Дочь рода Линь

      «И почему я при первой же встрече тебя не убил?» – сказали глаза Се Юя, пока командующий столичным округом выдавливал из себя приветливую улыбку. Я вернула ему вежливый оскал и переключилась на Цзинжуя, приветствовавшего меня с искреннем радушием.       Я прибыла одной из последних. В зале я увидела Мэн Чжи, который о чём-то беседовал с Чжо Динфэном и его супругой, а рядом тёрлась Ся Дун, крутя в руках бокал – вот уж кого не ожидала встретить. В другом углу в окружении гостей стояла Гун Юй, разумеется, тут же был и Юйцзинь. Я поискала глазами Чжо младшего, но Цинъяо нигде не было видно. Ладно, появится ещё, не могут же он с женой пропустить день рождения её брата.       – А вот и вы, госпожа Су! – Юйцзинь, оказывается, изменил своей даме и уже был рядом со мной. – О, а подарок можно положить вот сюда.       Перевязанная лентой коробка перекочевала на столик у окна.       – Госпожа Су! – к нам подошёл Се Би, вид у которого, не смотря на безупречный костюм и причёску, был слегка взмыленный. – Простите, что не поприветствовал вас сразу.       – Ничего страшного, – я покосилась на дверь, где Се Юй со своим старшим сыном встречали гостя, пришедшего ещё позже, чем я. – Для меня принять участие в вашем семейном празднике – большая честь.       – Сейчас отец скажет несколько слов, и можно будет начинать. Прошу вас, незачем стоять в углу.       – Разумеется, Юйцзинь, ты будешь тереться рядом с подарками, – а вот и Ся Дун, тут как тут. – Цзинжуя можно пожалеть – если и подарят что-то стоящее, так если не Се Би заберёт, то ты утащишь.       Се Би неловко усмехнулся, взглядом попросил у меня прощения и направился к следующей группке гостей. А вот смутить Юйцзиня было куда труднее:       – Ой, сестра Дун, тебе-то можно не переживать – на твой подарок никто не позарится!       – Ну, да, у меня нет папы – богатого вельможи, который засыпал бы меня деньгами, – парировала следовательница. – Так что «харлеев» не дарю.       – Юйцзинь! – Цзинжуй наконец освободился, и, судя по всему, обмен последними репликами от него не ускользнул. – Не надо так. Приход сестры Дун – уже честь.       – Вечно ты любезен со всеми, кроме меня. Видите, госпожа Су? Приходите ко мне на день рождения, и вот увидите, каким радушным хозяином буду я. Даже с ним, – и Юйцзинь пихнул Цзинжуя локтем.       – Что ты ноешь? – наставительно заметила Ся Дун. – Доживи ещё до своего призрачного дня рождения.       – Какого ещё призрачного? Мой день рождения придётся на день Двойной Семерки! Запомнила, сестра Дун? Двойной Семерки!       – Да там разница всего в несколько дней…       – Ну, если ты дни друг от друга отличить не можешь…       – Да хватит вам уже! – воззвал Цзинжуй.       Его прервал пронзительный, характерный звук, нечто среднее между лязгом и воем, какой может издать только микрофон. Мы все обернулись в угол комнаты с микрофонной стойкой, куда от дверей перекочевал хозяин дома.       – Меня слышно? – Се Юй обвёл гостей взглядом, на его лице светилась приятнейшая из улыбок. Всё-таки он был настоящим царедворцем, умеющим держать лицо в любой ситуации.       – Итак, дамы и господа, мы собрались здесь, чтобы отметить двадцать пятый день рождения моего сына. Цзинжуй, не стой в задних рядах, выйди к людям, которые собрались тут ради тебя.       Цзинжуй послал нам немного извиняющуюся улыбку и между расступившихся людей прошёл к отцу, после чего развернулся к гостям и поклонился. Те ответили аплодисментами, я тоже похлопала. Зал между тем наполняли официанты, разносившие напитки, но когда один из них сунулся ко мне, я лишь покачала головой.       – Что ж, милостивые господа и дамы, вы почтили мой скромный дом своим присутствием. Я не заслужил такой чести. Я поднимаю первый бокал за вас в знак моего глубокого уважения!       Гости ответили одобрительными возгласами и тоже подняли бокалы.       – Прошу вас без церемоний. У нас тут семейный праздник, чувствуйте себя как дома.       – Как дома, говорите? – пробормотала Ся Дун. – Ну, что ж…       И принялась целеустремлённо проталкиваться к Чжо Динфэну. Что далось ей без особого труда – гости снова начали разбиваться на группки, оживлённо переговариваясь между собой. Через некоторое время Се Юй поднял тост за генерала Мэна, тот любезно раскланялся в ответ. Перешучиваясь с Юйцзинем и время от времени подходившим Цзинжуем, обмениваясь дежурными любезностями с людьми, с которыми они меня знакомили, я краем глаза наблюдала, как Ся Дун наседает на главу Чжо. Однако тот держался как скала – я стояла слишком далеко, чтобы их слышать, но с лица Чжо Динфэна не сходило любезное, и даже весёлое выражение. В конце концов к ним подошёл всё-таки появившийся на празднике Цинъяо, и беседа завершилась. Судя по недовольному взгляду, которым следователь Ся проводила отошедших отца и сына, никакой новой информации ей добыть не удалось.       В конце концов, делать пока мне было нечего, и я отдала должное лёгким закускам, взяв, чтобы легче было отбиваться от официантов, стакан с водой. Из динамиков лилась приятная музыка. Телячий язык в свином ухе на вкус оказался просто превосходен.       – Дамы и господа, – Се Юй опять взялся за микрофон, – мы всегда рады развлечь вас. И сегодня у нас в гостях – знаменитая певица, госпожа Гун Юй. Её талант известен всем, и госпожа Гун согласилась спеть для нас. Прошу!       – О, да, отлично, отлично! – Юйцзинь первым зааплодировал, его хлопки охотно подхватили. Гун Юй тем временем подошла к Се Юю и с улыбкой приняла у него микрофон.       – Ваше сиятельство так расхвалили меня. На самом деле мой талант весьма скромен, но я рада, если вы меня послушаете.       Её подбодрили возгласами и новыми хлопками.       – Я спою песню из своего нового альбома. Он пока ещё не поступил в продажу, и публично эта песня исполнялась только один раз. Прошу вас оценить.       Гун Юй кинула взгляд в сторону ди-джея, тот кивнул и спустя мгновение зал наполнился первыми аккордами – тягучими и тревожными.       Нам в преданьях заказано было – судьба на крови,       И число струн на грифе – количество стрел в колчанах.       Там ещё было что-то о вечной и юной, как Небо, любви,       Но с теченьем веков даже сталь превращается в прах.       И когда ты поймёшь: от Судьбы можно ждать лишь пинки.       Ничего не попишешь, и как бы ты пальцы ни гнул,       Не поймёшь, отчего менестрели в бессилье ломают клинки,       Почему воин в гневе рвёт с лютни восьмую струну.       Гости постепенно стихали, замирая, там, где их догоняли эти аккорды и удивительный, хрипловатый голос певицы. Настроение «ну-ка, развлеките нас» постепенно сменялось напряжённым вниманием, и даже те, кто вовсе не собирались слушать, занятые своими разговорами, замолкали и оборачивались к Гун Юй, покорённые её магией.       Но покуда походка легка и печатает шаг,       Непечатную брань всем тем, кто нас недооценил.       Менестрель куёт меч по рецептам из собственных вычурных саг,       И, играя на лютне, боец набирается сил.       Кто-то сдвинулся в сторону, и я увидела принцессу Лиян, которая сидела в кресле у стены. Её ладонь сжимала ножку бокала, а лицо было отрешённым, словно сегодня был вовсе не и праздник. Я в который раз испытала мимолётную жалость, ведь то, что случится, станет испытанием и для неё тоже. И, словно почувствовав, её супруг подошёл к ней, наклонился и что-то спросил. Но Лиян лишь молча покачала головой.       И, от мести устав, о колено ломает певец инструмент,       Тот, что многие годы кормил и поил.       Победитель турнира срывает со шлема принцессы венец       И бормочет: «Я лучше бы песню тебе сочинил…»       Нам в преданьях заказано было – судьба на крови,       И число струн на грифе – количество стрел в колчанах.       Там ещё что-то было о вечной и юной, как Небо, любви,       Но с теченьем веков даже сталь превращается в прах…       Голос и музыка стихли, но ещё пару секунд стояла тишина, пока слушатели приходили в себя. Потом раздались чьи-то одинокие и словно бы неуверенные хлопки, спустя мгновение их подхватили, и вот уже все собравшиеся дружно аплодировали, а некоторые и выкрикивали что-то одобрительное. Гун Юй улыбнулась и поклонилась.       – Замечательно, просто замечательно, – Се Юй уже был тут как тут. – Это была прекрасная песня. Но всё же – у нас тут счастливое событие. Не могли бы вы спеть что-нибудь более… жизнерадостное?       – Как скажете, ваше сиятельство, – кивнула Гун Юй, и тут к Се Юю, проскользнув между гостей, приблизился человек в строгом тёмном костюме. И, наклонившись к хозяину, зашептал ему что-то на ухо. Я напряглась, начав пробираться поближе, да и Гун Юй замешкалась, не торопясь давать знак ди-джею.       – Что значит – уже вошли? – раздражённо переспросил Се Юй. Охранник что-то снова тихо заговорил.       – …Не посмели… сослались на… – разобрала я.       – Я зачем вас тут держу? – Се Юй тоже понизил голос, но я подошла уже достаточно близко, чтобы хорошо его слышать. – Вы вообще дорожите своими местами?       Охранник опустил глаза, как девица, но ответить не успел.       – Брат Чжо! – не сказать, чтобы вошедший в зал человек говорил очень громко, но в царившей в ожидании новой песни тишине, его было отчётливо слышно. – Тебя и не сыскать. Ты что же, прячешься от старого друга?       По правде сказать, вошедших было не один, а трое. Высокий, прямой, как палка, плечистый старик, на чей возраст указывали только лишь морщины на лице и седые волосы, круглолицый невысокий парень и миловидная девушка. Эти двое скромно держались чуть позади.       – Брат Юэ, – Чжо Динфэн, к которому обратился старик, явно не обрадовался, но и не удивился. – Вот уж не думал тебя тут встретить.       – Сановник Юэ! – Се Юй оставил в покое незадачливого охранника, и уже спешил на помощь родственнику. – Я удивлён, что вы так нагло и бесцеремонно вторглись в мой дом без приглашения. Неужели Южной Чу так хочется вызвать дипломатический скандал?       – Ну, это вы зря, ваше сиятельство, – подал голос Юйвэнь Сюань. – Не нужно вмешивать сюда Южную Чу. Вы должны знать, что господин Юэ Сюцзе ещё в начале месяца ушёл в отставку, и теперь действует как частное лицо. К отношениям между Чу и Лян его визит не имеет никакого касательства.       – Ну, а ваш визит, ваше высочество, к этим отношениям имеет самое прямое касательство, – Се Юй перевёл прожигающий взгляд на принца. – Как прикажете трактовать ваше вторжение?       – О, я всего лишь хотел поздравить молодого господина Се с днём рождения. А заодно сопроводить свою кузину, которая хочет поговорить с ним по серьёзному делу. Мы и господин Юэ пришли сюда хоть и одновременно, но мы не вместе.       – В любом случае, здесь ни рады ни вам, ни ему, – отрезал хоу Нин. – Извольте немедленно удалиться.       – Брат Чжо, ты задолжал мне объяснение по поводу гибели моих людей, – Юэ Сюцзе всем своим видом демонстрировал, что сдвинуть его с места можно только грубой силой. – Их вдовы тоже хотели бы знать, почему они остались без мужей, а их дети – без отцов. И ты снова отказываешься говорить на эту тему?       – Я уже дал тебе все объяснения, брат Юэ, – Чжо Динфэн досадливо дёрнул уголком губ. – Что ты ещё от меня хочешь?       Стоявшая рядом с ним госпожа Чжо сохраняла полную бесстрастность. Их сын подошёл к отцу и остановился рядом, набычившись глядя на бывшего главу чусской спецслужбы. Впрочем, не он один – вокруг уже образовался кружок любопытных. Подошёл и Цзинжуй с приятелем, и принцесса Лиян, тревожно оглядывавшая непрошенных гостей, и многие другие, жадно смотревшие на бесплатное представление.       – Мне нужны доказательства, брат Чжо.       – Я должен вытащить их из рукава и предъявить тебе прямо сейчас? Послушай, брат Юэ, мы в гостях в чужом доме. Давай поговорим завтра, доказательства не убегут.       – Зато ты сам можешь убежать, знаю я тебя. Когда ты отправишься в свой дом, я хочу тебя сопровождать.       – Ну, это уж слишком…       – Господа, – громко сказала я, делая шаг вперёд, – почему бы вам всем не пройти в другое помещение и не поговорить без свидетелей? Вы уверены, что хотите продолжать препирательства здесь?       Господа оглянулись на меня с досадой, но потом Юэ Сюцзе согласно качнул головой:       – Что ж, пожалуй, эта дама говорит дело. Брат Чжо, тут есть какой-нибудь уединённый кабинет?       – Хочешь устроить мне допрос? Не вижу необходимости куда-то идти.       – Идти вы будете в одном направлении – к входной двери, – непреклонно сообщил Се Юй. Взгляд, которым он меня наградил, можно было заморозить водопад, но я давно выработала иммунитет к невербальным угрозам. Да и к вербальным тоже.       – Ваше сиятельство, вы хотите продолжить публичный скандал? Сами подумайте, какие завтра будут заголовки во всех новостях, если из вашего дома силой выкинут представителей чусской правящей семьи. А по своей воле они не уйдут, правда, господин Юэ?       – Правда, госпожа, не знаю вашего имени, – усмехнулся Юэ Сюцзе.       – Су. Су Чжэ к вашим услугам, – судя по тому, какими внимательными стали его глаза, он сразу понял, с кем имеет дело. – А потому повторяю предложение – выйти куда-нибудь, где не будет посторонних, и всё решить там. И вас, ваши высочества, это тоже касается.       – Я не уйду, пока не поговорю с молодым господином Се, – впервые подала голос чусска.       – Прекрасно, и поговорите. В соседней комнате. Молодой господин Се с удовольствием вас там выслушает, правда, Цзинжуй?       Цзинжуй неопределённо повёл плечами.       – Никого он не будет слушать, – отрезал Се Юй, нашёл взглядом мнущегося в стороне охранника и повелительно повёл подбородком. – Мне это надоело. Сопроводите этих господ наружу.       Охранник тронул торчащую из уха гарнитуру, готовясь вызвать подмогу.       – Ваше сиятельство, госпожа Су права, – мимо меня протиснулся Мэн Чжи, за которым хвостом следовала Ся Дун. – Боюсь, что, выгоняя этих господ силой, вы и в самом деле вызовите скандал. Едва ли двору нужен ещё один… одно громкое происшествие.       – Это будет не моя вина. Здесь мой дом, и я в своём праве.       – Подожди, брат Се! – Чжо Динфэн внезапно поднял руку. – Я окажу тебе плохую услугу, если позволю трепать твоё имя из-за связанного со мной происшествия. Так что, если брат Юэ так уж хочет – я дам ему объяснения наедине. В этом деле мне нечего скрывать, – добавил он со значением.       Се Юй двинул челюстью, ещё раз окинул всех огненным взором, после чего развернулся на каблуках и первым двинулся к ближайшей двери – в большую столовую. Чжо Динфэн и Юэ Сюцзе пошли следом.       – Молодой господин Се, – лениво окликнул Цзинжуя Юйвэнь Сюань, – неужели вам совершенно не интересно, что вам хочет сказать моя кузина? Прошу вас, пойдёмте.       За Цзинжуем, разумеется, увязался Юйцзинь, а следом пошла и бледная Лиян. Было легко пристроиться к этой процессии. А вот Цинъяо, поколебавшись, остался в зале. Плохо, он может помешать Гун Юй, но тут уж мне оставалось полагаться на сообразительность своей подчинённой. В противоположных дверях уже торчали вызванные на подмогу охранники, но подходить не стали, поняв, что прямо сейчас их вмешательство не требуется.       В столовой было пусто и прохладно. Блестели хрусталь и фарфор на накрытых столах, ожидающих торжественного ужина, благоухали цветочные композиции. Помещение было не меньше соседнего зала, наша маленькая группка почти терялась в нём.       – Ну? – едва за нами всеми закрылась дверь, Се Юй круто развернулся. – Это место достаточно уединённо для вас?       – Не совсем, – Юэ Сюцзе усмехнулся. – Я бы предпочёл перейти куда-нибудь ещё, а молодёжь пусть пока разберётся без нас.       – Брат Юэ, прошу, – Чжо Динфэн, на этот раз не дожидаясь реакции хозяина, сделал приглашающий жест. – Там буфетная, в ней нам никто не помешает.       – Она сейчас заперта, – тихо сказала Лиян.       – У вас есть ключ?       – Да, у домоправительницы. Я… сейчас принесу.       Она быстро вышла, почти выбежала из комнаты. Я покосилась на оставшуюся между створками щель. На минуту повисла напряжённая тишина, которую снова нарушил Юйвэнь Сюань.       – Нянь-Нянь, – протянул он, – ты так отчаянно рвалась сюда, чтобы я восхитился твоей сдержанностью и молчаливостью? Давай, куда тянуть дальше.       Юйвэнь Нянь сглотнула. Посмотрела на Цзинжуя и медленно подошла к нему. Все молчали, выжидательно глядя на неё.       – Здравствуй, брат, – дрогнувшим голосом произнесла чусская принцесса. – Я – Нянь-Нянь.       Цзинжуй моргнул. До него явно ещё не дошло. Зато, похоже, стало доходить до Се Юя, потому что теперь побелел он.       – Брат, – Юйвэнь Нянь взяла Цзинжуя за руку. – Я не шучу. Ты действительно мой брат. Единокровный. У нас с тобой один отец.       – Что?.. – беспомощно переспросил юноша.       – Твой отец – настоящий отец – и мой отец тоже.       От дверей раздался металлический стук, и все обернулись. В дверях стояли принцесса Лиян и подхватившая её под локоть домоправительница. На полу валялась выпавшая из рук принцессы связка ключей.       – Ваше высочество старшая принцесса, мы ещё не были вам представлены, – с издевательской учтивостью произнёс Юйвэнь Сюань. – Это моя двоюродная сестра со стороны отца – Юйвэнь Нянь. Она дочь моего дяди, великого князя Чэня, Юйвэнь Линя. Двадцать шесть лет назад дядя учился в Цзиньлине и близко сошёлся с вашим высочеством. Он бы хотел остаться с вами, но, к сожалению, не смог противиться воле наших семей. Но дядя до сих пор помнит вас… а так же помнит, что у вас есть общий ребёнок.       Лиян молчала – только по её лицу текли слёзы. Чжо Динфэн открыл рот, но так ничего и не сказал.       – Ну, что же ты, Нянь-Нянь? Поприветствуй старшую принцессу!       – Приветствую вас, ваше высочество, – чусска поклонилась. – Отец часто вспоминал о вас. Он хочет увидеть своего сына. Ваше высочество, у вас тут есть семья и ещё один сын. Отпустите в Южную Чу моего брата!       – Мама, – тихо спросил Цзинжуй, – это правда?       – Истинная правда, – подтвердил вместо Лиян Юйвэнь Сюань. – Ваше высочество, вы действительно думали, что никто никогда не узнает?       – Мама?       Секунду мать и сын пристально смотрели друг другу в глаза, а потом Лиян медленно опустила голову. Цзинжуй зачем-то сделал шаг назад, задел ближайший стол, схватился за него, словно ему было трудно стоять.       – Цзинжуй? – тревожно окликнул его Юйцзинь.       – Цзинжуй! – вырвавшаяся из рук поддерживавшей её домоправительницы Лиян мгновенно оказалась рядом со старшим сыном и схватила его за плечи. – Прости, прости меня!       Цзинжуй помотал головой с видом человека, получившего контузию и с трудом соображающего на каком он свете.       – Брат… – вякнула было Юйвэнь Нянь, но Юйцзинь оборвал её с обычно не свойственной ему жёсткостью:       – Вы можете немного помолчать?!       – Цзинжуй… – Лиян уже откровенно рыдала, ткнувшись сыну в плечо. Се Юй сжимал и разжимал кулаки, Чжо Динфэн отвернулся, Юэ Сюцзе стоял, бесстрастно глядя куда-то в сторону.       – Ах, вот оно что! – раздался вдруг звонкий женский голос. – А я-то всё гадала, зачем вам понадобилось убивать моего отца!       Гун Юй решительно вошла в столовую через так и оставшиеся открытыми двери, её сверкающие глаза были устремлены на Се Юя. А за ней в дверном проёме, оттеснив домоправительницу, толпились Цинъяо, госпожа Чжо, Се Ци, Се Би, Мэн Чжи и Ся Дун.       – Вы хотели заставить его замолчать! – Гун Юй ткнула в Се Юя пальцем. – Чтобы он никому не мог рассказать, как вы заставили его убить сына вашей жены, а вместо этого умер ребёнок Чжо!