Верный своей королеве

Время проносилось с неописуемой скоростью. Королева недавно получила письмо из дворца, что гвардию пришлось отправить по частям, из-за чего это займёт куда больше времени. Прошла неделя, а подмоги не было, так ещё и поднялась метель, заметая все дороги на своём пути. Преимущество это врагам или же на руку им, но никаких попыток на нападение со стороны Леопольда пока не наблюдалось. Видимо, они подумали, что королева уже успела пополнить войско на стене, а потому не решались идти в бой. Реджина и Робин словно теряют дар речи при виде друг друга, стараясь не замечать, а иной раз избегать друг друга. Вот так вот целую неделю гвардия наблюдала за нелепой беготнёй главнокомандующего и королевы. То Миллс невзначай завернёт на кухню, то Локсли перепутает дверь кабинета с какой-то ещё. Со стороны это выглядело куда смешнее, чем им на разных концах площади. Конечно, столкновения в кабинете переговоров были неизбежны, но даже там Миллс успешно, как ей казалось, справлялась с желанием тела и разума. Тактика: Не пей со всеми и не унесёт. Которой, по всей видимости, пользовались оба. Понятное дело, что в мужском коллективе бокал рома, как традиция, но королева просто не видела смысла напиваться каждое собрание. Она практически весь день просидела в своей комнате, разглядывая карту и выдумывая разные пути наступления. За день Реджина успешно выучила каждый вход и выход. Защита с тыла, где находятся подвалы, оружейные, главные башни и коммуникации, по которым можно вывести людей. Голова сильно закипела от душного помещения, и девушка, надев зимнее платье, что успели сшить здешние жёны солдат, вышла из комнаты, прихватив лук и стрелы поверх тулупа. Тёмно-синее платье, обшитое белым мехом, подчёркивало фигуру, закрепляясь воротником под горло. Оно действительно часто выглядывало при ходьбе из-под чёрной накидки, что ещё больше завораживало местных жителей. А они, к слову, даже радушно встретили королеву, не смотря на слухи о бессердечной злыдне из замка. Первое время каждый побаивался, но после всё потекло в своём направлении, и каждый принимал женщину за должное, кланяясь при встрече и улыбаясь в лицо. Мальчик в зелёном плаще, что сползал из-за небольшого роста, кожаных перчатках и небольшим шрамом на лице, натянул тетиву, сосредоточено прицеливаясь в мишень. Реджина давно не видела этого ребёнка на центральной площади, а потому решила незаметно проследить за ним. Напряжённое лицо, каждый мускул уверенно держался в замирании, а на щеках выступили ямочки, поражая кареглазую королеву. Она терпеть не могла детей, но этот юноша с самой первой встречи начал подавать надежды. Малоразговорчив, острый на язык и потрясающе стреляет. Девушка, стоя за ним на несколько ярд, тихо натянула тугой лук и вставила острую стрелу. И вот тогда это случается, когда дыхание замирает. Ты смотришь в цель, рассчитывая траекторию движения стрелы. Стрелы, что может спасти кого-то, а может и убить. Держать жизнь в своих руках опасно, но очень волнующе. Мальчик напротив выпустил свою стрелу, попадая точно в цель, но через секунду его стрелу пробила другая, разламывая дерево на три равные части. — Что за?! — возмущённо обернулся парень, останавливаясь на лице королевы, что искрилось надменной улыбкой. — Слишком долго целишься, — крикнула со своего расстояния, подходя ближе. — Мне понадобилось пять секунд, чтобы натянуть тетиву и две, чтобы выстрелить. — Не правда! Вы давно там стояли! — крикнул он, но тут же над его ухом с визгом пронеслась стрела, разламывая уже вторую на несколько кусков, а мальчик лишь успел повернуть голову. — Я же сказала, семь секунд, — подошла вплотную, указывая луком в мишень, под открытый рот мальчика. — Но… но как? Как такое возможно?! — он действительно не любил разговаривать с королевой, но сейчас восхищение пробрало ярость. — Я такое только один раз видел… — Мне даже интересно у кого, — облокотилась она о стоявшую рядом телегу с сеном, потирая оружие. — У… не важно… — опустил взгляд, потирая лоб. — Я так понимаю, этот «неважно» и научил тебя стрелять, ведь так? — Как вы узнали? — поднял карие глазки, удивлённо смотря в такие же карие, как у него. — Возьми лук, — кинула взгляд на оружие и тот сразу взял его в руки, — натяни тетиву, — и мальчик опять повиновался. — Вот, о чём я и говорила, у тебя стойка отменная, такому только мастера своего дела научить могут… Локоть, спина, всё как подобает, — скрестила руки на груди, осматривая мальчика. — А как стрелять так же быстро? — протянул он и сам же осёкся за свой вопрос. — Нет, ничего… — она указала в мишень. — Стреляй, не задумываясь. Будто там самый страшный враг на свете… Будто тебе нужно кого-то спасти… Давай! — закричала, и парень выпустил стрелу, попадая совершенно против мишени. — Вы меня испугали! — закричал, доставая вторую стрелу. — На войне счёт идёт на секунды, и если ты не попадёшь… — не успела договорить, как юноша выпустил вторую, попадая рядом с центром. Он опустил натянутый лук, останавливая стремительное дыхание, и снова уставился на Реджину. — Ты когда-то стрелял с лошади? — Нет… там, где я вырос, и оружия подобающего не было, — заверил парень. — Кого ты представил, там… — качнула головой, приближаясь. — Одного из солдат… Солдат короля Леопольда… — Оу парень, тогда у тебя большие проблемы, — похлопала его по плечу. — Я тоже ненавижу короля, — немного улыбнулась, присаживаясь на корточки. — А ещё ненавижу маленьких детей. — Я просто ненавижу власть, однако, я разговариваю с вами, а вы со мной, — пожал плечами, присаживаясь на лавку подле. — Жизнь непредсказуема. — Как человек, что только начинает жить, может кого-то ненавидеть? — Знаете, когда на твоих глазах насилуют мать, а после убивают, то ещё зрелище… — смотрел в одну точку перед собой. — Оу, мне так жаль… — Он был огромный… Как гора, что не сдвинуть… Голова, покрытая лысиной, грязные усы и толстые щёки… а ещё шрам… через всё лицо, по носу и губе. — Это он сделал? — слегка дотронулась до мягкой щеки, проведя по зажитой ране. — Что может шестилетний ребёнок против громилы? — посмотрел на неё горящими глазами, пытаясь сдержать слёзы. — А твой отец? Неужели он её не спас? — Ха… отец… — брезгливо поднялся со скамейки, поправляя накидку. — Мой отец всю свою жизнь любил другую. Да они с матерью никогда не жили вместе. Я видел его максимум на выходных, и то… когда было время. А всё из-за одной королевы… — Что? — поднялась, не отводя глаз от его нахмурившегося лица. Юноша резко развернулся, натягивая лук, и тут же выпустил не глядя одну за одной стрелу, крича какие-то неразборчивые слова. Они пронзили дерево в самом центре раскалывая мишень пополам. Мальчик рысью взглянул на Реджину. — Всё из-за вас, ваше величество… — не успел договорить, как услышал громкие хлопки с одного из балконов площади. — Роланд, это стрельба достойна уважения! — мужской голос разнёсся по телу, и Миллс тоже подняла глаза на источник звука. — Пап… ты видел? — расплылся в улыбке, не обращая внимание на замешательство королевы. — Папа? — повторила Реджина, метая взгляд с Робина на мальчика. — То есть, ты тот самый Роланд… — ошарашенно собирала крупицы сказанного до этого момента слов и нынешние. — А я говорил, что вспомните… — протянул, расплываясь в улыбке, и убежал в один из углов. Голубые глаза так и прожигали брюнетку, пока она сама не подняла на него взгляд. Холодный ветер вырывал пряди волос, а на женском лице читалось всё больше и больше вопросов. Робин кивнул в сторону стены, намекая на встречу, и Миллс просто вышла с площади. Уже через десять минут она поднялась на самую высокую стену, встречая Робина, чья длинная накидка развивалась на ветру. Королева подошла и встала рядом, сложив руки на груди, также смотря вдаль. За стеной кружила метель, поднимая вихри на высоту самой башни… видно не было даже края носа, не говоря уже о сильнейшем порыве ветра, что сносил капюшон. Потемневшее небо намекало на вечерний час, пока кромешный холод сковывал тело. Миллс глубоко вдохнула, продолжая смотреть в белизну, и также тяжело выдохнула, выпуская клубок тёплого пара. Им действительно сложно находиться рядом. Слишком много тайн, слишком много секретов, безумно много ошибок. Его строгий голос прервал гул ветра, отпечатываясь в подсознании королевы. — Если бы я тогда рассказал, у нас могло бы что-то получится? — всё, что волновало Робина сейчас. Уголки губ Реджины вздёрнулись в надменной и ядовитой улыбке, оголяя зубы, а в сердце кололи ножом. — Ты так красиво рассказывал о долге, верности, присяге… А сам даже жену не уберёг, — выплюнула она, элементарно не повернув голову в его сторону. — Зачем всё это? Почему ты отказался от сына? Почему он считает виноватой МЕНЯ? Робин, почему ты позволил такому случиться?! — Реджина, — он резко развернулся, вглядываясь в её профиль. — Я никогда не любил Мэриан. Мы познакомились ещё семь лет назад, при битве, на которой умер твой отец… Я хорошо знал короля, Реджина, — пытался достучаться словами, однако только из её глаза полилась одинокая слеза, пока ни одна мышца не дрогнула. — Генри был добр к своей страже, и в один день он отпустил нас в город, расслабиться. Грэм и я перепутали местный паб с борделем, где как раз и работала Мэриан, — он видел, как вздымалась женская грудь, переживал за её чувства и боролся со своими, что бешено кричали о желании к этой женщине. — Она была проституткой, с которой я провёл лишь ночь. Через три года я встретил её на пороге этой стены. Она показала мне Роланда и сказала, что это мой сын. Потребовала взять её в жёны, но сама же оказалась уроженкой львов. Я смирился, но при каждом взгляде на неё чувствовал лишь отвращение… — попытался взять руку королевы, но та отмахнула её. — Реджина, помнишь ту встречу два года назад… она напросилась в поездку, хоть я и не хотел её брать. Появилась не в самый лучший момент, а ты даже не дала рассказать правду. Я думал, замужество изменит Мэриан, но она продолжала заниматься проституцией в своём городе. Когда я попытался забрать Роланда, Мэри заявила, что на самом деле не знает кто отец, и это не мой сын. — Но ты же мог его забрать… Он ни в чём не виноват! — шептала себе под нос королева. — Да, мог… мог, но не стал. Роланд действительно мне, как сын, но в тот день мной что-то немыслимое овладело. Я просто не смог простить того, что из-за обмана потерял тебя, снова… Я никогда не перестану просить у тебя прощение, — снова подошёл вплотную, смахивая своей ладонью её слезу. — Пожалуйста… — Огонь… — прищурившись, в уже тёмное во вьюге небо прошептала девушка. — Что? — продолжал смотреть на неё Робин. — Вон там, — указала за стену. — Робин, там огонь. Он проследил за её пальцем, морщась от пурги, и тоже увидел огонь, только уже несколько огней. Чем ближе они приближались, тем их становилось больше. — Вот чёрт! — схватил Реджину за руку, падая вместе с ней на холодный камень, пока один из огненных шаров полетели в них. — Тревога! — кричал лёжа на королеве, опираясь на свои руки. — Напали! — после этой фразы колокола на башне забили, и каждый стремительно побежал из своей комнаты, строясь на постах с оружиями. — Робин? — прищурилась от ещё одного громкого выстрела, продолжала зарываться носом в его накидку. — Пошли… — схватил за руку, нагибаясь. — Давай-давай, не останавливайся! — бежал по лестницам, таща за собой королеву, а потом резко остановился, посмотрев в её испуганные глаза. — Реджина, слушай внимательно, ты сейчас пойдёшь и спрячешься со всеми в подвале! — пытался привести девушку в чувства, тряся за плечи. — Давай же… беги! — выпустил её руку, а сам побежал в другом направлении на саму стену. Кругом всё гремело. Слышался визг и шум. Камни валились, а вместе с ними и тряслась земля. Она отчётливо слышала командный голос Локсли, что кричал лучникам натянуть стрелы, и видела собирающееся войско у центральных ворот стены. Её распихивали солдаты, летевшие на свои посты, но Миллс кое-как добралась до комнаты, закрыв дверь. Она сразу же кинула взгляд на свои доспехи, мигом облачаясь в них, но забыв переодеть платье, да и зачем это нужно. Схватила свой меч и пристегнула на талию, а на спину бросила лук и стрелы. Тем временем Робин пытался удержать стену, но подходящее войско было слишком близко, что из-за метели было очень сложно разглядеть. Стрелы, одна за одной, летели в них, но тут же возвращались в двойной дозе в тыл противника. Пороховые бочки забивали огнём, после чего разбивали солдат на несколько кусков. — Стойте! — крикнул, подняв руку. — Зарядить все бочки и по моей команде… — прищурился, смотря вдаль. — Зажечь, — выжал подходящего момента, — огонь! Тысяча бочек полетели, падая огнём на землю, зажигая всё на своём пути. Такая махинация позволила пролить свет на обстановку, разгоняя метель и показывая армию противника в огне. Их было тысячи и сотни тысяч. Впятеро больше войска всего окружения стены, а королевская гвардия так и не успела прибыть вовремя. Локсли минуту наблюдал за происходящим, продолжая сам стрелять из лука и кричать команды. — Твою мать! — выкрикнул пригибаясь, когда очередная грамина полетела через стену. — Кайл, — обратился к присевшему лучнику. — Командуй ими, я пойду за стену! Кто-то должен повести войско через ворота! — тот лишь кивнул, снова вставая в стойку и стреляя, только уже приняв командование на себя, а сам Робин пулей полетел со стены, на главную площадь, где толпами собиралась гвардия, а мирные люди бежали в подвалы, прячась от всего. Больше всего он надеялся, что Реджина и Роланд в безопасности, и им ничего не грозит, если победа окажется на их стороне, что маловероятно даже при таком раскладе. Локсли сорвал с петель поводья своего коня, мигом запрыгивая на него и оголяя меч. Тот помчался в самое начало гвардии, останавливаясь у ворот. — Друзья, товарищи, враг подступает нам на пятки. Не буду врать, их число в пять раз опережает наше, но даст бог, мы отстоим стену до конца. Скоро в ворота начнут ломиться, и когда они откроются, я хочу видеть, как каждый неотступно будет бороться за свою жизнь и жизнь близких! — крикнули в ответ все одобрительные слова, а в затишье послышалось второе цоканье копыт. Чёрная лошадь остановилась рядом с белой, и капюшон показал женское лицо, срывая с головы ненужную ткань. — Мой отец всегда говорил, что стоять нужно не за правительство и власть, а за себя самих. Только истинный правитель сможет посмотреть смерти в глаза и сказать: « Не сегодня». Вот девиз каждого сражения. Я хочу, чтобы вы знали, что никто не забыт и ничто не забыто. Так давайте порвём этих тварей! — вытянула меч из ножны, когда гвардия закричала в такт королеве. — «За королеву» «ЗА РЕДЖИНУ» — стучала гвардия по щитам, пока женщина и мужчина объезжали их. Ворота смогут продержать ещё минут пятнадцать, а потому королева спрыгнула с лошади, как её тут же схватили за руку, затыкая рот рукой и вталкивая в первую попавшуюся дверь. — Ты идиотка?! Ты с ума сошла! Я сказал тебе куда идти?! — орал на Миллс, всем телом вдавливая её в деревянную дверь, держа руку на шее. — Отпусти! — ударила коленом по больной точке Робина и выпрямилась, с ненавистью смотря в голубые глаза. — Миллс, ты самая безбашенная идиотка, которую я когда-либо встречал! — орал на неё в зверином тоне. — Ты чем думаешь?! Там, — указал на выход, — там смерть! Ты хочешь не дожить до встречи с Леопольдом, прыгнув под его стрелы? — не успел сказать, как холодная сталь длинного меча оказалась возле его горла, а Реджина смотрела на него горящими глазами. — Ты правда думал, что я послушаюсь тебя?! — приставила оружие, пока тот направил к её горлу своё. — Локсли, это мои люди, так же, как и твои, я хочу сражаться с ними! — Героизм — это не поход лезть в самое пекло врага со всей гвардией в первых рядах! — грудь каждого вздымалась, а от холода железа у горла потемнело в глазах. — Я не позволю тебе выйти за ворота! — Я тебя не буду спрашивать! — закричала, сильнее надавливая на меч, вызывая пару капель крови на его шее. Артерия пульсировала на самой поверхности, одно только неловкое движение, так она могла лишить жизни главнокомандующего. — Тебе придётся убить меня, если хочешь за ворота! Живым я тебя не пущу! — Да с огромным удовольствием! — крикнула, испепеляя голубые глаза. — Так убей! — выкинул свой меч на пол, безоружно смотря в лицо смерти. — Что?! — метнулась к его оружию, не оставляя без внимание своё. — Что ты делаешь?! Сражайся! — Смысл моего сражения стоит передо мной. Так за что мне сражаться, если ты уже рядом? — улыбнулся, смотря на её покатившуюся слезу.  — Придурок! — сильнее нажала на сталь, от чего лоб Робина поморщился. — Тогда я убью тебя ещё быстрее! — в перерыве с дрожью кричала она. — Я готов, милая… — продолжал неотрывно смотреть на прекрасное лицо, чтобы хоть в последние минуты жизни видеть его перед собой. — Убивай! Реджина вздохнула, полностью направляя всю злость в своё движение. Его глаза блестели изумрудом, но он даже в последнюю секунду не закрыл их. Она лично тысячу раз казнила, более чем, даже получала от этого удовольствие, но при виде Робина что-то защемило. — Чёрт! — откинула меч, опуская голову. Не успела королева снова поднять глаза, как её тело с силой вжали в дверь, а в губы ворвался жар его губ. Она закрыла глаза, простонав в рот, когда варварский язык с силой подчинил себе саму королеву. Чувства вспыхнули, а тело сдалось. Под сильный грохот стен, от которого что-то стеклянное полетело с полки на пол, Миллс запустила пальчики в его русые волосы, оттягивая их. Его ладони моментально обхватили талию, прижимая к себе, что доспехами ударилась друг об друга. Пожар пылал ярче чувств, пока его тёплые губы сминали её. Реджина стонала от нехватки воздуха, забывая дышать, а Робин продолжал наслаждаться её вкусом спелой вишни, рыча в ответ. Он оторвался на секунду, смотря в карие потемневшие от страсти глаза, и приложил свой лоб к её, в такт часто дыша с королевой. — Ты останешься тут! — сбитое дыхание давало о себе знать, кружа непреодолимый фонтан эмоций в теле. — Придурок! — ударила его маленькой ладошкой, прижимаясь ближе. — Только попробуй умереть! — сильнее ударила его, пока Локсли рукой поднял её подбородок, вторгаясь в чувствительные и сочные губы. — Не сегодня! — разорвал поцелуй, открывая дверь, но девушка снова схватила его за руку, не выпуская. — Робин, там на карте есть входы с боковых сторон стены. Если повести войско с двух сторон, то возможно получится окружить их гвардию, — сердце бешено стучало, но мысли брали вверх. — А я с третьей частью буду ждать у главных ворот, на случай, если прорвутся!  — Ты золото! — дотронулся до матовой щеки, чувствуя каждую клетку мягкой кожи. — Будь аккуратна! — поднял с пола свой меч, пока Реджина опять впилась в его губы, оставляя лёгкий поцелуй. — А ты ещё аккуратней! — выпустила его руки, отворачиваясь от двери, чтобы предотвратить следующий порыв остановить мужчину. Она не видела, но слышала отдаляющиеся звуки копыт, а после шаги войска. Миллс вышла на улицу, вдыхая азот вперемешку с запахом гари, и, оседлав свою лошадь, выехала к главным воротам.