Дочь рода Линь

      – Что?.. – переспросила госпожа Чжо. Все уставились на певицу, и даже в глазах Се Юя мелькнула растерянность.       – О чём это вы? – спросил Чжо Динфэн. Гун Юй повернулась к нему:       – Мой отец, – отчеканила она, – работал медбратом в клинике «Гора Жуй».       Госпожа Чжо слепо нашарила рукой плечо своего сына. Тот быстро подхватил мать под локоть, и они сделали несколько шагов в комнату. За ними, как привязанные, двинулись и все остальные; оказавшаяся последней Ся Дун не забыла закрыть за собой дверь.       – Младенцу был сделан укол, помните? Но отнюдь не для того, чтобы ему помочь. Моему отцу передали ампулу, а что в ней было – может сказать только генерал…       Се Юй рванулся вперёд и схватил Гун Юй за горло, помешав ей закончить фразу. Правда, в следующий миг в него вцепились муж и жена Чжо, а так же Мэн Чжи, общими усилиями оттащив разъярённого генерала от женщины.       – Пусть говорит! – крикнула госпожа Чжо. – Я хочу знать!..       – Брат Се, дай ей договорить, – добавил Чжо Динфэн. – Если это клевета, можешь мне поверить, я это так не оставлю.       – Ну, уж нет! – налившийся краской Се Юй стряхнул с себя их руки. – Здесь уже на меня вылилось достаточно грязи. Хватит!       Он выхватил телефон, как выхватывают меч.       – Брат Се, подожди! Я не собираюсь её выгораживать, но она похоже что-то знает. Зачем ты так стремишься заткнуть ей рот?       – Потому что у него нет другого выхода, глава Чжо, – громко сказала я. – Он слишком боится разоблачения, неужели это не очевидно? Ему необходимо избавиться от свидетеля.       – А, – уже что-то набравший на своём телефоне Се Юй достаточно спокойно усмехнулся, – я и забыл было о вас, госпожа Су. Хорошо, что вы мне напомнили.       Стремительность, с которой он взял себя в руки, вызывала невольное уважение, даже лицо генерала уже возвращалось к нормальному цвету. Тем временем двери опять распахнулись, и внутрь ввалилась охрана, благо, идти ей было недалеко.       – Возьмите эту и эту, – Се Юй ткнул пальцем в меня и Гун Юй, – и отведите в…       Он на мгновение запнулся.       – Куда-нибудь, где нас можно будет без помех пристукнуть, вы это имеете в виду? – уточнила я. Се Юй посмотрел на меня и только усмехнулся.       – В Зимний флигель, – закончил он. А что, хорошее место – на территории поместья, но достаточно далеко от дома. Охранники пошли вперёд, и Мэн Чжи сдвинулся, загораживая меня от них, в то время как Чжо Динфэн и Чжо Цинъяо так же дружно загородили Гун Юй.       – Цинъяо! – выдохнула Се Ци, и её муж дёрнулся, но не обернулся. – Мама!         – Брат Се, – Чжо Динфэн прищурился, – ты собираешься начать здесь драку?       – Брат Чжо, – усмешка словно приклеилась к губам Се Юя, – вам бы лучше мне не мешать.            – Ваше сиятельство, вы не забыли, что здесь куча свидетелей, включая меня и генерала Мэна? – поинтересовалась Ся Дун. – А за стеной их ещё больше. Вам не удастся замять это дело. Почему бы вам с госпожой Гун, если уж у вас есть какие-то претензии друг к другу, не выяснить всё, как подобает цивилизованным людям?       – Поздно, госпожа Ся, – объяснила я, – здесь уже было слишком много сказано.       – Госпожа Ся, генерал Мэн, – Се Юй обвёл всех присутствующих взглядом, – я, конечно, не могу вам повредить. Но я настоятельно советую и вам не вмешиваться не в своё дело, иначе скандал будет уже на вашей совести. Вам всё равно не удастся мне помешать, и я готов дать объяснения его величеству, если у него возникнут ко мне вопросы. Проверим, кому из нас он поверит охотнее? Лиян, тебе лучше увести детей. Не бойся, Цзинжую ничего не грозит… и надеюсь, ты меня поймёшь. Ваше высочество…       – Меня всё это не касается, – тут же отозвался Юйвень Сюань. – Моя кузина тут только ради брата, а раз ему ничего не грозит, то и мы не станем вмешиваться. И уж точно не будем болтать.       – Прекрасно, – удовлетворённо кивнул Се Юй. – Благодарю ваше высочество за понимание.       Он снова оглядел стоящих перед ним людей – и остановил взгляд на телефоне у меня в руках.       – Хотите узнать, кому я только что отправила сообщение, ваше сиятельство?       – Удивите меня, госпожа Су.       – Разумеется, принцу Цзинхуаню. Его высочество будет здесь с минуты на минуту. Интересно, ему вы тоже скажете, что его происходящее не касается, и предложите померяться в силе доверия императора?       – Вы что же, хотите меня уверить, будто принц сорвётся сюда по одному вашему звонку?       – Одного моего звонка, разумеется, будет недостаточно. А вот если к нему будет прилагаться возможность поймать вас за руку… Думается мне, госпожа Гун ещё получит возможность рассказать всё, что знает – полиции и прокуратуре.       Усмешка наконец исчезла и лица Се Юя, и он тоже схватился за телефон, быстро отойдя в сторону, к самому окну. Охранники, так и не получившие окончательной отмашки, переглядывались, но бросаться на генерала гвардии и прочих почтенных персон не спешили.       – Господин Чжо, – сказала я, – кажется, у вас есть возможность расспросить госпожу Гун о подробностях. Вы же этого хотели? Вдруг и правда окажется, что вся история выеденного яйца не стоит, и тогда мы все сможем спокойно разойтись по домам.       Чжо Динфэн угрюмо посмотрел на меня, но кивнул:       – Рассказывайте, барышня.       – Как я уже сказала, – начала Гун Юй, – мой отец работал медбратом в клинике, где рожала ваша жена и её высочество. Моя мама как раз тогда была беременна… мной. Денег в семье не хватало, и тогда моему отцу поступило заманчивое предложение – очень крупная сумма в обмен на то, что один из детей, которые должны появиться на свет в клинике, умрёт в процессе родов, или сразу после. Я хочу думать о моём отце хорошо… что ему угрожали, заставили… угрожали маме и мне… Но я не знаю. Так или иначе, он принял предложение. В ту ночь он устроил короткое замыкание и небольшой пожар, рассчитывая на неразбериху. Расчёт оправдался, но неразберихи оказалось даже больше, чем требовалось. Кто бы мог подумать, что младенцев перепутают! Во время эвакуации он сделал укол тому из них, кто был на руках у медсестры, приписанной к палате принцессы.       Госпожа Чжо судорожно вздохнула, цепляясь за локоть своего мужа. Се Юй тем временем закончил свой тихий разговор у окна, спрятал телефон и снова развернулся лицом к комнате. Он снова выглядел выглядел совершенно спокойным, и я почувствовала укол тревоги. Но направленные мной же события разогнались до предела, и свернуть с этих рельс было уже невозможно.         – Добровольно или вынужденно отец пошёл на это, – голос певицы едва заметно подрагивал, – но он понимал, что живой исполнитель и свидетель заказчику не нужен. В ту же ночь они с мамой уехали и прятались ещё два года. Но однажды папа не вернулся, и мама узнала, что его нашли мёртвым. Ей снова пришлось бежать. Деньги быстро кончились, она не отличалась крепким здоровьем… Я осталась сиротой в десять лет. Всё это время мы боялись и прятались. Потом, когда я повзрослела, и у меня появились деньги – я попыталась узнать, кто стоит за несчастьями моей семьи. Узнала результаты расследования пожара в клинике, подтвердившие вину моего отца. Пыталась узнать и результаты расследования его убийства. Тогда дело очень быстро замяли, попытавшись представить всё так, словно он сам наложил на себя руки. Но я говорила со следователями. Ниточки вели к генералу Се, вот только никто не набрался смелости обвинить его открыто!       – Но, если тесть… – подал голос Цинъяо, – то есть, его сиятельство, хотел убить Цзинжуя… Почему же тогда не убил? Не повторил попытку?       – Спросите её высочество, – Гун Юй усмехнулась, оборачиваясь к Лиян. – Думаю, вы догадались, что к чему, так ведь? Говорят, вы лет до трёх почти не спускали сына с рук. Как бы вокруг не шутили, что принцесса Лиян слишком заботливая мать, как бы не говорили, что вы его избалуете… Вы не слушали никого.       – Так вот почему… Почему ты… – прошептала госпожа Чжо, глядя на бледную принцессу.       – Но, думаю, что этим не ограничилось. Её высочество, гласно или нет, заключила с мужем сделку. Он обязался не трогать её ребёнка, а она – она привела к нему вас, господин Чжо. Приняла в своём доме, ввела в высший свет – и сделала вас верным союзником своего мужа. Генерал Се много выиграл от этой сделки. Вы стали послушным исполнителем его воли, не так ли? Отныне всю грязную работу он мог поручать вам и вашему поместью Таньцюань. Чего не сделаешь за честь подружиться и даже породниться с членом императорской семьи!       Чжо Динфэн, молча стоявший с каменным лицом, так же молча пошатнулся и схватился за грудь. Жена и сын с двух сторон поддержали его, испуганно заглядывая в лицо.       – Вот, – я подошла к ним, вытаскивая из сумочки таблетки. – Возьмите, это как раз для сердца.       Госпожа Чжо приняла у меня лекарство, в то время как Цинъяо метнулся в сторону за стулом и водой.       – Ничего, – усаженный на стул Чжо Динфэн сделал успокаивающий жест. – Ничего. Со мной всё в порядке.       – Цзинжуй, – вдруг сказал всеми позабытый Юйцзинь, – может, тебе тоже присесть?       Цзинжуй, такой же бледный, как его мать, только покачал головой.       – Да, брат Чжо, – высказался Юэ Сюцзе, – я, конечно, знал, что ты дурак, но не думал, что до такой степени. Так крепко завязнуть…       – Ты прав, брат Юэ, – покорно согласился Чжо Динфэн. – Я дурак. Был дураком, когда поверил этому… Ты был красноречив, родственничек! Сколько красивых слов наговорил – уши вяли…       – Которые ты развесил? – Се Юй прищурился. – И чем ты недоволен? Где в моих словах ложь? Всё, что я тебе обещал, я бы выполнил. И не пытайся делать вид, будто совсем не понимал, что к чему. Но награда того стоила, не так ли?       – Вы хорошо устроились, – заметила Ся Дун. – А его величество так уверен в вашей беспристрастности и аполитичности…       – А разве я хоть в чём-то ущемил интересы его величества? – Се Юй сложил руки на груди. – В конечном счёте, разве я не стараюсь всеми силами ради того, чтобы трон отошёл наследнику, которого выбрал император?       Я отвернулась от спорщиков и отошла к окну. Столовая находилась в передней части дома, и, отодвинув портьеру, я отчётливо видела ворота – и армейские машины, которые в них как раз въезжали. Первая распахнула дверцы у крыльца, и из неё начали споро выскакивать вооружённые люди в касках и бронежилетах.       – Ваше сиятельство, вы вызвали сюда отряд быстрого реагирования?       – А, госпожа Су сообразила первой, – усмехнулся Се Юй. – Спасибо, что помогли потянуть время. Сейчас мои мальчики эвакуируют гостей, оцепят дом – и принцу Цзинхуаню придётся подождать снаружи, пока всё не кончится.       – Генерал Се, спецназ – не ваша личная охрана! – резко бросил Мэн Чжи. – Пусть вы и командующий округом, но вы не имеете права использовать их в личных интересах!       – А кто говорит о личных? Террористическая угроза – вполне достаточный повод, чтобы вызвать спецназ куда угодно.       Генерал Мэн взглянул на меня, в его глазах мелькнула растерянность. Между тем дверь в столовую распахнулась, и вооружённые люди ворвались внутрь. Из зала доносились недоумённые голоса оставшихся гостей, но они быстро стихали. В столовой становилось тесно, автоматчики начали отжимать нас к противоположной стене. Цинъяо быстро сунул руку в карман, затравленно оглядываясь, его родители вцепились друг в друга.       – Все Чжо и эти две женщины, – скомандовал Се Юй. – Остальных на выход. Лиян, Цици, идите сюда.       – Отец! – выкрикнул откуда-то из-за спин Се Би. – Отец, ну, нельзя же так! Мы же родня!..       – На выход! – Се Юй поморщился и махнул рукой. – Выводите остальных, если понадобится, силой. Когда выведите, всех Чжо и этих двух ведьм – расстрелять!        – Отец! – кажется, Се-младшего уже выпихнули за дверь, но он всё равно продолжал кричать: – Отец!..       – А, ну, стоять! – вдруг рявкнул Цзинжуй, выступая вперёд, и я вздрогнула, настолько внушительно и по-командирски прозвучал его голос. – Не сметь!       Едва ли б его самоотверженный порыв произвёл бы на кого-то впечатление, если бы он был один. Но он был не один.        – Я – генерал императорской гвардии Мэн Чжи! – и Мэн, в подтверждение своих слов выхватил пистолет, который, оказывается, таскал даже с парадной формой, и выпалил в потолок. – Может, кто-то хочет вывести меня?       Автоматные дула обратились на него, но спецназовцы явно заколебались – всё-таки генерал, да ещё гвардии, не тот человек, которого рядовые могут вот так просто схватить, а тем более пристрелить. Вопросительные взгляды обернулись в сторону Се Юя.       – А я – принцесса Южной Чу! – вдруг пискнуло из-под локтя Мэна. – Только попробуйте меня тронуть, и император узнает о вашем самоуправстве!       – Ваше высочество, вы же сказали, что не будете вмешиваться! – яростно заорал Се Юй.       – А я и не вмешиваюсь! – отозвался невидимый за камуфляжным строем Юйвэнь Сюань. – А за других отвечать не могу!       В следующий миг раздался грохот и звон – это Юэ Сюцзе с завидной для его возраста силой швырнул стол с посыпавшейся с него посудой так, что он обрушился прямо на отпрянувших автоматчиков.       – Сюда! – откуда-то выскочила Ся Дун, которую я потеряла было из виду. – В буфетную! Она запирается изнутри, а на окне ставни!       В руке, которой она призывно махнула, была связка ключей – та самая, которую выронила Лиян. Никто из нас не заставил упрашивать дважды. Мэн Чжи отпихнул кого-то самого борзого, Юэ Сюцзе схватил за руку Юйвэнь Нянь, держась между ней и дулами, та вцепилась в Цзинжуя. Юйцзинь ухватил за руку Гун Юй. Всей толпой мы ввалились в двустворчатые двери, Мэн, пятясь с пистолетом на изготовку, вошёл последним, захлопнул створки, и Ся Дун тут же сунула в них ключ. После чего метнулась к окну, а Мэн, Юэ Сюцзе и Цинъяо с натугой подволокли к дверям массивный, полный посуды буфет.       Кто-то, кажется, Цзинжуй, щёлкнул выключателем, и вовремя – Ся Дун захлопнула ставни, отрезая свет уличных фонарей. Я прислонилась к стене, пытаясь перевести дух и унять ноющее сердце.       На какое-то время стало тихо. Люди, оказавшиеся запертыми в небольшой, уютно обставленной комнате, как и я, переводили дух и оглядывали друг друга.       – Присядь, – Мэн Чжи подошёл ко мне. – Стены здесь толстые, просидеть можно довольно долго. Как бы то ни было, а после сегодняшнего Се Юй уже не отмоется.       Я кивнула, добралась до диванчика у стены и плюхнулась на него. И только потом сообразила, что на другом конце того же диванчика уже сидит Цзинжуй.       – Брат… – к нему подошла неотвязная Юйвэнь Нянь, но рядом тут же возник Юйцзинь:       – Вы можете помолчать и дать ему прийти в себя? Скажите лучше, ваш кузен действительно ни во что не будет вмешиваться?       Принцесса опустила глаза и покачала головой. Цзинжуй молча встал и отошёл на другой конец комнаты – туда, где госпожа Чжо хлопотала вокруг своего бледного мужа.       – Я позвонила своему брату, – место Цзинжуя заняла Ся Дун. – Ся Чунь скоро будет здесь.       – Это хорошо, – сказала я.       – А ведь Цзинжуй считал вас другом, – Ся Дун смерила меня нечитаемым взглядом. – Интересно, у гениальной госпожи Мэй вообще есть друзья?       Я промолчала. Не станешь же объяснять, что у меня и правда не было других вариантов? Посадить Се Юя могут только показания Чжо, но вынудить их сотрудничать со следствием – нетривиальная задачка, и потому, что это против неписанного кодекса чести, и потому, что сами Чжо замешаны в сеюевых делишках по уши. И никто не может гарантировать, что признательные показания смягчат их участь. А потому мало просто сообщить им собранный компромат. Это, конечно, приведёт к расколу между семьями, но мстить Чжо начнут своими силами. А мне пока не нужен мёртвый Се Юй, мне нужен Се Юй откровенный. И за те сведения, которые он может предоставить, я даже готова гарантировать ему жизнь. На какое-то время.       А, значит, только публичный скандал, только хардкор. У Чжо должно не остаться другого выбора. У Се Юя тоже.       Я решительно соскребла себя с дивана и подошла к супругам Чжо.       – Глава Мэй? – Чжо Динфэн поднял на меня глаза.       – Можно у вас кое-что спросить?       – Спрашивайте.       – Если принц Цзинхуань всё же выручит нас       сегодня, вы дадите показания против генерала Се? Вы же понимаете, что от вас этого потребуют.       Чжо Динфэн помолчал. Его жена и сын переводили взгляды с меня на главу семейства.       – Не знаю, – наконец признался глава. – Себя-то мне не жаль, но вот Цинъяо… Он женат на дочери Се Юя. И как же тогда наш внук? Как они все будут жить? Я понимаю, что вам нужно, но я уже наделал достаточно глупостей. Я больше не хочу во всём этом участвовать.       – Глава Чжо, вы действительно думаете, что у вас есть выбор? Се Юй не остановится, вы должны достаточно хорошо его знать, чтобы понимать это. Если он останется на свободе после сегодняшнего, вы и ваша семья обречены. Дочь он, может, и не тронет, а вот Цинъяо достанет рано или поздно. Вы правда считаете, что для вашего внука так будет лучше?       Чжо Динфэн сжал зубы.       – Глава Мэй, вы можете гарантировать жизнь и свободу моим жене и сыну?       – Я могу гарантировать, что употреблю для этого всё своё влияние.       – Если вам удастся, я расскажу всё, что вы хотите. Если уж идти под суд, то пусть пойду я один.       – Отец! – запротестовал Цинъяо, и госпожа Чжо сделала отрицающий жест.       – Молчите! – рявкнул отец и муж. – И не смейте спорить. Цинъяо, ты должен жить, понимаешь? Это я вас во всё втянул, мне и отвечать. А ты должен продолжить род Чжо, это твой первейший долг!       Цинъяо открыл было рот, но тут в заслонённую буфетом дверь что-то грохнуло. Да с такой силой, что посуда в буфете задребезжала. Все тут же напряжённо уставились в ту сторону.       – Если они её взорвут… – пробормотал Цинъяо. И вдруг рявкнул в полный голос: – На пол!!!       И, подавая пример, опрокинул на паркет мать, закрывая её собой. В тот же миг Юэ Сюцзе, не отходивший далеко от своей принцессы, последовал его примеру. В меня врезалось что-то тяжёлое – это Мэн Чжи совершил тигриный прыжок, толкнув меня на очень твёрдый пол и упав сверху. А в следующий миг мир вспыхнул белым и сотрясся.       Как ни странно, буфет уцелел – от него полетели щепки и осколки, но, проморгавшись, я увидела его перекосившийся силуэт. Однако, ясно было, что следующий взрыв станет для него последним. В стороне грохнуло, это Юэ Сюцзе опрокинул диван и запихнул за него Юйвэнь Нянь. Мэн, не выпуская меня из охапки, перекатился по полу к ним и тоже толкнул меня за диван. Я ударилась о торчащую ножку, забираясь в убежище мимо прижавшейся к стене принцессы, очки чуть не слетели с носа, я стащила их и зажала в руке. Не хватало ещё, чтобы разбились, и кусок стекла попал в глаз. В уши словно набили ваты, но было слышно, как с другой стороны комнаты стукнул опрокинутый стол.         – Он нас всех убьёт! – простонал прижимающий Гун Юй к полу Юйцзинь. – А я-то ещё звал его дядей!       – Ты здесь не один такой, – буркнула я.       Несколько секунд прошли в томительном ожидании, но второго взрыва всё не было. Никто не выбивал остатки дверей и не отталкивал то, что осталось от буфета. А потом снаружи раздался стук и крик:       – Эй! Вы там живы?       – Госпожа Су! – подхватил знакомый голос. – Вы там?       – Принц Цзинхуань! – я резко выпрямилась, едва снова не стукнувшись о ножку головой. – Выходите, всё кончилось.       Скорчившиеся люди медленно распрямлялись, выглядывая из углов и из-за превращённой в щит столешницы.       – Сестра Дун! – позвал незнакомый мужской голос. – Не стреляйте, мы входим.       – Брат Чунь! – в голосе Ся Дун слышалось такое же облегчение, которое испытывала я. Даже железным следовательницам Управления Сюаньцзин и главам мафиозных союзов свойственно такое банальное человеческое чувство, как страх за свою жизнь.