Дочь рода Линь

      – Два лошака! – его величество рванул пиджак так, что пуговицы лишь чудом не осыпались с дорогой ткани. – Два упрямых, туполобых… лошака!       Пиджак полетел на спинку кресла, а император рывком сорвал с себя галстук и упал на широкий диван.       – Ваше величество, – мягко и укоризненно произнёс камердинер Гао, – стоит ли так кипятиться? Их высочества спорят уже много лет. Ничего нового не случилось.       – Но ты их слышал?! Они сцепились как два пса! Нет, надо срочно издать указ, запрещающий принцам заниматься политикой. Вообще выкинуть их из дворца к гуевой бабушке!       – Ну зачем же так сразу? – Гао Чжан отрегулировал кондиционер, сделав похолоднее – лето перевалило за середину, и жара стояла просто зверская. – В конце концов, военные назначения в компетенции министерства обороны и вашего величества. Просто назначьте того, кто кажется вам наиболее подходящим, и всё. Не обязательно спрашивать в этом деле их высочеств.       – Тебе легко говорить, – остывающий император помассировал затылок. – Вот только наш министр обороны смотрит в рот наследнику. До сих пор я закрывал на это глаза, ведь обороноспособность Великой Лян не страдала. Но сейчас – как я могу быть уверен, что он не захочет оказать Цзинсюаню услугу и не поставит на столичный округ человека, который будет угождать наследному принцу вместо исполнения своих прямых обязанностей? А если я выдвину кого-то из округов, как советует Цзинхуань, тот тут же представит это как свою заслугу и потребует у нового командующего благодарности. И вот кого мне назначить в таких условиях? Где взять человека, чтобы и командовать умел, и под дудку никого из этих двоих не плясал? А?       – Ваше величество, с проблемой надо переспать. Место командующего столичным округом пустует уже больше двух месяцев месяцев, подождёт ещё сутки. Завтра вы всё обдумаете на свежую голову. А пока я посоветовал бы вам отвлечься. Ну, например…       – Хм?       – У госпожи Цзин Миньтао завтра день рождения. Быть может, стоит послать ей какой-нибудь подарок? Или даже навестить её? Завтра у неё наверняка будут гости, а вот сегодня…       – Миньтао? – император заинтересованно поднял голову. – Ну-ка, признавайся, старый мошенник, ты уже нашёл для неё подходящий подарок?       – Думаю, нефритовый набор из кулона и серёг будет в самый раз.       – Надо бы ещё чего-нибудь… – Сяо Сюань потёр пальцами. – Посолидней. Новое оборудование для её клиники. Или лицензию на что-нибудь… С государственным финансированием. Но это я ней самой обсужу.       Конечно, Миньтао будет отказываться и говорить, что её дела идут хорошо, и в дополнительном финансировании клиника не нуждается. Ну да ничего, он знает заветную кнопку, на которую надо надавить, чтобы заставить её согласиться – помощь пациентам. Чем богаче будет больница, тем более качественную помощь большему числу людей она сможет оказать. Точно, так он и скажет – финансирование из казны позволит снизить цены, а то и вовсе сделать лечение бесплатным. Пусть Миньтао считает это не подарком себе, а актом благотворительности.       Кто бы мог подумать, что их связь возобновиться спустя столько времени? Она бы и не возобновилась, если б не все эти потрясения последнего года, столь щедро высыпавшиеся, словно из прохудившегося мешка. Нервы, они ведь не стальные тросы. Даже император, тридцать лет просидевший на престоле и повидавший всё, что можно повидать, нуждается в месте для отдыха. А где его найти?       Человек, который никак не связан с политической жизнью, который ни прямо, ни косвенно не заговаривает о делах, был прямо-таки подарком Небес. А если учесть, что этим человеком была привлекательная женщина спокойного нрава, к тому же не чужая, к тому же врач, способная сделать и посоветовать что-то полезное для самочувствия, но не имеющая дурной привычки дворцовых медиков пытаться запретить все радости жизни… Да это же просто благословение богов. Та же Юэ по-прежнему хороша, но она, даже если ничего не просит и не капризничает, слишком переживает за сына, и это сказывается. Миньтао, конечно, тоже переживает за сына, но Цзинъянь хотя бы не пытается лезть на трон. Поэтому её тревогу успокоить легче.       И, кстати, о Цзинъяне…              Далеко ходить за старшим из сыновей не пришлось: на этот раз Сяо Сюань не стал никого посылать впереди себя, и когда дверь квартиры Миньтао открылась, в прихожей его встретила не только хозяйка, но и Цзинъянь. Вид у детища был не слишком довольный, но выразить вслух досаду он, разумеется, не посмел, приветствовав отца как должно.       – Цзинъянь, – внутренне посмеивающийся император грозно нахмурился, – почему ты приходишь к матери накануне её дня рождения, а не в сам праздник, как все нормальные люди?       – Ах, ваше величество, я рада его видеть в любой день, – с улыбкой ответила Миньтао вместо растерявшегося сына. – К тому же, мои коллеги, которых я пригласила, не принадлежат к высшему обществу. Цзинъянь никогда не бывает высокомерным, но он всё же принц, и они могут чувствовать себя неловко в его присутствии.       – А, ну это, разумеется, меняет дело. Цзинъянь, хорошо, что ты здесь, у меня к тебе есть разговор. Пошли в гостиную, чтоб не стоять… Так вот, пост командующего столичным округом до сих пор свободен. Я хочу передать его тебе.       – Командующего столичным округом? – медленно переспросил Цзинъянь.       – Что, боишься трудностей?       – Нет, просто…       – Просто что?       – Ничего, – севший было Цзинъянь снова вскочил и щёлкнул каблуками. – Благодарю за доверие, отец. Я вас не подведу.       – Я в этом не сомневаюсь. Садись, – сын послушался, и император похлопал его по плечу. – Ты отлично себя показал, командуя корпусом, так что я уверен – ты справишься. Можешь делать любые перестановки и преобразования, я даю тебе карт-бланш. Округ наверняка нужно перетрясти после Се Юя. А если на тебя начнут давить, сразу жалуйся мне. Я тебя поддержу. Понял?       – Да, отец, – кивнул Цзинъянь. Надо будет проследить, как он станет справляться, наверняка этот упрямец, даже столкнувшись с трудностями, будет до последнего пытаться решить их своими силами. Цзин Миньтао, глядя на сына, улыбалась гордо и умилённо.       – Вот и отлично. Ну а теперь, Цзинъянь, – император развёл руками, – раз уж я здесь, тебе придётся уйти. Навестишь мать в другой раз. Не обижайся.       – Какие уж тут обиды, – принц скупо, но всё же улыбнулся. – Отец… Мама… Хорошего вам вечера.       Он чмокнул мать в щёку и быстро вышел, прикрыв дверь гостиной. Спустя полминуты хлопнула и входная дверь.           Селение Носорога не было примечательно ничем, кроме названия – небольшой городок, окружённый рисовыми полями. Почта, больница, школа, местная управа, парочка магазинов. Живописные домики поднимаются по склону холма, многие стоят с прошлого, а то и позапрошлого века. Автобусная остановка на окраине, но автобус ходит раз в пару-тройку часов, не чаще. Да в относительной близи находится станция скоростного поезда, на которой можно заказать такси или просто договориться с предприимчивым частником, что за пару сотен лян готов отвезти хоть на край света. В общем, не сказать, чтоб совсем глушь, но глубокая провинция.       Занятно, размышляла Цинь Баньжо, рассеяно глядя на проплывающие мимо увитые плющом стены. Когда житель глуши хочет спрятаться, он бежит в сутолоку большого города. А когда спрятаться хочет городской, он, напротив, выбирает провинцию, и чем глубже, тем ему кажется лучше.       – Остановитесь у чайной, – сказала она, наклонившись к водителю.       – Как скажете, барышня, – отозвался тот.       Чайная располагалась в добротном доме в боковой улочке. Вышедшие из дверей двое мужчин с любопытством оглянулись на дорого одетую, явно городскую женщину, что вылезла из подержанного автомобиля, окинула заведение нечитаемым взглядом и решительно прошла внутрь. Внутри было пусто, не считая одного столика в углу.         – Что желает госпожа? – к Баньжо поспешил единственный на всё заведение официант.       – Я приехала увидеться с Четвёртой сестрой.       Официант моргнул. Затем оглядел её ещё раз, как-то по-новому.       – Прошу прощения, но вы, должно быть, ошиблись. У нас таких нет.       Баньжо улыбнулась и молча направилась за стойку, где виднелся проход во внутренние помещения, скрытый занавесом из бус. Бусины как-то подозрительно колыхались, словно кто-то совсем недавно стремительно прошёл сквозь них.       – Эй, послушайте!.. – официант попытался ухватить её за локоть – и замер, уставившись в дуло небольшого дамского пистолета. Стойка надёжно загораживала их от единственного посетителя чайной, так что шума Баньжо не боялась.         – Четвёртая сестра! – чуть повысив голос, позвала она. – Я уже здесь, и, как ты понимаешь, приехала сюда не случайно. Какой смысл от меня прятаться?       Официант молчал, косясь то на входную дверь, то на внутреннюю. А потом занавес из бус отодвинула тонкая женская рука, и в зал чайной вышла женщина в скромном светлом платье. Она повела рукой, и официант сделал шаг назад, опустив взгляд.       – Проходи, – Четвёртая сестра посторонилась, продолжая удерживать занавес. – Сяо Ли, сделай нам по чашке чая.       Женщины расположились во внутреннем дворике. Пока хозяйка чайной разливала ароматный напиток в две чашки, Баньжо пристально рассматривала бывшую соратницу. Четвёртая сестра выглядела немного старше её самой, и была скорее миловидна, чем красива. К тому же нежное лицо с большими глазами и пухлыми губами казалось чуть увядшим – вот что значит перестать заниматься собой. Впрочем, оно и неплохо. Модельная красавица Баньжо и не нужна. Тем временем чай уже был разлит, и над столом повисло молчание.       – Баньжо, я сожалею, что ушла не попрощавшись, – Четвёртая сестра не выдержала первой.       – Скажи уж без экивоков – сбежала.       – Да, сбежала. Но давай смотреть правде в глаза – все планы по восстановлению государства хуа были химерой с самого начала. Даже если бы нам каким-то чудом удалось отделиться от Лян, нас бы поглотила Юй или Янь. В лучшем случае, из нас бы сделали буферную зону, бесконечное поле боя между этими тремя. Неужели это лучше, чем жить в мире, пусть и в чужой стране? А сейчас на отделение и вовсе надежды нет.       – Однако, когда-то ты так не думала. Иначе не присоединилась бы к нам.       – Я была молода и глупа. Баньжо, а сколько времени нужно тебе, чтобы повзрослеть?       – Ты в меня не веришь, – с невесёлой усмешкой констатировала Баньжо. – Пока была жива Принцесса, ты не вела таких упаднических разговоров.       – Я была слишком многим ей обязана. Но теперь её нет. Так почему мы должны тратить жизнь в погоне за иллюзией? И не только свою жизнь, но и чужие.       – Так значит, – чувствуя, что голос начинает звенеть, как перетянутая струна, проговорила Баньжо, – если мечты о независимости – иллюзия, мы должны всё простить и забыть? Всю пролитую кровь? Казнь первой Принцессы? Всё то, что перенесла наша наставница, в конце концов? Сама говоришь, что многим ей обязана – так как ты можешь быть такой неблагодарной?       – Баньжо, – вздохнула Четвёртая сестра, – мы уже отомстили. Маршал Линь казнён, армии Чиянь уже нет. Император лишился лучшего из сыновей. Чего тебе ещё?       – Ещё мне нужно выполнить завещание наставницы, – решительно сказала Баньжо. – Пусть Великая Лян исчезнет с лица земли! По крайней мере, в том виде, в каком она существует сейчас.       – И что тогда будет с хуа? Если начнётся хаос, мы будем страдать так же, как и все прочие. Об этом ты подумала?         – Как будто мы сейчас не страдаем!       – Ну, я вот, например, не страдаю.       – И ты считаешь, что раз ты хорошо живёшь, то и все остальные так же?       – Баньжо, а в чём заключаются твои страдания? Ты неплохо устроилась в этой жизни, не так ли? Секретарь его высочества… Многие и не мечтают о таком карьерном взлёте, неважно, хуа они, или лянцы.       – Карьерный взлёт? – Баньжо покачала головой, и усмехнулась, на этот раз с нескрываемой горечью. – Да, он выглядит заманчивым – со стороны. Но знаешь ли ты, насколько непрочно моё положение? А вместе со мной – и всех, кто от меня зависит? Принц Цзинхуань такой же, как его отец. Он ценит меня лишь до тех пор, пока я приношу ему пользу, но стоит мне оступиться, как все прошлые заслуги будут забыты. И это уже почти произошло! Четвёртая сестра… все эти годы я тебя не тревожила. И не потревожила бы и впредь, если б не была в отчаянии и знала, к кому мне ещё обратиться!       – Что случилось? – после некоторого колебания спросила Четвёртая сестра, и Баньжо поздравила себя с успехом.       – Ты даже не спросила, почему я приехала… Мы почти разгромлены, вот почему. Большая часть моих девушек либо арестованы, либо сбежали. К счастью, аресты идут не по политическим причинам, но им от этого не легче.       – А те, что сбежали…       – Не по своей воле, поверь мне. Шантаж, подкупы… Кто-то целенаправленно охотится на «Хунсю-Чжао». И я боюсь. Я не знаю, по кого копают, под принца Цзинхуаня, или под меня, но тут, что называется, оба варианта хуже. Если охота идёт на меня, точнее, на наш Фронт освобождения, то враг не остановится, пока не уничтожит всех. А если под принца – с него станется обвинить нас во всех своих неприятностях и отомстить. Я уже говорила, что он – второе издание своего папаши? Ну так повторю. Он никогда не осознает своей вины, будет обвинять кого угодно, и мы станем самой удобной мишенью.       – А ты не слишком драматизируешь? – осторожно спросила Четвёртая сестра.       – Если не веришь мне, могу показать отчёты дядюшки Цаня, он расследовал исчезновения наших людей. Аресты и побеги – это факты. Я пойму, если ты не хочешь помогать мне, но помоги нашим девочкам! Многие из них совсем молоды, у них ещё вся жизнь впереди. Если всё это продолжиться, то скоро им будет даже некому носить передачи.       Судя по лицу, Четвёртой сестре очень хотелось напомнить, что именно Баньжо, с её привычной вербовать в исполнительницы молодых и увлекающихся, нужно подумать, стоит ли портить жизнь тем, у кого она впереди. Но женщина промолчала, видимо, справедливо рассудив, что от морализаторства толку всё равно не будет.                      – Едва ли я в силах вытащить их из тюрьмы, – вместо этого сказала она.       – Этим займусь я. Но мне нужно время и возможности, которых такими темпами у меня скоро не останется.       – А что с этими девушками будет потом?       – А потом они всё равно скомпрометированы. Я их отпущу. В свободную жизнь, как ты и хотела.         Четвёртая сестра сосредоточенно поглядела на свою чашку. Потом взяла её и впервые с начала разговора сделала глоток.       – И чем я могу тебе помочь?       – Тем, что у тебя получается лучше всего. Соблазни мужчину и вытяни из него информацию. Остальное я беру на себя.           – Вы знаете, что отец назначил нового командующего цзиньлинским округом? – Цзинхуань плюхнулся в кресло и закинул ногу на ногу, что у него всегда было признаком крайнего раздражения.       – Нет, ваше высочество. Кто же это?       – Мой брат Цзинъянь. И как вам это назначение?       Я опустила глаза, подавляя довольную улыбку.       – Ещё вчера ничего не предвещало, а сегодня уже опубликован приказ, – добавил принц. – И что отцу в голову стукнуло? Нет, я знаю, конечно, он что повадился навещать цзинъяневу матушку, но не думал, что у них всё зашло настолько далеко!       – Что ж, полагаю для вашего высочества всё сложилось удачно.       – Удачно?!       – А разве нет? Это уж точно лучше, чем если бы округ достался человеку принца Цзинсюаня. А со старшим из братьев вы в неплохих отношениях.       – Так-то оно так, – хмуро сказать Цзинхуань. – И ещё полгода назад я бы от души порадовался, что всё складывается именно таким образом. Но с тех пор расклад изменился. Отец начал к Цзинъяню благоволить, за ним потянулись придворные, его рейтинги растут как на дрожжах… Да, он по-прежнему не вмешивается в политику, но, если вздумает, теперь у него для этого есть все возможности. Как по мне, он набрал слишком много веса, не мешало б чуток окоротить.       – Ну, для успехов на политическом поприще одних рейтингов мало, и даже благоволение императора далеко не всё. Вы уверены, что он не вербует себе сторонников?       – Моя служба безопасности говорит, что нет. Но в последнее время она… переживает трудности, скажем так. Так что, к сожалению, я не могу поручиться, что её сведения не устарели, а может и вовсе неверны.         – Ваше высочество, если у вас возникают какие-то трудности, союз Цзянцзо будет рад помочь вам любыми способами.       Ответный взгляд кузена был достаточно красноречив.       – Ах, да, с моей стороны не слишком разумно совать нос в чужие секреты… – я подняла руки. – Забудем об этом, ваше высочество. Считайте, что я неудачно пошутила.       Цзинхуань мрачно потянулся к своей чашке и отпил.       – Итак, вы считаете, что принц Цзинъянь начал превращаться в проблему.       – Разумеется, считаю! Больше того, ходят слухи, что ему собираются повысить не только чин, но и титул. Что там на уме у отца, мраком покрыто, но он становится непредсказуемым. Кто бы мог подумать, что он вдруг вспомнит о Цзин Миньтао, с которой развёлся ещё до моего рождения! Тридцать с лишним лет не вспоминал, и вот, пожалуйста – если так пойдёт и дальше, у нас скоро будет новая фаворитка. Может, это, конечно, совпадение, но уж больно многозначительное. Такое впечатление, что он поощряет Цзинъяня так же, как раньше…       Он вдруг запнулся.       – Так же как раньше поощрял вас, вы хотите сказать?       Цзинхуань побарабанил пальцами по столу.       – Вот вам и ответ, – я поднесла чашку к лицу и вдохнула чайный аромат. – Его величество заботиться о равновесии. Раньше вы были нужны, чтобы уравновесить наследного принца. А теперь принц Цзинъянь понадобился, чтобы уравновесить вас.       – Между прочим, я не шучу!       – Я тоже, ваше высочество. Я советовала вам не давить на принца Цзинсюаня. Прислушались ли вы к моим советам?       Цзинхуань помолчал.       – Но ведь такой случай, – тоном ниже сказал он наконец. – Грех упустить.       – Боюсь, если вы продолжите усердствовать, именно это и произойдёт. Принц Цзинсюань быв выбран императором в свои преемники. Чтобы он сам теперь не думал о своём сыне, нападки на наследника – косвенное неуважение к его выбору. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что его величество уже не так благосклонен к вам, как был раньше.       – Не ошибётесь, – угрюмо подтвердил Цзинхуань.       – Что ж удивляться? Вы переусердствовали, слишком явно показав, чего хотите на самом деле.       – Но отец всегда поощрял наше соперничество!       – Соперничество, но не решительное превосходство одного над другим. Вспомните, сколько всего вы сделали за эти полгода. Министр Лоу казнён, Чэнь Юаньчжи с позором отправлен в отставку, скандал с контрабандным складом, и даже госпожу Юэ с вашей лёгкой руки император был вынужден пусть ненадолго, но выставить из столицы. Ну и дело Се Юя, наконец. Удивительно ли, что его величество почувствовал себя неуютно? Особенно если учесть вашу семейную историю, не столь уж и давнюю…       Лицо Цзинхуаня помрачнело ещё больше. Он поболтал чай, потом залпом выпил.       – Полагаю, вы прочли мне нравоучение не просто так? – не глядя на меня, спросил он. – У вас есть соображения, как это можно исправить?       – Терпением, ваше высочество, в первую очередь терпением. Вы сделали уже достаточно, сейчас вам нужно отойти в сторону и подождать. Лишившись пригляда Се Юя, остальную часть нашей работы наследник рано или поздно сделает сам. И скорее рано, чем поздно. Терпение его величества уже на пределе, хватит одной или двух глупостей, чтобы принц Цзинсюань был смещён. Но важно, чтобы вы не имели к этому никакого отношения, даже косвенного. Понимаете?       – Понимаю, – кивнул Цзинхуань. – Отец будет наблюдать за мной. Если он увидит, что я продолжаю воевать с Цзинсюанем… Или Цзинъянем…       – Всё верно, – закивала я. – В первую очередь вам надо успокоить императора и показать, что вы не опасны. Что до принца Цзинъяня, то, конечно, его не стоит сбрасывать со счетов, но всё же пока он вам не соперник. И когда место наследного принца освободится, назначен на него будет точно не принц Цзинъянь.