черты, которые желала прошлая личность Мин Фаня. Он практически не завидует, но готов вечность поклоняться внешности и характеру Шень Цинцю, прекрасно зная всю его подноготную и отвратительный характер.       Простая корона без каких-либо украшений и узоров туго стягивает волосы практически выше затылка, делая прическу «фонтанчик». Мин Фань бы посмеялся даже, если бы виски так не стягивало, что даже казалось, что это делало глаза уже. А, возможно, и делало, он не смотрелся еще в зеркало. Корона — подарок шицзуня, сегодня украшает его голову, заколотая мастером, и снимет ее он же, когда Мин Фань вернется. Неизвестно, почему, но шицзуню нравилось, когда волосы Мин Фаня убраны в высокий хвост или пучок. Мин Фань не пререкался, послушно каждое утро заплетая эту гриву, не возникая, что это занимает прилично времени. Очень хотелось состричь все хотя бы до плеч, но волосы — это же честь, как говорил шицзунь. К тому же хвост был гораздо более практичен условно прибранных волос с собранными на затылке прядками с висков.       Когда-нибудь Мин Фань с огромным наслаждением отрежет этот тяжелый хвост густых волос Цаншуи и станет очень счастливым, но это будет только после смерти его дорогого мастера.       Турнир внутри секты состоится на пике Цюндин. Мин Фань повел за собой пятерых отобранных шицзунем учеников, что будут вместе с ним представлять пик на турнире. Секта насчитывает около пяти тысяч человек во внутреннем круге, а во внешнем их и вовсе неопределенное количество, и это очень контрастирует с тем, как мало человек участвует в самом турнире. В сумме не больше ста человек будут сегодня сражаться. Разумеется, никаких мастеров или наставников, только ученики, еще не доказавшие миру свою состоятельность. Это звучало несколько оскорбительно, но Мин Фань, несмотря на то, что уже выполнял задания в одиночку и являлся главным учеником, был среди них. Он мог быть неплохим и потенциально сильным заклинателем, немного опережающим свое поколение, однако его боевые навыки хромают, отчасти из-за его характера, и он еще не участвовал в Собрании Союза Бессмертных или других мировых событиях, где мог бы показать себя.       В отдельно отведенном месте уже собирались пиковые лорды во главе с Юэ Цинъюанем. Мин Фань поклонился им ни на грамм более вежливо, чем того требовали обстоятельства. Глава секты, как обычно, улыбался, удостоив и его своим мягким, но проницательным взглядом. Будучи учеником, выбранным самим Шень Цинцю, Мин Фаню доставалось несколько больше внимания, чем требовалось. Наверно, из всех присутствующих пиковых лордов только Му Цинфана, с которым был знаком лично, Мин Фань действительно уважал, как человека.       Взгляд Лю Цингэ, не нашедшего Шень Цинцю, обрушился на его ученика, на что Мин Фань тонко улыбнулся. Их холодные взгляды пересеклись, и Мин Фань вновь начал гадать, что же будет ожидать учеников Байчжань за победу над ним. Это был третий турнир с его участием. Помнится, в первый раз Лю Цингэ даже похвалил его потенциал после победы в своей категории; Мин Фань не проиграл ни одному ученику Байчжань. А потом Лю Цингэ предложил покинуть Цинцзин и перейти на Байчжань. Это была одна из самых грандиозных ссор Лю Цингэ и Шень Цинцю, в которую в качестве повода посраться втянули его. Мин Фань без раздумий отверг предложение, чем заслужил неблагосклонность Лю Цингэ.       Шень Цинцю опустил на его спину двадцать ударов плетью тем же вечером.       Поздоровавшись со знакомыми, он вернулся в отведенную Цинцзин зону и принялся наблюдать за ходом боев. Сражения составлялись так, чтобы можно было увидеть учеников разных пиков с разными соперниками, и Мин Фань, как главный ученик, должен был запомнить все, чтобы после передать шицзуню. Это было своего рода экзаменом, на основе которого выявляли сильные и слабые стороны, а после корректировали методику обучения. Сначала шли младшие в качестве разминки, старшие и сильнейшие выступали в конце. Мин Фань до сих пор не совсем понимал систему составления боев, но на его долю вновь выпадало трое противников, двое из которых было с Байчжань, и гадать не приходилось.       Все шло в принципе нормально до самого конца. Четыре победы, одно поражение — в целом довольно приемлемо для второго по значимости пика. Цинцзин не обязан выпускать воинов, это Пик Искусства и Литературы, но, благодаря регулярным стычкам с учениками с Байчжань, практически каждый может хоть сколько-то за себя постоять. Сегодня они показали просто великолепный результат, поддерживая планку и репутацию учителя.       Ученики Байчжань не показали ничего нового. С некоторым трудом, но Мин Фань победил их, скорее даже по той причине, что уже знал их слабые места по причине давнего знакомства. Но следующий бой…       Мин Фань осторожно посмотрел на места лордов, выхватывая Ци Цинци. Та довольно улыбалась, смотря на свою любимицу, выходящую на поле боя. Лю Цингэ источал практически ощутимую жажду крови. Казалось, все его принципы исчезали, если дело касалось его обожаемой сестры. Лю Минъянь поправляла ленты на руках, готовые обратиться в смертоносные удушающие петли из шелка. Прекрасное по слухам лицо было спрятано за нежной розовой вуалью, а по взгляду было понятно, что конкретно Мин Фань не интересует ее ни капли. И слава богу. Мин Фань же впал в дилемму: победа над девушкой не принесет ему чести, а вот проигрыш… Тоже весьма спорно. Было бы идеально свести все в ничью, но он должен принести победу шицзуню, который не соизволил придти сегодня сюда.       Размышления пришлось окончить быстро — Лю Минъянь ринулась в наступление. Из-за подпорченного настроения Мин Фань не засматривался на нее, да и девчонка ее возраста не казалась особо привлекательной. Ловкая и быстрая, она крутилась вокруг, пытаясь запутать и делая множество обманчивых движений. Однако Мин Фань был сильнее.       От практически вскользь попавшего удара кулаком левой руки она была вынуждена отойти на четыре шага назад и взяться за больной бок. Пока что бой шел без применения ци, и было очевидно, что в такой драке победу она не получит. Лю Минъянь может быть сколь угодно сильной среди женщин, однако она все еще просто девочка и довольно… Слабая. Красота не поможет на поле боя.       Ленты на ее руках развязались и начали парить в воздухе под управлением ее ци. Мин Фань напрягся, положив правую руку на рукоять Цаншуи, и слегка присел, приготовившись маневрировать. По сравнению с маленькой и ловкой Минъянь он был массивным, но на непредвзятый взгляд он оставался слегка угловатым, хоть и подкаченным подростком и также умел быстро перемещаться. Розовые в тон одеянию ленты задевали его, оставляя тонкие кровоточащие царапины, однако все еще не приносили действительного урона. Мин Фань успел услышать, как кто-то ставил на его победу, прежде, чем лента сомкнулась на его левом запястье, до хруста сжимая его.       Мин Фань напряг мышцы руки, проводя ци по телу для укрепления, схватил ленту и резко дернул на себя, отчего Лю Минъянь просто полетела на него. Ее кофейного цвета глаза широко распахнулись, а после Мин Фань пинком отправил ее за пределы арены, заставив ее тупо вылететь за край. Лента на его руке разорвалась, что, кажется, послужило причиной вскрика девушки. К ней мгновенно подбежал Лю Цингэ и какой-то из мастеров Цяньцяо, чтобы проверить ее состояние. — Растяжение запястья и небольшие ушибы. В целом, ничего серьезного.       Все зрители, казалось, выдохнули разом, и Мин Фань тоже не сдержал облегченного вздоха. Это была безоговорочная победа, и его за нее даже не осуждали, видя, насколько сильно отличаются их уровни. Мин Фань действительно старался сделать все аккуратно, но все равно заслужил неприязненные взгляды лордов Сяньшу и Байчжань.       Возвращение на пик было почти триумфальным, не считая поражения младшего ученика их компании. Мин Фань оставил ребят праздновать в тихом ученическом кругу, напомнив, чтобы не шумели, и с тяжелым сердцем направился к учителю, готовый как к похвале, так и к наказанию. Шень Цинцю безмятежно на первый взгляд пил чай и взмахом руки пригласил сесть напротив. Мин Фаню подушки для колен не предлагалось, как и чая, так что он просто ждал с покорно опущенной головой, пока учитель что-нибудь скажет. — Счетчик поражений? — Одно. — Хорошо.       Мин Фань успел зажмурить глаза. Горячий чай для маловосприимчивой кожи казался просто теплым и обладал ярко выраженным запахом тимьяна. Шень Цинцю скучающе откинулся на спинку стула и приподнял подбородок, смотря на Мин Фаня сверху вниз. Чай ручейком стекал вниз с волос по лицу и с подбородка капал на пол. Мин Фань удержался от того, чтобы слизать щекочущие капли с губ. — Ты не удержал лицо, — Шень Цинцю провокационно замолчал, но Мин Фань не повелся на столь очевидный прием и промолчал. — Скажешь что-нибудь в свое оправдание? — Нет, шицзунь. Этот ученик провалил задание, — он ответил, не поднимая головы. — Пять ударов плетью и ночь на коленях в Зале Почитания. — Слушаюсь, шицзунь.