Passion

      То, как Дима согласился — вообще просто сказал: «Ну давай», и то с третьего раза (первые два было: «Может лучше в зоопарк?» и «Да что там делать»), должно было насторожить Олю. Дима всегда с энтузиазмом откликался на любое ее предложение. Даже в третьяковку пошёл в тот же день, когда она позвала. Дима всегда соглашался: «Хочешь на романтическую комедию — пойдём на романтическую комедию» и все в таком духе. Оля старалась этим не злоупотреблять, или хотя бы отвечать тем же самым.       И такое совершенно неожиданное нежелание было странным.       В любой другой ситуации Оля бы пошла на попятную или хотя бы попыталась бы узнать, почему, но ей очень хотелось на каток. Действительно сильно. И ей хотелось пойти туда не с подругами, а со своим парнем.       Поэтому, и только поэтому, Оля применила фактически запрещенный прием. Почти как удар ниже пояса, только, возможно, еще хуже.       «Хочешь, я за тебя заплачу?» — спросила она как будто невинно, но по тому, как на Димином лице на мгновение промелькнуло выражение чистой паники, и по тому, как он непроизвольно чуть сильнее сжал ее руку, она поняла, что попала прямо в цель. В яблочко.       Дима в итоге согласился и сказал, что заплатит за них сам. Оле нравилось, когда за нее платят. Мама всегда говорила: «всегда позволяй мужчине за себя заплатить. Более того, заставь его захотеть заплатить за себя. Они очень гордые, так что пользуйся этим». И Оля пользовалась материнским советом очень активно. Возможно даже слишком активно.       Но не с Димой. Дима просто… был другим. И Оле это нравилось.       Но ей действительно хотелось на каток.       Поэтому на следующий вечер они стояли возле стойки выдачи коньков. Дима взял свою пару хоккейных как-то неуверенно и улыбнулся ей чуть косовато. Оля что-то заподозрила.       Дима шнуровал коньки долго и тщательно, как будто оттягивая момент выхода на лед. Подозрения Оли укрепились.       И перестали быть подозрениями, когда Дима схватился за бортик, едва сойдя с пружинистого резинового покрытия. В его глазах была самая настоящая паника. — Ты не умеешь кататься, — констатировала Оля, пряча в шарфе улыбку. — Почему просто не сказал?       Дима постарался оторвать руки от бортика, и тут же чуть не грохнулся.       — Чтобы на коньках стоять много мозгов не надо. Думал как-нибудь справлюсь.       Оля улыбнулась и положила руки поверх Диминой ладони.       — Мозгов много не надо, а вот навык нужен. Давай, это не сложно, — сказала она и немного потянула на себя. Дима послушно оторвал ладонь от бортика, но другой вцепился только крепче. Оля цокнула языком, и Дима протянул ей вторую руку. Оля с трудом удержалась от того, чтобы не рассмеяться. Разве что коленки дрожат, а взгляд как у потерянного в супермаркете ребенка. — Неужели ты никогда не катался?       Дима сжал ее руки так сильно, что стало почти больно. Оля поехала спиной вперед медленно-медленно, вдоль бортика, на который Дима поглядывал как на спасательный круг.       — Сложно кататься на коньках, когда температура ниже нуля почти не опускается, — пробормотал Дима. Оля закусила губу. Об этом она как-то… не задумалась.       Сжала Димины руки чуть крепче, быстро поцеловала его в уголок губ.       — Сейчас научишься, не страшно.       Дима чуть улыбнулся… и упал.