Дочь рода Линь

      Путь до Четвёртой улицы прошёл в тишине – даже радио в такси не работало. Невидящим взглядом скользя по мелькавшим мимо зданиям, Цзинъянь думал о Вэй Чжэне. Он ведь не часто вспоминал о нём все эти годы. Боль от потери Сяо Шу и старшего брата заслонила всё остальное. Когда почти вся жизнь рушится, ты невольно сосредотачиваешься на самом главном для себя. На остальное, даже не второстепенное, а просто не столь вросшее под кожу, просто не хватает сил.       Но всё это время Вэй Чжэн был жив. Быть может, он единственный из несправедливо обвинённых, кому повезло выжить в тот страшный год. И, кроме Цзинъяня, помочь ему некому.       Такси замедлило ход, выруливая к подъезду знакомого здания, и Цзинъянь усилием воли вернулся в настоящее. Сказать маме, или подождать? Хотя она наверняка заподозрит неладное, ему не удастся убедительно изобразить безмятежность.       – Если хочешь, езжай домой, – сказал он Ле Чжанъину. – Я отпускаю тебя до вечера.       – Хорошо, ваше высочество. Только, если не возражаете, я бы хотел засвидетельствовать своё почтение госпоже Цзин.       – Да, конечно.       Принц выбрался из машины, представив адъютанту расплачиваться с таксистом. Знакомый подъезд встретил тишиной и чистотой, на полу холла лежали квадраты бледного зимнего солнца, просачивающегося сквозь большое окно над дверью. Пренебрегая лифтом, Цзинъянь свернул к лестнице, и приостановился, увидев, что на ступеньках кто-то сидит.       – Ваше высочество!       После лёгкого замешательства Цзинъянь узнал вскочившую ему навстречу девушку: Сяо Синь, секретарша его матери.       – Что-то случилось?       – Случилось, – девушка прижала руки к груди. – Госпожа Цзин не хотела, чтобы вы узнали… Но я не могу молчать!       – О чём?       – О том, как императрица арестовала госпожу Цзин!       – Императрица? Арестовала?.. – взгляд Цзинъяня метнулся наверх, и Сяо Синь поспешила его успокоить:       – Нет, нет, теперь уже всё в порядке, госпожа дома. Но что она пережила!..       Сяо Синь осеклась, когда открылась дверь подъезда, но это был всего лишь Ле Чжанъин. Увидев принца рядом с девушкой, он приостановился.       – Продолжай, – сказал Цзинъянь.       Секретарша продолжила. Повествование было красочным. Даже если девчонка с перепугу наполовину преувеличила, всё равно выходило что-то очень поганое. Вздорное обвинение, запуганный персонал, допросы, ночь в «обезьяннике». Хорошо, что всё уже кончилось. Ведь кончилось же?       – Когда это было?       – В четверг.       – Ты знал? – принц повернулся к Ле Чжанъину, и тот медленно покачал головой.       – В четверг после полудня мне позвонил Ци Мэнь, – вспомнил он. – Но, когда я ответил, попросил подождать и повесил трубку. Потом я ему перезвонил, но его телефон был выключен. Быть может, он звонил в связи с этим делом?       – Да, да! – закивала Сяо Синь. – Я, когда сбежала через окно, встретила капитана Ци на парковке. Попросила его позвонить вам, но нас поймали. Его вырубили и отобрали телефон, а меня отвели обратно.           – Понятно, – Цзинъянь сжал кулаки. – Ты уверена, что это была императрица?       – Уверена! Когда я встретилась с капитаном Ци…       Наверху негромко хлопнула дверь, и на лестнице послышались лёгкие шаги.       – Цзинъянь? – Цзин Миньтао перегнулась через перила. – Почему ты не идёшь в квартиру? Сяо Синь, что ты здесь делаешь?         – Я должна рассказать, – на личике секретарши появилось упрямое выражение.       – О чём?       – О том, что с тобой произошло, мама, – сумрачно отозвался Цзинъянь. – Ты правда не хотела, чтобы я это знал?       – О, – Цзин Миньтао торопливо сбежала вниз. – Цзинъянь, она ещё совсем ребёнок и слишком впечатлительна.       – Но факты она излагает верно, не так ли?       – Со мной не случилось ничего страшного. Я и правда не хотела тебя тревожить этой ерундой.       – Ерундой? Может, для тебя это и ерунда, мама, но не для меня. Если это действительно императрица, то она перешла все границы.       – Конечно, это императрица, – торопливо вмешалась Сяо Синь. – Тот человек от госпожи Мэй так и сказал.       – Госпожи Мэй? Она уже знает?       – Она не просто знает, она это и организовала.        – Что?!       Если бы Сяо Синь вдруг изо всех сил огрела Цзинъяня по голове, ей и тогда не удалось бы достичь того же эффекта.       – Тот человек сказал, что это спланированная операция Мэй Чансу. Таким образом императрица провинится перед императором, а госпожа Цзин, как невинно пострадавшая, получит компенсацию.       Цзинъянь молча глотнул ртом воздух.       – Она просто пересказывает чужие слова, – раздельно, как маленькому, сказала мать. – Мы не можем знать, правда ли это.       – Правда ли это? – голос опять охрип, но Цзинъянь смог с ним совладать. – Но ведь такое уже было. Однажды она уже подставила Му Нихуан. Теперь она просто повторила уже удавшийся трюк.       – Ты надумываешь, Цзинъянь. Госпожа Су не подставляла Нихуан, напротив, помогла ей выпутаться из тяжёлого положения. У неё не было никакого влияния на госпожу Юэ и принца Цзинсюаня, как бы она смогла заставить их что-то сделать? Что до происшедшего со мной – почему бы тебе просто не спросить её саму?       – Думаешь, она скажет правду?       – Уже сказала, если верить Сяо Синь. Какой смысл ей будет отпираться?        – Да, спросите у неё! – Сяо Синь воинственно вздёрнула подбородок. – Кто-то должен ответить за ту пощёчину, которую госпоже Цзин…       – Замолчи! – крикнула Миньтао, но было поздно. Цзинъянь дёрнулся, словно его ткнули иглой. Посмотрел на мать, развернулся на каблуках и бросился к выходу.       – Цзинъянь! – Миньтао побежала следом. – Цзинъянь, подожди!       Оказалось, что далеко Цзинъянь не ушёл. Выскочив за дверь подъезда, Миньтао увидела, что сын застыл всего в паре шагов от неё. А ещё дальше стоит знакомый автомобиль, из которого только что вылез знакомый шофёр. Он распахнул заднюю дверцу, и наружу выскользнула госпожа Су. Она быстро, почти бегом, пошла к Цзинъяню, на ходу запахивая приталенное пальто.       – Ваше высочество, хорошо, что вы здесь. Нам надо поговорить.       – Говорите, – отозвался Цзинъянь, и его тоном можно было заморозить Янцзы. Госпожа Су моргнула, удивлённо глядя на него, потом перевела взгляд на крыльцо, на котором, кроме Миньтао, толпились и выскочившие следом за ней Ле Чжанъин и Сяо Синь.       – Ваше высочество, это приватный разговор.       – Говорите при них. Здесь нет никого, от кого была бы нужда что-то скрывать.       – Вы, должно быть, имеете в виду арест Вэй Чжэна, – Ле Чжанъин торопливо шагнул к ним. – Мы знаем, что его арестовало Управление Сюаньцзин. Вы… можете нам что-нибудь посоветовать по этому поводу?       Госпожа Су помедлила.       – Ваше высочество, – сказала она, – осмелюсь всё же настаивать. По крайней мере один человек здесь лишний.       – Сяо Синь, – непреклонным тоном произнесла Миньтао раньше, чем Цзинъянь успел открыть рот, – уходи.       Все посмотрели на секретаршу. Та кинула взгляд на молчащего принца, скорчила гримаску и скрылась за дверью подъезда. Щёлкнул магнитный замок.       – Да, я здесь по поводу Вэй Чжэна, – заговорила Мэй Чансу. – И, боюсь, совет тут возможен только один. Все эти годы вы находились в опале. Если вы открыто попытаетесь его защитить, то мгновенно утратите расположение вашего отца и окажетесь там же, где были, а то и дальше.       – Не трудитесь предостерегать, – Цзинъянь усмехнулся. – Я уже попытался. И да, мой царственный родитель был зол.       – Тогда вам повезло, что вы всё ещё на свободе! Ваше высочество, неужели вы не понимаете, что это – ловушка, специально подготовленная для вас вашим братом и Управлением?       – Разумеется, понимаю. Но это ничего не меняет.       – Сегодня его величество проявил терпимость, – госпожа Су подступила ближе и заглянула ему в глаза. – Но он не склонен терпеть долго. Если вы продолжите настаивать… Мы все помним, что случилось с принцем Цзинъюем. Вы хотите разделить его участь?       – И что вы предлагаете?       – Ваше высочество, я знаю, что Вэй Чжэн был вашим другом. Но на поле боя люди всегда гибнут ради победы. И тут уже не имеет значения, кто кем кому приходился и с кем дружил. Значение имеет лишь, будет ли его гибель оправдана, или нет. Ваше высочество, ваше поле боя – здесь.       – И гибель Вэй Чжэна будет оправдана ради победы, – вместо Цзинъяня произнёс Ле Чжанъин. – Вы это хотите сказать?       Мэй Чансу не ответила, напряжённо глядя на принца. Тот медленно вдохнул и так же медленно выдохнул. Сжал кулаки, разжал их.       – Прекрасно, – произнёс Цзинъянь так тихо, что стоящая в двух шагах Миньтао едва его расслышала. – Очень хорошо. Вы сказали всё, что нужно. И я рад, что это наконец было сказано. Вы избавили меня от иллюзий.       Он отвёл глаза и попытался шагнуть прочь.       – Ваше высочество! – умоляюще сказала Мэй Чансу, загораживая ему дорогу. А в следующий миг принц оттолкнул её, да с такой силой, что женщина едва не упала.       – Цзинъянь! – Миньтао сорвалась с места и подхватила госпожу Су под локоть, помогая сохранить равновесие. Торчавший рядом с машиной шофёр дёрнулся было, но остался на месте.       – Держи себя в руках!           – В руках?! – Цзинъянь стремительно обернулся, бешено сверкнув глазами. – Я должен держать себя с ней в руках? Разводить политес с безнравственной наркоторговкой? Не многовато ли чести?       – Цзинъянь, – в голосе Миньтао звякнул металл. – Не говори то, о чём пожалеешь.       – Не думаю. Да, одно время мне начало казаться, что госпожа Мэй не безнадёжна. Но мне казалось, как я теперь вижу. Вы хотите сделать из меня своё подобие, не правда ли, госпожа Мэй? А не боитесь, что тогда я и вас отброшу так же, как Вэй Чжэна? Ради чего вообще бороться за трон, если я стану таким же, как мой отец? На место второго Сяо Сюаня уже есть куда более подходящая кандидатура!       – Ваше высочество…       – Хватит, – Цзинъянь махнул рукой, – молчите. Иначе я сорвусь и действительно сделаю что-то, о чём пожалею. Отныне наши с вами пути расходятся. Поищите себе более подходящее занятие и не утруждайте себя попытками как-то на меня повлиять. Прощайте.       Он широким шагом вышел на проезжую часть, одновременно вытаскивая телефон. Наконец разблокировал, глянул на высветившееся уведомление о пропущенных звонках… и вдруг с силой швырнул вещицу на асфальт. Шедший за ним Ле Чжанъин остановился, растерянно посмотрел на заставших у крыльца женщин, потом всё же подобрал треснувший смартфон и побежал следом.       – Тебе опять придётся вызвать нам такси, – сказал ему Цзинъянь не оборачиваясь.       – О чём это он? – спросила Мэй Чансу, проводив их взглядом.       – Пока вас не было, кое-что случилось, – Миньтао вздохнула. – Нужно было рассказать тебе раньше, но мне показалось, будет лучше, если мы поговорим лицом к лицу. Не думала, что он приедет… в таком состоянии.       – Так расскажите сейчас.       – Хорошо, только сначала поднимемся ко мне.       Они повернулись к двери, и Миньтао отметила, что от окна на лестничной площадке над подъездом кто-то отпрянул. Сяо Синь, больше некому. Хотела увидеть, как эффект произведёт её рассказ. Миньтао поджала губы, но тут Мэй Чансу сильно закашлялась, сгибаясь и непослушной рукой нашаривая платок в кармане пальто. Пока Миньтао усаживала её на скамейку, пока поглаживала спину, пережидая приступ, пока скармливала принесённую шофёром из машины таблетку, секретарша вылетела у неё из головы. И только оказавшись в холле и вызвав лифт, она снова вспомнила о девчонке, но и то, потому что та сама выдала себя шорохом на верхней площадке.       – Ну и что это такое было? – спросила Миньтао.       – А что я такого сделала? – пробурчала Сяо Синь, засунув руки в карманы курточки и глядя на них сверху вниз. Ругаться с ней не было ни смысла, ни времени – лифт как раз распахнул двери, и Миньтао с гостьей зашли внутрь.       В квартире Миньтао сделала чай, но долго им беседовать не пришлось – не прошло и часа, на телефон пришло послание от Гао Чжана, уведомлявшего, что император в очередной раз решил навестить бывшую жену.       – Я заставлю Цзинъяня тебя выслушать, – сказала Миньтао, когда они с Чансу прощались. – Просто дай ему немного остыть.       – Боюсь, у нас нет времени. Цзинъянь может натворить глупостей в любой момент, его нужно остановить как можно скорее. Но не волнуйтесь, я тоже упрямая, вы же знаете. Ему от меня так просто не спрятаться.          Весь путь до особняка принца они проделали в молчании. Не получая никаких указаний, Ле Чжанъин вышел вместе с Цзинъянем во дворе, вошёл за ним в дом, поднялся на второй этаж и проследовал до кабинета. Оказавшись внутри, помялся на месте, не зная, как поступить. В одной стороны, в нём, похоже, не нуждались, и вообще не обращали внимания, с другой – оставлять шефа в таком состоянии казалось неправильным. Его высочество стоял у окна, глядя на начавшийся снег, а адъютант так и торчал в дверях. В конце концов Цзинъянь, видимо, почувствовал его взгляд и вопросительно обернулся.       – Ваше высочество, вы действительно хотите сжечь все мосты? – неловко спросил Ле Чжанъин. – Как бы там ни было, госпожа Су и правда много вам помогала.       – Ты же слышал, что она сказала, – ровно отозвался Цзинъянь. – В этот раз она нам помогать не намерена.       – Да, но… Прошу прощения, ваше высочество, мне кажется, она искренне за вас переживает. В её словах есть свой резон.       – То есть, ты с ней согласен?       – Нет! – тут же открестился Ле Чжанъин. – Но для неё Вэй Чжэн – чужой человек. Разумеется, он не сравнится по важности с вашим высочеством. Быть может, вам всё-таки стоит поговорить спокойно?       – И что изменится по сути? Есть вещи, которые нельзя делать, просто потому что нельзя. Если госпожа Су этого не понимает, нам не по пути.       – Но она всё равно способна вам помочь, не в этом деле, так после. Она так много сил вложила в ваше высочество, что едва ли захочет вас лишиться. Пусть в деле Вэй Чжэна на неё рассчитывать не приходится, она может помочь вам справиться с последствиями.       Цзинъянь отошёл от окна, выдвинул кресло и сел за стол.       – Чем бы ни кончилось дело с Вэй Чжэном, – помолчав, сказал он, – думается мне, что на моей борьбе за трон после этого можно будет ставить крест. А ведь она взялась помогать мне именно в расчёте на то, что я стану императором. Хорошие дельцы умеют рассчитывать выгоды и убытки, – принц пожал плечами. – Я стал убыточным предприятием. Едва ли она захочет тратить на меня время и силы. А даже если вдруг и захочет, этого не хочу я.       Ле Чжанъин прикусил язык, однако Цзинъянь всё равно ответил на невысказанный вопрос:       – Иногда чем сильнее привязанность, тем больше разочарование. Мне следовало бы помнить, что нас связывают чисто деловые отношения, и не помышлять о чём-то большем.       – Ваше высочество?       – Не важно. В любом случае, мы слишком разные и из разных миров. Между нами ничего не может быть.                        – Глава, а может, всё-таки поедет кто-то из нас? – безнадёжно воззвал Ли Ган.       – Нет, – отрезала я.       – Посмотрите, идёт снег. Сейчас очень холодно. Не с вашим здоровьем…       – И правда, глава, вы же только-только после операции, – поддержал его Чжэнь Пин. – Что, если вы сляжете? Позвоните генералу Мэну, пусть он поговорит с принцем Цзинъянем. Уж его-то принц выслушает!       – Машина готова?       – Глава, я отказываюсь везти вас в такой холод! – «и к такому агрессивному и неблагодарному человеку» читалось на лице Чжэнь Пина. Я сузила глаза:       – Это что – бунт? Мне кого-то уволить?       В ворота особняка, как я и думала, нас не пустили, пришлось парковать машину снаружи. Ответивший после вызова у калитки караульный скучным голосом сообщил, что его высочества нет дома. Это была наглая ложь, окно кабинета светилось, да и соглядатаи подтверждали, что никуда Цзинъянь не уходил и не уезжал. Я в ответ сообщила, что подожду его возвращения, и вот уже час топталась у ворот, которые, как я знала, отлично просматривались и из окон кабинета, и из любимой гостиной Цзинъяня. Можно было сесть в нагретую машину, но тогда эффект оказался бы совсем не тот. Чжэнь Пин из солидарности топтался рядом со мной, шёпотом ругая холод, обслугу Цзинъяня и иногда, когда ему казалось, что я не слышу – и самого принца. Падал снег, оседая на меховом воротнике, время от времени я стряхивала его перчаткой и снова прятала руки в карманы. Ноги уже начали ныть от холода – нужно было надеть тёплые носки в ботинки, а я не сообразила.       Нет уж, Цзинъянь, никуда ты от меня не денешься. Я добьюсь своего, не мытьём, так катаньем, не катаньем, так измором. И если я простою ночь на твоём пороге и свалюсь тут же в обморок, то пусть тебе будет стыдно!       На втором часу у кого-то сдали нервы, и дверь особняка всё-таки открылась. Я ободрилась: пусть это был на Цзинъянь, а всего лишь его адъютант, но уже что-то.       – Госпожа Су, – Ле Чжанъин был так любезен, что вышел за калитку, и его голос звучал вполне вежливо и несколько виновато, – его высочество занят делами и никого не принимает. Пожалуйста, возвращайтесь домой.       – Пожалуйста, передайте его высочеству – я буду ждать здесь, пока он меня не примет.       Ле Чжанъин помедлил.       – Госпожа Су, вы правда хотите, чтобы его высочество отказался от Вэй Чжэна?       Я глубоко вдохнула, потом выдохнула. Прошло уже несколько лет с тех пор, как Вэй Чжэн вышел из союза Цзянцзо. Невозможно служить сразу двум господам, мы с Су Тяньшу союзники, но при этом у каждого из нас свой интерес. Вэй Чжэна так и так нужно было сплавить куда подальше, он слишком подставился, помогая Му Нихуан, а потому я совсем не возражала, когда господин Су вдруг выступил со своим предложением. Но тогда мы договорились – выходя из «Цзянцзо», Вэй Чжэн лишается и права на защиту союза. Отныне все возможные трудности будут решаться им самим и его приёмным отцом. Я готова протянуть руку помощи, но в разумных пределах. Точно так же, как Су Тяньшу не станет ставить на кон всё, чтобы помочь мне или кому-то из моих подчинённых.       А потому Вэй Чжэн не будет на меня в обиде – равно как и на Цзинъяня. Генерал не жертвует собой ради рядового, а монарх – ради подданного.       – Я всё объясню его высочеству.       Ле Чжанъин выждал ещё секунду, но больше я ничего не сказала, и он ушёл. Я покачнулась с носка на пятку, пытаясь разогнать кровь. Чёртов холод. Мимо проехала машина, сбросила ход, неожиданно свернула к тротуару и припарковалась рядом с моей. Я отстранённо подумала, что ещё пара часов ожидания – и мой автомобиль неизбежно эвакуируют. И за это Цзинъяню тоже пусть будет стыдно.       – Это что же такое, а? – громко возмутился Мэн Чжи, не успев захлопнуть дверцу. – Он что, так и держит вас здесь? Госпожа Су, вы в порядке?       – Да, – лаконично отозвалась я. Это Ли Ган нажаловался Мэну, не иначе.       – Мы здесь стоим уже больше часа, – резко сказал Чжэнь Пин. – И нас не соизволили даже внутрь впустить! Словно глава чем-то провинилась.       – Ну, это уж ни в какие ворота не лезет! Я сам с ним поговорю, – Мэн Чжи широкими шагами подошёл к калитке и решительно вдавил кнопку домофона. Ответа не последовало, но это было и не нужно – почти сразу же в особняке раскрылась дверь. И на этот раз из неё вышли двое.