Осколки зеркала

Я стою в плотной, густой толпе и смотрю на чествование Стражей — новых идеальных машин, созданных, чтобы защитить этот мир. Или поработить. Это уж кто как думает. Я из этих, из оппозиционеров. Не знаю почему, но меня тошнит, когда я вижу гладкие, сверкающие хромом и сталью громадины роботов. Мои кулаки чешутся, ладони зудят. Мне хочется бежать без оглядки, спасать свою шкуру. Но я стою, ноги ватные, язык прилип к небу, а во рту так сухо, что не сглотнуть. Я боюсь. Так сильно, что живот скручивает фантомной болью. Я в ужасе. Никогда не испытывал ничего подобного. И я сам не знаю, что со мной не так. «Дурак, шизофреник», - думаю я про себя. Но чутье твердит обратное — оно ведь никогда не подводило меня. Merde, - угораздило же. Дрожащими пальцами я достаю сигареты. Закуриваю. Мну фильтр непослушными пальцами. Херово. Страшно. Дикость какая-то. А платформы с гигантами, поднимающими лапищи в приветственном жесте, проезжают медленно и величаво. В воздухе звенит музыка. Кажется, Леннон предлагает нам представить мир во всем мире. Почему же я не верю ублюдку? Наверное, потому что он мертв. На больших экранах показывают сотни людей. Они улыбаются, смеются, в их руках зажаты цветы. Let's make peace, not war. Как-то так. А мне все херовей с каждой секундой. Дым застревает в легких, пепел оседает во рту. Не верю, что подохну от рака. Не в моем стиле. Первый робот в колонне внезапно поворачивает голову. Я смотрю в слепой глаз стража, не могу оторваться. Там есть разум. Зачатки чего-то такого, дикого, страшного, неуправляемого. Зуб даю, не вру. Я чувствую, как на загривке волосы встают дыбом, а по спине катится холодный пот. Страж поднимает железную перчатку, раздумывает пару секунд, а потом дает залп по толпе. Воздух наполняет низкий гул. В ту же секунду все стражи поворачивают к людям свои головешки, пялятся неотрывно, мертво, конечно же, не моргая. И мир взрывается красным. Алым и черным. Я хочу бежать со всех ног, хочу нестись отсюда прочь, чтобы ветер свистел в ушах. Но я не могу. На большом экране камера выхватывает лицо девушки. Зеленые глаза, наполненные ужасом и оцепенением. Каштановые встрепанные волосы. Прекрасна. Удивительна. Напугана до смерти. В ноги поступает кровь. Я отрываюсь от земли и лечу вперед. Я не хочу быть героем, не умею, не могу. Я не приучен совершать поступки. Но в эту секунду, когда мир источает кровь, когда смерть заносит надо мной свою косу, я вдруг понимаю, что я не такой уж и мудак. Мыслей в голове очень мало, есть лишь желание крушить стражей в пыль, отрывать им головы. Они ведь жестянки, груды железа, а я — человек. Я сумею с ними справиться, я сдюжу. Ради её глаз. Танец со смертью длится, наверное, очень долго. Мои карты летят во все стороны. Дамы и валеты, короли и шестерки. И джокеры тоже. В моей колоде много козырей. На самом же деле секунды текут медленно, превращаются в вечность. И столько крови, столько пороха. Огонь и смерть. Вот, что я люблю. Вот, что я ненавижу. Голова стража отламывается, падает, катится по земле, а красный глаз меркнет, затухает. Я прыгаю с опадающей груды металла в никуда. Я лечу, словно гребаная птица, широко расставив руки. Я вижу испуганное лицо. Глаза зеленые. Волосы каштановые, с проседью. Обожание. Счастье. Вот шельма.