Обречённые любить

На дороге Кесем ждала другая карета, которой управлял Али. Она зашла внутрь и расплылась в довольной улыбке, увидев любимого мужа с младшей дочерью на руках. У Нефес к трем с половиной месяцам отросла уже довольно густая шевелюра. Покрытая темными волнистыми волосами головка постоянно вертелась по сторонам и с удивлением изучала мир. С каждым днем дочка все больше походила на отца, что вызывало у Кесем особое чувство нежности. — Я отправил вместо себя в Амасью Хасана. Гюнеш с Ягмур и Эбру уже на острове. Я бы хотел, чтобы мы поехали туда только вдвоем, чтобы ты отдохнула и выспалась, но моя Нефес постоянно хочет есть и требует маму. — Лучший отдых для меня рядом с тобой и нашими детьми. Главное что мы все вместе и не нужно нервно смотреть на часы, все время куда-то бежать, бояться, что меня позовет Ибрагим в тот момент, когда надо кормить ребенка. — Почему Бахадыр подарил тебе этот дом? — Наверное, потому что догадался, что он многое значит для меня, когда я попросила его в свое распоряжение во время беременности. Теперь девочки смогут каждое лето проводить у моря, среди сосен, набираясь сил. Это не дело, что мы круглый год держим их взаперти, пряча от посторонних глаз. На улице стоял августовский зной, дом на Хейбелиаде окутала цветущая бугенвиллея всевозможных цветов и оттенков, распустились олеандры и гибискусы, с моря дул приятный теплый бриз, раскачивающий причудливые кроны средиземноморских сосен. — Мама! Папа! — суетилась на причале Ягмур. — Не поверите, мы с Эбру поймали кролика. Он забежал из леса. Вот такой вот. — показала руками размеры находки. — И что вы с ним сделали? — поинтересовался Кеманкеш. — Накормили и отпустили. Что же еще? — А я было размечтался о крольчатине на ужин. — неудачно пошутил. — Вот еще! А вдруг у него дети? — все улыбнулись. Ягмур росла не по годам смышленым ребенком, который имел свое собственное суждение и видение по любому вопросу. — Ягмур крепко спит. Я отдал Нефес Гюнеш, чтобы мы могли побыть вместе, только вдвоем. — Кеманкеш, я так устала, ты бы только знал. — Знаю, дорогая. Пойдем! — Что ты задумал? — Увидишь. Они вошли в слабо натопленный хаммам. Небольшая ванна была наполнена до середины. Горели ароматические свечи, испуская в воздух запах благовоний. Кеманкеш аккуратно раздел Кесем и опустил в теплую воду. Она почувствовала, как её охватывает забытое чувство расслабленности и покоя. Через десять минут он подошел сзади и запустил руки в её волосы, собрал и приподнял их наверх, освобождая чувственную шею, прикоснулся к ней губами, потом языком, затем слегка прикусил кожу, вызвав первый легкий ответ во всем теле. Переместился к мочке уха и повторил с ней то же, что и с шеей. — Кеманкеш… — Тихо, любимая. Обещаю, сегодня я не буду ни на чем настаивать. Ничего не буду просить для себя. Главное, чтобы ты отдохнула, сбросила с себя всю усталость и напряженность. Наклонился, вытащил Кесем их воды и уложил на живот на мягкое полотенце, под которым был теплый камень нагретой скамьи. Через мгновение её кожи коснулись капли ароматических масел, благоухающих розой, жасмином, лавандой. Он накрыл их ладонью, и плотно прижимая руку к её телу, мягкими, ласкающими движениями провел от копчика до ключиц, на мгновение задержался, а затем проделал обратную дорогу до ягодиц, но уже невесомыми прикосновениями кончиков пальцев. Далее настала очередь рук и ног. Пальцы Кеманкеша двигались плавно, без отрыва, скользя и расходясь в разные стороны. Иногда его движения были сильными, иногда легкими, иногда он оставлял полоски от ногтей на её белой коже, вызывая этим мурашки на всем теле. За все время Султанша не проронила ни слова и лишь блаженно улыбнулась, когда супруг перевернул её на спину и накрыл глаза плотным куском шелковой ткани. Массируя тыльную поверхность рук, Кеманкеш не отказал себе в удовольствии оставить нежные поцелуи на запястьях. Потом наступила очередь набухшей груди. Тут его губы были полноправными хозяевами наравне с руками. Прокладывая путь через ложбинку к животу и ниже, к интимной зоне, он ощущал, как её тело то полностью расслабляется, то наоборот, сильно напрягается. В один из таких моментов он заметил, как её спина непроизвольно выгнулась навстречу мужчине. Она глубоко выдохнула, издав легкий гортанный стон, и прошептала: — Дальше… — Ты уверена? — Да. Его руки умело заскользили в самых потаенных уголках её тела, принося невероятное блаженство. Не в силах себя сдержать, в какой-то момент Кесем сорвала с бедер мужа полотенце, открыв наготу мужского тела, горящего сильным желанием. Кеманкеш хитро улыбнулся, он знал, что этим закончится, хотя и совсем не настаивал. — Ты же устала. — пытался пошутить. — Забудь! Иди ко мне. — потянула его за руку в свою сторону, не оставляя места для возражений. Когда Кеманкеш принес свою жену в покои, уложил на кровать и укрыл одеялом, увидел, как в уголках глаз Султанши блеснули слезы. Она скинула с себя всю усталость последних месяцев, переродилась и вновь была готова бороться с любыми напастями, которые готовила жизнь. Физиологически даже во сне Кесем ощущала, что настало время кормить Нефес. Грудь стала болеть от переполнявшего её молока. Она открыла глаза, яркое солнце заливало комнату, но не мужа, не дочери рядом не было. Умылась, оделась, спустилась вниз. — Гюнеш, куда все делись? Где Кеманкеш и дети? — Ягмур и Эбру играют во дворе, Нефес с хозяином пошли купаться в море. — Что?! Кесем наспех выпила чашку кофе и поспешила на пляж. Супруг, погрузившись в море чуть ниже пояса, окунал в соленую воду заливавшуюся смехом дочку. — Дорогой, что ты делаешь! Она простынет. Выходите немедленно! — Вода теплая и нам с Нефес очень нравится. Правда, родная? Мама, если ты желаешь, можешь к нам присоединиться. — Еще чего! А если нас увидит Ягмур? Если она тебя увидит в таком виде? Ты же отец! Выходи! В день праздника Али привез с соседнего острова молодого жертвенного барашка и днем все устроились за праздничным столом. За разговорами Ягмур вспомнила об уроках Хасана и сообщила, что делает успехи в изучении латыни. — Хасан-бей очень хороший. Правда, папа? — Правда, дорогая. — они с Кесем переглянулись. — Я бы хотел тебе рассказать одну историю. Когда я был очень молодым, встретил одну девушку. Мы хотели пожениться, но не получилось. Она вышла замуж за другого. Недавно я узнал, что у той девушки родился сын и я его отец. — Ягмур молчала, пытаясь переварить сказанное. — Так вот. Мой сын это Хасан. Он твой старший брат. — Если он такой же как ты, то я совсем не против. — вынесла свой вердикт девочка после долгого раздумья. — Умница моя. Иди, я тебя поцелую. По вечерам супруги подолгу сидели в беседке, любуясь на искрящуюся лунную дорожку на водной глади. — Почему так не может быть всегда, Кесем? — Ты знаешь ответ на этот вопрос, Кеманкеш. С тех пор как меня привезли наложницей в Топкапы, я не принадлежу сама себе. То что мы все эти годы хоть и тайно, но вместе, любим друг друга, растим детей, сообща преодолеваем трудности — это подарок Всевышнего. Этого всего могло и не быть, понимаешь? — Нет, не понимаю. Не понимаю, как бы я жил без тебя и моих дочерей. Это невозможно. Под мягкий шум прибоя они одарили друг друга долгим страстным поцелуем.