Верни меня домой

      Трэверс показательно приблизился к юноше и сделал агрессивный выпад, целясь крепко сжатым кулаком точно в челюсть Долохову. Не успели ребята толком среагировать на это действие, как рука старшекурсника тут же была с хрустом заломана, из-за чего тот противно заорал что есть мочи, прогибаясь от боли и сокрушённо падая на колени прямо в мокрую траву.       Старшие парни застыли в тупой нерешительности, не зная, что предпринять: продолжать нападки на обескураженных происходящим третьекурсников или помочь своему главарю, находящемуся в сконфуженном положении, — не каждый день тебя так профессионально и позорно укладывает малолетка. Поэтому они продолжали только растерянно наблюдать, как однокурсник уже сложившейся компашки, появившийся совершенно неожиданно, блокировал напор враждебно настроенного Кристиана, стремительно сгибая того к земле, сделав подсечку. Парень выглядел значительно крупнее и старше своего возраста, а его сверкающих от бешенства глаз не было видно из-за растрепавшейся русой чёлки, прилипшей к лицу от пота. Единственное, что можно было хорошо разглядеть, это многочисленные шрамы, усеивающие открытые участки румяных от бега щёк. Юноша тяжело дышал и, не обращая внимания на сыпавшиеся в его сторону угрозы, продолжал мощно давить коленом на спину Трэверса, причиняя тому дискомфорт и пресекая еще не начавшуюся драку.       Ребята всё ещё держали палочки наготове, напряжённо следя за развитием событий: Том и Эйвери исподтишка поглядывали на странно замершую банду, пытаясь распознать, в чём подвох: почему они не действуют? Абраксас раскрыл рот в изумлении, узнавая в их спасителе вечно хмурого и неприглядного однокурсника, который постоянно обходил всех стороной, держась лишь своего лучшего друга. Только Антонин с детским интересом наблюдал за происходящим, явно получая бешеное удовольствие от открывшейся ему картины: глубокая синева в его глазах бурлила от неистового интереса, жадно пожирая новые приёмчики — пригодится.       — Твою мать, Уолди! Тебя и на пять минут нельзя одного оставить! — послышался приближающийся взволнованный голос, после чего на горизонте показалась рыжая макушка, кудри на которой смешно подскакивали от бега. Подойдя ближе, он оглядел интересную пантомиму и хрюкнул от смеха, не думая, плюхаясь на спину воющего от боли старшекурсника, тем самым помогая в атаке на надоевшую всем особь. — Я передумал, буду чаще оставлять тебя одного. Вон какие православные вещи творишь! Ух ты, а ты упругий, Трэверс, качаешься?       В ответ на довольные возгласы друга парень лишь хмыкнул, сильнее выворачивая руку скулившего слизеринца, и нестерпимо зашипел, когда чужие ногти всё же достали до его кисти, неприятно царапая и без того грубую кожу:       — Не рыпайся, сука.       Антонин одобрительно присвистнул, растягивая нахальную лыбу наподобие чеширской: он особо не знал этих парней, — так, видел пару раз на занятиях, — но они определённо ему нравились.       — Что вы встали, идиоты? — рявкнул сквозь зубы Кристиан, отплёвываясь от лезущей в рот травы. — Уберите с меня этих щенков! Сейчас же!       Озадаченно переглянувшись из-за данной им команды, ребята наперебой начали подходить, намереваясь разобраться с обнаглевшими детьми, как тут же были остановлены спохватившимися парнями, которые, в отличие от тех, время зря не теряли, — к несчастью Трэверса, тот набрал себе в команду сплошных идиотов.       — Инкарцеро! — вскинул палочку Риддл, целясь в одного из стремительно приближающихся к однокурсникам слизеринца, заставляя того обездвижено рухнуть. После того, как тот гортанно заорал, он неприязненно поморщился и добавил: — Силенцио!       Его действия подхватили остальные, одновременно бросая связывающие и затыкающие заклинания в оставшихся старшекурсников. Тем временем публика стремительно росла и веселилась, с восторгом наблюдая за полнейшим провалом третировавшей школу банды: слишком много те себе позволяли, возомнив себя богами, чем держали в мнимом страхе студентов, измываясь над неугодными им. И сейчас в каждом втором взгляде можно было заметить восхищение и уважение, даже от вечно недовольных слизеринцами гриффиндорцев, ведь на такое открытое сопротивление не решался ещё никто — слишком большое влияние те имели в стенах школы.       Год начинался увлекательно.       Присев на корточки, Антонин подобрал выпавшую из мантии Кристиана волшебную палочку и изящно повертел её между пальцев, оглядывая прескверное положение некогда грозного лидера местной преступной группировки чистокровных потрошителей, — как он мысленно их обозвал. Интересно, если они так кичатся своим происхождением, почему уподобляются маггловским способам борьбы? В чём выражается их превосходство? Он хмыкнул на свои размышления, не имеющие логичного завершения, и тыкнул этой палочкой прямо в лоб прижатому позорными событиями парню, насмешливо произнося с важным лицом:       — Твоё последнее слово, Криси? — Рыжий паренёк хохотнул, ехидно ёрзая на взмокшей от усилия спине, Том с Эйвери картинно закатили глаза, укрепляя веревки на телах сопротивляющихся парней, продолжавший держать Трэверса юноша хрипло рассмеялся, вытирая свободной рукой пот со лба, а Абраксас только фыркнул, облокачиваясь руками на плечи сидящего друга в безмолвной поддержке.       Лежащий парень остервенело зарычал, вскидывая голову до противного хруста в шее, и вгляделся размытым от ярости взглядом в ухмыляющееся лицо напротив, чувствуя адское ссаднение в месте, где палочка из-за его порыва сильнее впилась в кожу:       — Тебе конец, урод, как и твоим оборзевшим дружкам, — ядовито выплюнул Крис, искажая лицо в неприятной гримасе, на что Долохов только трагично вздохнул, делая разочарованную моську: ну вот как с идиотами разговаривать нынче?! — Если ты думаешь, что всё это так просто сойдёт вам с рук, то ты... да вы все конченные кретины.       Неиронично захотелось ткнуть куском волшебного орудия этому козлу прямо в его дёргающийся от злости глаз, но Антонин, взяв себя в руки, сдержал минутный порыв: его тут же исключат за это, поэтому как-нибудь в другой раз. Если до него это, конечно, не сделает кто-нибудь другой — претендентов на роль палача для этого ублюдка было более, чем достаточно.       — Я бы на твоём месте не возникал, Трэверс, — протянул Том, оборачиваясь на зрелище, и смерил того брезгливым взглядом, победно приподнимая уголок губ. — Не в том положении.       Взвыв, парень ещё раз попытался освободиться, но затёкшие и нывшие конечности ни разу не помогали ему в этом. Руку заломили сильнее, пресекая сопротивление, поэтому он снова рухнул на землю, заорав так истошно, что его слышали, наверное, на всей территории замка:       — Вы покойники! Все до одного! — он повертелся, рвано дыша сквозь зубы от боли, и добавил, срываясь на хрип: — Я вас уничтожу!       Кто-то из толпы собравшихся глумливо улюлюкнул и крикнул: "Так его, ребята!". После чего послышался гул одобрительных возгласов окружающих, провожающий своим торжеством в последний путь потерявшего трон незваного короля. Старосты других факультетов, стоящие чуть поодаль, настороженно молчали, изредка прося прекратить и одуматься, но их голоса каждый раз заглушали возбуждённые шепотки, звучавшие в совокупности как рой пчёл. Честно говоря, они не то что были против расправы над Трэверсом, но правила есть правила.       — Мы это уже слышали, Крис, ты лучше покайся — аура чище будет, — саркастично заметил Абраксас, получая одобрительные хмыки от однокурсников, которые флегматично наблюдали за смешно мечущимся на земле парнем. — Глядишь, мы тебя великодушно простим и отпустим.       — Ага, просто повторяй за мной: "О, Господь, в мольбе обращаюсь к тебе и прошу помочь в искуплении. Все грехи, сотворенные по забвению, отпусти. Направь меня на тропу православия, мимо греховного тщеславия", — замогильным голосом произнёс рыжий мальчишка, сложив руки в умоляющем жесте и возведя раскаивающийся взгляд в небо. — Покайся, сын мой грешный.       — "Аминь" в конце не забудь, псина, — грубо поддакнул второй парень сквозь кривую улыбку и взглянул на друга, который не переставал грустно вздыхать, глядя в небо: по нему плачет драмакадемия, не иначе.       Собравшиеся студенты ликовали, наблюдая за увлекательным зрелищем и улавливая каждую сказанную фразу, да и сами ребята уже потихоньку начинали улыбаться, немного разряжая обстановку. Хогвартс — цирк тот ещё, и что это Долохову тогда говорил Эйвери? Не туда едет? Как же, блять!       Он там, где надо.       Злостно рыкнув, Трэверс попытался выгнуться, чем заставил подпрыгнуть сидящего на нём третьекурсника, и прошипел сквозь зубы:       — Катитесь к чёртовым кентаврам, выродки.       — Ну, так не интересно, мы там уже были, — тоскливо заметил Антонин, из-за чего Малфой весело прыснул, убирая руки с плеч и отходя чуть дальше, после чего юноша сам поднялся и направился в ту же сторону, встречаясь с другом озорным взглядом. — Но для тебя можем устроить экскурсию.       Не веселился разве что Эйвери, хмуро оглядывавший обстановку: всё это, конечно, забавно, но сама ситуация ему в корне не нравилась — слишком странно и подозрительно это всё выглядело. У них и так были колоссальные проблемы с доверием к ним у преподавателей, а данная стычка плюсиков им в репутацию явно не добавит. Парень, на самом деле, до сих пор в недоумении, как всё так круто повернулось в его жизни за довольно короткий срок: это вовсе не входило в его принципы и приоритеты, но деваться уже было некуда — юноша сам себя подписал на это. Планы менялись с бешеной скоростью, заставляя мозги работать на полную катушку, а логику вопить от чрезмерной усталости. Ему всегда были чужды импульсивность, чувственность и своеволие — он держал свою суть в ежовых рукавицах, доверяя только полученному опыту, знаниям и собственным умозаключениям, анализируя причино-следственные связи происходящего вокруг. Никогда инициативно не влезал в передряги, отсиживаясь в стороне в позиции наблюдателя, — выгодное положение, чтобы подвести для себя итоги и дополнить в голове таблицу: "что нужно делать, а что не нужно". Так его воспитывали, такова его политика, как здравомыслящего человека.       Хотя в последнем он уже начинал сомневаться, учитывая, с кем связался. И если пойти за Томом был выбор осознанный и вполне логичный: он действительно видел в однокурснике что-то особенное и по-свойски знакомое, — то, на что у него не хватало амбиций и решительности, однако насчёт остальных болванов у него стоял жирный вопрос:       Как его угораздило?       И теперь, смотря на происходящее не со стороны наблюдателя, а непосредственного участника, он хаотично думал, что им делать. Встретившись с точно таким же осмысленным взглядом Тома, он понял, что не один задаёт себе вопрос, который тут же внезапно озвучили, заставляя напрячься каждой клеточкой тела:       — Что здесь происходит?       — Вот, видите! А вы мне не верили!       Все ребята дёрнулись от внезапного голоса профессора, чьим хозяином оказался Герберт Бири, которого, видимо, по пути в теплицы перехватил один из однокурсников Трэверса: тот стоял за спиной преподавателя и гадко ухмылялся, сложив руки на груди. Мистер Бири — чудаковатый мужчина пожилых лет, вечно носящий странные шапочки, сделанные из зачарованных хищных растений, которые забавно щипали острыми зубами его за уши, из-за чего те постоянно были красными и опухшими. Он имел нездоровую страсть к спектаклям и постановкам, поэтому последнее время вообще слетел с катушек, грезя о готовящемся рождественском представлении на основе сказки барда Бидля «Фонтан феи Фортуны». Рановато, конечно, но никто не запрещал мечтать и раздражать этим окружающих.       Разношёрстные школьники, заметив подставу, начали резко расходиться, не желая попасть под очевидную раздачу как соучастники, поэтому через пару минут во дворе остались только виновники происшествия, напряжённо переглядывавшиеся между собой.       Профессор подошёл ближе и остановился рядом с придавленным Кристианом, на котором всё ещё смиренно сидели ребята, не собираясь никуда уходить, и пару раз драматично похлопал своими совиными глазами, оглядывая вакханалию:       — А это у нас, наверное, Альтеда, Амата и сэр Невезучий, — он сложил руки на груди и лукаво ухмыльнулся. — Не можете решить, кто из вас троих в волшебный сад войдёт? А где же Аша?       Мальсибер хохотнул, отлично понимая отсылки преподавателя, и, потрепав рукой грязную шевелюру Кристиана, на что тот угрожающе клацнул зубами, беспечно произнёс, глупо улыбаясь:       — А Аша померла по пути, не выдержав нападков этого сэ-э-эра, вот мы и решили его проучить, профессор! — он оглянулся и легко махнул рукой в сторону развалившихся друзей Трэверса. — Она там где-то валяется.       Услышав обращение к себе, парни активно зашевелились, всем своим видом показывая недовольство. Том, не обратив ровным счётом никакого внимания на них, напротив, изучающе уставился на внезапно занывшего Кристиана, выдававшего себя за несчастную жертву: тот по-детски громко всхлипывал, привлекая этим самым внимание к себе, и нахмурился, выстраивая в голове логическую цепочку — вся ситуация была спланирована.       Встретившись взглядом с Трэверсом, он увидел, как тот довольно осклабился.       — М-да, много же полегло на поле боя! — задумчиво протянул мужчина, сверкая заинтересованными глазами, а затем обратил внимание на притихших третьекурсников, не решавших заговорить. — А вы у нас кто? Почётные зрители?       Эйвери, до которого так же всё дошло, решил взять на себя роль отвечающего в попытках сыграть на искренних чувствах мужчины, и серьёзно произнёс, многозначительно оглядывая приятелей, на ментальном уровне внушая им свой абсурдный план:       — Мы огромные фанаты этой сказки, сэр.       — Да, вот знаете, мимо проходили и не смогли удержаться! — поддержал однокурсника Тони, принимая глупую эстафету, и активно закивал головой в согласии. — Так реалистично!       — Уроды, — глухо проскулил Кристиан куда-то в траву, не в силах поднять прижатую к земле голову. После чего давление колена на прилизанную макушку усилилось, заставляя парня заткнуться, подавившись раздавленным одуванчиком.       На самом деле все профессора в Хогвартсе были в курсе, что представляет из себя Кристиан Трэверс и его друзья, поэтому закрывали глаза на их кошмарное поведение только лишь потому, что отец юноши имел огромное спонсорское влияние на школу. Поэтому мистер Бири, выслушав нереалистичный рассказ запыхавшегося семикурсника о том, что шпана во дворе напала на его однокурсников, ни капли не поверил — во-первых, он, как великолепный артист, легко вычислял откровенную ложь, во-вторых, это было до смешного неправдоподобно. Мужчина знал, что внушал окружающим своим природным амплуа слегка чокнутого и доверчивого профессора, чем особенно гордился, ведь данная роль выходила у него на ура, поэтому было вполне логично, что в данной ситуации они обратились именно к нему — кому, как не ему, можно скормить враньё.       И он решил подыграть:       — Спектакль окончен, мои хорошие! Мистер Мальсибер и мистер Макнейр, будьте так добры встать с нашего сэра Невезучего, — он проследил за тем, как парни неохотно поднялись, и парочкой взмахов волшебный палочки снял заклинания с остальных "невезучих". Подождав, пока старшекурсники отряхнутся и скучкуются, начав сверлить его фальшиво затравленным взглядом, он продолжил: — Все целы? — кивки. — Что ж, тогда приведите себя в порядок, молодые люди, и ступайте на занятия. С юными постановщиками я разберусь сам, не беспокойтесь. Спасибо, что оповестили, мистер Флинт.       Отвернувшись от профессора, Трэверс жутко оскалился в победоносной ухмылке и бросил взгляд, полный превосходства, на компашку, ядовито шепча так, что его услышали только они:       — Ну и кто теперь в выигрыше, щенята? — он сплюнул остатки травы на землю, из-за чего ребята поморщились в отвращении. Лишь профессор сохранял невозмутимое выражение лица, энергетически выражая показную строгость. — Я обязательно приду проводить вас до ворот, когда вас всех выпрут.       Ребята кисло переглянулись, мысленно разделяя один вывод на всех: их подставили.       — Надеюсь, их накажут по всей строгости, сэр? — Кристиан поравнялся с профессором и выразительно взглянул на него, вытирая грязь с лица. — Кто знает, может, в следующий раз они нападут уже на вас.       Утвердительно кивнув, мистер Бири похлопал по плечу пострадавшего студента и жеманно ответил, недовольно поглядывая в сторону провинившихся детей:       — Не волнуйтесь, мистер Трэверс, они ответят за свой поступок. А теперь ступайте.       После того, как банда скрылась в стенах замка, мужчина оглядел угрюмых детей и показательно тяжело вздохнул, одним махом призывая тех следовать за ним в теплицы. На несколько минут ходьбы воцарилась звенящая тишина, которая всё же была нарушена:       — Профессор, вы же понимаете, что это полный абсурд? — вкрадчиво начал Том, ровняясь с мужчиной. Остальные шли чуть позади и молчали, вникая в диалог.       Не успели разобраться с одним, как тут же вляпались в другое, и даже не по собственной воле. Долохов на секунду подумал, что привёз своё везение с собой, — заметив уже знакомое отрешённое состояние друга, Абраксас пихнул того вбок, безмолвно уверяя, что всё будет в порядке.       Правда, в том, что всё будет хорошо, не был уверен и он сам.       — Что конкретно, мистер Риддл? — не глядя, ответил мистер Бири, сохраняя прежнее строгое выражение лица. Он не позволял истинным эмоциям проявиться на лице, играя до последнего, от чего забавлялся как никогда.       Коротко вздохнув, Риддл распрямился в плечах и серьёзно вгляделся в невозмутимый профиль профессора:       — То, что именно мы начали ту потасовку во дворе, — мелодичный тембр приятно обволакивал своим очарованием, заталкивая доверие в самое сердце. Ребята про себя подумали, что их приятель тот ещё дьявол, если может вот так околдовывать одним лишь голосом.       Не будь это чистой правдой, они бы ему поверили, не задумываясь.       — Очень интересное утверждение. Но, думаю, стоит напомнить вам о том, что вы и ваши друзья сделали недавно? — ему ужасно нравился этот молодой человек: Бири понимал, почему люди так охотно идут тому навстречу.       Дьявольский магнетизм источался с невероятной силой, несмотря на столь ранний возраст.       Лицо Тома в одно мгновение преобразил чертовски потрясающий микс раскаяния с непоколебимой уверенностью, что не мог не заметить мужчина, мелком взглянув на парня. Интригующе.       — Тогда вы должны понимать, что это ещё более абсурдно, сэр, потому что не в наших интересах сейчас портить и так надорванное к нам доверие, — ровный тон без изъянов, в котором можно было уловить едва заметную нотку горечи. — То был глупый и импульсивный поступок, за который мы уже понесли наказание.       — Легендарно, — мечтательно протянул Мальсибер, искренне жалея, что не участвовал в подобном замесе, за что получил болючий подзатыльник от рядом шагающего Макнейра и осуждающие взгляды однокурсников.       Профессор, о чём-то подумав, резко остановился, поворачиваясь к затормозившим из-за него ребятам, и холодно оповестил тех, недовольно скрещивая руки на груди:       — Я бы очень хотел вам поверить, ребята. Но, к сожалению, всё против вас, — он замолчал и жадно оглядел резко помрачневшие лица несчастных детей, на долю которых в последнее время выпало слишком много трудностей. Решив больше не мучить малышню, мужчина вдруг весело прыснул, исходясь в звонком хохоте, из-за чего студенты непонимающе уставились на него, а Мальсибер и вовсе подхватил смех, заставляя сильнее потеряться ребят. — Расслабьтесь, мои хорошие! Я, конечно, тот ещё дурак, но не настолько.       Уильям от уморы хрюкнул, сгибаясь в три погибели: он обожал чудаковатого преподавателя травологии всей душой.       — Так вы нам верите? — неуверенно попробовал Абраксас, переглядываясь со сконфуженными таким поведением профессора однокурсниками.       Задорно развернувшись, мужчина в компании чуть отстающих студентов побрёл дальше к теплицам, весело бросая через плечо:       — А что, не должен? Или прикажете поверить в то, что вы решили на глазах у всей школы уложить главного хулигана? Версия про спектакль мне нравится больше!       — Вы неподражаемы, профессор! — задыхаясь от смеха провыл Мальсибер, вскидывая два больших пальца вверх в одобрении.       — Спасибо за такую высокую оценку, мой дорогой Уильям! — мистер Бири обернулся и подмигнул парню, удерживая на лице хитрую ухмылку. А после важно стряхнул невидимую пыль с плеч и продолжил путь, бросая: — Стараюсь держать себя в форме.       — И даже директору не расскажете? — расслабившись пролепетал Антонин, сдувая с лица мешающую прядь. Мужчина ему начинал импонировать: было у них что-то со Слизнортом общее.       Например, безумие. Или алкоголизм.       Деловито почесав подбородок, преподаватель улыбнулся незнакомому юноше, сканируя его данные своим профессиональным взглядом:       — Думаю, разговор с ним всё же предстоит, но с этим я разберусь, — легко пробормотал он поставленным голосом и ненавязчиво взмахнул рукой, будто бы отмахиваясь.       Абраксас и Антонин взбудоражено переглянулись между собой: одной проблемой меньше. Лишь Эйвери продолжал усиленно о чём-то думать, перебирая в кармане мантии браслет.       — Всё это, конечно, замечательно, но что делать с самим Кристианом? Он заподозрит неладное, — наконец выдал свою мысль Джо, размыленно смотря куда-то под ноги, из-за чего его пшеничного цвета волосы скрывали своими редкими волнами утончённое лицо, не позволяя угадать эмоции.       Подхватив размышления приятеля, Том поделился догадками, грациозно обходя мельтешащих первокурсников на пути, — опять заблудились, бестолочи.       — Согласен. Его целью было наше исключение, но даже если мы избежим не только этого, но и простого наказания, это повлечёт за собой последствия, — Трэверсу ничего не стоит поднять на уши всю школу, — переведя пристальный взор на ребят, он заметил понимающие взгляды.       По слухам, отец семикурсника был ещё дурнее, чем его отбитый сынок — тот работал в Министерстве, поэтому считал, что ему всё дозволено. Например, когда Кристиан учился ещё на первых курсах, был громкий скандал с преподавателем, который посмел сделать замечание слизеринцу, из-за чего того сразу же уволили, очернив в газетах.       — А вот здесь у меня есть предложение, мои хорошие! Вы, конечно, можете дождаться приговора от нашего строгого директора, а можете... — мужчина потёр руки в предвкушении своих задумок и под заинтригованное молчание продолжил: — А можете принять моё предложение.       — Неужели это то, о чём я думаю? — весело прыснул Уилл, оценивающе оглядывая однокурсников. Они ещё не знают, на что подписываются!       Макнейр рвано выдохнул, ощущая нутром ироничный восторг лучшего друга, — такой же помешанный, ей-богу. За годы дружбы с Уильямом и наблюдения плотной связи того с мистером Бири он понял только одно: никогда, блять, не стоит принимать от мужчины предложения, как бы сладки речи ни были. Поэтому, нервно потерев ноющие костяшки под смешки рядом, он принялся смиренно ждать приговор, сочувствующе глядя на ни о чём не догадывающихся однокурсников.       — И в чём же заключается ваше предложение, сэр? — осторожно поинтересовался Риддл, чуя подвох, — интуиция вопила. Мерлин, как он ненавидел третий курс: сплошное позорище.       Но разве может быть что-то, что ещё сильнее нанесёт урон его надломленному эго и репутации?       — Всё просто! Вы слышали о том, что я собираюсь ставить совершенно чудную постановку?       Может быть.       — О, нет, — скорбно простонал Малфой, устало потирая переносицу. Антонин совершенно не понял такой реакции друга, поэтому только в непонятках почесал затылок, оглядывая трагичные мины приятелей: и что в этом такого? Ну, помогут и хорошо, не грядки же полоть ночами.       Лишь Мальсибер улыбался во все тридцать два, светя щербинкой: это будет весело.       — О, да, мистер Малфой! — торжественно воскликнул профессор, разводя руки в стороны и прибавляя шаг. — В общем-то, всё просто: вы будете помогать мне с подготовкой к представлению, и, может быть, даже сыграете какие-нибудь роли. Ну, если, конечно, я найду вас способными, а я нашёл — вон как врать умеете!       Он, хихикнув, остановился у входа в помещение, дожидаясь вердикта ребят, которые приблизились и начали тоскливо переглядываться, старательно маскируя дикое отчаяние.       Пока что это был единственный разумный и безопасный вариант развития событий — неизвестно, что решит директор: пойдёт ли он на поводу у Трэверса, выгоняя их из школы, избавляя себя таким образом от проблем, или смилуется, назначив очередную отработку наподобие как у Дамблдора. Ребята понимали, что ещё одного такого наказания они с их расписанием просто не вывезут, поэтому оставалось только согласиться, ведь их мало того что обещали отмазать, так и напрягать в ближайшее время сильно не собирались — до Рождества еще много времени.       Ведь, правда много?       — Так, что? По рукам? — мистер Бири хищно засверкал своими совиными глазёнками, оглядывая попавшихся в его искусную ловушку юных талантов. Ах, и как же ему повезло! Нынче молодежь совсем не стремится играть на сцене и посвящать себя искусству.       Мысленно согласившись с неизбежным, Риддл решил выдать единогласное решение, уверенно взглянул на преподавателя:       — По рукам, сэр.       Сложив пухлые руки в неверующем жесте, профессор блаженно вздохнул и открыл дверь, пропуская раскисших от таких новостей детей вперёд.       — Так приятно, когда люди идут на контакт! Эта постановка будет потрясающей! Ах, настоящий фурор! — не переставая лепетать, мужчина проплыл к своему месту и громко объявил о начале занятия.       Третьекурсники под заинтересованными взглядами хмуро прошли к своим местам и остановились, молча настраиваясь на урок. Никто, честно говоря, не ожидал, что их профессор травологии — такой способный манипулятор и засранец, но выбора у них особо не было.       Надев перчатки, ребята погрузились в мир грязи, воплей и странных растений, абстрагируясь от мрачных мыслей — проблемы проблемами, а баллы отрабатывать было нужно. Поэтому, взяв по горшку, они стали выдавать знания на все сто, принося в копилочку желанные очки, выводя всеми силами Слизерин на привычное лидирующее место.       Антонин, вполуха слушая очередной идеальный ответ Риддла, недоверчиво тыкнул пальцем в зрелый боб Паффопода и задумался: а кто из них сыграет Сэра Невезучего, если они все просто идеально, блять, подходят на эту роль?       Тяжело вздохнув, он сорвал розовый плод, оценочно крутя его в пальцах: конкуренция, будь она неладна.

***

      Урок, к счастью, прошёл без приключений: им удалось заработать внушительное количество баллов, исправно выполняя задания. Да и мистер Бири на радостях щедро раскидывался очками, чем слизеринцы активно пользовались, заглаживая новыми изумрудами свою вину на факультете.       Время приближалось к обеду — сегодня у них сокращённый день из-за сезонной проверки школы, поэтому пар больше не предвиделось. Ребята вышли из кабинета, выслушав хвалённые речи профессора в свою сторону, и спешно удалились из проклятых теплиц, желая поскорее скрыться от взбудораженного мужчины.       Выйдя на свежий воздух, Тони сладко потянулся, греясь на солнышке, и оглядел усталых приятелей, из последних сил перебиравших ноги в сторону внутреннего двора. Взъерошив своё гнездо на голове, он задумался:       — Слушайте, у нас же ещё полчаса до обеда? — парень зевнул, краем глаза замечая обращённое внимание в свою сторону.       Том приостановился и прищурился, оценивая блаженный вид однокурсника:       — Если быть точнее, то минут двадцать, а что? — в ответ на вопрос он получил многозначительную ухмылочку, из-за чего сузил глаза сильнее, излучая недовольство и подозрение.       Хохотнув на невыносимость однокурсника, Долохов закатил глаза и схватил под локоть всё прекрасно понимающего Абраксаса, прикидывая, стоит ли идти в их место или можно заныкаться где-то рядом.       — Да так, внеплановое мероприятие, — юноша закатил глаза и весело щёлкнул цокнувшего Малфоя по носу, из-за чего тот поморщился, шлёпая друга по руке. Тони ещё раз оценочно оглядел территорию и бросил: — Увидимся на обеде, коллеги-актрисульки!       Заметив то, как недовольно запыхтел Риддл, парень заржал и пружинисто развернулся, потянув за собой хихикающего Малфоя в знакомые дурнопахнущие дебри. Не успели они уйти и на пару метров, как сзади послышались ускоренные шаги, вслед которым раздался раздражённый тон:       — И куда это вы намылились опять? — поравнявшись с парнями, прошипел Том, стреляя злыми глазками в улыбающуюся морду Долохова. Идущий рядом Эйвери только флегматично выгнул бровь, думая о том, куда его втягивают опять.       Перехватив друга за локоть получше, Долохов закусил губу от внезапно пришедшей в его голову идеи.       — А пойдём с нами и узнаешь, — он весело пропел, подмигивая блондину, который прикусил щёку, чтобы не захохотать: о, Мерлин, Том будет в ярости.       Пройдя все вместе по каменной тропинке и обогнув замок, Джо с Томом напряжённо переглянулись, понимая, куда ведёт этот путь. Потому что он ведёт только в одно, блять, место.       — Вам проблем мало? — холодно поинтересовался Эйвери, чувствуя надвигающуюся тревогу, вызывавшую легкий приступ тошноты в пустом желудке. Как жаль, что он не спит: кошмар бы он пережил.       Маневрируя через клумбы, усеивающие всю площадь, Абраксас обернулся и понимающе взглянул на осторожно следующих за ними ребят:       — Я говорил ему то же самое, — он остановился и обратил внимание на запнувшегося о булыжник Тони, который что-то угрожающе зашипел на другом языке, а затем развёл руки в бессилии и снова перевёл взгляд на непроницаемые лица парней: — Видите, он тупой.       Обматерив на русском не вовремя развалившийся камень, Долохов усиленно потёр ноющую ногу и исподлобья зыркнул на друга, фырча:       — Допиздишься, котёнок, — после чего кинул в друга маленький камушек и под возмущения сиганул в кусты, запинаясь по пути.       В ноздри ударил одурманивающий запах волшебных роз, из-за чего Риддл с непривычки поморщился, а затем, что-то осознав, насмешливо спросил, поднимая брови в удивлении:       — Котёнок? — он со смешком заметил, как недовольно сцепил зубы Абраксас, услышав своё прозвище из других уст, укоризненно уставившись на шкодливо высовывающего голову из роз Тони, и ещё больше растянул губы в ухмылке: что это за игрища у них такие?       Продолжая продираться сквозь кусты гудящих проклятия цветов и активно получая по лицу острыми шипами, Долохов бросил через плечо, срываясь от боли на ультразвук:       — Прозвище запатентовано, поэтому не советую использовать его! — ойкнув от сильного удара веточки по щеке, он сквозь зубы добавил, потирая саднящее место: — Засужу за авторское право.       — Да я лучше язык себе отрежу, чем назову Малфоя... так, — оповестил говорящего Джо, уклоняясь от враждебно настроенного бутона. Его волосы, отросшие до подбородка, нещадно цеплялись за колючие стебли, заставляя идти особо аккуратно и нелепо.       Вытащив из волос пару зелёных листочков, зардевшийся от такого позора Абраксас недовольно пробурчал, сверля стремительно удаляющийся затылок впереди:       — Я тебя ненавижу, скотина.       Послышался заливистый хохот, после чего все ребята поочерёдно вышли на небольшое открытое пространство, огибаемое со всех сторон пышными кустами белых роз. Долохов довольно плюхнулся на уже знакомое место и заинтригованно посмотрел на хаотично оглядывающихся приятелей, которых слепил яркий свет, заполонявший пространство: благодаря белизне и волшебному сиянию цветов, солнечные лучи отражались, из-за чего создавалось впечатление, будто они находятся под освещением сотни прожекторов. Юноша скрестил ноги и потянулся, теряя интерес к замершим однокурсникам, принимаясь шариться по карманам:       — Не ревнуй, Джо, я и тебе прозвище придумаю, — он под обращёнными пристальными взглядами вытащил из мантии зачарованную пачку сигарет и вынул две штучки, передавая одну Абраксасу, что присел рядом, подложив под себя снятую мантию.       Том округлил глаза в ужасе и остервенело замотал головой в целях выследить очевидцев этого безобразия, а затем прорычал, впиваясь взглядом в безмятежно подкуривавшего сигарету однокурсника:       — Идиот, тебе реально жить надоело? Ты знаешь чьи это розы? — он подошёл ближе, скрещивая руки на груди, и тенью навис над сидящими парнями, которые уже начали выпускать едкий дым, забивающий ноздри своей густотой. — Ничему жизнь не учит?       Эйвери тоскливо подумал, что всё катится в пизду: эти парни неисправимы. Они так исправно ищут себе убийственные приключения, а он с энтузиазмом прётся за ними из раза в раз. Нужно будет с этим что-то сделать.       Только что?       — А ты думал, что они будут делать здесь? Пикник устроят? — фыркнул Джо, становясь рядом с юношей, и недовольно покосился на ровные колечки дыма, витавшие в воздухе. — Вы в курсе, что нам за это будет? Дамблдор будет в бешенстве.       Переглянувшись с Абраксасом, Тони устало потёр глаза и ловко поднялся, вытягивая из пачки ещё две сигареты. Он протянул их недовольным парням, всунув каждому в руку по одной, и снова плюхнулся, с вызовом посмотрев на затормозивших от внезапного действия ребят:       — Вот давайте без нотаций, хорошо? Расслабьтесь лучше, — проследив, как парни стали в непонятках крутить сигареты в руках, юноша хмыкнул и закрыл глаза, откидываясь на траву и растягивая длинные конечности. Затянувшись, он под напряжённое молчание выпустил двойное кольцо и растянуто произнёс, уверяя: — Я здесь не первый раз, и никто ещё не забил тревогу, поэтому не бесите и присоединяйтесь. Если вам так важно, то предложите место получше. Эти кусты — первое, куда я набрёл.       Коротко вздохнув, Малфой заправил прядь волос назад и спокойно обратился к ребятам, стряхивая пепел в сторону:       — Серьёзно, парни, мы здесь уже были пару раз и ничего страшного не случилось, — он отзеркалил действия друга и так же завалился на траву, позволяя полуденному солнцу щекотать своими обжигающими лучами его бледную кожу. — Мне эта идея так же не нравится, поверьте. Но сил думать сейчас нет, как и у вас, мне кажется.       — Да и вас насильно никто не звал, сами пошли, — поддакнул Долохов, пряча зажмуренные глаза в сгибе локтя. Он прекрасно понимал, что это паршивая идея извечно бегать курить в запрещённое место, но, честно говоря, он так заебался, что лучше не придумал.       Слишком много навалилось в последнее время, а ведь ещё предстоит пережить следующий день: мысли о встрече с разъярённой бабулей его пугали до чёртиков — эта женщина страшна в гневе, как никто другой. И даже Кристиан с его ясельной группой поддержки казались разогревом перед настоящей эмоциональной мясорубкой. За прошедшую неделю кошмары усилились, им уже не было предела — они кардинально поменяли сценарий, внося в гиблые спектакли его больного подсознания новые образы, из-за чего он переживал всё сильнее, ведь ответственность, как и чувство вины росли в геометрической прогрессии. И если днями он мог забыть об этом, уходя с головой в бешеные события и учебную рутину, то ночами юноша всё сильнее копался в себе, скобля кожу до крови в попытках остановить отчаяние и тревогу, разъедающую его подобно кислоте.       Как избавить дорогих людей от опасности, если он сам является билетом в один конец?       Нахмурившись сильнее, Том обошёл всю территорию, сканируя палочкой местность:       — Вы проверяли поляну на сигнальные чары? — требовательно поинтересовался юноша, совершая манипуляции волшебной палочкой: как бы то ни было, он должен был убедиться в этом самостоятельно.       Всецело доверять этим засранцам не было целесообразно.       — Проверяли, — не думая, соврал Тони, делая крепкую затяжку. Лёгкие щекотал горький никотин, направляя расслабляющие импульсы в мозг.       — Заглушки ставили? — не отставал Риддл, шепотом произнося неизвестные ребятам заклинания. Абраксас закатил глаза и фыркнул, почесав бровь в задумчивости:       — А нужно было? Эти розы вопят так, что никто нас не услышит, даже если постарается.       В подтверждении сказанного пара бутонов затрещали вразнобой недовольные ругательства, припоминая ребятам сорванную одним хамом розу. Долохов, услышав препирания об этом, довольно улыбнулся: эта стерва куда лучше смотрелась в укладке Малфоя, чем на усеянном шипами стебле. Эйвери, стоящий неподалёку, шикнул на возмущения цветов, призывая тех заткнуться — не хватало ещё привлечь внимание.       — Вы — кретины, совершенно не заботящиеся о сохранности собственной задницы, — грубовато подвёл итог Том, прекращая свои действия. Он медленно приблизился к парням и устало присел на траву, подзывая к себе борющегося с розами Эйвери, накладывая на тех силенцио. — Превратить вас в рыб-клоунов и скормить гигантскому кальмару что ли.       Антонин резко сел, вылупив глаза от восторга, а после растянулся в многозначительной улыбке, порываясь что-то сказать, как тут же был пресечен спохватившимся Джо:       — О, нет, Долохов, даже не думай, — нервно повертев в пальцах уже довольно помятую сигарету, юноша другой рукой вытащил палочку и показательно направил её на смеющегося однокурсника: — Или я тебя убью на месте.       Кентавров они с горем пополам пережили, но кальмар — холодок пронёсся по коже. Несмотря на то, что существо было миролюбивым и безопасным, этот идиот наверняка найдёт способ разозлить его или случайно задушить себя, присосавшись к щупальце в чисто научных целях.       "— Чисто теоретически, если я засуну лицо в отверстие щупальца, я смогу плавать под водой, не нуждаясь в воздухе? Ну, как пассажир? — проводя по липкой поверхности рукой, произнёс взбудораженный Долохов, прикидывая что-то.       — Тони, нет! — закричал с берега Абраксас, целясь палочкой в друга, чтобы с помощью заклинания вытащить того на сушу, но из-за волн, созданных кальмаром, это было сделать практически невозможно.       — Тони, да! — в ответ весело прохохотал плескавшийся в озере юноша, чмокая магическое существо в склизкий лоб. Безумие.       Подоспевшие на крики Джо с Томом в ужасе глядели на то, что творит их общий приятель, и хаотично соображали, что сделать, из последних сил пытаясь вразумить парня:       — Вылези из воды, придурок. Сейчас же! — рыкнул Риддл, приближаясь к обрыву. Эйвери в это время находу ловил сошедшего с ума Малфоя, который уже собирался нырнуть следом.       Отплевавшись от попавшей в рот воды, Тони весело улыбнулся и помахал ребятам, цепляясь за кальмара:        — Не нудите! Я исследователь, вашу мать! Потомки скажут спасибо! Увидимся на той стороне, — крикнул он напоследок, а затем пропал в недрах чёрного озера, скрывшись вместе со своим могучим спутником."       От внезапно возникшей в голове картины Эйвери передёрнуло до такой степени, что у него истерично задёргался глаз. Он рвано вздохнул и вложил сигарету между губ, подкуривая ту с помощью палочки под ошеломлённые взгляды однокурсников. Закашлявшись после первой затяжки, он устало потер переносицу и подпёр щеку рукой, ставя локоть на согнутое колено:       — Что уставились? — в глаз неожиданно попал дым, из-за чего он сильно заслезился. Антонин заливисто рассмеялся, тыкая в бок так же поднявшегося на шум Абраксаса:       — А наш пай-мальчик не такой уж и правильный, — хихикнув, он увернулся от летящего в него камушка и завалился на друга, не предпринимая попыток слезть с мягкой туши.       Эйвери, потерев глаз до красноты, прищурился им и раздражённо фыркнул, нагло пробуя новую затяжку:       — Я не шутил, Долохов, — второй раз получилось уже лучше, поэтому он безразлично уставился на растянувшегося юношу и добавил, придавая тону минусовую температуру: — Дай только повод.       Забавно цокнув, Тони повозился, укладываясь поудобнее на животе Абраксаса, за что его легонько щёлкнули по затылку.       — Ну и понабрался, — он заметил, как недовольно сверкнули глаза приятеля, и быстро перевёл взор на тоскливо оперевшегося подбородком о согнутое колено Риддла, который просто похуистично наблюдал за зрелищем, устав до чёртиков от спектакля. — От тебя что ли? И это я ещё плохо влияю!       Дёрнув желваками из-за начинающейся мигрени, парень выпрямился и тоже подкурил, с лёгкостью затягиваясь и выдыхая дым перед собой, из-за чего Тони что-то одобрительно промычал, понимая того без слов.       — Молчал бы, Антонин, — он повёл плечами в расслаблении и запрокинул голову, уставившись на узорчатые облака: — Я полностью поддерживаю Джо в его стремлениях.       Ещё в первый день он подметил удивительную непохожесть Долохова на остальных обитателей факультета, окутанного смрадом душного аристократизма. Было в нём что-то безрассудное, отчаянное и самоотверженное — совершенно не вписывается. Белая ворона. Но это было настолько уникально и необычно, что привлекало своей вычурностью до противного жжения, заставляя приглядеться и задуматься. Парень видел его кошмарную неуправляемость, непоколебимость и индивидуальность, за которую тот цеплялся изо всех сил, стараясь не погрязнуть в безликости окружающих. Но было что-то ещё, что-то очень важное.       Верность.       Верность Риддл ценил больше всего, как и силу, которой, к удивлению, у парня было много — она выбрасывалась из него мощными всплесками, подобно толчкам алой крови из раненой артерии. Он чувствовал его магическое поле, потому что оно отдалённо переплеталось с его, каждый раз заставляя ощущать приятное покалывание в теле. Том был превосходным психологом — он видел людей насквозь, обнажая своим цепки взором их до самых костей, позволяя найти слабые места. И он прекрасно понимал, что за эдаким образом шутника скрывается множество горьких тайн, способных покалечить и сломить, заставляя выбирать собственную стратегию по выживанию и борьбе со своими внутренними демонами.       Он его понимал.       Антонин не был похож ни на кого, но всё же Том видел в нём сквозь его призму напускного веселья кого-то отдалённо похожего на самого себя — того, кем он когда-то был.       — Да ладно вам, не сможете, — сквозь зёв пробормотал Тони и подмигнул, встретившись со скептичным взглядом с Риддлом. — Я слишком очаровательный.       Растребушив непослушные волосы Долохова, Абраксас фыркнул, прикрывая глаза:       — Погоди, Кристиан укоротит твою очаровательность, — он с полуулыбкой скрутил длинную прядь на пальце и потянул, заставляя ойкнуть развалившегося на нём юношу. — Вот кому-кому, а ему ты точно пришёлся по душе.       Щипнув за бок саркастичного засранца под собой, Тони вдруг задумался и выдал, переводя взгляд с одного сидящего однокурсника на другого:       — Кстати, а вы знакомы с парнями, что помогли нам? — юноша проследил, как на него устремился расфокусированный взгляд Тома, и прислушался к его словам:       — Тот, что напал, — Уолден Макнейр, а второй, подошедший на помощь, — Уильям Мальсибер. Извечные лучшие друзья, вечно таскающиеся друг за другом, — испепелив окурок с помощью заклинания, Риддл убрал с глаз вьющуюся чёлку и продолжил: — Лично не знакомы, так, пересекались на занятиях и в общей гостиной. Они не очень общительны с кем-то помимо друг друга.       — Да, а ещё у одного огромные проблемы с агрессией, а у второго чердак сносит от хохотушек, не представляю, как они сошлись, — безэмоционально добавил Эйвери, повторяя действия приятеля.       Приподнявшись на локтях, Абраксас сдул мешающую прядь с глаз и задал интересующий его вот уже сколько часов вопрос:       — Мне больше интересно почему они нам помогли? Да ещё и подставили себя, практически взяв на себя вину перед Бири? — он обвёл взглядом задумчивые лица однокурсников и вновь задумался сам.       Удивительное явление, честно говоря, — пойти против своих.       — Возможно, всё дело в том, что Трэверс действительно всех заебал, — высказал свою мысль Антонин, жуя губу в размышлениях. Парень, на самом деле, тоже не понимал, но был совершенно не против: он изрядно повеселился.       — В таком случае они подписали себе смертный приговор, — пробурчал Джо, вставая и разминаясь. — Очередная парочка, ищущая приключения. Что-то мне это напоминает.       Он укоризненно глянул на синхронно закатывающих глаза ребят и подобрал сумку, произнося заклинание Темпус, чтобы посмотреть, сколько они тут просидели:       — И, кстати, вы на обед не хотите? До конца осталось сорок минут, — Том, вынырнув из мыслей, поднялся, поправляя мантию на себе.       Он и сам удивился, когда увидел неожиданную помощь от сокурсников, которую адекватно и объяснить-то не мог. Такая жертвенность его совершенно не прельщала — глупо и безрассудно, но всё же пленяла его растущее эго — без задних мыслей поборолись за них и взяли вину на себя. Наверное, у Долохова появились фанаты — такие же безбашенные и с обострённым чувством справедливости. И какой он только пример подаёт?       Впрочем, этим можно воспользоваться.       Ребята неохотно поднялись и, собравшись, стали пробираться обратно, вылезая из привычных дамблдоровских дебрей на свежий воздух, не окружаемый ароматом цветов. Быстро пройдя через клумбы, чтобы остаться незамеченными, ребята вышли на тропинку и поравнялись, после чего Том, оглядев местность, задумчиво предположил:       — Возможно, у них был мотив, — они обогнули замок и побрели толпой через двор ко входным дверям. — Сами знаете, самовольно бросаться на Трэверса и его компанию будет либо бессмертный, либо отчаявшийся, либо имеющий на это особые причины.       Хмыкнув, Абраксас укутался в мантию из-за внезапного порыва ветра и добавил:       — Либо всё вместе, — послышались смешки, после чего он шмыгнул носом и поёжился: вот только заболеть ему не хватало для полноты картины. — Впрочем, они не похожи ни на что из того, что ты описал, Том. Скорее, он помогли из... необходимости помочь? Знаю, звучит, как бред. Но, возможно, они из тех, кому не нужна особая причина, чтобы сделать добрый поступок.       — Вывернуть руку Трэверсу ты называешь добрым поступком? Мне нравится ход твоих мыслей, — иронично хмыкнул Джо, покосившись на озябшего однокурсника. — И, ради Мерлина, ты забыл, как накладывать согревающие чары? Смотреть жалко.       Сведя брови к переносице, Абраксас обернулся на говорившего и стрельнул в того деланно недовольным взглядом, но сразу же позорно чихнул, тем самым подтверждая правильность слов Эйвери.       — А ты не смотри, — прогундосив, оскалился Малфой и картинно шмыгнул носом. Он назло только сильнее укутался в мантию и нахмурился, глядя вперёд. — Не вижу смысла, если мы уже почти пришли.       Том закатил глаза на перепалку и кинул в рядом идущего приятеля согревающие чары, на что тот возмущённо обернулся.       — А то заразишь ещё, — легко отозвался на дерзкий взгляд парень, убирая палочку в карман. — Не за что.       Только блондин хотел что-то возмущённо пробурчать, как его тут же перебил всё это время подозрительно молчавший Долохов, провалившийся в размышления, восторженно восклицая:       — В общем, я тоже не имею понятия, почему они нам помогли, но это было охренеть как эффектно! — он вырвался вперёд и развернулся, идя к замку задом, а к парням лицом. — Вы видели, как Макнейр уложил Трэверса? Да он ныл, как дитё маленькое! А Мальсибер такой..       И началась долгая песня восхищения, сопровождавшаяся импульсивной жестикуляцией и искрящимся взглядом, полного неприкрытого восторга. Ребята забавно переглянулись и сделали вывод: молчал он об этом долго.       — Я считаю, стоит к ним присмотреться, — довольно закончил повествование Антонин, переведя дыхание и в конец развернувшись лицом вперёд. Поравнявшись с парнями, он вместе со всеми вошёл в замок, после чего добавил: — Они бы вписались в нашу компанию.       Эйвери аж подавился воздухом от услышанного:       — Нашу... что, прости? — он показательно обернулся лицом к юноше, не сбавляя шаг. Даже Том с интересом уставился на профиль Долохова, переваривая его слова: оговорился?       Абраксас с едва заметной улыбкой покачал головой: начинается. На их факультете, как он заметил, не особо было принято заводить компании — обычно все держались сами за себя, изредка имея при себе человека, на которого можно положиться. Банда Трэверса, конечно, являлась жирным исключением, но сути не меняла. Он и сам до недавнего времени был одиночкой, иногда переговариваясь по учёбе с однокурсниками, — их курс вообще был по-особенному несговорчивым, поэтому единомышленника так просто было найти сложно, да и не особо хотелось: учтивыми, фальшиво доброжелательными моськами он был сыт сполна, наевшись их ещё в детстве на разных приёмах и в семье. Поэтому то, что происходит сейчас, что-то из ряда вон выходящее — с приездом Долохова в замок будто пустили свежий воздух, заставляя окружающих по-новому взглянуть друг на друга в разных ситуациях без приукрас и надоевших масок. Он и сам впервые почувствовал себя настоящим, находясь в компании его первого в жизни друга, понимая, что это значимое событие в его жизни, перевернувшее мировоззрение в корне. Менявшись, парень замечал, как меняются все, контактирующие с новеньким.       Антонин Долохов, сам того не ведая, стал общим исключением.       И, блять, как же Абраксас был благодарен.       — Проверь слух, Джо! Нашу компанию, ком-па-ни-ю, — по слогам проговорил Антонин, будто внушая очевидное маленькому ребёнку. — Мы ведь что-то типа друзей, не так ли?       Риддл, подняв брови в удивлении, с интересом спросил, оглядывая абсолютно довольный вид однокурсника:       — Ты считаешь, что после всего произошедшего мы друзья? — Том в дружбу не верил, но был заинтригован внезапным откровением парня. — Извращённое у тебя понятие о дружбе.       От комедийности происходящего Малфой закусил губу, пытаясь не рассмеяться: выделываются.       Минуя очередной поворот первого этажа, Тони насмешливо фыркнул, обращаясь к приятелям:       — Ну, вообще-то, сложные жизненные ситуации сплочают, да и нам то дерьмо, которое мы сообща наворотили за эту неделю, разгребать ещё всем вместе пару лет, — кивнув на свои мысли, он оглядел сверливших его взглядом идущих рядом ребят и закончил: — Мне кажется, мы неплохо поладили друг с другом. Вон, даже угрозы убийства снизились до минимума, что, я считаю, успех!       Том переглянулся с побелевшим от таких новостей Джо и, не сдержавшись, прыснул, а затем и вовсе хрипло рассмеялся, не веря в происходящее: его действительно подбивают на дружбу? Его?       Что ж, это действительно было что-то новое. Да и, впрочем, что он теряет? Привязываться к ним он не собирается — не в его интересах и принципах, а компания и в самом деле нужна, если он хочет и дальше выбивать себе достойное место среди лучших. Поддержка, верность и самоотверженность за него и его идеи — то, что нужно.       Смех подхватили Антонин с Абраксасом, после чего нервно рассмеялся и Джо, понимая, что связался с болванами. Он всем нутром чуял, что из этого не выйдет ни черта хорошего, но, к сожалению, юноша прикипел к этим идиотам и их выходкам. Даже Малфой больше не вызывал прежнего раздражения — многолетняя двусторонняя пассивная агрессия сошла на нет. Осталось лишь снисходительность на безмерную тупость его и его нового дружка, сумевшего провернуть, казалось бы, невозможное. Этот год определённо начинался удивительно, и Эйвери даже предположить не мог, что ждёт их с такими темпами дальше, но он надеялся, что сумеет дожить или не вылететь из школы хотя бы до рождественских каникул.       Раз уж они теперь компания, то придётся взять под контроль неусидчивость этих придурков.       — Так значит друзья? — отсмеявшись, спросил Абраксас, приближаясь к открытым дверям большого зала. Тони стал смешно вертеть головой, требовательно глядя то на одного, то на другого.       — Друзья, — легко ответил Риддл, насильно отворачивая от себя заулыбавшуюся морду донельзя довольного Долохова, позволив на губах остаться лёгкой улыбке.       У этого определённо будут свои плоды.       Эйвери подозрительно молчал, поэтому Тони обогнал его и остановился, заставляя того затормозить и вопросительно уставиться на него. Остальные ребята так же встали всего в паре метров от входа в помещение и заинтересованно переглянулись.       — Джо-о-о, — протянул юноша, скрестив руки на груди, и требовательно выпучил глаза, ожидая ответа.       Поджав губы, Джо взглянул на однокурсников в поисках поддержки, которой, к сожалению, не обнаружил, поэтому сокрушительно уставился на скулившего слизеринца, моментально жалея о своём решении:       — Друзья, — сдавленно произнёс он на одном выдохе, после чего был неожиданно сжат в крепких объятиях. Округлив глаза в ужасе, парень оцепенел: это что, блять, такое? Вернув себе дар речи, он поспешно оповестил прижимающегося к нему друга, срываясь на высокие ноты от истерии: — Ты чего удумал, Долохов? А ну отцепись от меня-я!       Абраксас откровенно ржал на весь коридор, задыхаясь, а Том рядом, скрестив руки на груди, нагло ухмылялся, наблюдая за абсолютно очаровательной картиной: напуганный и сконфуженный внезапной близостью Эйвери был тесно сжат в обнимашках хихикающего Долохова.       Хохма, блять. Жаль, колдокамеры нет с собой.       Отлипнув от каменного юноши, Антонин с довольным видом потрепал того по волосам и звонко рассмеялся, хитро склоняя голову чуть вбок:       — Горжусь тобой, дружочек-пирожочек, — увидев нахлынувшее осознание в глазах парня напротив, он пискнул и резко полетел в большой зал, подхватывая лучшего друга, что всё никак не мог прекратить хохотать.       Оставшись в коридоре вдвоём, Джо поравнялся с Томом и мрачно спросил того, старательно возвращая волосам прежний адекватный вид:       — Во что мы ввязались?       Том понимающе хмыкнул, ступая ко входу в обществе друга.       — Понятия не имею, но, кажется, это будет интересно.