Леди и всадница

       – Устроить Встречу, моя леди? – Борик, чья семья вот уже на протяжении пяти поколений служила в Исте управляющими, лицо умел держать не хуже потомственного Лорда – однако сейчас он смотрел на Паррану так, будто та предложила ему станцевать голым на главной площади. – При нашем финансовом положении?        – Да, понимаю, это может быть не слишком выгодно…        – Я бы сказал «убыточно».        – …Но проведение Встречи позволит нам наладить новые торговые связи, а заодно очистить имя Исты от грязи, в которую его втаптывали последние несколько Оборотов, – твердо продолжила Паррана, зная, чем задеть старого стража – и Борик, полностью подтверждая ее ожидания, чуть заметно поджал губы. Преданность родному Холду в его душе превосходила разве что преданность Лорду, и только по этой причине старик до последнего терпел правление мужа Парраны, так и не решившись сбросить цепь и отправить жалобу на пьяницу и дебошира в Конклав. Теперь же он всеми силами поддерживал супругу почившего, не раз заявляя, что женитьба на дочери Мастера-рыбака была единственным разумным поступком, который бывший хозяин Исты совершил за свою беспутную жизнь… однако старые привычки нет-нет, а давали о себе знать: там, где Лорда Борик молча выслушал бы и отправился выполнять приказ, с Леди он принимался спорить, а то и открыто возражать, поэтому в рабочем кабинете то и дело вспыхивали яростные перепалки, в ходе которых участники мало что не в волосы друг другу вцеплялись!       Вот и теперь этот упрямец уперся, как страж в своем логове, то напоминая, что содержимое складов с провизией не бесконечно (и это при том, что дней десять назад они наконец-то пересчитали все запасы Холда и ни в чем не выявили недостатка!), то обращая внимание на организационные трудности, с которыми «старый больной человек» и «юная Леди с младенцем на руках» уж точно не справятся. Паррана отбивалась как могла: родившись в семье Мастера, она по статусу ничем не уступала дочери Лорда, а потому получила весьма достойное образование и с младых ногтей помогала матери вести дела цеха, пока отец месяцами пропадал в открытом море. Конечно, Тиллек нельзя было назвать самым гостеприимным Холдом – слишком соленый, слишком северный, слишком ветреный… слишком «слишком»! – но семьи Мастера-рыбака и Лорда Тиллека были дружны, так что Паррана еще девчонкой побывала и в Руате, и в Форте, и даже в Битре, насмотревшись на то, как устраивают Встречи разные Лорды. И пусть Иста не могла похвастать породистыми скакунами или превратить весь главный зал Холда в площадку для азартных игр – что же, это повод не выставить на столы морские деликатесы и не устроить гонки на плотах через весь залив?..       Естественно, в первый день Борик не сдался – не положено! – так что Парране пришлось постепенно вываживать упрямца, стараясь и не слишком ослаблять леску, и не давать старой рыбине заскучать. Слово там, намек здесь – и вот уже управляющий начал непроизвольно кивать в ответ на самые удачные ее предложения, а там даже взялся подсчитать примерные расходы и составить смету. Остальные жители Холда, также прослышавшие об инициативе Леди, разделились на два Крыла – одни ворчали, поговаривая, что не дело молодой вдове, похоронившей мужа всего пол-Оборота назад, приглашать арфистов и разливать вино, тогда как другие надеялись, что судьба Исты наконец-то повернула к лучшему, и заранее доставали из сундуков праздничную одежду. Молотки на главной улице тоже застучали веселее – кому ж хотелось работать, пока весь остров будет гулять! – и даже мастер Дженис, кажется, не просыхавший с самого прибытия на Исту, начал активнее покрикивать на помощников в главном зале, явно намереваясь получить вознаграждение прежде, чем будет открыт первый бочонок…       …Хотя остаться на ночь, чтобы дорисовать какие-то детали картины, ему ни разу в голову не пришло.        – Просто в его веррью башку такая мысль никогда и не постучится, – всадница в ответ на этот вопрос лишь презрительно фыркнула, не отрываясь от прорисовывания ветвящихся трещин на утесах Холда. – Дженис – торговец до мозга костей, и работает он ровно настолько, чтобы ему за это платили. Веришь или нет, но он до сих пор не заметил, что наутро фреска выглядит немного иначе, чем вечером!        – И тебя это устраивает? – сегодня Паррана ради лучшей конспирации даже позаимствовала на кухне передник. – То, что он получит и славу, и большую часть платы?        – А какая разница? – девушка лишь коротко пожала плечами. – Его имя все равно забудут, как забыли имя мастера, который вышил этот злосчастный гобелен. Для меня куда важнее, чтобы помнили мои работы; вот если забудут их – это будет по-настоящему скверно! – после чего, хлопнув своего дракона по лапе, она заставила зверя опустить себя на пол, после чего, отбежав на несколько шагов, снова приняла свою излюбленную позу – руки сложены на груди, голова наклонена, взгляд узких карих глаз буквально ощупывает фреску на предмет новых недостатков. В таком положении всадница (кстати, как ее зовут?..) могла простоять довольно долго, и Паррана уже начала подумывать о том, чтобы тихонько уйти…        – Та-а-ак… А вот это что такое?        – Эм-м… – Паррана послушно сощурила глаза. – Куст?        – Куст, – кивнула девушка, на чьем лице постепенно проявлялось какое-то только ей свойственное хищное выражение. – На вершине Холда. С учетом, что во времена создания гобелена Лорды еще не позабыли о древних традициях и не позволяли зелени расползтись по камням у их собственных дверей!        – Тогда… – взгляд Парраны невольно скользнул по фигуре голубого дракона, что, слегка повернув голову, смотрел на них фасеточными глазами, переливающимися как истинские изумруды. Крылья огромного зверя сейчас были сложены вдоль спины, точно корабельные паруса, но вот если представить, что он слегка развернул их, да еще и в манере, в которой обычно изображают летящего дракона на гобеленах…       На гобеленах!        – Дракон! – Паррана аж подпрыгнула, возбужденно сжимая кулаки. – Там был дракон! Вот, крылья… видишь? И этот извилистый корень…        – Хвост! Предки, и как я сама не догадалась! – всадница аж по лбу себя хлопнула. – Это же сторожевой дракон!        – Которого замаскировали под куст! – в голосе Парраны невольно зазвучало возмущение: так насмехаться над благородным именем защитников Перна! В Тиллеке, по крайней мере, к Крылатым всегда относились с приличествующим уважением, а мастер Д'ром, получивший звание в Цехе рыбаков уже после того, как Запечатлел своего коричневого, нередко повторял, что вернутся Нити или нет – никто не знает, но только полный дурак будет портить отношения с Вейрами, где проживают почти пять сотен огнедышащих драконов!        – При этом полностью нарушив композицию! – впрочем, похоже, саму представительницу Племени Дракона этот поступок возмутил по совершенно иной причине. – Мало того, что этот уродливый цвет абсолютно не сочетается с остальным утесом, так еще и торчит этот «куст» как… как… куст! А-а-а! – и, запустив пальцы в свои коротко остриженные волосы, она сердито их растрепала, явно не зная, куда выплеснуть свое негодование. – А если я изменю этот фрагмент, мастер Дженис точно мне голову оторвет!        – Он запрещает тебе изменять фреску?        – Если бы заметил, что я ее изменяю – точно бы запретил! – девушка с какой-то тоской уставилась на злополучный «куст». – А это – центральный кусок картины, чтоб его змеи драли! Даже если старый хрыч ослепнет на оба глаза, он ни за что его не пропустит… или, может, попробовать задрапировать… нет, это глупость, – она покачала головой, – Глупость, глупость… эй…. Слушай, как там тебя? Ты знакома с вашей Леди?        – В каком-то смысле, – Паррана чуть не подпрыгнула, но постаралась, чтобы голос ее звучал спокойно. – А что? Ты хочешь обратиться к ней за разрешением?        – Знаю, дурацкая идея, – всадница лишь вздохнула. – Где я и где хозяйка всей Исты…        – Почему дурацкая? – за несколько дней их знакомства Паррана уже поняла, что ее «незнакомая знакомая» крайне пессимистично настроена по отношению к власть держащим, но не могла не почувствовать легкий укол обиды. – Она ведь… в смысле, я слышала, что Леди прибыла из Тиллека, а там к драконам всегда относились с большим уважением!        – Это-то понятно, – та поморщилась. – Но сейчас-то мы в Исте, а тут с Вейром разругался еще дедушка предыдущего Лорда, и с тех пор ни одному всаднику в Холде рады не были. Ф'лет, наш Предводитель, несколько Оборотов назад пытался позвать холдеров на празднование Рождения, но его бронзового едва не обстреляли из луков, точно какого-то взбесившегося стража! Так что, даже если Леди нас и поддержит… в общем, не хочу, чтобы на мою шею повесили еще и вину за бунт в Исте – ведь тогда меня точно запрут в Вейре до скончания дней!        – Но ведь…        – А-а, пролетели, сожгли и забыли! – всадница махнула рукой, метким броском зашвырнув кисточку в специально для этого принесенный таз с водой. – И вообще, время позднее, так что давай уже ужинать! Тебя еще Хозяй… в смысле, ваша главная кухарка еще не поймала на том, что ты таскаешь еду посреди ночи?        – Меня не так-то легко «поймать», – Паррана невольно улыбнулась – Маурия, их кухарка, явно считала, что их Леди вот-вот превратится в колобок, но корзинку со снедью выдавала без лишних вопросов, при этом явно наполняла ее лучшей своей выпечкой. В частности, фруктовые конвертики за ужином были особенно хороши, так что, посчитав, что ночной перекус – это просто ранний завтрак, Паррана взяла хрустящую булочку и от души запустила в нее зубы…        – Кстати, ты ведь будешь свободна послезавтра? Как насчет встретиться и погулять?       …Чтобы мгновение спустя чуть ею не подавиться!        – Кха! Кх… погулять? – едва прокашлявшись, она сперва покосилась на голубую всадницу – голубую! – с возмущением, однако чуть погодя все же смогла взять эмоции под контроль и ответить как можно равнодушнее. – Ты меня… приглашаешь?        – Ну да. Погуляем, поедим сладостей, послушаем арфистов, – ответом ей послужило столь же спокойное пожатие плечами, и Паррана, мысленно отвесив себе пощечину – она хоть раз к тебе за время знакомства полезла? А ведь в полутемном зале это было бы намного проще сделать, чем посреди толпы народа! – уже хотела согласиться… но тут вспомнила о своем ма-а-аленьком секретике – и спешно начала разворачивать паруса.        – Увы, много работы, – она постаралась, чтобы голос ее звучал не слишком разочарованно… он же и не звучал, верно?        – Ясно, – а вот всадница, по-видимому, и не пыталась скрывать эмоции, так что Паррана невольно почувствовала себя виноватой. С другой стороны, хороша была бы Леди, отправившаяся развлекаться, пока ее подчиненные отдувались бы перед приглашенными гостями! – Ну… ладно, может, как-нибудь в другой раз, – и, отвернувшись, она молча продолжила уминать свой «ранний завтрак», тогда как Паррана, у которой все еще было неспокойно на душе, взглянула на картину, на художницу… снова на картину…       И задумалась.