Обречённые любить

Услышав новость о возможном скором появлении наследника, толпа возбужденно загудела. Но далеко не все были рады, особенно в стане противников Кесем и среди сипах. — Это значит, что в лучшем случае нас ожидает 16-17 лет регентства, а то и больше! Неизвестно, будет ли это шехзаде и вырастет ли он до зрелого возраста! Сколько сыновей было у Султана Мурада и все умерли в детстве! А если и с этим что-то случится? Что будет с нашей Империей? — Аллах ниспослал нам возможность сохранить династию! Случилось чудо! Неужели мы откажемся от этого дара? — говорила Кесем и часть толпы горячо поддерживала её. В целом первое удивление и радость сменились на смятение и сомнение: нужно было решать, что делать дальше. Тут в диалог вступил Бахадыр, пришедший в себя. — Если это правда и у династии Османов будет продолжение, я могу гарантировать вам, что сделаю все, чтобы её сохранить и передать власть в руки наследника, когда он будет к этому готов. Но неужели вы согласны столько лет жить при регенте — женщине? При всем уважении к Кесем Султан, сможет ли она защитить вас, если на порог придет беда? Кто поведет войско в бой, если землям Империи будет угрожать опасность? Вашу крепость в Азове уже несколько лет как захватили донские казаки. Кто гарантирует, что она не станет воротами для новой войны? Я обещаю, что отвоюю и верну Азов Империи! — Почему ты не сделал этого раньше, хан Бахадыр? Мой сын Повелитель три года просил помощи у тебя, но ты и пальцем не пошевелил ради Империи! Как можно тебе верить? — спросила громко Кесем. — Клянусь Аллахом, я верну Азов лично и сделаю все, чтобы преумножить земли государства! А вы, Кесем Султан, сможете дать такое обещание? — Моя цель не война, а жизнь каждого человека, будь то воин, ремесленник или крестьянин! Но в случае опасности у нас есть сильная армия и лучшие военачальники, такие как Хусейн ага и Кеманкеш Паша, на которых можно опереться. Чем больше длилась эта перепалка, тем сильнее гудела толпа. Мнения разделились. Были те, кто доверял больше чужаку, не желая долгих лет регентства, а также те, кто стоял грудью за династию. — Я предлагаю вам свое регентство, свою защиту, свою преданность до того времени, когда родится наследник. Если Аллах ниспошлет нам здорового шехзаде и вы будете недовольны моей властью, после можете назначить другого регента! — смело выкрикнул Бахадыр, понимая, что только так ему могут поверить. — А кто гарантирует жизнь Айше Султан и ребенку, которого она носит? Ты же можешь обманом избавиться от них! — не отступала Кесем. — Она может жить до рождения наследника в Летнем дворца под охраной полка янычар, который будет подчиняться лично вам, Кесем Султан! — предложил Бахадыр. — Когда ребенок родится, мы соберемся и вместе решим судьбу Империи! Это предложение, похоже, устроило большинство присутствующих. Сипах, да и отчасти янычар, воодушевила весть о возможном скором возвращении Азова, бывшего важным стратегическим пунктом. Кесем не рассчитывала на такой ход Бахадыра и чувствовала, что терпит поражение, несмотря на козырь, который был у нее в руках. Ей пришлось согласиться на это маленькое отступление, чтобы выиграть время. Но она добилась, чтобы в договоре о временном регентстве были пункты о том, что до рождения ребенка и принятия окончательного решения о последующем регентстве Бахадыру будет запрещено перевозить в Топкапы свой старый или заводить новый гарем. Также ему запрещалось весь этот период менять состав Совета Дивана и Визирей, включая Великого Визиря. Таким образом, хан хоть и получил власть, но она пока была временной и ограниченной. — Эта женщина имеет слишком большое влияние! Избавься от неё, пока она не избавилась от тебя! — говорил Керим, младший брат Бахадыра. — Нет, Кесем Султан никто пальцем не тронет, слышите? Я убью вас своими руками, если хотя бы один волосок упадет с её головы! Что мы за мужчины такие, если не сможем справиться с женщиной, не применяя насилие?  — Как знаешь, брат. Но как бы она не стала твоей погибелью! — Не волнуйтесь, я смогу с ней договориться. — А что насчет Айше Султан? Не должно ли с ней что-нибудь случиться? Несчастный случай? — спросил брат Ислам. — Нет. Подозрение сразу же падет на меня, и я лишусь той слабой поддержки и доверия, которые имею. Пусть ребенок родится. Даже если это будет шехзаде, понадобится много лет, чтобы он стал полноценным наследником. До той поры много воды утечет и многое может измениться естественным образом. До появления ребенка я должен выполнить все данные обещания, чтобы и после его рождения регентство осталось за мной. А вот от кого нужно избавиться при случае, так от Великого Визиря. Но это не должно выглядеть как убийство. Случайная трагедия. Не торопитесь и все хорошо обдумайте. Орхан-бей пришел домой расстроенный. — Эсра, где девочка? — Что случилось, Орхан? — Потом расскажу, сначала хочу поговорить с ней. — Сейчас позову. Через несколько минут Эсра спустилась с Ягмур. — Скажи, милая, как зовут твоего отца? — начал Орхан. — Кеманкеш Паша. — А мама, как её зовут? — У меня нет мамы. Только папа, Гюнеш, которая за мной ухаживает, её дочка Эбру. И еще Султанша. — Какая Султанша? — Кесем Султан. Она часто навещает меня, приносит игрушки, сладости, играет со мной. Я очень скучаю по ней. Орхан изменился в лице. Когда девочка ушла, он посадил жену напротив: — Эсра, у нас, похоже, большие проблемы. Эта девочка дочь Великого Визиря! — Да что ты! — Да, её портрет был на Египетском базаре, отец ищет её. Ты слышала, если девочка не врет, то мы можем столкнуться с гневом самой Кесем Султан! Ты же знаешь, что про неё говорят! — И что нам делать? Тот человек, который привез её к нам, сказал, что не будет забирать девочку, и мы можем оставить её у себя на воспитание, дал нам кучу денег, целое состояние, чтобы о ребенке никто и никогда не узнал. — А если нас найдут? Рано или поздно Визирь все узнает! Или, не дай Аллах, Султанша. Да и разве это хорошо, разлучать ребенка с отцом? Получается, мы соучастники её похищения. Она вырастет и никогда не простит нас. — Я не знаю, что делать, Эсра. Ягмур стояла наверху у лестницы и пыталась расслышать, о чем говорят Орхан и Эсра. Из всего сказанного она поняла лишь то, что её похитили и папа ищет её. — Валиде, что со мной будет? — взмолилась Айше. — Ты все слышала. Поедешь в Летний дворец вместе с дочерью и будешь там ждать появления на свет ребенка. Да пошлет нам Аллах шехзаде! Жаль, что Мурад не успел узнать об этом, может быть, не наделал бы столько глупостей перед смертью. Я, честно говоря, удивлена, что тебе удалось забеременеть. Какой у тебя срок? — Маленький. Около шести недель. В последний раз, когда Повелителю стало немного лучше, он позвал меня к себе. Сказал, что хочет быть со мной в последний раз. Я не смогла отказать, хотя тогда находилась в трауре по своим детям. — Ты должна быть очень осторожна, Айше. Возьмешь с собой девушек. Они должны будут пробовать все, что ты собираешься съесть и выпить. Будут осматривать твою одежду, постель, хаммам, всё, к чему ты будешь прикасаться. Охрана будет с тобой круглосуточно. У тебя под сердцем, возможно, спасение нашей династии, береги его как самую большую драгоценность и если что, сразу сообщай мне. Я рядом. — Хорошо, Валиде. Спасибо за вашу защиту. — поцеловала руку Кесем. Атике, Ибрагим и Али прибыли во дворец в Эскишехире. Али незамедлительно нашел людей для охраны шехзаде и Султанши, несколько надежных девушек для помощи по хозяйству и лучшего в городе лекаря. — Вы должны будете постоянно жить во дворце и в строгой секретности лечить шехзаде. Нужно вывести его из этого состояния. — Я понял вас. Шехзаде находится в сильной наркотической зависимости. Его ждут тяжелые месяцы впереди. Боюсь, после той эйфории, в которой он пребывал, сложно будет вернуть его в мир страхов. Но я сделаю все, что смогу. — Атике Султан будет всегда рядом, за любой помощью обращайтесь к ней. На этом миссия Али заканчивалась, и он должен был вернуться в Стамбул. — Али, спасибо тебе за всё. Без тебя мы бы не справились. — Это мой долг, Султанша. Если что, отправляйте гонца с весточкой в дом Кеманкеша Паши. Али уехал, а Атике почему-то подумала, что оказывается, в мире есть заботливые и добрые мужчины, не то что её непутевый муж. — Кесем, как ты, любимая? — поцеловал её нежно в лоб. — Как я могу быть, Кеманкеш? Держусь. Ты сам все видел и слышал. Война только начинается. — А если Айше родит дочь? — Я молю Аллаха, чтобы это был мальчик. Тогда я буду добиваться регентства. Если же нет, может быть, к Ибрагиму вернется разум, я на это надеюсь. Нам нужно чтобы Бахадыр совершил ошибки, которые мы сможем использовать против него. Он обещал вернуть Азов? Прекрасно. Значит через несколько месяцев он будет вынужден отправиться в поход, этим мы и воспользуемся. — Кесем, ты выглядишь уставшей. Так можно заболеть. Обещай, что будешь отдыхать. — провел рукой по её бледной щеке. — Я смогу отдохнуть только когда найдется наша Ягмур. Знаешь, я все думаю, ведь мы выполнили все условия Мурада. Бахадыр управляет Империей. Почему нам её не возвращают? Или все-таки Мурад отдал другой приказ перед смертью? — Знать бы, кто этот человек, которому отдали нашу дочь. Силахтар сидел в опустевшем дворце. После отъезда Атике ему стало спокойнее. Жена раздражала и злила его одним своим присутствием. Но она была беременна, и он вынужден был терпеть, чтобы не сорваться. Единственное, что приносило ему радость — месть Кеманкешу. Незадолго до смерти Султан позвал его и поручил найти семью, которая бы позаботилась о маленькой дочке Визиря. Силахтар тщательно замаскировал лицо, чтобы в момент передачи ребенка бастанжи его не узнали. Пара Орхан и Эсра казалась идеальным выбором, он знал их сына, работавшего парикмахером в Стамбуле. Семья не была совсем бедной, но все же нуждалась в деньгах. Сначала была договоренность, что девочка побудет у них лишь какое-то время, но потом Повелитель изменил свое решение и приказал сделать так, чтобы ребенок никогда не вернулся к отцу, а Кеманкеш подумал, что девочка умерла. Тогда Паша заплатил большую сумму денег Орхану и Эсре за воспитание Ягмур, а карету с детскими вещами оставил на берегу. Пусть теперь Кеманкеш мучается до конца своей жизни! — Ягмур, спускайся завтракать! Ягмур, где ты, дорогая? Эсра обыскала весь дом, но так и не нашла ребенка. Потом её взгляд упал на приоткрытую входную дверь, и все поняла. — Орхан, просыпайся! Девочка убежала!