Дочь рода Линь

      О том, что сын собирается приехать, Цзин Миньтао узнала из чуть не пропущенной смс-ки. Обычно детище всё же предупреждало о своих визитах звонком, пусть даже трубку в двух случаях из трёх брала её секретарша. Но, видимо, прибавившиеся дела заняли всё время Цзинъяня. Миньтао не винила его – наконец-то привалившая удача требовала ни в коем случае её не упустить, и Цзинъянь вцепился в свой шанс зубами и когтями. Она видела толщину папок с документами, которые ему приходилось перелопачивать, плюс заседания, плюс деловые встречи, и это при том, что обязанностей командующего корпусом с него тоже никто не снимал. Не удивительно, что он не появлялся уже месяц, удивительно, что у него вообще нашёлся свободный вечер для матери. Она-то рассчитывала увидеть его не раньше новогодних праздников.       – Сегодня можешь идти пораньше, Сяо Синь, – сказала Миньтао секретарше. – Приготовь расписание завтрашних приёмов, и можешь быть свободна.       – Да, госпожа Цзин.       Когда Цзинъянь подъехал к её дому, уже совсем стемнело. Из окна своей квартиры на третьем этаже она видела, как он выходит из машины на огороженной стоянке, пересекает дорожку и входит в подъезд. Спустя несколько минут раздался звонок в дверь. Хорошая звукоизоляция не позволяла расслышать гудение лифта – впрочем, вероятно, Цзинъянь предпочёл подняться по лестнице пешком.       – Заходи, – Миньтао с улыбкой распахнула дверь и обняла его. – Ужин уже готов.       – Здравствуй, мама, – сын чмокнул её в щёку. Вид у него был усталый – и ещё, похоже, он был чем-то озабочен. Чем-то не очень приятным, уж больно напряжённой была линия его губ. Так он сжимал их, когда предвидел большие сложности.       Однако она не торопилась расспрашивать, давая ему возможность как следует поужинать. Голодный мужчина – не человек, говаривала ещё бабушка Миньтао, и с тех пор женщине не раз, и не два доводилось убеждаться в правдивости этой житейской мудрости. Мужчинам надо дать возможность насытиться и перевести дух, и уже тогда приставать с разговорами. А лучше не приставать вообще, пусть говорят сами.       – Как у тебя дела? – спросила Миньтао, когда тарелка Цзинъяня опустела, и он взялся за безвкусный, как ему нравилось, чай.       – Мама, – он пристально посмотрел в чашку, потом поднял на неё глаза, и Миньтао поняла, что сейчас будет сказано что-то не просто важное, а Очень Важное. – Я решил бороться за трон.       – В команде Цзинсюаня или Цзинхуаня? – спокойно уточнила она.       – Нет, ты не поняла. Я буду бороться за себя.       Цзин Миньтао молча откинулась на спинку стула. Что должна ответить на такое любящая, заботливая мать? Забудь об этом, сынок. Ты едва-едва выбрался из опалы после предыдущего. У тебя нет ни единого шанса. Нет ничего и никого, на что бы ты мог опереться. Тебя живьём съедят. Неужели судьба Цзинъюя была недостаточным уроком? Себя не жалеешь, так хоть меня пожалей.       – Ты всё хорошо обдумал? – спросила Миньтао.       – Да, мама, – можно было и не спрашивать, раз уж он пришёл с этим к ней, значит, решение принято окончательно и бесповоротно.       – Будет сложно.       – Я знаю, мама. Но я должен это сделать. Ради Цзинъюя. Ради Сяо Шу. И всех, кто пострадал тогда. Ради того, чтобы это не повторилось!       – Тогда действуй.       Цзинъянь моргнул. Удивление было написано на его лице такими огромными иероглифами, что Миньтао едва удержалась, чтобы не хихикнуть, хотя ей был совсем не весело.       – Но, мама…       – Что?       – Ничего. Но это опасно не только для меня. Если я проиграю, будет разрушена и твоя карьера.       Маленький ты мой, захотелось сказать ей, какая карьера, зачем она мне, если я потеряю тебя?       – Не думай обо мне, – твёрдо сказала Миньтао. – Тебе нужно сосредоточиться на своей цели, ни на что не отвлекаясь. У тебя уже есть какие-то идеи?       – Да. Я взял консультанта. Возможно, ты о ней слышала – это женщина по имени Мэй Чансу, или Су Чжэ, как она предпочитает себя называть…       Ночевать Цзинъянь остался у неё. Когда в его комнате стало тихо, она, как много лет назад, когда он был ещё ребёнком, приоткрыла дверь и несколько минут постояла, вслушиваясь в ровное дыхание. Потом осторожно закрыла дверь и прошла в тёмную гостиную. В углу теплилась красноватым светом лампадка на небольшом домашнем алтаре. Не зажигая электричества, Миньтао достала курительные палочки, подожгла и поставила перед алтарём. Потом опустилась на колени и молитвенно сложила руки. В тусклых отблесках лампадки лицо улыбающегося идола казалось почти живым.       – Милостивая Гуаньинь, – прошептала Миньтао. – Мама… Папа… Старшая сестра Юэ-Яо, старший брат Линь Се… Мой Цзинъянь ступил на опасный путь. Каждый шаг грозит ему гибелью, и я не знаю, что ждёт нас дальше. Молю вас – помогите ему!       – Ваше высочество, – поклонился Шэн Чжуй.       – Господин министр, – с удовольствием произнёс Цзинъянь, протягивая руку. – Поздравляю с новым назначением. Жаль, что я не смог присоединиться, когда вы его праздновали.       – Я знаю, что у вашего высочества много дел, – улыбнулся новый министр финансов. – Но этим вечером я могу рассчитывать на вашу компанию?       – Разумеется. К счастью, мои дела на сегодня закончены, так что вечер у меня свободен. Надеюсь провести его в с вами.       Они вошли в гостиную клуба «Чжиюнь», встретившую их едва уловимым запахом дорогого табака и приглушённым гулом голосов. Официант принял их заказ, едва только принц и министр устроились за столиком в углу. Цзинъянь с наслаждением откинулся на спинку глубокого коричневого кресла и вытащил сигареты, Шэн Чжуй предпочёл дождаться принесённой вместе с бокалами сигары. Играла еле слышная приятная музыка, приглушённый свет создавал впечатление уюта, такого же, как и весь этот клуб – неброского и слегка старомодного.       – У вас ведь тоже много дел, – сказал Цзинъянь, когда министр Шэн выпустил облачко сигарного дыма. – Вы приняли министерство перед самым новым годом. Подведение итогов – горячая пора для всех учреждений.       – Если бы дело было только в этом, – грустно качнул головой Шэн Чжуй. – Вы бы видели, какой у нас там царит беспорядок. Буквально всё приходится проверять самому. Боюсь, до праздников я так и не успею со всем разобраться.       – Отлично вас понимаю. Признаться, я думал, что с окончанием суда над Бай Ё смогу вздохнуть свободнее, но оказалось, что он был лишь началом. Передо мной открылись настоящие бездны злоупотреблений. Порой я даже начинаю сомневаться, смогу ли я всё это вытянуть.       – Главное – начать. В конце концов, это наша работа – разбираться с тем бардаком, который оставили некоторые, хм… несознательные подданные.       – И верно, – принц потянулся к своему бокалу. – Нужно не стенать, а радоваться, что выпал шанс его разгрести, насколько хватит сил.       Байцзю огненным комком прокатилась по пищеводу и разошлась по телу приятным теплом.       – В моём случае речь хотя бы не идёт об убийствах, – вздохнул Шэн Чжуй. – Конечно, министр Лоу, как известно, успел отметиться и этим, но ими, хвала Небу, занимался не я. Зато всего остального полный набор. Мздоимство, казнокрадство, контрабанда…       – Контрабанда? – невольно заинтересовался Цзинъянь.       – Да, причём оружия и военного снаряжения. Целая налаженная сеть провоза и сбыта. Похоже, кто-то регулярно потрошит военные склады.       – Так, – помрачневший Цзинъянь поставил бокал на столик. Предыдущая сигарета уже догорела, и он снова щёлкнул зажигалкой. – Вам известны подробности?       – Источник – нет, к сожалению, хотя я прилагаю все силы, чтобы его узнать. Грузы провозились, вы будете смеяться, под видом овощей и фруктов, и отправлялись на склад где-то здесь, в столице. А уже оттуда уходили покупателям.       – Вы доложили его величеству?       – Пока ещё нет. Я надеюсь выявить всю цепочку, а поспешные действия могут спугнуть преступников. Они и так стали явно осторожнее со сменой министра.       – Министр Шэн, – рядом никого не было, но Цзинъянь всё равно понизил голос, – вам тоже надо быть осторожнее. Если контрабанда шла под патронажем Лоу Чжицзина, может статься, что в ней замешан мой брат.       – Очень может быть, – спокойно согласился Шэн Чжуй.       – Но даже если Цзинсюань не имеет к ней отношения, ещё один скандал ему точно не нужен. Если он узнает о вашем расследовании, то сделает всё возможное, чтобы замести следы.       – Что ж, тогда мне имеет смысл поторопиться.       – Держите меня в курсе, хорошо? Надеюсь, что источник контрабанды не в Западном округе. И если вам понадобиться помощь… или охрана… обращайтесь, буду рад помочь.       – Спасибо, ваше высочество, я так и сделаю, – не чинясь, кивнул министр.       – Ваше высочество оказали мне огромную честь, – я приподнялась с дивана. Цзинхуань всё-таки нашёл предлог прорваться ко мне в дом, и, как бы меня не тяготил его визит, нельзя отнекиваться бесконечно.       – Ну что вы. Где бы я сейчас был, если бы не вы? Лежите-лежите, – Ли Ган поставил ему стул, прежде чем выйти за дверь, и принц присел рядом с диваном. – Как вы себя чувствуете?       – Это всего лишь небольшая простуда, – я поправила клетчатый плед из верблюжей шерсти.       – Сейчас такое время года, когда надо беречь себя. Холод и сырость… Ваш дом хорошо отапливается? Не экономьте на тепле.       – Да, то же самое мне твердят врачи.       – И они правы, – Цзинхуань вздохнул и немного помолчал. – Вы всё так же отказываетесь от подарков. Как же мне вас благодарить?       – Ваше высочество, не сочтите за неуважение, но нам с вами лучше не давать пищи ни для сплетен, ни для расследования. Лучшей наградой будет, если вы продолжите прислушиваться к моим словам.       – О, в этом не сомневайтесь. Кстати…       Его прервал телефонный звонок. Принц удивлённо моргнул и вытащил из кармана смартфон.       – Минутку… Что там? – с ноткой раздражения поинтересовался он в трубку. Его переносицу прорезала морщинка, вдруг сделавшая его очень похожим на Цзинъяня. – Что?!.       Он вскочил и отвернулся к двери, напряжённо прислушиваясь к быстрому голосу в сматрфоне. Потом опустил телефон и обернулся ко мне:       – Мать… Её величество в больнице.       – О… – я моргнула в непритворном изумлении. – Всё настолько плохо?       – Да она утром была здорова! И вот вдруг… Я должен… – Цзинхуань шагнул к выходу, но спохватился и обернулся: – Извините меня.       – Всё в порядке, ваше высочество, разумеется, здоровье её величества важнее всего.       Он кивнул и выскочил из комнаты. Слышно было, как он в холле окликает шофёра, потом хлопнула наружная дверь. Я с облегчением вздохнула, устроилась поудобнее и закрыла глаза, мечтая задремать и так переждать приступ слабости, температуры и головной боли. Увы, теперь меня укладывало в постель любое банальное ОРВИ.       Но сон не шёл, и я невольно вновь обратилась мыслями к внезапной болезни императрицы. Вообще-то, здоровые люди как правило не падают с ног в одночасье. А её величество всегда была здорова на зависть, ездила верхом, играла в теннис, и в целом не была замечена ни за какими излишествами, способными здоровье подточить. Нет, всякое, конечно, в жизни случается…       Попытаться что-нибудь выяснить, или махнуть рукой? В конце концов, с императрицей у меня не было связано никаких планов. Ладно, появится Цзинхуань, спрошу, что там с его маменькой. Тогда и можно будет делать какие-нибудь выводы. Впрочем, можно не ждать кузена, а задействовать Нихуан – ей-то справиться о здоровье императрицы будет как нельзя более уместно.       К вечеру пищи для размышления у меня прибавилось. Я не особо доверяла телефонам – нет звонка, который нельзя было бы прослушать – а потому самые важные столичные новости, стекавшиеся к Тринадцатому господину, мне доставлял курьер. Вот и сегодня Тун Лу привёз заказанную мной утку, а заодно и последние сведения.       – Сегодня утром на склад на улице Северных ворот привезли очередную партию товара. И наш человек в порту передал – не только мы интересуемся незаконными поставками оружия. Сегодня люди из министерства финансов проверили всю документацию и даже вскрыли несколько ящиков. Якобы для того, чтобы проверить сохранность и комплектацию груза. Вот только это совсем не те люди, что раньше занимались контролем контрабанды. Они правильно назвали все пароли, но мы смогли опознать одного из них – это доверенный сотрудник нового министра.       – Значит, Шэн Чжуй сумел докопаться до контрабандных поставок, – удовлетворённо кивнула я тяжёлой головой. – Хорошо. По возможности, окажите им содействие. А заодно на всякий случай присмотрите за министром Шэном.       Обидно будет, если его путь в политике оборвётся, едва начавшись. Конечно, Шэн Чжуй не новичок в придворной жизни, но так высоко он ещё не забирался, и может неправильно оценить, насколько теперь повысились ставки.       – И ещё одно… Одна коробка взрывчатки на склад не попала.       – Куда же она делась?       – Мы не знаем, – с заминкой доложил Тун Лу. – Один ящик с из тех, что вскрывали, загрузили в отдельную машину прямо с причала. Обычно весь груз везли совместно, так что мы не предвидели, что придётся следить за разными маршрутами. В общем… мы их упустили. Но Чжао, присутствовавший при вскрытии, говорит, что взрывчатки там было совсем мало. Остальное мандарины.       Я нахмурилась и потёрла лоб поверх наклеенного на него охлаждающего пластыря. Одна коробка взрывчатки ушла прямо с причала? Куда-то в город? Для перепродажи маловато… а вот для того, чтобы от кого-то избавиться, заминировав, скажем, машину – в самый раз.       Но кто и кого хочет убить? Коль скоро взрывчатку везли вместе с министерской контрабандой, это не бандитские разборки, и не бизнес-войны. Вот только вызванного не мной передела власти и хаоса в правительстве мне и не хватало.       – Продолжайте искать, – велела я, понимая, что дело практически безнадёжное.       Утром позвонила Нихуан и отчиталась, что у императрицы всего-навсего пищевое отравление. Для жизни не опасно, она уже идёт на поправку, но принять участие в празднованиях не сможет. Цзинхуаню я позвонила сама, тот подтвердил и диагноз, и то, что его мать действительно выздоравливает, но говорил при этом таким унылым тоном, что я не сдержалась и поинтересовалась, что за печаль у его высочества.       – Да министр Хэ слёг, – пожаловался его высочество. – Как его драгоценному Вэнсиню вынесли приговор, так на службе и не появлялся. Его заместители ходят ко мне, а я что могу? У меня нет полномочий работать за него!       – Сочувствую, ваше высочество. Конец года во всех учреждениях – самое неудачное время, чтобы болеть.       – И не говорите! Больше всего я боюсь, что Цзинсюань воспользуется возможностью и протолкнёт кого-то на повышение в обход меня.       – Кстати, о вашем брате, – поспешила сменить я тему. – Но это пока строго между нами, ваше высочество. Вам известно, что министр Шэн ведёт расследование контрабандных поставок в своём министерстве? Министр Лоу промышлял продажей армейского оружия, и два против одного, что принц Цзинсюань был с ним в доле.       – Очень надеюсь, что был, – в голосе принца прорезались хищные нотки.       – Я тоже, ваше высочество. Я уже приказала моим людям оказывать всё возможное содействие. Но главное, из-за чего я звоню… Мне стало известно, что часть контрабандной взрывчатки из последней поставки не попала на склад, а ушла куда-то в город. Если за всем стоит ваш брат, то самая вероятная мишень для её использования – вы.       – Вы правы, – сумрачно подтвердил Цзинхуань после паузы. – На меня уже однажды покушались. Благодарю за предупреждение, я приму меры.       – Если я могу помочь вам в этом деле, ваше высочество, вам нужно лишь сказать.       – Спасибо, буду иметь в виду, но, думаю, я справлюсь, своими силами.       Мы распрощались, я задумчиво посмотрела на телефон в своей руке и потрогала новый пластырь на лбу. Голова гудела пуще прежнего, но думать это не мешало. Я не сильно огорчусь, если мои любящие кузены перегрызут друг другу глотки, но всё же… родня, как ни крути. Кровь не водица, а я не император, чтобы так просто отбрасывать родственные связи. Нет, если будет очень нужно, я и сама избавлюсь от обоих принцев, и рука не дрогнет. Но по возможности предпочту крайностей избежать.       А если не Цзинхуань, то вторая самая вероятная мишень – Шэн Чжуй. Цзинсюаню и тем, кто стоит за ним, его назначение поперёк горла. Пожалуй, о его безопасности придётся печься даже сильнее, чем я думала.       – Глава… – в комнату заглянул Ли Ган.       – Да?       – Звонит молодой господин Се, спрашивает, сможет ли он завтра навестить вас с молодым господином Янем.       – Скажи, что да, часов с десяти. А потом принеси мне чая. И, пожалуй, сэндвич с яйцом.       Ли Ган исчез, чтобы через некоторое время вернуться с подносом. Всё время до его прихода я просидела, откинувшись на диванные подушки и машинально играясь с погасшим телефоном. Когда руки заняты, думается легче, но сейчас ничего путного надумать не выходило. Мне катастрофически не хватало информации. Что-то происходило перед самым моим носом, а я могла лишь строить догадки, что именно.       – Если отравление императрицы – всё же не случайность, – вслух произнесла я. – То кому это могло понадобиться?       – Напрашивающийся ответ – госпоже Юэ, – отозвался Ли Ган, только что придвинувший к моему дивану низкий столик.       – Да нет, ерунда. Если бы она хотела избавиться от императрицы Янь, то уже давным-давно предприняла бы к этому шаги. Тридцать лет они как-то уживались, а на тридцать первый год – всё, терпение лопнуло?       – Но ведь отравление не смертельно, – возразил мой старшина. – Возможно, госпожа Юэ просто не хотела, чтобы её величество принимала участие в празднике.       – И что она этим выиграет? Попытка вылезти вперёд не так давно дорого ей обошлась. Но твоё предположение не лишено смысла. Быть может, кто-то действительно зачем-то хочет убрать императрицу из-за праздничного стола. Чтобы – что?..       Ли Ган пожал плечами и передал мне чашку. Я отхлебнула, как никогда сожалея, что так и не смогла найти способ завербовать или внедрить кого-то в дворцовую медчасть. В эту епархию хода не было даже Мэн Чжи.